000
ОтложитьЧитал
Понедельник
– Таков ваш план?
– А что, есть возражения?
– Конечно, нет, куда уж там…
– Значит, приступаем. Действовать нужно быстро.
– Боюсь, наш золотой мальчик на это не подпишется.
– Его согласие – ваша забота.
– Понимаю. Постараюсь его убедить. Думаю, он поймет всю степень своей ответственности и сделает то, что требуется. В конце концов, это в его же интересах.
– Очень хорошо. И главное – оригинально. Но все-таки для полноты картины чего-то не хватает. Что вы об этом думаете, милочка? – Красиво нарисованные брови Софьи Рудольфовны взмывают вверх.
Вместо ответа я покрепче сжимаю зубы, дабы не высказать то, что я действительно думаю, и с тоской обозреваю дело рук своих.
Ладно, не будем преувеличивать, не совсем своих. Принт с видом африканских джунглей, занимающий не только всю стену, но и переходящий на пол и потолок, а также мастерски вписанный в него декоративный водопад – это мамино творение. Систему освещения изготовила дружественная организация по индивидуальному проекту. А вот растительное наполнение, представленное диким многообразием тропических цветов, пальм и лиан – уже полностью моя вина.
Работа, собственно говоря, выполнена безупречно. Все растения здоровы, сочетаются друг с другом, требуют примерно одинаковых условий содержания и при должном уходе будут еще долго радовать глаз хозяйки буйным цветением. Софья Рудольфовна получила желанный «кусочек дикой природы», и если её не волнует, что гости или случайные посетители рискуют заработать мигрень от смешения красок и ароматов, я тоже постараюсь из-за этого не переживать.
Довольно скромные жилищные условия не заставили мою клиентку умерить аппетиты, так что я просто сломала голову, пытаясь разместить на выделенном мне небольшом пространстве всю затребованную заказчицей флору, но в итоге неплохо справилась с задачей. В моем распоряжении была примерно треть обычной жилой комнаты, ставшей теперь оригинальным образчиком эклектики, где густая трава переходит в шерстяной ковер, водопад отражается в заполненной хрусталем стенке, над массивным комодом возвышается пальма, а лиана цепляется за телевизор. К счастью, не мне здесь жить, а клиентка как будто всем довольна …
Стоп. Судя по последним словам, у клиентки возникли претензии. Ей, видите-ли, «чего-то не хватает». Чего, интересно? Парочки мартышек на люстре или удава в кадке с инжиром? На мой взгляд, ощущается лишь серьезный дефицит здравомыслия, чувства меры и гармонии.
– Вас не устраивает интерьер или растения? – пытаюсь я уточнить.
– Нет-нет, мне все очень нравится, – живо отзывается Софья Рудольфовна. – Просто неясное ощущение… Как будто у нас получилось слишком красиво. Мне кажется, нужен какой-то грубый штрих для большей естественности. Все-таки Африка, джунгли, опасности…
– Здесь есть хищники, росянка, например, – осторожно напоминаю я. – Можете кормить её мухами.
– В самом деле? И где же она? Ой, такой милый невинный цветочек, – разочарованно тянет Софья Рудольфовна, проследив направление моего взгляда.
Боже, дай мне терпения! Чего она ожидала, клыков и крови? Аквариум с акулой здесь точно не поместится.
– Боюсь, по части растений ничего грубого я вам предложить не могу. Можно попытаться разбавить цветы чем-нибудь гнилым или засохшим, но это должен быть искусственный материал, то есть имитация.
– Вы говорите, засохшее? Звучит неплохо… – задумывается Софья Рудольфовна.
– Значит, вы хотите доработать дизайн, – заключаю я. – Я передам ваши пожелания Марте Валерьевне.
Вот так. И пусть мамуля разбирается с очередными закидонами капризной клиентки.
– Будьте столь любезны, милочка, – кивает Софья Рудольфовна. – Вы ведь поняли, что я имею в виду, не так ли?
– Конечно, вы все прекрасно объяснили.
– Вот и славно, – безмятежно улыбается Софья Рудольфовна. – Жду вас в среду в обычное время.
Стремясь поскорее выбраться с зараженной безумием территории, я почти бегом спускаюсь по лестнице, выскакиваю на улицу и невольно жмурюсь от яркого майского солнца.
Какое блаженство! Скромный городской пейзаж – это именно то, что нужно сейчас моим бедным нервам. Непритязательность, простота, нежные весенние краски – словно бальзам на душу!
Я позволяю себе бездумно постоять, почти уткнувшись носом в распускающийся куст сирени, и вскоре прихожу в хорошее настроение. Сегодня понедельник, значит, до среды у меня почти два дня передышки. В среду требуется всего лишь проверить, как прижились некоторые особо капризные растения, а к воскресенью работы над тропиками в любом случае завершатся и африканские заросли будут представлены на суд дамского клуба. Софья Рудольфовна явно надеется произвести фурор. Вот только неизвестно, что станется с бедными цветочками после знаменательного чаепития…
Скоро будет три года, как я работаю в фирме «Цветной мир», куда я устроилась еще на пятом курсе биофака. Сперва я попробовала себя в ландшафтном дизайне, но быстро переключилась на комнатные растения. Не подумайте только, что я продавец-консультант в одном из наших магазинов. Я выполняю индивидуальные заказы и работаю на дому у клиентов: помогаю людям разобраться с уже имеющимися у них цветами, подбираю новые растения, рассаживаю, пересаживаю, лечу, прививаю (или учу, как это делается).
Многие из заказчиков, начав с азов, под моим чутким руководством превратились в настоящих профессионалов. Своими цветами они полностью занимаются сами, а мне присылают фотоотчеты, получая в ответ заслуженные восторги и комплименты. Честно говоря, мой босс поначалу весьма скептически воспринял идею обучать клиентов нюансам цветоводства. Он предрекал, что в результате я останусь без заказов, но уже через полгода признал, что моя тактика, напротив, увеличивает прибыль. Все очень просто: едва мои цветоводы-любители обретают уверенность в своих силах и знаниях, как они начинают усложнять себе задачу и регулярно приобретают все новые растения, удобрения, добавки, горшки и многое другое из богатого ассортимента наших салонов. А также рекомендуют меня всем своим знакомым. Так что без дела я не сижу, уж поверьте.
Тех, кто хочет дома красоту и чистый воздух, но не желает лично копаться в земле, тоже достаточно. Такие клиенты периодически приглашают меня для консультаций и проведения необходимых процедур. И мне бы очень хотелось, чтобы Софья Рудольфовна, никогда не державшая в доме даже кактусов, и вдруг, на седьмом десятке, ставшая обладательницей «кусочка джунглей», избрала именно этот путь. Эстетические придирки не играют никакой роли, когда идет речь о жизни цветов. Вот только я не уверена в том, что моя последняя клиентка осознает, что растение – это не то же самое, что коллекционная статуэтка, редкое издание и тому подобная ерунда, которой они хвастаются друг перед другом в своем дамском клубе.
Наверное, пора теперь рассказать про этот самый клуб.
В начале марта я работала над очень интересным заказом. Молодая семья пожелала озеленить свою новую квартиру, и мне требовалось учесть наличие маленьких детей, домашних животных, отсутствие опыта ухода за цветами и регулярные поездки на отдых в теплые края.
Как-то раз, когда я почти заканчивала пересадку традесканции, семью удостоила посещением свекровь. Вы только не подумайте, что это любящая бабушка захотела навестить внуков, или, напротив, бдительная мамаша пришла с инспекцией, дабы в очередной раз с горечью констатировать, что её драгоценного сыночка не холят и не лелеют так, как он того заслуживает. Нет, это был визит скучающей королевы, решившей осчастливить подданных лицезрением своего царственного лика. Дав пару ценных указаний относительно меблировки комнат и воспитания детей, величественная дама устроилась в кресле у чайного столика, откуда ей было весьма удобно наблюдать за моей работой.
Я к этому отнеслась вполне спокойно, тем более, что невестка имела, по всей видимости, железные нервы и едкие комментарии свекрови пропускала мимо ушей. И так бы все это закончилось без последствий, если бы пожилая леди не узрела на столике рекламу нашей фирмы. В итоге через час я получила еще одного клиента и трех в перспективе.
Подробности о клубе я узнала немного позже. Оказывается, четыре приятельницы пенсионного возраста решили разнообразить свой досуг. Семейное и имущественное положение у них было примерно одинаковое: все они или овдовели или развелись, проживали отдельно от взрослых детей и имели некоторые сбережения. Раз в две или три недели одна из них устраивала прием в своей квартире, посвященный какой-нибудь заранее выбранной теме, абсолютно произвольной. Так, за прошедший год это были: книги, предметы антиквариата и выпечка. Задачей принимающей стороны было обеспечить обильное угощение и раскрыть выбранную тему на свое усмотрение.
И вот свекровь моей клиентки посетило озарение относительно тематики ближайших сборищ. Она решила, что это должны быть растения. Действовала мадам молниеносно. Не успела я опомнится, как она согласовала вопрос не только с приятельницами, но и с моим руководством, внесла аванс и осчастливила меня заявлением, что я должна устроить в её лоджии зимний сад.
Подобные заказы наша фирма уже выполняла, так что мы легко превратили огромную лоджию заказчицы в цветущий оазис. Следующая дама из клуба потребовала для себя вертикальный сад, с которым тоже сложностей не возникло. Третья, на мой взгляд, поступила умнее всех. Она решила, что будет выращивать только полезные растения: лекарственные или съедобные. В итоге она обзавелась грядками с зеленью на подоконниках, лимонным деревом и даже карликовым гранатом.
Четвертой была Софья Рудольфовна. В своем стремлении превзойти соперниц она не жалела ни сил, ни денег, ни здоровья. Объявив, что ей нужны настоящие африканские джунгли, Софья Рудольфовна весьма придирчиво отнеслась к моему выбору растений. Она неплохо владела интернетом и дни напролет просиживала за компьютером, выискивая названия экзотических цветов, требуя затем их немедленной доставки на дом. Если бы я выполнила все её пожелания, самой Софье Рудольфовне в квартире уже негде было бы приткнуться, разве что в гнезде на одной из пальм. В конце концов мы пришли к определенному согласию, но, боюсь, Софья Рудольфовна так и осталась при подозрении, что самый лучший и экзотический цветок я от неё утаила.
Я звоню маме и озадачиваю её «грубым штрихом», после чего задумываюсь, как бы мне провести остаток дня. Точнее, большую часть дня, поскольку сейчас всего одиннадцать утра. Заказов на сегодня больше нет, в салоне меня не ждут, так что я могу проводить время в свое удовольствие. В выходные я вкалывала с утра до вечера, и сейчас мне больше всего хочется просто расслабиться и отдохнуть. К сожалению, домой с подобными намерениями лучше не соваться. Мама в очередной раз испробует новаторские идеи на собственной кухне и прихожей, поэтому в квартире грохочут перфораторы, мельтешат рабочие и все насквозь пропахло краской.
Итак, решено. В дом, где сейчас даже душ нельзя спокойно принять, я не пойду, а загляну лучше к Майе и проверю, как там себя чувствуют фиалки.
Майя – это моя старшая сестра. Да, я же еще сама не представилась! Впрочем, на это есть причина – не люблю я сходу выкладывать свое имечко. А зовут меня Сентябрина, забавно, правда? Я родилась пятнадцатого сентября, так что шансы на нормальное имя попросту отсутствовали. Сейчас объясню. Когда моя любимая мамочка появилась на свет, бабушка с дедушкой никак не могли прийти к согласию относительно имени малютки. Бабушка предлагала Анну, дедушка мечтал о Марии, каждый отстаивал свой вариант и не собирался сдаваться. В результате, через несколько дней непрекращающихся баталий, бабушка приняла решение: не будет ни Ань ни Мань, родилась дочь в марте, значит, и зваться ей Мартой. Дедушка, как ни странно, возражать не стал.
На четвертом курсе строительного института мама вышла замуж за одногруппника и в мае родила девочку. Как вы понимаете, дочку назвали Майей. Первый мамин брак продлился недолго, вскоре по окончании ВУЗа родители Майи оформили развод. А через несколько лет мама познакомилась с Сергеем Олеговичем, вдовцом, воспитывавшим маленькую дочь. В Сергея Олеговича мама влюбилась (взаимно, разумеется), к его дочурке моментально прикипела душой, а когда узнала, что девочка родилась в июле и зовут её Юлией, то узрела во всем случившемся руку судьбы.
Последовал второй брак, и вскоре появилась я. Если бы мой день рождения был, скажем, зимой, маме пришлось бы сменить пластинку, но сентябрь не оставлял места для сомнений. Конечно, я могла бы родиться парой неделей раньше или позже, да толку? Шансов, как я уже заметила, не было. Я только порой задумываюсь, что бы в этом случае выбрала мамочка? Августа или Августина? Октавия или Октябрина?
Пустые размышления. Хрень редьки не слаще.
Не то, чтобы я считала свое имя таким уж кошмарным, но поймите, от него даже нормальное уменьшительное не образуешь! В школе меня звали Сеней, словно я какой-то мальчишка!
Юля с Майей, хоть и не родные, всегда были привязаны друг к другу. Шестилетняя Майя с первого взгляда прониклась нежностью и заботой к трогательному белокурому существу с огромными голубыми глазами, а Юля с готовностью подчинилась опеке. С самого детства и по сей день Майя для неё – непререкаемый авторитет, поддержка и опора. Надо признать, и для меня тоже. Из всей нашей семьи, включая родителей, Майя – самая здравомыслящая, практичная, надежная и решительная. Не удивительно, что уже к тридцати годам она занимает руководящую должность.
А еще Майя невероятно элегантная. Брючные костюмы, которые она обычно носит на работе, сидят на ней так, что хочется удавиться от зависти, густые каштановые волосы будто сами собой укладываются в идеальное каре, безупречно подобранные шейные платки оттеняют тонкие черты. И даже россыпь веснушек не портит, а лишь смягчает немного строгое лицо и добавляет ему очарования.
А наша Юля, без сомнения, самая красивая. Это не мое пристрастное мнение, а очевидный факт. Судите сами: натуральная блондинка, глаза голубые, скулы высокие, фигура стройная, ноги длинные. Что забавно, такой подарок судьбы Юлю никогда особо не радовал. С юных лет она мечтала о карьере юриста и переживала, что с внешностью куклы Барби её не станут воспринимать всерьез. Сейчас она немного успокоилась на этот счет, вероятно потому, что получила должность юриста в крупной компании исключительно за счет ума, знаний и трудолюбия. Несмотря на то, что в их фирме нет особого дресс-кода, на работу Юля всегда надевает деловые костюмы тусклых тонов с юбкой не выше колена и укладывает волосы в улитку. Так, по её словам, она дает правильный посыл окружающим. Подозреваю, сестра втайне жалеет о том, что хорошее зрение не позволяет ей довершить образ офисной стервы строгими очками.
Я на фоне своих великолепных сестер смотрюсь… допустим, не дурнушкой, но уж простушкой точно. Правда, они обе уверяют, что я очень даже симпатичная, и порой я готова им поверить, но слишком часто меня приводит в отчаяние невозможность справиться с копной вьющихся волос, которые умудряются вылезти даже из тщательно уложенного узла. А этот глупый румянец во всю щеку! И слишком пухлые, какие-то детские губы! Впрочем, у Майи такие же губы, но даже с ними она выглядит начальницей, в то время как я больше похожа на сбежавшую с уроков старшеклассницу. Добавим сюда тот факт, что я едва достигаю среднего роста, но упорно предпочитаю спортивную обувь без каблуков, не жалую украшения и почти не пользуюсь косметикой, и картина будет полной.
Больше всего на свете я люблю возиться с цветами. Наша квартира просто утопает в лелеемой мною зелени. Мамуля, уважающая чужое творчество, всегда обсуждает со мной свои планы очередной перестановки в доме, дабы случайно не нарушить условия произрастания цветочков. Более того, сообразив, какое простор для фантазии дизайнера по интерьерам предоставляют собой всевозможные цветочные горшки, кашпо, тумбы и подставки, она стала активно использовать это в своих коммерческих проектах, рекомендуя при этом в качестве поставщика растений мою фирму.
Само собой, в моем ведении находятся цветы родственников, друзей и знакомых. Когда три года назад Майя приобрела квартиру, я немедленно воспользовалась случаем и оккупировала все подоконники. Майя не сопротивлялась и выдвинула всего одно условие: она занимается только поливом. Наивная! Я и не собиралась допускать её до чего-либо более сложного.
Майина квартира – любимое убежище для нас с Юлькой. Майя выдала нам ключи, велев лишь ставить её в известность о визитах. Сейчас квартира, несомненно, пустует – в отличие от меня у сестер нормальный рабочий день с девяти до шести. Я набиваю Майе сообщение и, направляясь к остановке, почти мурлычу в предвкушении удовольствия. Тишина, теплая ванна, пицца на дом и романтическая комедия – о чем еще можно мечтать?
Через полчаса я выхожу из маршрутного такси. До Майиного дома уже рукой подать. Я открываю в телефоне сайт пиццерии и прямо на ходу пытаюсь сделать выбор.
Ой, а что это Юля тут забыла посреди рабочего дня?
Я машу сестре, сидящей на лавочке у подъезда, но она никак не реагирует. Мне становится не по себе. Я осторожно приближаюсь и тихо спрашиваю:
– Юль, что случилось?
Сестра вздрагивает. Я с ужасом замечаю, что её трясет мелкой дрожью, она бледна как мел, а взгляд оцепенелый.
– Юля, что с тобой? Ты заболела? – теперь я почти кричу.
И тут из Юлиных глаз начинают градом катиться слезы.
Юля
Жизнь прекрасна! Да-да, я готова утверждать это даже в понедельник, в восемь утра, трясясь в переполненной маршрутке. Отдавленная нога тихо ноет, дышать трудно, поскольку девица справа чавкает жвачкой, а парень слева переборщил с парфюмом, но это такие мелочи! К тому же, никто не терзает мои уши слезливыми песнопениями о суровых буднях правонарушителей, а ведь еще совсем недавно почти любая поездка в маршрутных такси сопровождалась изощренными аудиопытками.
Обычно я по утрам не столь терпеливая и благожелательная, но сегодня ничто не может испортить мне настроения. Все потому, что сегодня истекает мой испытательный срок. Несколько рабочих часов – и я полноправный член коллектива ЗАО «Атлант». В пятницу начальница сказала, что вполне мной довольна и велела подготовить соответствующий приказ. Моя душа как воспарила на седьмое небо от счастья, так с тех пор оттуда не спускалась.
Конечно, мне бы хотелось начать жизнь в новом статусе прямо с понедельника, но ничего не поделаешь. Как говорят, нам бы еще день продержаться. К счастью, рабочие дела у меня в полном порядке, никаких катаклизмов не предвидится, так что насчет «продержаться» – это я только так, для тонуса.
Я заблаговременно продвигаюсь к выходу и выбираюсь из автобуса без потерь. Сразу за остановкой – высоченное офисное здание, два этажа которого занимает фирма, в которой я работаю три месяца без одного дня. Прежде я работала в том же здании, но в другой организации, а еще раньше трудилась в небольшой конторе на противоположном конце города.
Не подумайте, что я прыгаю с места на место, ничего подобного. Свою карьеру я распланировала уже давно, и четко придерживаюсь плана. Три года назад я закончила юрфак, на котором, к сожалению, проторчала лишний год. На третьем курсе меня угораздило подхватить бронхит перед самой зимней сессией. Поглощенная учебой, я не отнеслась к недугу с требующейся серьезностью, в результате чего оказалась в больнице с воспалением легких. Выздоравливала я медленно, но все-таки выкарабкалась и собралась как следует приналечь на занятия, но этому категорически воспротивилась мама-Марта. Она настояла на том, чтобы я взяла академический отпуск и отправилась долечиваться в санаторий. В общем, год пропал. Осенью я вернулась на третий курс и больше осечек не допускала.
Училась я довольно хорошо, хоть и терялась на фоне звезд факультета, умеющих полемизировать без устали. Я в ораторском искусстве не преуспела, поэтому в адвокаты никогда не рвалась и видела себя, скорее, юристом коммерческой организации. Работа с документами, консультирование и сопровождение сделок – это мне и по душе, и по способностям.
Дипломную практику я проходила в строительной фирме Майиного папы, где не жалея сил носилась по поручениям и тщательно изучала все, что оказывалось в пределах досягаемости. Но, к сожалению, окончание моей учебы совпало с очередным финансовым кризисом. Возможно, дядя Леша и взял бы меня на постоянную работу, но я прекрасно знала, что еще один юрист его организации в условиях кризиса и соответствующего снижения заказов нужен как рыбке зонтик. Поэтому я решила рассчитывать только на себя и через пару месяцев устроилась офис-менеджером в небольшую контору, занимавшуюся полиграфией. А еще через год с небольшим я нашла работу секретаря приемной весьма солидной организации.
Родственники сперва не поняли, почему я решила даже не сменить шило на мыло, а понизить статус, но у меня имелся свой расчет. Там, где я трудилась офис-менеджером, особого опыта я получить не могла, да и шансов на повышение не было. В качестве секретаря генерального директора серьезной развивающейся компании я получила доступ к самым разнообразным документам: договорам, сметам, стратегическим планам; к тому же я знакомилась с важными людьми и вообще держала руку на пульсе. Особенно значимым для меня было то, что фирма занимала только часть огромного офисного здания, в котором находилось еще много других, весьма перспективных организаций, где рано или поздно вполне могла образоваться заманчивая вакансия. Я собрала нужную информацию, осчастливила кадровые службы своим резюме и получила-таки желанный результат: меня взяли младшим юристом в фирму под названием «Атлант».
Я поднимаюсь на лифте на пятый этаж, киваю охраннику, скучающему за своей стойкой, и бодрой походкой устремляюсь по коридору.
Слава небесам, наше руководство не пошло на поводу у всеобщей моды и не засадило персонал в общий аквариум. Каждому отделу выделено свое вполне комфортное помещение. Как обычно, двери в отделы стоят нараспашку, и, проходя мимо, я так и чувствую разливающееся повсюду непривычное для раннего утра возбуждение и оживление. Не удивительно – грядут перемены, причем весьма приятные. Сделка века, последние три месяца подготавливаемая как нашим, так и московским филиалом, вот-вот состоится. Новые масштабы деятельности, расширения, перемещения, повышения и премиальные – еще немного, и все это претворится в жизнь.
В нашем юротделе пять сотрудников, не считая начальницы, и все приходят на службу примерно в одно и то же время, нет ни ранних пташек, ни хронических опаздывающих. Впрочем, с опозданиями у нас строго, запросто можно лишиться премии. Миша, как обычно, возиться с кофеваркой – дозу кофеина, необходимую ему для работы, он набирает только часам к десяти, заместитель начальника Юрий Львович проверяет почту и бегло просматривает новости спорта, Алла пьет чай, а Наташа крутится перед зеркалом.
Я убеждаюсь, что поездка на автобусе не внесла никаких непоправимых изменений в мой облик, привожу в порядок слегка перекошенную блузку, проверяю надежность прически и, покончив с этим обязательным ритуалом, устраиваюсь за своим столом. В этот момент телефон зама начинает трезвонить.
Первым делом Юрий Львович выразительно смотрит на висящие над дверью часы, стрелки которых показывают без пяти девять, затем строит несколько гримас, демонстрирующих публике все, что он думает по поводу столь ранних звонков, и только после этого поднимает трубку.
– Безруков, – буркает Юрий Львович, и вдруг его глаза расширяются в непритворном изумлении. Он как будто собирается что-то сказать, но так и замирает с разинутым ртом. Из трубки уже давно несутся короткие гудки, а Юрий Львович все смотрит на неё с недоверчивым, вопросительным выражением. Затем поворачивается ко мне.
– Юль, – произносит он слегка неуверенно, – господин Железнов изволили лично позвонить и повелеть, чтобы ему немедленно были доставлены все бумаги по Гамбургу вместе с юристом, который ими занимался. То есть, чтобы этот юрист их доставил.
Позвольте, юрист, который курировал договоры с Гамбургом? Так это же я! Получается, я должна идти к Железнову? Одна?
– Интересное начало, – хмыкает Миша. – Выходит, начальники у нас больше не котируются, а исполнители должны быть всегда в тонусе? А Юля первая попадает под раздачу? Юль, а ля гер, как говорится!
– Но пасаран, – рассеянно отзываюсь я, пребывая в высшей степени озадаченности. Что значит «все бумаги», рабочая переписка, что ли?
– Юль, надо идти, – напоминает Юрий Львович. – Железнов ясно дал понять, что ни я, ни Елена Станиславовна ему не нужны. К тому же Елена в мэрию уехала…
– Конечно-конечно, я иду, – поспешно говорю я и хватаю папку с документами. – Посмотрю, что там за новое руководство. А то в четверг только тень мелькнула…
– Это была очень выразительная тень! – вставляет Наташа.
Я смеюсь вместе со всеми и вообще стараюсь выглядеть уверенно, хотя у меня немного трясутся руки пока я отбираю нужные файлы – чертов зам заразил меня своей нервозностью.
Впрочем, если подумать, что особенного случилось? Руководству требуются документы, составляющие важную часть той сделки, о которой я упоминала. И вполне логично, что Железнов хочет иметь под рукой человека, который может дать необходимые пояснения. Я эти договоры почти наизусть знаю, так что не о чем беспокоиться. А своим намерением общаться с непосредственным исполнителем Железнов, возможно, хочет продемонстрировать демократичный подход и близость к подчиненным. Полагаю, именно к такому стилю он привык во время своей работы в Германии.
Георгий Дмитриевич Железнов – новое для нас лицо. Для нас, но не для организации в целом. Когда-то он трудился в московском филиале, потом несколько лет проработал за границей, и недавно его снова заманили в «Атлант». Около трех месяцев он провел в Москве, а теперь прибыл к нам в качестве директора по развитию. В прошлый четверг он вместе с гендиректором обошел кабинеты и был официально представлен сотрудникам, вследствие чего всякая работа, во всяком случае на нашем этаже, была приостановлена как минимум на час. Мужчины, в том числе и те, кто сроду не прикасался к сигарете, дружно захотели получить порцию никотина, а дамская часть коллектива испытала настоятельную потребность утолить жажду в компании ближайших коллег. Уж не знаю, что именно обсуждалось в курилках – возможно, неприличная молодость нового начальника, – а вот распитие чая сопровождалось восторгами по поводу привлекательной внешности и неженатого статуса господина Железнова.
В пятницу все утихли и стали ожидать свершений Железнова на деловом поприще, дабы вынести ему окончательную оценку. Судя по всему, я дождалась первой.
Со стопкой документов в руках и маской официальности на лице я вхожу в приемную на шестом этаже. Там уже толпится несколько человек, но Таня при моем появлении сразу кивает на кабинет Железнова. Я успеваю заметить, что это производит определенное впечатление на окружающих, и чувствую, как у меня слегка перехватывает дыхание.
Хватит, юрист не должен быть таким нервным. Я спокойна, я совершенно спокойна. Я энергичная деловая женщина, я ответственный, квалифицированный специалист, я хорошо выполняю свою работу, я готова к диалогу на любом уровне…
Уф, кажется, отпустило. Сделав глубокий вдох, я открываю тяжелую дверь и решительно шагаю внутрь.
Георгий Дмитриевич сидит за огромным столом темного дерева. Перед ним компьютер, рядом ноутбук, планшет и смартфон. Скрип двери заставляет эту жертву электронизации оторваться от монитора. Слегка поджав губы, Железнов рассматривает меня. Не могу сказать, что с удовольствием. Наоборот, как-то тяжело и даже мрачно.
Что это с ним? Несварение желудка или просто похмелье?
От удивления я забываю бояться и вполне уверенно произношу:
– Доброе утро. Я – Юлия Смолкина, младший юрист, занимаюсь контрактами с Гамбургом. Вы хотели их видеть?
– Да, садитесь, пожалуйста, – Железнов указывает на кресло для посетителей.
Я протягиваю файлы, усаживаюсь напротив и снова ощущаю легкий приступ паники. Стараюсь выглядеть естественно, но осознаю, что моя спина слишком прямая, а руки стиснуты в замок. Украдкой бросаю взгляд на Железнова и немедленно отвожу глаза. Ну до чего же хорош, зараза! Темные волосы падают на лоб, на щеках легкие тени после бритья, прямой выразительный нос, волевой подбородок, идеального рисунка губы…
Но чем же он так страшно недоволен? В четверг он выглядел совсем иначе, даже улыбался. Улыбка у него, скажу я вам…
Господи, о чем я думаю? Только бы не покраснеть. Вечная проблема блондинок с тонкой кожей. Впрочем, я слышала, что рыжим приходится еще хуже. Я деловая женщина, надо вести себя соответственно, вдруг он сейчас о чем-нибудь спросит…
Но Железнов совершенно углубился в чтение, так что минут через пять я даже начинаю скучать. Наконец не отрывая взгляда от бумаг, Железнов набирает короткий номер на телефоне. Раздается противный гудок, затем наступает тишина. Железнов, нахмурившись, смотрит на аппарат, а потом вдруг обращается ко мне:
– Юлия, вас не затруднит позвать секретаря, а то эта техника, кажется, неисправна.
Я с готовностью вскакиваю, распахиваю дверь в приемную, однако секретарши там нет. Секунду раздумываю, стоит ли мне поискать Таню в коридоре, но прихожу к выводу, что это будет выглядеть несолидно.
– Передайте, пожалуйста, Тане, чтобы зашла к Георгию Дмитриевичу, – с важным видом прошу я народ в приемной и снова закрываю дверь.
Железнов по-прежнему занят договорами и никак не реагирует на мое обратное водворение в кресло. От нечего делать я начинаю рассматривать руки Железнова и прихожу к выводу, что они тоже вполне удовлетворяют моим эстетическим требованиям. Длинные тонкие пальцы с аккуратными продолговатыми ногтями. На рояле играть с такими пальцами…
– А где спецификации? – голос Железнова прерывает мой мыслительный поток.
– Что? – вздрагиваю я, отрываясь от созерцания музыкальных пальцев высокого руководства, и явственно ощущаю, как предательская краснота заливает щеки.
– Приложение номер один, спецификации.
– В конце договоров, перед вторым приложением, – по возможности ровным тоном информирую я. Ну, покраснела, что же теперь сделаешь? Может, все-таки отказаться от пучка и носить распущенные волосы? Тогда хоть уши можно будет прикрывать. Правда, уши, кажется, в порядке. Или нет? Мне срочно нужно зеркало!
Так, а что там такое со спецификациями?
– Я не вижу здесь спецификаций, – каким-то зловещим тоном произносит Железнов.