Несмотря на начало января, температура в Ташкенте оставалась неприлично высокой. Под +15 днём – это многовато, хотя, и не дотягивает малость до рекордных +22,2! Когда начинаешь говорить об этом всяким «северянам», те только и делают, что глаза таращат, ведь Ташкент кажется им «своим», «близким», значит и температура там зимой должна быть зимняя. Да как бы ни так! Бывает, надует ветер тучи, выпадет снега где-то по щиколотку, вот тогда местным радости. Детей обязательно на санки, сами впрягутся и гулять. Не беда, что полозья по асфальту скрипят, чуть ли не искры разбрасывая по сторонам. Ну, или снеговика пойдут лепить – начинают катать ком, а он уже через пару-тройку оборотов траву и опавшие листья «наматывает». Да ведь пустяк же.
Так что снегу в Ташкенте все радуются как дети, ну, естественно, кроме автомобилистов, которые о зимней резине слышали разве что из «Топ Гир». Максимум – всесезонка! А зачем тратиться? Денёк-другой обождал, а там всё и растаяло!
Да что машины! Люди даже на зимнюю одежду не раскошеливаются. Что уже про «коней говорить»! Хорош ржать!
– Давай за штурвал! – скомандовал Тихон, качнув головой в сторону белой Нивы-Шевроле. – Хотя бы до границы доедь для начала.
Павел скривил рот, но ещё раз проверив, хорошо ли закрылся багажник, сел на водительское место. Ну, с Богом!
– Сколько нам пиликать?
Павел завёл мотор, подсоединил свой мобильник к магнитоле и стал выбирать музыку для плей-листа.
– Всего-то две тысячи кэ-мэ! – весело ответил Тихон, настраивая на телефоне навигатор. – Короче, завтра в это же время будем в Оренбурге!
– Рехнулся?
– А что? Я тебя для этого и позвал – чтоб без остановок доехать. По четыре часа будем рулить. Музычку погромче, «Ред – Булла» покрепче – вот и всё!
– Да ну на! Я домой! – Павел взялся за ручку. – Хотел развести меня, ишачела?
– Давай уже, ямщик, поворачивай к чёрту!
***
Машина упорно толкалась на запруженных улицах, нетерпеливо томилась на светофорах и рвалась вперёд, где позволял антирадар. Дорвавшись до кольцевой – ТКАД, она немного поубавила пыл. Ведь впереди ещё тысячи километров, а здесь движение почти как в центре.
Новый сборник дабстепа заглушал всё вокруг, визжал, пилил, скрипел и бахал. И это было прекрасно!
– Я даже в область на свадьбу не езжу, – задумчиво произнёс Павел. – А тут в такую даль! Не достали билетов – и шуруйте сами!
– Хватит тебе нудеть! Я вот с удовольствием еду. Париж-Дакар! Музычка, хорошая компания, – Тихон толкнул Павла в плечо, – и время в пути незаметно пройдёт.
– Ну да, ты не за рулём. Валя – тётка твоя, да и на Кристину ты всегда заглядывался!
– Между прочим, и твоя тётка тоже! – заметил Тихон.
– Это Кристина мне тётка. Четвероюродная какая-то там.
– Не суть дела!
Они замолчали. Павел сосредоточенно вёл машину, в то время как Тихон оперся спиной на дверь, развернувшись лицом к водителю. Он молчал и пристально смотрел на друга.
Павел поглядывал на него, ловя этот пристальный взгляд. Эта дуэль не продлилась долго. Первым стал хихикать сам Тихон.
– Что? – еле сдерживая смех, спрашивал Павел.
– Два метра с кепкой! – выпалил Тихон и заржал в голос.
–Хоры! – Павел развернулся и ткнул ему кулаком в плечо. – 194 сантиметра – самое то!
– Да, да, чтобы в своей хрущёвке лампочки с пола закручивать – как раз!
Павел полностью открыл окно, и салон наполнился прохладным, свежим воздухом. Пахло весной, хотя ещё зима даже до половины не дошла.
– Росли бы у нас бананы! Вообще красота была! – Тихон потянулся за сигаретами.
– Выращивают в долине!
– Да ладно!
– Серьёзно!
– Прикол!
Тихон закурил. Павел поморщился.
– А вот этого не надо!
– А что так? Тоже тянет? Ты же вроде нормативы теперь не сдаёшь?
– А может и сдаю!
– Ааа! Я так и знал, что бывших ментов не бывает!
– Будешь троллить меня – сам будешь рулить все сутки.
– Молчу, товарищ старший капитан. Слушаюсь.
***
На пункте Яллама выстроились длинные поезда из автомобилей. Впрочем, через границу пропускали довольно быстро. Таможенники работали оперативно и на первый взгляд даже не обращали особого внимания на выезжающие машины. Телефоны тут же оповестили, о том, что в Казахстан «Добро пожаловать».
Преодолев пункт Консыкбаева – автодорожный, автомобиль побежал дальше по дорогам Южно-Казахстанской области. Вроде бы ничего вокруг не изменилось, но ощущение, что что-то не так, прочно закрепилось в головах путников. Причиной этому в первую очередь стали незнакомые рекламные плакаты и надписи на казахском языке. Ну, конечно, ещё и машины! Граница словно сито отфильтровала белые шевроле, на смену которым пришли разноцветные иномарки.
Вдоль дороги потянулись небольшие посёлки, причем, иногда прямо у дороги, лениво поглядывая на машины, стояли огромные верблюды, жевавшие опавшие листья и редкие травинки.
Тихон посерьёзнел, поставил вместо дабстепа сборник «Брат 2» и стал молча смотреть в окно.
–Давай, уже пора полюбоваться пейзажем, тормозни где-нибудь! – потребовал вдруг он.
– Не-не, здесь вам не тут! Вот найдём парковку, там все условия будут, – спокойно ответил Павел.
– Тормози, говорят! – вдруг неожиданно высоко взвизгнул Тихон.
Павел с улыбкой свернул на обочину. Его товарищ, неуклюже прыгая по сырой вязкой земле, поскакал к ближайшим кустам. Он глянул по сторонам и продекламировал: «Фашисты! Всю ночь держали-и-и! Кузьмич, сука!».
Павел снисходительно улыбнулся.
– Чувствуешь, как холодает? – спросил он, когда вернулся его довольный спутник.
– Чую, но мы же на север едем как-никак! Ясен пень теплеть не будет!
–Да нет, что мы тут проехали? Это погода меняется. Ты кстати, прогноз посмотрел? Завтра в Ташкенте снег обещали и похолодание. А здесь, наверное, уже сегодня будет.
– Думаю это как всегда, на Байконуре ракету запустили!
– Смотрел или не смотрел погоду?
– В Казахстане не смотрел!
– Давай тогда смотри!
Павел включил радио. «Как пропускают пешеходов? Совсем не так, как паровоз!» – парировал арджей. Тихон, лазивший в это время в телефоне, присвистнул.
– Что там?
– Снег обещают! В Астане до -18 градусов!
– Вот мать вою за ногу!
– Ну, может мы этот циклон объедем? Наша М39, кажется, левее уходит.
– Ты хоть резину поменял? – серьёзно спросил Павел, в десятый раз жалеющий о том, что согласился на эту авантюру.
– Резина отличная стоит. Но я в снег всё равно очкую, ездить сам будешь, если что!
– Да я вообще сейчас разверну и всё! – психанул Павел. – Мне это всё надо? Садись тогда за руль!
Он резко остановил машину и вышел. Тихон полез на водительское место.
***
Навигатор привёл путников в Кызылорду. Здесь уже был настоящий Казахстан. Если в приграничных районах почти везде можно было расплачиваться узбекскими сумами, то здесь такой финт не проходил. Спутникам пришлось зайти в обменник и поменять сто долларов. После этого они заглянули в круглосуточный магазинчик.
– Вот раздолье! – вырвалось у Павла. Он пихнул друга локтём, указывая на ряды разнообразного казахстанского пива. – Смотри, в районе 200 тенге за бутылку! Вообще копейки. Это сколько на наши выходит?
– Слушай, а давай я себе бутылочку возьму на пробу, а ты порулишь? Как раз через четыре часа хмель выветрится. А потом тебе бутылочку.
– Ага! – Павел, издавая механический звук, медленно сложил пальцы в фигу. – Вот тебе!
– Да понял, понял! Не дурак! – захохотал Тихон, но всё-таки прихватил бутылку «Карагандинского», когда Павел отвернулся.
Они набрали разных снэков, напитков, взяли по большому гамбургеру и вернулись в машину. Время терять было нельзя. Нужно было проехать как можно больше, пока светило солнце и погода была нормальная.
Машина вернулась на трассу А-17 и двинулась по направлению к Жезказгану. Домики стали появляться всё реже, пока совсем не исчезли. По обе стороны от дороги потянулись унылые чахлые деревца. Вскоре местность превратилась в настоящую пустыню. Дорога стала заметно, хуже. Местами она шла по насыпи, которая поднималась на несколько метров выше уровня почвы. В лощинах виднелись грязные снежные языки.
– Вот труба! – протянул, наконец, Тихон после долгого молчания. – Сколько эта пустыня будет?
– Километров 400.
– Японский городовой! Поэтому эти джипы тут так несутся! Смотри, я почти 110 еду, а он аж со свистом обгоняет. Под 200 что ли разогнался?
– Может и разогнался, но на такой дороге лучше не лететь.
– Да «Ласточка» на скорость и не рассчитана. Просто говорю.
В пустынной местности ветер не так заметен, особенно если едешь на большой скорости, и вокруг нет деревьев. Путники обратили внимание на его порывы, только когда от них машину стало ощутимо качать. Тихон остановился.
– Что такое?
– Да машину ведёт как-то. – Он покрутил руль из стороны в сторону, но в это время машину снова ощутимо качнуло очередным порывом ветра.
– Ну, на фиг! Нет, ну ты видел это? – от удивления у него глаза стали по пятаку. – Разве так бывает? Смотри, прям раскачивает!
– Вижу! Обалдеть! Погода меняется. Аккуратнее едь.
– Блин, офигеть! И откуда только он взялся такой?!
– Из области высокого давления в область низкого давления.
– Что? Что ты там бубнишь?
– Это школьная программа. Ты не знаешь.
– Ааа. Синхрофазатрон, понятно.
Ветер вздымал в воздух мельчайшую пыль и соль солончаков. Воздух наполнился едкой взвесью, отчего порыжел и стал молочным. Местным это было не в диковинку. Северный ветер, приносящий морозы, не приносил столько неприятностей, как ветер со стороны высохшего Аральского моря. Когда ураган налетал с юго-запада, хотя это случалось редко, он даже в эти края заносил едкую соль.
Тихон полностью закрыл все окна и включил печку. Так воздух хотя бы проходил через фильтр. Видимость ухудшилась, поэтому пришлось ещё сбавить скорость. Водитель совсем погрустнел. Стало ясно, что продолжительность их поездки несколько увеличится.
До Жезказгана путь занял более пяти часов. Посмурневший Тихон всё это время вёл сам. Погода портилась прямо на глазах. На смену пыльной буре пришёл колючий холодный ветер. Он освежал и бодрил, только вот он нёс мороз и непогоду. Температура за бортом на глазах упала с +1 до -8 градусов. И вот, словно нежданные гости, появились первые снежинки. Они были мелкие и юркие на ветру, крутились как остроконечные волчки и норовили залезть за шиворот.
Стекло стало запотевать, пришлось поднять температуру печки.
– Зябко, блин! – Тихон, приунывший было, теперь вновь возбуждённый от предвкушения бури, пил уже вторую банку энергетика. – Прямо на глазах всё поменялось, прикинь да? Это мы так один раз на рыбалку поехали под новый год на острова, переплыли, короче, и началось…
– Сто раз слышал эти байки твои про откопанную на третий день канистру со спиртом и полные лодки рыбы, которую вы вынуждены были есть без соли! – перебил его Павел.
– Ну, что теперь? С тебя тогда история!
– А история такая – неопытные водители из Узбекистана едут в Казахстан на своих не приспособленных машинах, глохнут и замерзают на фиг!
– Что за негатив, братиш?
– Да так, вспомнился случай. Мужик один в больнице рассказывал. Поехал, заглох, замёрз. Ну, его нашли потом полицейские, но к тому времени у него уже пальцы были отморожены на ногах и тромбоз развился.
– И что? – напряжённо спросил Тихон.
– Отрезали три пальца, ну и вены больные теперь.
– Нам нечего бояться. Ты ж у нас «милиционэр» – знаешь, как в экстремальных условиях выживать, как медпомощь оказывать.
– Да, да, да, – с иронией пробубнил ему в тон Павел. – Все так думают – раз форму носишь, то ты дядя Стёпа-супермэн. Ничего такого! В милиции форму носят и медики, и снабженцы, и бухгалтера, и юристы, как я, и чёрт-и кто ещё! Эти люди пистолет за всё время своей службы не держали, но все их стражами порядка считают.
– Нет, Павло, ну ты же держал! Вот ты на службе что делал?
– Я? – грубо переспросил Павел. – Ну, держал, конечно, но я на службе бумажки ковырял, контракты, законопроекты и всё такое. Одно слово только – «сотрудник».
– Не соглашусь! Ведь тебя учили в институте тоже? У вас же специализации не было?
– Нет.
– Вот, значит, учили и как следствие вести, и как гопников гасить.
Павел улыбнулся, услышав про следствие, хотя ему совсем не хотелось говорить.
– Учили, помню, что длина стопы человека составляет одну седьмую от длины его тела.
–Это как? – Тихон почесал свой белобрысый затылок.
– Ну, арифметика, братан. Вот сколько у тебя рост?
– 174.
– Берём, вот делим на семь. Получилось где-то 24-25 сантиметров. Вот сколько у тебя нога?
– А я знаю?
– Прибавим 1-2 сантиметра и получим длину подошвы обуви твоей.
– Вот видишь! А ты говоришь, что не знаешь! Если взять обычного человека и тебя, то ты больше следак, чем он. Надо будет померить длину подошвы. Посмотри там в бардачке рулетку.
Павел только махнул рукой.
Снег вскоре стал валить сплошной стеной, чистой белой пеленой. Ветер летел к югу, и гнал его за собой. Снежинки, забивались в каждую трещинку промёрзшей, пустынной почвы, набирались у камней и островков засохшей травы. Дело было худо. По дороге ветер тоже мёл длинные хвосты позёмки.
Местами дорожное полотно уже покрылось снегом.
– Давай меняться, – предложил Павел. – Сворачивай к заправке.
Они вновь заправили полный бак, хотя он был опустошён только на треть, съели по тарелке бефстроганов и наполнили свой термос кипятком, предварительно горячо поспорив о том, что там должно быть: кофе или зелёный чай.
Проехав заснеженный уже Жезказган без остановок, они снова оказались на трассе. День клонился к вечеру, и температура обещала сюрпризы. Термометр показывал -14.
– Блин, так придётся чемоданы открывать, – заметил Павел. – В машине ещё ничего, а на улице – труба. Обратил внимание, здесь люди в меховых куртках ходят, или в мощных пуховиках? У нас такого нет.
– Видел, – пробормотал клевавший носом Тихон. – И в шапках-ушанках меховых. Я бы в такой в Таше в самую лютую зиму не смог ходить.
– Я вообще не привык в шапке ходить. Что там даже в мороз? Автобус-метро – работа. Не успеешь замерзнуть.
– Ну да, организм привыкает.
Тихон вскоре уснул, Павел проверил, пристегнулся ли он, и сосредоточился на дороге. Разыгравшаяся пурга чертовски мешала ехать, хотя было ещё совсем светло. Начала сказываться усталость. Глаза словно наполнились песком.
– Блин, дёрнул чёрт за ногу поехать в такую даль! – пробормотал Павел. – Это ещё при том, что я терпеть не могу за рулём ездить! Надо было жену на машине отправить, а самому на самолёте. Любит же рулить – вот пусть бы и рулила!
Он улыбнулся своей мысли и, сделав радио погромче, стал отстукивать пальцами ритм. Главное теперь было не заснуть.
Приходилось ехать всё медленнее и медленнее. Пару раз Павел, сделав неверное движение, почувствовал, как машина рыскает, и вновь снизил скорость, хотя попутные автомобили продолжали лететь по трассе с огромной скоростью, вздымая в воздух облака снежинок. Прошло уже больше трёх часов, как Павел безостановочно управлял машиной. Нива монотонно урча, летела сквозь бурю, убаюкивая водителя. Шофёр не спал, но видимо это было какое-то пограничное состояние. Машина с крайнего правого ряда стала едва заметно смещаться влево. Казалось, что всё под контролем, но словно какая-то неведомая сила не давала это сделать.
Внезапно со страшным грохотом и гудением слева пронеслась огромная фура. Павел встрепенулся, дёрнул руль вправо и резко нажал на тормоз. Обочина была уже полностью покрыта толстым слоем снега, машину стало разворачивать вправо, ничего не подозревавший Тихон дёрнулся влево, встрепенулся, но его крепко держали ремни безопасности.
–Ты чего творишь?! – заорал он, продрав глаза. – Уснул?
– Подрезал грузовик. Я чуть на тормоз и тут же повело.
Сердце у Павла дико стучало.
– Давай съедем с дороги, поменяемся. Уже и так скоро моя очередь рулить.
Они вышли из машины, Тихон закурил. Снег кружился вокруг, наполнил всё небо своей белой мельтешащей крупой. Порывистый ветер пронизывал до костей и мороз крепчал.
– Пора признать, что наш план не сработал, – выдал Тихон, прыгая с одной ноги на другую. – Не доехать нам за сутки теперь. Предлагаю ехать дальше, как запланировали, но не гнать. А то так нам далеко не уехать.
– Да, другого варианта по ходу и нет. – Павел сплюнул, кутаясь в куртку. – В такой мороз спать в машине не канает. Остановишься и потом не заведёшься. Да и денег на гостиницу у меня нет. За ночь, наверное, не меньше сотки возьмут за двоих.
– Ну что тогда думать. Пошли, хватит жопу морозить.
– Пошли, а что ты прыгаешь-то?
– Чёт с животом, – Тихон поморщился. – Мне надо за кусты сбегать.
– Тууут? – удивился Павел. В пургу? – он сел в машину, потирая озябшие руки.
–Тут. Выбирать как-то не приходится. – Тихон рылся в одной из сумок в поиске бумаги.
– Ты лучше пару палок найди!
– Нафига?
– Как в анекдоте.
– Что ещё там?
– Одну палку воткнёшь в снег, и будешь держаться за неё, чтобы ветром не сдуло.
– Ага, смешно, да. А вторая?
– От волков отбиваться! – Павел засмеялся.
– Да ну тебя!
Тихон снова выскочил на мороз и запрыгал вниз по насыпи. Вернулся он очень скоро, запрыгнул в машину и стал тереть озябшие руки.
– Бли-ин! Совсем замёрз! – он подставил руки к печке и стал шмыгать красным с мороза носом.
– Ладно, едем дальше пока ещё не стемнело!
Тучи стали такими плотными, что, несмотря на то, что было только 4 часа пополудни, на дорогу опустились сумерки. На радость путников такая обстановка продлилась до позднего вечера. Ещё в восемь часов вечера небо было окрашено в багрянец, размалёванный клубами туч и крупинками снега. Кроме того, всё пространство по обе стороны дороги уже было укрыто толстым снежным покрывалом, так что ночь обещала быть светлой.
Автомобили по трассе двигались всё медленнее, несколько раз на обочинах мелькали машины, попавшие в аварию и сообщающие о своей беде яркими жёлтыми или красными аварийными огнями.
Павел поймал себя на том, что всё сильнее и сильнее сжимает рулевое колесо влажными от волнения руками.
– Что ты очкуешь? – подзадоривал Тихон. – Как остановишься, я покажу тебе разворот на месте. Как два пальца! Руль выворачиваешь, ручник и по газам.
– Отвали со своими советами, – огрызнулся Павел. – И так нервничаю.
– Вот я тебя и отвлекаю от твоих невесёлых мыслей!
– Лучше бы радио поискал нормальное. А то этот клон Ретро-фм уже мозг проел! Надо что-нибудь местное, колоритное, казахское!
– Ну, братан, тогда только «Скриптонит».
Павел захохотал.
– Давай, давай, пойдёт! – он немного отвлёкся и расслабился. – Дай-ка я включу полный привод, а то что-то вихляется она. Павел включил аварийку, свернул на обочину и переключил рычаг.
Теперь машина ехала более уверенно, но зато появился шум, давивший на уши.
Трасса несколько раз сделала плавный поворот, вправо одна за другой ушли две широкие дороги. Павел недоверчиво посмотрел на навигатор, когда тот во второй раз сообщил, что нужно было поворачивать направо и теперь прокладывал новый маршрут.
– Видимо связь пропадает.
– Со спутником что ли?
– Навигатор еще и по станциям телефонным ориентируется.
– Указателей не видно ни фига. Как бы не туда не уехать! – тревожился Павел.
– Давай вон за потоком едь. Не заблудишься! Здесь же нет крупных городов – значит нам по пути всем.
Павел немного сбавил скорость. Видимость была уже совсем плохая.
– Ничего не видно, а эти гоняют как угорелые! – пожаловался он на машины, которые то и дело пролетали мимо, обгоняя и справа, и слева.
Прошло ещё минут сорок. Дорога стала уже, исчезли боковые ограждения. При этом навигатор настойчиво рекомендовал развернуться.
Павел остановился, вышел из машины и постучал по стеклу замерзшим дворником. Он осмотрелся. Вокруг не было видно никаких огней или указателей, только всё усиливавшийся ветер злился и норовил свалить с ног. Малюсенькие снежинки кололи лицо как настоящие иглы. Павел чертыхнулся и вернулся в машину.
– Здесь вроде развилку показывает через пять километров. Выйдем на трассу. Похоже, мы по этой дороге в сторону ушли, – он показал пальцем на экран телефона.
– Ничего, для бешеной собаки семь вёрст не крюк!
– Давай-ка садись за руль, оптимист хренов! Сейчас уже разницы нет, кому ползти по пустой дороге!
Павел сказал это так серьёзно, что Тихон не посмел возражать. Он молча уселся на водительское место, завёл мотор.
– Поставь телефон на зарядку. Там шнур в бардачке.
Павел стал рыться в «ящике для перчаток», заполненном всяким барахлом.
– Вот чудилы! – проговорил Тихон, посматривая в боковое зеркало.
Позади показались огни двух машин, которые, по-видимому, гнали на перегонки. Они обгоняли друг друга, подрезали, виляли из стороны в сторону.
Тихон стал прижиматься к обочине, чтобы выполнить «Правило трёх «Д» – «Дай дураку дорогу». В это время совсем рядом с Нивой пронёсся огромный Ланд Круизер. За машиной взметнули клубы снежной взвеси. Ниву аж качнуло.
За первым Прадо летел Лексус, но с ним такой трюк не прошёл. Всё случилось в какие-то доли секунды. Лексус, проходя рядом с Нивой, дёрнулся вправо. Тихон автоматически крутанул руль вправо и резко ударил по тормозам. Машина пошла юзом, стремительно уходя к обочине. Тихон вцепился в руль, а Павел упёрся руками в торпедку.
Скорость была невысокая, но этого хватило с лихвой. Машина в секунду вылетела с дороги. На мёрзлом грунте колёса врезались во что-то твёрдое. Автомобиль дёрнуло влево, а в следующий миг он завалился на правый бок и поехал вниз по насыпи. Павел со всего маху ударился головой о стекло пассажирской двери. Тихон, как ни старался, не смог удержаться в сиденье и сполз на друга. Двигатель заглох. Было слышно только тяжёлое дыхание парней. Лексус притормозил на мгновение, но потом рванул дальше.
Морозный воздух сотрясла нецензурная тирада Тихона. Он не без труда выбрался через водительскую дверь и протянул руку Павлу. Разгорячённые, оглушённые они выбрались на снег. Машина лежала на правом боку, носом уходя вниз по насыпи. Переднее колесо, висевшее в воздухе, продолжало крутиться.
– Ты цел? – спросил Тихон.
Павел плюнул на снег кровавую слюну и опустился на корточки.
– Головой только шарахнулся. А так ничего. Я норм.
– А это что?
– Язык прикусил. А ты?
– Я кажется в порядке. Каким-то образом сильно потянул мизинец и безымянный на левой руке. Видимо за руль ими схватился. Вот твари! Я же и так ушёл специально! Ты же видел? Автоматически по тормозам дал, а она на какой-то миг неуправляемая стала.
– Да ты не виноват, – хладнокровно рассудил Павел и выругался, – эти твари создали аварийную ситуацию.
Он обошёл вокруг машины, поднялся на дорогу и достал телефон.
– Нет антенны. Как ГАИ теперь вызвать? И экран ещё треснул! Вот мать их! Попробуй со своего телефона.
Возбуждённые после столкновения, парни не замечали поначалу уже крепкого мороза. Теперь с понижением уровня адреналина в крови, мороз стал щипаться. Крепкий ветер нёс острые и колючие снежинки, крутил их в воздухе, окружая людей.
Первым к багажнику поспешил Павел. При этом он ещё не знал, что у Тихона тоже не ловит антенна. Он стал рыться в чемодане, отыскивая свою длинную утеплённую куртку и кепку.
– Труба! – крикнул Тихон, спускаясь к машине. – Не ловит ни фига. И людей-то нет на дороге. Он тоже стал рыться в чемодане. – Какой холод! Я уже задубел! Даже руки, смотри, липнут к металлу.
– Перчатки есть? – хмуро спросил Павел, напялив свою холодную кепку, которая подходила только к тёплой Ташкентской зиме со средней температурой января в +2.
– Нет.
– Плохо! – нецензурно и грустно отозвался Павел. – Посмотри вон в машине хоть рабочие перчатки белые.
Он снова осмотрел автомобиль. Нужно было попытаться поставить его на колёса. Но вот лежала Нива неудачно. Она была готова сама перевернуться на крышу, но никак не на колёса. Вдобавок метрах в тридцати от дороги был для чего-то вырыт довольно глубокий ров метра три в ширину. Если даже перевернуть машину на колёса, она могла в два счёта свалиться в эту канаву. Павел снова поднялся на дорогу в надежде увидеть огни посёлка или машину. Но вокруг была пустыня, белая мгла. В какой-то красноватой дымке, поднимавшейся у самого горизонта, земля была во власти снежной бури. Порывистый ветер норовил свалить с ног и свистел в корявых ветвях нескольких низкорослых деревцев, сиротливо торчавших на обочине.
Павел ещё раз вытащил телефон, поднял его повыше и покачал головой. Антенны не было, и батарейка стремительно разряжалась на морозе.
– Вот угораздило! Надо толкать, брат! – кричал Тихон, похлопывая себя по ногам замёрзшими ладонями в белых хозяйственных перчатках с синими резиновыми точками на них.
– Боюсь, что вытолкнем мы её в яму и всё.
– А что делать?
– Надо за помощью идти. Сами не вытащим. А мы по ходу свернули с основной дороги на просёлок.
–Ну, а что предлагаешь?
Павел молчал, всматриваясь в метель.
–Смотри вон там, – он указал рукой в северном направлении, когда Тихон подошёл ближе.
Они оба стали всматриваться в белую мглу, среди которой вдалеке можно было разглядеть нечто, напоминающее постройки.
–Видишь? – серьёзно спросил Павел, взглянув на друга.
– Точняк! Ты, блин, орлиный глаз! Туда пойдём?
–А что делать? Думаю здесь километра два – не больше. Минут двадцать уйдёт. Давай быстрее, пока совсем не замёрзли. Закрой машину.
***
Вдалеке действительно виднелись какие-то постройки, вот только находились они куда дальше, чем казалось вначале. Пришлось свернуть с дороги и идти по просёлку, заметённому снегом. Ветер бил в лицо. Глаза было невозможно открыть – снег нестерпимо колол ледяными иголками, вонзающимися в кожу. Парням приходилось то и дело закрывать глаза и идти вперёд практически на ощупь. Кожа настолько замёрзла, что потеряла всякую чувствительность. Говорить было невозможно. Тихон громко пыхтел, вздыхал и пытался греть щёки, прикрывая их ладонями. А Павел шёл вперёд как танк, не обращая внимания на реплики друга. Он думал о том, что и представить не мог такой мороз, который бы мог пробирать до мозга костей сквозь бельё, свитер, шарф и наглухо застёгнутое пальто на меху. В Ташкенте, всего в какой-то тысяче километров к Югу о таком и подумать было нельзя. Он надевал это пальто всего несколько дней в году, когда выпадал снег и устанавливалась более-менее зимняя погода. А теперь холод сковывал, обжигал, забирал силы и волю. Почему-то вспоминались кадры из фильма «Выживший». Машин вокруг видно не было, успокаивало только то, что расстояние до домов всё-таки сокращалось.
Два бетонных сооружения, обнесённые двухметровым сетчатым забором в снежной круговерти походили на плохо прорисованные объекты компьютерной игры. Павел уже издали почуял подвох, но не стал раньше времени расстраивать Тихона. Тот и сам уже понял, что тут им не рады и хозяин их не обогреет и машины не вытащит.
– Это что за хрень? – заорал он, набросившись на сеточный забор. – Где люди?
Павел выругался и опёрся на забор, чтобы отдышаться и дать отдых спине.
– Похоже на служебную постройку. Может телефонное или электрическое что-то. Короче людей здесь точно нет!
– Японский городовой!
Тихон сел на корточки, опёршись спиной на забор. Его товарищ тем временем быстро обошёл вокруг построек. Он надеялся, что им удастся пробраться вовнутрь. Там хотя бы можно укрыться от ветра и согреться. Но и тут неудача. В двух постройках только две глухие металлические двери и одно окно, закрытое толстенными металлическими же ставнями.
Павел вздрогнул. Теперь он понял, что у них есть реальная опасность замёрзнуть насмерть в этой степи. Вокруг уже стало совсем темно. Он ещё раз обошёл домики и только теперь заметил огонёк, мерцавший вдали. Мужчина присмотрелся, и сердце его забилось чаще. Возле одного огонька мерцал и второй, за ними – ещё два – еле видимых. Там точно были люди, хотя расстояние до них было больше, чем до машины. Но здесь даже думать было нечего – ночью они могли легко сбиться с пути и уже не найти свой автомобиль. Их следы давно заметены снегом, да и жечь свои вещи на морозе в ожидании помощи – не самая весёлая перспектива.
Словно два пленных немца, покрытые снегом и инеем они затрусили в направлении огней. При этом, чем дольше они шли, тем дальше казались огни. Определить расстояние в такой буран, да еще и ночью, оказалось невозможно. Павел содрогался от холода, старался греть руки и держать хороший темп ходьбы, чтобы не обморозится, а вот Тихон стал отставать. Его теперь приходилось непрерывно подгонять, да еще и следить, чтобы он не отстал совсем. Дело было плохо.
Обернувшись в очередной раз назад, чтобы проверить, на месте ли его собрат по несчастью, Павел не поверил запоздалой удаче. Вдали, рыская то в одну то в другую сторону, медленно крался автомобиль. Ткнув приятеля в плечо, он стал рыться в карманах, отыскивая телефон. Заметив автомобиль, Тихон тоже оживился, словно сменил свой «энерджайзер». Он тут же попытался врубить фонарик, хотя телефон не слушался замерзших пальцев. Издавая жалобные, сиплые и совершенно бесполезные крики, парни бросились в том направлении, куда ехал автомобиль.
Размахивая фонарями, они, ошалелые, вылетели на дорогу, едва опередив старенькую копейку. Парни готовы были броситься на капот авто, если водитель вдруг не захочет останавливаться. Но автомобиль тут же затормозил.
Парни были вне себя от счастья. Тихон, пытался улыбнуться совершенно замерзшими щеками. Он открыл переднюю дверь, и из кабины повеяло теплом и сигаретным дымом вперемешку с персиковым освежителем.
– Нам очень нужна помощь!
***
– Конечно в Ташкенте нет таких метелей! – соглашался казах средних лет, который, как оказалось, был акимом поселка Старошахтенский, который заприметили парни. Калдырбек Каудыров был общительным мужчиной лет под шестьдесят. При этом в его густых черных волосах только начала появляться седина. – Тут у нас бывает по целым неделям проезда нет! Дай бог, если магистрали почистят. А проселок кому нужен? Вот выходит и ждем, этой, оттепели. Так что вам повезло. Я сам со свадьбы возвращаюсь. Брат двоюродный женил сына там, своего одного брата. Ох, отлично провели! Давно я так крепко не напивался! – он улыбнулся сам себе и закурил.
Парни начинали отогреваться. Замерзшие ноги сильно болели, но зато угроза замерзнуть в этой дыре насмерть исчезла. К тому же Калдырбек обещал обогреть и накормить «бедолаг». Он несколько часов ехал в одиночестве и теперь говорил не замолкая.
– Это вам повезло, что я ехал. Так бы фиг дошли. До поселка километров семь будет отсюда. Или восемь. Это кажется, что недалеко. Я вот смотрю, как бы бензина хватило. Еду со второй на третью. Весь бензин сожрала! А пешком – труба!
Тут же у нас раньше какой поселок был! Уголь вагонами отгружали. Деньги живые, снабжение в советское время специальное. Мы никогда впроголодь не сидели. А потом все! – он крепко и незлобно выругался.