Пролог
Аэрин шла вдоль длинного темного коридора. Пламя факелов дрожало, отбрасывая причудливые танцующие тени на гладкие каменные стены подземелья. Позади шествовали служители и служительницы Башни, шурша своими белыми одеяниями.
На ней была легкая белоснежная тога – специально в честь ритуала посвящения. Нежная ткань невесомо касалась кожи, вызывая ощущение наготы. Хотелось сжаться и прикрыться руками. Но она не могла себе этого позволить. Торжественная процессия вела ее к Верховному магу. Случится то, ради чего она обучалась все это время.
Челюсть непроизвольно сжалась при мысли о том, что ждет ее впереди. Ее закуют в серебряное кружево ритуальных одеяний. И запечатают магией. И из Аэрин она превратится в Безликую. Навсегда утратит свою суть. Откажется от своего имени.
Она почувствовала, как с трудом сдерживаемая слеза все-таки скатилась по щеке. Нельзя смахивать. Нельзя показывать свои сомнения и страхи. Отдать свою жизнь во имя земель Эрикона, во имя общего блага и защиты – почетно.
Тогда почему грудь разрывают беззвучный крик и ярость? Она так хочет жить! Быть свободной! Быть собой. Иметь право выбора.
Аэрин прикрыла глаза. Что за жизнь, если из-за нее погибнет человек, которого она любит? Единственный, кто приютил ее и был к ней добр? Маги беспощадны к предателям и тем, кто им дорог. Остается лишь подчиниться. Усмирить ярость. И покорно принять уготованную ей участь. Решение уже принято. Нет смысла его оплакивать и жалеть себя.
Она вздернула подбородок. Шаги стали тверже. Слезы высохли, оставив лишь невидимые дорожки горечи на щеках. Вдох. Протяжный выдох. Она достойно встретит свой конец.
Процессия вошла в подземную залу. Она оказалась огромной – чтобы увидеть потолок, нужно было задрать голову. Да, маги любили масштабность. А еще они любили чистые светлые оттенки и золото, и вся эта зала была свидетельством их неуемной тяги к роскоши.
Белые мраморные полы и стены, освещенные сотней факелов. Ближе к центру располагались четыре колонны, что упирались в потолок. Они были украшены изящной лепниной и завитками золота. По центру среди колонн возвышалась прямоугольная площадка.
Торжественность обстановки и обилие огня завораживали. Если бы не странный затхлый запах с терпкими нотками гари. Будто шкура зверя попала в огонь. Этот запах неприятной удушливой волной ударял в лицо и портил сказочную картину.
Ее подвели к центральному прямоугольному возвышению между колонн. Со всех сторон к нему вели мраморные лестницы. Там же находился алтарь, рядом с которым стояли две фигуры. Аэрин не успела их разглядеть – ее развернули к ним спиной и начали раздевать.
Обряд начался. К ногам положили ритуальную тунику, в которую она должна была облачиться. Аэрин старалась отвлечься от наготы и неприятных ощущений, вызванных бесцеремонными прикосновениями чужих рук к ее обнаженному телу. Взгляд остановился на двух плоских золотых чашах, что располагались по сторонам от входа. В них полыхало пламя. Чаши были столь внушительных размеров, что при желании в них могли бы спрятаться десять человек.
Пока служительницы готовили ее к запечатыванию, Аэрин размышляла об этой непонятной ей причуде магов. Будто сотни горящих факелов было недостаточно? Или золота на стенах и колоннах? Нет. Нужно было отлить огромные чаши из чистого золота, чтобы разводить в них огонь. Она с нарастающей неприязнью разглядывала этот тщеславный знак чрезмерной любви магов к излишествам и богатству.
– Не забудь встать на колени перед Верховным, – строго прошептала одна из служительниц, закончив с застежками на ритуальных одеяниях. – И преклони голову в знак смирения.
Ее развернули и подтолкнули в сторону колонн – оставшийся путь Аэрин должна проделать сама. Двое мужчин стояли у алтаря в ожидании.
Одним из них оказался Верховный маг. Он стоял вполоборота, и при приближении Аэрин смогла рассмотреть на левой стороне лица след от ожога. До этого ей никогда не доводилось видеть Верховного так близко, но она легко могла его узнать по этому шраму. Весь Эрикон знал его историю. Как Верховный маг попал под огонь дракона, когда пытался спасти Владыку Гаветуса и его семью. Верховный чудом остался жив. Он не сумел уберечь Владыку и его родных, – монстр все равно до них добрался – но спас простых жителей и земли Эрикона, в последний момент объединив оставшиеся силы магов для создания Полога.
Аэрин с интересом разглядывала этого мужчину. Белоснежная ткань, перехваченная золотым поясом, обтягивала узкие сильные бедра. Торс был обнажен, и она могла рассмотреть крепкое мускулистое тело. На груди – массивное ожерелье из замысловатого переплетения золота и платины с вкраплениями зеленых и красных драгоценных камней. По рукам вились золотые широкие браслеты. Искусная работа. «И слишком узнаваемая», – отметила про себя Аэрин. Никто во всем Эриконе, кроме Верховного и его приближенных, не мог себе позволить столь изящно выполненных украшений.
Верховный стоял, положив руку на мраморный алтарь. Большим пальцем он задумчиво поглаживал черный потрепанный корешок книги. Она была обита заковыристыми завитками из потемневшего серебра. На фоне Верховного мага, увешанного драгоценным металлом и камнями, книга смотрелась убого и невзрачно. Но лишь на первый взгляд. Книга явно представляла ценность, хотя бы из-за серебряных частей ее отделки. «Украсть и продать золотые украшения магов мало кто отважится, а вот за такую книженцию неплохо бы дали на черном рынке», – неуместно мелькнуло в ее голове. Аэрин с досадой отогнала от себя эту мысль. Прошлой жизни больше нет. И не будет.
Рядом с Верховным стоял Главный жрец. Его Аэрин уже видела раньше. Именно он возглавлял совет, когда ей пришлось согласиться на роль Безликой. Главный жрец что-то тихо говорил, слегка наклонившись в сторону сильнейшего мага земель Эрикона. До нее долетели приглушенные обрывки фраз:
– …мы ждем… потери… не может продолжаться…
В голосе слышались тщательно сдерживаемые недовольство и раздражение.
– Они ничего не знают. И мы наконец готовы. Не будем спешить. Терпение. Скоро… Совсем скоро, – спокойно и размеренно ответил ему Верховный маг.
Когда она подошла к ним ближе, Главный жрец бросил на Аэрин подозрительный взгляд и затих. Верховный маг повернул голову в ее сторону. Он оказался удивительно молод. Сколько же ему лет? Он же был советником при Владыке Гаветусе. Значит, более сорока десятков. Но выглядел он намного моложе, чуть старше ее самой. Аэрин спохватилась и поспешно опустила глаза. Никто не смел прямо и открыто смотреть на Верховного. Это был негласный закон, известный всем.
Она поднялась на последнюю ступень и встала на колени, как ее учили. Жрец приблизился. В руках он держал серебряную кольчужную ткань – вечную маску Безликой жрицы.
– Дочь земель Эрикона. Избранная служить во имя мира и защиты, – его голос торжественно разносился по зале, гулким эхом отражаясь от высоких стен. Он поднес маску к ее голове. Невесомое плетение металла легло на лицо. Аэрин в беспомощном отчаянии закрыла глаза.
– Поднимись, дитя.
Девушка с трудом встала – от волнения ноги ослабли и отказывались слушаться. Теперь настал черед Верховного. Он неслышно и размеренно подошел к ним, накрыл ее голову своими ладонями.
– Повторяй за мной, – приказал он.
Она повторяла слова заклинания, чувствуя холод его рук на своей голове. Вторила его голосу, пока поток сильнейшей магии навечно запечатывал маску.
– Тебя ждут великие дела, – услышала она пугающий шепот Верховного мага прямо над ухом.
Жаль, что она не посмотрела в зеркало перед посвящением. Теперь она никогда не увидит своего лица вновь.
Глава 1
Земли Эрикона плодородны и благословенны. Близость моря, тепло ветров, богатство рек.
Сами всемогущие маги на стороне наших земель. Они охраняют Эрикон от вторжения врагов.
Аргхатийцы, что соседствуют с Эриконом, стремятся разорить и разрушить нашу привычную жизнь. Земли их мертвы и пустынны, поэтому их одолевает жажда разграбить наши богатства, захватить власть и подчинить наши земли себе. Они дики и ужасны, как и ужасны монстры, что подчиняются им.
Двадцать лет назад аргхатийцы коварно вторглись на наши земли. Натравили на мирных жителей тварь – кровожадного дракона, что разрушил столицу Цитрию и уничтожил в огне ее беззащитных жителей. Напал на дворец и беспощадно растерзал Владыку Гаветуса со всей его семьей.
Верховный маг, что служил советником при Владыке, ценой великих потерь отбросил вероломное нападение врагов и при поддержке других магов создал магический Полог. Щит, что оберегает невинных. Охраняет Эрикон.
То было время потрясений и скорби на наших землях. Магам пришлось взять на себя тяжкое бремя правления. И первое, что они сделали – свергли старую веру, ибо Богиня, которой мы столько времени поклонялись, не защитила нас от жестокости врагов. Вместо старой веры Верховный маг провозгласил время действий. Время мер, время взаимопомощи и сплочения. На месте разрушенного драконом дворца маги возвели Башню, что стала символом новой страницы в истории Эрикона.
Магам нужно постоянно подпитывать целостность Полога, ибо он истончается. Поэтому они избирают среди эриконцев служителей Башни. Они помогают магам, укрепляя своим служением их силу и возможность защищать. Быть служителем – большая честь и почет.
Стыд и смерть тому, кто откажется от благословенной судьбы защитника своей земли. Смерть неверному, смерть его семье, дабы не должно множиться предательство среди эриконцев и ослаблять нас, создавая угрозу для тех, кто хочет жить в мире и спокойствии.
Но не только служителей отбирают маги себе в помощь. К ним присоединяются те, в ком они находят хотя бы слабые отголоски магии. Их чувствуют, принимают в свой круг, тщательно обучают, чтобы были они братьями и сестрами для магов в борьбе с соседствующей опасностью.
Особая миссия ожидает редких девушек, в ком струятся сильные потоки магии. Их обучают особому ритуалу – благословению воинов, что защищают наши земли. И нарекают Безликими. Безликие – священный символ самопожертвования и благородной силы духа. Лицо их укрывает маска, что навечно запечатана на лице. А на плечах их лежит большая ответственность. Как и на каждом из нас.
Мы должны помнить, что Полог, как и магия, не вечен. И враги ждут, когда маги исчерпают запасы своей энергии и не смогут поддерживать целостность Полога. Это лишь вопрос времени. Но в следующий раз – Эрикон будет готов.
Хроники Эрикона. 20 лет после вторжения аргхатийцев.
***
Пустынный ветер горячими струями просачивался в паланкин. За узким окошком – океан песка, который, кажется, был везде: на одежде, на теле и даже во рту. За те дни, что они провели в пустыне, Аэрин уже успела свыкнуться с однообразием пейзажа.
Пески означали, что они близко к Пологу, а значит – и к вражеским землям Аргхата. Сегодня, вдали, уже показались верхушки гор. Где-то там, ближе к отвесным скалам, цель их путешествия – приграничный храм.
Полгода прошло с момента посвящения. Маги тщательно проверяли ее умение проводить Ритуал благословения и, кажется, остались удовлетворены ее способностями. Теперь путь лежал в место, где ей придется остаться навсегда – в ее вечную обитель.
Она с тоской подумала, что эти дорога и пески – единственное развлечение на ближайшие… всю жизнь. С досадой отвернулась от окна.
О, Богиня, когда же они уже доберутся до места? Что ждет ее там? Дни, похожие один на другой? Ни жизни, ни лица, лишь служение в храме и незаметные молитвы Богине, которую запретили почитать. Если только аргхатийцы не решат опять вторгнуться в их земли. Но эту мысль Аэрин решительно отгоняла от себя.
Девушка невольно коснулась пальцами щеки. И наткнулась на металл маски. Неосознанно погладила холод кольчужной материи. Маска покрывала нижнюю половину лица. Тонкий ремешок шел меж глаз, поднимаясь вдоль лба. Проходил через всю голову, соединяясь на затылке с двумя такими же серебряными ремешками, идущими по бокам. Вечное украшение, запечатанное магией, которое невозможно снять. Пальцы пробежались выше, вдоль головы, ощутили тепло кожи. Нет волос. Волосы тоже отнимают магией. Таким образом подчеркивают, что ее прошлая человеческая жизнь ушла. Осталась лишь безликая девушка, что дает веру в спасение. И на месте когда-то темно-каштановой копны непослушных волос – пустота.
И теперь, согласно церемониалу, помимо маски, она всегда должна носить тунику, сделанную из тонкого кольчужного материала. Она была дополнением к маске. Верх туники держался на тонких лямках. Глубокие разрезы по бокам обнажали ноги и бедра. Необычная вещь, еще сильнее подчеркивающая ее отличие от остальных. Хвала Богине, хотя бы это одеяние она могла с себя снимать. Но лишь украдкой. Она делала это с большим облегчением, потому что туника, казалось, давила на нее тяжким грузом. Жаль, маску снять было нельзя.
Аэрин отдернула руку от лысой головы. Столько времени прошло с посвящения, а она все никак не может свыкнуться. Наверное, к такому невозможно привыкнуть. Быть Безликой очень странно. Ты вроде уже не существуешь как человек, но живешь. Смерть милосерднее.
В окне паланкина мелькнуло лицо предводителя каравана.
– Сколько еще ехать, Ахемон? – этот вопрос она задавала ему каждый раз, когда видела.
– Совсем немного, Священнейшая, – последовал его обычный ответ. – Отдохните. И к вечеру мы уже будем у храма.
Аэрин задернула штору. Со вздохом откинула голову на подушку. Оглянулась вокруг.
Паланкин, в котором ее перевозили, был огромен – целая комната, застеленная одеялами и мягкими тканями. Могла ли воровка с улиц Цитрии подумать, что окажется здесь? Что ее с почестями будут носить на руках? Да еще с вооруженной стражей и парой боевых магов для ее охраны. Аэрин усмехнулась. Никто во всем Эриконе в здравом уме не осмелился бы напасть на них – Верховного и его приближенных боялись и почитали все без исключения. Возможно, таким образом пытались еще сильнее подчеркнуть важность ее миссии?
Жара и мерное покачивание паланкина убаюкивали мысли. Скоро дневной зной уляжется и уступит место ночному пронизывающему холоду пустыни. А пока – нужно перетерпеть. Сон действительно был лучшим способом. Только там она звалась своим именем и была свободной. Киэс… в последнее время он часто ей снился. Приходил во снах вместе с воспоминаниями о прошлой жизни. Аэрин старалась гнать их от себя. Чтобы было не так больно и тоскливо. Но они все равно приходили, пока она спит. Словно выбирались из темницы, в которую она их тщательно запирала в моменты бодрствования.
Но даже несмотря на тоску и боль, сны Аэрин любила намного больше нынешней действительности. И поэтому сейчас с радостью отдалась вязким путам забытья…
Из сладкой дремы ее вырвал толчок о землю. Окончательно проснувшись, девушка поняла, что снаружи слышатся отдаленные крики и лязг металла.
Она отдернула занавесь паланкина и выглянула в окно. Сердце замерло – стройный караван, которым они шли, был изорван, изгрызен в клочья. Люди бегали и кричали. Она не могла понять, что происходит. Кажется, на них напали! Но кто посмел напасть на священный караван, доставляющий Безликую жрицу в храм? Что-то явно происходило с другой стороны паланкина. Аэрин бросилась к выходу, распахнула дверцу и замерла.
Четыре черные фигуры разили изогнутыми мечами стражников каравана. Они были заметно крупнее своих противников. Словно четыре посланника смерти, вокруг которых множились окровавленные тела в белых одеждах.
Она с ужасом отпрянула от выхода. Отродья Аргхата. Напали на них! Но как это возможно? Как они смогли пробраться через магический Полог? Где охраняющие караван маги?
Аэрин опять подобралась к распахнутой дверце паланкина. Как раз в этот момент один из магов, что сопровождал караван, ударил магической волной в аргхатийца. Да! Сейчас маг им покажет! Но его противник в черном среагировал молниеносно и поставил магический щит. Аэрин ошарашенно наблюдала за действиями аргхатийца. Боевая магия? Неужели они тоже умеют творить магию?
В подтверждение ее мыслей, аргхатиец нанес ответный удар и мощным потоком магии отбросил мага. Тот бездыханным остался лежать на песке.
В паланкин ввалился предводитель каравана. И сдавленным шепотом, выпучив глаза от страха, проговорил:
– Священнейшая! На нас напали! Вам нужно совершить Последний риту… ал, – последние звуки вырвались из его рта предсмертным хрипом. Он повалился вперед, рискуя раздавить ее тяжестью своего тела. Аэрин отшатнулась. Из спины предводителя торчал метательный нож с грубой черной рукояткой.
Выбираться! Ей нужно выбираться отсюда. Здесь она как в западне. Аэрин бросилась обратно к окну. Она может выбраться через него и попробовать добежать до лошади, пока ее не заметили.
Но Аэрин помедлила. А как же Последний ритуал? Он предписан каждой жрице в случае, если появится угроза попасть в плен. Так она спасет себя от мук и пыток, которым ее могут подвергнуть аргхатийцы. Девушка нащупала острое лезвие, спрятанное в полах ритуальной туники. Отобрать у себя жизнь самой, дабы не отдавать ее врагам… Она решительно отдернула руку.
Ну уж нет! Ритуал она успеет совершить. Смерть всегда с ней. А перед этим она еще поборется. За остатки своей жизни.
Аэрин пролезла в окно паланкина. Огляделась. Повсюду слышались истошные вопли, крики боли. Кровь. Смерть в глазах людей, которые столько дней были с ней в одном караване, сопровождали ее в нелегком пути к храму. Она в ужасе зажмурилась и отвернула голову. Им она не в силах помочь. Бежать! Нужно попытаться спастись самой.
Сердце стучало в горле, паника парализовывала, обрекая на смерть. Девушка с трудом заставила себя двигаться.
Пригнулась и изо всех сил побежала в сторону лошади, привязанной к повозке.
– Какого демона? – услышала она грубый аргхатийский говор. Ее схватили за локоть. Аэрин в страхе обернулась.
Ее держал один из аргхатийцев. Грязный кусок ткани скрывал нижнюю часть лица. Горящие ненавистью глаза прожигали и пугали своей темнотой.
Аэрин вывернулась и бросилась в сторону. Но аргхатиец схватил ее за плечо и больно встряхнул.
Она оглянулась. Может, кто-то из стражников придет ей на помощь? Но почти все были перебиты.
– Акрис! Здесь женщина. Она в маске. Что с ней делать? – выкрикнул схвативший ее аргхатиец.
– Демоново пекло… – тот, к кому он обращался, сплюнул под ноги. – Этой ведьмы нам еще не хватало.
Аэрин силилась понять, о чем они говорят. Выходило с трудом, даже несмотря на то, что язык, который она сейчас слышала, был похож на эриконский. Аргхатийский говор отличался более рычащими звуками, резкими, звонкими согласными, а порой и непонятными словами из наречия, что значительно усложняло понимание. Но различать смысл все же удавалось. Рука аргхатийца в это время железной хваткой сжимала ее плечо. Сжимала до боли. До отчаяния.
Аэрин обвела взглядом то, что осталось от их каравана. Всего четверо сумели убить стольких хорошо обученных стражников. Шансов спастись нет. Аэрин это понимала. И все-таки собиралась бороться до конца. Отчаянная решимость затопила разум.
Рука нащупала рукоять спрятанного в тунике кинжала. Она решительно вынула его и со всей силы замахнулась, чтобы воткнуть кинжал в глаз державшему ее аргхатийцу. Тот удивленно блокировал удар и толкнул ее на землю. Ее оружие отлетело в сторону, утонув в зыбком песке.
Тогда Аэрин пнула аргхатийца под колено, так что его нога подкосилась и он повалился на песок. Жриц этому не учат. А вот улицы Цитрии научили выживать в неравной схватке. Жаль, Киэса нет рядом. Он бы оценил ее безумную попытку.
Нужно бы воспользоваться магией. Но, Мрак их побери, в Башне ее учили всякой ерунде, а не тому, как отбиваться от врагов!
Аэрин встала и попыталась убежать, но аргхатиец рывком метнулся к ней и схватил ее за лодыжку. Девушка упала. Он же попытался схватить ее за руку, но она развернулась и вцепилась ему в глаза. «Помирать, так хоть глаза этого ублюдка с собой к Богине прихвачу», – мелькнула в голове злая мысль. Он зарычал и с силой оттолкнул ее. Из легких вышибло весь воздух.
– Вот же ведьма!
– Бирвет! Хватит развлекаться. Обыщи паланкин!
– Женщина… – прорычал он. Одним движением тот, кого назвали Бирветом, заломил ей руки и связал. Предусмотрительно связав и ноги, он отправился к остальным.
Аэрин беспомощно лежала и смотрела вокруг. Все, кто был в караване, были мертвы. Она могла видеть, как четыре фигуры в черном обыскивают паланкин и их вещи. Что им надо? Что они ищут в их караване?
Тот, кто раздавал приказы, медленно подошел, пристально глядя на нее. Другой, связавший ей руки и ноги, встал позади и недовольно проговорил:
– Ничего нет. И знаешь, Акрис, поиски легче, когда знаешь, что икать.
– Осведомитель не дал точных указаний, что мы должны найти, – взгляд Акриса задумчиво скользил по ее серебряной тунике, оголенным ногам и маске на лице. – Это может быть все что угодно. Вещь. Оружие. Накопитель магии. Что-то важное, представляющее ценность для магов. Возможно, осведомитель дал нам ложную информацию.
– В этом нет смысла. Зачем это ему?
– Без понятия, – кивнул тот в сторону Аэрин. – Бери ее. Нам нужно замести следы и уходить. Потом разберемся, что с ней делать.
Аргхатиец намотал ей на голову кусок материи и закинул на плечо. «Нужно было все-таки совершить ритуал», – мелькнуло в ее голове.
Спустя время Аэрин закинули на какое-то животное, оголенная кожа коснулась меха. Это было странно. Откуда здесь подобный зверь? Она точно помнила, что во время нападения подобных животных не видела. А этот зверь был огромен, возможно, даже больше лошади. Рядом с ней был еще кто-то. Кажется, такой же, как она, связанный пленник. Было неудобно. Хребет зверя больно упирался в живот. Странное существо ринулось вперед. Оно двигалось так, что каждый его скачок отдавался ударом под дых. Желудок болезненно сжимался от постоянной тряски и давления. Через какое-то время Аэрин ощутила, что еще чуть-чуть, и ее вывернет наизнанку.
И когда она уже в отчаянии думала, что она больше этого не вынесет и отдаст душу Богине, они наконец-то остановились.
Ее спустили с животного. Все тело болело, и страшно мутило. С головы слетела материя… но лучше бы она оставалась на месте. В глазах возникло сиреневато-золотистое мерцание. Марево. Совсем близко. О, Богиня… Это же… Это Полог! Нет, этого не может быть. Только сейчас до нее дошел весь ужас происходящего. Они несут ее к Пологу! В земли Аргхата!
Аэрин в ужасе закрыла глаза. И распахнула их с новой силой. Сиреневый и золотистый переливались в воздухе, образуя причудливые узоры. Дымка, похожая на толщу волнующейся воды. Магическая стена, что отделяла Эрикон от земель кровожадных убийц. Они явно хотят ее пересечь. Аэрин в панике затрепыхалась на плече того, кто ее нес. Аргхатиец недовольно опустил ее на землю. Опять замотал лицо материей.
– Подготовь эриконца для перехода. Я займусь этой, – приказал он.
Аэрин напряглась и приготовилась к удару. Но его не последовало. Вместо этого аргхатиец положил руки на ее живот. Непонятное ощущение затопило тело. Тепло. И сила. А еще злость.
Враг поднял ее на руки:
– Готов? Пошли.
Она почувствовала, будто ее сжимает тисками и выталкивает обратно. Но ее все сильнее погружали в это давящие пространство. Разум заволокло туманом. Тело ослабло.
«Только не за Полог. Лучше смерть…» – были ее последние мысли до того, как боль и разрастающаяся в теле мутная слабость отключили разум.