000
ОтложитьЧитал
Девчонки. Юные, лет шестнадцати смотрели на меня с этого фото, цветного, но старого, выцветшего, помятого. Яркие, но такие разные. Их лица и одежда явно демонстрировали моду того времени – моду 90 х. Чёрные ботфорт, леопардовые платья, начесы и яркий макияж, все, чтоб было понятно, что это точно, звёзды. Сзади фото даже была надпись, сделанная рукой одной из девчонок на этом фото – Жанной Берман: «Помни нашу мафию»
– Конечно, Жанна, я помню, как забыть-то.
Жанна красовалась на фото в центре – сидя на стуле, рядом со мной, густые, длинные волосы – крепкие мелкие каштановые кудри – настоящая роскошь, что тут скажешь. Благородный тонкий нос, капризная нижняя губа, брови вразлет, как стрелы, высокомерный взгляд. Конечно, ей было чем гордиться – тонкая, легкая, грациозная, всегда хорошо одетая, лучше, чем все остальные. Кожаные свингеры, ангорковые кофточки, ну, и обязательно высокий каблук. Она пришла к нам в группу в педучилище не с начала года, но как-то быстро сориентировалась и примкнула к самой сильной и красивой компании. Ее мама была директором школы, красивая ухоженная женщина, которая и обеспечивала Жанне хорошую жизнь, так как отец нигде не работал и постоянно лежал на диване.
Рядом с ней сидела я – тоже достаточно изящно, в бархатном зелёном обтягивающем платье на точеной фигурке, моей талии завидовало все училище. Длинные чёрные ботфорты подчёркивали стройность ног небрежно закинутых одна на другую. Осветлённый до бела дебют обрамлял маленькое симпатичное личико. Достаточна яркая косметика – пожалуй ярче, чем у других. Когда я гордо шла по коридорам училища, все восхищённо шептали: Вероника идёт. Вероника Садовская- это я, и я считалась очень значимой личностью в училище, хотя училась не очень, и часто пропускала уроки. Похвастаться одеждой не могла, жили с мамой и братишкой и денег не было вообще. Но было два красивых платья, их по очереди и носила. Главное, было, что показать.
Другие девочки стояли сзади нас с Жанной – слева Эльвина Каткова – крупная яркая брюнетка с буйными чёрными кудрями. У неё в лице красивыми были только глаза – чёрные, вечно смеющиеся, выразительные, с длинными смоляными ресницами. Нос был крупноват, но больше всего ее портили толстые, тщательно намазанные розовой помадой губы , скрывающие за собой озорную щербину , которая беспощадно уродовала вечносмеющийся рот Эльвины . В ее лице даже было что-то негритянское, не зря она мечтала выйти замуж за негра. У неё был очень богатый папа, который баловал ее, единственную дочку и ее мать, свою жену, такую же крупную и важную, директора загса. Поэтому и вещей хороших у нее было полно и кушать мы к ней иногда ходили, так как она жила рядом с училищем.
Дальше шли две Наташи – Кристаллова и Агузарова . Они были особо дружны между собой, так как ездили из училища домой вместе, им было в одну сторону. Обе были одинаково глуповаты, но с ними было легко и весело. У Кристалловой были выразительные глаза, как прозрачный хрусталь, красивые, но лишённые какой-либо мысли. Тонкие красивые черты лица, кукольные, а сама она была маленькая аппетитная, фигуристая, любила носить сапоги, на тонкой шпильке, которые кое как застёгивались на пухлых икрах. Носила ярко Красное расклешенное пальто, которое ей очень шло. На фото именно она была в леопардовом платье. Аккуратное каре на своих русых не крашенных волосах, и всегда глуповатая улыбка на красиво очерченных пухлых губах. Она была из простой, но дружной хорошей семьи
Агузарова была похожа на Поночку, из популярного в те времена диснеевского мультика Утиные истории. Самое запоминающее в ее лице это были накрашенные в 16 слоев ленинградской тушью-плевалкой ресницы (такой эффект только от неё и был). У нас даже было выражение- если кто-то сильно красил ресницы – «Ресницы как у Агузаровой». Наш учитель химии говорил, что самая красивая девушка в училище – Агузарова. Хотя с утра она часто опаздывала, вбегала в класс не накрашенная, похожая на морскую свинку. А потом садилась на заднюю парту и начинала красить свои ресницы, тут же превращаясь в красавицу. Эта Наташа была в яркой атласной рубашке.
Дальше стояла Брехлова . Вот уж ярче образа в нашем училище не было. Ольга Брехлова – торжественно звучит. У неё было невероятно красивое лицо, намного старше своих лет, какое-то уже зрелое. Ярко бирюзовые глаза, белая кожа, прямой греческий нос и красиво очерченные крупные губы, в пять слоев накрашенные сиреневой помадой. Белые густые волосы с мелкой химией на стрижку. Она была самая деловая из нас. Ее боялись все. Она жила на очень криминальной улице рядом с училищем, у неё был старший брат, и ее все там знали. Именно у неё у первой появились настоящие парни, настоящие отношения. Именно от неё мы узнали многое про взрослую жизнь. Она была приспособлена к этой жизни – умела готовить, умела красиво говорить и бесконечно врала, просто не могла жить без вранья. Венцом ее харизмы были огромных размеров бёдра, просто не сочетающихся с аккуратным верхом, как карикатура, достаточно средних размеров верх и просто необъятный низ, что ее нисколько не смущало и не умаляло ее уверенности в себе. Она всегда деловито проходила между партами, виляя роскошными бедрами и садясь с грохотом за парту, вечно болтала, смеялась, мешая вести урок.
Справа с краю стояла Варвашова – высокая, худая с нервным заострённым лицом. Она считалась самой некрасивой из всех, потому что у неё все лицо было поражено угревой сыпью, мелкой, но очень неприятной. Хотя черты лица были правильные и даже какие-то аристократические. Она была очень высокой метр восемьдесят, широкие плечи, отсутствие груди, но длинные красивые ноги. Имея такие данные, она поступила в модельную школу и ей сделали такой грим и такую фотосессию, что больше никто не сомневался в ее красоте. Я вспомнила, что ее фото с фотосессии тоже где-то лежат у меня, от всей души, подаренные ею. Ее звали Таня. Она была какая-то странная на первый взгляд. Придя впервые в училище, я обратила внимание именно на неё. Она с какой-то ироничной усмешкой в глазах смотрела на окружающих, весь ее силуэт демонстрировал презрение ко всему происходящему. Этакий Печорин в юбке. От неё исходила какая-то сила и я захотела с ней дружить и не ошиблась. Она была действительно сильной и морально, и физически. Без сомнений она кидалась в драки, которые в те времена были не редкость. При этом она очень хорошо училась. Она была просто феномен в математике и имела врожденную грамотность по русскому, Она жила с мамой вдвоём, мама работала на заводе, но очень старалась, чтоб дочка ни в чем не нуждалась, и у неё это получалось. Тане купили длинную собачью шубу, и мы по очереди выходили в ней покрасоваться на улице. Таня была очень передана мне, она всегда выделяла именно меня, а остальных просто терпела. Я знала, что у неё в жизни была трагедия, ее насиловал отчим с 11 лет, она сначала терпела, потом, рассказала маме. Они все бросили и уехали жить в другой город. Но травма осталась. Я не могу забыть, с какой болью Таня мне рассказывала все это – отрывисто, опуская глаза, это была очень сильная боль, это сказалось на ее психике бесспорно. Это было страшно.
Казалось, меня связывала целая вечность с этой компанией, Я так хорошо помню хотя это были только 4 года учебы, насыщенные приключениями и яркими событиями, потом, мы виделись редко, и вот уже 25 лет не виделись совсем. Да, мне уже 45 лет и позади целая жизнь, но почему-то опять держу в руках это фото и так явно стоят передо мной образы этих давно забытых подруг.