Квартирант

Наша миссис Хадсон в лице Елизаветы Марковны деликатно молчала, но при этом безуспешно прятала ехидненькую улыбочку. Я решила отвлечь себя рассматриванием в окошко двора и улицы. Кот приятно мурлыкал. Потянула приятным вишневым дымом. Не уж то Сергей курит? А вот и нет. Курила Елизавета Марковна, при чем трубку, что привело как меня, так и Сергея в щенячий восторг. В этот момент Жикашевская была просто иконой стиля и креатива в одном флаконе. Она восседала в кресле, при чем именно восседала, а не сидела. Прямая спина, красиво выложенные одна на другую аккуратные ноги. Руки были настолько элегантны насколько могут быть элегантны руки, в одной из которых маленькая кофейная чашечка с ароматным дымящимся напитком, а в другой необычно женственной формы – удлиненная и утонченная, курительная трубка из дерева черного цвета. Клубы дыма с терпким запахом вишни Елизавета Марковна выпускала конечно не колечками, а обычными облачками. Она как египетская кошка вытянулась вся в струнку и жмурила глаза от удовольствия. Вот теперь именно так в моем представлении будет выглядеть нирвана. Я решила не портить кайф человеку и тихонько отвернулась опять к окошку, не забыв жестами показать Сереже, чтобы он тоже не беспокоил старушку, хотя старушкой эту элегантную даму сейчас назвать было просто невозможно.

Сережа вел дальше беседу по телефону. И я уже потеряла нить его беседы, поэтому подслушивать смысла не было. Елизавета Марковна душевно была далеко от нас хотя физически и с нами. Животные мирно переваривали завтрак. Я начала изучать улицу. На скамейках среди березок уже сидели либо бомжи, либо просто алкоголики. Возле парадного стояли тетушки и как естественное – перемывали кому-то косточки.

Дворник собирал мусор вокруг уже пустого бака. Раньше мусоровоз приезжал рано утром, а сейчас приезжает, когда получается – в любое время. Лавочка возле парадного была на удивление пуста. Хотя нет. Точнее да, сама лавочка была пуста, но сверху, а вот под лавочкой лежала собака. Большая красивая рыжая собака. И насколько я разбираюсь в породах собак – это был боксер. Я тихонько соскользнула с подоконника. По дороге сменила тапки на кроссовки, накинула на себя вместо пеньюара спортивную кофточку с капюшоном и прошмыгнула в парадное, а оттуда на улицу. Собака реагировала на меня спокойно. Я потихоньку потянула его за красивый кожаный ошейник, и пес легко поддался мне. Я аккуратно повела его к двери парадного. Если это та собака, о которой говорил Сережа Венечке – боксер из 99 квартиры, то зайти в парадное с ним не составит никакого труда. Пес действительно не сопротивлялся, он скорее даже обрадовался тому, что возможно сейчас попадет домой. С заходом в лифт проблем тоже не оказалось. Вышел на моем этаже спокойно, но сразу возле лифта пес остановился и начал крутить головой, высоко задрав ее, принюхиваясь верхним нюхом к запахам квартир, которые слились в единое амбре на площадке парадного. Я тихонько потянула его в сторону моей квартиры. Пес послушно пошел, правда шел осторожно, словно крадучись. Как только я открыла дверь, на пороге квартиры появились два стража – Вальтер (собака Сережи) и чуть поодаль от входа в квартиру сидел настороженный кот Бегемот. Пес, пришедший со мной, очень обеспокоился настолько, что даже лег на пороге квартиры, вытянул передние лапы и положил на них голову. Вальтер подошел к вновь прибывшему, обнюхал его, после к их компании подтянул кот как бы по, между прочим. Короче говоря, после всех этих и еще множества других кошачье-собачьих реверансов, найденный мною пес оказался-таки в квартире и предстал пред Сережины светлые очи (а глаза у него действительно светлые и улыбка настолько чистая и радостная, что поневоле начинаешь улыбаться вслед за ним).

Вот тут пришла очередь Сергея диву даваться.

«Я так понял, что найти пропавшую собаку из 99-й для тебя стало делом чести?», – хоть и не зло, но он не удержался и съёрничал. А вот тихонькую, но жуть какую ядовитую улыбочку Елизаветы Марковны я ощутила прям спинным мозгом.

«Именно. Просто у меня тяга, точнее интуиция в делах следственных».

«Так у Вас тяга к следствию или интуиция? Вы уж определитесь Машенька. Хотя одно другому не помеха», – и опять эта улыбочка, правда уже вперемешку с озадаченностью. Интересно, а что это ее так заставило задуматься? Я начала внимательно следить за лицом Елизаветы Марковны и при этом анализировать, что же ее привело к такому погружению в раздумья. И тут, как черт из табакерки, она лихо повернулась к нам из профиля в он фас и очень резко четко и по-деловому произнесла.

«Итак, что мы имеем на данный момент», – честно говоря я аж подпрыгнула на месте от неожиданности, что судя по всему доставила Елизавете Марковне не мало удовольствия, так как она естественно заметила мои несмелые потуги за ней понаблюдать, – «У нас в активе мертвый француз, мешочек с сокровищами, найденный Сергеем Александровичем, кот, появившийся не понятно откуда и сам по себе, что кстати естественно для кота, и найденная Машенькой собака, которая скорее всего живет в 99 квартире. Господа! Мы в тупике, или по крайней мере заблукали. Ведь ко всему прочему у нас еще есть и отсутствующие хозяева 99-й квартиры. По сути то мы не знаем где они.» Да уж. Ситуация была действительно крайне мягко говоря неприятной и уж очень напоминающей какой-то запутанный кроссворд, в котором парочка слов отгадана неправильно. Да. Тупик. Надо думать. Надо думать.

«И перестать есть в раздумьях. Ведь Вы же знаете, Машенька, 5 минут во рту и всю жизнь на бедрах. И это в лучшем случае. А есть еще живот, руки. И масса иных мест, где лишний жир, ой, как не нужен», – при этом она лихо перехватила мою руку с очередной булочкой, встряхнула ее, и булочка как-то автоматически выпала из моих пальцев обратно в тарелку. Засопев от обиды и раздражения, я опять вернулась на свой боевой пост, точнее теперь уже я делила его вместе с котом – мой любимый подоконник. Сережа ушел на работу. Елизавета Марковна решила посетить местные продуктовые рынки. В итоге я осталась одна. Одна, но в компании двух собак и одного кота. Покормив еще раз животных, я решила пойти прогулять вокруг дома, чтобы узнать, что говорят о случившемся. Ведь всем известно, что самые лучшие информаторы – это бабульки на лавочках. Переодевшись и взяв с собой сумочку с блокнотом и ручкой, я направилась собирать информацию. Во дворе как назло никого не было. Покрутившись для приличия минут по пять возле каждого парадного, я решила начать делать поквартирный обход. Естественно я начала со своего парадного. Потом методично обошла остальные. Конечно людей, которые были в это время дома было очень мало. Но даже от этих немногих жителей дома я получила достаточно информации, чтобы сложить для себя следующую картину. Жильцов 99 квартиры никто не видел уже дней пять. Поговаривали, что они уехали на отдых, а квартиру и собаку оставили под присмотром своей родственницы – вроде как даже племянницы. Вот только с чьей стороны племянницы (хозяина или хозяйки квартиры) никто толком сказать не мог, но многие ее видели. Маленькая, даже миниатюрная девушка, крашеная блондинка, с мелкими чертами лица, но очень вызывающе одевающаяся. Мини шорты по форме нижнего белья. Эти шорты с трудом прикрывали ее бикини. Маечки, настолько облегающие фигурку, что бюстгальтер под ними спрятать было практически невозможно. Здоровалась только с теми, кто здоровался с ней первым, одним словом на первый взгляд племянница была та еще специфическая особа. И было безумно интересно то, что приехала она к родственникам не сама, а с супругом и не откуда-нибудь, а из Европы. Вот только из какой страны соседи путались в показаниях. Кто говорил, что с Италии, кто про Польшу вспоминал, но точно сказать откуда приехала эта парочка никто не мог. Все в один голос называли их молодоженами, так как парочка при каждом удобном и не совсем удобном случае целовалась и весьма откровенно обнималась. Утомившись от разговоров с соседями, я решила прогуляться в магазин. Недалеко от дома были расположены несколько больших супермаркетов довольно известных сетей. Но я ходила туда только в случае глобальных продовольственных закупок. А вот за чем-нибудь эдаким или срочно нужным я ходила в маленькие магазинчики, любя их называя лавочками. Одна из ближайших лавочек имела второе название «Армянки» (хозяева этого магазинчика были армянской семьей, вот название и прикипело). Второй магазинчик имел дополнительное имя «Итальянки» (хозяева итальянцами не были, но зато в этом магазинчике было много контрабандой провезенного товара из Италии – вот поэтому лавочка и получила свое второе имя «Итальянки»). Так как у «Армянок» появилась подпольная продажа спиртного – разливали из-под прилавка по 50-100 грамм, то магазинчик плавно начал превращаться в наливайку или разливайку (не знаю, как более правильно). Поэтому я направилась к «Итальянкам». По пути к «Итальянкам» был очень приятно пахнущий магазинчик хлеба (ну, просто путешествие в прошлое – так когда-то пахло в советские времена в булочных), и буквально рядом с ним «двери в двери» находилась малюсенькая кофейня (по принципу кофе с собой), в которой исправно трудился бариста Костя – кофе у него получался очень вкусным, настроение у него всегда было тихо радостное, которым он участливо делился с посетителями кофейни, желая каждому хорошего дня. Притормозив у кофейни и булочной, я с аппетитом вдохнула ароматы свежего хлеба и кофе, взяла себя в руки и решительно направилась к «Итальянкам». В магазинчике покупателей не было, зато была скучающая продавец. Именно на это я и рассчитывала. После приветствия я для приличия внимательно изучила витрины с товаром. Признаюсь, честно, я даже слегка увлеклась – было много вкусностей по моему вкусу. Сыры, томаты, макароны, а если использовать правильное название, то паста из твердых сортов пшеницы, кофей в зернах. Выбрав особо понравившиеся продукты, я потихоньку начала закручивать беседу с продавцом в интересующее меня русло, а именно про племянницу хозяев 99 – й квартиры, а также про ее мужа француза.

«Как по мне, так он больше на араба какого-то похож, чем на француза», – авторитетно заявила продавец при этом слегка брезгливо поджала губы. «А чем именно он на араба похож?» Судя по выражению лица Оксаны (она же продавец), я просто обязана была знать такую очевидную вещь как отличие француза от араба. Но я, включив режим «хочу все знать», все-таки продолжила выпытывать у Оксаны информацию о французе. «Я так понимаю, что он темнокожий был?» Оксана глянула меня из-подо лба слегка недовольным взглядом. Но так как ее недовольство было скорее деланным, чем настоящим, то спустя пару секунд тишины она фыркнула, потом одарила меня томным взглядом синхронно с легким покачиванием головы из стороны в сторону, и в результате этой пантомимы она снисходительно и даже слегка обреченно выдохнула, поудобнее умостилась на своем стульчике и начала рассказ.

В тот день касса была совсем никудышная. Так как зарплата у Оксаны напрямую зависела от выручки, то перспектива ее ожидала плачевная. Да еще и ноутбук с любимым сериалом разрядился, а зарядное устройство Оксана по забывчивости оставила дома. Развлекая себя разглядыванием пешеходов, идущих по тротуару, Оксана надумала поболтать по телефону с подружками и родственниками. Набрав номер одной из многочисленных подружек и услышав радостное «алё» в трубке телефона, Оксана слегка повеселела. Но полноценной радости все-таки не суждено было сбыться. Колокольчик над дверью задилинькал и на пороге появилась маленькая расфуфыренная блондинка. По габаритам девица действительно была миниатюрная, но своей персоной она умудрилась заполнить весь магазин. Он девушки просто патологически исходило чувство недовольства всем, на что она бросала взгляд. Оксана, хоть и была обделена покупателями в этот день все-таки была классическим работником торговли, а значит истово болела за свой товар и так презрительно его оценивать не могла позволить даже хозяйке магазина, а что уж говорить про покупателей. Бросив намерено оценивающий взгляд на покупательницу и прокашлявшись для важности, она задала сакраментальный вопрос: «Вам что-то показать?» Блондиночка удивленно вкинула брови и уткнула в Оксану свои немного неприятные маленькие глазки, слегка пошевелила губами вроде бы как подбирая слова для ответа. Но тут опять задилинькал дверной колокольчик. На пороге появился парень. Он был невысокого роста, но достаточно крепкого телосложения. О таких говорят – коренастый. Темные и редко растущие волосы были коротко стрижены и уложены при помощи геля, из-за чего природные возрастные залысины были более заметны. Широкая улыбка и наивный взгляд темных глаз выдавали в нем иностранца. А если дословно от Оксаны, то «уж слишком приветливый какой-то, ну… почти юродивый. Улыбался всегда и в глаза заглядывал, ну что твой пес». Кожа у него действительно была смуглая, но скорее он был хорошо загорелым, чем темнокожим от рождения. От пытливого взгляда Оксаны не скрылось, что при появлении парня с девчушкой произошли явно заметные перемены. Буквально на глазах она превратилась из грубой нахалки в сексуальную кошечку, которая нежно заглядывала в глазки своему хозяину и периодически терлась о его руку своей нежной розовой щечкой. Со стороны парня тоже были очень откровенно сексуальные действия в сторону блондиночки, и даже присутствие продавца их не смущало. Оксана, вдоволь налюбовавшись этой чудной парочкой, слегка покашляла для привлечения внимания. Реакция у влюбленных на нее так и осталась нулевой. «Что ж… сами виноваты», – подумала Оксана и громко, видать даже слишком громко гаркнула на весь магазин и находящиеся рядом с ним тротуар и автобусную остановку: «Вы сюда пришли целоваться или покупать?» Парень явно испугался, так как отпрыгнул от блондиночки в сторону при этом снес стойку с конфетами. Его вторая половина (не уверена, что лучшая) видать была-таки очень характерная особа с огромным опытом за плечами, так как при Оксанином оре, у нее ни один мускул не дернулся в лице. Более того, она медленно перевела взгляд на Оксану, глазки сузились, и набрав побольше воздуха она так рявкнула в ответ, что толпа на остановке непроизвольно шарахнулась от магазина на пару шагов в сторону, куривший мужичонка выкинул «бычок», у малыша выпала пустышка, но он при этом не заплакал, а девушка, уже давно говорившая по телефону, быстро протараторила в телефонную трубку: «Извини, я тебе перезвоню», спрятала телефон в ридикюль и, передумав ехать на автобусе, быстро засеменила прочь по тротуару.

Крик в магазине стоял не очень долго, но судя по тому, что он был продуктивным, то Оксана и ее соперница, изрядно запыхавшись, решили-таки либо прекратить словесный бой, либо просто взяли тайм-аут в бранной перепалке. Девушки разошлись по разным углам магазинчика (насколько это было возможно в связи с небольшими размерами помещения) действительно как настоящие бойцы на ринге. Не хватало только тренера и медика возле каждой из них с водичкой и полотенцем в руках. Видать непроизвольно ощутив потребность в поддержке или хотя бы одобрения третьего лица, обе барышни начали шнырять взглядами по магазину в поиске улыбчивого парня. А мальчонка оказался в этой ситуации совсем не мачо. Он сидел на корточках за опрокинутой стойкой с конфетами. Свое лицо он уткнул в ладошки рук, что лежали на коленках, подтянутых к самому подбородку. Почти поза эмбриона, оставалось только завалиться на бок и начать чмокать большой палец руки. Девушки одновременно посмотрели на горемыку, который еще и периодически вздрагивал всем телом. Потом также синхронно глянули друг на друга. «Поднять помочь?», – достаточно миролюбиво поинтересовалась Оксана у блондинки. «Спасибо, а то я его сама не подниму», – также спокойно и почти ласково ответила девушка. Подняли, почистили от конфет и попытались отпоить водой. Из ступора парень все-таки толком не вышел, о чем говорил пустой взгляд и полное отсутствие улыбки на лице. «Нет, так не пойдет. Надо другим способом», – при этих словах Оксана подошла к входной двери магазина, закрыла ее, дверную табличку повернула к посетителям стороной «close» и пошла обратно к прилавку. На пару секунд она исчезла под прилавком, а потом также быстро появилась, но уже в руках она держала пузатую бутылку коньяка, лимон, сыр и маслинки. Блондинка молча подошла к ней с другой стороны прилавка, при этом по дороге возле кофейного автомата захватила с собой три одноразовых стаканчика. Оксана деловито наполнила два стаканчика коньяком. Девушки молча выпили, закусив маслинками. Оксана налила по второй, но уже поменьше. Выпили. Закусили уже сырочком и потянулись за маслинками. Барышни действовали настолько синхронно, что лучшие мастера по синхронному плаванью рыдали бы от умиления. Под третью порцию коньяка, как молчание, так и синхронность были нарушены. «Я Лидочка». «Хорошее имя, редкое. А я Оксана». После знакомства девушки пару секунд помолчали, потом еще пару секунд молча разглядывали джентльмена Лидочки. «Надо коньячком отпоить. Кабы испуг отговаривать у повитух не пришлось». Лидочка обняла парня за шею, пару раз одарила поцелуями в нос и лоб, пригладила ладонью взъерошенные волосы. Оксана налила немного коньяку в стаканчик и подала Лидочке. В итоге, та сидела с минуту на корточках и отпаивала свое сокровище, как слепого котенка – вот только роль пипетки с молоком сыграл стаканчик с коньяком. С каждым маленьким глотком у парня в глазах проступали искорки жизни. Румянец начал возвращаться на прежнее место, кстати вместе со щеками, которые во время стресса обрюзгли и обвисли, как у бульдога.

Послушав еще порядка пятнадцати минут о возрождении Лидочкиного месье (раз уж парень выходец из Франции), и о мужественном участии Оксаны в этом мероприятии, я все-таки засобиралась домой. Все, что мне нужно было я выяснила: парочка приехала из Франции, причем девушка Лидочка была по рождению нашей гражданкой, а вот ее супруг Эдмонд – был самый что ни наесть настоящий француз. Приехали они в нашу страну недавно, поселились у родственников, пока те отдыхали где-то на египетских морях. Оставили родственники им на присмотр свою собаку, и судя по всему только из-за этого пустили к себе на постой племянницу с мужем иностранцем. Короче говоря, высокие родственные отношения. Прикупив у Оксаны немного вкусностей, я направилась домой. В голове галопом неслись мысли. То, что парочка из Франции, найденные бриллианты и убийство были как-то связаны – в этом я была абсолютно уверена. Но эта уверенность была сугубо интуитивной. А вот доказательств связи у меня еще пока не было. Купив себе большой стакан латте, я умудрилась прошмыгнуть домой ни разу никем из жильцов не остановленной. Это была удача, так как обычно меня останавливали несколько раз по ходу движения домой с вопросами от «а когда будет горячая вода?» до «а почему у нас такие горячие батареи?» или «почему у нас холодно?», «а вот в соседнем доме…». И так далее и тому подобное. Ни разу я не услышала, а всегда надеялась и ждала: «Простите, Вам удобно сейчас со мной поговорить?» А вот и нет – сразу в лоб и сразу вопрос, как говориться, без прелюдии. Чтож, вести себя в таких ситуациях как рекомендует интернет я не собиралась, а именно расслабиться и постараться получить удовольствие. Я сторонник реальности, возможно даже слегка жестокой реальности: если на тебя напали – сопротивляйся, может выжить тебе это и не поможет, то по крайней мере на твоем теле останутся следы (они же улики) преступления, а если сильно повезет, то и преступника. Напомнив самой себе вездесущего поручика Ржевского из анекдотов, который всегда начинал из далека, я вернулась к своим мыслям о некорректных жителях дома, и непонятно как переместилась к мыслям о следах преступления и преступника на теле жертвы. Да, наша жертва определенно тот француз, о котором так красочно рассказала мне Оксана из магазинчика. Эдмонд, по-моему. Найти бы его Лидочку и пригласить на опознание. А потом допросить. С пристрастием, сказал бы Венечка. При воспоминании о Венечке у меня непроизвольно выплыла улыбка на лицо. В квартире пахло вкусно, более того непривычно вкусно – чистотой и едой. Сбросив обувь, я быстренько посеменила на запах еды. Елизавета Марковна колдовала на кухне. В умеренно кружевной блузке, мягкий брючках и переднике она была больше похожа на волшебницу, чем на колдунью. Хотя… стоило ей заговорить и ореол доброй феи испарился и уступил место как минимум хозяйке медной горы из «Малахитовой шкатулки» Бажова.

«Машенька, Вы намерены в верней одежде есть обед или все-таки у Вас есть планы снять свою тужурку?»

Стало обидно сразу по нескольким пунктам: и за тужурку, и за пренебрежительно снисходительный тон в мою сторону, и за разочарование, которое возникло после того, как эта вредная старушка так резко своими словами уничтожила дух волшебства и сказки. Надув губы, я пошла снимать курточку и искать свои тапки. О, дух волшебства! Это же праздники не за горами. Просто совсем не зимняя погода напрочь отметала ощущение зимних праздников, которые я очень, да что уж там – и не только я, очень люблю.

«И будьте так любезны, не ищите эти Ваши тапки. Я их утилизировала. Если и иметь домашнюю обувь, то явно нетакую. Вы в ней выглядите как квашня, простите меня за прямоту конечно».

Комок подступил к горлу. Злые слезы вот-вот брызнут из глаз.

«Ваш свитер и штанишки там же где и тапки…»

Это был тот предел, который наступает после долгих мучений. Так сказать, последняя капля. Я резко развернулась практически на пятках и уже готова была броситься в сторону моей обидчицы, но из коридора раздался сдавленный смешок. Сначала один, потом второй, а вот третий я дожидаться не стала. Фурией вылетев в коридор, я натолкнулась на Сережку. Он искренне улыбался всем своим большим лицом, при этом руками хватал воздух так, будто бы пытался и меня словить и Елизавету Марковну прикрыть от меня. В свою очередь ехидная старушка, возомнив себя бессмертной, что придало ей силы и бесстрашия, продолжала дальше свой убийственный монолог: «И вообще, Машенька, Ваш внешний вид говорит, нет, даже кричит о том, что Вам давно пора к стилисту или как минимум в салон красоты и в мало мальски приличный магазин одежды». Я молчала, но искры негодования летели из моих глаз. И молчала я не по причине, что мне нечего было ей сказать, а просто на просто я не могла подобрать приличные слова, уместные в данной ситуации, так как в голове были одни матерные оскорбления с небольшими связками из нормальных слов. л

«Я конечно могу Вам помочь, но это будет дорого Вам стоить – как минимум помощь в предновогодней уборке и приготовлении праздничного стола. Ведь Вы планировали, что вся наша компания будет тут у нас отмечать столь приятный повод?» При этих словах она подошла ко мне, присела на корточки, откуда-то в ее руках появились удобные мягкие мокасины – туфельки, которые она волшебным образом попеременно быстро надела мне на ноги. Мало того, что обувь была очень удобной, так еще и выглядела очень даже современно и элегантно. Да и сам поступок старушки, а именно то, как она обула меня (в прямом и переносном смысле), привели меня в абсолютный ступор. Злость и горечь обиды молниеносно испарились, как по велению волшебной палочки. Сережа то ли от удивления, то ли от безудержного веселья закрыл глаза ладонью и пытался сдержать смех. А я ничего лучшего не придумала, как пробурчать: «И как это у Вас так получается – обидеть и осчастливить одним махом?» Но как бы то ни было – на ужин я не пошла, так как решила держать марку глубоко оскорбленного человека. Засыпалось сложно – бурчал живот, тем более эти двое вели очень активные разговоры на кухне, и судя по всему речь велась об убийстве. Но сон все-таки победил, и только час от часу ко мне сквозь сон доносились слова: «Я уверен, что француз причастен…», «Сережа, надо все перепроверить, прежде, чем так опрометчиво ввязываться в международный скандал…», «Ой, да сейчас с этим все намного проще, чем было раньше…».

Утро ознаменовалось красивенным снегопадом. Тихое счастье, казалось бы, навечно поселилось в моем доме и, если хотите, даже моем организме – от кончиков волос на голове до кончиков пальцев на ногах. Такого умиротворения я не испытывала очень давно. А было с чего. Любимое окно с удобным подоконником. Подушки на нем. Мурчащий кот в ногах. Я под пледом среди подушек. В руках чашка кофе со взбитым в пену молоком. Удобная мягкая одежда. Окно. За окном сыпется снег. Крупными хлопьями. Очень много. Все белое. Чистое. Красивое. На полу спит пес, слегка похрапывая во сне. Елизавета Марковна вяжет что-то из нежной молочной пряжи, уютно устроившись в кресле, которое для нее было очень свободным в силу ее деликатной конституции.

«Будем готовить русский салат», – нарушила тишину Елизавета Марковна, – «и сельдь под шубой, и фаршированные куриные яйца, бутерброды с красной икрой и шипучее вино купим. Очень давно мечтала классически встретить новый год, как раньше, именно с таким набором продуктов на столе и «Иронией судьбы…» по телевизору». Голос старушки стал даже мечтательным каким-то, хотя нет – скорее наполненным ностальгией. На пару секунд в ее лице отразились все ее года. Да, она очень стара, и какая-то особенно беззащитная в своем возрасте. Пару секунд закончились и возраст, подхватив по руку беззащитность, растаяли и уступили место силе и озорству. Отложив вязание, Елизавета Марковна пружинисто поднялась из кресла, повязала передник и принялась за готовку. Я же внимательно ее выслушав, опять вернулась к своему тихому счастью, при этом не пошевелила даже пальцем. Не хотелось вмешиваться в этот сложный механизм по имени Елизавета Марковна, маховики которого уже завертелись и привели в движение еще более сложный процесс – приготовление праздничных блюд.

Старушка благородно суетилась на кухне. Животные начали подавать признаки жизни, проявляя интерес к ее действиям, точнее к тем продуктами, с которыми она творила чудеса. Кот пару раз спрыгивал с подоконника и ровно столько же возвращался на место. Да… все было замечательно, но все же уже не так умиротворённо. Я почувствовала себя героиней сказки Льюиса Кэрролла. Такая себе критикующая все Алиса. Я отвернулась к окну в поисках утерянного счастья, в надежде, что снег меня угомонит и настроит на нужную волну рождественского волшебства. Но не тут-то было. Увиденное привело меня как спаниеля в охотничью стойку. По двору носился Сережа. Именно носился, потому что бегом это было тяжело назвать. Он передвигался по странной траектории, скорее, как молекулы при броуновском движении, а если более точно, то как китайская петарды – непонятно куда и когда полетит. Более того, он размахивал руками и как будто бы ловил крупную моль, периодически хлопая в ладоши. Внимательно присмотревшись я все-таки увидела причину такого чудного поведения Сережи. Это был ребенок. То ли мальчик, то ли девочка, сверху, а тем более глядя в окно понять было сложно. Ребенок что-то держал в руках и пытался сбежать, но высокие сугробы сделали свое дело. Дите упало в снег, а Серега просто прыгнул на него сверху. Мне стало страшно. Господи, сделай так, чтобы этот здоровяк не покалечил малыша или малышку! Я спрыгнула с подоконника, и опрометью бросилась на улицу, по дороге обуваясь в угги и куртку. Пес помчался за мной. Через пару минут я стала участником процесса поимки ребенка. Им оказался мальчишка. Маленький, щуплый пацаненок лет семи-восьми. Одет он был в куртку не по размеру большую и такую же неуместную шапку. Гаврош, да и только. Серега держал его за шкирку, слегка приподняв над землей. Ну, просто картина из далекого прошлого – милиционер и беспризорник. Я уже подошла, чтобы хорошенько отчитать Сережу за грубое обращение с ребенком, как мальчишка крутанулся в воздухе, выскользнул из куртки на снег как уж и постарался опять сбежать. Но не тут-то было. Все были на чеку. Пес гавкнул, Серега схватил за ногу пацана, я прыгнула на ребенка сверху, вдавив его точно также в снег, как Серега несколько минут назад. Мальчишка крутился подо мной очень сильно, более того, кусался и щипался. Я терпела и держала его. И тут он заверещал, а потом заговорил, чем ввел мня в ступор. Говорил мальчишка очень быстро, очень громко и ОЧЕНЬ на французском языке…

Серега сгреб всех нас в кучу и, подгоняемые веселым лаем пса, мы отправились всей компанией домой. Причем кто по собственному желанию, а кто по неволе – пес хотел еще резвиться в снегу, а мальчугана вообще пришлось нести, так как своим ходом передвигаться он категорически отказывался, падая на спину, дергая ногами и крича при этом что-то благим французским речитативом. Зашли в квартиру мы со спецэффектами. Мальчишка продолжал кричать, при этом тарабанил по Сереге своими маленькими кулачками с побелевшими костяшками. В прихожей нас встретили Елизавета Марковна и кот. Развеселый пес тут же схлопотал от кота по морде то ли за излишнюю веселость, то ли для профилактики. А старушка брезгливо схватила мальца за ухо двумя пальцами одной руки, а второй рукой крепко так тряханула его за шкирку, как паршивого котенка. Еще немного и мне показалась, что она сейчас найдет лужу, в которую его надо натыкать носом для устрашения. При этом Елизавета Марковна строго и быстро заговорила по-французски. Малыш при звуках знакомого языка моментально успокоился. Обмяк, и стал маленьким испуганным малышом, а не затравленным зверком, которым был буквально пару минут назад. Голос старушки стал более нежным. Он не только успокаивал, а практически вводил в какой-то транс. Мальчишка послушно снял обувь, пошел вслед за Елизаветой Марковной в ванную комнату. Вымыв тщательно руки с мылом, он даже сделал попытку пригладить свою непослушную копну волос мокрыми руками, но та непокорными прядями опять приобрела изначальную форму, мягко говоря, творческого беспорядка. Когда мы все наконец-то вымыли руки и лапы, Елизавета Марковна менторским голосом пригласила всех к столу при чем сначала на русском языке, а потом на французском. То ли интонация голоса, то ли звук нескольких языков привели нас до противности в покладистое настроение. За столом мы все сидели аккуратно, сложив руки и предельно выпрямив спины. Даже пес подобрал вечно висящие слюни, а кот вытянул в струнку свое могучее тело. Чаепитие с булочками и бутербродами прошло на высшем уровне в духе светских мероприятий. Все были предельно вежливы и улыбчивы. Разговор за столом сводился к: «Очень вкусно…», «Передайте пожалуйста…», «Спасибо большое…». И только сытый желудок начал возвращать всех в естественное для каждого из нас состояние – пес развалился на полу и вокруг его брылей начала собираться привычная лужица из слюны, кот распластался на подоконнике, бесстыдно вывалив набитое едой пузо, мы с Сергеем перебрались в кресла и каждый по-своему, но удобно устроился в них, мальчик откинулся на спинку стула, и довольная улыбка блуждала на его лице при этом он украдкой поглаживал свой живот. И только Елизавета Марковна, проводя какие-то хитрые манипуляции с табаком, папиросной бумагой и мундштуком, поглядывала на нас слегка строгим взглядом. Время как будто замерло. Опять возникло ощущение как в упомянутой уже «Алисе в стране чудес» – сцена чаепития. Сейчас пробьют часы и произойдет смена чашек и блюдец и соответственно мест чаепития. Я не успела закончить мысль в голове, как часы действительно пробили время.