000
ОтложитьЧитал
Ведьмовской морок и трансформация – презабавнейшие навыки, сродни шутки для своих. Далеко не каждый может быстро нейтрализовать ведовство, если оно уже свершилось, а чувство юмора – дело наживное. Слабые и обидчивые до выпускного у нас не дотягивают. Присутствующие в зале ведьмочки и ведуны были народом опытным, проклятиями и магией не первый раз битым, а поэтому предпочли и дальше наслаждаться вечеринкой.
– Несравненная Элли, позвольте пригласить вас на танец, – одногруппник с поросячьим пятачком картинно поклонился и протянул мне вместо руки кончик длинного хвоста.
Я улыбнулась, покачала головой и, прикрыв рот пирожным, быстро шепнула:
– Не могу. Готовлюсь.
Парень хитро подмигнул, смекнув, что я тут не скуку сладеньким заедаю.
Фантомы у меня всегда выходили просто загляденье, но «выводить в свет» одновременно троих я ещё ни разу не пробовала. А сегодня и повод достойный, и компания подходящая, и атмосфера соответствующая. Созданные мною эльфы выглядели и передвигались не хуже настоящих и мгновенно произвели фурор. По залу разлетелось восхищённое «Ах!», не менее эмоциональное «Что за нафиг?!», и только наиболее здравомыслящие задались вопросами, кто это такие и как вообще сюда попали.
Пока ведьмочки с обожанием таращились на тех, по кому так долго вздыхали, парни ворчали и прикидывали, как бы побыстрее разделаться с конкурентами. Ну, пускай попробуют! Это же ненастоящие эльфы, заговоры и проклятья им нипочём!
И всё-таки нашлись умники!
Кто-то из особо ревнивых ведунов подложил эльфам под ноги «Спотыкач». Фантомы миновали преграду как ни в чём не бывало, зато я подскочила на месте как ужаленная. Неприятно же! Эльф повернулся к создателю ловушки и наставительно погрозил ему пальцем. На диверсанта незамедлительно зашикали и оттеснили его в задние ряды самообразовавшегося круга.
Мои эльфийские красавцы успели продефилировать по залу, продемонстрировав себя во всей красе, пока ребята смекнули, кто их создатель. И что тут началось!
– Элли, а они только ходят или танцевать тоже умеют?
– Ух ты! На ощупь как живые!
– Уже и руки распустила? Совсем стыда нет.
– И что они в этих эльфах нашли?
Атмосфера накалилась до предела. Я подала условный знак музыкантам, и энергичная мелодия сменилась томной и протяжной.
– Чур, я танцую с этим! – Самая догадливая ведьмочка не стала дожидаться, пока фантом проявит инициативу.
Эльф в ответ галантно поклонился, разомлевшая от радости девушка позволила ему обнять себя за талию и… уже через пару секунд послала мне недоумённый взгляд. А всё потому, что танцевал эльф как истинный представитель дивного народа: касался партнёрши буквально кончиками пальцев, кружил осторожно, да так и сыпал витиеватыми комплиментами.
– Не могу поверить, что эльфы на самом деле такие, – разочарованно вздохнула подошедшая Райна.
– Эльфы, как и люди, встречаются разные, но в детстве при дворе Владыки меня окружали именно такие.
– А вот твой Арнелль не такой!
– Нелли – особенный, – тихо подтвердила я, на мгновение представив, что и он мог бы сейчас кружить меня по залу в танце.
Помечтать о несбывшемся как следует не вышло. Танец завершился, и мне предъявили целый список претензий: и танцуют эльфы не так, и изъясняются чудно, и вообще какие-то странные.
– Так зачем вам эти манерные эльфы? – хитро поинтересовалась я.
Девчонки переглянулись и, не сговариваясь, направились к свободным парням. Музыканты на сцене отложили скрипки и флейты и снова потянулись к гитарам и барабанным палочкам.
«Ведьмачий угар» нынешним вечером оказался в ударе и мгновенно завёл зал. Ведьмочки, позабыв об эльфах, отплясывали с ведунами. Парни соревновались, кто жарче закружит партнёршу или выполнит самую сложную поддержку. Жертвы ведовской трансформации зазывно крутили хвостами, мычали, каркали и похрюкивали в такт барабанам, а единственный обладатель поросячьих копытец так вообще оказался главным заводилой и лихо отбивал в середине зала чечётку. Ведьмочки щедро одаряли ведунов улыбками и благосклонными взглядами. Я развоплотила никому уже не нужных фантомов и с чувством выполненного долга принялась угощаться пирожными. Пожалуй, я буду скучать по своей академии.
* * *
Ведьмы и ведуны разошлись только на рассвете. Кто пошёл отсыпаться, кто приводить в порядок внешний вид. Я не осталась в стороне и по-дружески помогла Райне избавиться от репейников, заодно выяснила, кто же наслал эту напасть. А знания не только сила, ими ещё и делиться принято. Так что Райна отомстила рыжему Орину сполна. И за испорченную причёску, и за испоганенный вечер, и за то, что строил глазки кому не следовало.
– Так я же любя-я-я… – сокрушался несчастный ведун, пока Райна вытаскивала из его спины колючки. – И потом, если не я, так кто-нибудь другой подсуетился бы. А я не желаю, чтобы мою девушку обижали всякие там.
– Правильно! Лучше обидеть самому, – ехидно протянула я.
Орин недобро зыркнул исподлобья. Он считал, что я дурно влияю на Райну. Два года парень безуспешно пытался убедить её сменить соседку по комнате. Предлагал даже снимать комнату в городе, но Райна наотрез отказалась съезжать.
Подцепив пинцетом очередную колючку, она взмолилась:
– Элли, ну задействуй отмену.
– С какой это радости? К тому же ты уже почти закончила.
– Правда? – Орин радостно встрепенулся, чтобы тут же вздрогнуть от боли.
– Только половина-а-а… – горестно простонала жалостливая ведьмочка.
– Сердца у тебя нет, – проворчал ведун.
– Нету. И поэтому именно меня Райна попросила тебя проклясть. И если что, она тоже любя. Была б моя воля, одной спиной ты бы не отделался.
Орин насупился и замолчал. Да и Райна недовольно притихла. Я почувствовала себя лишней.
– Удачного вам исцеления, а я, пожалуй, пойду. Мне ещё надо собраться в дорогу.
– Доброго пути, – Райна улыбнулась.
– И не попадайся, – на прощание пожелал ведун.
У меня даже от сердца отлегло, а то уже было решила, что Орин всерьёз обиделся.
Сборы не заняли много времени. Вещей у меня было немного. В походном сундучке хранился запас необходимых снадобий, эликсиров и ингредиентов. Так что я сунула в сумку сменную одежду да конспекты и поспешила на конюшню.
Ступа изволила спать. Или же притворялась спящей. Трижды приказывала ей вылететь наружу – без толку. Только когда я зажгла лучину и принялась утрамбовывать поклажу внутри, ведьмолётка дёрнулась, подскочила на пол-ладони да так и зависла в воздухе.
– Только попробуй заявить, что я для тебя недостаточно хороша, – проворчала я и отдала приказ трогаться с места.
Глава 2
Тёмный лес
До лесной опушки я добралась быстрее, чем рассчитывала. Приземлившись, выбралась из ступы и плюхнулась на траву. Прошлым летом ведуны-однокурсники дальше этой полянки не продвинулись. Сюда я их ещё дотащила, а потом парней вырубило, да так крепко, что и нюхательные соли не привели в чувство. Так что в лес я вступила в одиночку, а вышла с подарком и полезными связями.
Волкодлак Захарий устроил мне экскурсию по владениям фей, призрак Иов познакомил с русалками, а домовой Листик накормил пирогами в своей избушке, ещё и клубочек подарил, благодаря которому мне стали не страшны хитрые лесные тропки, так и норовившие обмануть случайного путника. Да и сам лес оказался не таким уж и жутким. Шутки у него специфические, но какая ведьма не любит чёрного юмора? Так что спор я тогда у ведунов выиграла. И с тех пор стала частой гостьей в Тёмном лесу.
– Ты чего расселась? У Листика уже самовар вскипел.
Полупрозрачное лицо Иова выступило из куста орешника, следом раздалось леденящее душу завывание. Я к припадкам призрака была привычная, поэтому даже не вздрогнула.
– Я дощечку уронил, – последовало слезливое объяснение. – Вытащить не могу. Застряла-а-а-а…
Новая порция ультразвука разогнала всё живое в округе: сорвались с веток испуганные горлицы, выскочил из кустов трясущийся заяц, даже паучок, прядущий паутину, прервал своё занятие и эвакуировался на тоненькой ниточке от греха подальше.
– Элли, беда у меня, – уже спокойно возвестил Иов и умоляюще посмотрел на меня.
Орешник был густой, колючий, а на мне платье новое, чулки нештопаные, любимые, в полосочку. И всё же я опустилась на колени и поползла в заросли. Наверняка на дощечке Иов уже успел что-то изобразить, если не верну, продолжит ныть и чаю спокойно выпить с Листиком не даст.
Отыскать пропажу оказалось не так уж и сложно, но руки я в кровь ободрала, пока доставала. На дощечке углём была нарисована томная русалка.
– Никак не успокоишься, да? – хмыкнула я, возвращая призраку эскиз.
При жизни Иов был большим ценителем женского тела и обожал рисовать любовниц в пикантных позах. Когда о коллекции картин узнали родственники его пассий, художника настиг кинжал профессионального убийцы. Обиженный на белый свет призрак отказывался признавать настоящую причину собственной гибели и продолжал верить, что пал жертвой проклятущих конкурентов, сгубивших его из зависти к искромётному таланту.
– И жизни не хватит, чтобы постичь все прелести и тайны женской натуры, – глубокомысленно изрёк Иов.
– Поэтому ты как самый хитрый умудряешься рисовать и после смерти. Будь поосторожнее с натурой. В Ивовске тебя уже приметили, как бы история не повторилась.
Предупреждение я вынесла мимоходом, зная, что Иов пропустит его мимо ушей и продолжит наведываться в городок близ Тёмного леса. На редкость безответственное привидение. Это ж надо было умудриться засветиться чуть ли не в каждой спальне!
– Что значит смерть, когда в душе пылает искра вдохновенья? Стремлюсь успеть запечатлеть я лик любовного томленья. – Призрак простёр полупрозрачную руку к небу и вскрикнул, поймав прямой солнечный луч. – Жарковато что-то становится. Лучше я тебя в избушке подожду. И ты давай не задерживайся, самовар стынет.
Я подбросила на ладони клубочек-проводник. Ведь не предупреждала же, что загляну, а всё равно рады. За последний год я часто наведывалась в гости к домовому из Тёмного леса. У Листика всегда можно было выпить душистого чаю, поболтать и – что самое главное – выговориться.
К заветной избушке я вышла спустя полчаса. Лес счёл, что мне не помешает разминка, и немного покружил по тропкам. Ступу пришлось оставить на опушке, предварительно окутав чарами. В сохранности ведьмолётки я не сомневалась: даже если кто-то совсем рядом пройдёт – не заметит.
– Наконец-то явилась наша лапушка! Заждались мы тебя! – Листик возник на крыльце и важно приосанился.
На домовом была красная рубашка навыпуск, штаны и неизменные лапти. Лукавые глаза поблёскивали из-под густых, цвета спелой пшеницы бровей. Я сгребла Листика в охапку и расцеловала в пахнущие выпечкой щёки.
– Ну будет тебе… будет! – Домовой быстро осмотрелся – не видел ли кто? – после чего прошептал: – Поставь обратно. Несолидно же.
Я вернула раскрасневшегося домового на крыльцо. Тот помолчал немного, поправил пояс и снова напустил на себя суровый вид, отчего между бровей появилась складочка.
– Так о чём это я? Задержись ты ещё хоть чуточку, и осталась бы без вареничков. Вкуснющие получились. Картошечка так и тает, лучок сладкий. Захарий, пока я тесто на пирожки ставил, почти всю кастрюлю умял.
– Ты меня ещё куском хлеба попр-р-рекать будешь, – обиженно прорычали из избушки.
– Хлебом не буду. Ты его всё равно не ешь.
Избушка у Листика просто загляденье, тёплая, добротная. Печь не дымит, крыша не течёт, погребок имеется, а в двух шагах от дома – колодец. Я сперва удивлялась, что в таком доме кроме домового никто не живёт, а потом Иов украдкой поведал, что с Листиком невозможно поладить. Уж больно тот авторитарен в бытовых вопросах. Здесь не сядь, там не встань, всюду нос суёт и раздаёт непрошеные советы.
– Элли, чтобы через минуточку была за столом. Кто ж чай холодный-то пьёт? А ежели самовар греть, то его опять со стола снимать придётся. И прекрати ты мою избушку магией портить!
Я в ответ хмыкнула, закончила защитный круг и только потом поднялась по ступеням. Тёмный лес меня не обижал, проказами не изводил, но лучше поберечься.
В горнице пили чай. За столом на лавке восседал здоровенный мохнатый волкодлак и чинно лакал из чашки, рядом, прямо на столе, расположились феи. Крылатые крошки макали кусочки баранок в вазочку с вареньем, после чего прикладывались к соломинкам, торчащим из общей кружки. Призрак Иов устроился на подоконнике и уже что-то рисовал в альбоме.
– Вот, пришла. А говорили, что заблудилась, – флегматично обронил он.
– Как же она заблудится? У неё же клубочек.
– Снова одна? – недовольно проворчала фея, от которой исходило сиреневое сияние. Звали её Фиалкой. Более капризного и манерного создания мне встречать не доводилось. – Уж привела бы какого-нибудь мужика.
– Абы какого не надо! – спохватилась зеленоватая малышка, пахнущая мятой.
– Мьятта, не всем принца подавай. Я бы и на кузнеца согласилась. Сильного, крепкого, загорелого, – подала голос фея яблоневого цвета.
– Цыц, бесстыдницы! – прикрикнул на них Листик. – За столом об опылении ни слова. Нечего Элли аппетит портить.
– А мой аппетит тр-р-радиционно никого не интер-р-ресует, – хмуро проворчал в чашку Захарий.
– А что у нас с аппетитом? – Яблонька перелетела к волкодлаку на загривок и почесала его за ухом. – Почему не кушаем?
Страшный и косматый, раза в два крупнее обычного волка Захарий тут же разомлел и довольно зажмурился. В чём он провинился, я не знала, однако проклятие, лежащее на волкодлаке, блокирующее возможность превращения в человека, намекало, что он насолил сильному магу. Я сразу предупредила бедолагу, что не сумею его расколдовать, однако волкодлак продолжал надеяться.
– Элли, рассказывай! Не томи! – Фиалка отложила баранку и привстала на цыпочки. – Как прошёл бал?
– Мимо, – буркнула я и плюхнулась на лавку.
– Неужели никто не пригласил? – встрепенулась Мьятта. – Надо тебе было нас послушать и позволить сшить бальное платье.
– Которое она бы потом натянула на руку вместо перчатки, – ехидно осадила пыл подруги Фиалка. – Настоящая женщина должна о себе заботиться, даже если она ведьма!
– А я и позаботилась! Теперь ни один однокурсник не посмеет даже недобро посмотреть в мою сторону.
– Довела! – радостно захлопала в ладоши Фиалка.
– Провела! – вторила ей Мьятта.
– Проучила, – скромно потупилась я.
– Выкладывай детали! – Яблонька подпёрла щёку рукой и предвкушающе улыбнулась.
Из всех существ Тёмного леса феи-крошки были самыми вредными и жадными до пакостей и проделок. Горе тому путнику, которого тропинка выведет к Дереву фей.
– Элли, а оставайся с нами, – робко предложил Листик. – Жить есть где, а хорошая ведьма и в лесной глуши пригодится. Надо же кому-то заплутавших бедолаг в чувство приводить.
– Совсем бор-р-рзый нар-р-род пошёл, – поддакнул Захарий. – То у кикимор-р-ры чего отведает, то с р-русалками купаться полезет. А если к феям попадёт…
– Но-но! – Фиалка протестующе постучала баранкой по краю чашки. – Говорить о даме гадости в её же присутствии – это верх невоспитанности.
– А за спиной, получается, можно? – ехидно оскалил пасть волкодлак.
– Если о девушке не судачат, значит, она никому не нужна. – Фея томно похлопала ресницами.
– Водяного ты пошто обидела? – угрюмо спросил Листик.
– О! И ты уже в курсе, – засмеялась Фиалка, словно колокольчик зазвенел.
– Элли, помоги несчастному, а то над ним уже все лягушки потешаются. – Домовой сочувственно нахмурил брови.
– А что случилось с уважаемым Водолеем Бультыховичем?
Феечки переглянулись и дружно захохотали. Видимо, бедняга водяной влип основательно.
* * *
Водолею Бультыховичу беречься было уже поздно. Он сидел на краю листа кувшинки и полоскал в озере кончик хвоста. Некогда солидный мужчина в самом расцвете сил теперь был размером с мою ладонь.
– Чего пришла? Тоже поглумиться хочешь? – совсем неласково встретил меня он.
– Листик попросил. Считает, я смогу помочь.
– И как, сможешь? – встрепенулся водяной.
– Для начала мне нужно выяснить, что с вами произошло.
Я специально не упомянула о феях. Хотелось услышать версию самого водяного, дав ему тем самым сохранить лицо.
– Проспорил, – объявил он, потупив взгляд. – Не поверил, что пыльца фей действует и на водников.
– Ясненько. А если попросить фей вернуть вам привычный размер?
– Да я с этими вертихвостками больше и разговаривать не стану! – От возмущения Водолей Бультыхович прихлопнул по воде хвостом. Вышло не особенно внушительно.
– Так пыльца фей даёт временный эффект…
– Вот и оставаться мне креветкой бесхребетной до новолуния, – подытожил водяной.
– Ну почему же, вы и сейчас замечательно выглядите.
– Враки! – Водолей Бультыхович вытаращился на меня. – Размер имеет значение! Слышала бы ты, как она меня прежде называла. Я был гигант! Плавучий исполин! А теперь я креветка и хвост у меня вялый… – Последнее признание далось водяному нелегко, он потупил взгляд, чтобы я не заметила блеснувшие в глазах слёзы.
Ох уж эти феи! Фиалка, небось, специально водяного обхаживала, чтобы испробовать на нём свою пыльцу, а потом бросила на произвол судьбы.
– Что же мне делать? У меня же хозяйство, репутация… – бубнил себе под нос обманутый водник.
Жаль, я ступу на опушке леса оставила. Ведьмовской сундучок мне бы сейчас пригодился. Конечно, не факт, что моё зелье смогло бы нейтрализовать воздействие пыльцы фей, но попытаться всё равно стоило.
– И каков будет вердикт? – Призрак Иов возник на берегу озера, держа наготове карандаш. Выполнив замеры, он принялся набрасывать эскиз.
– Сердца у тебя нет! – Водяной поморщился, однако плечи расправил и живот втянул.
– Верно, – охотно подтвердил Иов. – Сожгли вместе с картинами, красками и мольбертом. Нет, Элли, ты представляешь, что с невеждами зависть вытворяет?! Ладно ещё поглумиться над телом несчастного художника, но посягнуть на его творения…
– Так ты же картины вроде как спас?
Трагическую историю гибели Иова я слышала уже в десятке вариантов, место действия и число извергов, разгромивших его мастерскую, варьировалось, а вот страшная мстя, приключившаяся с ними, оставалась неизменной. Не выдержав произвола мародёров, обиженный художник восстал, выкрал картины и устроил в городке несанкционированную выставку. К уже нарисованным шедеврам в стиле ню добавились карикатуры на обидчиков.
– Ничего! Потомки нас рассудят. – Иов добавил пару штрихов и вскинул голову. – Ты его расколдовывать собираешься или я по-быстрому акварелью в цвете напишу?
– Мне к ступе надо вернуться. В ней мои припасы.
– А почему не призовёшь? Так же быстрее.
– Разве лес мне позволит?
– Не попробуешь, не узнаешь.
Попробовать мне хотелось, а вот потерять новенькую ведьмолётку, да ещё и с запасом снадобий – не очень. И всё-таки стоило рискнуть. Мало ли что мне судьба уготовила. Призыв ступы с хранящимся в ней добром мог оказаться весьма кстати.
Только бы не оплошать!
Ступа явилась по первому зову, вылетев из открывшегося портала. И целая! Я подождала, пока она опустится, и тщательно изучила на предмет повреждений. Опасения оказались напрасными, на ступе не было не единой трещинки, ни малейшей царапины. Поклажа тоже осталась в целости и сохранности.
Вытащив сундучок, я расстелила на траве покрывало и принялась раскладывать на нём всё необходимое. Когда к травам и настойкам добавился скальпель и щипцы, со стороны озера прилетел встревоженный всплеск.
– Элли, ты не хлопочи. Я до новолуния потерплю уж как-нибудь.
– Не дёргайтесь! Сейчас всё будет в лучшем виде… – Я схватила щипцы.
Бульк!
Водолей Бультыхович ушёл под воду.
Вот и кто так поступает? Храбрости ни на грош, а ещё хозяин целого озера. Если надумал лечиться, то нечего залегать на дно! И потом, я ступу призвала? Призвала. Магию тратила? Тратила. Да мне теперь со своим добром по всему Тёмному лесу таскаться. Нет уж, водник. Быть тебе расколдованным!
– Милочка, не переживай. Мы его поймаем, – полный неприкрытого злорадства голос донёсся из зарослей камыша.
– Не любите вы своё начальство! – Я пощёлкала щипцами и начала колоть орехи.
– А нечего было феям глазки строить. – Лёгкий плеск воды подсказал, что говорившая приблизилась.
Обернувшись, я обнаружила, что зеленоволосая русалка выбралась на берег и с интересом наблюдает за процессом приготовления зелья. Её подруги предпочли оставаться на расстоянии, но тоже жадно ловили каждое моё движение. Я растёрла орехи, добавила морковной стружки и залила полученную смесь облепиховой настойкой.
– Никак самогоном завоняло! – Русалка недовольно наморщила носик.
– Лекарство и не должно быть приятным, – глубокомысленно изрёк Иов. После бегства водяного он переключился на русалку. Та делала вид, что не замечает, однако украдкой расчёсывала мокрые волосы пятернёй.
– Гадкое оно будет, так ведь? – с надеждой поинтересовались из воды.
– Мерзкое, – подтвердила позирующая дева. – Надолго запомнит.
Как только зелье забурлило, я перелила его во флакон. Оставалось только выманить пациента на поверхность.
– Давай сюда. Мы уж проследим, чтобы выпил, – зловеще пообещала русалка. – А ты ступай по своим делам. У ведьм их должно быть немало.
Меня нагло спроваживали.
– Спасибо, как-нибудь сама справлюсь.
Я забралась в ступу и полетела на середину озера.
– Водолей Бультыхович, пора лечиться!
Водяной мне не ответил, а вот сидящая на листе кувшинки лягушка обквакала на всю округу.
– Вы же хотите снова стать большим? – уже потише добавила я.
Зеркальная поверхность подёрнулась лёгкой рябью.
– Русалки считают, что вы боитесь.
Последний аргумент сработал. Водяной дельфином выпрыгнул из воды, выхватил у меня из рук склянку и отпил на лету. Последовавший бульк вышел до того внушительным, что меня окатило с ног до головы.
Ёжки-поварёшки!
Ступа моё возмущение разделяла и рванула прочь от воды. Причём столь стремительно, что я и пикнуть не успела, как взмыла выше верхушек деревьев и угодила в густой туман. Хорошо, что сундучок на берегу не оставила!
– Бестолочь деревянная! Я же теперь дорогу к озеру не найду.
Ведьмолётка озвученной характеристике не обрадовалась и понеслась к земле. Видимо, чтобы доказать, что я ошибаюсь.
Бум! Встреченное препятствие к воде не имело никакого отношения, а всё потому, что мы очутились в густом лесу, а если точнее, то приземлились прямиком на вершину сосны.
Сидим. И не дышим. Я – потому что страшно, ступа – поскольку не положено, но судя по тому, что с места не трогается, тоже переменами прониклась. Только что под нами было озеро, теперь же простирался лес, причём до того густой, что спуститься вниз можно только напролом, сквозь хвойную преграду.
– Предлагаю всё-таки вверх. Медленно и осторожно.
Ступа подчинилась. При этом оторвалась от сосны настолько плавно, что я вообще ничего не почувствовала. Вот умеет же, зараза летучая!
Туман встретил нас как родных. Над лесом не было ни яркого солнца, ни малейшего ветра. Возникало ощущение, что ты паришь на месте. Вот так вляпалась! Теперь лети туда – не знаю куда, если повезёт, то за границу леса выберешься. Или же придётся рисковать и заходить на очередную посадку вслепую.
Стоило мне как следует разозлиться, как из-за густой завесы появились высокие двустворчатые ворота. Миленько! Глючненько! И крайне неожиданно. Я подлетела к возникшему препятствию и легонько похлопала ладонью, потом облетела вокруг. Нормальные такие ворота, не хуже чем в любом приличном доме, и кольцо на них добротное, медное. Ухватившись за него, я пару раз стукнула. Ворота скрипнули как настоящие, и гостеприимно распахнулись, явив утопающий в солнечном свете луг. Посередине его возвышалась башня из чёрного камня. Занятно, а ведь я считала, что знаю все тайные местечки Тёмного леса.
* * *
В Чёрной башне никого не оказалось. Я до последнего в это не верила. И когда ползла через луг, пытаясь слиться с зарослями мака, и когда карабкалась по верёвочной лестнице, и даже когда сунула любопытный нос в окошко. Ступа меня страховала, готовая поймать, если владелец башни сочтёт, что ломиться в гости без приглашения невежливо. И вот те раз, нету такового! Или таковой…
Определённо, прежде башня принадлежала женщине. Причём любящей готовить. Иначе какой смысл в шкафчиках с кухонной утварью? При виде новеньких блестящих котелков и сковородок у меня даже руки зачесались. А набор склянок для трав и специй! Просто мечта любой ведьмы. Осмотрела, повздыхала, пощупала – и отошла. Всё-таки я в Тёмном лесу проездом, точнее, пролётом.
Резкий перезвон колокольчика я сперва приняла за сработавшую сигнализацию. Вздрогнула, активировала защиту и рассмеялась в голос, обнаружив, что звук исходит от настенного зеркала. Я осторожно приблизилась и поинтересовалась:
– Есть кто живой?
Зеркало подёрнулось рябью и явило изображение незнакомого брюнета приятной наружности. Высокий, поджарый, черты лица точёные, взгляд задумчиво-хмурый. Мне даже неловко стало: вдруг у человека неприятности, а тут ещё и подглядывают. Хотя насчёт человека я, пожалуй, поторопилась. Если цвет пышной шевелюры намекал на людские корни, то форма ушей не оставляла сомнений, что это один из подданных Владыки Златолесья. Последний тоже оказался лёгок на помине. Из зеркала раздался глубокий голос Светлейшего Виреля:
– Она сама не ведает, что творит. Когда пробуждается дар такой силы, отсутствие знаний может обернуться огромной бедой.
Сперва я сочла, что ослышалась, но Владыка продолжил осыпать мои знания такими «комплиментами», что будущий диплом должен был бы самоуничтожиться, едва в него впишут моё имя.
– Я найду её и стану присматривать, – «обрадовал» меня брюнет.
Да что ты говоришь?! Присматривать он станет. Смотри, как бы проклятие какое не отхватил! Ведьма без элементарных знаний и не такое может устроить! Я в сердцах притопнула ногой. Изображение в зеркале дёрнулось и пропало. Так, Элли, пора действовать! А если этот хвост чернобурый окажется поблизости – сам виноват!