Страсть

У меня отвисла челюсть от наглости Курбатовой и показалось, что я лишился дара речи. Прожженная проститутка стыдит меня! Невероятно! Чувствуя нутром, что финальная часть расставания ещё не наступила, я спрыгнул со стула и отступил в сторону. И сделал это своевременно.

– Сволочь! Я тебя ненавижу!! – изрыгнула в меня Светка весь свой гнев и в одну секунду схватила со стола острый кухонный нож. – Убью, подлец! Ты умоешься кровью, скотина!

Обезумевшая женщина стремительно двинулась на меня с ножом. Вид её был угрожающим. Для меня не составляло проблемы выбить нож из рук Светки, но пришлось бы провести болевой приём. Я не собирался наносить травму беззащитной женщине. Не хватало ещё мне вывихнутого сустава или сломанной кисти.

Я медленно двинулся задом вокруг стола, выжидая удобный момент для безболезненного обезоруживания.

– Светка, брось нож, не балуй, – попросил я спокойным голосом. – Иначе вынужден буду отнять его у тебя. Учти: будет больно, я могу сломать тебе руку. Не дури. Слышишь?

Мои слова прошли мимо её ушей. Она шла на меня, как зомби.

– Ну, что ж, не хочешь по-хорошему – будет по-плохому, – сказал я со злостью и уже в следующую секунду выполнил захват руки и вывернул кисть. Нож упал на пол, а Светка запоздало вскрикнула и улеглась грудью на стол.

– Чтоб ты сдох, изверг, – глухо простонала она, скривившись от боли и заплакала навзрыд.

– Я тебя предупреждал, – произнёс я в своё оправдание. Затем взял её под руку, провёл к кровати и усадил. Плечи Светки содрогались от рыданий. Она выглядела несчастной и беззащитной. Мне стало жалко её.

Я заходил по комнате, переваривая в голове сложившуюся ситуацию. Я вновь добился своей цели, но вместо ожидаемого удовлетворения почему-то почувствовал неловкость перед этой загнанной в тупик женщиной, хотя ещё недавно упивался своим превосходством над ней.

«По большому счёту, Светка не совершила против меня никаких сокрушительных действий, – начал рассуждать я. – Ну не повезло бабе в постели с мужиком – залетела по глупости. Естественно, ей захотелось выправить положение, наделить будущего ребёнка отцом, создать, по возможности, благополучную семью – что здесь такого? Нормальная женская логика, заветная мечта любой бабы. Ничего криминального. Она никого не убила, не обворовала, не оклеветала, почему мне вдруг захотелось ей жестоко отомстить? Что со мной происходит? Неужели я стал женоненавистником?»

Я рассуждал бы и далее, ковыряясь в причинах своего поступка, но Светка внезапно встала с кровати и подошла ко мне, впившись немигающим взглядом. Затем упала на колени, обхватила мои ноги мёртвой хваткой и натурально запричитала:

– Юрочка, милый, ну прости ты меня глупую! У меня не было цели причинять кому-либо зла. Всё произошло спонтанно, на одном дыхании после того, как я узнала, что беременна. А в отношении тебя я говорю истинную правду: я действительно влюбилась в тебя с первого взгляда, поверь. До встречи с тобой я натворила много гадостей, о чём сильно сожалею и теперь раскаиваюсь. Прошу тебя, не бросай меня. Я ничего не требую взамен. Наоборот, я подарю тебе однокомнатную квартиру, если ты формально женишься на мне, и мы проживём с тобой совместно хотя бы несколько месяцев. Потом ты можешь быть свободен, я дам тебе развод. Могу подтвердить свои слова письменно, прямо сейчас.

– Зачем тебе эта фальшь? – спросил я, прервав Светкин монолог. – И встань с колен, пожалуйста.

Светка повиновалась, поднялась на ноги и присела на стул. Я устроился напротив, подсунув стул под себя спинкой вперёд и сложив на неё локти. Нож поднял с пола и положил, на всякий случай, на подоконник.

– Фальшь, говоришь? – Светка на миг отвела взгляд в окно, утирая слёзы, затем медленно повернулась ко мне. – Пусть будет фальшь. Мне всё равно. В моей ситуации, это единственный вариант решить все проблемы разом.

– У тебя их вагон и маленькая тележка? – спросил я с иронией.

– Скорее, тяжеловесный поезд без локомотива, – усмехнулась Светка сквозь слёзы, успокаиваясь.

Я не тянул из неё подробностей, хотя мне было интересно их услышать, поскольку в решении всех проблем мне отводилась главная роль. Сидел и ждал, когда Светка заговорит сама без моих понуканий.

– Вот скажи мне: кто твои родители? – неожиданно спросила меня Светка.

– В смысле?

– Рабочие, крестьяне, интеллигенты, кто?

– Рабочие, – ответил я, не понимая сути вопроса.

– Коммунисты?

– Нет, беспартийные.

– Неужели верующие?

– Тоже нет.

– Тогда тебе повезло с родителями. А мои – оба коммунисты, причём фанатично преданные делу партии, – Светка скривилась, будто во рту оказалась большая долька лимона. – Меня с самого рождения воспитывали в рамках коммунистических принципов и морали. Только и слышала от них: это нельзя, то нельзя, что подумают люди о моём поступке и прочее. В общем, весь мой жизненный путь был ограничен колеёй с двумя понятиями: морально и антиморально. Жизнь превращалась в пытку, когда вокруг тебя столько заманчивых соблазнов, которые доступны остальным детям.

– Можешь не продолжать, мне всё понятно, – прервал я Светку.

– Что тебе понятно? – спросила она, настроенная изложить мне сложившиеся отношения с родителями и разжалобить меня. Она продолжала надеяться, что сможет убедить меня стать её мужем.

– Всё понятно. Ты опасаешься, что твоя мать, узнав о беременности, начнет поиски владельца таинственного зарядного устройства и узнает о двойной жизни своей дочери, – высказал я свою догадку.

– Да, известие о том, чем я занималась, станет большим ударом для неё.

«Занималась, – отметил я про себя. – Не занимаюсь, а именно, занималась. Сказано это неспроста. Ушлая жертва хочет убедить меня, что с прошлым у неё покончено навсегда.

– Потом, эта спекуляция дефицитом… – Светка опять уставилась в окно, взгляд её был унылым. – Моя маман не остановится ни перед чем, будет рогом рыть землю, пока не разберёт мою жизнь по молекулам.

– А если я соглашусь стать твоим мужем – всё пройдёт безболезненно? – спросил я.

Светка услышала в моём вопросе то, что ей хотелось услышать – согласие на сделку. Лицо её просияло, в глазах появился радостный блеск, она затараторила:

– Конечно! Родителям и в голову не придёт, что брак наш фиктивный! Не будет никаких расследований! Всё пройдёт на высшем уровне! Маман закатит такую свадьбу, что ты просто ахнешь! А свадебным подарком будет «Волга». Клянусь! Она будет твоей, Юрочка. Ты станешь богатым.

Я не стал останавливать Светку и дал ей высказаться сполна. Чего только я не услышал в её увещеваниях! Просто райская жизнь и головокружительная карьера ожидают меня, если я соглашусь быть её мужем на постоянной основе.

Наконец, Светка закончила сказку о семейном Эдеме и спросила:

– Ты согласен?

– Нет, – ответил я, не раздумывая.

– Почему?

– Я не продаюсь и никогда не беру на себя чужие грехи.

– Это твоё последнее слово?

– Ты не судья, а я не подсудимый, чтобы произносить последнее слово перед тобой. Для меня честь и достоинство – превыше всего. Вот тебе мой ответ.

Низко опустив голову, Светка молча проследовала к шкафу, я подал ей шубу и шапку.

– А я надеялась, что ты меня пожалеешь, – сказала она с горечью уже в дверях и зашагала по длинному коридору, не оглянувшись ни разу. Стук каблуков красивых импортных сапог гулким эхом отдавался в моих ушах.

«Зачем я с ней так поступил? – подумал я, вернувшись в комнату. – Для чего разыграл эту дурацкую комедию?»

Я долго стоял у окна и не находил ответа…