Предисловие
Идеи основателей русского евразийства Георгия Владимировича Вернадского (1887–1973), Петра Николаевича Савицкого (1895–1968), князя Николая Сергеевича Трубецкого (1890–1938), Ахметзаки Валиди Тугана (1890–1970), Льва Николаевича Гумилева (1912–1992) и др. о единых корнях Московской Руси и Золотой Орды не признавались советской исторической наукой. И ложный вывод об извечной вражде двух наиболее многочисленных этносов России, в которой, мол, русские победили татар и смогли построить свое государство лишь благодаря технической, организационной и прочей мощи «передовых и гуманных» западноевропейских народов, продолжает оказывать свое разрушительное действие[1].
Из-за господства татаро-монголов русские якобы отстали от европейцев на триста лет. Подобное и сегодня муссируется в российской литературе. В средствах массовой информации продолжают превозносить ценности европейской цивилизации с раболепствующим уничижением своей страны. Заискивания перед европейцами сопровождаются пренебрежением и высокомерием по отношению к восточным, в том числе тюркоязычным, народам. На этом фоне вполне анекдотично и ничуть не лучше, чем «украiна це европа», выглядят публичные заявления о «принадлежности русских к европейской цивилизации»… Если когда-нибудь европейцы и признают Россию европейской державой, то лишь как расположенную сзади известную часть тела, на которой удобно сидеть!
Западные европейцы исходили и исходят из того, что русские – это вчерашние татары: «Нравы русских, вопреки всем претензиям этого полуварварского племени, еще очень жестоки и надолго останутся жестокими, – писал побывавший в России маркиз Астольф де Кюстин[2]. – Ведь немногим более ста лет тому назад они были настоящими татарами. И под внешним лоском европейской элегантности большинство этих выскочек цивилизации сохраняет медвежью шкуру – они лишь надели ее мехом внутрь. Но достаточно их чуть-чуть поскрести – и вы увидите, как шерсть вылезает наружу и топорщится»{1}.
При всем том романовские историки варварами назвали непобедимых кочевников гуннов, тюрков, монголов[3], которые тысячи лет, каждый в свое время, определяли условия проживания на земле от Тихого океана до Черного моря. Они сумели создать такие противоречивые представления об истории Российского государства, которые можно принимать лишь как догму, не подвергая сомнениям. Что, например, может означать «победа русских над татарами»? Достоверно лишь то, что Великое княжество Владимирское и Суздальское («Орда Залесская» в определении автора «Задонщины»[4]) в соперничестве с Крымским ханством и Литвой вступило в наследство распавшейся от непосильного бремени огромной для того времени империи Улус Джучи и столица нового государства переместилась из Сарая[5] на Волге в Москву. Ранее туда была перенесена ставка православных епископов Сарайских и Подонских, в чьем ведении находились ордынские казаки.
А может быть, кто-то вспомнит сколь-нибудь серьезное сражение московитов с ордынцами, где победа осталась за Москвой? Их не было… Историки, что называется, «за уши притянули» для этого битву на Куликовом поле, умолчав, что главным ее итогом стало прекращение «Великой ордынской замятни 1359–1380 гг.», за время которой Золотая Орда из-за междоусобиц практически распалась. И во многом благодаря победе великого князя Дмитрия Ивановича Московского (Донского) с союзными ему русскими князьями над главным ордынским сепаратистом Мамаем царевичу Тохтамышу удалось восстановить ее целостность. После той битвы господство Орды продлилось еще на сто лет{2}.
Празднование 8 (21) сентября 1380 года должно было стать символом единства народов материковой Евразии! Вопреки этому русские называются победителями татар, а в результате большинство потомков народов Золотой Орды и предшествующих ей государств Евразии называет русский народ оккупантами. Что также неверно, если признать великороссов преемниками предшествующих евразийских государств, о чем писали идеологи евразийства. За несколько тысяч лет в истории Евразии разные этносы назывались старшим братом и объединяли евразийские племена и народы с необъяснимой пока взаимной комплиментарностью[6] в могущественные государства. Таковым стал в XV–XVII вв. молодой этнос великороссов.
Определенная часть интеллигенции из наследников Османской и Российской империй сегодня мечтают интегрироваться в Европу. Это яркое свидетельство того, что в Стамбуле и Москве не все понимают происхождение своих государств из великой монгольской империи, созданной Чингисханом и его внуками. В Европе же, наоборот, хорошо помнят всесилие хана Батыя, хана Хулагу, а затем Османов и московских царей, когда европейские государи без оглядки на Сарай, Стамбул или Москву (Санкт-Петербург) боялись, образно говоря, «чихнуть». А ведь за тысячу лет до монгольской империи еще были гунны, правители которых восемьдесят лет безраздельно господствовали в Европе. Только невменяемые люди в России или Турции могут считать, что самоуничижением можно добиться признания у европейцев!
Уже единство Российской Федерации зависит от того, как долго вирус идеи татаро-монгольского ига обудет воздействовать на умы ее граждан. Упорство в стремлении отгородиться от родства со степными обитателями Евразии, притом что более трети русской аристократии были выходцами из Орды, продолжает разрушать единство народов Российской Федерации. Предано забвению и то, что сами Рюриковичи еще задолго до эпохи Золотой Орды стали ближайшими родственниками половецких ханов, женя сыновей на ханских принцессах – красных девицах половецких[7]. Кем являлись дети от этих браков?!
С высоких трибун стало модно говорить о евразийстве России, только делается это как-то по-особенному… В дискуссиях о необходимости поиска единой национальной идеи упорно игнорируют взгляды великих евразийцев. Создаётся впечатление, что евразийство России пытаются заболтать, чтобы не признавать её ордынские, тюркские, гуннские и более древние скифские корни.
Споры норманнистов и славянофилов с отрицанием особой евразийской цивилизации России не затухают. Многие авторы, в т. ч. ссылаясь на Летопись{3}, считают древних русов варягами, выходцами из Скандинавии. Славянофилы же, наоборот, выступают против вклада варягов в создание Древней Руси. В свою очередь, так называемые центристы не отрицают участия варягов, но утверждают самсостоятельное внутреннее общественное развитие Древнерусского государства, в основе которого видят славян. При этом Россию рассматривают вне связи с историей Золотой Орды, тогда как чуть не сто лет назад князь Н. С. Трубецкой заметил: «…Нелепо писать историю России эпохи татарского ига, забывая, что эта Россия была в то время провинцией большого государства»{4}.
Приняв за начало истории IX–X вв. н. э., те, другие и третьи не замечают тюркологов, писавших о более древней истории Евразии с Империй гуннов и Тюркским каганатом. А сотрудники разного рода «институтов», комитетов Государственной Думы, в т. ч. «по интеграции народов стран СНГ», не видят произошедших перемен в сознании народов России и СНГ. Своими высказываниями они чаще способствуют разрушению уже остатков того, что некогда связывало граждан России и Советского Союза.
По этому поводу директор Института истории им. Ш. Марджани АН РТ Рафаэль Хакимов в предисловии к первому тому семитомного издания «История татар с древнейших времён» заметил: «Российская Федерация стала другой страной, и она вынуждена по-новому взглянуть на пройденный путь. Она стоит перед необходимостью найти идейные опорные точки для развития в новом тысячелетии. Во многом от историков будет зависеть понимание глубинных процессов, происходящих в стране, формирование у нерусских народов образа России как “своего” или “чужого” государства. Российской науке придется считаться с появлением множества независимых исследовательских центров, имеющих свои взгляды на возникающие проблемы. Поэтому трудно будет писать историю России только из Москвы…»{5}.
Казаки, одни из кочевых (полукочевых) обитателей Великой степи. Но учёные так умудрились запутать историю казачьего народа, что сегодня она вызывает больше вопросов, нежели ответов на них. «Прошлое казаков в российской истории не только извратили, но просто зачёркнули, назвав их беглым людом из русских княжеств»{6}.
Их назвали «славянами» и «русскими». Под запретом оказались произведения по истории казаков генерал-майора Исаака Фёдоровича Быкадорова (1882–1957), где он писал о национальной принадлежности казаков: «…Казаки никогда себя не осознавали, не ощущали и не считали великороссами (русскими), – считали русскими, но исключительно в государственно-политическом смысле (как подданные Русского государства)»{7}.
Фундаментальное произведение потомственного казака Андрея Андреевича Гордеева (1886 – умер после 1930) «История казаков», впервые увидевшее свет в Париже, даже в новой России по каким-то причинам в 1992 году вышло в переработке В. Н. Боровицкой{8}. Почему?! В 2014 г. книга А. А. Гордеева выходит уже под другим названием – «История казачества»{9}. Надо полагать, и после распада СССР история казаков как народа вызывает у кого-то беспокойство и ему оставляют право называться лишь сословием.
История казаков противоречит принятым в России утверждениям об «извечной борьбе Руси со Степью» и «татаро-монгольском иге», из-за чего разрешили им право на существование лишь с XV–XVI вв. в качестве «беглых холопов» из русских княжеств. Жизнь тех, кого гениальный Лев Толстой называл создателями России, перед которыми она в неоплатном долгу, была в целом нежелательной темой советской исторической науки. В немалой степени тому способствовали участие казаков в белогвардейском движении против советской власти и вхождение части казачьей эмиграции в состав армии вермахта в годы Второй мировой войны. Но самым нежелательным фактом для официально принятой истории России следует называть участие казаков Золотой Орды в создании Московии.
Не вписывались они и в образ пахаря-земледельца. Несмотря на то что с конца XVIII в. российское правительство насильственно заставляло казаков заниматься сельским трудом, последовательно уменьшая вознаграждение за ратные дела, даже в середине XIX столетия на полях и в садах работали преимущественно женщины и старики, «казак был твёрдо убеждён, что труд постыден для казака»{10}.
Рекламный плакат на бетонном строительном заборе о выступлении казачьего ансамбля в г. Астрахань. Фото автора. Астрахань, август 2015 г.
Игнорируется важнейшая особенность исторических документов и актов XV–XVII вв., из которых далеко не всегда понять, пишется там о татарах или о казаках. То же следует сказать и о литературе, посвящённой событиям тех времен. Вот что заметил Игорь Куринной: «…Всякий раз, когда казаки (или скажем так: жители обозначенных выше территорий) воюют на стороне России или на выгодной для нее стороне, они именуются казаками. Как только они громят романовские войска или берут русские города, они называются либо татарами, либо басурманами, либо восставшими крестьянами…»{11}.
Осталась культура народа, которую не удалось извести полностью, и те казаки, которых еще интересуют их древние корни. Они не могут довольствоваться лубочными картинками прошлого, для них важно иметь представление о казаках времен Золотой Орды.
Часть 1
Древние казаки
Глава I
Об истории возникновения казаков
После распада Советского Союза (в т. ч. из-за преподавания в школах истории, противоречившей представлениям о своем прошлом чуть не у половины народов, его составлявших) в бывших советских республиках пишут новые учебники. И в России у людей появилось желание знать древнюю историю Евразии, а не только прославляемую «тысячу лет от времён крещения Руси».
Происхождение казаков – один из спорных вопросов российской истории. Без претензий на исчерпывающее раскрытие проблемы остановимся на некоторых, на наш взгляд, важных ее аспектах.
Население казачьих областей было образовано выходцами из русских княжеств, не желавших мириться с холопской зависимостью от князей и бояр, утверждалось в официальной российской истории. О донских казаках Николай Михайлович Карамзин (1766–1826) написал: «…Происхождение их не весьма благородно: они считались российскими беглецами; искали дикой вольности и добычи в опустевших улусах орды Батыевой, в местах ненаселённых, но плодоносных, где Волга сближается с Доном и где издавна был торговый путь из Азии в Северную Европу; утвердились в нынешней своей области; взяли города Ахас, назвали его, думаю, Черкаским, или Козачьим (ибо то и другое имя знаменовало одно); доставали себе жён, как вероятно, из земли Черкесской и могли сими браками сообщать детям нечто азиатское в наружности…»{12}.
При всем этом он же отметил, что под именем торков, берендеев, черкасов и просто казахов казаки известны в истории как минимум с Х века!
И так, казаков представляли беглым людом, крестьянами, холопами и разбойниками, бежавшими на окраины Московской Руси; впоследствии их назвали служилым сословием, несшим воинскую службу во благо отечества, и почему-то… славянами. Не объясняя при этом кочевого, полукочевого образа жизни казаков, воинских и других традиций древнего народа. Двуязычие казаков (татарский, русский или украинский) связали с татарским влиянием во времена Золотой Орды[8].
Начнем с того, что ещё древнегреческий историк и географ Страбон (ок. 68 г. до н. э. – ок. 26 г. н. э.) коссахами именовал один из воинствующих народов Закавказья. До Х в. сохранялось название «касакос», после этого в русских летописях его смешивают с касагами, касогами, казягами. Считали, этноним «коссахи» состоит из двух элементов: «кос» и «сахи» с определённым скифским значением «белые сахи» (белые саки). Смена приставки «кос» на «кас» имела, очевидно, причиной чисто звуковые (фонетические) особенности произношения и слуховых ощущений у разных народов{13}. Саками персы называли скифов Центральной Азии.
Профессор Стамбульского университета казанский татарин Садри Максуди Арсал (1879–1957) в своей книге «Скифы и Саки» писал, что в основе скифов и саков лежал тюркский элемент, а слово «скиф» произошло от слова «сак»{14}. В современном татарском языке сак переводится как «охрана», «осторожный»; сакчы – «охранник», «сторож».
Если скифское значение «белые саки» отражало название племени, то на Алтае было известно племя или род «ак каз», что в переводе на русский язык означает «белые гуси». В тюркских наречиях «ак» – белый, «каз» – гусь. «Ак каз», «каз ак», можно произнести и «каз сак». Получится сак из племени (рода) белых гусей. Здесь могут возникнуть ассоциации с «вольными людьми» – термином, которым нередко определяют значение этнонима «казаки».
В Европе наёмников нередко называют «дикими гусями». Принимая во внимание, что казаки часто использовались как федераты[9], это также может иметь значение в поисках древних корней народа. Появление термина «дикие гуси» связывают с первыми наемниками – ирландскими воинами, не пожелавшими присягать английскому королю Вильгельму Оранскому, отплыв со своими семьями во Францию. Но логичного объяснения причин возникновения названия не приводится. А потому вполне возможно, что в начале первого тысячелетия новой эры с появлением гуннов в Европе, среди которых могли оказаться представители племени белых гусей, и возникли ассоциации наемников с дикими гусями. Гуннские воины нередко служили наемниками у ромеев.
Исследователь казачества потомственный казак Евграф Петрович Савельев, ссылаясь на Иософата Барбаро, побывавшего в 1336 г. в Азове, указывал на происхождение этнонима «казак» как производное от тюркского «каз» – гусь, гусак – «свободный, как дикий гусь». Он считал, что в Золотой Орде они были не приписанными ни к какому улусу вольными воинами{15}.
В работах по истории татар-христиан (кряшен) Максим Степанович Глухов высказывал предположение, что слово «казак» имело этнонимическое значение и восходит к сочетанию «ак каз» – людям племени «белых гусей», или «каз аяк» – «гусеногим». По его мнению, изначально так назывались светлоликие представители более широкого родоплеменного объединения «каз», в отличие от «кара каз» (караказов, карагасов, карагашей и т. д.) – «черных гусей». А половцы являлись прямыми потомками древних акказов с родовой тамгой «каз тэпие», или «каз аягы». Эти родовые тамги не забыты среди кряшен и сегодня{16}.
И в хазарах (казарах русских летописей) можно признать представителей народа «гусей». Если «каз» – это гусь, то «ар», «ир» в переводе с тюркских диалектов означает «человек», «мужчина». А у древних тюрок это был, вероятно, еще и «рыжий человек»[10].
Вот что в этой связи пишет член Академии наук РТ и Российской академии лингвистических наук, член президиума Всемирной ассоциации тюркологов Мирфатых Закиевич Закиев: «Мало кто знает, что один из этнонимов или самоназваний тюркских народов до этого периода [До исламизации арабами. – Прим. авт.] был “ар” или “ир”, что на древнетюркском языке означает “мужчина”, “человек”»{17}.
Особо следует подчеркнуть, что в первооснове русской истории «Повести временных лет» хазары называются скифами: «Когда же славяне, как мы уже говорили, жили на Дунае, пришли от скифов, то есть хазар, так называемые болгары, и сели по Дунаю, и были насильники славянам»{18}.
В XII веке в Восточной и Центральной Азии отмечены самостоятельные племена, носившие названия казачьих орд. «Наиболее значительная “казачья орда” жила в верховьях Енисея и занимала земли на востоке от озера Байкал и на западе до р. Ангара [Вероятно, подразумевались северные границы их расселения. – Прим. авт.]. В китайских хрониках орда эта называлась “хакасы”, что, по исследованию европейских учёных, равнозначаще слову “казак”. По запискам, оставленным современниками, “хакасы” или “казаки” принадлежали к индоиранской расе. Они были белокуры и светловолосы, высокие ростом, с зелёно-голубыми глазами, храбры, горды и в ушах носили кольца»{19}.
Относительно «индоиранской расы» спорить не будем, подчеркнем лишь, что речь шла о так называемых европеоидах. Возможно, это потомки тех самых «рыжих мужчин» древнетюркского словаря – аров.
Древними хакасами или енисейскими кыргызами называют народ, сложившийся в IV–III вв. до н. э. из саянских динлинов и предков современных хакасов – гяньгуней[11]. «…От Тарбагатая на севере находилось владение Хагас (оно в древности по-китайски называлось Гянь-гунь)… Сей народ должен быть турецкого племени, жители коего имели орлиный нос, русые волосы и голубые глаза, были отважны и мужественны. С 758 года оно находилось под хойхорами [Уйгурами. – Прим. авт.], но когда Хойхорский дом начал приходить в упадок, то хагасский владетель стал именоваться ханом»{20}.
Термин «хагас», по мнению С. Е. Яхонтова, является китайской транскрипцией этнонима «кыргыз»{21}. Но если название народа «хакас» произнести без выдоха на первой букве, получится «ак ас», или белый ас (белый воин), что вполне согласуется с описанием древними китайцами внешности гяньгуней.
Поселок эпохи поздней бронзы на берегу одного из рукавов реки Катунь на Алтае. Реконструкция создана на основе результатов раскопок поселения Майма-XII, относящегося к ирменской археологической культуре позднего бронзового века, IX–VIII вв. до н. э. Национальный музей им. А. В. Анохина, г. Горно-Алтайск. Фото автора
Таким образом, прочтение этнонима «хакас» и «ак ас» может оказаться применимым к племенам (родам) ак каз, каз ак, или белым сакам, о которых речь шла выше.
На два компонента в этнониме «казак» указывает и казахский филолог, профессор Телгожа Жанузак, связывая «каз» с племенем (родом) «гусей», отмеченного в самых разных топонимах и гидронимах Евразии. В том числе названия Каспий, Кавказ могут иметь отношение к обитавшим там представителям «каз»{22}.
Антропологически европеоидный тип древних обитателей Саяно-Алтая убедительно подтверждён современными археологическими находками в курганных захоронениях VI–III вв. до н. э. урочищ Пазырык и на алтайском плоскогорье Укок. Эти находки перевернули представления историков о жизни и культуре проживавших там народов две и более тысяч лет назад!
Тюрколог Эсен уулу Кылыч считает, что по своему происхождению древние кыргызы были родственны и этнически близки к таким скифским или сакским племенам древности, как юечжи, аримаспы, тохары, усуни и т. д., которых древние греки именовали скифами, а персы – саками. Они относились к народам «Западного края», как называли китайцы земли, расположенные к западу от Ханьской империи. В состав их владений до конца III в. до н. э. входили и племена хунну, создавшие впоследствии великую державу Хунну. В верховьях и среднем течении Енисея возник Кыргызско-Динлинский племенной союз с динлинами, которые и были белокурыми, голубоглазыми, светлокожими людьми европеоидного типа, обитавшими на этих землях с незапамятных времен. На их основе сложился народ енисейских кыргызов. Об этих кыргызах китайские посолы, пришедшие с посольством в ставку кыргызского правителя по так называемой «восточной» дороге, и написали, что жители, вообще рослы, с рыжими волосами, с румяным лицом и голубыми глазами{23}.
Далее Эсен уулу Кылыч пишет, что западные (алтайские) кыргызы длительное время жили в пределах мест традиционного обитания, а в VI–VII вв. они входили в конфедерацию тюркских племен, известную как «теле» (огузы). В VII веке кыргызы-теле отделились от прочих телесцев и переселились на север Алтая. Оставшиеся в степи огузы создали новое кочевое объединение – Тогуз огузы (Девять огузов). Проживание алтайских кыргызов среди племен теле сказалось на их культуре, которая если не полностью, то во многом стала похожа на телесскую. Для енисейских кыргызов были характерны обряд трупосожжения и ряд характерных для них элементов культуры, которые хорошо известны и сохранялись у них вплоть до XVIII века. Тогда как у алтайских кыргызов-теле были распространены погребения, выполненные по обряду трупоположения в сопровождении коня. Алтайские кыргызы – типичные кочевники, а енисейские кыргызы вели смешанное хозяйство, в котором было и скотоводство, и земледелие. С кыргызами-теле Эсен уулу Кылыч связывает образование Кыргызского каганата: «проникнув в Минусинскую долину, они постепенно выходят на ведущее положение, руководят Енисейской коалицией»{24}.
В арабском анонимном источнике «Худуд-ал-Алам» упоминается о государстве «халлух» (756–940), торговавшем железом редкого совершенства. Халлухами или карлуками в современной терминологии арабы называли зеленоглазых кыргызов. В разбогатевшем на торговле высококлассным оружием государстве карлуков распространялось христианство{25}.
Кыргызами использовалось орошение земли, для чего прорывались каналы до 10–15 км длиной. От каналов в поля отходили узкие канавы; по мере необходимости они открывались или перегораживались большими камнями. Уже в VIII в. в кыргызском государстве появляются крупные городские центры, сооружаются храмы, дворцы, административные знания. При всём том кочевое скотоводство имело значительно большее значение в хозяйствовании древних кыргызов, нежели земледелие{26}.
Известны крепостные сооружения кыргызов, города с остатками дворцов и административных зданий, возведённых из сырцового кирпича или дерева. В Западной Сибири обнаружены тюркские курганы с кладками из сырцового кирпича, датированные концом I – началом II тысячелетия{27}. В дельте реки Уйбат раскопаны останки столичного города кыргызов. Сохранилась крепостная стена длиной 259 метров{28}.
В IX веке кыргызы и союзные им племена, захватив Присаянье, Алтай, северо-восток Казахстана до среднего течения Иртыша на западе, устремляются на юг до Тянь-Шаня и на восток до устьев Селенги. Их гегемония распространяется на значительную часть земель, некогда подвластных тюркским каганам.
С потеплением климата Евразии, начавшимся ещё в конце VIII в., часть кыргызов покидает земли Центральной Азии{29}.
Засуха гнала кочевников на запад, на север. Чоро Тукембаев предполагает, что в освободившееся ото льдов Карское море из Средней Азии по Иртышу и Оби устремились потомки динлинов и россомонов, достигнув на своих кораблях скандинавских берегов. Путь нашла исследователь Н. В. Федорова, обнаружив в полярных областях Урала и Обской губы артефакты среднеазиатского происхождения, возможно, потерянные викингами в первой половине IX века{30}.
О продвижении средневековых хакасов [кыргызов] на запад свидетельствуют археологические находки. В середине IX в. часть их достигла р. Оби, а также Среднего Иртыша и Южного Урала. В верховьях р. Урал и близ с. Бобрового раскопаны курганы древнехакасской тюхтятинской культуры IX–X вв. Свидетельства древнехакасского обряда трупосожжения обнаружены у с. Балымер в Татарстане{31}.
К концу XI века в предгорьях Саяно-Алтая возрастает монгольский элемент, т. е. монголоидные антропологические признаки появляются у многих его обитателей. Но даже в XIII веке в Европу еще приходят «монголы», возглавляемые светловолосым ханом Батыем и великим полководцем Чингисхана – рыжим Субэдеем, который, как считают тувинцы, принадлежал к одному из древних тувинских родов. Да и сам потрясатель вселенной обладал высоким ростом, светлыми волосами и голубыми глазами, и вплоть до 1215 года в роду Чингисхана многие его дети и внуки рождались светловолосыми, а род Борджигинов слыл голубоглазым{32}. В дальнейшем монголоидные антропологические признаки у жителей центра Азии начинают преобладать повсеместно.
Утверждение средневековых арабских и персидских авторов (ал-Истахри, Ибн Хаукаля, анонимного сочинения Худуд ал-Алам) о том, что река Итиль (Волга) берёт начало близ земли хырхызов (кыргызов) и «течёт между землями кимаков и гуззов», может косвенно подтверждать появление хакасов в Поволжье. То же следует сказать про легенду, сообщаемую ал-Гардизи (XI в.) о происхождении кыргызов и их начальника из славян. Из-за необъяснимого для арабских и персидских купцов и ученых европеоидного облика кыргызов признаки славянского их происхождения он увидел в наружности кыргызов.
Их воинские гарнизоны, вероятно, обеспечивали охрану факторий и торговых караванов Великого шёлкового пути и много позже на всём его протяжении. Даже в центре Европы, в Венгрии, были обнаружены остатки богатой узды XIV века с берегов Енисея{33}.
Потомки древних кыргызских родов сегодня проживают и на северо-западе Башкирии, многие жители которого отличаются рыжим цветом волос. Так же половцы, как древние кыргызы, в большинстве своём были светловолосыми с голубыми (зелеными) глазами, что отразилось в русском названии кипчаков – от полового цвета волос. В некоторых районах бывшего кимакского государства появилась руническая письменность на енисейском алфавите.
Среди древних народов Кавказа упоминаются могущественные аланы. Аммиан Марцеллин в IV веке писал, что аланы занимаются скотоводством, переходя со своими стадами с места на место, где есть хорошие пастбища: они хорошие воины, стройны и красивы. В переводе с современного татарского языка алан означает «открытый», «голый», «безлесный» или «поляна». Что может указывать на изначально степное обитание народа.
Сведения об аланах и асах Северного Кавказа встречаются в работах средневековых арабских путешественников. Они тех и других относили к тюркоязычным народам. Но, например, ал-Гарнати отличал язык асов от языка алан: «…Этот эмир читал под моим руководством “Удовлетворяющую книгу” ал-Махамили по фикху; а он – да помилует его Аллах! – говорил на разных языках, таких как: лакзанский, и табаланский, и филанский, и за‘каланский, и хайдакский, и гумикский, и сарирский, и аланский, и асский, и зарихкаранский и тюркский, и арабский, и персидский»{34}.
В «черкесах», «черкасах» явно слышится искажённое название тюрок-асов (воинов), о которых сообщали ал-Магриби и Абульфеда. Последний, вероятно, был хорошо осведомлён об этнической карте Кавказа, указывая: «…В этой стране много христиан, а именно: греки, разные армяне, зики, готы, таты, воляки, русские, черкесы, леки, йасы, аланы (в рукописи assi et alani), авары, казикумухи, и почти все они говорят на татарском языке».
На китайской карте Восточной Европы от 1331 года в черкасах можно увидеть «сарыкесов», т. е. жёлтых (рыжих) или белых асов{35}. Под именем черкасов (сер-асов по Светонию и Птолемею II в. н. э.) о казаках писали даже в XVIII веке{36}.
Таким образом, древние и средневековые арабские, греческие, китайские авторы часто писали об одних народах, называя по-разному на своих языках. И лингвистам еще предстоит разбираться во всем этом кажущемся этническом многообразии.
Приазовье и Тамань называли Землёй Касак (по Гудуд ал-Алам). Кассаки Поволжья, удзы и торки, выполняя поручение хазарского кагана, выгнали печенегов, принудив их уйти за реки Донец и Днепр. По мнению авторов Казачьей энциклопедии, тогда же в Приазовье и по Дону зазвучала славянская речь: «Казачья разговорная речь формировалась в обстановке количественного преобладания приазовских славян при сохранении многих тюркских вкраплений и оборотов речи, из которых самым значительным признавалось отсутствие форм среднего рода, из-за чего казачий язык раньше считался славяно-татарским»{37}.
Относительно формирования языка у казаков в обстановке количественного преобладания славян в Приазовье IX – Х вв. возникают большие сомнения. Для этого нет предпосылок или письменных указаний, и обнаружение арабским автором сакалибов в Приазовье могло свидетельствовать о торжестве христианской Церкви, когда проповеди начали читать на старославянском языке[12], а не о преобладании там славян. Именно Церкви принадлежало первенство в распространении знаний и письменности среди населения, в том числе у казаков. Христианские священнослужители могли способствовать славянизации разных народов.
В славянском происхождении казаков были убеждены Е. П. Савельев (1860–1927) и Д. И. Иловайский (1832–1920). Славянофильство Евграфа Савельева наглядно демонстрирует поддержка им Фаддея Воланского, который прочел руническую надпись на камне гробницы легендарного царя этрусков Энея, используя глаголицо-кирилловский алфавит. Притом что найденная в Италии надпись выбита чуть не классическими орхоно-енисейскими рунами справа налево в тюркском стиле! В книге Алексея Бычкова «Происхождение славян» (2007){38} приводятся подобные надписи, где, если оказывается невозможным славянский перевод, их называют «магические буквы и завитки».