Глава 1.
Межпланетные перелеты в подпространстве – дело долгое. Иногда они занимают минуты, а иногда могут длиться больше недели. Поэтому хорошо бы запастись едой и галофильмами, чтобы не умереть от скуки и голода в разноцветном туннеле подпространства. Но в любом случае, такое путешествие лучше, чем на обычном химическом двигателе или даже на околосветовом движке. Там поколения сменятся несколько раз, пока корабль долетит до нужного места, думал Неман, второй час всматриваясь в разноцветную карусель подпространственного туннеля. Вот-вот его корабль должен был вынырнуть в космос у звезды класса F и поэтому Неман чувствовал легкое напряжение. Ведь хватит небольшой оплошности и он вместе с кораблем и гибискусом сгорит в адском пламене с температурой в миллионы градусов. Подумав о растении, Неман окинул свою рубку взглядом, ища его.
Помещение выглядело непримечательным. Обычная такая рубка для корабля типа «Мечтатель»: приборная панель управления компьютером и кораблем, штурвал, огромный иллюминатор панорамного обзора в 140 градусов по азимуту и заканчивающийся в угломестной плоскости точно над головой, гермодверь в жилую часть корабля, трубы, провода, стол, кресло рядом с ним, интерактивная карта ближнего космоса, полки со шкафами. На полу чуть в стороне от экрана карты стоял большой горшок с полутораметровым гибискусом, чьи цветки красными точками выделялись на фоне его зелени. Над растением светила одинокая лампа, имитирующая солнечный свет. Кроме нее в рубке больше ничего не горело, так как сумрачного света, поступающего из-за борта корабля через панорамный иллюминатор, вполне хватало.
Взгляд Немана остановился на растении. Оно слегка покачивало своими листьями из-за дуновения вентиляции, как бы давая понять Неману, что гибискус знает, что на него смотрят. Это растение было единственным спутником и товарищем Немана в его опасном деле. Оно напоминало человеку о мире, оставшемся в прошлом. Напоминало о Земле.
Неман тряхнул головой, отгоняя ненужные в данный момент мысли о голубой планете. Его взгляд остановился на цифровых часах над гермодверью. Они показывали полдвенадцатого. Самое время сделать это сейчас, подумал Неман, взглянув на свои наручные часы. Иначе можно не успеть. Он совсем забыл об отсчете времени выхода в космос, который ему заботливо предоставил корабельный компьютер. Человек встал со своего кресла и прошел к дальнему шкафу, прикрепленному к стене рубки. Открыв дверку, он достал шприц, иглы, ампулу и шину. Подойдя к гибискусу под лампу, Неман начал свои приготовления на полу: приладил к шприцу новую иглу, вскрыл прозрачную ампулу с желтоватой жидкостью, наполнил ею шприц, и, держа его в зубах, зафиксировал на плече шину. Он ненавидел заниматься этим. Ощущение, возникавшее при передавливании сосудов, сводило его с ума. Но по-другому нельзя.
Вытянув руку и привстав так, чтобы свет от лампы освещал вздувшуюся вену, Неман ввел препарат в себя, сразу же уронив после этого шприц на пол – в этот раз он неаккуратно ввел иглу в свою кожу, и боль тут же распространилась по предплечью. Испарина появилась на его лбу, и он подрагивающими пальцами ослабил шину. Неман чувствовал, как лекарство растворяется в нем. Гибискус наклонился к человеку и ласково погладил его кончиками своих листьев.
– Все хорошо, приятель, – прошептал в тишине рубки Неман, – жить буду.
Прибрав за собой через несколько минут, он тяжело осел в свое кресло, взглянув краем глаза на таймер. Тот показывал, что до выхода в космос оставалась пара десятков секунд. Неман глубоко вздохнул и приготовился выполнять заученные за годы в космосе действия. На панели перед ним стояла вырезанная из книги фотография земного пейзажа. Она всегда успокаивала Немана и вводила в легкое меланхоличное настроение, помогавшее ему концентрироваться на деле. Когда-нибудь я попаду туда, пролетела мысль в голове человека. Гибискус за его спиной склонился, будто давая понять, что прочитал мысли своего товарища и разделяет настрой Немана.
В рубке раздался звонкий писк. Это компьютер предупреждал о десятисекундной готовности. Неман покрепче взял штурвал. Он должен был быть готов к любой неожиданности, ведь и в его, и в компьютерных расчетах могли спрятаться ошибки, из-за которых в космосе обычно наступают фатальные последствия. Выйди он на пару сотен тысяч километров ближе к звезде и щиты не справятся с поступающей энергией и мгновенно перегорят. А тогда перегорит и он. Оставалось три секунды, когда в конце разноцветного туннеля появилось отчетливое бело-желтое пятно, быстро увеличивающееся в размерах.
– Сейчас будет естественное освещение, приятель, – процедил, ухмыляясь, Неман.
В тот же момент пятно поглотило корабль, и он вышел в космос. В рубке зажглась призрачным светом карта. Это компьютер уже определил примерные координаты корабля, хотя электромагнитные возмущения на таком расстоянии от звезды сильно мешали навигации.
Иллюминатор автоматически затемнился, не пропуская жгущий глаза свет звезды в рубку. Но лучи все-таки проникали внутрь, освещая собой зеленое растение с красными цветками, рождая причудливые тени на стене рубки.
Щелкнули тумблеры под пальцами Немана, ожил вспомогательный интерфейс. Уже работали силовые установки, включившие и щиты, и систему маскировки, чтобы глядящие на звезду сенсоры колонии не обнаружили темный объект на ее фоне. За выброс энергии после выхода из подпространства Неман не беспокоился. Ведь его величина была слишком мала по отношению к энергии, вырабатываемой звездой. Собственно, поэтому он и выходил из подпространства во время выполнения заказов только около звезд, хоть это и было опасно – единицы могли выполнить подобные маневры, не упав при этом на звезду. А Неман достиг в этом элементе космического пилотажа потрясающих высот и по праву считался лучшим. Но маскировочная система все-таки один раз на пятьдесят прыжков подводила его. Неман уже пару месяцев хотел купить новую установку.
Плавным движением он наклонил штурвал, уводя корабль на более высокую орбиту, лежавшую в трех-четырех сотнях тысяч километров от орбиты точки выхода. Двигатели работали нормально, поток радиации, проникавший через щит, лежал в допустимых пределах. Неман облегченно вздохнул.
– В этот раз мы снова в плюсе, – улыбнулся он гибискусу, купавшемуся в свете от звезды.
Даже сама рубка преобразилась от этого света. Неман любил такие моменты: когда синий, желтый или красный свет падал на пол, на стены, на приборную панель. Становилось уютно в этой железной комнате.
Перед глазами Немана тут же встала картина его недавнего сна: он был ребенком, сидевшим в комнате, залитой ярким светом. Через окно виднелся кусочек синего неба. В комнате много людей. Они веселятся, что-то громко говорят друг другу, смеются, и никто при этом не отводит взгляда от Немана. А он старается всматриваться в лица людей, но видит только их размытые очертания. Лишь одно лицо ему знакомо, и он без труда распознает в женщине свою маму.
Одинокая слеза скатилась с глаза до губ, миновав преграду из щетины. Неман вздрогнул. Земля и родители часто снились ему.
Его пальцы ввели новую орбиту в мозг корабельного компьютера, по спирали удалявшуюся от звезды ко второй планете системы. Позволив компьютеру произвести корректировку, Неман пошел к двери, чтобы проверить груз в трюме корабля.
«Мечтатель» по своим характеристикам неплохо подходил для работы Немана. Грузового отсека хватало на один-два крупногабаритных груза, небольшая кухня годилась и для двух человек, одновременно находящихся в ней, оставалась одна спасательная капсула, было и три жилых отсека, два из которых Неман также приспособил для перевозки грузов, сняв для этого две из трех спасательных капсул. И это все не считая технической палубы. Корабль мог летать и в космосе, и в не слишком агрессивной атмосфере, совершать длительные прыжки в подпространстве. В общем корабли типа «Мечтатель» хорошо себя зарекомендовали в самых разных ситуациях и заданиях, в которых они принимали участие. Единственное, что не устраивало Немана в корабле, так это постоянные поломки его агрегатов и частей.
С грузом все было в порядке. Скудное освещение трюмного отделения выхватывало из сумрака нагромождения пластиковых ящиков, крепко скрепленных с кораблем стропами. Неман мог их и не проверять, но ему просто захотелось пройтись по своему кораблю, послушать свои шаги, гулко разносившиеся по пустому пространству, и окунуться в прохладу трюма, генерировавшуюся дешевыми морозильными установками. Для перевозимого груза требовалось держать температуру в очень узком диапазоне чуть ниже нуля по шкале Цельсия.
Возвращаясь обратно, Неман отметил, что сила тяжести на корабле стала по ощущениям несколько выше марсианской.
– Васко, – позвал человек кого-то.
– Слушаю, – отозвался безэмоциональный голос.
Неман отметил про себя, что каждый раз, общаясь с мозгом корабля, он чует специфический запах новых металлических инструментов, преследовавший его с тех времен, когда он помогал отцу на марсианских шахтах.
– Отчет по текущей силе тяжести.
– Текущая сила тяжести – четыре целых, тридцать одна сотая метра на секунду в квадрате на один килограмм массы, Неман, – мгновенно отрапортовал голос.
Плохо, подумал человек. Видимо снова сбой в гравигенераторе. Надо бы заменить и его.
Неман задумчиво потрепал на ходу свои короткие черные волосы. Финансовые вопросы всегда напрягали его больше всего. Однако по завершении этого рейса ему должно было хватит на что-то одно из списка покупок, а на оставшиеся деньги он рассчитывал купить всякую мелочь, вроде расходных материалов и еды.
Очень кстати подвернулся заказ, который он сейчас выполнял. Приличный по своей сумме задаток был уже на его счету, что не могло не радовать.
Чуть расслабившись от этой мысли, считая в уме деньги, Неман стал поливать свой гибискус, вернувшись в рубку. Зеленый цвет растения очень успокаивал, а ухаживание за ним превратилось в ритуал, помогавший концентрироваться на будущем, отметая все несущественные преграды и мелкие проблемы. Листья тихо шелестели, благодаря Немана за заботу.
– Пожалуйста, – ответил тот, убирая леечку на верхнюю полку. – Только представь, что когда-нибудь мы с тобой попадем домой и снова увидим небо, которое не может воспроизвести ни одна из виденных нами планет.
Неман снова мыслями витал на Земле. Последнее время его все больше беспокоила тщетность попыток прорваться на родную планету.
От сказанных слов гибискус чуть осел в своем горшке, выражая грусть.
Корабль уносился от звезды все дальше, и вот она уже была видна в иллюминатор полностью. Ее белые протуберанцы просачивались в холодный космос как щупальца некоего космического исполина, стараясь достать что-то далекое, а потому невидимое в пространстве, рябившем от звезд.
– Она почти как Солнце. Только несколько белее. Эх. Лишь ты можешь представить, как я иногда скучаю по Солнцу. Оно совсем другое на Земле. Не такое, каким я всю жизнь видел ее с Марса.
Неман обращался к растению, но по правде говоря общался сам с собой. Он давно привык к таким разговорам в тишине рубки, когда никто ему не отвечал. Сначала он боялся своего одиночества, но потом впитал его в себя, так же, как это сделал с космосом, сроднившись с ними обоими. Теперь разговоры с гибискусом были в порядке вещей на борту этого корабля.
В иллюминаторе начала появляться первая планета этой системы. Газовый гигант размерами меньшими, чем Юпитер, несся по своей орбите, оставляя после себя длиннющий газовый шлейф. Сейчас он был слева от корабля и уходил от него в сторону за счет увеличивающегося радиуса орбиты последнего.
Все было как всегда: и тишина на корабле, и молчание величественного космоса, и шелестящий гибискус, и грусть одинокого человека в пустоте. Но эта грусть была приятной. Я один из тех, кто нашел красоту в молчании бесконечности, подумал Неман, и, кажется, я влюбился в эту красоту.
Его располагавшее к философствованию настроение прервали скачок напряжения и короткая предостерегающая сирена, эхом прокатившаяся по всему кораблю.
– Ах ты зараза, – выругался Неман и бросился к панели резервного контура корабля, чтобы убедиться, что компьютер перенаправил энергию.
Снова на долю секунды вышла из строя система маскировки. В этот момент «Мечтатель» должен был успеть выбросить в космос громадное количество накопленной энергии, разрядив ее в пустоту. И это было опасно, так как звезда находилась уже далеко и не могла замаскировать собой подобный всплеск энергии. Неман взглянул на радар. Пока все тихо, подумал он. Но это естественно. Прошло только секунд десять, а ты уже ведешь себя так, будто первый раз ощутил тесноту шахты и хочешь выбраться наверх от неожиданно нагрянувшей клаустрофобии. Так не пойдет, рассуждал Неман. Надо уходить. И чем скорее, тем лучше. Если тут поблизости были патрули или если где-то рядом есть буй, то дело плохо. Но паниковать никак нельзя.
Он сел за штурвал и взял управление на себя. Корабль мягко откликался на изменения курса. Теперь он летел по прямой ко второй планете, увеличивая скорость. Неман все пытался вспомнить ее название, чтобы чуть сконцентрироваться на управлении и откатить от себя волну напряжения, но оно никак не приходило в голову.
Газовый гигант начал замедлять свою скорость относительно «Мечтателя» и пропадать с левой стороны иллюминатора. Звезды почти не двигались и оттого стало казаться, что корабль тоже завис в пустоте, наслаждаясь мерцанием миллиардов и миллиардов алмазов.
Однако Немана сейчас вся романтика космического полета не очень интересовала. На радаре появились две четкие цели, которые шли на явное сближение с убегавшим кораблем. Они догоняли Немана. С трудом, но все же догоняли. Таким темпом я не смогу добраться до планеты быстрее них, анализировал Неман. Меня перехватят на подлете к ней. Даже если не другие корабли, то, как минимум, вот эти два. Странно, как они смогли так быстро отследить меня? Ведь траектория изменилась практически сразу после отключения основного контура, а для того, чтобы обнаружить меня оптическими приборами расстояние слишком большое.
Терзаемый подобными вопросами, парень прикинул в уме, какова вероятность того, что он все-таки уйдет от преследования. По его мнению, еще оставался небольшой шанс оторваться от хвоста, форсировав работу двигателей, но тогда бы его точно обнаружили, так как ускорение тратило бы больше энергии, чем маскировала покалеченная жизнью система, а при аресте его наказание было бы суровее. Приходилось помнить и об изношенности двигательной установки, которая в любой момент могла выйти из строя. Нужно было принимать решение: покориться судьбе или же попытаться вильнуть хвостом перед ее носом. Выбор казался не таким очевидным. Неман лелеял надежду, что это были патрульные корабли под командованием одного его знакомого майора, любящего собирать деньги с контрабандистов. Именно из-за этой надежды Неман откладывал секунду за секундой момент ускорения, впившись взглядом в радар, на котором две точки медленно, но неумолимо приближались к его кораблю.
Необходимо было принять решение. Неман понимал, что его уже каким-то образом обнаружили, и что бегство только усугубило бы его положение при поимке. Тем более, что пиратов в этой системе водиться не могло из-за укрепленной базы на второй от звезды планете, а это значило, что преследовать его могли только полицейские. А с ними можно было иметь дело.
– Васко, отключай маскировочную систему. Свое дело она уже сделала, – досадно приказал Неман.
– Сделано, капитан.
Как только Васко отчитался о выполнении команды, «Мечтатель» смог начать принимать сигнатуры приближавшихся кораблей. Неман убедился в своей правоте – корабли действительно принадлежали местным органам власти, которые всегда были не прочь получить подарки от космических путешественников. Человек начал потихоньку сбрасывать скорость, всматриваясь в экраны, транслировавшие изображения с кормы корабля. На фоне пятнистой черной стены космоса уже можно было разглядеть преследователей через специальные фильтры, и камеры на корпусе сфокусировались на приближающихся кораблях. Это были патрульные фрегаты. Размерами уступавшие кораблям типа «Мечтатель», да и вооружением может быть тоже, но их скорость и маневренность вполне компенсировали эти недостатки.
Неман уже отключил двигатели, и теперь его корабль перемещался в пространстве только благодаря инерции, которую Васко автоматически гасил дюзами в носовой части корабля. Фрегаты достаточно выросли в размерах, обходя «Мечтателя» с двух сторон. Неман гадал, сколько же запросят хранители порядка, чтобы закрыть глаза на то, как он пересекает черту, обозначенную законом Конфедерации. В любом случае, лишь бы они были в хорошем настроении, надеялся про себя Неман. Он почти не волновался, только ладони его рук, не отпускавшие штурвал, противно вспотели, чего он пока не замечал.
Полицейские корабли также начали гасить инерцию, сравнивая свои скорости со скоростью «Мечтателя». Их продолговатые, чуть приплюснутые тела выглядели красиво в свете местной звезды. Как рыбы, отполировавшие свою чешую до блеска и променявшие воду на вакуум. На их брюхах и спине время от времени мигали предупреждающие огни, а на боках красовался большой герб Конфедерации – располагающиеся на одной линии под углом окружности обитаемых миров Солнечной системы. Неман знал, что первая в этом строю – Земля, третий круг – Марс.
Закончив свои маневры, фрегаты выжидающе уставились на свою жертву.
– Капитан, – подал голос Васко, – вас вызывают.
– Принимай сигнал, – вздохнул Неман.
Его ловили не единожды, и каждый раз профессиональная гордость терпела удар, а товар пропадал в желудках патрульных кораблей. Правда были полицейские, с которыми он договаривался заранее о цене за беспокойство их совести, и тогда возил товар плюс оговоренную пошлину. В этот раз, видимо, переговоров на будущее было не избежать. Неману заплатили хорошую цену за доставку товара в эту точку космоса, и он рассчитывал вернуться сюда еще раз.
На одном из экранов перед Неманом появилось изображение человеческого лица на массивных плечах. Человек был пухлощекий, с большими глазами на выкате и очень короткой стрижкой, за которой проглядывался белый череп. Лицо было гладко выбрито, а губы образовывали тонкую прямую линию от щеки к щеке, заканчиваясь ямками. Грудь украшал значок, выдававшийся капитанам патрульных кораблей, находившимся при исполнении. Держался полицейский уверенно, всматриваясь через экран в глаза пойманного им человека.
Неожиданно тихо голова произнесла имя Немана, глубоко вдохнув после этого в себя воздух. Лицо человека выражало недовольство, как будто ему очень хотелось сидеть в этот момент дома, а не бороздить окрестности колонии.
Неман медленно кивнул, услышав свое имя. Его озадачило то, что этот офицер был осведомлен о том, кто находится на борту. Но виду Неман не подал.
– Капитан колониальной полиции Гурви, – представилась голова. – Неман Ви-Церг – я же прав? – ваш полет в этой части космоса не согласован с диспетчерской службой системы. Ваше проникновение в космическую полетную зону колонии с использованием маскировочной технологии и без оповещения о своем появлении властей колонии является нарушением законодательства Конфедерации о космических полетах частных кораблей. К тому же, как я сейчас вижу в базе данных, вы являетесь подозреваемым в деле о контрабанде редких растений в составе группы небезызвестного Константина Ахматова. Предписания требуют, чтобы в связи со всем вышесказанным, вы обеспечили доступ моим людям на свой корабль, чтобы они могли провести процедуру вашего задержания, а также для осмотра корабля.
Закончив речь, капитан Гурви, чьи глаза все это время бегали из стороны в сторону, вопросительно уставился на Немана. Тот слушал полицейского, стараясь сохранить хладнокровие. Пока что его ни разу не задерживали с подобными формулировками. Это показалось Неману странным, и он уже начал жалеть, что не попытался сбежать от преследования. Но бежать было уже поздно – корабль находился на мушке, а сражаться с полицейскими кораблями, когда в трюме лежит груз, который следует быстрее доставить в нужное место, было не совсем разумно. Поэтому Неман дал согласие на свое задержание, надеясь тут же договориться о цене свободы с капитаном.
Ему была знакома фамилия полицейского, и пока один из фрегатов швартовался к шлюзу «Мечтателя», Неман пытался вспомнить, где же он встречался с Гурви. Уверенность в произошедшей когда-то встрече приободряла его. Значит он имел дело с этим человеком и остался после этого на свободе.
Неман встретил Гурви и двух его подчиненных у шлюза. Поприветствовав капитана «Мечтателя», Гурви отдал распоряжение обыскать корабль, а сам пошел уверенной походкой в рубку, поманив за собой Немана. Войдя на мостик, Гурви первым делом взглянул на гибискус, зеленевший под лампой, выделяясь из цветового однообразия помещения.
– Надо же, – удивился полицейский, – все растет и растет.
И, повернувшись, добавил:
– Не помнишь меня, да?
Слегка улыбнувшись, Неман неопределенно повел плечами.
– Что ж, бывает. Мы с тобой встречались с земной год назад. Я тогда был в системе Лишэ под началом капитана Карлсона. Теперь вот сам капитан, – тише добавил он, показав кивком головы на нагрудный значок.
Только после этих слов Неман смутно вспомнил помощника капитана Карлсона – невысокого, спокойного и незаметного человека. Он тогда стоял рядом со своим командиром, торговавшимся с Неманом об объеме взятки, за которую тот был готов отпустить нарушителя, и делал вид, что никакого разговора рядом с ним не происходит. И вот сейчас тот самый Гурви стоял в рубке Немана. Все такой же невысокий, но подтянутый и вполне уверенный в себе человек. Удивительно, как новое звание влияет на них, промелькнула в голове Немана мысль.
– Да, теперь вспомнил. Прошу прощения, за последнее время я много с кем имел дела. Всех не запомнишь.
– Что верно, то верно, – согласился Гурви, прохаживаясь по рубке. – Что везешь в этот раз?
– Я без понятия. В прочем, как обычно.
– Незнание не освобождает от вины, Ви-Церг.
– Но мы все люди. Люди, что-то да стоящие, – намекнул Неман.
– Быть может. Но сейчас мои ребята найдут что-нибудь ценное и в большом количестве. Без документов. У тебя не будет транспортного листа, не будет пометки об оплате пошлины. Не будет письма от собственника этого груза. Тебе придется не сладко. Как минимум конфискация груза вместе с кораблем. Неделя в камере до выяснения обстоятельств. Штраф. Хотя может быть и небольшой срок тут в роли разнорабочего. Корабль тебе не вернут, и ты останешься на планете под надзором.
– Предположим. Сколько ты хочешь? Раза в полтора больше, чем я заплатил в свое время Карлсону?
Неман внимательно всматривался в лицо Гурви, стоявшего в паре шагов от него и скучающим взглядом изучавшего контрабандиста. Его лицо выглядело расслабленным, щеки повисли, от чего казалось, будто полицейский таял.
– Сожалею, Неман. Но сегодня я здесь для того, чтобы действительно арестовать тебя.
Но выражение лица Гурви не высказывало ни малейшего сочувствия.
– Даже так? – медленно произнес Неман.
– Да. Я не сомневаюсь, что мы что-нибудь да найдем у тебя. А это уже основание в свете недавних событий. Закон стал несколько жестче к вашему брату.
– И что же изменилось? – ухмыльнулся Ви-Церг. – Вы наконец стали чтить букву закона?
После этих слов Гурви скорчил гримасу, будто съел наикислейший лимон.
– Что ты в самом деле? Закон чтился нами всегда, просто и мы, и вы трактуем его в свою пользу. Но вот сейчас я не имею права трактовать его так, как мне этого хочется.
– Почему?
– Старика то повысили, – бросил Гурви в сторону, подходя к шкафу со шприцами и ампулами.
Контрабандист внутренне сжался. Если полицейский откроет шкафчик, то положение Немана явно ухудшится – наличие имевшихся на борту ампул с тем, что они хранили, без соответствующего разрешения являлось серьезным нарушением. Поэтому контрабандист решил отвлечь гостя.
– Надо будет его поздравить.
– Поздравишь. Мы ждали твой корабль несколько дней. И как раз испытали на тебе свои новые радары, – ответил Гурви, разглядывая потертую дверцу шкафа. – Карлсон и не ждал уже тебя увидеть. Обрадуем его сегодня.
– То есть как это ждали? – Неман действительно удивился этому.
– Кто-то донес на тебя, приятель. Карлсон, когда узнал о твоем предполагаемом прибытии, приказал организовать засаду. Ты был единственным, кого мы могли гарантированно поймать за столько времени, и такого шанса упустить не могли. В полиции головы летят сейчас, все хотят наверх по лестнице званий, а ты крупная рыбка, которая поможет Карлсону выбить себе повышение. Думаю, свою награду я получу тоже.
Дела складывались не лучшим образом. Неман и представить не мог, что его кто-то сдал.
– Капитан, и все же я хотел бы договориться.
Неман видел, как у Гурви сверкают его выпученные глаза. Он видел в них желание, с которым тот явно не без успеха боролся. Видимо, у полицейского был очень весомый сдерживающий фактор, раз он все еще не поддавался уговорам.
– Будь осторожен, Ви-Церг, – нехотя, растягивая слова, предостерег контрабандиста капитан, – иначе ты усугубишь свое положение.
После этого он еще раз подошел к гибискусу, занимавшему нейтральную сторону в этом споре, и замер на месте.
– Все-таки он красивый. Действительно не думал, что он будет с тобой летать так долго. На Ишере тоже есть растения. Даже леса. Но, если честно, ни одному цветку там не сравниться с земной флорой. Иногда я по ней скучаю.
Неман стоял молча, бесцельно всматриваясь в дуршлаг, которым вдруг для него стал черный космос с этими сияющими маленькими дырочками газовых шаров. Он не отреагировал на прозвучавшее название второй планеты системы, которое пытался вспомнить до этого сам.
– Какая должность у Карлсона?
– Представь себе, он помощник губернатора по внутренним делам системы. Кто мог подумать? В нем никогда не было тяги к власти, чего не сказать о его жадности, но неожиданно Карлсон взметнулся вверх. И он изменился. Теперь держится прямее, выглядит солиднее. А его седина придала ему мудрости что ли.
Да уж, подумал контрабандист, глядя на капитана Гурви. Тебя форма тоже изменила, так что на счет Карлсона я вовсе не удивлен. А сам сказал:
– Значит он заслужил это.
– Не спорю.
Они постояли в молчании некоторое время. Гурви изучая карту, а Неман стал набивать на клавиатуре коды для блокировки систем корабля по прилету на Ишеру.
– Я возьму с собой гибискус, – ни то спросил, ни то поставил перед фактом Неман.
– Возьми, – безразлично повел плечами Гурви.
В этот момент в рубку зашел один из подчиненных капитана. Его торжествующий вид говорил сам за себя. Впрочем, Неман уже был морально готов к его появлению.
– Капитан, в трюме обнаружен незадекларированный груз.
Сказав это, парень повернул голову к расстроенному Неману, чье лицо застыло в каменной маске.
– Я не удивлен. Что именно вы обнаружили? – Гурви смотрел поочередно то на контрабандиста, то на своего подчиненного.
– Лично я понятия не имею, что там, – повел плечами Неман.
– Сто девяносто ящиков с Дар-рыбой.
Гурви присвистнул и посмотрел на удивленного Немана, уставшего от подобных неожиданных поворотов в жизни за последние несколько часов. Дар-рыба была очень дорогим товаром. На черном рынке, как это водится, особенно. Единственный представитель морского мира с планеты Кара, которого, несмотря на строгие правила программы колонизации, отлавливали колонисты, когда у них начались серьезные проблемы с продовольствием. Рыба стала столь важна в тех суровых условиях, что ее прозвали Дар-рыбой. К тому же, как оказалось, этот представитель морской фауны имел необычный ореховый вкус, оцененный гурманами всех колонизированных планет, а жир этой рыбы действовал на организм человека необычайно интересно, вызывая сильную эйфорию. Таблетки с этим жиром давали больным депрессией, ими незаконно любила побаловаться молодежь. Они стоили кучу денег, а саму рыбу могли себе позволить только действительно состоятельные люди. Но из-за запрета на отлов некоторых космических видов животных, в том числе и Дар-рыбы, она считалась очень серьезным контрабандным товаром, и ее перевозка грозила большими проблемами. Такими, какие Неману и не снились. Он ошарашенно смотрел на сияющего подчиненного Гурви и думал не о своем наказании, а о том, как этот парень желает отличиться перед начальником. Наверное, пойдет на повышение, грустно подумал Неман.
– Ну что ж, – повернулся к нему Гурви. – Тут, кажется, все понятно. Неман Ви-Церг, вы официально арестованы и обязаны проследовать с нами на Ишеру до дальнейшего разбирательства по законам колониальных планет Конфедерации. Мы берем ваш корабль на буксир. На нем останется наш человек, а вы пройдете на мой фрегат и будете пока моим специальным гостем. Ведь вы действительно крупная рыбка, – усмехнулся капитан.
Его подчиненный хмыкнул и расплылся в еще большей улыбке. Контрабандист не разделял их хорошего настроения и коротко кивнул, пропустив каламбур мимо ушей.
– Бери гибискус и все необходимое. Мы ждем тебя у шлюза. Не возись особо долго.
Полицейские покинули рубку в хорошем расположении духа. Неман же закончил приготовления корабля к блокировке его управляющих полетом систем и подошел к шкафчику. Оттуда он вытащил несколько ампул, иглы, шприц и шину, положив это все в свой рюкзак. Собрав в него всякую мелочь и взяв в руки тяжеловатый горшок с гибискусом, который начал его сразу же утешать, Неман вышел из рубки, наполненный до краев грустью и злостью. Каков бы не был итог его дела, он поклялся про себя разыскать подставившего его человека, если он, конечно, действительно существовал.
У шлюза он встретил обоих подчиненных Гурви. Тот, что докладывал своему капитану о находке, стоял, облокотившись на стену, и улыбался своей неприятной ухмылкой. Второй же, стоя по середине коридора, держал кисти в замке перед собой, нетерпеливо перебирая пальцами.
– Проходи, – кивнул он в сторону шлюза.
Как только Неман вошел в коридор, ведущий на полицейский корабль, говоривший последовал за ним, оставив своего товарища одного на арестованном корабле.
В рубке фрегата было свежо. Она вся сияла светом от приборных панелей, экранов и карты ближнего пространства. Помимо Гурви и Немана здесь находилось еще три человека – операторы корабля. Они сосредоточенно наблюдали за отведенными им экранами и индикаторами. На корабле царила атмосфера дисциплины и порядка.
