Прорыв блокады Ленинграда. Операция «Искра»

Василий Серов, Иосиф Серебряный, Александр Казанцев. Прорыв блокады Ленинграда. 1943 Приступаю разбирать вышедшие за последние три года новые книги по 1941-42 годам, но сначала обязательное внеочередное чтение долгожданного и готовившегося несколько лет исследования Вячеслава Мосунова о прорыве блокады Ленинграда и оставшихся в ее тени последующих попытках расширить горловину «бутылочного горлышка» в южном Приладожье в январе-феврале 1943-го. Отмечу, что уже вторая книга автора в издательстве «Пятый Рим» вышла в наглядном оформлении аналогичным Погостью с шероховатой поверхностью снежного натюрморта, но гладкой на изображении прострелянной каски и прошлогодней травы на обороте. Приятно держать в руках, но, традиционно для авторского описания боев под Ленинградом, само чтение особо приятным не назовешь.Хотя, если учесть и природный фактор, то русская зима помогла и тут. Непосредственный прорыв блокады 12-18 января вряд ли состоялся бы, если бы не крепко вставший лед на Неве, выдерживающий даже легкие танки и дающие возможность атаковать на более широком фронте, а затем наладить снабжение для ушедших на левый берег частей и соорудить более крепкую переправу для более тяжелой техники. Изучение устоявшейся немецкой обороны наметило цели для артиллерии, перерыв в боях позволил накопить боеприпасы наиболее ходовых калибров и стянуть резервы. Особых полководческих изысков операция не предполагала, 67-я армия Ленинградского и 2-я ударная с 8-й армиями Волховского фронта должны были обеспечить прорыв блокады по суше, потом развернуться на юг и освободить Приладожье до Мойки, получившийся бы 13-15 километровый коридор позволял бы связывать Ленинград с остальной страной вне досягаемости основных полевых орудий немецкой артиллерии. Как и при предыдущей попытке (см Синявинские высоты того же автора) снятия блокады, основной упор советской стороны был сделан на численное превосходство в личном составе, наступающего на узких участках по 2-3 километра на дивизию, сами же части, построенные в три эшелона должны были последовательно вводиться, когда идущие первыми исчерпают свои прорывные возможности. Немцы, ожидали привычных попыток прорыва по донесениям разведки и допросам перебежчиков, но не ожидали удара такой силы и были ограничены резервах на Восточном фронте вообще. На юге был Сталинград, на всем северном театре Восточного фронта магнитом для Вермахта служил Демянск, постоянно требующий сил для удержания выступа. Так, за полмесяца до «Искры» туда перебросили дивизию из 18-й армии, что сильно помогло советской стороне. В итоге, бои 12-18 января сделали то, что не могли сделать все предыдущие наступления, немецкую оборону и особенно внимание ее командования словно «перегрузили» ударами с трех сторон, даже с Ладоги безуспешно наступали лыжники. Удался и прорыв через Неву, хотя штрафники, атакующие Городокский узел обороны, погибли на льду Невы, так и не достигнув берега. Волховский фронт также был не в состоянии сразу взять главные опорные пункты, но смог обойти их и предоставить немцам только выбор погибнуть или прорываться на юг. И пускай действия артиллерии советских войск под Ленинградом были очень далеки от идеала, в момент прорыва количество смогло перейти в локальное качество и расчистить дорогу атакующим. Стоило ли это примерно 70 тысяч потерь убитыми, раненными и пропавшими без вести? Наверное да, если принимать во внимание все жертвы понесенные страной во время блокады Ленинграда. Но искры надежды не разгорелись в мощный костер полного снятия ледяных оков осады.Пробитый с тяжелыми жертвами примерно 5-6 километровый коридор до Ладоги был слишком узок и прекрасно просматривался и простреливался немцами с Синявинских высот, ставшими очередным позиционным тупиком-мясорубкой под Ленинградом, очень скупо освещенный в исторической литературе до этой книги. Собственно, рассказ об этих событиях и есть главная заслуга автора в рамках исследования. Теперь советские войска развернулись на юг и должны были отодвинуть линию фронта примерно до Октябрьской ж/д, но первоначальный наступательный импульс уже иссяк и поредевшие дивизии не могли продвинуться дальше. Прорыв блокады поглотил накопленный боезапас и войска перешли на снабжение «с колес», что резко усложнило контр-батарейную борьбу, да и для нее умений у советских артиллеристов явно недоставало, вся их роль по описаниям, словно свелась к огню прямой наводкой, а до нее еще надо было дожить расчетам. Бои превратились в конвейерные атаки немецкой обороны, в ходе которых РККА зачастую несла потери от немецкой артиллерии еще до подхода к линии фронта за счет просматриваемой с высот местности, стачивала бригады и дивизии до считанных сотен человек в строю, потом на их место вставали новые. Немцы же словно вернулись в привычную им эпоху обороны предыдущих лет, и опираясь на широкое маневрирование резервами с тихих участков и хорошо управляемую огневую мощь артиллерии и автоматического оружия раз за разом перемалывали советские наскоки с соотношением потерь в день иногда до одного немецкого солдата за восемь советских. А локальные удачи наступавших, измерявшиеся обычно сотнями метров или взятым холмом, тут же ликвидировали частные контр-атаками. Естественно, сил долго продолжать подобное не хватило, к 20-м числам февраля бои стихли и еще 80-90 тысяч потерь советских войск не окупали оставление немцами городокского узла обороны, ставшим единственным успехом в тех незнаменитых боях. В марте немцы даже выгрызли отдельное вклинение в свою оборону в ходе локального наступления. Из недостатков книги могу только посетовать на совершенное неупоминание автором действия авиации сторон, хотя преимущество советской стороны в ней теоретически могло отчасти компенсировать нехватку огня артиллерии. И как это часто было в боях на неудобной болотистой местности, даже несколько танков или самоходок могли быть решающим для успеха или неудачи на поле боя для обеих сторон. Эти бои стали лейтмотивом событий на весь следующий год и предвестниками неудач в последующих наступательных операций 43-го, книгу о следующей попытке – «Полярной звезде» – автор уже анонсировал в тексте.