Глава 1. Таня и её семья
Зимнее солнце заливало Вишневую улицу янтарными светлыми, но не греющими лучами. Приближался закат и суетливый, как всегда, вечер в доме номер десять. Меви Финн1, хорошая хозяйка и знакомая семьи торопливо суетилась на кухне, готовя ужин. Теперь о семье с фамилией Маклафлины. За компьютером сидела девочка тринадцати лет с тонким и одновременно крепким благодаря регулярным тренировкам телом, объятым ситцевым платьицем с короткими рукавами. Тонкая водолазка и гармоничные салатовые бриджи хорошо сочетались с платьицем. Волосы Маклафлин были усеяны золотистыми прядями, порой волнами ложащихся на плечи и спину. Глаза голубыми пуговками на веснушчатом лице устремленно и озабоченно смотрели в экран, а тонкие пальцы неохотно колотили по клавишам, набирая какой-то текст по школе. Судя по её уставшему лицу, данная работа её вовсе не увлекала, и, явно не врубаясь в смысл, Таня хотела скорее закончить с этим. Александр Андреевич, отец , высокий и широкоплечий мужчина лет сорока, не больше, с румяным лицом и умными глазами, сидел на диване, и, позевывая, перелистывал страницы его любимой газеты «Будущее города». На нем был пижамный костюм и домашние тапочки. По профессии он был инженером и филологом, часто отправлялся в экспедиции по разным странам. Создавая мосты и путешествуя, Александр любил временами пописывать книжки. Мать, Наталья Сергеевна, красивая женщина со спортивной фигурой, мыла посуду, которую не успела домыть ещё до обеда, поэтому её стало вдвое больше. Любящая пошутить, она постоянно мелькала своей улыбкой. В свое время закончившая биофак и став доктором биологических наук, Наталья часто рассказывала домочадцам о насекомых, животных, человеке, растениях, грибах и многом другом. И, конечно, нередко помогала Тане с докладами, научными работами, исследованиями. Она обожала пробежки. Серьёзно, хлебом не корми, а дай побегать. Неважно где. Будь то парк, лес или же обыкновенная дорога.
Сейчас улицу освещали фонари, от которых исходил слабый мерцающий свет. Жёлтые размытые пятна искрились на тротуарах. Всё ниже опускалось солнце, и свет в окнах домов исчезал всё чаще.
Наконец, Меви закончила со стрепней, и все с большой охотой оторвались от своих дел. На столе, покрытом большой красивой скатертью с природными пейзажами, уже красовалась миска с салатом из овощей и тонкими ломтиками поджаренного бекона, четыре чашки, наполненные горячим чаем и тарелка с щербетами из фруктов, шоколада и орехов. Усевшись за стол, семья хором захрустела и снова наполнила тарелки. Довольная Меви присоединилась. Чай пили минут десять. Таня с удовольствием съела три щербетных кирпичика. Поужинав, все разошлись по комнатам. Девочка, прежде чем лечь спать, отодвинула портьеру и долго смотрела в окно, за которым серебряными блёстками лежал снег, а тёмные силуэты деревьев подрагивали и качались от ветра.
Комната Тани была небольшой, но там было на что посмотреть. Кровать с деревянными оборками и белоснежным бельём стояла рядом с окном. В углу стоял старый, часто поскрипывающий утлыми дверями, шкаф. Рядом с ним стоял треножник, на котором лежало несколько толстых книжек с пожелтевшими страницами. Среди этих книжных развалин были и фолианты. В деле чтения хозяйка комнаты обладала настоящей сноровкой. Таня была страшным книголюбом. Она могла вернуться за книгой даже тогда, когда сильно опаздывала. Для неё книга была первой по необходимости вещью. Гонясь за содержанием, девочка старалась все запомнить: детали, персонажей, их характеры, образы, привычки, последовательность действий. Любила строить предположения, например, в детективах. Причём, нередко оказывалась права. Может, поэтому, ей никогда не было скучно. Окно закрывала пиассава. Это жёсткое волокно ей привёз папа из Азии. Гардина из такого волокна не тонет и не впитывает воду, поэтому было не страшно оставлять окно нараспашку во время дождя. На стене висели многочисленные диковинки из разных стран. Старинные монеты: экю, флорины, дукаты, рейсы… Засушенные растения и даже фока – охотничий кинжал из Бразилии. Всё это, конечно, ей привозил отец. Тане тоже очень хотелось путешествовать, и она часто воображала, как она покоряет один материк за другим, открывает новые острова и никому не известные виды животных и растений. На стенке висела полка, на которой стояла небольшая колбочка с миррой, маленькие образцы сталактитов из пещер и аккуратно лежавшая рядом джибизга2. Где-то в шкафу среди зарослей с одеждой чётко работал хронометр, нарушая тишину своими стуками. Таня давно привыкла к нему и спокойно засыпала, читала или делала уроки. Хронометр стал неотъемлемой частью тишины в её комнате. Вы и сами теперь видите, что комната скорее походит на музей. Небольшой письменный столик с творческим беспорядком завершал все выше описанное.
Теперь и в доме номер десять погасили свет. На будущий день всем предстояло много работы. Мертвая тишина поглотила улицу. Ледяные порывы ветра заставляли снег пускаться в пляс. Вихри снежинок врезались в окна и застилали снежной пеленой всю Вишневую улицу.
Глава 2. Оазистаун
Прежде чем настанет декабрьское утро, предлагаю послушать о городе Оазистаун. Почему он так называется, никто толком не знает. Единственное, чем приходится довольствоваться, это легендой, передающейся испокон веков местными жителями. Легенда эта об очень смелом человеке, который смог после извержения вулкана сделать здесь оазис. Он будто бы разрушил вулкан и очистил землю от пепла. Существовала и вторая легенда, но ее плохо помнили. Что-то там было про океан. Конечно, все это похоже на сказку, но это уж личное дело каждого, верить или нет.
Была у города ещё одна особенность, которая совершенно не сочеталась с названием. Каждые два-три года здесь без вести пропадали дети. Точнее, один ребёнок. Это продолжалось уже более двадцати лет. Никто не мог понять, что за череда странных исчезновений окутывает городские улочки с домами, как плотная туманная пелена. Полиция в этом отношении была бессильна. Что только она не делала, чтобы докапаться до истины. Нанимали лучших поисковых псов, устанавливали камеры, летали на вертолётах и даже крепили маячки всем детям на вещи и одежду. Дело в том, что город небольшой, пешком его можно обойти всего за три-четыре часа, поэтому распределить маячки по семьям не было проблемой. Несмотря на это, потери успели погостить почти у всех семей города. Причём ребёнок пропадал в подростковом возрасте. Статистика показывает, что пропажи происходят тогда, когда ребёнку от тринадцати до пятнадцати лет. Местное управление даже выделило отдельную школу для таких детей, в которой они все время жили под присмотром и прямо в здании. Но даже это не спасало от проклятия. На рекламных стендах уже просто не хватало места, так как везде висели объявления с надписью «Пропал/пропала без вести», и это было очень печально.
Семья Тани была одной из немногих, кого ещё не коснулись эти злодеяния. Девочке совсем недавно исполнилось тринадцать лет, и родители все думали о переезде, но никак не могли сойти с мертвой точки. И, как это обычно бывает, все надеялись, что всё пройдёт мимо них. Хоть таких исключений было мало, но все-таки они были.
Помимо всего этого, в Оазистауне было множество таких интересностей, совсем не связанных с негативом. Городишко состоял из трех кварталов. Первый – Медовый Квартал – всегда неугомонно переполнялся атмосферой мёда. Манука— мед чайного дерева, липовый и гречишный, каштановый и горный, кипрейный и акациевый мёд создавали такую палитру запахов, что голодный прохожий будто ими наедался, а у самого сытого аппетит пробуждался очень быстро. Семья Маклафлинов нередко закупалась здесь. Мама Тани часто лечила простуду липовым медом, а акациевым головные боли. Лавки в форме банок, плошек, ложек были украшены резьбой, в углублениях которых поблескивала застывшая жёлто-оранжевая смола, тоже очень похожая на мед. Медовый праздник отмечали осенью, в октябре. И он, пожалуй, был самый помпезный из всех. Даже Новый год на его фоне выглядел как декорация на заднем плане. В этот день на улицах не протолкнуться, туристы градом слетались в квартал. Повсюду продавали медовую снедь. Пироги, сладости, торты, свежеиспеченные булочки с корицей, баранки, яблоки, и все это с медом. Живая музыка с караванами танцоров, фокусников, актёров, уличных зевак здесь течёт молочной рекой. Всех приглашают на Медвежье Шоу. Ставят деревянные бочки, наполненные до краёв медом, и приводят медведей для соревнований. Выигрывает тот, кто быстрее съест эту бочку. Точнее, мед. И ещё перед этим медведи сутки ничего не едят, поэтому когда их ведут на площадь, лучше не подходить близко. На них делают ставки, как на лошадей во время скачек. Таня обычно ставит на Белобрысого. Это медведь средней величины с белым пятнышком на шее от рождения. Он, казалось, всегда был голодный. Белобрысый был очень дружелюбный, и толпа его всегда встречала возгласами восхищения. Сейчас, в Новый год, квартал мирно торговал медом под падающие снежные хлопья, и это было сказкой.
Второй квартал назывался Книжным. Он был самым любимым местом Тани, поэтому бывала она здесь каждую неделю. Аромат пергамента и кофе гулял во всех уголках квартала. Здесь была самая большая библиотека, выглядевшая как древний старинный замок. Всякий раз во время ее посещения девочка гуляла по большим залам и искала тайники. Это место влекло её одним только видом. Огромные шкафы были от и до были заставлены книгами. Лестница-робот всегда была готова к услугам посетителей. На двух колёсах и с квадратной платформой с бортиками, она подъезжала с приветствием: «Добро пожаловать в книжные чары. Кажется, вам не хватает роста, чтобы дотянуться до тысяча девятьсот пятой полки. Встаньте, пожалуйста, сюда.» После этих слов Таня обычно называла номер полки (они все были пронумерованы и указывали на жанр), и тогда платформа начинала подниматься под гул шестеренок и мотора, потом наконец останавливалась недалеко от полки, и лестница вытягивалась до места назначения. Некоторые дети приходили сюда вовсе не из-за интереса к чтению, а ради катания. Но, как это обычно бывало, читающих начинали бесить их крики и гомон, и они ворчливо провожали их до двери. Огромные гобелены украшали стены читальных залов. Хорошо обделанный кирпичом камин был главным пристанищем книголюбов. Растеленные коврики, мягкие пуфы, кресла-качалки, даже шезлонги всегда находили своего «хозяина». Маклафлин обычно выбирала кресло, чтобы после дождя или мороза можно было вытянуть ноги, и, купив в буфете душистого чая, под треск огня почитывать книжку и наслаждаться шелестом пожелтевших страниц. Винтовые лестницы с запыленными перилами круто заворачивались в спираль. Был тут один постоялец. Человек, который основал тут библиотеку несколько лет назад, жил здесь со своим питомцем. Этим питомцем был маленький львенок, который привык к людям и потому свободно разгуливал. Если вам когда-нибудь доведётся побывать там, то не удивляйтесь, если периодически будете натыкаться на большие миски с водой, молоком и свежей бараниной. Сейчас это был уже не львенок, а самый настоящий царь зверей. Так, кажется, его все называют? Лев по имени Чарли знал об этом месте куда больше, чем посетители. Таня любила чесать ему за ухом и ворошить гриву. Тогда громкое мурлыканье сливалось с потрескивающим костром. Возможно, когда-то библиотека действительно была замком, ведь он пустовал тут сотни лет, пока страстный охотник за книгами Леон Маккарти не пришёл сюда и не начал творить. Да ещё и Чарли с собой притащил. Но это, пожалуй, делало библиотеку ещё более особенной. Было здесь и много таинственного. Много комнат, от которых не было ключей. Они терпеливо ждали своего выхода в свет. Леон сейчас путешествовал в Новой Зеландии, поэтому ему не было до них дела. Девочка часто смотрела в замочные скважины, но из-за мрака ничего не могла разглядеть. Надо сказать, что многие здесь оставались на ночь и даже на неделю, ведь все жизненно необходимое здесь было. Таня всегда оставалась здесь на каникулы, для неё это было настоящим приключением. Она часто пробиралась в малолюдные места библиотеки-замка и находила там множество загадок. Загадки эти были зашифрованы символами, рисунками, знаками, буквами на стенах и нужно было много терпения и сообразительности, чтобы разгадать их.
Квартал Искателей был третьим из этого списка. Назывался он так потому, что все всегда что-то ищут: совет, дорогу, потерянную вещь, счастье и много чего ещё. Не сказать, что в этом квартале были все «находилки». Тут располагались такие переулки, как «ДарСовет», «Философия жизни», «Адвокатия совести», «Все сложно» и другие по типу этих. Думаю, вы и сами догадались, кем здесь работали люди. Некие психологи души, помогающие людям. Маклафлины редко сюда ходили, да и то, в ДарСовете на вопрос: « Как спастить от проклятия?» отвечали им так: «Хотите совет? Ни с кем не советуйтесь». Весьма неопределённо, даже слишком. Может они ответили так, потому что семья Тани затронула самую больную тему города, а может, они и впрямь аферисты.
Глава 3. Новогодние хлопоты
Все поднялись ещё на рассвете. Меви Финн встала раньше всех, так как должна была вовремя приготовить завтрак. Вскоре запах блинчиков, распространившийся по всему дому, разбудил всех. Таня, великая охотница за блинчиками и оладушками, сворачивала их в трубочку, обмакивая то в сгущеное молоко, то в растаявшее сливочное масло. Допив стакан с оранжадом, она накинула на плечо школьный рюкзак, до невозможности набитый тетрадками, учебниками и всякой канцелярией, и отправилась в школу. Вот уже неделю как девочку перевели в специальную школу с досмотром, поэтому в двух местах на рюкзаке и трех в одежде уже были вшиты мельчайшие маячки. Таня очень не хотела жить там, поэтому уговорила родителей написать заявление, чтобы она могла ночевать дома.
Голые ветви деревьев, усыпанные инеем, были как заколдованные. Чистейший на них снег будто освещал тьму, которая наступала ближе к полудню. Таня дотронулась до ветки, и иней посыпался сахарной пудрой, а на самом деле это был тонкий слой кристалл чешского льда, возникший из воздуха, в котором всегда есть водяные пары. Поэтому иней может образоваться где угодно: на деревьях, стёклах, машинах. Девочка знала, что он холоднее воздуха зимой. По ночам слабый ветер ускоряет отдачу тепла на улице, а потому утром можно любоваться настоящим чужом природы!
Солнце слабо освещало сугробы, но при этом снег оставался сказочно блестящим. На каждом углу маленьких улочек стояли многочисленные лавки с дразнящими яркими красками, не имевшими конца. Они с новой силой создавали чувство бесконечности. Канцелярия, бижутерия, игрушки, забегаловки, косметика, сладости. Запахи пекарней разносились по улицам, как ветер, сливаясь с людским потоком. Так как на дворе был декабрь, в городе уже царила новогодняя атмосфера. Гирлянды, фонарики, елки, деды Морозы и Снегурочки за витринами. Лавочки с фейерверками и хлопушками походили на большую праздничную коробку. Магазины с коньками, санками, лыжами, ледянками давно открылись. Поставленные в некоторых местах динамики разрывались от музыки. Сейчас играла всем известная : «Jingle Bells». Поэтому дорога в школу была весьма интересной, самое главное было не засмотреться, чтобы не опоздать. Когда Таня посмотрела на часы и увидела, что первый урок начнется через три минуты, она побежала со всех ног, стараясь не смотреть по сторонам.
После занятий, девочка сделала уроки и легла спать. Усталость давала о себе знать, и Тане скорее хотелось лечь в свою тёплую кроватку. На столе почивала лампочка, немного запыленная и снизу заваленная школьной рутиной. За дверью разносились запахи печеных пирогов и ванильного крема. Это Меви начала стряпать к празднику, который должен был наступить уже через два дня. Хронометр играл свою колыбельную, а за окном валил снег в преддверии новогодних чудес.
Глава 4. Неудачное опоздание
Когда Таня проснулась, на часах уже было 8:30. Хмуро взглянув на будильник, который почему-то не прозвенел, она быстро встала с кровати и поспешно начала собираться в надежде не опоздать. Девочка оделась в свой любимый вариант одежды, который придумала сама. Это было то платье с водолазкой и бриджами, в котором она недавно делала школьный доклад, сидя дома за компьютером. Перед выходом мама дала ей сто пятьдесят рублей на какой-нибудь непредвиденный случай. А в жизни таких случаев немало. Закинув в рюкзак кроссовки на сменку, Таня побежала коротким путем, где не было возможности рассмотреть город во всей красе, да и не до этого было. Путь этот проходил через Книжный Квартал. Проходя мимо библиотеки, Маклафлин задумалась, остановилась и, что-то вспомнив, направилась ко входу. На пороге её встречал Чарли, и Таня, не раздеваясь, села ему на спину. «Чарли, дуй в секретум. Скорей, скорей же», – поспешно потрепав льва по гриве, сказала она, пригибаясь. Чарли понял команду и быстро понесся по винтовой лестнице вверх, прошмыгнул мимо пары людей со смешными очками и книгами в руках в закоулок коридора в Зал номер 2, в котором была комната-музей со множеством фолиантов, принадлежностей для письменности и разных археологических раскопок, так или иначе связанных с книгами. Маклафлин мигом спрыгнула с "домашнего котика" и сказала: «Чарли, место, место». Он тут же убежал. Нащупав на одной из стен еле заметный резной знак, она достала из рюкзака вырезанные из дерева буквы и приложила их к знаку так, чтобы они заполнили его полностью. Они тут же налились золотым светом. Огромный шкаф, стоящий рядом, отодвинулся в сторону и исчез. Внизу стены был квадратный люк, в который девочка мигом залезла, и шкаф громко задвинулся назад. Счастье, что в этот момент в зале никого не оказалось и вообще, все были на работе или учёбе. Дело в том, что на осенних каникулах Таня, как обычно путешествуя с Чарли, заметила этот шифр, и долго пыталась разгадать его. Слабые очертания латинских букв были по всему периметру знака. Выписав их на листок и составив их них слова, она получила это: «Citius, altius, fortius». Это был латинский афоризм в переводе «Быстрее, выше, сильнее». Это место она назвала латинским словом «секретум», что означает «тайна». Так она научила льва этому слову, и он быстро понимал, что от него требуют.
Маклафлин пропозла несколько метров и, открыв выходную дверцу, вышла наружу. Она бывала здесь однажды и знала, что окажется на главной остановке города, с которой все туристы начинали свое путешествие по городу. От этой остановки до школы можно было быстро добраться на электросамокате, и поэтому Таня так спешила сюда. Не успела она прийти в себя, как уже не могла оторвать взгляда от быстро подъехавшего автобуса невероятных размеров. Подобного транспорта Таня никогда и нигде не видела. Даже в номерах газеты «Будущее города» не было ни одного похожего чертежа новейших транспортных моделей. Четырёхэтажный ярко-красный автобус был обшит листовым железом. Длиной десять метров, он заслонил собой всю остановку. Стеклянные окна были украшены витражом, поблескивающим на солнце. Высота, достигающая шести метров, невольно заставляла запрокидывать голову. На его боковых стенах выступали балкончики, сильно отличающиеся друг от друга. В одном из них было множество хлама, сваленного в одну кучу. В другом стояли клетки с необычными животными. От третьего исходил душисто-пряный аромат, будто пытавшийся вырваться из плотно закрытых ящиков. На самой крыше находился аквариум, который был, по-видимому, пятым этажом. В нем плавали морские рыбки, медузы, кальмары и даже колонии сальп. Остальных сложно было разглядеть из-за внушительной высоты. Из сильно выступавшего наружу подоконника с углублением для земли, росли небольшие саженцы молодых сосен. Окна закрывали занавески с какими-то знаками. Колеса в метр высотой были покрыты толстыми шинами с вырезными узорами. Была там ещё одна странность. Четыре таблички с названиями городов. И что самое непонятное, среди этих городов был и Оазистаун.
От всего увиденного у Тани пересохло в горле, и она лихорадочно облизнула потрескавшиеся от холода губы. Сзади автобуса висела табличка со стертыми буквами. Кроме букв «Т, Г, Е, Ц» ничего нельзя было разобрать. Не успев опомниться, она почувствовала резкий толчок. Это двери Авто-Гиганта открылись и кто-то схватил девочку, запихнув её в багажное отделение, находившееся в кабине с названием «Оазистаун». Двери автобуса захлопнулись гормошкой, и он умчался так же внезапно, как и появился.