000
ОтложитьЧитал
Глава 3. Исконно-русские версии
Исконно-русскими мы будем называть версии, в основу которых положена вера в существование русского народа с незапамятных времён. Надо признать, что попытки некоторых историков найти доказательства существования руси в начале первого тысячелетия, а возможно и в ещё более глубокой древности, вызывают уважение. Доказать «исконность» руси – это вполне естественное желание любого российского историка, будь он профессионалом или дилетантом. Проблема в том, что чем дальше мы забираемся в «тёмные века», под которыми подразумевается раннее средневековье, тем меньше летописных материалов, пригодных для анализа. В качестве примера приводим отрывок из «Анналов» Тацита, написанных во II веке н.э.:
«За луги¬я¬ми живут гото¬ны, кото¬ры¬ми пра¬вят цари, и уже несколь¬ко жёст¬че, чем у дру¬гих наро¬дов Гер¬ма¬нии, одна¬ко ещё не вполне само¬власт¬но. Далее, у само¬го Оке¬а¬на, – ругии и лемо-вии; отли¬чи¬тель¬ная осо¬бен¬ность всех этих пле¬мён – круг¬лые щиты, корот¬кие мечи и покор¬ность царям. За ними, сре¬ди само¬го Оке¬а¬на, оби¬та¬ют общи¬ны сви¬о¬нов; поми¬мо вои¬нов и ору¬жия, они силь¬ны так¬же фло¬том».
Историкам пришлось приложить немало сил, чтобы выяснить, какие народы упомянуты в «Анналах» и где расположен этот самый Океан. Оказалось, что Оке¬а¬ном Тацит называ¬л Север¬ное и Бал¬тий¬ское моря, а сообщение о том, что свионы, предки шведов, обитают посреди Океана, стало следствием заблуждения географов: Скан¬ди¬нав¬ский полу¬ост¬ров они счи¬та¬ли ост¬ро¬вом вплоть до XI века.
Примерно такая же картина возникает при анализе трактата Иордана «О происхождении и деяниях гетов». Вот что он писал о событиях IV века в Восточной Европе:
«Германарих, король готов хотя, как мы сообщили выше, и был победитеем многих племён, призадумался, однако, с приходом гуннов. Вероломному же племени росомонов [Rosomonorum gens infida], которое в те времена служило ему в числе других племен, подвернулся тут случай повредить ему».
Термин «росомон», кроме Иордана, никто из средневековых хронистов не использовал. Так бы и затерялись росомоны среди названий многих неведомых нам народов и племён, о которых упоминали древние историки, если бы не настойчивость некоторых историков в намерении доказать древнее происхождение русского народа. Для таких энтузиастов любое «рос» или «рус», обнаруженное в старинном фолианте или на средневековой карте – это словно путеводная звезда. Увы, только созвучием, как правило, и ограничиваются доказательства очередной «теории». В данном случае внимания заслуживает германская этимология слова «росомон», основанная на предположении, будто ros означает «красный», а mon является искажённым готским «mana», так что «росомон» можно вроде бы перевести как «красный человек». Происхождение красных, или краснолицых, людей обсуждается в одной из следующих глав, где рассмотрена «греческая» версия происхождения слова «рос».
В трактате Иордана упомянуто ещё одно племя – роксоланы (Rhoxolani). Впервые об этом народе написал греческий географ I века до н.э. Артемидор Эфесский, а вслед за ним Страбон – в трактате «География» этот народ назван по-гречески Ῥοξολάνοι. Принято считать, что этноним «роксоланы» основан на иранском словосочетании, которое переводится как «светлые аланы» (roxs-alan). По сведениям из древних источников, во II-I веках до н.э. роксоланы жили на территории между Днепром и Доном, а позже переместились в придунайские земли. Понятно, что «рокс» это совсем не «рос», однако иногда за неимением лучшего приходится использовать и подобные созвучия.
Территория между Доном и Днепром весьма привлекательна тем, что включает в себя Киевскую Русь и более ранние образования вроде «волынцевской» и «салтово-маяцкой» культур. Есть искушение связать население этой территории в IX веке с роксоланами I века до н.э. Так и поступил Д.И. Иловайский в книге «Краткие очерки русской истории» (1868 г.):
«Русь издревле обитала в стране между Днепром и Азовским морем; она упоминается у греческих и латинских писателей под именем сармарского [сарматского] народа роксолан или россо-алан. Первое о них упоминание встречается в 94 году до Рождества Христова (у Страбона), а затем идут отрывочные известия о них до VI века включительно. В следующие затем века (весьма скудные по отношению к историческим известиям) россоланские, или русские, князья и их храбрые дружины, по всей вероятности, были заняты упорною борьбой с соседними народами, как славянскими, так и иноплеменными (особенно с аврами [аварами] и уграми [предками венгров]). Мало-помалу Русь подчинила себе некоторые славянские племена и образовала сильное государство, центром которого сделался Киев».
К сожалению, Иловайский в своих изысканиях недалеко ушёл от М.В. Ломоносова, который ещё в середине XVIII века написал по заказу императрицы «Замечания на диссертацию Г.-Ф. Миллера "Происхождение имени и народа российского"». Вот какими контраргументами воспользовался Ломоносов:
«Отвергает господин Миллер мнение учёных людей, которые россиян и имя их производят от роксолан, древнего народа, жившего между Днепром и Доном, а причины сего отвержения полагает, что-де небольшое сходство имени россиян с именем роксолан и сходство места не довольны к тому, чтобы утвердить происхождение имени и народа российского от роксолан; но должно-де показать: 1) как имя роксолане переменилось на имя россияне, 2) как роксоланы перешли к северу, 3) каким языком роксолане говорили. На сие ответствую, что хотя сходство имени и места роксолан с россиянами довольно быть казалось уже многим славным европейским авторам и целым ученым собраниям, чтобы имя и род россиян произвести от роксолан, однако дабы господина Миллера и в строгих сих его требованиях удовольствовать, следующее предлагаю: 1) Перемена имени роксолане на россияне весьма невелика».
Увы, современные лингвисты могли бы высмеять такое «доказательство», если бы речь не шла о знаменитом учёном. Столь же неубедительно выглядит и следующий довод из работы Ломоносова:
«Но хотя ни о роксоланах, ни о россах, ни о руссах после четвёртого до девятого века не упоминается у внешних писателей, однако из того не следует, чтобы тем именем оный народ сам не назывался».
Версия о происхождении руси от роксолан не получила развития, однако лингвист О.Н. Трубачёв продолжал настаивать на том, что термин «русь» возник именно в Днепровско-Донском регионе. В качестве аргумента он использовал очередное созвучие, интерпретируя росомонов как «светлых людей», а роксоланов – как «светлых алан». Однако никто так и не смог представить каких-либо доказательства связи росомонов и роксолан начала первого тысячелетия с русью IX века. Созвучие – это слишком слабый аргумент, когда речь идёт о происхождении русского народа.
Эта недоказанная связь, видимо, подвигла некоторых историков на поиски корней руси в «волынцевской» и «салтово-маяцкой» культурах. Вот что писал академик В.В. Седов в книге «Славяне» (2002 г.):
«До последних десятилетий VII в. лесостепные земли Днепровского Левобережья заселяли анты – носители пеньковской культуры (сахновская стадия), а более северную территорию – племена колочинской культуры. В конце этого столетия развитие этих культур на Левобережье было прервано вторжением крупной массы нового населения. Последнее оказалось более жизненным и более активным в хозяйственном отношении, и в Днепровском Левобережье формируется новая культура – волынцевская».
Увы, следов пребывания в регионе большого количества людей, кроме черепков на древних пепелищах, да остатков их поселений, отыскать не удалось. Тем не менее, Седов делает обескураживающий вывод:
«Русы – носители волынцевских древностей и эволюционировавших на их основе роменской, боршевской и окской культур».
Создаётся впечатление, что подобные декларации появляются от безысходности – если желания превышают возможности, тогда приходится ограничиваться единственным аргументом, который сводится к утверждению: всё было именно так, поскольку иначе быть просто не могло.
Впрочем, есть косвенный аргумент в пользу упомянутой версии, заключающийся в том, что в 827-834 годах хазары с помощью византийцев построили крепость Саркел, которая, судя по всему, служила для защиты западных границ Хазарии в районе волго-донского волока. Седов в статье «Русский каганат IX века» упоминает и другие укрепления, которые якобы также использовались для этой цели:
«До 30-х гг. IX в. на северо-западном пограничье Хазарии использовались старые укрепления – городища, возникшие ещё в скифское время. Они были устроены на труднодоступных мысах коренных берегов рек и воспринимались средневековым населением как естественно защищённые участки местности, способные обеспечить безопасность жителей близлежащих селений».
Однако, как именно воспринимались эти городища средневековым населением, на самом деле не известно. Кроме того, на восточной окраине территории «волынцевцев» археологи не обнаружили следов укреплённых поселений, что свидетельствует об отсутствии противостояния с хазарами. Увы, нет никаких оснований для утверждения, будто хазары опасались именно «волынцевцев» или «салтовцев», тем более что такие опасения всё равно не позволяют поставить знак равенства между этими народами и русью.
Но есть ещё один аргумент, который использовал Седов для того, чтобы подтвердить свою версию местоположения Руси в IX веке. В первой половине этого века был составлен список народов и племён, преимущественно славянского происхождения, населявших области восточнее Франкского государства. И вот какова последовательность перечисления народов в этом списке, получившем условное название «Баварский географ»: …Bruzi, Vuizunbeire, Caziri, Ruzzi, Forsderen…
Первый народ идентифицирован историками как пруссы, третий – как хазары, четвёртый – как русы, а последний – это предположительно «лесные жители», которых можно отождествить с древлянами. Седов утверждает, что «русам остаётся ареал волынцевской культуры – между Хазарией и территорией древлян». Но если этому списку всецело доверять, то возникает вопрос: каким образом хазары оказались между пруссами и русами? В этом случае русов следует искать к востоку от Волги, что противоречит версии Седова. Так что единственный вывод, который может быть сделан на основании этого списка, состоит в том, что в Баварии IX века был известен некий народ, название которого созвучно слову «русы».
Если Иловайский искал начало Руси в I веке н.э., то нынешние историки явно осмелели, поэтому не боятся реконструировать события III тысячелетия до н.э. Вот короткий отрывок из доклада Л.П. Грот на научно-практической конференции «Российская государственность в лицах и судьбах её созидателей: IХ-ХXI вв.» в мае 2013 года:
«При всей известности археологического богатства Прикамья учёные недоумевали: а кто же это плавал из Прикамья до Индии на протяжении тысячи лет, с VIII века до н.э. до VII века н.э.? <…> По моей концепции начального периода древнерусской истории, этим народом были древние русы <…> которые выделились из индоевропейского субстрата Восточной Европы при его распаде одновременно с ариями, что датируется обычно началом III тыс. до н.э. Арии ушли на юг, а русы остались в Восточной Европе, и именно их присутствие фиксируется исторической топонимикой, прежде всего, восточноевропейскими гидронимами с корнем рос/рус/рас. Совпадение названия страны, гидронима и этнонима – в нашем случае, страна Русь и народ русы – является признаком исконного проживания народа на данной территории».
Проблема в том, что ни Лидия Грот, и никто другой не в состоянии представить нотариально заверенный документ, где были бы зафиксированы даты появления на свет всех этих гидронимов и топонимов – то ли это случилось в VII, то ли в IX, то ли в XII веке. С другой стороны, упомянутые совпадения вполне естественны, поскольку было бы странно, если бы русские люди стали, например, в X веке называть реки и города в честь каких-то шведов или финнов. Куда логичнее звучит «Руса – русская река».
Впрочем, есть обстоятельства, которые не соответствуют и этой логике, и декларациям Лидии Грот. Всё дело в том, что на просторах европейской части России есть множество рек, происхождение которых не удаётся объяснить ни с помощью древнеславянского языка, ни привлекая для этого какие-то местные наречия. Но стоит только обратиться к древнескандинавским языкам, как такая возможность сразу появляется. Подробнее об этом будет рассказано в главе, посвящённой скандинавской версии происхождения руси.
Помимо нелепых, ничем не подтверждённых предположений, сторонники существования руси в начале первого тысячелетия н.э. нередко выдают желаемое за действительное. Историк В.В. Фомин в статье «Нужен ли нашему будущему шведский взгляд на наше прошлое?» (2013 г.) пишет следующее:
«К сказанному необходимо добавить, что <…> поэт XII в. Манасия называет русов в числе участников нападения под руководством аварского кагана на Константинополь в 626 г., в "Хронографии" Феофана Исповедника (ум. 818) под 773 г. сообщается, что император Константин V Копроним в поход на болгар послал 2000 хеландий, а сам на "русской" хеландии поплыл к устью Дуная».
На самом деле, Манассия в числе участников нападения упоминает тавроскифов, а в «Хронографии» Феофана Исповедника (перевод И.С. Чечурова, 1980 г.) написано следующее:
«774 г. В этом году, в месяце мае, 12-го индикта Константин двинул флот из 2-х тысяч хеландиев против Булгарии, и сам, взойдя на пурпурные хеландии, отправился к [устью] реки Дунай, оставив стратегов кавалерийских фем за клисурами, с тем, чтобы они могли проникнуть в Булгарию, покуда булгары будут заняты самим василевсом».
Фомин воспользовался переводом, выполненным в 1884 году, в котором сделана ошибка. Как поясняет Чечуров, «хронист говорит об императорских хеландиях, украшенных пурпуром, составлявшим прерогативу византийского василевса».
Ещё одним примером неспособности сторонников версии об «исконности» руси, русского народа, аргументированно опровергнуть доводы оппонентов является сочинение С.В. Цветкова «Поход Русов на Константинополь в 860 году и начало Руси» (2010 г.):
«Вполне очевидно, что русы были главенствующим племенем среди восточных славян, и именно их представители вели последующие переговоры с Византией, а поскольку до этого события империя, которой уже давно были хорошо известны другие славянские племена, видимо, мало что знала о русах, то после похода всех восточных славян так именовала – по главенствующему племени – русами (росами). О главенстве руси над соседними племенами Фотий пишет в знаменитом Окружном послании: "тот самый так называемый (народ) Рос, те самые, кто – поработив (живших) окрест них и оттого чрезмерно возгордившись – подняли руку на саму Ромейскую державу"».
Увы, Цветков так и не представил никаких доказательств, что русь в IX веке главенствовала среди славян. Ну а ссылка на Фотия совершенно неуместна, поскольку тот ни слова не пишет о славянах.
Далее Цветков попытался опровергнуть Лиутпранда Кремонского (Liudprands von Cremona Werke. 1977):
«Необходимо отметить, что итальянские хронисты под норманнами понимали все народы, живущие севернее них, о чем сообщал Лиутпранд Кремонский: "Ведь на севере его соседями являются венгры, печенеги, хазары, руссы (Rusios), которых мы зовём другим именем, т. е. нордманами…" Так что итальянцы считали норманнами даже хазар и печенегов».
Трудно представить, что греки настолько слабо разбирались в географии, что называли северянами жителей Хазарии, территория которой простиралась до предгорий Кавказа. Однако в книге Лиутпранда есть другой отрывок:
«XV. В северных краях есть некий народ, который греки по его внешнему виду называют "русиос", мы же по их месту жительства зовём "норманнами"».
Отсюда следует, что в первом отрывке слова «которых мы зовём» относятся только к русам. Кого же европейцы называли норманнами? Ответ на этот вопрос находим в труде хрониста Эйнхарда «Жизнеописание Карла Великого» (перевод М.М. Стасюлевича, 1864 г.) первой половины IX века:
«От западного океана к востоку протянулся некий залив, длина которого неизвестна, ширина же нигде не превышает ста тысяч шагов, хотя во многих местах является меньшей. По берегам его живёт множество народов; даны и свеоны, которых мы называем нордманнами (Nordmannos), заселяют северное побережье и все близлежащие острова».
Итак, похоже, что без подтасовок не может обойтись ни один сторонник версии об «исконности» Руси. Иногда горе-искателям не удаётся найти подходящий перевод или фразу, допускающую двойное толкование. В этом случае факты берутся «с потолка», примером чему является содержание статьи «Загадка древних русов, или что означает слово "русский"?», опубликованной в 2008 году. Её автором стал С.В. Перевезенцев, доктор исторических наук, член бюро президиума Всемирного русского народного собора. Вот что там написано:
«Учёные выяснили, что на карте древней Европы I–IX вв., то есть тогда, когда Древнерусского государства ещё не существовало, имя "русь" было очень распространено. Сегодня известно, что какие-то четыре разные Руси были в Прибалтике. В Восточной Европе имя "русь" можно найти на берегах Днепра, на Дону, в Карпатских горах, в устье Дуная, на побережье Азовского и Каспийского морей, в Крыму. В Западной Европе – на территории современной Австрии, а также в Тюрингии и Саксонии. Кроме того, какая-то "Русь" ("Руззика") входила в состав королевства вандалов в Северной Африке».
Особенно впечатляет присутствие руси в Африке. Можно было бы не обращать внимания на такие откровения, если бы они не являлись характерным примером состояния исторической науки, по крайней мере, той её части, которая посвящена исследованию начала Руси.
Глава 4. Южно-балтийская версия
В «Повести временных лет» сказано, что словене, кривичи и соседние племена, изгнав за море одних варягов, отправились к другим, и опять за море. Но почему именно за море? Неужели нельзя было подыскать себе князя на обширной территории к востоку от Балтики?
Для того, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо выяснить, зачем на свет появилась ПВЛ. Наиболее логичное объяснение состоит в том, что летопись была написана по заказу киевского князя. Более того, перед Нестором была поставлена определённая задача – показать, что варяги-русь это не чужаки вроде свеев или норманнов. Однако написать, что русь это какой-то близкий по происхождению народ, Нестор не мог – тогда бы пришлось указать точное место, откуда пришла эта русь. Такие сведения можно проверить, и в результате обнаружится обман, поэтому Нестор написал расплывчато – мол, русь пришла из-за моря. Те же слова читаем и в НПЛ, так что варягов-русь вроде бы следует искать на побережье Балтики, хотя и без особой надежды на успех.
«На помощь» Нестору пришёл В.Н. Татищев. Историк XVIII века попытался доказать, что Рюрик был наполовину славянин, а правил землями к северу от Приильменья, на территории Карелии и нынешней Финляндии. Для подтверждения своей версии Татищев включил в книгу «История Российская» отрывки из якобы утраченной «Иоакимовской летописи»:
«О князях русских старобытных монах Нестор плохо знал, какие дела свершали славяне в Новгороде, а святитель Иоаким, хорошо знающий, написал, что сыны Иафетовы и внуки отделились, и один от князь, Славен с братом Скифом, ведя многие войны на востоке, идя к западу, многие земли у Чёрного моря и Дуная себе покорили. <…>
Князь Славен, оставив во Фракии и Иллирии около моря по Дунаю сына Бастарна, пошёл к полуночи и град великий создал. <…> После устроения Великого града умер князь Славен, а после него властвовали сыновья его и внуки много сот лет. И был князь Вандал. <…> Он имел три сына: Избора, Владимира и Столпосвята… Потом умер Избор и Столпосвят, а Владимир принял власть над всей землей. <…>
По смерти Владимира <…> княжили сыновья его и внуки до Буривоя, который девятым был после Владимира, имена же сих восьми неведомы. <…>
Люди же, терпевшие тяготу великую от варяг, послали к Буривою, испросить у него сына Гостомысла, чтобы княжил в Великом граде. И когда Гостомысл принял власть, тотчас варягов что были каких избили, каких изгнали, и дань варягам отказался платить. <…>
И пришёл после смерти Гостомысла Рюрик [сын варяжского князя и Умилы, средней дочери Гостомысла] с двумя братья и их сородичами».
В этой истории всё складно сказано, за исключением того, что кроме слов самого Татищева нет никаких доказательств существования летописи «святителя Иоакима». И даже если такая летопись была, трудно поверить, что столь ценные сведения были доступны только этому монаху.
Некоторые историки отстаивали версию, согласно которой варяги пришли с южного побережья Балтики. Такие сведения содержатся в мекленбургских и голштинских «генеалогических таблицах», которые были собраны в конце XVII века Иоганном Фридрихом фон Хемницем и опубликованы в 1708 году Иоганном Хюбнером. Согласно этой генеалогии, Рюрик был внуком Витослава, короля ободритов (бодричей) – западных славян, живших в нижнем течении Лабы (Эльбы) и Одера. Отец Рюрика, Годослав (Готлиб), погиб на войне с данами (датчанами) в 808 году, а корону наследовал его брат. Хемниц утверждал, что Рюрик и его братья, Сивар и Трувар, потеряв надежду взойти на престол, отправились в Новгород. Однако веры этим сведениям нет, поскольку не указаны источники, на основе которых были составлены «таблицы».
С. Мюнстер и С. Герберштейн ещё в XVI веке придерживались того мнения, что родиной варягов была Вагрия, граничившая с Любеком и Голштинским герцогством. В средние века вагры, одно из племён полабских славян, входили в союз ободритов. Однако эта версия, как и многие другие, основана всего лишь на созвучии слов – «вагры» и «варяги».
В пользу южнобалтийской версии высказывался М.В. Ломоносов в работе «Замечания на диссертацию Г.-Ф. Миллера "Происхождение имени и народа российского"»:
«Против всех сих неосновательных Бейеро-Миллеровых догадок имею я облак свидетелей, которые показывают, что варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили от древних роксолан или россов и были отнюд не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною».
Казалось бы, Ломоносов прав. Если варяги, как писал Нестор, не были ни свеями, ни урманами, ни англами, ни жителями острова Готланд, однако пришли из-за моря, тогда остаётся предположить, что они родом с южного побережья Балтики. Впрочем, в Балтийском море есть и другие острова помимо Готланда, но этот вариант будет рассмотрен в одной из последних глав. Что же до версии Ломоносова, то он настаивал на том, что варяги-русь жили в соседстве с пруссами. Ввиду отсутствия «облак свидетелей», эту версию не имеет смысла обсуждать.
Южно-балтийскую версию происхождения руси с давних пор поддерживал В.Л. Янин, известный археолог, действительный член Российской академии наук. Вот отрывок из его выступления на президиуме РАН в 2001 году, где обсуждались результаты работы Новгородской экспедиции:
«Данные археологии, результаты изучения антропологических типов, обрядности, фортификаций, керамики показывают, что главный путь проникновения славян в северо-западные земли Древней Руси берёт начало на южных берегах Балтики».
И далее:
«Княжеская резиденция появилась в середине IX века. Многие находки говорят о пребывании здесь варяжской дружины: определенное доказательство реальности самого факта призвания скандинавского князя. Он действительно был призван, потому что три составные части конфедерации – новгородцы, кривичи и меря – не могли выдвинуть на княжеский стол кого-либо из своей среды».
В интервью 2009 года Янин дополнил эту версию:
«Кривичи и новгородские славяне пришли из Южной Балтики. А когда они между собой поссорились, то послали за князем. Послали в те места, где они бывали, где жили. Оттуда призвали Рюрика».
Судя по всему, связь ильменских славян и кривичей с Южной Балтикой вполне возможна, а вот происхождение Рюрика по-прежнему остаётся тайной за семью печатями.
Более категоричен в своих высказываниях историк А.Н. Сахаров, член-корреспондент РАН. Вот что он написал в своём сочинении «Рюрик, варяги и судьбы российской государственности»:
«Летописец не только рассказал о факте призвания варягов, но и точно определил, кто такие были варяги Рюрика, откуда они явились, в каком отношении к восточным славянам они находились. Он отмечает, что варяги живут "за морем", что они зовутся "русь", причем летописец – осведомленный и внимательный автор – подчёркивает их этническое отличие от шведов, норманнов, англов, готландцев. Этническую принадлежность варягов-руси к славянскому миру летописец определяет одной фразой: "А словеньскый языкъ и рускый одно есть". <…> Летопись многократно упоминает и об отношениях восточных славян с варягами-русью в IX в., все эти упоминания ведут в одном направлении – на южный берег Балтики».
На самом деле, в ПВЛ нет явного указания на то, что варяги-русь пришли с южного побережья Балтики. Точно так же слова о родстве славянского и русского языков нельзя считать доказательством славянского происхождения варягов. Так что историк всего лишь выдаёт желаемое за действительное.
Есть версия, связанная с островом Рюген, расположенным к востоку от Ютландского полуострова – это тоже Южная Балтика, однако речь в этом случае не идёт ни о соседях пруссов, ни о союзе ободритов. Одним из защитников «рюгенской» версии является писатель Л.Р. Прозоров – вот что он пишет:
«Особенно же сильно была сакрализована особа князя Рюгена, вместилища священного для всех славянских народов города-храма Арконы. <…> И тут необходимо обратить вниание на сообщение англосаксонской поэмы VIII века"Видсид": "Хаган правил хольмругами". Хольм – остров, руги, ругии – население острова <…> Рюген, в VIII веке уже безусловно славянское».
Тут вам и Хаган (Хаген), напоминающий «хакана русов», о котором написано в «Бертинских анналах» и в сочинениях Ибн-Русте. Тут и руги – название племени, вроде бы созвучное со словом «русы». Всё это уже было в книге С.А. Гедеонова «Варяги и Русь» (1876 г.). Однако лингвисты утверждают, что слова «руги» и «русы» имеют разную этимологию. Тем не менее, эта версия остаётся довольно популярной среди историков. Более того, А.Г. Кузьмин считал, что Рюген и есть тот самый «остров русов», о котором писали арабские географы X-XII веков. В качестве подтверждения «рюгенской» версии иногда упоминают город, расположенный в 100 км западнее острова Рюген – это город Рерик (Rerik), один из районов которого называется Russow. Но дело в том, что до 1938 года город имел совсем другое название, Alt Gaarz – оно появилось не позднее XIII века, а переименован город был то ли в память о поселении викингов, которое якобы находилось в этом месте, то ли как напоминание о располагавшейся где-то поблизости столице ободритов.
Об острове Рюген писал в XI веке Адам Бременский (перевод М.Б. Свердлова, 1989 г.):
«Мы узнали, что из тех островов, которые лежат [у страны] склавов [славян], наиболее примечательных три. Первый из них называется Фембре (Фемарн). Он расположен напротив ветров, так что его можно видеть из Альдинбурга точно так же как и тот, который называется Лаланд. Второй (Рюген) расположен против вильцов; владеют им раны или руны, наиболее храбрый народ из склавов. Есть закон: без их мнения никакое общественное дело не выполнять, так их боятся вследствие их дружеских отношений с богами или вернее говоря, с демонами, которым они воздают большее поклонение, чем другие. Итак, оба эти острова полны пиратов и жесточайших разбойников, которые не щадят никого из проезжающих мимо них. <…> Третий [остров] тот, который называется Семланд, соседний с руссами или полонами [полянами, поляками]».
Самланд, Самбия – земля одного из прусских племен, которую Адам по ошибке называет островом. Вызывает удивление соседство прусских земель с русскими, однако в другом месте Адам поясняет:
«Нам известно, что за Одером живут помераны, затем простирается обширнейшая страна полян, граница которой, как говорят, соприкасается с царством Руссии».
Однако Адам Бременский даже не попытался отождествить жителей острова Рюген с русами – он лишь отметил, что этот остров находился недалеко от земель «руссов» и «полонов».
Таким образом, несмотря на установленные археологами связи ильменских словен и кривичей с обитателями южного побережья Балтики, приходится признать, что пока не найдено никаких подтверждений версии, согласно которой варяги во главе с Рюриком пришли в Приильменье из этих земель. Так что в пользу южно-балтийского происхождения руси нет сколько-нибудь убедительных аргументов.