Гражданско-правовое регулирование договорных отношений в сфере телекоммуникационных услуг

Рецензенты:

Михеева Л.Ю. – заместитель Председателя Совета Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист Российской Федерации

Вайпан В.А. – заместитель декана и доцент кафедры предпринимательского права Юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, кандидат юридических наук, Почетный юрист города Москвы

О. A. KUZNETSOVA

CIVIL LAW REGULATION OF CONTRACTUAL RELATIONS IN THE SPHERE OF TELECOM-MUNICATIONS SERVICES

Monograph

Moscow

YUSTITSINFORM

2018

Reviewers:

Mikheeva L.Yu. – Deputy Chairman of the Council of the Private Law Research Center n.a. S.S. Alekseev under the President of the Russian Federation, Doctor of Law, Professor, Honored Lawyer of the Russian Federation

Vaypan V.A. – Deputy Dean and Associate Professor of the Business Law Department of the Law Faculty of Lomonosov Moscow State University, PhD in Law, Honorary Lawyer of Moscow

Civil law regulation of contractual relations in the sphere of telecommunications services: monograph / O.A. Kuznetsova. – M: Yustitsinform, 2018,-208 p.

In the book, through the prism of civil law, the contractual designs that provide the possibility of providing telecommunications services and aimed directly at the provision of such services are considered, the systematization of such contracts is proposed, and the design of a single contract for the provision of telecommunications services taking into account the convergence of the telecommunications business is considered. The work contains other proposals aimed at improving the legislation in the field of telecommunications.

For teachers of lawand practicing lawyers, participants of entrepreneurial activities in the field of communications, government officials, students, undergraduates and graduate students of higher education institutions studying law, as well as all readers interested in telecommunications in modern Russia.

Key words: rendering of telecommunication services, client contracts, legislation in the field of telecommunication services.

© LLC «Yustitsinform», 2018

Введение

В современном обществе значительную часть рынка услуг составляют услуги электросвязи. Применение телекоммуникационных средств в деятельности человечества ощущается повсеместно: в промышленности, в медицине, в службах общественной безопасности и безопасности государства в целом, в радионавигации, в финансово-экономической деятельности, в образовании и воспитании подрастающего поколения и т. д.

Между тем, по данным исследований Всемирного экономического форума (2015–2016 гг.), направленных на вычисление так называемого «индекса сетевой готовности», которые отражают экономические, законодательные и социальные факторы эффективности использования современных телекоммуникаций, Российская Федерации по уровню благоприятности законодательных факторов для развития телекоммуникаций находится лишь на 108 месте из 143 заявленных к участию государств^[1].

Анализ массива заключаемых в сфере телекоммуникационных услуг договоров показывает, что существующие в законодательстве конструкции обязательств по поводу телекоммуникаций не отвечают вызовам времени. Практически не изучена специфика телекоммуникационной услуги как особого объекта гражданско-правовых отношений. Несмотря на немалое количество подзаконных нормативных правовых актов, устанавливающих правила оказания тех или иных телекоммуникационных услуг, имеется правовая неопределенность в установлении правовой природы договоров, опосредующих оказание таковых, отсутствует целостное понимание формы и существенных условий таких договоров. Неоднозначными являются основания и пределы ответственности телекоммуникационных компаний при оказании тех или иных конкретных видов телекоммуникационных услуг с учетом специфики таких услуг (телематика, услуги связи для целей телерадиовещания, услуги связи по передаче данных и др.), что во многом связано с неопределенностью законодателя в выборе тех или иных юридических конструкций для установления договорных связей в целях оказания телекоммуникационных услуг. Не уделено также должного внимания вопросам правового регулирования договорных отношений, опосредующих возможность совершения электронных платежей за счет денежных средств, внесенных телекоммуникационным компаниям.

Современное гражданское законодательство лишь вскользь упоминает о таком договоре, как договор об оказании услуг связи, включая его наименование в гл. 39 Гражданского кодекса РФ, посвященную регулированию возмездных договоров оказания услуг.

В то же время, например, на территории Евросоюза путем выработки единых директив по регулированию телекоммуникационных правоотношений практически сформировалась отдельная отрасль законодательства – телекоммуникационное право, в основе которого лежит в том числе доктринальная проработка существа телекоммуникационных услуг^[2].

Сложившаяся ситуация неблагоприятно сказывается на развитии сферы телекоммуникационных услуг, а ведь переход общества от постиндустриального развития и вхождение в эпоху глобального информационного общества диктует «необходимость в создании всех условий, в том числе научной проработанности и законодательного обеспечения регулирования сферы телекоммуникаций для целей дальнейшего становления общества и развития всех сфер человеческого существования в столь важный момент становления эпохи информатизации»^[3].

В современных источниках по гражданскому и предпринимательскому праву отношениям в сфере телекоммуникационных услуг, к сожалению, не уделено должного внимания, в то время как, например, подробно изучается правовое регулирование услуг аудиторов, оценщиков, страховщиков, кредитных организаций, товарных и фондовых бирж и других субъектов^[4].

Настоящее исследование опирается прежде всего на выработанные в отечественной цивилистике теоретические подходы к регулированию договорных отношений, содержащиеся в работах С.С. Алексеева, М.И. Брагинского, В.В. Витрянского, О.С. Иоффе, А.Г. Карапетова, О.А. Красавчикова, Ю.В. Романца, Р.О. Халфиной и др. Большую роль в оценке договоров в сфере телекоммуникационных услуг сыграло исследование В.А. Ойгензихта, посвященное нетипичным договорам, к числу которых В.А. Ойгензихт относил и договоры об оказании услуг связи, а также труды отечественных цивилистов, посвященные договорам об оказании услуг (А.Ю. Кабалкина, Л.В. Санниковой, А.Е. Шерстобитова и других).

Непосредственно отношениям в сфере телекоммуникационных услуг посвящены работы В.П. Артемьева, В.А. Вайпана, Ю.В. Волкова, Р.С. Ибрагимова, В.С. Иваненко, Н.Е. Колобаевой, И.С. Логинова, К.В. Ляпидова, Д.Е. Петрова, М.В. Прокофьевой, Ю.С. Расковой, А.И. Самохвалова, А.П. Сергеева, Л.Б. Ситдиковой, Е.Б. Соломатина, Л.К. Терещенко и др.

Регулирование отдельных видов договоров в сфере телекоммуникаций освещается в диссертациях на соискание ученой степени кандидата наук А.С. Васильева, К.В. Григорьевой, Е.Я. Велиховой, О.В. Жевняк, И.И. Зенкина, Т.В. Лариной, О.М. Михеевой, С.Ю. Прищепа, И.В. Чайникова. А.В. Юшкевич, однако в указанных работах не был проанализирован весь массив договорных отношений, в которые вступают телекоммуникационные компании в процессе осуществления своей деятельности.

С учетом изложенного научная разработанность темы исследования остается недостаточной, а настоящая работа представляет собой системное исследование практически всех договорных отношений в сфере телекоммуникационных услуг по российскому праву.

Глава 1
Телекоммуникационные услуги как особый объект гражданско-правового регулирования

§ 1. Обзор действующего законодательства, регулирующего отношения в сфере телекоммуникационных услуг

Сложно представить себе существование и развитие человечества без обмена информацией, под которой понимаются сведения (сообщения, данные) независимо от формы их представления^[5]. Как считает выдающийся ученый, основоположник кибернетики и теории искусственного интеллекта Н. Винер «…сообщество простирается лишь до того предела, до которого простирается действительная передача информации»^[6].

Основными вехами достижений научно-технического сообщества являются изобретение телеграфа, телефона, радио^[7]. Важным прорывом в теоретическом осмыслении телекоммуникаций стала фундаментальная теория помехоустойчивости, разработанная знаменитым советским ученым академиком В.А. Котельниковым, с возникновением которой появилась «…возможность создания оптимальных систем связи на твердом теоретическом основании, а не на неопределенных интуитивных представлениях, как это было до ее создания, при этом идеи этой теории служили руководством при создании многих современных систем связи»^[8].

Основной прорыв в процессе передачи сообщений на расстояние по сетям электросвязи произошел в конце прошлого – начале текущего веков. Начались разработки стандарта GSM (General Service Mobile) – передача сообщений в сетях подвижной радиотелефонной связи (как мы знаем, сейчас уже актуальными стандартами являются 3G и даже 4G (LTE), иногда в средствах массовой информации звучит и 5G). Был стандартизирован новый формат передачи данных в сетях фиксированной связи – GPON (General Passive Optical Network – пассивные оптические сети). Такая технология позволяет передавать данные в сетях фиксированной проводной связи на высоких скоростях.

Однако уровень развития инженерной мысли опережает сформированную в начале текущего века макроэкономическую модель построения сетей электросвязи в России, стратегия которой строится на развитии сети путем постепенной модернизации телефонной сети связи общего пользования с использованием ее сетевых возможностей для внедрения новых услуг^[9]. Именно исходя из данной стратегии выстроено все текущее правовое регулирование отрасли связи в российском законодательстве, которое базируется на достаточно подробном регулировании порядка построения сетей телефонной связи и порядка пропуска трафика в телефонной сети связи общего пользования, недостаточно рассматривая возможности современных технологий, которые уже позволяют, например, оказывать услуги голосовой связи в сети передачи данных.

В странах Европейского союза (ЕС) уже пришли к пониманию необходимости внедрения принципа «технологической нейтральности»^[10], и принятые в последнее время в ЕС пакеты документов, регулирующих телекоммуникацию, направлены в том числе на то, чтобы свести регулирование телекоммуникационного рынка к минимуму, установив только рамки такого регулирования с целью обеспечения конкуренции и доступности к телекоммуникациям гражданам стран, входящих в ЕС^[11].

По всей видимости, сложившийся в России подход к регулированию деятельности в сфере оказания услуг связи вызван историческими причинами. В своей работе О.В. Жевняк отмечает: «…начало формирования правового института оказания услуг связи относится к концу XVIII – началу XIX веков, когда были приняты первые Уставы связи… Устав почтово-телеграфной связи 1912 года регулирует общественные отношения по оказанию услуг почтовой, телеграфной связи и услуг телефонной связи, но не содержит общих норм, регулирующих все указанные отношения»^[12]. В советский период Уставы связи также остаются основными нормативными правовыми актами, регулирующими услуги связи, а из услуг электросвязи – услуги телеграфной и телефонной связи. Первый нормативный правовой акт уровня закона был принят в России в 1995 г. – Закон «О связи» от 16.02.1995 № 15-ФЗ. В 2003 г. 7 июля на смену указанному закону пришел новый Федеральный закон – Закон «О связи» № 126-ФЗ (далее Закон «О связи»), вступивший в силу с 1 января 2004 г. и действующий до сих пор.

Закон «О связи» рассматривает услуги связи в двух направлениях, относя к услугам связи услуги электросвязи и услуги почтовой связи. Так, в соответствии с и. 32 ст. 2 Закона «О связи» услуги связи – это деятельность по приему, обработке, хранению, передаче, доставке сообщений электросвязи или почтовых отправлений.

Согласно Уставу международного союза электросвязи^[13](Устав ратифицирован – Федеральный закон от 30.03.1995 № 37-ФЗ), положения которого дополняются административными регламентами, в том числе Регламентом международного союза электросвязи и Регламентом радиосвязи^[14], электросвязь представляет собой любые передачу, излучение или прием знаков, сигналов, письменного текста, изображений и звуков или сообщений любого рода по проводной, радио, оптической или другим электромагнитным системам. Практически аналогичное определение содержится в и. 35 ст. 2 Закона «О связи». В свою очередь под услугами почтовой связи Закон «О связи», а также Закон «О почтовой связи» от 17.07.1999 № 176-ФЗ понимают вид связи, представляющий собой единый производственно-технологический комплекс технических и транспортных средств, обеспечивающих прием, обработку, перевозку, доставку (вручение) почтовых отправлений, а также осуществление почтовых переводов денежных средств.

Таким образом, деятельность по передаче любых сообщений, независимо от того, идет ли речь о сигналах, передаваемых по сетям электросвязи, либо это отправления (вещи), передаваемые с задействованием комплекса технических и транспортных средств почтовой связи, в современном законодательстве определяется как деятельность по оказанию услуг связи (см. Приложения, рис. 1. Понятийный аппарат).

Услуги связи оказываются оператором связи на основании соответствующих лицензий, при этом если оказание услуг связи представляет собой основной вид деятельности такого лица, то оператор связи, оказывающий такие услуги связи, именуется в российском законодательстве как «организация связи», а положения, относящиеся к организации связи, относятся и к юридическому лицу, и к индивидуальному предпринимателю (и. 12 и и. 14 ст. 2 Закона «О связи»).

Следует обратить внимание на то, что, хотя во внутреннем российском законодательстве чаще используется термин «электросвязь», что в переводе с латинского означает electro – «янтарь, лучезарное солнце»^[15] и «вязать», «связывать», в нашу жизнь уже прочно вошел термин «телекоммуникации». Согласно ст. 29 Устава международного союза электросвязи официальными и рабочими языками Союза являются английский, арабский, испанский, китайский, русский и французский. При этом в случае расхождения или споров силу имеет французский текст. В силу чего следует учесть, что во французском языке используется термин telecommunications^[16].

По всей видимости, осуществление перевода указанного термина на русский язык как «электросвязь» вызвано тем, что изначально (при изобретении электрического телеграфа, телефона) передача сигналов, в которые преобразуются передаваемые по сетям электросвязи сообщения, осуществлялась исключительно в виде электрических импульсов (именно поэтому речь идет о «янтаре», «лучезарном солнце»)^[17].

В настоящее время с развитием технологий электрические импульсы в процессе передачи информации по сетям связи могут преобразовываться в световые лучи (передача информации по оптоволокну), в радиоволны (беспроводная передача информации)^[18]; возможно, новые изобретения в указанной сфере позволят преобразовывать электрические импульсы и в другие формы передачи данных. Из сказанного следует, что использование термина в переводе на русский язык «электрическая» (связь) уже не совсем актуально.

Кроме того, с развитием сети Интернет целью в получении услуг связи является уже не только установление «связи» между людьми, но и получение доступа к информационно – телекоммуникационным сетям, в том числе к сети Интернет. Более того, техническое сообщество работает над проектом «IoT» («Интернет вещей» – Internet of the Things)^[19], под которым понимается обеспечение передачи данных между вещами без участия человека. К числу услуг IoT, например, относятся такие виды услуг, как передача электроприбором информации о количестве потребленной энергии, воды; проект «умный дом», когда встроенные видеокамеры передают сообщения по запрограммированному алгоритму о происходящем в доме в адрес вневедомственной охраны, пожарную часть и пр.

Таким образом, этимология используемых в законодательстве терминов «электросвязь» / «услуги электросвязи» уже не в полной мере отражает их сущность. В связи с чем нами предлагается вместо указанных терминов вводить в российское законодательство термин «телекоммуникации» / «телекоммуникационные услуги» / «телекоммуникационные компании». В данном случае нельзя не согласиться с К.В. Григорьевой, которая настаивает на необходимости гармонизации законодательства в сфере телекоммуникаций^[20].

Термин «телекоммуникации» происходит от греческого «tele» («вдаль») и латинского «communico» («делаю общим»), латинского «communication» – (сообщение, передача)^[21], т. е. речь идет о сообщениях/данных, которые передаются на расстояние и/или об информации, доступ к которой можно получить на расстоянии (информация становится «общей»). Таким образом, данный термин в большей степени отражает суть оказываемых услуг по передаче сообщений/данных на расстояние и не зависит от используемых технологий (световые лучи, радиоволны, непосредственно электрические импульсы).

На уровне законодательства в правовое поле стран СНГ уже делались попытки ввести в понятийный аппарат такое понятие, как телекоммуникации, но данное понятие не нашло отражения во внутреннем российском законодательстве^[22]. Так, в соответствии с Модельным законом о телекоммуникациях^[23], телекоммуникацией является передача и прием звука, знака, сигнала, письменного текста, изображения по проводной, кабельной, оптической, магнитной, радио- и другим электромагнитным системам.

Поскольку услуги почтовой связи^[24] и телекоммуникационные услуги достаточно разные по своей природе (при оказании услуг почтовой связи осуществляется прием, обработка, перевозка, доставка (вручение) вещи^[25] (письма, бандероли, посылки и т. п.), при этом отдельного изучения, безусловно, требуют такие услуги почтовой связи, как почтовый перевод денежных средств, а при оказании услуг электросвязи обеспечивается прием, обработка и передача телекоммуникационных сигналов по электромагнитным системам, в которые преобразуются с помощью специального оборудования любые сообщения/ данные и принять которые можно только с помощью специального абонентского оборудования (телефон, ТВ-приемник, планшет, компьютер и т. д.))^[26], считаем нецелесообразным объединять услуги почтовой связи и телекоммуникационные услуги в одну категорию «услуг связи» в Законе «О связи». Исходя из изложенного, предлагается исключить из Закона «О связи» все упоминания о почтовой связи, в том числе, учитывая наличие отдельного Закона «О почтовой связи», переименовать Закон «О связи» в Закон «О телекоммуникациях» и пересмотреть понятийный аппарат Закона «О связи» (См. Приложения, рис. 2 – предлагаемый понятийный аппарат).

Учитывая, что законодательство РФ в настоящее время не оперирует понятиями «телекоммуникации», «телекоммуникационная компания», «телекоммуникационные услуги», а оперирует, соответственно, понятиями «электросвязь», «организация электросвязи», «услуги связи/электросвязи», в дальнейшем по тексту указанные понятия будут использоваться как тождественные.

При всем многообразии деятельности телекоммуникационных компаний и огромном пласте правоотношений, в которые надо вступить телекоммуникационным компаниям для целей оказания телекоммуникационных услуг конечным пользователям, на текущий момент данная деятельность регулируется только одним основным специальным нормативным правовым актом уровня федерального закона, которым является Закон «О связи».

Отдельная глава по оказанию возмездных услуг, в числе которых поименованы, но не определены услуги связи, содержится в Гражданском кодексе РФ, при этом нормы указанной главы не учитывают специфику правоотношений по оказанию услуг связи^[27].

Оказание отдельных видов телекоммуникационных услуг в зависимости от технологий и видов оказываемых услуг регулируется постановлениями правительства, утверждающими правила оказания услуг в той или иной сфере оказания услуг связи, а именно: Правила оказания услуг связи по передаче данных от 23.01.2006 № 32, Правила оказания услуг связи для целей телевизионного вещания и(или) радиовещания от 22.12.2006 № 785, Правила оказания телематических услуг связи от 10.09.2007 № 575, Правила оказания услуг телефонной связи, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 9.12.2014 № 1342 (все указанные акты далее именуются Правила).

Надо сказать, что данные Правила не учитывают возможность конвергентного оказания услуг при использовании одновременно одной телекоммуникационной компанией сразу нескольких технологий, несмотря на то, что современное оборудование и технические возможности позволяют такие услуги связи оказывать с использованием одной телекоммуникационной сети. Такие законодательные ограничения приводят к тому, что при наличии возможностей оказания сразу нескольких видов телекоммуникационных услуг одна телекоммуникационная компания вынуждена исполнять требования различных подзаконных нормативных правовых актов, иногда отказываясь от возможности конвергенции бизнеса, поскольку Правила не позволяют осуществлять такую конвергенцию, требуя построения различных телекоммуникационных сетей, получения разных лицензий, предъявляя отличающиеся требования к форме и условиям договоров об оказании телекоммуникационных услуг. Так, телекоммуникационная компания, оказывающая услуги подвижной радиотелефонной связи для предоставления возможности оказания телематических услуг связи (Интернет и т. д.) с мобильного телефона, помимо Правил оказания услуг телефонной связи, должна руководствоваться Правилами оказания телематических услуг связи, получая разные лицензии, при этом данные Правила предъявляют различные требования к форме договора об оказании телекоммуникационных услуг, к его условиям, в том числе к порядку оплаты телекоммуникационных услуг, к порядку выставления и оплаты счетов и т. д., и данные условия не всегда являются идентичными, что является неоправданным для телекоммуникационных компаний и неудобным для потребителей услуг.

Или, например, телекоммуникационная компания, оказывающая услуги связи для целей кабельного телевещания, учитывая наличие в современном техническом обществе телевизионных приемников (абонентских (оконечных) устройств) с функцией возможности выхода в сеть Интернет, не вправе навязывать клиентам заключение одновременно другого договора об оказании телематических услуг связи (доступ в Интернет), поскольку оказание данных услуг регулируется разными Правилами оказания услуг электросвязи, которые требуют заключения отдельных клиентских договоров, предъявляют разные требования как к телекоммуникационной компании, так и к потребителю услуг. Все это может привести к тому, что клиенты заключают договор об оказании услуг связи для целей кабельного телевещания с одной телекоммуникационной компанией, а договор об оказании услуг по доступу в сеть Интернет (договор об оказании телематических услуг связи) с другой телекоммуникационной компанией. В результате, учитывая возможное применение телекоммуникационными компаниями разных технологий, получение телекоммуникационных услуг клиентами с использованием одного и того же телевизионного приемника становится не всегда возможным.

Таким образом, современные технологии и современный спрос на телекоммуникации уже давно диктует свои условия: правовое регулирование услуг не должно исходить из разных технологий их оказания, тем более когда с учетом научных технических разработок уже стало возможным одной телекоммуникационной компанией на своей единой сети оказывать клиентам различные телекоммуникационные услуги.

Как отмечает Р.С. Ибрагимов, «…законодательная регламентация в отрасли осуществляется, исходя в первую очередь из технических особенностей предоставления связи, тогда как в самой отрасли происходят процессы, требующие более обобщенного и универсализированного подхода к правовому регулированию: ранее раздельные и технически отличные друг от друга рынки фиксированной, мобильной связи и доступа в Интернет сливаются, по сути, в единый рынок передачи данных, и именно в качестве единого рынка рассматриваются как потребителями, так и производителями услуг. Поэтому необходимо преодоление разрыва между возможностями и потребностями игроков рынка и приведение отраслевого законодательства в сфере связи в соответствие с вызовами современности»^[28].

В области получения лицензий на оказание услуг электросвязи большое значение имеет Закон «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 4.05.2011 № 99-ФЗ, Постановление Правительства РФ от 18.02.2005 № 87 «Перечень наименования услуг связи, вносимых в лицензии на осуществление деятельности в области оказания услуг связи». С учетом конвергенции услуг электросвязи за счет технического прогресса неоправданным является необходимость получения организациями электросвязи в целях оказания разных видов услуг нескольких (до 19 видов) лицензий. Поэтому в части лицензирования телекоммуникационных услуг уже также назрела необходимость рассмотреть возможность сокращения числа неоправданных лицензий, например, в области оказания услуг телефонной связи.

Надо отметить, что в деятельности по обеспечению потребителям возможности получать телекоммуникационные услуги телекоммуникационным компаниям приходится руководствоваться нормативными правовыми актами, не являющимися непосредственно отраслевыми, надзор за исполнением которых осуществляется не специализированными надзорными органами в отрасли связи, а иными надзорными органами, не воспринимающими телекоммуникационную компанию как специального субъекта. Р.С. Ибрагимов пишет, что «…отсутствие в отраслевом законодательном акте положений, учитывающих различные аспекты деятельности операторов связи как полноценных участников правовых и экономических отношений в различных секторах экономики, приводит к тому, что ряд межотраслевых регуляторов, а также арбитражных судов воспринимают инфокоммуникации не системно, а корпускулярно, в отрыве от специфики отрасли»^[29].

Так, в части защиты конкуренции телекоммуникационным компаниям необходимо руководствоваться Законом «О защите конкуренции» от 26.07.2006 № 135, Законом «О естественных монополиях» от 17.08.1995 № 147-ФЗ, при этом Закон «О связи» оперирует понятием «оператора, занимающего существенное положение в сети электросвязи», и это не всегда совпадает с понятием антимонопольного законодательства «лица, занимающего доминирующее положение», что может привести к двойному регулированию деятельности телекоммуникационных компаний.

В своей деятельности телекоммуникационные компании руководствуются также законами «О национальной платежной системе» от 27.06.2011 № 161-ФЗ, «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» от 7.08.2001 № 115-ФЗ (далее «Закон о противодействии легализации»), которые в своем правовом регулировании не всегда соответствуют законодательству в сфере связи. Так, например, Закон о противодействии легализации требует от оператора услуг подвижной связи при заключении договора идентифицировать юридическое лицо, установить его бенефициаров, актуализировать данную информацию не реже одного раза в год, в то время как в соответствии с законодательством о связи телекоммуникационная компания при заключении клиентского договора вправе потребовать от юридического лица только документ, подтверждающий регистрацию юридического лица, и документ, подтверждающий полномочия представителя юридического лица на заключение «клиентского» договора.

В своей деятельности телекоммуникационные компании должны руководствоваться и множеством других подзаконных нормативных правовых актов, в том числе ведомственных актов, разрабатываемых на уровне одного департамента внутри ведомства, не рассматривающих другие аспекты деятельности телекоммуникационных компаний, и не учитывающих специфику и потенциал в части обеспечения оказания различных телекоммуникационных услуг одной телекоммуникационной компанией. В данном случае следует согласиться с В.П. Артемьевым, который указывает на то, что «законодательство должно быть прямого действия – как можно меньше подзаконных актов, в большинстве своем не доступных при их разработке для тех, кто ими будет руководствоваться и исполнять»^[30].

Важно обратить внимание на то, что с даты вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО)^[31], частью российской правовой системы стали международные правовые нормы, выработанные ВТО. Россия присоединилась к Марракешскому соглашению об учреждении Всемирной торговой организации (Марракеш, 15 апреля 1994 г.), которое включает в себя ряд других актов конвенциального типа, в том числе Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ), Генеральное соглашение по торговле услугами (ГАТС)^[32], используя право на «сохранение меры», т. е. с оговорками, в том числе в области телекоммуникационных услуг: в частности, ограничено коммерческое присутствие иностранных операторов связи на российском рынке (возможно только путем создания юридического лица Российской Федерации с иностранным участием в уставном капитале не более 49 %)^[33].

Те отношения, которые складываются по поводу и непосредственно в связи с телекоммуникацией и передачей сообщений по телекоммуникационным сетям, – это некие особенные правоотношения, а телекоммуникация – некая особенная «субстанция», не идентичная вещам, интеллектуальной собственности, результатам работ и т. д. Наиболее близко к понятию телекоммуникации и отношениям, связанным с передачей сообщений по телекоммуникационным сетям, являются правовые отношения, возникающие в сфере передачи электроэнергии^[34]. Но если Гражданский кодекс РФ содержит параграф, посвященный договору поставки электроэнергии, то возникает вопрос, почему в кодексе таким же образом не регулируются отношения по поводу оказания телекоммуникационных услуг по телекоммуникационным сетям, ведь в кодексе отсутствует глава или параграф, посвященные договору оказания телекоммуникационных услуг. Все это приводит к тому, что отношения в области телекоммуникационных услуг регулируются множеством подзаконных нормативных правовых актов, предъявляя различные требования к договорам об оказании таких услуг, не учитывая специфику самой телекоммуникационной услуги^[35], всегда состоящей по своей сути в приеме, передаче и доставке телекоммуникационных сигналов по телекоммуникационным сетям.