Первый удар

Пролог

Несмотря на зиму, в застекленной оранжерее императорского сада время словно замерло, сохранив частичку лета. Благоухали цветы, зеленели аккуратно подстриженные карликовые деревья. В большом, выложенном белым камнем фонтане яркими искорками веселились парчовые карпы, привезенные с далекого Рассветного архипелага.

Два океана и восемь морей преодолели они, чтобы попасть в империю!

Пучеглазые рыбки лениво кружили по фонтану, но когда на воду упала тень человека, бодро устремлялись к ней. Толкая друг друга, карпы выставили над водой головы, методично открывая и закрывая рты в ожидании вкусной подачки.

И тень на воде их не разочаровала.

– Ставь здесь, – приказал император. – И можешь идти, дальше я сам.

Слуга поставил на бортик фонтана серебряную тарелку с разваренным ячменным зерном. Низко поклонился, попятился, не поднимая головы, и тихо исчез, оставив Сумана Второго в его личном уголке тишины и покоя.

Унизанные перстнями с драгоценными камнями пальцы зачерпнули зерно, щедро сыпанув его в воду. Карпы жадно накинулись на еду, словно имперские чиновники, получившие деньги на очередной проект. Ненасытные пасти! Жаль что чиновники, в отличие от рыбок, не могут умереть от переедания.

Суман Второй вздохнул, по-стариковски поджал губы и кряхтя присел на бортик бассейна. Раззадоренные кормежкой рыбки подплыли совсем близко, продолжая выпрашивать подачку. Император щедро сыпанул новую порцию корма и задумался.

Время течет, и его на исходе. Он знал, что его считают слабым правителем. Что же, значит он хорошо отыграл свою неприятную, но нужную роль. Слепцы и глупцы не понимают, но после регентства и долгого негласного правления из-за кулис первого Железного маркграфа империи нужна была передышка. К моменту смерти главы Корпуса Хранителей Престола фольхи стояли на грани очередного восстания.

Все старые фольхи готовились выступить вместе. Когда такое бывало?!

В свойственной ему манере не признающего преград паладина, первый Железный маркграф слишком сильно повысил давление в паровике разогнанной его стараниями империи. Забыл он только об одном – клапанах экстренного сброса этого самого давления, чтобы котел не разорвало. Все надеялся, что способен одной только своей не менее железной чем прозвище волей предотвратить взрыв. Впрочем, он мог. А вот его наследник… Суман Второй в этом сомневался. Не было за плечами Александра Ранка ореола той безжалостной славы, которая давила помыслы фольхов о возвращении «старых добрых» времен, когда императоры были послушными марионетками в руках Фольхстага.

Возможно, Александр Ранк мог справиться. Но Суман Второй решил избрать другой путь – немного отступить, схитрить, притвориться слабым, вернуть фольхам часть древних прав, успокоив их этой подачкой и мнимой слабостью. Связать узами династических браков с поредевшим после былых мятежей императорским родом.

Что-то получилось, что-то нет. Но в целом он мог гордиться результатом. От былого единства старых фольхов не осталось и следа. Теперь они расколоты на две фракции, плюс маркграфы пограничья. Великолепное поле, на котором опытный игрок может играть. А его мальчики – игроки опытные.

Себя и свое правление он видел тем самым предохранительным клапаном, позволившим уменьшить давление в готовом взорваться паровом котле.

Да, ему не достанется громкого прозвища. Его не назовут Великим, Мудрым или Сильным. В лучшем случае на его долю придется какое-нибудь нейтральное прозвище: Молчаливый или Тихий.

Но так ли это важно, если империя будет стоять, а его потомки будут править?

Да, он многого добился.

Фольхстаг разделен. Север бодается с Югом. Будет кровь, но небольшое кровопускание бывает весьма полезно. А большого не допустят сами фольхи и его наследники.

Корпус Хранителей Престола распущен. Потомки первого Железного маркграфа лишились большей части своей тайной, страшной власти. Отошли на второй план. Необходимая жертва, идущая так же на благо империи. Пусть Александр Ранк и думает иначе.

Да и что скрывать, ко времени смерти первого Железного маркграфа, Корпус Хранителей Престола получил слишком огромную власть. Если раньше он был чирьем на заднице фольхов, источником вечного раздражения. То к концу превратился в нож… приставленный к горлу. И только пока это горло исключительно фольхов.

Первому Железному маркграфу Суман Второй доверял, как себе. Непростой был человек, непреклонный, властный, резкий. Но к короне не рвался, а интересы империи ставил выше собственных. Хотя и про последние не забывал, что ни говори.

С его преемником было уже сложнее. А еще через поколение о хороших отношениях императорского рода и контролирующих Корпус Хранителей Престола маркграфах Железной марки можно было забыть. Слишком разными становились их интересы.

Суман Второй не жалел, что не стал медлить и первым нанес удар – распустив Корпус. Непростое, но необходимое решение, стоившее ему друга. Но такая власть не должна находиться в чужих, пусть и преданных руках! Нет, не должна!

Но вновь набравшие и почувствовавшие вкус власти фольхи рано ликуют. Их ждет кровопускание в борьбе за престол. Небольшое, но достаточное, чтобы они не возражали против очередного усиления власти императора. Сами придут и попросят! Не зря же он столь тщательно устраивал браки своих детей, чтобы силы враждующих сторон разделились практически поровну.

А еще пролитая кровь на долгие поколения рассорит север и юг, распаляя пламя былой вражды. Сделает невозможным единый союз старых фольхов. И усилит роль императора, как верховного арбитра в спорах между древними родами.

Отступи на полшага здесь и сделай два шага вперед там – и вот вся полнота власти вновь в руках императорского рода.

Да, процесс это не быстрый. Работы хватит не только его детям, но и внукам останется. Но первые результаты видны невооруженным глазом. Грядущая война за престол расставит все по своим местам.

– Руины древних… – задумчиво пробормотал император, вновь возвращаясь в мыслях к полученным из Вольной марки новостям.

Его старший сын сделал глупость. Не потому что нарушил ряд древних договоренностей между императорским родом и фольхами, и действовал за его спиной, а потому что попался.

Будет интересно посмотреть, как он станет выбираться из этого болота.

И все же, руины древних – это шанс. Нет, не на какое-то там мифическое бессмертие, тайны древних. Это шанс начать столь необходимую империи войну между севером и югом несколько раньше. Проконтролировать ее в меру оставшихся у него скромных сил. Сместить ее пламя в Вольную марку, оставив нетронутыми центральные провинции империи.

Пусть фольхи яростно бодаются за руины. Теряют рыцарей и магов, тратят деньги на оружие и наемников. Императорский род постоит в стороне и посмотрит. А затем выступит примирителем, укрепив свой авторитет.

А драться они станут! Достаточно пустить парочку слухов о ценных находках и заинтересованности императорского рода. О том, что первый принц тайно действовал по его личному приказу. Это спровоцирует северян. А тогда и южанам придется вмешаться. Особенно если намекнуть мальчикам, что его поддержка зависит от того, кто станет владельцем древних руин.

Да, это будет достойным окончанием его правления! Финальным аккордом!

Проклиная старческую слабость, Суман Второй неуклюже поднялся, случайно зацепив коленом серебряное блюдо. То перевернулось, плюхнулось в бассейн. Карпы жадно набросились на зерно. Хоть его было более чем достаточно, рыбки яростно толкали друг друга.

– Наглые и жадные рыбешки, – вздохнул император. – Наверняка чувствуете себя такими важными в своем маленьком пруду. Главными! Настоящие фольхи.

Достав из кармана серебряный колокольчик, с которым не расставался, он несколько раз взмахнул рукой.

– Эй, кто там?! – Когда появился очередной слуга, Суман Второй небрежно указал пальцем на пруд. – Передайте главному повару, что император желает на ужин жареного на углях парчового карпа в пряном соусе.

Глава 1 Страж степей

Насколько беспокойными выдались деньки после крушения «Буревестника», настолько же спокойным стал путь до Степного Стража в сопровождении «Ястребов» капитана Абелора Анка.

Забавно, одни наемники нас активно гоняли по Вольной марке, стараясь сохранить секреты первого принца. А другие, но точно такие же наемники, теперь охраняют.

Должен признать, нанятый почтенным Загимом отряд оказался образцовым. Организация, порядок – все на высоте. Несмотря на весь мой опыт прошлого-будущего, каждый день совместного путешествия с «Ястребами» к Стражу стал ценнейшим уроком жизни и выживания в этих суровых землях.

Хлопнувший люк «Протектора», отдался звоном в голове, словно ударил колокол. Ланилле надоело глотать пыль, поднятую походной колонной, и она забралась внутрь рыцаря.

– Долго еще? – нетерпеливо спросила она, порождая очередные неприятные ощущения в голове.

Паро-магические големы не рассчитаны на пассажиров и ощущения при синхронизации, когда в кабине кто-то ползает и шумит, специфические. Словно к тебе в голову пролез какой-то мелкий паразит. Что в отношении Ланиллы не так далеко от истины.

– А мне почем знать? – отозвался я, улыбнувшись своим мыслям.

Дорога казалась бесконечной.

– Капитан Анк обещал, что к полудню мы достигнем города. Солнышко вон оно, висит. А города все нет.

– Значит, скоро будем.

Колонна оруженосцев и рыцарей, сопровождаемая всадниками и повозками с припасами, пылила по вытоптанному до состояния императорского тракта сухому руслу реки. И все, что мы видели до этого момента, это крутые склоны, поросшие медно-бурой, похожей на щетину травой. Не самое интересное зрелище. Зачастую я завидовал оруженосцам «Ястребов», мелькавшим на флангах и внимательно изучавшим местность. Хоть какое-то развлечение кроме бесконечного марша.

Не решившись начинать бой с выросшим чуть ли не в два с половиной раза отрядом, потрепанные вивернами «Яростные Когти» отступили, и более нас не беспокоили. Да и дирижабль не появлялся. Несмотря на это, Абелор Анк гнал нас к Степному Стражу, выжимая из паро-магических големов и людей все соки.

Но тут я на стороне капитана наемников. Только в Степном Страже мы будем по настоящему в безопасности. Когда тайна интереса первого принца к одной затерянной на северо-востоке Вольной марки долины перестанет быть тайной, избавляться от нас будет поздно.

Нет, вполне возможно, первый принц или его люди захотят отомстить, но об этом будем беспокоиться, когда достигнем городских стен и хорошенько отдохнем.

Внезапно передовые машины начали забирать вправо, медленно поднимаясь по явно срытому и тщательно утрамбованному, чтобы выдержать вес рыцарей, склону. Вскоре пришел черед и моего «Протектора».

С каждым шагом подъема во мне крепла уверенность – мы на месте.

– Прибыли, – сообщил я Ланилле, когда метрах в четырехстах появились серо желтые стены и тонкая нить настоящей дороги.

Наконец-то цивилизация! Прощайте бесконечные марши, беспокойный сон и демоновы консервы! Хочу отмокнуть в обжигающе горячей ванне. Так, чтобы чистая кожа скрипела! Съесть сочный кусок жареного мяса. Пропустить бокал другой хорошего вина. А главное – выспаться на мягкой перине.

Такие простые мелочи! Ценить ты их начинаешь только пожив в полевых условиях.

Степной Страж несколько разочаровал. При слове город-крепость ты мысленно представляешь что-то такое древнее, величественное. Толстые стены, вздымаются к небесам. Высокие башни с рунной защитой, как в цитаделях фольхов. Воплощенная в камень, напитанная древней магией мощь, что свысока смотрит на окрестные земли. Свои земли!

Что же, стены вокруг Степного Стража были… низкие, выстроенные из рыхлого, изъеденного ветром песчаника. Казалось, что они сами готовы развалиться. Впечатление несколько сглаживал глубокий ров. И в районе въезда в город стоял приличный форт из серого гранита, держа под прицелом тяжелых орудий подходы к неофициальной столице Вольной марки.

Зато основные улицы порадовали шириной. Два рыцаря могли на них спокойно разойтись, и для пешеходов место оставалось. Большинство домов вдоль основных улиц имели специальные места, выделенные для стоянки боевых машин.

Создавалось ощущение, что город строился не столько для людей, сколько для паро-магических големов. В общем-то, так оно и есть.

Степной Страж – очень молодой город. Даже Тирбоз и прочие города Спорных земель появились лет на десять раньше.

– Смотри! Смотри! Это же «Нифелим»! Их же выпустили всего десять штук! А это что за зверь? «Лучник»? кто додумался его так изуродовать?.. Надо со «Стилетами» проделать что-то подобное.

Пока мы двигались по городским улицам, вновь вылезшая в люк Ланилла не замолкала. Наверное, ей казалось, что она попала в некоторую разновидность музея и рая для любителя паро-магических големов. Должен признать, попадавшиеся в поле зрения оруженосцы и рыцари отличались огромным разнообразием. А некоторые гибриды, собранные «из того, что было» вообще ни на что не походили.

Удивляло и количество машин. Только на главной улице находилось как минимум три копья. А сколько прячется на соседних? Даже странно, что нас по пустошам гоняло немногим более четырех-пяти отрядов.

«Ястребы» и мои будущие «Черные Фениксы» заняли целых три местные гостиницы. Впрочем, располагались они рядом, примыкая к большой, идеально круглой площади с какой-то не имеющей надписей памятной стелой.

Еще чуть дальше в самом центре Степного Стража, располагалась высокая причальная мачта для дирижаблей. Обычно их размещают за городской чертой, но исключения случаются. Та же Академия Доблести Тирбоза служит запасной посадочной площадкой.

Причальная мачта не пустовала. К счастью, висел рядом с ней не наш таинственный, лишенный гербов незнакомец. А обычный грузовоз, собрат разбившегося в пустошах «Буревестника», с крушения которого и начались все наши похожие на злоключения приключения в Вольной марке.

Тешу себя надеждой, что они закончены. Но опыт говорит, что полагаться на надежду – затея изначально провальная. Леди Надежда, сестра близнец ветреной леди Удачи. И постоянством не отличается.

Остановив рыцаря на одном из свободных мест, выдергиваю кристалл-активатор из гнезда. Разрыв синхронизации отдается волной колючей боли по всему телу. Наваливается усталость. Бывало хуже, но и лучше так же бывало.

Дня два-три стоит воздержаться от пилотирования рыцаря. Но пустоши манят. Где-то у гор остался разгромленный лагерь «Северного Ветра», машины мы портить не стали. Во-первых, торопились. А во-вторых, я подсознательно рассчитывал за ними вернуться. Есть риск, что их могли обнаружить и нам достанется дырка от бублика, а не трофеи. Но вся наша жизнь это либо рискованный, зачастую смертельно опасный выбор, сулящий большую выгоду. Либо нудное и безопасное барахтанье, именуемое стабильностью.

Признаться, я бы предпочел второе. Да кто мне даст!

Ланилла начала выбираться из «Протектора». Высунулась из люка, ойкнула и мышкой юркнула обратно в машину, едва не упав на меня.

– Там Дигон! – пожаловалась она, вцепившись в лестницу.

– И? – не понял я. Это имя мне ничего не говорило.

– Бывший сержант. Личный телохранитель отца. Ты его встречал в нашем поместье и на мануфакторуме. Лысый такой. Со шрамом на шее.

– И? – все еще не понимая, вторично спросил я. Человека такого я помнил, но мне его не представляли.

– Куда отец, туда и он, – вздохнув, пояснила Ланилла.

Значит, почтенный Загим в Степном Страже? Отлично, нам есть что обсудить! Это для Ланиллы новость не особо приятная. Хотя чего оттягивать неизбежное? Лучше сразу за все получить, чем жить под угрозой скорого наказания.

Да и получать есть за что. Слишком почтенный Загим ее избаловал. Один только побег с нами чего стоит.

– Ты навсегда останешься в наших сердцах, – проникновенно заметил я, легонько подталкивая Лан обратно к люку. – Прими свою судьбу с честью и достоинством будущего рыцаря.

– Смешно тебе, – проворчала Ланилла.

Пересилив себя, она все же выбралась наружу. Посмотрела на телохранителя отца с высоты голема, напустила гордый, независимый вид и начала спускаться на землю.

Я последовал за ней. Земля, наконец-то земля! А то такими темпами я скоро ходить разучусь.

– Молодая госпожа… – Телохранитель был учтив и вежлив, словно вышколенный дворецкий. Только правая рука, которую он машинально положил на ремень, портила это впечатление. Но может у него привычка такая? – Ваш почтенный отец ожидает вас в пятом номере.

– Хорошо, – обреченно кивнула Ланилла, словно ее казнить будут. Но тут же попыталась выиграть себе хоть немного времени, – но сперва я приведу себя в порядок с дороги.

Наивная попытка – перед смертью не надышишься.

– Ваш почтенный батюшка настойчиво просил немедленно доставить вас прямо к нему. – сказал Дигон, отрезая последние пути к отступлению. – Ласс Вельк, – внезапно повернулся он ко мне. – Почтенный Загим будет рад, если вы так же навестите его.

Эй, а я тут при чем? Не похищал я Ланиллу. Она сама! Все и всегда сама! Ненужно меня вовлекать в семейные разборки.

Но Ланилла, увидев в этом приглашении свое спасение, бодро подхватила меня под локоть. Наивное дитя. Спасать ее от гнева отца я не буду. Хорошую порку на свою аппетитную попку она сполна заслужила. И кто скажет, что наказание несправедливо?

До нужного номера шли, считай, под конвоем. Дигон, которого Ланилла так испугалась, следовал за нами, с явным намерением не допустить возможного побега дочери своего работодателя.

Перед дверью с блестящей начищенной медью пятеркой Ланилла на мгновение остановилась. Набрала в грудь воздух, словно перед прыжком в ледяную воду, и только затем дернула вниз медную ручку.

– Па… – радостно начала она, в привычной манере бешеного урагана врываясь в номер. Но дальше все пошло не по плану. Девушка застыла на пороге. Да так резко, что я едва в нее не врезался. – ..па? – как-то неуверенно и потеряно закончила она.

Заглянув через ее плечо, я понял, в чем причина.

Почтенный Загим ожидал нас сидя в кресле и выглядел неважно. Он резко сдал, похудел, и казался постаревшим лет на двадцать. Двигался с трудом, причем левая половина тела слушалась его плохо. Во всяком случае, попытка поднять левую руку ему не удалась – та только немного дернулась и упала, едва шевельнув пальцами.

Классическая картина последствий сильного апоплексического удара. После новостей о побеге дочери на «Буревестнике» и пропажи этого самого «Буревестника» оно и неудивительно.

Состояние отца поразило Ланиллу. От былой веселости, пусть и порядком наигранной, на лице девушки не осталось и следа.

Родители часто кажутся детям несокрушимой скалой, способной укрыть от любых невзгод. Этот порожденный детскими воспоминаниями образ так въедается в сознание, что ты забываешь – родители тоже всего лишь люди из плоти и крови. И как прочие подобные создания, они крайне уязвимы. И именно поступки детей ранят их сильнее всего.

Даже я, сирота, это хорошо понимаю. Или именно поэтому я это так хорошо понимаю?

– Потом поговорим, – буркнул почтенный Загим, махнув ладонью застывшей столбом дочери. Ланилла выглядела такой подавленной его состоянием, что иное наказание сейчас было бы излишним. – Твой номер соседний. Там уже все готово – служанки, ванная, чистая одежда.

Молча кивнув, Ланилла развернулась. Не видя ничего, шагнула вперед, заставив меня поспешно отступить в сторону. Механическим шагом, словно заводная кукла, она покинула номер, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– И долго вы собираетесь изображать умирающего? – уточнил я, когда девушка ушла.

Сомневаюсь, что она будет подслушивать. Слишком поражена увиденным. Настолько поражена, что упустила ряд незначительных на первый взгляд деталей, которые рушили картинку. А от меня они не ускользнули. Но почтенный Загим и не является моим отцом или родственником. Хотя и меня поначалу слегка проняло, больно плохо он выглядел на первый взгляд.

Пока отец с дочерью общались, я не вмешивался, чтобы не разрушать подготовленную заранее мизансцену. Но теперь можно говорить откровенно.

– И где я прокололся? – поинтересовался магнат. Откинув притворство, он встал с кресла, несколько заторможено и неуклюже потянулся, жестом предложив мне сесть напротив.

– Скорее, просто переиграли. Вы не уличный босяк, а один из богатейших людей империи. Ни за что не поверю, что у человека с вашими деньгами и связями нет выходов на толковых магов-целителей. А для хорошего мага исцелить последствия апоплексического удара не такая проблема.

– Ты прав и одновременно с этим не прав, – поправил меня Загим. – Сгладить все последствия удается далеко не всегда… – Он пошевелил пальцами левой руки. Было видно, что дается ему это с трудом. И с тревогой спросил, покосившись на дверь, за которой скрылась дочь: – Думаешь, Ланилла поверила?

– Поверить – поверила, но не знаю, насколько этой веры хватит. Она умная девочка.

Рискованная тактика. Лан обидится, а то и разозлится.

– Только излишне шустрая, – тяжело опустившись в кресло, пожаловался магнат, помассировав грудь правой рукой. Лицо его скривилось от непритворной боли. – И не так сильно я играл. Последствия удара все еще не прошли, несмотря на вмешательство целителей. Я ведь не мальчик, Гарн. И моложе не становлюсь. Ланилла моя единственная дочь. Самое ценное, что у меня есть… Если коротко, что с вами произошло?

– «Буревестник» нарвался на крупную стаю диких виверн и потерпел крушение. Большая часть экипажа погибла во время боя и крушения, но нам удалось уцелеть. Выжившие шли к Степному стражу, попали в западню. – Про первого принца пока что умолчим. Почтенный Загим не в той весовой категории, чтобы бодаться с наследником императора. – Спаслись, но на нас объявили охоту. Пришлось бежать к Приюту Рыцаря, а там нас нашли «Ястребы» и доставили в Степного Стража.

– Чувствую, ты не рассказал мне самого важного.

– И самого опасного, – парировал я. – Вам оно нужно?

Доброходы из тех же «Ястребов», почтенный Загим явно с ними связан, поделятся деталями, насчет участия в охоте на нас «Яростных Когтей» А там и до нужных выводов о причастности первого принца недалеко. Но моя совесть в этом плане будет чиста.

Любую клятву могу дать, что никому ничего не говорил!

Почтенный Загим не дурак, чтобы с первым принцем связываться, и будет молчать. Руины древних – забава для фольхов. Пусть дед Константина или отец Дэи этим занимаются.

– Пусть тайны останутся тайнами, – принял правильное решение Ригор Загим… – Как себя показали «Стилеты»? – резко сменил он тему, словно ничего не произошло, а мы в Вольной марки занимались тем, ради чего и прилетели…

Разговор вышел долгим, обстоятельным. Зато финал меня порадовал.

– Значит, хочешь создать собственный наемный отряд? – задумчиво протянул магнат.

– Да! – не стал отрицать я.

В армии императора или в дружинах фольхов я себя не видел. Почему бы не попробовать что-то новое? Все или ничего! В Вольной марке можно быстро сколотить состояние и не менее быстро сложить голову, но мне это отлично известно и я готов рискнуть. Да и в иных вариантах рисков не меньше.

– Тебе понадобятся деньги. Много денег. Тех, что у тебя есть, не хватит.

Тут почтенный Загим прав. Эти забавные монетки и бумажки – без них никуда. Прежде чем отряд начнет приносить деньги, он их будет активно пожирать. Стоянка мехов, обслуживание, подъемные для нанимаемого персонала. Телеги, лошади, да и просто всякая мелочевка. Несколько тысяч ктанов минимум. Радует, что небольшая финансовая подушка у меня есть. Ключевое слово «небольшая». На новые машины ее, к примеру, не хватит.

Бахал утверждает, что сможет быстро вывести отряд если не в плюс, то на самоокупаемость. Вот и посмотрим, чего стоят его слова.

– Мои проценты с доходов за продажу амулетов, – напомнил я, мысленно вздохнув. Не успеешь скопить небольшое состояние, как с ним приходится расставаться с деньгами. А я не люблю расставаться с деньгами! Жаден, как и всякий, кто познал крайнюю нужду. – Я готов их заложить под фиксированную сумму кредита.

Не слишком выгодно для меня, доходы с продаж амулетов только растут. А вместе с доходом растут и отчисления в мою пользу, но деньги нужны уже сейчас.

Конечно, можно просто попросить их у почтенного Загима. Сумма для него незначительная. Не думаю, что он откажет. Да и за Ланиллу он мне должен. Но тогда уже я буду ходить в должниках. Да и не стоит с таких людей брать плату за услуги презренным, но таким необходимым металлом.

Никогда не знаешь, какой задницей повернется жизнь. Лучше пусть почтенный магнат походит у меня в должниках. Вдруг мне срочно понадобиться его помощь?

– Как я понимаю, просто взять денег от меня ты не хочешь, – вздохнул Ригор Загим. Что-то окружающие в последнее время слишком часто угадывают мои мысли. Неужели я настолько предсказуем? – Что же, настаивать не буду – твое право, – добавил он без особой радости. – Восемьдесят тысяч завтра же окажутся на твоем счете. Необходимые документы я тебе с поверенным пришлю, подпишешь… Что-то мы заговорились, а ты устал. Я снял всю гостиницу. Твой номер седьмой. Остальных уже разместили, так что можешь смело отдыхать.

– Отдыхать? Какое странное слово, – отозвался я, вызвав на лице почтенного Загима понимающую улыбку. – Что означает?

– А мне, владельцу крупного состояния и отцу сорванца в юбке, откуда знать? – достойно парировал он, прихрамывая, проводив меня до дверей своего номера.