Глава 1
Все тело внезапно обожгло холодом. Взвизгнув я, подскочила и сразу же провалилась по колено в снег. Снег, странно, вроде лето. Обернулась кругом, сколько хватает взгляда, снежная равнина. Ой, до чего же холодно. Почему я раздета, абсолютно, не клочка одежды. Обняла себя за плечи, потерла их, пытаясь разогреть кровь – бесполезно. Ветер обдал колючим холодом и отогнал от лица рыжий локон. Рыжий? Провела по волосам – почти до талии. Никогда не носила длинных волос, за ними ведь уход нужен, а на себя времени вечно не хватало. Посмотрела на руки – тонкие запястья, длинные, ухоженные пальцы. Как могла, осмотрела себя. Стройные ноги, плоский живот, аккуратная девичья грудь. Ну и кто я? Где? И почему, наконец, обнажена? Подняла голову оглядываясь, вокруг, лишь белая, холодная, равнина ни души, ни хоть каких, ни будь строений, ни – че – го. От холода ступни практически потеряли чувствительность. Шок постепенно проходил, ладно, о странностях жизни подумаю позже, сейчас надо двигаться, иначе – смерть. Перекинула часть шикарных вьющихся волос на грудь, хоть какая- то защита от ветра, поёжилась, ещё раз огляделась. И в какую же мне сторону направится?
Пошла туда, где, над горизонтом поднималось солнце, яркое, веселое, заставляющие искрится снежинки. Я родилась на севере и всегда любовалась этим блеском драгоценных брильянтовых искорок, на сколько хватает глаз. Вот только сейчас было не до красот природы, я по колено в снегу и судя по всему не в своем теле. Пытаясь отвлечься от холода, пробирающего буквально до костей, от порывов ветра, норовящего отогнать от груди последнюю защиту, дающую хоть намёк на одежду, мои волосы, если кто не понял, восстанавливала в памяти последнее, что помнила до того, как провалилась в снег.
Итак, мы с семьёй ехали на машине на дачу. Семья – это муж дочь и, собственно-я. У нас есть еще двое старших детей, но они несколько лет женаты. И уже имеются два с половиной внука, с половиной, это потому что дочка ждет пополнения. Собственно, кого ждет еще не известно, да, срок приличный и УЗИ делали, но этот маленький проказник вовсе не хотел показывать свой пол, вот и ждем, кто родится. От воспоминаний чуть потеплело на душе. Но не будем отвлекаться: Я – Наталья Аркадьевна Васнецова, мне сорок семь лет, живу в маленьком городе на севере страны. Внешность, ну, была, совершенно обычная – русый волос, средний рост, лишний вес, все как у среднестатистических россиян. Старшие дети разъехались учиться, и ожидаемо, обзавелись семьями. Мы то же думали последовать за ними, но дом продать сразу не получилось, да и до пенсии вроде не далеко, вот и живем в своем маленьком мире, удаленном от суеты больших городов. Дети приезжают, конечно, но не часто, дорого, да и что они забыли на севере. Зато мы теперь ездим к ним в отпуск. Младшей дочке двенадцать, еще несколько лет и то же поедет учиться.
Боже, как же холодно! Зубы давно отбивают чечетку, тело трясет в напрасной попытке согреться. Я уже не обнимаю себя, бесполезно, да и идти легче, когда руки свободны. Впереди появляются скалы. Я оказывается в горах – попала! Понимаю, что иду вверх, но направление не меняю, какая разница, где мерзнуть. Интересно сколько градусов, по ощущениям минус восемь – десять странно, что могу двигаться, не смотря на полное отсутствие одежды. У нас говорят: северяне не те, кто не мерзнут, а те кто хорошо одевается. Вот только с этим у меня проблема. Нет, надо думать, о другом.
Итак, ехали н машине – хлопок, её закрутило, я еще подумала, что колесо пробили на выстрел. Дальше все смешалось, машина подпрыгнула, и перевернулась. Каким-то чудом успела подтянуть дочку к себе и затолкать её между передними и задними сиденьями, накрыла собой. Что- то больно врезалось в левое плечо и в спину, еще один удар, резкая боль в области шеи, потом все прошло. Боли больше не было и только глухо слышалось как подо мной, пытаясь выбраться, крутится дочка, зовет, а я почему то ответить не могу. В голове медленно плывет мысль – она жива. Машина больше не двигается. Где-то впереди стонет муж. Сознание медленно заполняется чернотой. Всё! Дальше мягкий удар о снег и холод. Да куда же я попала? Почему выгляжу иначе? Кто я? И наконец, самое актуальное, надолго ли я жива?
Глава 2
Не думала, что моих сил хватит на несколько часов пути по глубокому снегу. Солнце уже перевалило свой зенит. Идти оказалось не так уж трудно, наста не было, а тело, выполняя однообразные движения, как-то приноровилось и уже не протестовало. Даже появилось ощущение тепла: или это мозг так реагирует, или солнце все- таки чуть-чуть греет, а может, просто в этом месте нет ветра. Вернее всего, последнее.
Долго ли еще идти? Куда? Кто встретится, друзья или враги? И вообще есть ли здесь люди? А вот звери, наверняка, есть, куда же без них, а ведь я даже без одежды. Не смотря н печальную ситуацию, мысленно хихикнула, вспомнив анекдот, где встречаются две акулы, одна другой жалуется, что съела дайвера и теперь отрыжка резиной, а другая говорит: ты что, его же надо было сначала почистить.
Остановилась перевести дух и оглядеться, тут же обдало холодом, нет останавливаться нельзя. Вздохнула, и снова однообразные движения руками, ногами. Время от времени спотыкаюсь, зарываюсь в снег. Отмечаю, что ледяные касания уже воспринимаются не так болезненно. Странно, что нет наста, как это? Но через некоторое время вопрос отпал, потому, что наст появился вкупе с ветром, когда обогнула высокий холм. Что ж рано расслабилась, наст уплотнился и вскоре стал резать кожу. Это я осознала не сразу, сначала, даже не поняла, почему так потеплело в районе колен, пока не опустила глаза. Ой, ой натуральные порезы, плохо, очень плохо. Провела рукой по ране, боли как ни странно не было, но вот на руке остались следы крови. Что я там думала про животных, если есть хищники даже искать не понадобиться, просто принюхаются и вот она я.
На солнце набежала тучка, порыв ледяного ветра ударил в лицо и повалил снег. Зубы опять застучали, а тело снова начало трясти. Мысли о кровоточащих коленях ушли, ровно, как и все остальные, нет, пожалуй, одна осталась – надо идти! Шаг, шаг, шаг холода почти не чувствовала, только усталость. День клонился к вечеру. Сквозь встречный ветер со снегом солнце едва проглядывало, бледным пятном, у самого горизонта. Эту ночь я не переживу – пришла безразличная мысль. От усталости все чувства притупились…
Никогда не считала себя пессимисткой, для меня стакан был всегда на половину полон, что ж сейчас? Откуда такое безразличие к собственной жизни? Мысли путаются, устала… Пока могу идти – иду, а когда силы окончательно покинут это тело, просто лягу в мягкий, пушистый снег, потом, очень скоро, перестану мерзнуть, станет совсем тепло, усталость сделает своё дело, и я усну, что б уже никогда не проснутся. Наверное, это не самая страшная смерть. А пока еще могу переставлять ноги, с трудом ломая, уже сильно израненными коленями довольно плотный наст. Завьюжило, снег забивает глаза, совсем не вижу куда иду, да и насколько это важно, иду себе да иду. Ветер усилился, очередной шаг, и мысль – а может ну его, хватит, здесь место не чем не хуже, чем дальше. Но в этот момент, где-то за стеною метели, мелькнула невнятная тень, какое-то движение, слишком стремительное для человека. Мозг отметил – бежать не могу, совсем. Могу только методично переставлять, уже ничего не чувствующие конечности. Снова стремительная тень, уже гораздо ближе – плевать, иду. Лениво ворочаются мысли: здесь могут быть только хищники, а значит, о сне в мягкой холодной постели можно забыть. Большая тень, где-то совсем рядом, плохо видно кто это, все сливается со снежной пеленой, кто-то крупный, очень, очень крупный и, наверное, очень, очень голодный. Я шла кажется целый день и не видела никаких следов, даже маленьких. Наверное, сожрал всех вокруг, а тут такое блюдо само идет в пасть. Может, стоит остановиться, но ноги уже не слышат мысленного приказа, они как будто живут своей жизнью, идут себе дальше.
Внезапно появляется, прямо передо мной – огромная морда. Белая с черными пятнами, желтые глаза, разинутая пасть и предупреждающий рык. Надо, наверное, остановиться, ну да, ноги то не слышат, они продолжают двигаться. Рык повторяется уже с угрозой, запинаюсь о скрытый под снегом камень и останавливаюсь. Ну не совсем останавливаюсь, точнее сказать падаю прямо в снег, инстинктивно выбросив вперёд руки, которые опять- таки инстинктивно цепляются за белую шерсть, не давая упасть окончательно. Сообразив кого, схватила за морду, разжимаю пальцы. С головой ухожу в холодное пушистое одеяло и замираю. Двигаться совсем не могу, сил нету даже пошевелить пальцами. Наверное, это к лучшему. «Ешьте меня здесь, мне всё равно!» – последнее о чём могу подумать погружаясь в благословенную темноту.
Глава 3
Сознание вернулось резко, от боли охватившего огнем тела. Забилась, пытаясь выбраться из кипятка, брыкаясь и хватаясь за чьи то руки. Какая сволочь решила меня заживо сварить!
– Терпи – голос сверху, мужской, властный, сильный не дающий не намека на возражения.
Стало жутко обидно и жалко себя, авария, холод, теперь вот-кипяток, с трудом выдавила из себя хрип:
– Го – ря – чо – почувствовала, как по щекам потекли слёзы.
– Вода не горячая, это ты замерзла, терпи, скоро будет лучше, – сочувствующий, но твердый голос, приятный, чуть с хрипотцой.
Прислушалась к себе, вода уже перестала жечь. К губам прислонился край кружки, вдохнула, аромат мясного бульона. Сделала глоток, еще один, вкусно, внутри сразу стало теплей.
– Как она попала в горы, бедная девочка, заблудилась, наверное, не смогла обернуться, но так далеко от своего клана… – тихий женский голос то же звучал, откуда – то сверху.
Большими глотками допила предложенный бульон, как хорошо, тепло разливалось внутри. А вот вода действительно оказалась не такая уж горячая, тело начало трясти. Добавляют горячей воды. Тепло. Мысли шевелятся очень медленно – девочка, спасибо конечно за комплимент, хотя… узкая талия, тонкие запястья, совсем маленькая грудь, наверное, и правда, девочка.
Кто – то в небесах решил дать мне ещё одну жизнь, ну и юмор у богов. А что, прожила одну жизнь, вырастила детей, дождалась внуков, о чем еще мечтать?
Еще несколько раз подливали горячую воду и давали питьё. Еще несколько раз проваливалась то ли в сон толи в забытье. Глаза открывать не было сил, да и желания. Так с закрытыми глазами и лежала. С удовольствием принимала тепло и заботу. Чью- то заботу, интересно кому надо со мной так возиться. Все равно, сейчас отдохну и все выясню, потом. Очередной раз пришла в себя.
Многострадальное тело желало покоя. А вот сознание наконец проснулось и потребовало ответов. С трудом подняла тяжелые веки и тут же встретилась взглядом с темно-карими глазами, какими-то необычными с желтым ободком по краю радужки. Глаза располагались на мужском лице, довольно широком, с чётко отчерченными скулами, прямой нос, почти квадратный, жесткий подбородок, смуглая кожа, пепельные волосы, перетянутые сзади шнурком. Надо же, какая не обычная внешность, он, пожалуй, даже симпатичен.
– Согрелась? – и голос приятный.
Он также рассматривал моё лицо, как и я его и, не знаю, может мне показалось, но золотой ободок, в его глазах, похоже начал увеличиваться.
– Да, спасибо – вместо моего голоса тихий хрип.
Легкая полуулыбка и его взгляд заскользил с глаз на губы потом ниже. То же опускаю глаза пытаясь отследить его взгляд и с ужасом наблюдаю свою обнаженную грудь, я по-прежнему голая!!! Руки, с трудом поднимаясь, накрывают предмет моего беспокойства. А глаза начинают шарить вокруг в попытке найти, чем прикрыться. То и дело останавливаясь, на светлой облицовке стен, выполненной из отшлифованного мрамора, на большом зеркале за спиной мужчины в широкой золочённой раме, на самом мужчине… Слава богу, он отвернулся, заметив мои метания. Поднялся. Извлек откуда то огромное полотенце.
– Встать сможешь? – снова взглянул на меня, а я почувствовала, что лицо пылает и вовсе не от горячей воды, сжалась, сильнее прижимая руки к груди и судорожно вдыхая, не смея отвести от него глаз.
Вздохнул, отложил полотенце, взял за плечи, поставил на пол и одним ловким движением обернул полотенце вокруг меня два раза. Всё сделал так быстро что я и пикнуть не успела. Рук я так и не отняла от груди и сейчас чувствовала себя мумией из музея. В растерянности посмотрела на него, ноги подгибались от слабости, а может еще от чего. Он чуть улыбнулся, поддерживая меня, аккуратно утер капельки воды с лица краем полотенца и, легко подхватив на руки, вышел из… ну я думаю, из ванной или купальни… в общем, не знаю, как называется. Несколько шагов и меня водрузили на кровать, на немаленькую такую кровать с тяжелым балдахином из вишневого бархата. Мужчина повернулся к шкафу, молча достал рубаху не торопясь переоделся. Я, не отрываясь, наблюдала за ним, довольно крупный, широкая спина с перекатывающимися под кожей рельефными мышцами, сильные руки, узкие бедра, в общем, мечта, а не мужчина. Повернулся ко мне лицом, застегиваясь, внимательно посмотрел. Я по-прежнему лежала спелёнатая полотенцем и старалась не дышать, боясь, даже подумать о том, что будет дальше. Проследила за его пальцами, застегивающими пуговицы, и неожиданно для себя решилась заговорить.
– У меня нет одежды – голос прозвучал так жалобно и тихо, что казалось, он его не услышит.
Но видимо слух у моего спасителя был отменным.
– Сейчас придет служанка, принесет все необходимое и поможет тебе, потом я осмотрю твои ноги – он, снова не отрываясь, смотрел мне в глаза.
– А? – у меня в голове метались заполошные мысли, в каком смысле осмотрю ноги? Что он этим хочет сказать?
– Твои ноги, ты порезала их, руки я подлечил, а ноги в воде были.
– А что было с руками? – я растерялась, не помню, что б ещё и руки повредила, хотя всё может быть.
– То же что и с ногами, порезала об наст – он вздохнул – почему не обернулась? И идти было бы легче, и не поранилась бы.
– В смысле, обернулась? – о чём он?
– Слушай, лисичка, не играй со мной – он устало качнул головой – неужели думаешь, я поверю, что ты случайно забрела в горы, да еще и абсолютно раздетая. У меня нет никакого желания перепираться с тобой. Ты и жива только потому, что смогла удивить меня.
– Удивить? – я уже ничего не понимала.
– Да, ещё никто не решался схватить барса за усы – с усталым смешком ответил… барс.
БАРС! Я хлопала глазами, не в силах осмыслить то, что только что услышала. Он – барс! Та огромная белая кошка, с желтыми глазами и оскаленной пастью. Ну да я нечаянно схватила его за морду.
Глава 4
Закончив втирать заживляющую мазь Рэн, опустил сорочку, подоткнул одеяло со всех сторон. Усмехнулся, поймав себя на мысли, что так делала мама, когда он сам был маленьким. А вот сейчас он относится к этой лисичке как к маленькой, да и как иначе, девушка небольшого роста, хрупкого телосложения, совсем молодая самочка. Женщина, его мать стояла тут же и с любопытством рассматривала девушку. Очень светлая кожа, не свойственная оборотням, рыжий волос с красноватым отливам, аккуратный носик, слегка пухлые губы, очень миленькая…
– Девочка едва не погибла. Она не говорила, как попала на земли нашего клана? Её же могли просто убить – женщина говорила очень тихо, как будто боялась разбудить гостью.
– Её и так чуть не убили. Мальчишки, учуяв кровь, решили поохотиться. Если бы она побежала…– он вздохнул, по-прежнему не отводя от девушки глаз – вот только бегать она не могла, как двигалась то не понятно, ноги, руки отморожены в лице не кровинки, я, когда её на руки взял, думал всё, холодная как кусок льда, только сердечко бьется, еле слышно. Фески отправил в замок за конём и одеждой. Барни и Жиго со мной, хорошо уже возвращались. Пока нес, грел, как мог – он вздохнул и взял в руку рыжую прядь – до сих пор не верю, что выжила.
– Рэн, ты уверен, что это она? – Мать с тревогой посмотрела на сына – она ведь лиса и маленькая такая.
– Да мама, я уверен, – снова вздох.
– Сложно вам будет – она помолчала – Как думаешь, из какого она клана, Бурых или Огненных.
– Я отправил одного из наших в трактир, на границе, так что скоро узнаем, или сама скажет, когда отдохнет. Меня другое беспокоит – Рэн устало потёр глаза – она боится, и, похоже, меня,– снова потер глаза, пытаясь отогнать усталость.
Рэн не спал уже четверо суток. Сначала молодняк, в горах их одних оставлять нельзя, первый оборот, не шутки, это он знал по себе. Резко обостряются все чувства, адреналин в крови бушует, хочется нестись во весь опор, куда глаза глядят, пока не кончатся силы, да, самое опасное время для молодых оборотней. Помнится, отец его одного ели догнал. А Рэну пришлось гонять по горам троих своих братьев. И угораздило же остаться в замке одному из пяти опытных барсов, когда пришло время оборачиваться мальчишкам. Сначала он догнал Фески, тому хватило одного грозного рыка, что бы он пришел в себя и дальше следовал за Рэном. Потом нагнали Барки, тот не хотел, подчинятся, но Фески-старший из тройни немного помял бока своего среднего брата и тот успокоился. За Жиго они гонялись почти пять часов. Этот неугомонный бесшабашный юнец ловко уходил от погони. Будь Рэн один, конечно он нагнал бы его раньше, но позволил Фески и Барки применить на практике, то о чем только рассказывал, обучая их. Несомненно, у Жиго самый хитрый и юркий зверь, не смотря на то, что в размерах он не догонял своих старших братьев. Жаль отец не дожил до времени их обращения. Все трое такие разные:
Фески – серьёзный, рассудительный и зверь у него очень сильный. Барки – с Фески они почти равны в размерах и силе, разве что в скорости немного его превосходит, хотя порой не хватает вдумчивости старшего брата. Жиго, самый младший, когда он родился, думали, не выживет, хорошо в то время в замке уже жил маг, да, обыкновенный человеческий маг. Для оборотней не свойственно делить кров с людьми, конечно если это не женщина, выбранная в пару.
Отец привел его в замок, за пару месяцев до рождения тройни, привел, представил своей жене и старшему сыну как Настариуса Квейта. Его поселили в западной башне, предлагали более удобные покои, но старик отказался. Так маг остался жить в замке, тем более что оказался очень хорошим лекарем. Мать Рэя, Клаудиа человеческая женщина ей было сложно выносить тройню, да и роды оказались очень тяжелыми. Насториус провел у постели женщины два дня, облегчая боль и потом делясь силой с маленьким Жиго. Но все обошлось и с матерью все в порядке, и братик выжил.
Да, если бы не появился этот несносный хулиган, сейчас в замке было бы скучно. Рэн любил своих братьев. Эх, если бы в тот день, когда отец попал в западню, они были бы уже взрослые… Полтора года назад Рэн не успел, совсем немного, он застал труп своего отца ещё тёплым, там, на границе с огненными лисами. Что произошло, точно было не известно. Рэн услышал зов о помощи, когда возвращался из людских земель, бросил коня и даже не стал терять время на то что бы раздеться, плевать на одежду, он торопился и всё- таки опоздал. Увидел остывающее тело отца и его убийц пятерых магов и двоих из клана Огненных лис. Убил всех.
Насториус, услышав о произошедшие, молча ушел в свою башню и не выходил несколько дней, даже не открывал прислуге. Потом спустился к обеду, но не стал садиться за стол, просто обвел всех потемневшими глазами, низко поклонился, матери Рэя и ушел, молча.
Глава 5
Рэй догнал его и Насториус поведал историю своей жизни. Он рассказал о дальних островах, с которых он родом, о том, какая у него была дружная, большая, семья. Любимая жена и четверо детей две девочки и два мальчика, о том, как счастлив он был. В своей стране магом он был со средним даром, а вот лекарем очень даже не плохим. Со всех островов к нему ехали за помощью и нужды они не знали. Но пришла страшная болезнь, чёрная лихорадка. Сначала ушла самая младшая дочка, и каким бы хорошим лекарем Насториус не был помочь он не смог ни ей, ни остальным своим детям, ни любимой жене. Его самые близкие, дорогие люди уходили один за другим, а он был бессилен им помочь. Смерть как будто в насмешку обошла стороной мага, он молил о том, что б скорее уйти вслед за семьёй, но боги видимо не слышали его молитв. В то время гибли целые поселения, Насториус опустил руки, он не чего уже не ждал от жизни и нечего не просил.
Однажды утром одного из серых, похожих один на другой дней, на пороге своего дома он нашел старика без сознания, очень сильного мага, но даже его ослабила проклятая болезнь. Нсториус уже знал, что не сможет помочь несчастному, потому только ухаживал, облегчая страдания. На второй день маг открыл глаза и сообщил, что есть спасение от болезни – некий артефакт. Хранится он в сокровищнице правителя дальних земель, маг показал рисунок плоский камень с замысловатым орнаментом. Следующей же ночью мага не стало, а Насториус проснулся очень сильным магом. Похоронив своего нежданного гостя, он отправился на дальний материк.
Пришлось поменять несколько судов, и ещё потерять пять дней, что б пройти карантин в порту столицы. Наконец он достиг цели и тут выяснил, что просто так артефакт он добыть не сможет. Правитель Оскольд Дунский не хотел, и слышать, даже о возможности передать кому-либо, столь ценный предмет, пусть даже и временно, пусть даже и во спасение жителей островов. Существовала только одна возможность достигнуть желаемого, заменить собой главного придворного мага, то есть вызвать того на поединок. Чем кончится поединок, Настуриус думать не хотел. Он, всю свою жизнь спасающий людей, теперь должен сразится и вернее всего, убить. Или погибнуть самому. Другого выхода не было. И, да, он сразился и убил королевского мага. Корона осталась без мага, по условиям поединка Насториусу предложили занять место побежденного. Теперь он получил доступ в сокровищницу и при первом удобном случае выкрал артефакт.
К тому времени, как обнаружилась пропажа, и выяснилось, что новый, главный маг королевства пропал, Насториус успел передать камень и инструкции, для доставки на острова надёжным людям. Сам он ехать не мог, была опасность что его след привел бы в родной край, что грозило бедами и так ослабленному эпидемией государству. Он отправился вглубь материка, изо всех сил молясь, что бы болезнь отступила. Насториус переезжал из одного поселения в другое, жил тем, что подрабатывал лекарем. На одном месте, ни задерживался надолго, как только чувствовал опасность, отправлялся дальше. Благо дар, доставшийся ему, вовремя предупреждал об опасности.
Вот так в одном из трактиров он и встретил отца Рэя, сам не понял, как разговорились. Наверное, долгие месяцы скитаний, постоянная необходимость скрываться сделали своё дело, Насториус поведал барсу свою историю. А тот, вдруг, предложил ему кров и защиту. Оборотни, конечно, подчиняются людским законам, но всё ж на территории клана куда более безопасно опальному магу.
Узнав, что убийцами отца Рэна были маги – наёмники Насториус всё понял. Пару недель назад он спас жену местного торговца, женщину, умирающую при родах. Местный целитель был довольно слабеньким магом, и не смог помочь. Плод лежал не правильно, открылось кровотечение, обоим и матери, и ребенку предстояло погибнуть. Но на их счастье неподалёку оказался Насториус, навещал своего старого знакомого, торгующего снадобьями и травами. Пришла жена того, и со слезами рассказала о подруге, которая вот- вот умрёт. Конечно, Насториус не мог не помочь женщине. Его сил и лекарского таланта хватило, что б спасти обоих. Маг просил, что бы о случившимся не рассказывали, но ведь шила в мешке не утаишь. Кто проболтался неизвестно, да и неважно уже. Его нашли.
Как на границе оказался его друг, почему один, что там делали лисы… Возможно, лис наняли как следопытов те самые маги, что охотились за Насториусом. Слишком много вопросов, а итог один, тот, кто приютил его погиб.
Рэн выслушал мага, помолчал, потом поднял на него глаза и тихо, но твёрдо сказал:
– У тебя теперь есть дом и семья, тебя там любят и ждут, пойдем домой. Если бы отец не хотел защитить, он не останавливал бы твоих преследователей.
Маг еще пытался возражать, но Рэн твёрдо заявил, что охотится за магом теперь некому, здесь слишком далеко от столицы. А Насториус теперь член семьи.