Глава 1
Не может быть! Я забыла о том, что на мне только тоненькая ночнушка и вскочила с кровати. Прижалась к стене и замерла.
Сандр Огненный стоял неподвижно и только поднял руку, будто ощупывал воздух перед собой.
– Рыська… – растерянно прошептала я. – Что это с ним?
Совсем я забыла, что фамильяр мой как удрал к себе, с книгой-то, так и с концами.
Я растерянно глядела на магистра и пыталась вжаться в стену. Стена не поддавалась.
Ректор вдруг вздрогнул и из губ его вырвался полувздох-полустон:
– Олеандра?!
Светлая мать… Да что ж это тут у них, в Боевой Академии, делается?
Ректор ни с того ни с сего к порядочным ведьмочкам среди ночи приходит, да еще и называет меня чужим именем.
Я нахмурилась. Неужели и с Сандром Огненным что-то не так? Странные дела в Академии, похоже, творятся. Вилка вчера вот что учудила, а тут и ректор от нее не отстает.
Я вздохнула и уже пристальней посмотрела на Сандра Огненного. Нашим, ведьминским взглядом. И будто темное облачко увидела. Прямо вот в первом слое ауры его. Странное облачко. Оно то уменьшалось, то вдруг разрасталось.
И глаза ректора тогда становились светлее, и через них пробивался его природный, зеленый цвет.
Неожиданно раздался тонкий, на грани слышимости, чуть вибрирующий звук. Будто ветряные колокольчики зазвенели.
И Сандр Огненный будто очнулся. Провел рукой по лицу. Неверяще моргнул и с удивлением посмотрел на меня.
А я…
Я ж в одной сорочке тут стою, дрожу вся. Только теперь я поняла, что и правда дрожу. То ли от взгляда его, неожиданно просветлевшего. То ли от страха.
– Ведяна? Ведяна Маленская? – глухо пробормотал ректор.
– Что вы тут делаете? – Сандр Огненный прищурился и буквально прожег меня взглядом.
Нет, ну что ж такое-то?
Я почувствовала, как страх уходит, а поднимается в груди самая настоящая злость.
Хмыкнула, подбоченилась и выпалила:
– Я что здесь делаю?! Это вы что здесь делаете, господин ректор!
Светлая мать, да меня сейчас понесет. Кто ж так с ректором разговаривает.
Трезвая мысль быстро улетучилась, и я завелась:
– Между прочим, вы сами меня сюда отправили. Да! Поселили. И я никого сюда не приглашала. Тем более ночью!
Сандр Огненный поднял бровь и явно уже хотел мне настоящий выговор устроить, да вдруг опять моргнул и желваки заходили по его скулам:
– Прошу меня простить, адептка Маленская.
Он упорно отводил от меня взгляд, а я скорее прижала руки к груди. Вот я молодец. На ректора нападаю, нет чтобы хоть в одеяло завернуться. Хороша ведьмочка, нечего сказать.
Сандр сглотнул, развернулся и захлопнул дверь, да с такой силой, что домик бедный затрясся.
Нет, в этой Академии точно творятся дела непонятные.
Я подпрыгнула вместе с домиком и скорее к окошку. Ректор, высокий и стройный, широкоплечий, удалялся быстрой походкой.
Дорожка из красного кирпича блестела под заходящей луной.
Правда, шагал магистр как-то странно. Быстро, да. Но чуть нетвердо, будто пьяный.
А может, он и правда пьяный?
– Эх, Ведянка… – неожиданно заявился Рыська. Вот нет, чтобы раньше.
– Что Ведянка? – я гневно на него посмотрела. – Вот где ты раньше был? Да на меня чуть магистр не напал!
– Ну, не выдумывай, – наглый фамильяр потянулся и чихнул, потешно сморщив нос.
– С чего бы ему на тебя нападать? – Рыська посмотрел на меня сквозь полуопущенные веки.
Я от возмущения даже ногой топнула:
– Не знаю, с чего! А зачем он вообще сюда приходил?
Ночью, к одинокой ведьмочке? Да он точно не в себе был. Называл меня чужим именем, и вообще..
Сердце заколотилось и дрожь сразу прошла.
Рыська приоткрыл один глаз и тот блеснул оранжевым:
– Так ведь притянуло его.
Я попятилась и чуть не свалилась на пол.
– К-как так?
– Обыкновенно. Источник привел.
Нет, ничего я не понимаю. Какой источник?
Уставилась на фамильяра своего во все глаза.
– И чему тебя только бабуля учила? – Рыська даже лапкой махнул.
Много чему меня бабуля учила, да только про источники я не припомню.
– Ты, Рыська, мне зубы-то не заговаривай. Про какие источники говоришь? – я сложила руки на груди и грозно на него посмотрела.
– Известно, какие, мрр, – потянулся опять всем телом мой фамильяр. Не выспался толком, значит.
– Которые у магов имеются.
Я прикусила губу и задумалась.
Это он о чем?
– Ладно, Ведянка. Почуял он в тебе источник, вот и притянулся. Луна ж сегодня полная?
– Полная, – протянула я. – А разве на магов полная луна влияет? Вот это для меня и правда новость.
– Эх, Ведянка, – Рыська вздохнул, показав длинные белые клычки.
– И на магов, и даже на архимагов, – он искоса взглянул на меня. – Не успела Эржбета, видно, рассказать тебе.
Да уж. Не успела бабуля. О многом не успела.
– Но влияет только тогда, когда они рядом источник чуют, архимаги-то, – добавил фамильяр.
Источник чуют…
В смысле, источник?
Я точно чего-то не понимаю.
Рыська даже фыркнул от недовольства:
– Ведянка, вот какая ты у меня ведьмочка недогадливая-то! Другая б давно поняла, что про твой, твой источник я говорю!
– М-мой источник?! – я не заметила, как поднялась во весь рост и шагнула к фамильяру. Рыська широко раскрыл сияющие оранжевые глаза и облегченно выдохнул:
– Ну, наконец-то, Ведянка. Конечно, твой! Про какой источник я б еще говорил да переживал.
Я замотала головой.:
– Не, Рысь. Ты что-то путаешь. Я ж ведьмочка.
Усы фамильяра дернулись и рванули вверх:
– Я путаю?! Да мне всего полтораста лет, Ведяночка. И, прошу заметить, на память свою не жалуюсь!
Упс.
Вот это я зря сказала. Память у Рыськи как-то раз подвела, было дело. И с тех пор он очень не любит никаких намеков. Обидится теперь и подробностей от него не дождешься.
Интересно, у всех ведьмочек фамильяры такие обидчивые?
Глава 2
– Ладно, Рыська… Ну, не обижайся пожалуйста. Просто я и правда не понимаю про источник.
Рыська фыркнул и отвернулся. А мне ж так нужно много чего узнать еще.
Источник у меня… Вот что он выдумал-то. Какой у меня может быть источник, у ведьмочки?
Я прищурилась и ласково так, ну, как уж умею, сказала:
– А принеси-ка ты мне, Рысенька, книжечку. Гримуар наш семейный.
Фамильяр разом повернул ко мне возмущенную мордочку:
– Сейчас?!
Ну, понятное дело. Ночь. Хочет назад, в свой домик. Да и отношения у него с нашим семейным вместилищем тайн так себе. Не очень, прямо скажу.
– А не хочешь сейчас, так сам тогда расскажи. Да так, чтоб я поняла все про этот свой источник, – грозно сказала я и даже брови сдвинула.
Знаю, что и этим его не проймешь. Но с книгой они давние соперники, поэтому…
Рыська возмущенно засопел, но сменил гнев на милость:
– Скажу, что сам знаю, – он покосился на меня одним глазом. – А зна-аю я, Ведянка, немного.
И мордочку сморщил. Понимаю. Для Рыськи признаться в том, что он чего-то не знает, особенно что ведьмочки его касается, нож прям острый.
Вздохнул фамильяр мой, но продолжил:
– Только скажи мне, неужели ты ничего в себе странного не замечала?
– Странного? – я задумалась. – Да ты что, Рыська. Самая обычная я ведьмочка, какие там странности?
Ну, не считать же за странность, что я, когда совсем малышкой была, могла ночью вставать и даже не помнить об этом?
– Ну, это для ведьмочек обычное дело, – отмахнулся Рыська. – Связь вы так с миром налаживаете.
А вот неужели не помнишь, когда и пяти лет тебе не было, ты чуть не спалила бешеного вепря?
– К-какого вепря?!
Вот новости так новости! Нет, сегодня не ночь, а просто не пойми что. Ректоры невменяемые приходят, Рыська несет что-то совершенно непонятное.
Что бы я, да спалила? Еще и вепря.
Нет, это он уж чересчур.
Наверное, все таки возраст сказывается и спал он мало. Вот и чудит.
У сумрачных рысей бывает. Наверное.
– Рысечка, – сказала я медленно. – Ладно, давай мы завтра поговорим, хорошо?
Рыська недоуменно глянул на меня и вдруг зашипел прямо вот как змей рассерженный:
– Т-таак, В-ведяна Маленс-ская, – и оскалился, вот прям как на чужую ведьмочку.
Ойй..
Что сейчас будет.
Надо скорее про другое говорить, скорее. Иначе не просто обидится, а насмерть. Ведь он такой чувствительный, в хозяйку прямо. Сразу понял, что усомнилась я опять в его памяти, и вообще в нем.
– Спать я хочу, Рысенька. Вот прямо глаза слипаются. От нервов, наверно. Да и ночь еще на дворе, – затараторила я и широко, старательно зевнула.
Чуть челюсть не вывихнула, как старалась.
Нет, спать я и правда хотела. А вот слушать о том, о чем он мне поведать собирался, этот вот явный бред – совсем не хотела.
– Ну, спи-и, – протянул Рыська и с подозрением посмотрел на меня. – Так и быть, утром тебе все расскажу.
Уфф…
Кажется, обошлось.
Я посмотрела вслед исчезающего на глазах фамильяра и решительно вернулась в постель.
Нервы нервами, а спать и правда надо.
Но дверь я в этот раз заперла понадежней. На задвижку, да еще и ведьминские чары поверх пустила.
Не домик, а проходной двор какой-то.
Свернулась клубочком, закуталась в одеяло и закрыла глаза.
Сон никак не шел. Да какой тут сон, после этакого явления ректора!
Напугал ведь он меня до смерти. Темные колодцы глаз Сандра Огненного тотчас встали передо мной.
Несколько раз повернулась с бока на бок, и наконец меня осенило. Да что ж это я! У меня же отвары да настойки все целехонькие.
И успокоительная имеется. Так, на всякий случай. Для себя я ее и не пользовала никогда. Раз только, для пробы. Помню, гадость редкая. Рот тотчас наполнился кислой слюной. Нет, обычный чай с мелиссой куда как лучше.
Да чай-то готовить – это вставать, искать посуду и печь разжигать.
Дядька Силай точно в постель не подаст, еще и ночью.
А вот парочка капель настойки из корня талии взволнованной мигом дело поправит.
Гадость? А что делать-то…Зато буду спать без задних ног.
Я вздохнула. В конце концов, и не такое приходилось пробовать.
Вскочила с постели и скорее к столику, что у окошка. Там ведь все свое богатство выставила.
Самый маленький пузырек, с голубенькой крышкой – вот он. Едва отвинтила крышечку-то, уж больно сильно закручена оказалась.
Ну да. Пользовалась я ею редко. У нас в селе народ был на нервы диво крепкий.
А мне сейчас в самый раз будет. Подняла пузырек, подставила язык и отсчитала две капли ровно. Язык вначале холодом охватило, а потом обожгло и запах тухлятины ударил в нос.
Опять чуть не вырвало.
Видно, за прошедшее время настойка поднастоялась. И одной капли хватило бы.
Тьфу-у…
Но зубы сжала крепко и проглотила. Мы ж, ведьмочки, считай, почти все свои зелья и настойки сами пробуем. Корень талии в наших краях редкость, это еще бабулины запасы, в южном пределе она его заказывала.
А так бы выплюнула, честное слово.
Зажмурилась, вытерпела и наконец все внутри успокоилось.
Зевнула я, уже по-настоящему. Хорошая настойка получилась, крепкая. Вот, как берет. На ходу засыпаю.
Чуть не запнулась о задравшийся уголок половичка, но до постели добралась.
Рухнула и сразу уснула.
Проснулась, когда солнышко уже встало. Разбудил меня солнечный лучик. Теплый, ласковый, как бабулины руки, он щекотал мне щеку. Ну как было не открыть глаза?
Потянулась и поглядела в окошко. Как же хорошо, когда в окно виден лес. Высоченные сосны и белые березки. Почти как дома.
На сердце стало радостно так. Новый день наступил. И ректор меня пока еще не выгнал. И я в старом бабулином домике.
Светлая мать…
Ну и крепкая ж настойка получилась. Точно, нужно было одну каплю на язык, а не две.
Ведь я только сейчас вспомнила, что этой ночью моим незваным гостем был Сандр Огненный.
Сразу подскочила.
А кстати, вот интересно, почему он в комнату не вошел-то? Ведь стоял в двери, но ни шагу вперед не сделал.
“Источник его притянул”, – сразу вспомнились Рыськины слова.
Источник…
Неожиданно закружилась голова. Я охнула и медленно опустилась на постель.
Глаза закрылись и перед ними вдруг встал огненный столб яркого пламени.
Там, в пламени, кто-то страшно выл, и в сполохах огня я заметила длинные, изогнутые клыки крутившегося на месте матерого вепря.
Как наяву, запахло паленым и меня опять чуть не вырвало.
Зато голова перестала кружиться и я медленно открыла глаза.
Неужели про этого вепря говорил Рыська?
Похоже, я вспомнила.
Как наяву увидела несущегося мне навстречу огромного зверя. Маленькие глазки горели злобой, с изогнутых клыков капала ядовитая слизь. Вепрь приближался быстро и я испугалась. Сильно-сильно испугалась.
Помню, я была одна. Где была бабуля? Не помню. Помню, как было страшно. Так страшно, что я зажмурилась. Закрыла глаза и замерла. А потом что-то вдруг случилось. Мне стало очень, очень жарко. Казалось, я в огне горела. Я лежала на земле, скорчившись, прижав ноги к животу.
И закрывала ладонями уши, сильно-сильно.
Глава 3
– Горе ж ты мое-е… Вот как знал, что нечего тебя одну оставлять, – рядом заурчал Рыська. Фамильяр прижался ко мне всем своим тепленьким тельцем.
– Да очнись, ведьмочка ты моя, – муркнул он и я медленно убрала ладони от ушей.
– Ну, наконец-то, – сразу сменил заботливый тон на обычный, недовольно-брюзжащий, Рыська.
Я открыла глаза и вздохнула. Выходит, это мне сон приснился. Сон во сне. Так бывает, знаю. Когда сильно перенервничает человек, то и не такое бывает.
Фамильяр недовольно смотрел на меня и вдруг принюхался.
– Эх, Ведянка. Ты што ли корнем талии баловалась? – строго глянул на меня. И выражение такое на мордочке у него, ну, прям вот… У бабули такое бывало, когда я натворю чего.
Я только зевнула, широко-широко:
– Две капли всего, Рыська. Не заснуть было, – пожаловалась я и потянулась, прислушиваясь к себе. Голова была все еще как в тумане, но хоть не кружилась.
Вспомнила сразу и сон свой.
Вот пусть Рыська мне его и растолкует!
– Рысечка, ты как, готов? – осведомилась я у засопевшего фамильяра.
Ну как же, нашла о чем спросить. Мой же фамильяр всегда готов, другое не принимается.
Тут, главное, помолчать о возрасте и прочем.
– Всег-да-а готов, – мурлыкнул Рыська и прищурился. – Но только после хорошего за-авт-рака, – он широко зевнул, показывая белейшие зубы.
Я прищурилась.
Завтрак ему. Я бы и сама не отказалась, конечно. Но сначала – дело. Хватит. Вон, мысли об источнике этом непонятном до каких снов довели.
Я села и твердо сказала:
– Вот как расскажешь, тогда и завтрак.
Рыська недовольно сверкнул глазами, но деваться ему некуда. Слово ведьмочки – закон для фамильяра. Обычного, но только не для сумрачной рыси. Вольнолюбивые они и характерные до ужаса. Рыська мой еще ничего, а вот слышала я от бабули, что у некоторых ведьмочек они даже сбегали.
Не-ет. Мой не такой, Рысенька-то. Это он так сверкает глазами, для порядка. Мол, помни, кто я такой на самом деле. Уважения требует.
Ну, так я со всем уважением и сказала:
– Оладушек с медом для тебе попрошу у дядьки Силая.
Глазки фамильяра моего предвкушающе сверкнули. Так-то он мясная душа, но оладушки с медом любит безумно. Сладкоежкой оказался.
– Ла-анно, – протянул довольный Рыська. – Ты только, сиди пока, не вставай, Ведянка.
Я только головой кивнула. Конечно, буду сидеть. Сердце вон даже замерло. Боюсь, такого расскажет, что и ноги не удержат.
– Не бойся, я коротенько, – добавил он и сел на скамью как самый натуральный кот ученый. Была у меня в детстве такая сказка, книжка с картинками. Правда, кот там Рыське и в подметки не годился, но поза вот один в один. Смешной такой. Губы невольно расползлись в улыбке.
Хороший он у меня, надежный, Рысенька мой.
– Да что тут говорить, Ведянка. Ведь и сама все вспомнила, мурр, – и он, прищурившись, посмотрел на меня враз потемневшими глазами. Волнуется. Надо же, мой Рыська тоже волнуется.
– Ведь вспомнила про вепря-то?
Я только головой кивнула.
– Вспомнила.
– Во-от. Потому и я рядом сразу оказался. Знаешь ведь, какой я чувствительный. Сразу почуял, что плохо ведьмочке моей, горит вся. И к тебе сразу.
Едва разбудил, – он озабоченно глянул на меня.
– Вовремя я. А знал бы, что настойку пить станешь, так и вовсе не ушел, мрр, – обвил Рыська свои крепкие лапы пушистым хвостом и моргнул.
– Вспомнила ты все, во сне и вспомнила. Да только проснуться тебе было б тяжело, кабы не я, – он горделиво поднял лобастую голову с шикарными усами и прищурился.
Ну, я уже и сама поняла, про настойку-то. Может, и не стоило ее пить, да кабы не она, вспомнила бы я этот случай из детства своего? Вопрос.
– А раз вспомнила, то и про что теперь рассказывать? – облизнулся обжора, намекая, вот честное слово, что пора бы и об оладушках подумать.
– Ну нет, Рыська. Так дело не пойдет. Про источник рассказывай! Ладно, поняла я, что он у меня есть, – сказала, а у самой сердце застучало. Не нужен, ну не нужен мне никакой источник. Мало мне того, что ведьмочка я?
Да и вообще…
– Но как такое может быть, чтобы у ведьмочки – да источник магический, Рыська? Я и не инициированная еще, – растерянно сказала.
Даже в дрожь меня кинуло и я поскорее натянула одеяло на плечи.
– Как-как… Известно, как. Неужели ничего тебе Эржбета-то не сказала? – буркнул вдруг фамильяр и остро глянул на меня своими большими оранжевыми глазами.
Я только плечами пожала. Ничего мне не говорила бабуля, даже и не намекнула.
– А мне теперь расхлебывай. Все самому, все-то самому, – забубнил Рыська.
– Да ты дальше говори, Рысенька, – вздохнула я. – Чего уж тут.
– В общем, Ведянка, источник у тебя есть. В пять лет первый раз он у тебя проснулся. От страху.
Да и потом был случай, ну, с Тимохой-то тогда, – сразу ощетинился Рыська.
И точно, было ведь дело. И бабуле я сказала тогда, прибежала ни жива, не мертва.
Бабуля же… Странное дело, но она промолчала, как будто я ей ничего и не рассказывала. Чаю с мелиссой и чабрецом налила, по голове погладила и только тяжело вздохнула.
– Да помню я, Рыська, – вздохнула я. – Только бабуля ничего мне не сказала, совсем ничего.
– Ну, бабуля твоя… она тебя ведь чайком-то с мелиссой поила. Чабреца туда прилично добавляла. Тебе ведь нра-а-вился этот чай, – протянул Рыська, не глядя мне в глаза.
Я вздрогнула. Нравился? Да поначалу я его терпеть не могла, а потом… привыкла я потом и да, стал даже нравится.
– А причем тут чай? – напряженно спросила я и внутри у меня все сжалось.
– Ну, не могла Эржбета по-другому источник-то твой утихомиривать.
– Боялась за тебя сильно, – добавил Рыська. – Да надеялась, что и заснет он.
– Так она знала, что у меня есть источник магии? – ахнула я.
В голове у меня это знание не умещалось.
Глава 4
– Боялась сильно, говоришь, – медленно сказала я. – Боялась, значит, – я тяжело вздохнула и поплотнее закуталась в одеяло.
Несмотря на то, что в окно уже вовсю светило солнышко, мне стало зябко.
– А чего боялась-то? – спросила я дрожащим голосом и посмотрела на Рыську.
Фамильяр вздохнул еще тяжелее, чем я:
– Знамо, чего. Опасное это дело-то, источник магический когда пробуждается. Тут, Ведянка, наставник нужен. А Эржбета ж была ведьма-то знатная, конечно. Учила тебя ведьмовству потихоньку, как могла.
Магии ж как она могла тебя научить-то, коли сама не маг?
– Да и времена тогда были тяжелые, – Рыська прикрыл глазки. – Трения между магами и ведьмами еще не закончились.
Да и жили-то вы где?
С селом рядом.
А в селах да в маленьких городках магов боялись как лесная дева огня, – фамильяр нервно зевнул и часто-часто застучал хвостом.
– Так что, Ведянка, ты бабуле спасибо сказать должна.
– Спасибо?! – взвилась я и отбросила одеяло. – Вот чуть мой источник она не загубила, а я – спасибо?
Сказала, и сама поняла, что переборщила. Ведь я совсем недавно думала, что не нужен мне этот источник-то.
Чего ж сейчас взбеленилась?
Ведь и правда…
Что было бы, если б бабуля не поила меня этим чаем?
– Да, наверное, прав ты, Рыська.
Но на душе было тяжело. Как так? По всему выходит, что бабуля правильно делала. Почему ж тогда так на сердце тяжко-то?
А может быть, и не зря я в Боевой-то Академии оказалась?
Я вздрогнула:
– Рыська-а, – протянула. – Так, получается, не зря я тут оказалась, а?
Так что же это выходит, мне теперь к магии придется приноравливаться и еще ведьмовству учиться?
Нет, как-то это все чересчур. Многовато для одной меня, ведьмочки молоденькой, не инициированной.
Но тут Рыська прищурился, насторожился и через мгновение растворился в воздухе.
Значит, гости ко мне идут. Сердце заколотилось. Неужели опять Сандр Огненный? Не нужно мне таких гостей-то, совсем не нужно. Я тут со своими новостями еще не разобралась.
А вот нехорошо врать-то. Особенно себе, Ведяночка. Ведь в глубине своего сердечка рада я была бы радехонька видеть ректора.
Но только в нормальном состоянии. А не в этом, когда глаза как темные колодцы.
Интересно все-таки, кто такая эта Олеандра-то?
Все эти мысли пронеслись у меня в одно мгновенье.
А когда раздались чьи-то тяжелые шаги и послышался стук в дверь, я схватила вчерашние юбки и поскорее надела. Понимаю, что лодыжками буду сверкать, да что поделать? Не в ночной же сорочке выходить.
Привычно затянула поясок на талии и ахнула, поглядев вниз.
Лодыжек-то моих видно не было совсем! Я даже глаза вытаращила, а потом хорошенько протерла. Может, морок опять?
И ничего подобного! Юбочка моя оказалась цела-целехонька, будто и не было ничего вчера. Будто не валялись мои оборки грудой-то на ректорском крыльце.
Стук в дверь повторился еще раз, и я уже, чуть не танцуя от радости, побежала отворять.
Тот, кто стоял за дверью, пришел с добрыми намерениями. Иначе защита ведьминская не пропустила-бы.
И тут я чуть не споткнулась.
Выходит, и ректор ночью приходил с добром-то?
Поскорее отворила и растерянно посмотрела на сурового дядьку Симеона, который смотрел на меня недовольно так.
– Долго спишь, Ведяна, – строго сказал он. – Почему не была на построении?
Я даже к стенке привалилась:
– Н-на каком построении, дядька Симеон?
– Это в каком вы смысле-то сказали?
Не, я понимаю, что ночь у меня была еще та. И новости утром с ног чуть не сшибли. Но построение?!
Симеон Сатвал нахмурился и быстро окинул меня взглядом. А вот к запястью моему его глаза прямо приросли.
А потом брови вверх полезли:
– И куда же вы, позвольте спросить, умудрились деть выданный вам лично ректором браслет? – вот как заговорил, по-начальственному.
Светлая мать…
Про браслет-то я и забыла совсем, тут другого навалилось столько, что и не разгребешь за один раз.
Смущенно поглядела в маленькие глазки дядьки Симеона и не нашла ничего лучше и умнее, как сказать чистую правду:
– Гримуар слопал, – виновато опустила голову.
Вина моя, что говорить. Разве можно было к книжечке-то родовой браслет близко подносить?
Нельзя.
Но больно редко открывала я ее, так что забыла, конечно.
– Слопал?! – дядька Симеон ухмыльнулся неожиданно.
– Слыхал я, что у ведьмочек гримуары зловредные бывают, но чтобы питались серебряными браслетами?
Я развела руками:
– Наша такая. И вредная, и серебро лопает как не в себя.
– Понятно, Ведяна, – опять перешел на официальный тон магистр Сатвал и задумался.
– Раз такое дело, сиди здесь и никуда не выходи. Ну, по своей территории можешь. А вот дальше, сама понимаешь, без браслета – никак.
– Понимаю, магистр, – сразу ответила я и дядька Симеон довольно кивнул.
– Лаврика пришлю, новый принесет. Но только знай, Ведяна – этот браслет последний будет.
Понимала я. Ведь нынче с серебром тяжело, знаю. Что-то там у гномов в горах случилось. То ли жилы ушли на глубину, то ли совсем истощились. Об этом и бабуля говорила. Ведь серебро и мы, ведьмочки пользовали.
Магистр повернулся, а до меня только сейчас дошло, что так и не ответил он мне про построение:
– Дядька Симеон, а зачем мне на построение-то? Ведь я вроде как не настоящая адептка, в вашей Академии. Только до осени, так ведь?
И вообще. Каникулы ж.
Магистр Сатвал остановился, поднял бровь и хмыкнул:
– Не бывает у нас, Ведяна, не настоящих адептов. Если попала на территорию и ректор выдал постоянный браслет, то адептка ты.
Со всеми вытекающими. И с построением в том числе. Дядька Сатвал поднял палец вверх и довольный собой, удалился.
Вот построений мне только не хватало, Светлая мать.