Тайна венецианского купца

© Н. Александрова, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Звонок в дверь раздался неожиданно. Причем это был не домофон, а именно звонок, так что звонивший, надо думать, стоял на лестничной клетке. Стало быть, кто-то из соседей. Конечно, это мог быть и муж, который всегда звонил в дверь, говоря, что ему гораздо приятнее, если его на пороге встречает жена с радостью во взоре, чем топтаться у двери в поисках тапочек, а потом слоняться по квартире с криками: «Дорогая, я пришел! А ты где?!»

Но Сан Саныч позвонил днем и предупредил, что задержится на работе: что-то у них не работает к показу, а послезавтра приезжают партнеры из Москвы, так что новый договор летит ко всем чертям. Голос у него и правда был расстроенный, так что Надежда напомнила ему, чтобы не пил много кофе, а лучше съел что-нибудь, но муж даже не ответил, а бросил трубку.

Надежда Николаевна только вздохнула – что уж тут поделаешь, работа есть работа. Сама она не работала уже несколько лет и в общем-то даже не слишком скучала. Привыкла уже. А для того, чтобы не превратиться в обычную домашнюю хозяйку, выработала для себя несколько правил:

✓ не спать долго по утрам;

✓ не болтать часами по телефону и не смотреть дневные сериалы;

✓ не зависать в социальных сетях;

✓ не вылизывать квартиру;

✓ не болтаться по магазинам просто так, когда ничего не собираешься покупать.

Неукоснительно выполняя все эти правила, Надежда Николаевна экономила немало времени и энергии, которые использовала для своего необычного хобби. Но о нем позже.

На всякий случай она все же спросила: «Кто там?» и, посмотрев в глазок, увидела жуткую рожу с выпученными глазами, как у больной лягушки. Впрочем, глазок всегда показывал именно такую физиономию, кто бы ни находился за дверью.

В данном случае за дверью стояла Лиля, соседка сверху, с которой у Надежды были отношения не просто хорошие, а дружеские.

Лиля, самая обычная одинокая женщина с ребенком, переехала в их дом лет пять назад, в большую трехкомнатную квартиру, что навело любопытных соседей (не Надежду, конечно) на кое-какие мысли. Впрочем, все прояснилось довольно быстро: Лиля была простовата и сама рассказала о себе.

В свое время она родила сына от любовника. Любовник был немолод, прочно женат, к Лиле относился хорошо и все обещал обеспечить ее и ребенка, но потом вдруг скоропостижно умер, и Лиля осталась без жилья, без работы и без денег, в то время как после покойника остались приличные средства, фирма и недвижимость.

Кто-то надоумил Лилю обратиться к адвокату, а тот, в свою очередь, сунулся к вдове, которая как раз занималась наследством. Она прекрасно знала о Лиле и ее ребенке, но, будучи женщиной умной, выслушала адвоката без ора и крика и, немного подумав, предложила откупиться трехкомнатной квартирой. По совету адвоката Лиля подписала бумагу, что не имеет никаких претензий, и въехала в квартиру, занявшись поисками работы.

Ее сын, Димка, парнишка был хороший, но шебутной, как все подростки. Надежда Николаевна помогала ему по математике, а Димка за это разбирался с ее компьютером, скачивал нужные программы и даже познакомил ее со своим приятелем – настоящим компьютерным гением, когда потребовалась его помощь.

– Что случилось, Лиля? – спросила Надежда, которой показалось, что соседка встревожена.

– Ой, Надежда Николаевна, у меня к вам просьба! – затараторила Лиля и протянула соседке большой сверток. – Подержите их у себя некоторое время.

– Кого – их? – удивилась Надежда. – Слушай, ты уж заходи и говори толком.

– Ой, некогда мне! – покачала головой Лиля, но все же вошла в прихожую и скороговоркой рассказала, что у них на работе намечается юбилей главного бухгалтера. Шестьдесят лет – не шутка, и уже давно поговаривают, что главбух уйдет на пенсию и будет перестановка кадров. Ее, Лилю, главбухом, конечно, не поставят (упаси бог!), но начальником отдела – очень может быть. Но не в этом дело. Главбух была теткой хоть и строгой, но невредной, так что коллектив решил сделать ей ценный подарок. Но вот какой? Учитывая, что она далеко не бедная и у нее все есть. Лиля с сотрудницами долго искали и наконец совершенно случайно в антикварном магазине нашли счеты.

– Счеты? – изумилась Надежда Николаевна, и в голове всплыло воспоминание, как она в первом классе гостила у подружки летом на даче.

На чердаке они нашли старые счеты, у которых кое-где не хватало деревянных костяшек, и скатывались на них по ступенькам крыльца, пока из магазина не вернулась бабушка и не прекратила это безобразие.

– Ага, счеты! Да вы посмотрите потом! – И Лиля положила сверток на тумбочку.

– А почему ты у себя их не оставишь?

Соседка подняла голову, и Надежда все поняла по ее глазам. В доме уже давно ходили слухи, что у Лили налаживается личная жизнь, да и Димка по дружбе поведал однажды, что у мамы кто-то есть.

– Мы с Димкой уезжаем к матери на две недели. А в квартире будет ремонт.

– Лиля, говори уж как есть, – строго сказала Надежда Николаевна. – Знаешь ведь, что я болтать во дворе не стану.

И Лиля рассказала, что они с Вадимом подали заявление в ЗАГС и едут к ее матери знакомиться.

– А поскольку он в нашу квартиру переедет, то поставил непременное условие, чтобы ремонт был за его счет, – тараторила Лиля. – Очень он щепетильный…

– Ну, поздравляю, – расцвела Надежда. – Давай посидим, хоть чаю выпьем…

– Некогда! – Лиля замахала руками. – Поезд завтра утром, а вещи еще не собраны!

И уже на площадке выпалила, что подарок они купили удачно: счеты очень красивые, и главбуху как раз в тему, потому что она и кошек обожает.

Надежда Николаевна не поняла, при чем тут кошки, но отпустила Лилю, сообразив, что толку от нее не добиться.

Закрыв за соседкой дверь, она развернула сверток и обнаружила старую коробку, в которой лежали счеты – необычные и очень красивые. Прямоугольная рама из черного дерева была украшена гравировкой и инкрустацией, а на черном фоне тонкими золотыми линиями были изображены чередующиеся кошки, совы и черепа. На пятнадцать тонких серебристых стержней были нанизаны костяшки, но не традиционные круглые, а в виде ухмыляющихся кошачьих мордочек с хитрющими круглыми глазами.

На десять стержней в верхней части были нанизаны по десять кошек, точнее костяшек: восемь кошек бледно-желтые, выточенные из слоновой кости, а две средние – черные, из такого же дерева, как рама счетов. Затем следовал один стержень с четырьмя костяшками – две белых и две черных, и еще четыре стержня снова с десятью костяшками. Глаза у всех кошек были зеленые, из маленьких темно-зеленых камешков.

Полюбовавшись на необычные счеты, Надежда не удержалась и отложила влево несколько костяшек – две на втором стержне и четыре на первом. «Двадцать четыре», – мысленно произнесла она.

Тут из комнаты послышался какой-то шум, и Надежда Николаевна тут же сообразила, что это хулиганит кот. Обычно он двигался бесшумно, но в последнее время, с тех пор как разменял второй десяток, стал немножко тяжеловат.

Муж Надежды, который обожал рыжего разбойника безмерно, утверждал, что кот вовсе не толстый, а просто очень пушистый. Кот держался индифферентно, Надежда же только усмехалась.

Сейчас она насторожилась и прислушалась. Кот мягко вспрыгнул на диван и при этом наступил на валявшийся там пульт от телевизора.

Телевизор ожил, и диктор с явной завистью произнес:

– В Аддис-Абебе сегодня двадцать четыре градуса…

– Бейсик, немедленно выключи телевизор! – машинально проговорила Надежда Николаевна.

Кот не ответил. Надежда еще раз посмотрела на счеты и убрала их в коробку, подумав, что нужно положить их куда-нибудь подальше. Вещь-то ценная, антикварная, небось, больших денег стоит.

И только она собралась это сделать, как из гостиной донесся шум, потом грохот, а затем такой звук, будто на пол упал мешок, набитый ватой. Это кот спрыгнул с подоконника, сообразила Надежда. Причем не просто спрыгнул, а прихватил с собой горшок с расцветающей азалией.

Как известно, домашние азалии любят свет, но расцветают в декабре, когда в Петербурге самое темное время. Поэтому сейчас, в начале ноября, когда азалия еще только собиралась с силами, выпустив крошечные бутончики, днем Надежда держала ее на подоконнике, а вечером включала специальную подсветку. Цветки у этой азалии были изумительного лилового цвета, и она была у хозяйки самая любимая. А теперь валялась на полу, и земля сыпалась из разбитого горшка.

Надежда Николаевна редко давала выход своему гневу, мотивируя это тем, что такое поведение вредно для здоровья и со стороны выглядит очень некрасиво. Но тут она почувствовала, что хочет отлупить этого рыжего негодяя не просто газетой, а мокрым полотенцем. Или даже мужниным тапком.

Она ринулась в гостиную, бормоча угрозы. Впрочем, неисполнимые, потому что кот, ожидая возмездия, молнией проскользнул мимо и скрылся на кухне.

Однако все оказалось не так плохо: горшок, конечно, раскололся, но азалия вывалилась из него неповрежденной, так что Надежда нашла горшок попроще, собрала землю и водрузила азалию на подоконник. Однако не успела она перевести дух, как обнаружила в куче земли и пыли какие-то странные шарики, которые оказались бусинами.

Аметистовые бусы были в свое время очень красивыми, и как они оказались на подоконнике, Надежда понятия не имела, но в последний раз она надевала их месяца два назад или больше. Так или иначе, мерзкий кот сбросил их на пол вместе с горшком, отчего нитка порвалась, и бусины раскатились по всей комнате.

Следующий час Надежда провела, держа в руках веник и ползая по полу в поисках закатившихся бусин. Бейсику надоело прятаться на кухне, и он неосторожно заглянул в гостиную, за что и был бит веником, но попало ему мало.

Наконец, когда, проклиная все на свете, Надежда Николаевна нашла последнюю бусину и нанизала ее на нитку, оказалось, что бусин двадцать четыре. Однако она так устала, что никаких мыслей по этому поводу в голове не возникло.

Муж прислал сообщение, что будет поздно. Готовить ужин для себя одной не хотелось, так что Надежда разогрела замороженные блинчики и только было приступила к трапезе, как зазвонил телефон.

– Надя! – закричала в трубку приятельница Машка. – Представляешь, она наконец вышла!

Надежда сразу поняла, кто такая она.

Машка, точнее Мария Рыбникова, в один прекрасный день заделалась писательницей. Конечно, это случилось не вдруг, до этого она успела выучиться в университете, выйти замуж, родить дочку, долго преподавать в том же университете, развестись с мужем, после чего у нее открылся если не талант, то желание писать. Причем не что-нибудь, а детективы.

Все шло как-то ни шатко, ни валко, романы издавались небольшими тиражами, и никто про нее ничего не знал, до тех пор, пока судьба не занесла Марию в морской круиз. А там произошли такие удивительные события, что прямо готовый детектив, только успевай записывать^[1]. А чтобы разобраться, кто есть кто и найти настоящего преступника, Марии понадобилась помощь Надежды.

Дело в том, что Надежда Николаевна Лебедева, мужняя жена и в данное время домохозяйка, имела очень необычное хобби. Она не вышивала крестиком, не раскладывала пасьянсы, не играла в компьютерные игры, не шила лоскутные одеяла и не подсматривала за соседями (еще не хватало!). Надежда разгадывала всевозможные криминальные загадки и расследовала преступления. Сначала все происходило от случая к случаю. С подругой приключилась неприятность, с коллегой по работе, с дальним родственником. Потом криминальные случаи стали сыпаться на Надежду как из рога изобилия.

В глубине души она была этому даже рада, поскольку необычное хобби помогало ей загрузить голову, которая привыкла работать и отказывалась думать только о домашнем хозяйстве. Но появилась огромная проблема, а именно муж. Сан Саныч был очень спокойным, работящим человеком, и Надеждины расследования не одобрял, не без основания считая, что это опасно. А поскольку жену он очень любил, то был строг и даже брал с нее честное-пречестное слово, что она не будет вмешиваться во всякие сомнительные истории.

Надежда же ничего не могла с собой поделать, поэтому слово, конечно, давала, но потом по-тихому забирала обратно и тщательно следила, чтобы муж ничего не узнал. А всех друзей и знакомых строго-настрого предупредила, чтобы не вздумали чего сказать.

Пока держать информацию втайне от мужа удавалось, но, как известно, Петербург – город маленький, так что Надежда была внимательна, как сапер на минном поле, так как всерьез опасалась гнева мужа, если бы все раскрылось.

С Машкой в последнее время они общались часто, потому что с той тоже вечно случались какие-то истории, и ей без Надежды было никак не обойтись.

После каждого совместного приключения Мария писала детектив. Получалось очень здорово, дела ее пошли на лад, а по одной из книг даже сняли сериал.

– Ну, поздравляю тебя, – произнесла Надежда Николаевна, помня, что подруга очень ждала выхода очередной книги.

– Слушай, я как раз из издательства еду, мне два авторских экземпляра выдали. Давай завезу тебе!

Мария весьма трепетно относилась к своему писательству, а Надежду описывала так правдоподобно, что Сан Саныч, случайно прочитав одну из книг, узнал свою жену.

Как говорится, пришла беда, откуда не ждали!

Тогда Надежда Николаевна как-то отговорилась, но с тех пор тщательно следила, чтобы ни один Машкин роман не попал мужу в руки во избежание неприятностей.

– Ну, заходи, – сказала она, – я как раз одна.

Машка явилась минут через десять, Надежда как раз успела разогреть в микроволновке порцию блинчиков.

Книжка была хороша. Толстая, в яркой глянцевой обложке. На картинке бурное море, и скалы, и обрыв, а внизу – труп.

Надежда даже поежилась, вспомнив, как все было.

Мария подписала книгу для подруги и хотела оставить еще одну – мало ли подарить кому, но Надежда Николаевна наотрез отказалась, держа в уме мысль и эту-то спрятать куда подальше.

Далее Машка отвлеклась на еду.

Она с завидным аппетитом поедала блинчики с мясом и картошкой, поливая их сметаной, которую доставала из банки столовой ложкой. Затем перешла на блинчики с творогом, обложив их малиновым вареньем, которое варила мать Надежды летом на даче. Варенье у нее получалось изумительное, потому что мать варила его только из лесной малины, которую собирала в одном известном ей месте, причем рано утром, пока малина сочная.

Глядя на подругу, Надежда Николаевна только посмеивалась: на Машку часто нападал жор, хотя на ее фигуре это почти не отражается, такое уж свойство организма. Но подобный аппетит у нее появлялся обычно после стресса. А сейчас-то с чего?..

– У тебя все в порядке? – осторожно спросила она.

– Конечно! А, ты про еду! – Машка все-таки была догадлива. – Это от радости, что книжка наконец вышла! А так, конечно… работы, как всегда, много, сроки поджимают, студенты лентяйничают, декан снова старую песню завел: если вам, Мария Владимировна, неудобно совмещать писательство с преподаванием, так, может быть, настало время выбрать что-то одно?

– Его забыла спросить! – фыркнула Надежда.

– Вот-вот, я тоже так подумала, так он, видно, по моему лицу все прочитал. В общем, отношения с начальством у меня не складываются… – Машка вздохнула, положила себе еще два блинчика и невнятно продолжила: – И в издательстве тоже не все гладко… Тут на телевидении организовали новое ток-шоу, пригласили троих писателей, а меня – нет.

Надежда Николаевна отвернулась, чтобы Машка ничего не заподозрила. Ясно же, почему ее не пригласили. Выглядела подруга, если честно, ужасно. Одевалась кое-как, волосы вечно растрепаны, косметика размазана. Творческая личность, что с нее взять.

Сколько раз она просила подругу заняться своим внешним видом, но той все было некогда, и Надежда в конце концов отступилась.

– Зато книжка наконец вышла! – сказала Машка, любуясь глянцевой обложкой и попивая чай.

В эту минуту у нее зазвонил телефон, и она помчалась в прихожую за сумкой.

– Ой, Надя! – донеслось оттуда. – А что это у тебя такое?

– Ничего не трогай, это чужое! – крикнула Надежда Николаевна, но было уже поздно.

Машка распотрошила коробку и с восторгом разглядывала старинные счеты.

– Надя, какая интересная вещь! Откуда она у тебя?

– Слушай, это соседка принесла на время, они своей коллеге купили в подарок.

Бурно восторгаясь, подруга с неохотой вернула счеты. Убирая их в коробку, Надежда заметила, что Машка сбросила ее костяшки и отложила три на десятках и шесть на единицах. После чего отнесла коробку в спальню и положила на верхнюю полку платяного шкафа. Муж туда точно не заглядывает – а ей отчего-то не хотелось рассказывать ему про Лилю и счеты, и кот не достанет.

Вернувшись в прихожую, она застала подругу в пальто.

– Поздно уже, мне завтра на работу к девяти, – сказала Мария и ушла.

Надежда выглянула в окно и посмотрела ей вслед. Надо же, пальто у Машки вроде бы новое, вполне приличное, но на голове не то шляпа, не то кепка, в общем, полное безобразие. И, привычно покачав головой, Надежда Николаевна сосредоточилась на хозяйственных делах.

Мария дошла до ближайшей автобусной остановки и убедилась, что на табличке написан нужный ей номер восемнадцать. На улице не было ни души. Только дежурный свет из окна продовольственного магазина освещал сквер.

Прошло пять минут, десять… Мария зябко поежилась и взглянула на часы. Вроде еще не поздно, почему же улица так безлюдна? И где этот злополучный автобус?

Из-за угла появилась такса, обнюхала угол и подняла лапу. За таксой, на другом конце натянутого поводка, показалась хозяйка – женщина лет пятидесяти в красной куртке. Сочувственно взглянув на Марию, она проговорила:

– Женщина, вы какого автобуса ждете? Не восемнадцатого, часом?

– Восемнадцатого, а что?

– Так он сейчас здесь не ходит. На Партизанской ремонт, и он идет в объезд.

– Надо же, а я жду, жду…

– Так и до утра прождали бы. Вы лучше идите по этому переулку на Соболевскую улицу, это недалеко, минут пять ходу, а там что-нибудь подойдет.

Поблагодарив хозяйку таксы, Мария пошла в указанном направлении и действительно примерно через пять минут оказалась на более оживленной улице.

Неподалеку нашлась и автобусная остановка, на которой маялись несколько запоздалых пассажиров. Среди номеров, перечисленных на табличке, Мария увидела номер тридцать шесть и вспомнила, что этот автобус проходит совсем рядом с ее домом, всего-то минут пять пройти. Этот номер ей что-то смутно напомнил, но она не придала этому значения.

Вскоре тридцать шестой автобус выехал из-за угла и остановился. Мария вошла в него, столкнувшись в дверях с женщиной средних лет, с волосами ненатурально огненного цвета.

Несмотря на позднее время, автобус был почти полон, во всяком случае, сидячих мест не было. Однако Мария не расстроилась – ехать ей предстояло недолго, и она встала посреди салона, ухватившись за поручень. Автобус тронулся.

Мария прежде не ездила этим маршрутом и с любопытством смотрела в окно. Вот автобус проехал мимо большой стройплощадки, посреди которой возвышался подъемный кран. Она скользнула по этому крану безразличным взглядом и мысленно отметила, что он похож на огромного голенастого журавля, бредущего по болоту в поисках зазевавшихся лягушек, и что нужно запомнить это сравнение, а лучше записать, и использовать его в очередном романе…

В эту минуту случилось нечто неожиданное и пугающее. Стрела крана пришла в движение, развернулась, и ее конец вылетел на проезжую часть, навстречу автобусу. Водитель резко затормозил, из-за чего все стоящие пассажиры попадали.

Мария осознала себя лежащей на полу рядом с рыжеволосой женщиной… а в следующий момент увидела в полуметре над своей головой какой-то железный стержень. Еще через секунду она поняла, что это деталь стрелы подъемного крана, которая пропорола стенку автобуса, как консервную банку. И если бы пассажиры не попадали от резкого торможения, кто-нибудь из них был бы убит этой стрелой…

Возможно, сама Мария.

Она задвинула эту ужасную мысль в самый дальний угол своего сознания и собралась встать, но тут заметила, что при торможении уронила сумку и ее содержимое рассыпалось по полу, и машинально принялась собирать свои вещи. Рядом тем же самым занималась рыжеволосая женщина.

Водитель объявил, что автобус дальше не пойдет (кто бы сомневался!), и пассажиры, кряхтя и ругаясь, вышли на улицу. Одна женщина с трудом двигалась, потому что при падении сильно ушибла плечо, другая порвала куртку, но в целом все отделались легким испугом. Кто-то вызывал такси, кто-то звонил родственникам, кто-то предпочел убраться от места аварии на своих двоих.

У Марии так тряслись ноги, что нечего было и думать куда-то идти пешком. Тут, к счастью, подъехал следующий автобус, и через двадцать минут она добралась-таки до дома.

В дороге ей заметно полегчало, и Мария почувствовала непреодолимое желание сейчас же позвонить Надежде и пожаловаться на свое фатальное невезение. С другой стороны, как посмотреть: возможно, это как раз везение?

Она достала из сумки телефон, попыталась разблокировать его… но пароль не подходил. Мария удивленно уставилась на экран… и поняла, что держит в руках чужой телефон: той же фирмы, такого же цвета и даже в таком же чехле, украшенном стразами, и тем не менее он отличался целым рядом мелких деталей.

Мария вытряхнула на стол содержимое сумки, и на самом ее дне обнаружила второй телефон. На этот раз свой собственный. Она в недоумении смотрела на два телефона, пока не догадалась, что произошло. Собирая в автобусе рассыпавшиеся вещи, она по недоразумению сунула в свою сумку чужой телефон, скорее всего той самой рыжеволосой женщины…

И что же теперь делать?

Наверняка в чужом телефоне есть номера людей, которые знают его хозяйку, но чтобы им позвонить, нужно разблокировать телефон…

Мария поняла, кто ей может помочь.

Надежда.

Она набрала номер подруги и, как только та ответила, выпалила:

– Надя, ты не представляешь, что со мной произошло!

Надежда Николаевна хотела сердито спросить, смотрела ли Машка на часы, но по голосу подруги поняла, что дело серьезное. Ограбили эту тетеху, что ли? Ну, раз голос громкий и звонит по своему телефону, стало быть, только деньги отняли, а это – дело наживное.

Машка подробно пересказала Надежде все свои приключения. Та внимательно выслушала, перебив только в одном месте:

– На каком автобусе ты ехала?

– На тридцать шестом…

– Ага…

– А что такое?

– Да так, ничего… А что ты от меня-то хочешь?

– Как мне разблокировать чужой телефон?

Надежда хотела сказать, что если уж Машка оказалась такой растяпой, то теперь нужно не рыпаться, а ждать, когда хозяйка телефона сама позвонит, во всяком случае, хотя бы денек, а потом уж что-то делать. Но тут вернулся с работы муж, и она, сославшись на занятость, пообещала связаться с Марией утром.

Надежда Николаевна встала рано, – муж еще спал, – и, запершись в ванной, позвонила Димке, соседу сверху. Он, конечно, был разгильдяй, но во всем, что касалось компьютеров и мобильных телефонов, соображал отлично.

Она совершенно правильно рассчитала, что поезд у них с матерью уходит утром, стало быть, Димка не спит. И точно: он ответил сонным сердитым голосом, но, узнав Надежду, подобрел и мигом уразумел, как помочь.

– Скачаю вам программу, там все пошагово надо делать, разберетесь уж… – и отключился, потому что послышался строгий окрик Лили – мол, нашел время болтать, когда чемодан еще не собран.

Надежда подумала, что она-то разберется, а вот Машка вряд ли, но тут в ванную постучался Сан Саныч, так что она просто переслала подруге Димкину программу, приписав кое-что от себя.

Мария проснулась от блямканья телефона – это пришло сообщение от Надежды, и, тут же вспомнив вчерашние приключения, застонала в голос. Ведь она могла погибнуть в том автобусе! Да еще эта неприятность с рыжеволосой женщиной, чей телефон она прихватила по ошибке… Нет, нужно кому-то звонить, чтобы ее нашли.

Тут она заметила, что вчера не прочитала сообщение от секретаря кафедры. Та сообщала, что студентов забрали на какое-то мероприятие, так что занятия отменяются. В другое время Мария рассердилась бы, но сейчас только обрадовалась, что не надо никуда идти и можно заниматься собственными делами.

Она внимательно прочитала Димкины инструкции, перешла по ссылке, которую прислала ей Надежда, положила чужой телефон рядом со своим и нажала на кнопку «загрузка». На экране ее телефона некоторое время мелькали цифры. Затем это мелькание прекратилось, и на экране второго телефона появились иконки приложений.

Димкина программа действительно разблокировала чужой телефон!

Мария нашла на экране иконку «список контактов», но в этом списке оказался один-единственный номер, обозначенный таинственным словом «Командор». Странно конечно, но поскольку других вариантов не было, она нажала кнопку вызова.

Едва в трубке раздался щелчок соединения, как зазвучал раздраженный и недовольный мужской голос:

– Где ты пропадаешь? Ты ведь еще вчера должна была со мной связаться!

Мария удивленно заморгала и попыталась вклиниться:

– Но я должна объяснить… дело в том, что…

– Не надо ничего объяснять! – перебил ее мужчина. – Некогда! Просто слушай и запоминай! Главное, запомни номер… – Он четко и громко продиктовал ей семизначный телефонный номер и спросил: – Запомнила?

– Не совсем… – испуганно призналась Мария. – У меня вообще-то память не очень…

– Чтоб тебя… ладно, повторю еще раз, но слушай внимательно!

Мужчина еще раз продиктовал тот же номер.

– Теперь запомнила?

– Да…

– Хорошо. Это новый номер Длинного. Позвонишь ему и скажешь, что операция назначена на девять часов, десять минут. Поняла? Ничего не перепутай! Пароль – «Мангуста»!

И тут же из трубки донеслись сигналы отбоя.

Мария заметалась по комнате, чтобы найти листок бумаги и ручку и записать телефонный номер, который продиктовал ей таинственный Командор.

Казалось бы, у писательницы эти предметы всегда должны быть под рукой, но не тут-то было. Она не нашла ни того, ни другого, и в конце концов записала номер губной помадой на зеркале. Странно, что губная помада нашлась, впрочем, у нее всегда находились только те вещи, которые не нужны в данное время, а нужные пропадали надолго. Но помада пригодилась.

Только расписав зеркало, Мария опомнилась: она же так и не узнала координаты хозяйки телефона! Даже не объяснила Командору, чего от него хотела! Не сказала, что она не та, рыжеволосая, а совершенно посторонняя женщина…

Мария снова набрала тот же номер, но на этот раз из трубки донесся равнодушный голос:

– Набранный вами номер не обслуживается.

– Как – не обслуживается? – выпалила Мария. – Я же с ним только что разговаривала…

Но тут до нее дошло, что ей ответил автомат, и спорить с ним бесполезно.

И что теперь делать? С кем посоветоваться?

Мария посмотрела на зеркало, словно собиралась посоветоваться с собственным отражением, и увидела записанный помадой номер телефона.

Ну да, по нему велел позвонить таинственный незнакомец… причем позвонить немедленно и сообщить о времени операции… он говорил, что это очень важно… или не говорил, но, судя по его интонации, так и было…

Может, и правда нужно позвонить? Вдруг промедление грозит бедой? Уж очень нервный был голос у этого Командора. А она пообещала, так что он думает, что все в порядке…

Мария торопливо набрала записанный помадой номер. В трубке тут же раздался щелчок, и напряженный голос произнес:

– Слушаю.

– Операция назначена на десять ноль девять!

Собеседник настороженно молчал, и тут Мария вспомнила еще кое-что:

– Пароль «Мангуста»!

На этот раз ей ответили:

– Принято! – и из трубки понеслись равнодушные сигналы отбоя.

Мария снова уставилась на зеркало, будто ожидая одобрения от своего отражения, и тут осознала, что перепутала время.

Она сказала «десять ноль девять», а таинственный незнакомец назвал – девять десять! Мария повторно набрала тот же номер, чтобы исправить ошибку, но ей никто не ответил.

Она расстроилась. Больше всего ее огорчила собственная забывчивость. Ну как можно было перепутать время! Нет, права Надежда, нужно быть внимательнее.

И тут телефон зазвонил…

Мария обрадовалась: наверное, неизвестный абонент увидел ее номер и решил перезвонить… Она схватила телефон, нажала кнопку и выпалила:

– Извините, я перепутала! Не десять девять, а девять десять!

Ответом ей было удивленное молчание, а затем приятный женский голос проговорил:

– Мария Владимировна, это Ляля Кукушкина из издательства…

– Ах, Ляля… извините, я подумала…

Это была сотрудница издательства, которая иногда звонила ей по всяким организационным вопросам. Ляля была славной, приветливой девушкой и относилась к Марии хорошо сразу же, как только был написан первый роман, не в пример остальным сотрудникам, которые стали вежливы только после издания книги «Убийство на круизном лайнере» и последующего за ней сериала.

Тут до Марии дошло, что она разговаривает по своему телефону, а не по тому, который подобрала в автобусе.

– Да, Ляля, я вас внимательно слушаю. Уж извините, когда работаю, то не сразу могу отвлечься.

– Мария Владимировна, вы не хотели бы встретиться с журналисткой? Нам звонила корреспондентка городской газеты «Утреннее какао», она хочет взять у вас интервью…

Накануне вечером рыжеволосая женщина остановила проезжавшую машину, доехала до дома и, только войдя в квартиру, перевела дыхание. Она все еще не могла поверить, что совсем недавно находилась на волосок от смерти!

Если бы стрела подъемного крана прошла на несколько сантиметров ниже, она снесла бы ей голову! А так удалось отделаться легкими ушибами и парой ссадин…

Тут женщина вспомнила, что у нее очень важное дело, открыла сумку и полезла в нее за телефоном.

Телефона не оказалось.

Женщина похолодела. Ведь ей непременно нужно позвонить! От этого звонка зависит исход операции!

Конечно, у нее имелся городской телефон, но важный звонок она должна была сделать именно со своего мобильного…

Она вытряхнула на стол все содержимое сумки, торопливо перебрала его… Телефона действительно не было. Зато на столе лежала яркая книжка карманного формата.

Откуда она взялась?

На обложке было напечатано имя автора – Мария Рыбникова, и название – «Убийство в пансионате». Ни имя, ни название ничего ей не говорили. На всякий случай она перевернула книгу, увидела фотографию автора… и узнала лицо этой самой Марии Рыбниковой.

Эту женщину она видела в автобусе, незадолго до аварии. Она стояла рядом с ней, держась за поручень, а потом, когда все пассажиры попадали на пол, ползала рядом, собирая выпавшие из сумки вещи.

Тут рыжеволосая все поняла. Эта кретинка подобрала ее телефон! А у нее в глазах двоилось, потому что, когда падала, здорово приложилась головой о поручень ближайшего сиденья. Только этим можно объяснить, что она забыла про телефон и зачем-то положила в сумку чужую книгу.