000
ОтложитьЧитал
«Машенька, он прочел собраное Тимуром на Вас досье. И вообще, он «зеркало», а если проще, то Вилтон в прошлом известный в определенных кругах мошенник, а в настоящем специалист по психоаналитике в нашей спецгруппе. Разрешите представиться – Назар. Я заведую не только чаем, но и всем бытом этой группы, плюс я их штатный водитель. Умею управлять практически всеми видами транспорта, включая как воздушные, так и водные». Мужчина протянул мне руку для достаточно крепкого рукопожатия. Я была непривычна к такому роду приветствиям, поэтому, по-моему, даже слегка поморщилась.
«Неудобно как-то получилось, но что поделаешь. Теряю квалификацию. А Назар у нас на мой взгляд слишком прямолинеен. Руку жмет крепко всем подрят, и говорит все в лоб, не смотря, что перед ним нежная девушка, а не солдафон очередной какой-то». Вилтон обиженно поджал губы, но это не помешало ему приступить к поглощению вкусностей. Сначала он посмаковал трюфель, потом допил свой кофе. Что-то мурлыкая себе под нос намазал тост маслом и маленькой ложечкой аккуратно разместил джем по всей поверхности уже почти сендвича. Мой рот наполнился слюной. Я непроизвольно глотнула ее, тем самым представив себя в глазах этих мужчин очень голодной.
«Кстати, Вам нужно отдать должное – Ваш выбор продуктов для постоянного потребления восхитителен. Я уже неделю так питаюсь и, скажу Вам по секрету, не собираюсь питаться по-другому. Мне подходит Ваш вариант», – он закинул последний кусочек тоста в рот, поднялся ополоснул кружку в раковине за барной стойкой, вернулся на свое прежнее место и приступил к чаепитию. Налил чай, добавил молоко, немного поразмышлял, и закинул в рот еще один трюфель, а потом с полуприкрытым взглядом начал пить чай. Черт побери, как же я завидовала ему в этот момент. Ведь это были мои излюбленные моменты. Ведь именно так я пила чай.
Из дальнего угла послышался голос: «Вы на Вилтона не обижайтесь. Он настолько долго работает «зеркалом», что навык перенимать привычки клиента уже стал частью его, как говорят украинцы, особыстости, то есть личности». Это говорил Назар. Украинец. Именно. А я все никак не могла понять откуда он родом. Что за акцент такой интересный. Да и имя у него украинское. Ясно. Интересно, а с каких еще стран специалистов объеденили в этой группе? Да, мне тоже нравилось больше укаинское слово «особыстость» (особистость, если писать по-укаински), чем русское «личность». Может от того, что слова производные разные. Особыстость – особенный. Личность – личный. Небольшая разница, но какая интересная.
«Имя Вилтон тоже приобретенное, или оно Ваше?»
Я уже перестала комплексовать и начала даже получать удовольствие от происходящего. Чай я пила и ела смаколыкы (как назвал вкусности Назар) спокойно, почти как дома. А разговор мне становился все интереснее и интереснее. Вроде бы как-то так говорила Алиса в стране чудес.
«Ну, раз уж все карты раскрыты, то общаться мы можем на равных и без обиняков», – Вилтон непринужденно пил чай кружку за кружкой и явно собирался как говорят «поточить лясы» или посплетничать, выбирайте что вам приемленей.
«Я знаю наверняка, что Вы, Мари, очень любите заточить носик, когда идет какое-то расследование или точнее, когда происходит какое-то преступление».
«Заточить носик. Как мило. Вы хотели сказать, что я сую нос в каждое расследование, которое попадается на моем жизненном пути?»
Меня действительно умилило это его выражение. В нем не было ни капли грубости и при этом оно полностью характеризовало ситуацию.
«Да, именно так», – и он смачно сербнул чаем.
«Да, именно так», – передразнила я Вилтона, – «люблю вмешиваться в расследования. Хотя по статистике я вмешалась в своей жизни аж в одно серьезное расследование. Преступление произошло в городе, где мы живем с Сережей, мало того, оно случилось даже в том доме, где у нас квартира. Хотя Вы скорее всего все об этом знаете. И, кстати, Вы ошибетесь, если подумаете, что я не заметила, как мастерски Вы перевели разговор на интересующую меня тему и при этом не ответили на мой воспрос о своем имени», – и я также вкусно сербнула чай.
Назар без стеснения громко засмеялся. Вилтон слегка надулся, посопел, но потом поддался всеобщему веселью, так как смех у Назара был заразительным, то я сдалась второй, перед Вилтоном, и уже пару секунд как со вкусом хохотала.
Отсмеявшись и таким образом окончательно сняв напряжение, мы продолжили беседу уже в более непринужденном формате. Как оказалось, Вилтон – это настоящее имя мужчины. Будучи ребенком родителей дипломатов (естественно еще в советское время) он получил не только заграничное имя, но и возможность прожить все раннее детство и отрочество вплоть до восемнадцатилетия за рубежем. Поэтому странности советской системы для него были не чем иным, как просто словами, написанными на бумаге. Точно также он читал о древней Руси, гетьманах Украины и шведских рыцарях Левонского ордена. Поэтому, когда ему исполнилось восемнадцать, и по советским законам он должен был вернуться в Союз, то парень окунулся в такую жесткую реальность, что умудрился вляпаться сразу в несколько афер и неприятностей. Родители конечно сделали все, чтобы их чадо не попало на скамью подсудимых, но в молодой душе Вилтона, оснащенной юношеским максимализмом, остался глубокий след, благодаря которому юноша и сделал задел для своей будущей жизни. Дальше больше. Вилтон отучился в высшем учебном заведении, отделение естественно было дипломатические отношения и международное право. Потом парень увлекся психологией, которую он успешно использовал в своих собственных аферах. Благодаря этим аферам он сколотил немалое по тем временам состояние. Да что по тем временам, по этим тоже. И опять это пресловутое «дальше больше». Аферы, придуманные Вилтоном становились все круче и приносили все больше денег. Когда его схемы коснулись сильных мира сего, а именно правительственную верхушку, Вилтон решил грамотно свернуть деятельность. Нет, хотя не так. Он просто вышел из этого скользкого бизнеса. Вышел красиво, галантно и очень даже эстетично. Кого-то он «вырастил» и сделал своим приемником, кому-то сделал красивый жест в виде подарка несколько доходных схем, а кому-то просто проиграл в карты (или рулетку, не суть) остаток афер. Таким образом Вилтон стал хрустально чистым перед законом и в свои тридцать три года готов был переехать за рубеж и проживать в одной из своих зарубежных недвижимостей. Тем более тут в постсоветском пространстве его уже ничего не держало. Все его близкие родственники, кроме родителей, одного дядьки и тетушки, давно умерли. А те, что остались уже давно проживали за рубежем, в купленной им недвижимости, получали неплохие дивиденды от депозитов, созданных Вилтоном, плюм немалая пенсия обеспечивали безбедную жизнь старикам. И все бы хорошо, но авантюрный склад характера не дал Вилтону начать жить ровную безгрешную жизнь. Все произошло банально. Под ногами валялась какая-то афера, которую Вилтон решил напоследок провернуть. В процессе воспроизведения схемы Вилтон пересекся с очень жутким событием – убийство. Убил не он, но практически у него на глазах, а точнее за его спиной. Убийство было какое-то специфическое, поэтому его расследовала спецгруппа, сформированная именно для таких целей – раскрытие нестандартных преступлений. Слово за слово и Вилтон оказался на крючке у системы – нехилый тюремный срок он обменял на полноценное сотрудничество с властями, а именно работа в лице психоаналитика в этой (со слов Вилтона – котята ее расцарапай) злополучной спецгруппе. Как-то так я себе это все и представляла, но рассказ Вилтона выслушала с удовольствием – собеседник он был все-таки приятный. С Назаром было все намного проще – он военный человек до мозга костей, просто очень и очень талантливый. Все, что было связано с техникой буквально падало перед его умениями и талантами на колени. А занятие бытовыми потребностями группы ему просто нравилось. В силу своей украинской ментальности (тем более родом он был именно с запада Украины) он был очень хозяйственным парнем, поэтому быт группы был всегда на высоте и продуман до самых мелочей. Про Тимура парни не очень хотели расскащывать, мотивируя свой отказ тем, что он сам все расскажет. Но я услышала в их словах иное – он расскажет сам все, что посчитает нужным. И никак иначе. Чтож, хозяин – барин. Меня это ничуть не задело, тем более тема расследования меня интересовала намного больше, чем биография Тимура.
Меня все время не отпускала мысль о совершенном мной преступном действии. А именно – я украла улику с места преступления (цепочку с кулоном изо рта жертвы, если вы помните, то Серега поднял меня на плечо, чем помог вытянуть эту цепочку и соответственно стал невольным соучастником). Стыдно, но что поделаешь – надо признаваться. Беру пример с Вилтона – когда тебя очевидно рассекретили, надо держать лицо – еще раз спасибо Елизавета Марковна. Елизавета Марковна?!
Эта старушка обладала какой-то волшебной силой появляться в совершенно непредсказуемых местах и в такое же время. На пороге авто стояла Елизавета Марковна. Выглядела она как обычно выше всех похвал. Лекий батист с нежнейшей вышивкой придавал ее фигуре непревзойденную женственность, а широкополая шляпа завершала этот идеальный образ. Дама слегка вытянула вперед руку с повернутой тыльной стороной ладони вверх. Два мужчины одновременно метнулись ей навстречу, наперебой оказывая знаки внимания. Ух, как же она великолепно это делает – только появилась, а все окружающие мужчины уже у ее ног. Меня это еще больше развеселило. Последовало приблизительно сорок минут повторного знакомства прежде, чем мы опять вернулись к обсуждению убийства. Ах, да, забыла пояснить. Елизавета Марковна, вопреки моему желанию верить в ее волшебные способности, абсолютно банально оказалась тут. Ее друг – сотрудник французкого посольства, в свое время был причастен к созданию спецгруппы, мало того его сотрудник входил в штат группы. Именно поэтому ему пришлось прервать свой заслуженный отдых и прикатить сюда, как выразилась ЕМ (Елизавета Марковна) на белом коне с саблей наголо. А так как она была в тот момент его спутницей на период отдыха (только на период отдыха – ЕМ настойчиво сделала ударение на этой фразе, видать ее женственность шла тут впереди ее), то соответсвенно было уместно сопроводить его и в это пусть рабочее, но путешествие. Тем более море и хороший спа-отель только усилили ее желание приехать сюда. Когда все стало понятно и логично мы все-таки перешли к беседе о менее ясных для нас вещах, а именно преступлениях, которые были совершены в эти ближайшие несколько дней. Вилтон предложил Елизавете Марковне огонек, чтобы дама смогла покурить, так как она уже достаточно долго крутила в длинных пальцах свой мундштук. Назар принял из ее рук шляпу и нежно устроил ее в недрах салона авто. После он пошел варить кофе, судя по аромату, который заполонил собой нашу кают-компанию, как назвала салон автомобиля Елизавета Марковна. У меня на коленях появился плед и подушечка под спиной, так как в связи с курением вытяжку на кондиционере включили сильнее и соответственно стало прохладнее.
«Убили несколько человек, насколько я поняла», – Елизавета Марковна была верна себе – прямолинейна и понятна, как всегда.
Вилтон придвинулся к кофейному столику, ухватил очередной трюфель и смакуя вкус шоколада начал повествовать. На удивление уговаривать его не пришлось, никакой тайной следствия он не щеголял, более того на все каверзные вопросы он отвечал. Но чувство подвоха меня не покидало. Неужели вот так просто посторонним людям, которые никак не причастны к данному расследованию можно рассказывать все детали расследования. Или не все? Или не совсем уж и не причастным? Да, вопросов много… но надо все по порядку.
Глава 4
Благодаря которой становится многое понятным
Несколько лет назад на высококлассном горном курорте произошло из ряда вон выходящее событие – убийство. А точнее убийства. Так как преступления имели общий странный характер, то местные власти обратились в более высшие инстанции и по этой иерархической цепочке расследование в итоге досталось вышеописанной спецгруппе. Убийства действительно были специфические. Убитые были молодые люди несколько парней и девушек. Одеты они были в воздушные одеяния нежноголубоко цвета и украшены крупными этническими украшениями. Во рту у каждого была цепочка с кулоном. На кулоне были изображены цифры – римские цифры в виде завитков и ажура. Более того тела несчастных были размещены очень странным образом – они были привязаны в разных местах к уступам скал, грубо говоря к острым камням толстыми (почти канатами) и тонкими веревками. Тонкие выполняли роль крепежа каната к телу жертвы. Расследование, как и преступление соответственно, велось в зимнее время. Со слов Вилтона, группа достаточно долго пробыла в горах, но и получить полный ответ, а тем более всех преступников, связанных с этим преступлением, не удалось. Были у становлены непосредственные убийцы – трое местных, которые обладали маниакальными наклонностями, долгое время лечились в психиатрической клинике, где кстати и свели знакомство между собой. Также было установлено, что они состояли в какой-то то ли сексте, то ли просто преступной группе, которая собственно и направила этих троих на столь изыкнанные преступления. Было проведено множество допросов, очных ставок, много дней было потрачено на это. Работали и по горячим или условно горячим следам. И давали преступникам время «остыть», а потом проводили опять и опять разыскные беседы и мероприятия. Но это не на йоту не продвинуло еще к каким-то людям, которые наверняка были причастны к этим преступлениям. Более того аналитики группы были абсолютно уверены, что эти трое не кто иные как исполнители и к мозговому процессу по созданию данных преступлений они не имели никакого отношения. Самое неприятное в результатах расследования было то, что так и не стало ясно зачем или почему были сделаны данные убийства. Местные власти были удовлетворены результатами труда группы – преступники найдены и взяты под стражу. А остальное – это было явно не их дело, что местные чиновники не стесняясь дали понять Тимуру (на тот момент еще заместителю командира группы). Основное дело было передано в суд, а вот материалы, собранные для дальнейшего разбирательства Тимур привез в свой аналитический отдел и отдал спецам и мозгоправам, как любя называли психоаналитиков все участники спецотдела. Дело до сих пор находится в работе и обрастает все новыми подробностями и, как не плачевно, преступлениями также. Спустя пару лет после, как нам казалось на тот момент, первого предступления в горах, в еще одном курортном городе приключилось нечто подобное. Убийства не были настолько массовыми – жертв было всего две. Но! Как были размещены трупы. Это было вершиной наглости. Тела были все в тех же нежноголубых облачениях, все те же этноукрашения, канаты и веревки присутствовали, убитые были молоды и красивы. Оговорюсь сразу, между собой жертвы никак не были связаны в бытность жизни. Даже приблизительно. Кроме как одинаковое географическое нахождение, общий внешний вид им придавали уже после смерти, но вот красота и идеальность телосложений – это да, это как по какому-то эталону. В результате мы обладали информацией о том, что в зоне риска находятся парни и девушки, обладающие незаурядной внешностью, а именно красавцы и красавицы, ростом 170 см плюс, а возраст жертв варировал от 18 до 35 лет. Вот и все, что объединяло бедолаг. Этого было мало. Очень мало. Четыре человека из аналитического отдела просто наизнанку вывернули всю жизнь и смерть жертв. Но ничего нового получено не было. Ткани одежды и этнические украшения также были разные. Точнее ткань то была приблизительно одинаковая по своему составу – шифон. Но вот производители и даже оттенки тканей были разные, украшения так те вообще были абсолютно разные. Главная их особенность была – этничность. Этничность и размер. Украшения были крупные и соответственно заметные из далека. Да, во рту каждой жертвы были цепочки с кулонами, на которых все также были изображены римские цифры в виде ажура из завитков. Так вот. Эти две жертвы были привязаны к шпилям монастырей, которые уже перестали исполнять свою роль в религиозном плане, а стали местными достопримечательностями – музеями. Наша группа прибыла на место преступления очень быстро (очередное огромное спасибо аналитическому отделу, который держит руку на пульсе сводок преступлений), поэтому именно нам досталась участь снимать трупы со шпилей. Вот тут и произошло событие, которое сделало расследование этих преступлений нашим личным делом. Среди наших сотрудников естественно были люди с навыками и альпинизма, и скалолазанья, и промышленного альпинизма. Поэтому эвакуацию трупов со шпилей мы проводили сами без привлечения сторонних специалистов. Денис (наш руководитель группы), как опытный альпинист и спасатель, руководил операцией и более того принимал в ней самое активное участие. Сперва наверх были подняты наши эксперты, которые в непривычных для них условиях провели осмотр трупов (к сложностям добраться до места преступления им конечно было не привыкать, но такая высота для них была испытанием). Потом Денис поднялся, чтобы оценить общую ситуацию. Первой хотели снимать девушку. Рыжеволосые кудри развевались на ветру вместе с голубыми одеждами. Ветер усиливался и буквально рвал, и трепал труп красавицы. Денису стало искренне жаль девченку, и он решил немного ускорить процесс – приступил к эвакуации сам.
«Нет в команде понятия «сам». Теперь слова Вашего, Елизавета Марковна, французского друга для нас служат мантрой», – Вилтон горестно потер глаза ладонью и продолжил.
Нет в команде понятия «сам»…
Денис сорвался. И он не просто сорвался, как мы поняли позже. Было много шума вокруг смерти Дениса, но наши международные покровители смогли урезонить как прессу, так и власти города, в котором произошло преступления. Трупы в итоге были сняты и отправлены в наш отдел. После длительного расследования, которое просто под копирку напоминало предидущее, были орестованы два брата, которые долгое время работали звонорями на колокольнях-башнях этих монастырей. Братья были рождены в семье с длительно повторяющемся инцесте (кровосмешение). Исходя из этого у мальчиков развилось не ярковыраженное слабоумие, которое по сути и привело к легкоуправляемости. То есть кто-то, кого мы очень и очень искали, смог просто повлиять на неустойчивую психику братьев, и убедить их в необходимости совершения убийств. Преступники были переданы местным властям, основное дело в суд, а в наш аналитический отдел поехали очередные папки с документами как бумажные, так и электронные для дальшего анализа.
«Когда я приступил к этим материалам, то заметил один повторяющийся момент, который мог нас вывести на «мозг» – создателя данных преступлений. По крайней мере мне так хотелось думать», – и Вилтон с нескрываемым вызовом глянул в сторону Назара.
И вот в чем была суть открытия Вилтона. Во-первых, преступлений подобного рода было не два, как мы думали, а шесть. Причем первые три произошли в один и тот же год, месяц, день и судя по всему даже час. Вот только страны и города были разные. Да, курортные, да дорогостоящие, но абсолютно разные и не связанные друг с другом. Никак не связанные. То есть совсем-совсем. Поэтому определить какое преступление было первым стало невозможным. По крайней мере пока. Так вот. В каждом преступлении на этапе расследования погибал сотрудник правоохранительных органов. И погибал именно на этапе эвакуации трупов. Вилтон составил эту справку, поработал с биографиями погибших. И опять не было выявлено ничего общего кроме того, что все они были полицейскими или правоохранителями, и естественно работали над вышеописанными преступлениями. То есть этих ребят связывало только преступление, которое они расследовали. Расследование конечно не продвинулось благодаря этому вперед, но картина преступлений получила новые мазки. После этого случая в Киеве совершилось преступление на фоне всех остальных конечно скромное, но оно однозначно было «наше». Девушка была облачена в голубые наряды, все те украшения, все таже цепочка с кулоном во рту. Опять-таки канаты и веревки. Правда город был не скажу, что курортного типа, зато место, где крепился труп было местной достопримечательностью, где был нескончаемый поток туристов. Это было старое кладбище, даже старинное в районе Андреевкого спуска. Место мало того, что историческое так еще и окутанное различными мистическими историями и событиями. Не зря же именно на этой улице распологался дом-музей Булгакова. Уже только этого хватило бы для убеждения, что место неспокойное. Тело девушки было привязано к одному из немногих сохранившихся надгробий. Погода была морозной, поэтому работать пришлось в неприятных условиях. Тут мы потеряли еще одного сотрудника. Лестница, ведущая наверх была металлической, что в зимнее время само по себе было хоть небольшим, но экстримом. Жертвенное надгробие, на котором был размещен труп находилось фактичесеки напротив этой злополучной лестницы. Когда эксперты группы закончили свою работу, эвакуаторы трупа приступили к своей. Наученные горьким опытом работали сообща. Сняли веревки и канаты, но девушка продолжала плотно прилегать к надгробию. Чтобы не углубляться в подробности скажу сразу, девушка была насажена на арматурные штыри, торчащие из монумента. Земля под ногами была утыкана ямами, достаточно глубокими ямами, будто тут велись какие-то раскопки. Хотя почему бы и нет. Черных копателей ведь никто не отменял. И именно из-за этих ям собраться более, чем трем людям напротив трупа, чтобы снять жертву с арматурных прутов, было не реально. В итоге решили поставить два человека напротив трупа, а еще два за надгробием, чтобы подталкивали убитую в спину. Вроде и работа была аккуратной и синхронной, но несчастный случай сделал свое коварное дело. Один из парней, стоящий спиной к лестнице и лицом к трупу, оступился, упал и ударился головой о металлическую ступень виском. Смерть наступила мгновенно. Сказать, что все мы испытали шок – это ничего не сказать. «Ваш Сережа, Мари, был на месте этого преступления. Он как раз расследовал тогда дело об убийствах, связанных с какими-то бриллиантами то ли Рейха, то ли просто какого-то высокопоставленного чина фашисткой Германии», – Вилтон приподнялся, подлил мне чаю и придвинул ближе трюфеля. Я задумчиво пожевала конфету и на секунду окунулась в воспоминания того времени. Не так уж давно это было. Я тоже туда ездила, именно на это кладбище. Но только не в составе какой-то группы, да и не в компании Сергея. А тайком, почти поздним вечером, чтобы было как можно меньше туристов. Я сделала кучу кучную фото и видео места преступления. И только теперь я поняла, что фотографировала я не то место преступления, которое расследовал Сергей. А место двойной смерти. Одно – убийство. Второе – несчастный случай, в следствии которого погиб сотрудник спецгруппы. Да, неожиданное для меня открытие. Надо будет при первой же возможности пересмотреть эти фото и видеоматериалы. Зачем, скажете вы. А вот просто так. Интуиция мне подсказывает, что надо. Я всегда доверяю своему спинному мозгу, когда дело касается интуиции. Лично мне кажется, что моя интуиция живет именно там – в спинном мозге.
Девушка была также красива, как и все остальные жертвы. Отличительной ее особенностью стал возраст. Она была самая старшая. Француженка 35 лет, но это никак не отразилось на ее фигуре или внешности в целом. Темноволосая, непривычно высокая для француженки, уроженка какого-то маленького городка. То ли Лион, то ли еще как, Вилтон точно вспомнить не мог, или не хотел. Тут уж можно было только гадать, потому что в искренности выражения его лица и интонации голоса сложно было сомневаться. Профи, как ни крути. Лицо держать всегда умеет. С таким в преферанс я бы не советовала играть.
После таких подробностей о француженке что-то еле уловимое проскользнуло у меня в мозгу. Встревожило и упорхнуло. Француженка. Не много ли французов для одного преступления? Я непроизвольно схватилась за свою сумку, вытащила блокнот и записала эту мысль. Об этом я подумаю потом, когда буду одна, без посторонних. Вилтон с еле уловимой улыбкой сопроводил мои телодвжения с блокнотом и продолжил дальше говорить.
«После этого предтупления, нас направляли работать еще с несколькими убийствами, но они не были связаны с «нашей серией».
«Простите, а кто был непосредственным исполнителем убийства в киевском случае?» Не знаю почему, но для меня это казалось важным. Может потому что это коснулось города, где я живу…
«Мари, все банально и традиционно. Убийцей оказался юноша с нетрадиционной ориентацией, более того с психическим расстройством на почве поиска сокровищ. Он был охвачен манией, что именно на этом кладбище где-то в надгробиях запрятаны несметные сокровища. И чтобы найти эти сокровища, ему необходимо было принести в жертву, а кого именно принести в жертву он толком объяснить не смог. Постоянно путался в показаниях, то говорил, что девица должна была быть одним из ближайших родственников погребенных там людей. То говорил про какого-то французского кладоискателя, но пояснить какое отношение жертва имела к этому кладоискателю он не мог. То начинал упоминать каких-то киевских бандитов, с широким криминальным прошлым. Короче говоря, все как всегда – много информации, но ничего стоящего. Над этим паренком очень хорошо кто-то поработал. И этот кто-то был нам, ой, как нужен, особенно после смерти нашего второго сотрудника».
Вилтон опять загрустил, а Назар дико сверкнул черными глазами, и заиграл желваками. Да, не просто им далась гибель еще одного товарища.
И вот теперь «серия» привела группу сюда. Вилтон не мог точно пояснить, но Тимур и Сергей очень сдружились или возможно были дружны еще до встречи на Ведьминой горе в Киеве. Сережа планировал переходить работать в группу и документы уже были поданы на рассмотрение, а сам Серега оправлен в отпуск перед сменой места работы. Но в связи с тем, что убийсва были совершены здесь… короче Серега приступает к своим обязанностям уже, а точнее вчера или даже несколько дней назад.
«Так почему вчера? Убийство же только сегодня произошло».
«Потому что в заброшенном отеле были убиты несколько человек и привязаны под водой к столбам-опорам старого пирса. А свидетель, точнее тот, кто нашел эти трупы – это Вы, Мари. Значит Серега приступает к работе поневоле именно с того момента. Ислава всем святым, что Вы официально не оформили отношения, так бы Серегу не допустили бы к этому делу, и его распределение в нашу группу было бы под вопросом», – и Вилтон беззаботно хрустнул тостом.
Да уж. Дела были еще те. Теперь я поняла почему Серега так сердился на меня и отчитывал за то, что я постоянно влипаю в истории. Он так мечтал отдохнуть. Прости, любимый. Прости…
А так как я сунула нос в расследование, да еще и место преступления обнесла, украв улику, то судя по всему просить прощения мне надо будет не только у Сереги.
Елизавета Марковна нарочито медленно окинула взглядом салон авто, нас всех, предварительно затянувшись табаком, выпустила тонкую струйку дыма в потолок. Все это было проделано в гробовой тишине – мы даже услышали, как потрескивает згорая папирус, в который был завернут табак.
«Марусенька, душа моя, мне бы хотелось услышать подробности того, как Вы нашли трупы под водой в старом отеле, ну, и, естественно, труп этой несчастной на пляже. Думаю, что наши собеседники также захотят услышать эти две истории от Вас».
Я немного поежилась, так как взгляды всех участников кают-компании были направлены на меня. Тем более начать мне предстояло с признаний и извинений.
«Я сразу хочу принести свои извинения за то, что вот этот кулон с цепочкой оказался у меня, а не там, где он сейчас должен быть – на месте преступления», – и я как волшебник достала из кармана сумочки цепочку с кулоном завернутые в кулечек. Вилтон от неожиданности уронил тост повидлом вниз себе на ноги. Назар закрыл ладонью лицо и громко выдохнул. Одна Елизавета Марковна держала лицо. Я протянула кулечек Вилтону, но он был занят спасением своих брюк, поэтому вовремя не взял улику себе. Ее перхватила Елизавета Марковна. Она со знанием дела покрутила вещицу в руках, из кулечка естественно не вынимала. Потом положила ее на кофейный столик напротив себя, аккуратно расправила и, закурив очередную порцию табака, задумалась. Крепко задумалась, потому что на все манипуляции Вилтона и Назара она абсолютно не обратила внимания. А те конечно развели бурную деятельность. Вилтон, простите за подробности, скрылся в недрах салона, чтобы сменить брюки на чистые, а Назар в свойственной ему манере начал звонить руководству в лице Тимура и докладывать о случившемся. Насколько я поняла, то Назар как мог, так и прикрывал меня в глазах (а точнее в ушах) своего руководителя. В результате всех этих телодвижений дверь авто распахнулась и на пороге появился Тимур. Его лицо фактически ничего не выражало. Обычная мимика спокойного человека. А вот глаза – да. Те пылали таким огнем, что я невольно поежилась и чуть больше зарылась в плед. Тимур нашел взглядом свободное кресло, по дороге к нему, попутно так сказать, вымыл руки и налил себе чаю. Достаточно удобно устроившись в кресле с чаем и трюфелем, Тимур несколько секунд смотрел на улику в кулечке, которую заботливо разложила Елизавета Марковна на столе, и уже приоткрыл было рот, чтобы что-то сказать по этому поводу, как абсолютную тишину кают-компании нарушила все таже Елизавета Марковна.
«Кулон этот ни что иное как достаточно качественная копия подвесок Тиффани (Tiffani&Co.) из коллекции Атлас (AtlasTM)», – и с чувством выполненного долга Елизавета Марковна откинулась на спинку кресла и глубоко затянулась дымом.
«Атлас… Почему Атлас, хотя… Может почему Тиффани… Вилтон! Ты все слышал?»
«Да. Я все слышал и не могу понять почему мы не обратили внимание на такую очевидную вещь».
Дальше началось такое, что про мою выходку – воровство улики с места преступления, забыли в одну секунду. Ребята включились в работу молниеносно. Чтобы не утомлять вас подробностями, состоящими из их диалогов, я опишу все своими словами. Тимур в достаточно грубой форме пояснил присутствовавшим сотрудникам, что к расследованию данной серии они приступают заново. Совсем заново, вернувшись к самым первым трем случаям. И смотрят теперь все на анализ преступлений проще, без слишком глубоких исследований и аналитики высшего порядка. При этих словах он достаточно красноречиво зыркнул на Вилтона. Тот густо покраснел, но вполне заслуженную критику в свой адрес выдержал все-таки с достоинством. Было очень интересно наблюдать как ребята работали. В процессе их работы не было излишней терминологии или каких-то спецприемов. Все было достаточно ясно и понятно даже для таких любителей, как мы с Елизаветой Марковной. В процессе мозгового штурма, рядом с кофейным столиком из пола поднялся длинный складной стол. Это чудо мебельных технологий меня очень даже впечатлило. Вокруг этого диво-стола постепенно начали появляться стулья, легкие кресла с новыми и новыми людьми, сидевшими на них. Теперь салон автомобиля мне не казался таким уж громадным. Не тесным – да, но не громадным. Появился Серега, который сдержанно мне кивнул, и также приобщился к общему обсуждению. По первым результатам мозгования, я смогла сделать следующие выводы. Кулоны действительно были копией украшений Тиффани из коллекции Атлас. Более того, этим кулонам как раньше оставили определение, которое четко отстаивал Вилтон. А именно, он считал, что кулоны – это ни что иное, как послание от «мозга» преступной группы. И не просто послание, а скорее всего даже цель, которую преследовал этот недочеловек. Ему важно было во чтобы то ни стало положить кулон в рот жертвы и таким образом показать нам свое отношение к красоте. Мол перенасыщение красотой опасно для жизни. Я была не совсем согласна с Вилтоном. Точнее я была согласна и не согласна одновременно. Нет, лучше я объясню. Кулон – это определенно послание от «мозга». Тут я была совершенно согласна. Но вот с темой отношения преступника к красоте я согласна не была. Слишком мудрено, слишком притянуто за уши. Мне казалось, что надо расслабиться и просто посмотреть на преступления со стороны. «Ок, давай включим визуализацию», – голос Вилтона слегка испугал меня, – «да, ты опять думала вслух. Я готов, если что. Давай думать вместе». И мы приступили к странному на мой взгляд сотрудничеству, которое Вилтон назвал «свежий взгляд».