000
ОтложитьЧитал
Борич промолчал.
– Ошибаешься, – снова процедил воин. – Такие оскорбления так просто не забываются.
Борич снова смолчал.
– Так что, паренек, – недобро улыбаясь произнес игорев дружинник, похлопав его по плечу. Борич передернулся, скидывая руку. Тот усмехнулся. – Лучше тебе по-тихому вернуть меч.
Борич отрицательно покачал головой.
– Ты даже не догадываешься, какие сложности себе создаешь, – снова промолвил порезанный, пристально глядя в глаза юноши. – Ладно, если ты настоящий мужик, приходи завтра с рассветом на Волчью опушку.
И неспешно удалился, чему-то посмеиваясь.
Через какое-то время к нему снова подъехал Вадим.
– Что Бздыня от тебя хотел? – поинтересовался он.
Борич пожал плечами.
– Звал?
Борич кивнул.
– Пойдешь?
– Да.
Вадим немного подумал разглядывая Борича.
– Один не ходи. Точно убьют, – промолвил он. – Так уж и быть, я с тобой пойду. Захвачу Молчуна. Чтобы все по-честному было. А то дружинники Игоря много себе позволять стали.
Глава 2.
Еще солнце не поднялось до зенита, как обоз въехал в небольшой городок. Медленно проследовал узкими аккуратными улочками, такими же как и в Киеве – мощенными широкими досками. Под радостный лай собак медленно втянулся в широко распахнутые ворота большого терема. Сопровождающие обоз игоревы дружинники остались снаружи. А как только последняя телега въехала во двор, развернулись и неторопливым шагом направились куда-то вглубь городка – на постой. Телеги сгрудились на середине двора и к ним тут же подбежал местный дворовый люд, который энергично принялся разгружать обозы. Поднялся гам, крики, суета.
Прежде чем слезть с коня, Борич невольно огляделся. Широкий деревянный настил на земле вел прямо к высокому широкому расписному крыльцу (так называемая 'красная лестница'), ведущему в двухэтажные нежилые покои, на первых этажах которых, слева и справа, располагались просторные гридницы – судя по большим окнам. За нежилыми хоромами возвышались трехэтажные жилые. Рядом с ними виднелись еще одни жилые хоромы, также в три этажа, но с башенкой наблюдения наверху. Во дворе справа и слева громоздились сарайки, скотный двор, кузня, а за правой гридницей, судя по дыму, виднелась кухня.
Взгляд его замер на глазастой девушке из обоза, которая быстро поднималась по 'красной' лестнице.
Борич, отдав коня подбежавшему мальцу, неспешно спрыгнул на землю. Делать ему было нечего и он, немного поразмыслив, решительно направился к широкому "красному" крыльцу – именно там скрылась та самая девица.
У крыльца в небрежных позах стояло двое охранников. Оба были во всем оружии, оба потели в латах. Шлемы только лежали в траве. На головах – тряпичные подшлемники – чтобы солнце голову не напекло.
– Куда? – заступая дорогу лениво процедил один из них, тот что был помладше.
– Сюда, за указаниями, – не нашел ничего умнее Борич, показывая рукой на хоромы княгини.
– Пусть идет, – процедил второй воин, более суровый на вид. – Я видел – он с обозом приехал.
И первый воин, пожав плечами, отошел в сторонку.
Борич по многочисленным красиво разрисованным ступенькам быстро поднялся под крылечный навес и через распахнутые настежь широкие двери вошел в просторные сени нежилых хором (комплекс строений с нежилыми помещениями, соединялся со жилыми хоромами переходами, расположенными на разных этажах, в том числе и под землей – прим. автора). Направо – довольно большая гридница. Судя по многочисленным лавкам и столам – именно здесь и происходят трапезы и пиршества. Налево – еще одна гридница, назначение которой было неясно, так как она была завалена всевозможной рухлядью. Прямо вел широкий переход в жилые покои. Пройдя через него, Борич очутился во вторых сенях и наконец-то увидел ее. Девушка тоже его заметила, но сделала вид, что не видит. Только чуть заметно улыбнулась уголками губ.
– Вот эти узлы неси в покои княжны, – строгим голосом наказала она какому-то пареньку.
Паренек ухватил узлы и молча направился к лестнице, ведущей наверх. Борич понял – эта девица, лет четырнадцати, здесь самая главная. Явно – ключница. Тем более, что он только что сейчас обратил внимание на ключи, висевшие у нее на поясе.
– Мала, вот эти узлы – в светлицу, – между тем произнесла девица.
Девочка лет девяти схватила крупный узел и убежала к лестнице.
– Ловко у тебя получается, – искренне произнес Борич.
Девушка только пожала плечами, обходя сваленные как попало узлы и сундуки. Вещи, кстати, все прибывали и прибывали с телег.
– Стой, куда! – вдруг повысила она голос, увидев входящих мужичков, которые затаскивали большие узлы с постельными принадлежностями – перинами, одеялами, подушками. – На улицу. Сначала вытрясти их надо!
Мужики безропотно свернули в захламленную гридницу – на другом ее конце явно был еще выход.
Сверху спустилась девица лет тринадцати. Рыжая, в обильных веснушках.
– Купава, займись перинами, – сказала ей ключница.
– Одна я не справлюсь и до вечера! – тут же вскинулась девица. – Мне помощницы нужны!
– Возьмешь еще двоих, – согласилась ключница.
Купава спрыгнула с последних ступенек лестницы, направилась в сторону захламленной гридницы, попутно скосив глаза на Борича. Поймав его взгляд, совершенно по-женски усмехнулась. В этот момент по лестнице скатилась Мала.
– Иди с Купавой, – сказала ей ключница.
Девочка побежала следом. И они остались одни.
– Тебя как звать? – сразу же осмелев, поинтересовался Борич.
Девушка внимательно и совершенно серьезно посмотрела на него.
– Любава, – ответила она, поведя тонкими красивыми бровями.
– А меня… – начал было он.
– Я знаю, – перебила его Любава, чуть заметно улыбнувшись. – Слышала.
В сени вошел воин. Судя по знакам – сотник. В обозе Борич его не видел.
Первым делом сотник внимательно посмотрел на Борича. Прикинул что-то. Пожал плечами.
– Как дорога? – повернулся он к Любаве.
– Без происшествий, – качнула девушка головой, рассматривая лежащие перед ней вещи, словно мысленно проверяла, все ли на месте, ничего не забыли.
– Меду бы, – произнес сотник. – Студеного. На всех. А то жарковато уж больно.
– Вынесу, – кивнула Любава.
Двое мужиков занесли с телег тяжелый кованный сундук. С шумом поставили его на деревянный пол. Неторопливо направились обратно к обозу, вытирая рукавами потные лбы.
С лестницы спустились паренек с мужичком.
– Теперь занесите вот этот сундук, – указала им Любава. – В светлицу, в дальний угол.
– Сейчас, передохнем только, – промолвил мужичок и сноровисто подошел к сотнику.
Они отошли в сторонку и о чем-то шушукались какое-то время. Паренек, воспользовавшись моментом, плюхнулся на широкую лавку, откровенно отдыхая, и искоса разглядывая Борича, словно решая для себя – что это за человек в свите княгини, и как с ним следует обращаться.
Вскоре сотник ушел. Мужичок с пареньком, поплевав на ладони, взялись за скобы и медленно потащили тяжелую ношу, останавливаясь через каждые пять-шесть ступенек.
Со стороны главной гридницы показалось женщина.
– Трапеза будет готова только к третьей страже, – степенно произнесла она, даже не взглянув на Борича. – Раньше не успеем.
– Значит в полдень будем трапезничать? В самую жару? – нахмурилась Любава. – Княгиня будет недовольна.
Женщина только развела руками и ушла восвояси.
Любава посуровела и Борич невольно растерялся – ведь он так запросто с ней болтал, а она вон какая! Ничем от княгини не отличается!
По лестнице сверху легко соскользнула высокая девица лет восемнадцати. Юноша подивился – раз при княгине, значит – не замужем. А на Руси незамужняя девушка в таком возрасте считалась уже перестарком и значит у нее был какой-то изъян.
– Любава, – обратилось она, с любопытством покосившись на Борича. – Я сбегаю к Полкану? Он мне бусы обещал.
Любава весело и как-то даже игриво улыбнулась. Но покачала головой.
– Позже, – ответила она. – Сначала принеси зажженную свечку. А потом помоги девчонкам с перинами. Мало ли что – вдруг Ольга захочет отдохнуть с дороги?
Девушка вскинулась, но молча прошла во внешние сени и там свернула налево, в главную гридницу.
Они снова остались вдвоем и Борич вдруг почувствовал себя неловко. Любава между тем занялась вещами – сосредоточенно их разглядывала, трогала узлы, шевеля губами, пододвигала некоторые вещи ближе к лестнице. На юношу она вообще не обращала внимания. И от этого ее явного безразличия он терялся все больше и больше. И даже подумал было быстренько выскочить отсюда, чтобы не навязываться таким уж наглым образом, и не опозориться.
– И давно ты на этом месте? – вдруг пришел ему в голову вопрос, и он тут же с радостью ухватился за него – все не молчать.
Любава пристально, словно решила смутить его, посмотрела юноше в глаза, но он на этот раз выдержал ее взгляд (хотя и вспотел при этом), и девушка слегка скривила свои красивые, явно чем-то подведенные, и от этого казавшиеся еще более пухлыми и еще более манящими, губы.
– Со свадьбы, – произнесла она, напустив на себя сурово-властный вид. – А что?
Борич собрался было ответить какую-нибудь глупость, но в этот момент застучали каблучки – из главных сеней вернулась перестарка, неся в узкой деревянной кружке зажженную свечу – явно зажгла на кухне. Отдала кружку Любаве и быстро направилась в сени нежилых хором, и там на этот раз свернула направо – к девицам, к шуму выхлопываемых перин.
– Пойдем, поможешь мне, – вдруг обратилась к Боричу Любава, задумчиво глядя на него.
И, не дожидаясь ответа, она молча направилась в дальний угол. Борич, так же молча, последовал за ней. Здесь, под лестницей, ведущей наверх, оказалось темная лестница, наклонно ведущая вниз. Они спустились в подклет. Здесь, в темном просторном помещении, находилось несколько дверей, запертых на массивные замки. Кругом стояли какие-то сундуки, ящики, узлы. На стенах – полки, заставленные жбанчиками, кадками, крынками и прочим. В земляном полу виднелись крышки люков, которые также были заперты на замки. Любава подошла к одной из крышек. Ключом отомкнула замок. Отошла в сторонку. Борич понял. Напрягшись, он откинул тяжелую крышку. Пахнуло холодом. Вниз, в темноту, уходила узкая вертикальная лесенка. Юноша, не дожидаясь команды, спустился по плечи, и замер, невольно поежившись – здесь было заметно прохладно. Повернулся к девушке, протянул правую руку, и Любава передала ему свечу. Держа одной рукой кружку, Борич принялся осторожно спускаться, то и дело поглядывая вниз, но дно все не показывалось и не показывалось.
Но вот, наконец, слабый свет озарил какие-то предметы и Борич осторожно, чтобы не погас огонь, спрыгнул на утрамбованный земляной пол.
– Спускайся, – позвал он, высоко над головой поднимая кружку.
Девушка, позвякивая висевшими на поясе ключами, спустилась гораздо быстрее него – почти мгновенно. Чувствовался многочисленный опыт. И здесь, у лестницы, Борич, помогая ей ступить на землю и вежливо придерживая за локотки, вдруг, когда она развернулась и невольно оказалась в его скромных объятиях, вспыхнул лицом и неожиданно для самого себя потянулся ее поцеловать. Но Любава не шелохнулась, не двинулась ему навстречу, замерла в насмешливом ожидании. И Борич растерялся и устыдился своего порыва. И быстро убрал руки, неловко отстраняясь.
Она только улыбнулась, отведя в сторону руку Борича со свечей, чтобы случайно не обжечься.
– Посвети сюда, – тихо произнесла Любава, показав рукой.
Борич послушно протянул руку в указанном направлении, высветив множество полок со жбанчиками и бочоночками разных размеров. Девушка открыла один из бочонков. Сладко запахло хмельным медом. Деревянным ковшиком, висевшем на гвоздике, она наполнила стоявший тут же пустой жбанчик. Потом закрыла кадку. Обернулась к Боричу, замерев. В сплошной тьме, скудно освещаемая маленькой свечкой, девушка казалась особенно загадочной и от этого еще более привлекательной. И манящей. Снова захотелось ее обнять, но Борич сдержался. Отдав свечу Любаве он поднял жбан и направился к лестнице. Девушка молча шла следом, из-за спины освещая ему путь.
Выбрались из погреба наружу. Любава закрыла подпол на замок. По лестнице поднялись в сени.
В сенях на лавке отдыхали мужичок с пареньком.
Любава остановилась возле них.
– Вот эти четыре тюка – в дальнюю комнату, – скомандовала она.
Мужчины безропотно поднялись со скамьи, молча взяли по два тюка. Потопали наверх.
– Присмотри за вещами, – кивнула Боричу Любава. – Я мед отнесу.
Забрала у Борича жбанчик. Ушла.
Юноша стоял и тупо смотрел на наваленные вещи, не зная, как себя вести. Сверху спустилась еще одна девица – лет тринадцати-четырнадцати. С удивлением посмотрела на Борича.
– А где Любава? – спросила она, внимательно, с какой-то даже насмешкой, разглядывая незнакомца.
– Вышла с медом, – ответил Борич, отчего-то волнуясь. – Меня вот за вещами оставила следить.
Девушка вдруг игриво рассмеялась и Борич смутился.
– Ну, командуй тогда, куда что нести! – весело воскликнула она, озорно сверкая большими глазами.
– Все – наверх, – только и смог сообразить Борич, теряясь от этого обидного смеха.
Девица фыркнула и принялась молча выбирать себе узел по-легче.
– Это кто же тебя пристроил на женскую работу? – вдруг услышал он за спиной властный и в то же время насмешливый голос.
Юноша резко обернулся. Ольга. Молодая княгиня смотрела на него снизу вверх так, словно на самом деле смотрела сверху вниз. Борич снова смутился.
– Это я попросила, – улыбаясь, сказала вошедшая следом Любава.
Ольга весело улыбнулась ей в ответ и принялась подниматься по лестнице.
– Искра, лучше пойди в столовую, помоги им, а то они не справляются, – тихо произнесла Любава.
Девушка, фыркнув, замерла на лестнице, вернулась.
– Мы скоро с кашеварами совсем местами поменяемся, – недовольно пробурчала она, положив узел на место.