Пташка

– Во-вторых, есть ли вообще смысл возиться с тобой мертвым? Как у тебя язык повернулся такое сказать?

На последней фразе голос Пташки непроизвольно дрогнул. Она даже сама этого испугалась. Писатель пристально посмотрел в глаза девушки. Она резко отвернулась в попытке скрыть свои чувства отразившиеся в ее глазах. Но этого было достаточно. Достаточно для того, чтобы понять, что происходило с Пташкой в тот момент.

«Боже! Боже мой! Да ведь она неравнодушна ко мне!» – Эта шальная догадка так резко врезалась в мозг, что даже заныло в висках.

– Это правда? – Не стал тянуть Писатель.

– Что? – Не поворачиваясь, спросила Пташка.

– Это правда, что я тебе небезразличен? – Задал уже полностью свой вопрос Писатель. Буквально десять минут назад этот вопрос он не осмелился бы задать, но сейчас он был уверен в себе.

Пташка молчала, отвернувшись в сторону.

– Ответь мне, пожалуйста! – Взмолился Писатель. Тишина и молчание Пташки просто разрывали сердце.

Пташка молчала.

– Хорошо, ничего не говори. Молчание – это тоже исчерпывающий ответ, особенно в этом случае. Молчание – знак согласия. Ведь я прав, Пташка?

Пташка вздрогнула от этих слов. Ей стало немного не по себе и, чтобы снять напряжение, навеянное этим разговором, она резко вскочила на ноги и, не поворачиваясь к Писателю лицом, махнула ему рукой, чтобы он следовал за ней, мгновенно оттолкнувшись от облака, полетела в сторону дома.

Сердце Писателя готово было вырваться из груди. Он понял! Он понял наверняка! Он ей небезразличен! О, это чудо! Самое настоящее! Как же он счастлив!

Переполненный приятными чувствами Писатель свободно оттолкнулся от облака и последовал за Пташкой. Теперь ему было легко вдвойне, ведь кроме недавно приобретенных крыльев ему помогали парить и крылья любви.

– Любой человек даже самый неудачливый обладает собственной долей удачи. Неважно беден человек или богат, здоров или болен, сильный или слабый, он в любом случае несет в себе определенный процент удачи. В случае, если этот процент самый минимальный, он все равно есть и от этого никуда не уйти.

Представь себе обычные жизненные ситуации, к примеру, когда человек успевает в последний момент запрыгнуть в уходящий автобус, вовремя просыпается утром и приходит в назначенное время на работу, успел найти укрытие от дождя вовремя, приобрел новую какую-либо вещь. Ситуация впрочем может быть совершенно банальной, на которую никто из людей не обращает внимания ибо это происходит с ними изо дня в день. Например, удачно прошел путь от припаркованного автомобиля до подъезда, ведь за этот маленький промежуток времени с ним ничего не случилось. Он мог упасть и сломать руку или ногу, тяжело простудиться от неожиданного рывка холодного ветра, выронить портмоне с документами и деньгами и не заметить этого, забыть закрыть двери автомобиля, из которого только что вышел. Подобные ситуации ежедневно с людьми случаются в огромной массе и каждую по-своему необходимо ценить. Каждая такая ситуация является символом олицетворением удачи, ведь каждая из них прошла удачно без происшествий состоящих из неудач.

Следовательно, необходимо сделать вывод, что ежедневно мы производим обмен собственными удачами, делая удачливым себя и своего оппонента, в свою очередь, получая порцию удачи взамен.

Безнадежных неудачников в мире не существует вообще, существуют люди особенно удачливые и особенно неудачливые. Особенно удачливые люди для увеличения своей удачливости из каждой благоприятной ситуации, даже если эта ситуация незначительна, извлекают максимум выгоды. Соответственно неудачливые люди совершенно не замечают возникающие удачные моменты и, как правило, не стремятся или не могут из них что-либо извлечь для себя.

Если внимательно присмотреться к окружающим вас людям, к их образу жизни и их окружению, то мы четко заметим, что вокруг удачливых людей находятся удачливые люди или люди желающие увеличить свою удачливость. Соответственно, вокруг неудачливых людей очень много неудачливых. О чем это говорит?

А говорит это о том, что жизнь разделяет людей по их интересам и желаниям. То есть человека желающего приобрести удачу сознательно или подсознательно влечет к людям удачливым и успешным. Не потому что от них можно что-либо получить, хотя и это тоже играет немаловажную роль, в основном из-за окружающей их атмосферы удачливости, если так ее можно назвать.

Эта атмосфера несет в себе мощную энергию, способную из любой золушки сделать принцессу, из чудовища – красавца, одним словом кардинально изменить жизнь любого попавшего в ее границы человека. Эта атмосфера питает и обогащает своим воздействием мир взаимоотношений каждого человека, как с себе подобным, так и с материальным миром ценностей.

То же самое только в негативном цвете можно отразить и сторону неудачливости.

Но эти две половины отличающиеся друг от друга непримиримым контрастом объединяет одно единственное качество. В каждой из этих половин неизменно присутствуют частички своей противоположности. Каждый неудачник имеет частичку регулярной удачи, вспомним ситуацию с переходом от автомобиля до подъезда без происшествий, как пример, и так же каждый даже самый удачливый несет в себе частичку неудачи, тот же самый пример перехода от автомобиля до подъезда, но уже с негативными последствиями.

Вывод: Нужна удача? Будь при ней. Приучай ее к себе и себя к ней. Думай о ней, желай ее, находись всегда там, где она живет. Извлекай из любой удачливой ситуации еще больше удачи для себя. Включи для этого свой мозг».

– Ты думаешь, что я не знаю и не понимаю всего того, что ты мне сейчас объясняешь? – Перебивая речь Пташки, вставил Писатель.

– Я отлично знаю твои способности и интеллект, но очень хочу, чтобы ты еще лучше понимал и всегда помнил. Тем более лишний раз не помешает послушать и уяснить.

– Спасибо, ты очень любезна. – В голосе Писателя проскользнула нотка обиды.

Пташка это сразу же заметила:

– Прекрати обижаться. Я тебе сейчас объясню причины моей настойчивости. Дело в том, что за время, проходившее до нашей встречи, ты практически полностью утратил свои качества удачливости. Каким образом тебе удалось утратить, я распространяться не буду. А ты, если конечно тебе это интересно, чтобы узнать причины прокрути в голове все те дни, в которые ты жил и сопоставь происходившее и мною только что сказанное. Ты четко увидишь все проделанные тобой ошибки, приведшие к такому плачевному состоянию.

– Да. – Согласился Писатель. – Я прекрасно понимаю, каким я был идиотом и разгильдяем. Ведь поступай я в те дни совсем по-другому, то и жизнь моя сложилась бы совсем иначе.

– Вот видишь. – Развела руками Пташка. – Иной раз дополнительная лекция способствует правильному анализу.

– Да, Пташка, извини меня, я был не прав. – Писатель от стыда опустил голову.

– Все нормально, тебе нечего стесняться. Все попадают в подобные ситуации. В таких случаях на помощь приходим мы и делаем практически чудеса в судьбе человека. Но приходим не ко всем, а только к избранным.

– Избранным? – С удивлением переспросил Писатель.

– Да, избранным. И ты можешь этим гордиться. Имеешь право.

****

К сожалению Писателя, Пташка не всегда была с ним рядом. Ему необходимо было заниматься своими делами, а у нее были свои обязанности перед своими покровителями. Но они оба с нетерпением ожидали момента встречи и откровенно наслаждались обществом друг друга. В такие дни, казалось, ничего не может их разлучить.

Где бы ни был Писатель, на улице, в магазине или дома всегда вспоминал и думал о Пташке. Очень часто вспоминал ее учения. Писатель четко старался запомнить все сказанное Пташкой, ведь он видел в ее словах неисчерпаемую кладезь мудрости, какой ему очень не хватало.

Любое встреченное Писателем удачно совершенное действие любого характера напоминало о сказанном Пташкой. Вот какой-то человек бежал и успел в уже отходивший от остановки троллейбус. В большом магазине на кассе рассчитывается кассир с покупателем. Одна такая передача денег из рук в руки с взаимным удовлетворением, да еще в таких огромных количествах раз за день уже является нескончаемым источником получения микродоз удачи.

Идут по улице два прилично одетых господина, вышедших из своих дорогих авто. Они поздоровались, пожав друг другу руки, этим рукопожатием произошел обмен их удачами. Кто-то из них получил даже большую дозу, будучи более сильным приёмником удачи. От этого тоже многое зависело в приеме-передаче успеха.

Даже случай с девушкой ловко увернувшейся от брызг грязной лужи созданных проехавшим автомобилем, тоже свидетельствовали о проценте полученного успеха.

Так же люди зачастую теряли и без того немногочисленный запас удачи. К примеру, неудачно ступив, спускаясь по ступенькам или попав под ливень, не имея при себе зонтик. Много подобных случаев происходящих с людьми ежедневно не значимых или более значимых, свидетельствовали о правоте слов Пташки.

«Интересно. – Подумал Писатель. – Если была бы возможность увидеть сразу же всех действующих ангелов в данный момент вокруг себя, то, сколько ангелов он увидел бы?»

Но, к сожалению или к счастью эта возможность исключена, подчиняясь какому-то негласному закону, что впрочем, очень даже правильно с точки зрения самого Писателя.

Кстати, заметил Писатель, это очень интересная и необычная тема для написания безошибочного бестселлера или, если можно так сказать, книги жизни. Недолго думая, Писатель достал из кармана блокнот, который всегда носил с собой для подобного случая, и стал быстро записывать родившиеся мысли, пока они не испарились окончательно.

Однако мысли о самой Пташке навязчиво сидели в голове и отпускать, вероятно, не собирались. Писатель на улицах города видел не только случаи, напоминающие слова Пташки, но и саму Пташку, а точнее ее образ.

Вот, казалось бы, Пташка покупает цветы в цветочном ларьке, но повернувшись лицом, оказывается совсем не ей. Или очень похожая незнакомка стоит на остановке в ожидании своего автобуса очень похожая на Пташку, но в результате она остается незнакомкой, обернувшись на голос.

Пташка Писателю мерещилась везде и повсюду. Он видел ее образ, чувствовал ее запах, слышал голос. Он полностью был увлечен ею. Да, как ни уходи от этого факта, а он был по уши влюблен.

Но эта влюбленность была отнюдь не односторонней, Писатель видел и понимал, как сама Пташка была к нему не равнодушна. Как она ему откровенно радовалась при встрече. Каким взглядом она смотрела на него, не стесняясь встречи взглядами. Ее глаза горели не искрой и не огнем, а огромным жарким пламенем, перерастающим в пожар. А когда она брала его за руку, в ее прикосновении чувствовалась глубокая нежность и неисчерпаемая энергия ласки и доброты, любви, наконец. Да, именно любви, как бы ни хотелось избежать и не затрагивать этого факта, а любовь, безусловно, была.

Пташка была тоже очень влюблена. Она тоже, как и Писатель, целыми днями, находясь в разлуке, думала о нем и грезила им. Ей так же слышался его голос, мерещился образ, и запах его никогда не покидал ее обоняния. Пташка ощущала его присутствие во всем и везде.

При встрече с Писателем она всем своим существом наслаждалась обществом с ним и мучительно больно с ним расставалась, делая неимоверные усилия, чтобы не разрыдаться в его присутствии от отчаяния. Хотя разлуки были не долгими.

Одним словом Пташка и ее поведение очень изменились и, к сожалению, эти изменения были заметны не только Писателю.

****

Однажды, вернувшись в свою квартирку на последнем этаже под самой крышей, Писатель по своему обыкновению уставший и одухотворенный, налив себе стакан воды, уселся на свой диванчик и с наслаждением развалившись, вытянул ноющие от усталости ноги.

Сделав несколько глотков минералки и частично утолив жажду, он по привычке стал искать взглядом пульт от телевизора, чтобы включить его. И, о Боже! От неожиданности Писатель даже вздрогнул, чудом не пролив воду на себя. В углу слева от него в кресле тихо восседал ни кто иной, как сам Преподобный Старец Святой Сергий Радонежский. Он был одет в белоснежный костюм современного покроя, в не менее белоснежную рубашку с таким же белоснежным галстуком, а на ногах красовались шикарные лаковые туфли тоже белоснежные, прячущие под собой шелковые белоснежные носки.

Старец сидел, молча, внимательно разглядывая Писателя из своего угла и тихо поглаживая левой рукой белоснежную бороду, правая же рука лежала на подлокотнике кресла. Весь вид Преподобного – осанка, взгляд, каждый его жест свидетельствовали о Его величии и благородстве.

Писатель мгновенно вскочил на ноги, быстро поставил стакан на столик и вытянулся во весь рост перед Старцем. Старец не сводил глаз с Писателя, он осмотрел его и, улыбнувшись малозаметной улыбкой, жестом правой руки указал парню сесть на свое место. Писатель сразу же повиновался. Он не мог не повиноваться.

– Здравствуйте. – Кивнув, пробормотал в знак приветствия Писатель, напрочь потеряв недавнюю уверенность. Чувство тревоги мгновенно проникло в его сердце, от чего оно стало колотиться с учащенным ритмом, добавляя дозу адреналина в кровь.

– Что-то произошло? – Не дожидаясь ответа, сразу же спросил Писатель.

Старец, не шелохнувшись, продолжал внимательно наблюдать за молодым человеком. Его забавляло зрелище, когда люди без всякой причины начинали волноваться и метаться словно зверь, загнанный в клетку. От чего возникало у людей подобное волнение?

Старец, не торопясь, размышлял над поведением Писателя, а последний тем временем предложил налить чай, попросил разрешения переодеться, но не переоделся, задал несколько вопросов о погоде и спросил о здоровье, в результате обессиленный просто уселся на диван.

После такой продолжительной паузы Старец, наконец, пошевелился, выйдя из раздумий, кивнул белой сединой и произнес:

– Здравствуй, уважаемый. Извини, что заставил тебя ждать. Сам должен понимать – возраст у меня уже не маленький, научился доставлять мне сюрпризы. Вот и на этот раз тоже казус вышел.

«М-да, на возраст сразу же все списывает. А на что же еще? Возраст ведь не наругаешь и не накажешь!» Возмутился мысленно Писатель, не шевелясь, опасаясь, выдать вид своих сомнений и широко улыбаясь, ответил:

– Да, ничего страшного. С кем не бывает.

– Действительно, с кем не бывает. – Удивительно легко согласился Старец. – Каждый списывает свое невнимание на возраст.

С этими словами Старец словно прошил взглядом Писателя. Но кроме взгляда Писателя поразили последние слова, произнесенные только что Старцем.

– Я забыл, Вы тоже умеете читать мысли. – Робко, не скрывая удивления, пробормотал Писатель.

– Что значит «тоже»? Я умел это делать всегда, сколько помню себя.

– Я понял. – Наконец-то понявший бесполезность говорить мысли вслух, успокоился Писатель.

До сих пор неподвижно сидевший Преподобный Сергий сделал усилие и встал на ноги, представ перед Писателем во всем своем великолепии роста и одеяния. Оставаясь сидеть, Писатель был вынужден задирать голову, чтобы ни на секунду не упускать из вида лицо Святого. Старец тем временем неторопливо стал расшагивать по комнате, словно измеряя ее шагами. Вид у него был весьма сосредоточен и задумчив. Вероятно, Старец обдумывал тему для разговора, ради которого вполне вероятно он и явился перед Писателем в этот вечер.

Действительно, Святой Сергий не стал заставлять долго ждать себя и, остановившись у окна, повернулся лицом к Писателю и заговорил:

– Скажи мне, пожалуйста, после первой нашей встречи твои дела начали исправляться в лучшую сторону?

Многозначительный взгляд Старика впился в сидевшего на диване Писателя. Парень взгляд выдержал.

– Да, большое спасибо! – Поспешил поблагодарить своего спасителя Писатель. – Очень даже существенно дела пошли в гору. Вы наверно сами уже знаете, что меня скоро будут продавать на каждом книжном прилавке.

– Конечно же, я все знаю. – Согласился Старец. – В этом плане у тебя все хорошо.

С последними словами, создав паузу, Старец снова заходил по комнате медленно размеренными шагами.

– Ну, а как у тебя обстоят дела на личном фронте? – Не останавливаясь, спросил Старик.

Писатель от услышанных слов насторожился, словно пес на охоте, притаился, заострив весь свой слух и внимание, прислушиваясь к добыче. Правда, на сей раз, по всей вероятности, жертвой был как раз он сам.

– Как у тебя дела с любовью? Есть любимая девушка? – Не дожидаясь ответа, снова стал задавать вопросы Старец.

Вопросы он задавал вслух только ради Писателя, потому что для себя все ответы на свои вопросы мог найти в действиях самого Писателя.

***

Каждый раз, когда Владимир вспоминал моменты этой встречи, сердце сдавливала нестерпимая боль, боль досады и безысходности, боль предчувствия разлуки. Ведь именно с этой встречи появился ветерок между ним и его любимой. Они в то время еще совсем ничего не подозревали и любили друг друга. Но им уже начинали противостоять очень большие силы. Силы, которые нельзя ничем остановить или изменить. Эти силы следовали своим законам.

Владимир смахнул слезу со щеки и быстро уставился в окно, чтобы хоть как-то отвлечь себя от нахлынувших воспоминаний о его любимой Пташке.

***

Писатель, заметив суть цепочки вопросов, начал догадываться о ком конкретно сейчас пойдет речь – о Пташке.

«Неужели все сейчас закончится. Неужели мне сейчас скажут, что все мои полеты с Пташкой необходимо прекратить? Нет, что угодно, только не это!»

Сердце то сжималось до безумной боли и замирало, то наоборот скакало, словно заведенное, билось в груди, предчувствуя что-то неладное.

– Не волнуйся. – Вонзил в Писателя свой проницательный взгляд Сергий Радонежский. – Хотя я на твоем месте тоже волновался бы. Как ты уже догадался, я явился к тебе поговорить о нашей Пташке.

– Что с ней? – Невольно вырвалось у Писателя.

– С ней все хорошо, напрасно ты нервничаешь. – Преподобный Сергий заметил, как эмоции его собеседника просто взорвались. Писатель стоял перед Сергием бледный с умоляющим взглядом.

– Что Вы молчите? Ну, скажите хоть что-нибудь! – Взмолился он перед Старцем.

– Успокойся и выслушай меня. – Произнося эти слова, Преподобный Сергий Радонежский чуть едва прикоснулся кончиками пальцев правой руки головы Писателя.

Блаженное успокоение потекло от места прикосновения по всему телу. Спокойствие заселило скачущее сердце, уверенно возвращая его к своему обычному ритму. В голове прояснилось, заменив собой панику. Писатель обмякшим телом уселся в угол дивана.

– Тебе очень везет. Тебя уверенно можно назвать везунчиком. К тебе только что прикоснулся Святой, а это огромная удача. Моя сила частично перешла к тебе и мудрость моя в тебя вселилась. Помимо этого тебя полюбила моя самая лучшая ученица. Тебя искренне полюбил Ангел. Ни кто иной, а самый настоящий Ангел. Этот факт говорит о том, что тебя причислили к избранным, а это поверь мне дозволено не многим, единицам. Все бы хорошо, но есть одна проблема, с виду простая, а на деле серьезная, Ты – человек.

– Я знаю. – Влез в монолог Писатель. – И что в этом такого?

– Ты – человек. – Снова повторил Сергий. – Не Ангел, не Святой и даже не священнослужитель. Ты просто человек. А людям….

Писатель зажмурился в ожидании следующих слов. Ему вообще хотелось остановить время на вечность и вечность оставаться в этом состоянии влюбленности. Ему хотелось продолжать наслаждаться обществом Пташки. Ему совершенно не хотелось слушать то, что хочет сказать ему Преподобный Сергий.

– А людям…. – Продолжал Святой. – Не дозволено любить и получать взаимную любовь от Ангела. Этой связи не должно существовать как таковой.

Эти слова подобно гильотине молнией обрушились на голову Писателя, обрубая все надежды и мечты.

«Где же ты моя Пташка?!» – Мысленно простонал Писатель.

– Знаешь. – Продолжал Старец. – Я тебе даже завидую. Я очень тебе завидую. Ангелы не влюбляются, а в тебя влюбилась. Ты действительно избранный.

– Ну, если Вы мне завидуете, тогда помогите мне. Оставьте нас с Пташкой вместе. Пожалуйста.

Писатель встал перед Преподобным на колени. Слезы потекли из глаз. Такого Писатель себе никогда не позволял. Никогда, но только не сейчас.

– Завидую, поэтому я уже помог тебе.

– Помогли? – Удивился Писатель. – И где же она Ваша помощь? Как она выглядит?

Писатель с этими словами огляделся вокруг.

– Я прикоснулся к тебе. Я поделился с тобой маленькой долей своей святости. Ты теперь не просто человек, ты теперь ближе к святым. А значит пока проходит твое обучение, можешь спокойно подготовить Пташку к разлуке.

– Разлуке? – Вскричал Писатель. – Уже? Вы уже все решили? Как же Вы без меня решили за меня?

– Ничего нельзя поделать, закон есть закон. Его необходимо чтить и исполнять. Иначе нельзя. К тому же мое прикосновение дало тебе реальный шанс сделать безболезненно для вас обоих.

– Безболезненно?!! – Вскричал Писатель. – Да, что Вы об этом понимаете?! Как можно так легко говорить о разлуке двух молодых любящих друг друга людей? Вы сами-то когда-нибудь любили?

– Во-первых. – Сделав строгий вид, перебил Писателя Святой. – Не повышай на меня голос! Не забывайся.

– Да, действительно. – Опомнился Писатель. – Извините.

– Во-вторых, не надо никого попрекать отсутствием чувств. Прежде чем обвинять в чем-то своего собеседника, разберись сначала в нем. Узнай кто он такой и как жил до встречи с тобой.

Писатель от этих слов готов был провалиться сквозь землю. Его сейчас отчитывали, словно провинившегося школьника.

– Да, что я тебя учу, как родитель. – Будто прочитав мысли Писателя, проговорил Святой. – Взрослый мужчина уже и жизнь, хоть и не долгую, но все же прожил и должен был кое-чему научиться, хотя бы для того, чтобы оставшиеся немалочисленные годы прожить с копившимся из года в год опытом.

– Ладно, извините еще раз. – Согласился с Преподобным Писатель. – Только перестаньте меня отчитывать, я все прекрасно осознал.

– Это очень хорошо. Но все равно хочу заметить, что, когда тебе советует человек в солидном возрасте, с огромным жизненным опытом и наделенный даром глубокой мудрости, то не надо от него отмахиваться, а необходимо прислушиваться к его словам и делать соответствующие выводы.

– Спасибо за напоминание.

– Подумай о Пташке. Обязательно здравым умом пораскинь и не упрямься впустую.

– Как я не могу упрямиться? – Вспылил, было, Писатель, но вовремя вспомнил только что данные обещания и сразу осекся.

Старец заметил реакцию Писателя и еле заметно в самую гущу бороды улыбнулся.

– Не расстраивайся! – Поспешил взбодрить Писателя Старец. – Все будет отлично!

Писатель обессиленный уселся в кресло и с превеликой тяжестью на сердце задумался, уставившись в одну точку где-то на полу.

Притих и сам Святой Сергий, он тоже все прекрасно понимал. Он понимал, какие чувства стали развиваться между этими двумя безумцами. Первые подозрения у него возникли из-за изменения в поведении всегда милой и работящей Пташки, ведь ее ему приходилось видеть намного чаще, чем Писателя. Нет, Пташка не стала хуже выполнять свои рабочие обязанности и грубее она тоже не стала. Изменения в ее чувствах наоборот сделали из нее неотразимую красавицу, очень добрую, приветливую, улыбчивую. И много-много этих самых изменений навлекли на Пташку подозрения Преподобного Сергия Радонежского.

Почему это увидел именно Сергий и почему Он смотрел именно за ней объяснить легко, Пташка была его внучкой. Эта милая девушка была его родной кровью, поэтому Святой Старец уделял ей особое внимание. Ему совсем не хотелось, чтобы, нарушая законы их мира, его любимая внучка была строго наказана Высшим Судом. Всеми путями необходимо было оградить ее от наказания, а для этого нужно было предпринимать решительные и безошибочные действия.

Словно прочитав мысли Старца, Писатель задал уже серьезный вопрос:

– Скажите, а если я, мы не будем следовать вашим законам? Я же все-таки человек, значит подчиняться должен только земным законам! Пташка… тоже человек….

На последнем слове Писатель запнулся. Он не знал, как ему поступать в данную секунду, либо продолжать считать Пташку человеком и требовать подчинения для нее земного суда, либо считать ангелом и не иметь никаких прав на ее права, чтобы защищать ее. Здесь Писатель растерялся не на шутку.

– Не продолжай. – Поспешил на помощь Святой Сергий. – Я хорошо понял, о чем ты хочешь сказать. Пташка, как и я к твоему сведению, если ты не заметил, не являемся обитателями земного мира, хотя было время, жили на земле среди людей. Сейчас мы живем в небесном мире, но все равно очень часто посещаем людей в своем прежнем образе. В этом-то заключается наш труд. У каждого из нас есть свои обязанности и задачи, и все мы должны исправно нести свою службу, и, не смотря на все, мы должны, обязаны следовать нашим законам, так же как и вы в свое время начинаете следовать нашим законам. Это, как правило, происходит до вашего рождения и после смерти вашей. Получается, что все мы рано или поздно подчиняемся одному закону – небесному. Все мы ходим под небесами.

– Логично. – Пробормотал обезнадеженный Писатель. – Но какое же наказание могут вынести в таких случаях?

– Не думай о наказаниях. Поверь мне, не стоят они этого. – Уверенно сказал Старец. – Думай лучше, как поступить дальше, чтобы не пострадала твоя любимая. А я буду в свою очередь делать все необходимое и со своей стороны.

***

Встреча с Пташкой была как долгожданная, так и нежеланная. Нежеланная не потому, что Писатель не хотел этой встречи, а потому что требовала та встреча объяснений в лучшем случае, а в худшем – мучительное и предательское молчание, на что Писатель при всем своем желании согласиться не мог. С таким вот удрученным видом и пришел к Пташке Писатель, стараясь делать вид, что все у него отлично.

Пташка умная и проницательная девушка, она только взглянула в глаза своего любимого, как все поняла, улыбнулась, села рядом и положила голову на его плечо.

– Я все знаю. – Тихо, но спокойно проговорила она.

Писатель от неожиданности вздрогнул. Он совсем не ожидал такой реакции Пташки.

– Что… знаешь? – Запинаясь, спросил он.

– Все…. Все, что знаешь ты, знаю я. – Не теряя спокойствия, проговорила Пташка.

– Как все? – Не поверил своим ушам Писатель.

– Я знаю о твоей встрече с дедушкой и о разговоре вашем тоже знаю. Хочу заметить, решение, к которому вы пришли, очень благородное, достойное двух мужчин.

То ли ирония прозвучала в голосе девушки, то ли обида, Писатель не мог разобрать, но понял, что ситуацию надо спасать.

– Я тебе сейчас все объясню, милая! – Начал было наступать Писатель.

– Нет, не надо мне ничего объяснять. Ты здесь совершенно не причем. Не ты начал, ни тебе и заканчивать.

Писателя возмутили услышанные слова.

– Как это не я начал? С меня все началось! Это я просил, я молил Господа о помощи.

– Не спорь. Все то, что ты знаешь лишь очень маленькая часть того что происходит. Та самая часть, которую тебе дозволено знать, не потому что тебя держат здесь в полном неведении, как ты только что об этом подумал, а потому что это сделано только во благо тебе.

Вот это новость! Совсем недавно Писатель собирался признаться во всем Пташке, а вместо этого получил признания в свой адрес. Причем признания очень даже неожиданные.

– Моя вина в том, что эта новость не была доведена до тебя еще раньше. А это необходимо было сделать. Но ничего, я все исправлю.

Они снова взялись за руки и взмыли ввысь с видимой легкостью. С «видимой» означает то, что только посторонний и несведущий наблюдатель может сказать, что парят они легко и свободно. На самом деле, на душе у них осел очень тяжелый осадок от пережитых впечатлений. И летели они, на этот раз, молча, и смотрели в разные стороны, грустными глазами, словно их совершенно не интересовал путь, по которому направлялись.

Писатель попытался взбодриться, как он делал это раньше, когда досада и разочарование постигало его. Он вдыхал воздух, наполняя легкие, и протяжно выдыхал, и мысленно произносил: «Все! Хватит! Возьми себя в руки. Мужчина ты или не мужчина! Будь мужиком! Не раскисай!» Такой способ часто помогал, но не в этот раз. В этот раз, казалось, ничего не могло подействовать на повышение настроения. Казалось бы ничего! Но…. Слава Богу, что только казалось!

Пташка не была бы Пташкой, если бы не могла сотворить из невозможного возможное. Пташка – есть олицетворение самого Чуда.

До недавнего времени летевшая преспокойненько рядом с Писателем Пташка вдруг резко взмыла вверх и скрылась за густыми белыми облаками. Писатель от неожиданности обомлел. Он не сразу понял, что произошло, а главное почему. Не успел он прийти в себя, как так же внезапно, как исчезла, появилась Пташка. На лице ее читались прекрасное настроение и детский беззаботный задор. Она подлетела к Писателю и, игриво чмокнув в правую щечку, снова взлетела вверх. Писатель еще более был озадачен таким поведением девушки. Он уже стал подумывать, что все произошедшее до этого, то есть встреча и разговор с Преподобным Сергием Радонежским и разговор с самой Пташкой, являлись обычным розыгрышем и теперь Пташка готовит разоблачение. Неожиданно из гущи облаков появилась Пташка и, подлетев к Писателю, сделала попытку поцеловать Писателя в левую щечку, но Писатель крепкой хваткой прервал попытку и прижал к себе вырывающуюся Пташку. Она вырывалась совсем недолго и буквально через полминуты смирилась и прижалась к груди Писателя.

– Знаешь… – Пташка снизу вверх посмотрела в лицо Писателя. – Я должна тебе очень многое и важное рассказать.

Писатель почему-то подумал о своей встрече со Святым Сергием Радонежским и итогах разговора с ним, но Пташка без особого труда прочитала эти мысли и прервала поднятой правой рукой.

– Нет, не об этом. – Проговорила она более чем убедительно, посмотрев в глаза Писателя. – Я тебя очень даже понимаю, ты взволнован в результате произошедшего, но еще больше из-за ожидания предстоящего, но то, что я должна тебе рассказать и показать является совсем другой темой, хотя в данной ситуации напрямую связана и с твоим случаем.

– Подожди. – Не выдержал совсем сбитый с толку Писатель. – Ты окончательно меня запутала.

– Если хочешь узнать более точно, тогда не перебивай. – Поставила ультиматум Пташка.

Писатель подчинился, другого выхода у него не было.

– Дело в том, – голос Пташки дрогнул. – Как бы мы этому ни противились, но время наших встреч неумолимо истекает. Ты уже многому у меня научился. Я тебе смогла дать даже больше, чем когда-либо кто-то получал и хочу дать еще больше.

Писатель попробовал что-то сказать, но Пташка остановила его взмахом руки.

– Ты очень хороший ученик, легко и с особым желанием учишься. Более того … я тебя полюбила. – Голос Пташки снова дрогнул. Она часто заморгала, пытаясь спрятать подступившие слезы. – Но существует закон и силы, подчиняющиеся этому закону, которые очень ревностно следят за отношениями и сроком общения между нами и людьми. К великому сожалению этого избежать невозможно.