Семь чудес преступления

Не скажу, что не понравилось вовсе, но такое – тут жмёт, здесь натирает… Прочитала боле-менее легко, со скуки челюсть не вывихивала, но тут уж всё ЧЕРЕСЧУР по лекалам. Это платье, которое сшито тупо из картона, на котором отмечалась вышивка. Не, я спокойно, если надо вообразить, что платье из шёлка, а пока вот его так наметали на весёлый ситичек, но когда это всё бумага и картон, оно как-то… как говорили жители Средиземья: «Это уже Эребор!».1. Альтер попытался взять как можно больше у Агаты Кристи и взял столько, что это уже пародия. 2. Даже как пародия это скучно. Здесь в рецах писали, что главный следователь Оуэн – это Шерлок Холмс. Нет, это изысканный хвастливый Эркюль Пуаро, а его приехавший из Южной Америки помощник Ахилл, соответственно, Гастингс.Проблема в том, что Оуэн ужасно скучный персонаж. Он тупо хвастает. В какой-то момент автор тоже подчёркивает, что и ему Оуэн не нравится. В очень сжатой книжке есть эпизод, где Оуэн делает замечание игрокам в дартс, но те умно доводят его, от чего потом во всей книге Оуэн вздрагивает от вида коров. То есть пьянчуги в баре оказались умнее следователя. По сути, Оуэн ни хрена не расследовал, а стал догадываться в конце после жирных намёков.Мы встречаемся с ним в момент, когда два убийства уже совершенны и намечается третье. Вернее, как раз приходит сыщик и рассказывает об обстоятельствах дела. Я мгновенно догадалась, как было совершенно преступление, а это ограничило круг подозреваемых до пары человек. Правда, когда преступление стали объяснять, я начала тянуть то слово, которое на Ё. Туда присовокупили такую неправдоподобную подробность, что обнять и плакать.спойлерМне было понятно, что убила женщину подруга, пока два свидетеля прошли вперёд. Они потом увидели цветочный горшок и сделали неверные выводы.Как можно поменять убитую и свидетельницу? НИКАААААК! Не было гарантий, что старики отвернутся в какой-то момент. Что удар по голове мгновенно приведёт к смерти. Что след от удара не будет замечен. Что старики не заметят, что труп подменили. И да, эту версию сочинил мужчина. Ему только в случае, когда баба стояла на коленях на земле, пришло в голову, что платье испачкается. А когда женщина поваляется на земле, типа нет. При этом убитая вскрикнула, но старики так долго поворачивались, что девица успела вскочить, а реальный труп сделал одолжение и упал в ту же позу, что и та, кто труп изображал изначально.Не прощу было бы сделать, чтобы подруга убедила мисс Мари разыграть стариков и та бы своими словами через рот боялась арки и старой царицы???? Избежать тупости, изменив только один элемент, млять!!!!свернутьПосле этого Оуэну сразу сдают, что убивали, видимо, из-за того, что воспитанница некоего бизнесмена Джона Брука мисс Амели сказала двум своим ухажёрам – сыну Бука Полу и художнику, живущему у Брука, Майклу, что выйдет замуж за того, кто убьёт ради неё. И начинается перетирание, кто убийца. А в это время совершается семь убийств.Мне не показались мотивы убийцы неправдоподобными, мы же говорим о психе. Но тут вперёд выступило альтеровское неумение показывать химию между некоторыми персонажами, делать визуальные намёки, а не словами через рот. Потому мотив приходит с потолка. И после того, как нам выдадут адовое количество очень плохих объяснений всех семи убийств.Пятое убийство, где жертву было невозможно опознать, мне казалось наиболее перспективным. Нам дали предысторию жертвы, сказали, что он изменял жене, а также занимался газлайтингом (это я так трактую, в 97-м , когда писалась книга, такого термина не существовало), то есть лечил жену от её излишней якобэ ревнивости.спойлерНе буду исключать, что линию готовили на отвлечение внимания. Но в таком случае хотя бы при раскрытии всех карт, но эта версия должна была быть упомянута. А так это выглядит заготовкой сюжета о помощнике Амели, а потом резком отказе, так как убивать ещё и помощника было бы накладно.свернутьСамая адовая загадка – это о том, как прилетела стрела ниоткуда в человека. По версии автора: 1. Никто ничего не заметил, хотя на поле было полно народа. 2. Никто не догадался, откуда был выстрел, хотя вокруг до хрена опытных лучников. Это не разгадка, это издевательство.Второй такой случай – это скончавшийся от обезвоживания рядом с водой. Даже помимо того, что действия жертва более, чем нереалистичны, тут требуется большое взаимодействие жертвы с убийцей, а следовательно возможность свидетельств. Но…Взаимоотношеньки настолько плохи, что это стало влиять на сюжет. Гейский намёк в «Четвёртой двери» помогал понять дальнейшую судьбу героев. Тут… Как и говорила, Альтер не умеет в визуальные намёки, они подаются словами через рот. Жена Брука внезапно говорит Оуэну и Ахиллу, что всё у них было хорошо, пока муж не увлёкся живописью и живописцами. Уедет этот художник (который, напоминаю, один из подозреваемых), появится скульптор, или музыкант, или ещё кто. То есть она боле-менее прямо говорит людям, что семья разваливается, потому что под видом меценатства муж окружает себя молодыми парнями. Это надо быть шестидесятилетним совковым гомофобом, чтобы прочесть этот разговор как-то иначе. И сидишь и ждёшь, что это даст либо мотив, который назовут вслух, либо тайную историю, которую прочтём по намёкам. Ни хрена это не даёт. Не, я понимаю, зачем делать перса геем, так писать становится интересней (это я тебе, голуба, говорю как краевед), но мы говорим о детективе, тут целый разговор в до ужаса сжатом романе. На куа тут эта линия, если она никуда не ведёт и ни на что не влияет? Делать жену подозреваемой? Ну, окей. А может её обида на мужа проявиться ещё как-нибудь, чтобы мы вспомнили этот разговор? Или художник, который ухлёстывает за воспитанницей (у которой ещё и состояние), как-то среагирует? Ноль, зачищенное поле.Итожа, разгадки всех семи преступлений – адский бред. Боле-менее то преступление, от которого меня бомбило абзаца на три в спойлере. То есть хотя бы основа неплоха, хотя накручен жутчайший бред. Из-за отсутствия отношенек, совершенно не торкает ни мотив убийцы, ни твист, на который Альтер подмигивает двумя глазами.спойлерДа, Оуэн убил Амели, столкнул со скалы, а не ушёл в закат. Потому и не стал юзаться помощник, убийство ещё и помощника было бы уже не так драматично.свернутьИ как только Альтер отходит от своих математических схем, душа моя начинает жаждать пальму, чтобы сочетаться с ней моим фейсом. Зачем молчать о том, кто убийца уже после того, как убийца понёс кару? Тут попытка опять в отношеньки, но, Боже, как же это коряво, отношеньки – совершенно не Альтеровское.Чего не хватает книге – центрального образа. Вот в российском издании на обложку поместили – образ слепого солнца. Там про это солнце много раз упомянуто, а ещё Оуэн под конец ищет «фон» и всё понимает, только когда ему объясняют, что фон – «солнечный». Бред разгадок не так бы доставал, если бы мы вынесли что-то из книги. Яркие образы. Соблазнительность безумия… Но увы. Запишу себе для справки, что, кажись, Сомоза сильно вдохновлялся Альтером, по крайней мере уже второй раз вспоминала «Пещеру идей». Но Сомоза умеет жонглировать образами. Альтер придумывает яркие загадки, плевать на бредовость разгадок. Но в этих загадках нет утончённости, того самого искусства, про которое прожужжал уши Оуэн.

На этот раз нам встретился преступник-артист, преступник-позер, преступник-воображала. Из тех, которые тщательно придумывают загадку, готовят сцену преступления, гордятся своим умом и ловкостью, пренебрежительно относятся к простоватым сыщикам и следователям. И возможно все это и было бы милой игрой, но люди гибнут настоящие, и смерть их совсем не легкая.Семь смертей, семь чудес преступления и в каждом из них отсылка к одному из семи чудес света. Предварительно преступник присылает в полицию письма с намеками на готовящееся преступление. Все картинно и неправдоподобно, заранее распланировано , но… Это абсолютно искусственный роман. С придуманными героями, с шаблонами вместо действующих лиц. Не персонажи, а ходячие амплуа. Это такой жанр – «придуманный детектив». При этом ни о каком расследовании речь не идет, все на уровне – подходит под версию или не подходит. Непрофессионализм виден за версту – если в письме упомянуто кладбище, то вокруг него собраны целые подразделения полицейских, но никто не подумал узнать, а нет ли в деревеньке другого кладбища? А оно есть. И вся засада летит коту под хвост. Или прелестный нюанс – убегающая девушка и три – три! – полицейских, пытающихся догнать ее. Но темно и через пять минут они возвращаются. Ну да, темно. Вечером обычно темно. А полицейские не могут догнать обыкновенную нетренированную девушку. Потому что темно. Потому что вечер.Надо сказать, что и сам сыщик не меньший позер, чем преступник. Чего стоит одно его внешне философское, но по сути абсолютно бессмысленное заявление:Но когда Разум больше не дает результатов, приходится обращаться к Духу. И только он, я уверен, позволит мне найти преобладающий оттенок, цвет фона, который и будет ключом к загадкеВы видите смысл в этой фразе? Я нет.Единственная причина, по какой я не бросила книгу на полдороге – я хотела узнать, «но черт возьми, как????» автор собирается разгадать придуманные им невероятные преступления. Итак, последние двадцать страниц романа – разгадка: Но и тут меня ждало разочарование. Можно ли считать разгадкой такое описание?Убийца заставляет его подняться по лестнице, избивает, душит, вкладывает в руку статуэтку позолоченного слона, берет заготовленный заранее хворост, обрызгивает все керосином и поджигает. А затем спокойно возвращается домой, никем не замеченный и не узнанныйНу чушь полная, особенно с учетом личности убийцы, о которой будет позже. Единственная не совсем очевидная разгадка – смерть пожилой дамы от падения на голову горшка с цветами. Ну, примерно как медведь на голову Блора у Агаты Кристи. И да, вариант неплохой. Но и только.Итого – как загадка для ума читать можно. Прочитать семь описаний, а потом семь разгадок. Все остальное никакого отношения к загадкам и разгадкам не имеет, а просто превращает их в подобие романа. Не надо обращать внимание на героев, на их взаимоотношения, все это однообразно и не интересно

Поль Альтер – «Семь чудес преступления».Сам выход этой книги – определенное событие, т.к. Поль Альтер в России долгое время был неизвестен (хотя кто знает, может, так и останется дальше), но для любителей детектива его имя знаковое. Это фактический преемник Джона Диксона Карра – выдающегося мастера произведений о «невозможных преступлениях», причем именно в стиле классиков, без современной жестокости, секса и полуобсценной лексики.Однако для многих любителей литературы такой подход неприемлем. Во-первых, замыслы преступников не имеют ничего общего с реальной жизнью, и подобные убийства возможны только теоретически. Во-вторых (и это отчасти вытекает из первого), хитроумность сюжета затмевает собой всё, так что нет необходимости наделять героев психологическими травмами, поиском себя и т.п., что в современном детективосочинении редкость. Как следствие, подобные романы кажутся голыми и незаполненными. Но для получения истинного удовольствия решительно необходим грамотный настрой, которому не все хотят предаваться. Произведения про «невозможные преступления» нужно воспринимать как фокусы. Сначала автор нагоняет тумана, описывая ситуацию, которая вообще никак не могла произойти без вмешательства посторонних сил, но потом поворачивает историю другим боком, не противореча сказанному изначально, и объясняет всё рациональным образом. Цель – заставить читателя, как пел Остап Бендер голосом Андрея Миронова, «оценить красоту игры».И здесь в данном случае Альтеру помогает один из его серийных сыщиков по имени Оуэн Бернс. Словно в подтверждение моих слов, этот человек – живое (в книжном смысле) воплощение эстетики. Ценители искусства не были редки в классике, однако Оуэн даже преступления рассматривает как одну из его форм. Соответственно, и раскрывать он помогает только самые сложные убийства, которые самим лишь своим воплощением бросают вызов любому незаурядному уму. При этом сам он эксцентричен настолько, что любое отсутствие перфекционизма в окружающей обстановке может довести его до скандала или обморока. Оуэн Бернс может купить целый кисок цветов, чтобы восхититься их красотой, или рухнуть без сознания на похоронах из-за не понравившегося оформления венка. Хотя, когда он расследует дело, подобная дурь из его головы вылетает, и как сыщик он мало чем отличается от классических коллег. Разве что рассуждает о музах, богах и искусстве чаще оных.Первый роман про Оуэна называется «Король беспорядка». В «Семи чудесах…» есть пара отсылок к нему, поэтому буквально несколько слов напишу. Я читал его на английском (именно там Оуэн скупал цветы). «Невозможных преступлений» было два, но я бы не сказал, что разгадка отличалась оригинальностью. Не буду врать, мне не очень понравилось. Кстати, небольшой оффтоп: «королем» (или «князем») «беспорядка» называли главу рождественских увеселений в Англии, который руководил пирушками в стародавние времена. Я видел еще одно название, более поэтическое, и оно мне сильнее пришлось по душе – «владыка буянов»."Семь чудес преступления" – второй роман из цикла про Оуэна Бернса, и здесь «невозможных убийств», как можно догадаться, аж семь штук. Видимо, поэтому роман и стал довольно известным. К сожалению, «известный» не всегда означает «шедевральный», а в погоне за запутанностью даже классики не всегда писали развязку на достойном уровне. И пожалуйста – одно убийство краше другого: здесь и смотритель маяка, заживо сгоревший на крыше при отсутствии других людей. Здесь и труп в неком подобии беседки, подступы к которой окружены выровненной размокшей землей под посадку газона (стоит ли говорить, что следы на ней принадлежали только жертве?) Здесь и убийство старой девы, на которую с арки упал цветочный горшок, причем жертва боялась подходить к этой арке из-за своих зловещих предчувствий. Есть даже человек, умерший от жажды, хотя рядом с ним стоял кувшин с питьевой водой! (подобная фишка, кстати, также описывается в рассказе Рональда Нокса «Методом пристального взгляда», и там разгадка – фактически высший пилотаж, но Альтер ее не повторяет). Однако страница листается за страницей, преступления множатся, Оуэн каждый раз оказывается в тупике, а на ответ остается страниц тридцать. А ведь все семь секретов надо растолковывать. Читатель, любящий детективы, способен распознать фальшь, он понимает, что вряд ли все решения выйдут добротными. Сколько же порадуют глаз? Лично мне безоговорочно понравилось одно: убийство старой девы оказалось простеньким, но эффектным трюком. Остальные же – максимум принесли небольшое удовлетворение (был один неплохой ход в убийстве с отсутствии следов на грязи, ну и еще смерть от обезвоживания достаточно честна, хоть и очень притянута за уши). Остальное – постольку-поскольку. Оуэн себя проявляет плохо, и даже объясняет в финале не все разгадки сам. Ладно, в «Короле беспорядка» действительно он всё растолковал, поэтому я знаю, что этот сыщик – какой надо сыщик.В общем, замах у Альтера вышел на рубль, а удар – ну, не на копейку, но и далеко не с полной отдачей, конечно. И семь «невозможных преступлений» в одном романе – это много, от них реально устаешь. С такими исходными данными книга должна быть в два раза толще. Ну и более «хлесткой», конечно. Я читал про этот роман всякое: и что он один из топа-10 произведений про impossible crimes, и рецензию, что так себе. Увы, исходя из имевшихся ожиданий, склоняюсь больше согласиться со вторым.ПС. Достаточно трудная задача была у переводчика. Сообщения, которые преступник посылал в полицию перед каждым очередным злодейством, содержали в себе некую игру слов (в подробностях о ней распространяться не буду). Поначалу дама-переводчица реально пыталась ее передавать (даже изменяя имена для этого – смотритель маяка в русской книге Александр Райли, у Альтера – Адриан Максвелл), потом, как мне кажется, уже махнула рукой. Осуждать не буду, но соблюдение подобных формальностей – реально очень непростой вызов.