000
ОтложитьЧитал
Бездушный настойчивый поцелуй был не единственной причиной, по которой Ми Со стало не по себе. Ей показалось странным, что руки Ён Джуна лихорадочно дрожали. Она украдкой открыла глаза и увидела перед собой бледное лицо начальника и его расширенный от ужаса взгляд. И тут сердце девушки замерло.
– Когда я закрываю глаза… Иногда я вижу призраков.
Оказывается, он тогда не лгал.
Ми Со вдруг вспомнила, как Ён Джун мучился от ночных кошмаров. Так что, подняв руки, она медленно провела ими по его дрожащим предплечьям. Её тёплые ладони мягко прошлись по его локтям, плечам, шее и наконец остановились на его оледеневших щеках.
Несмотря на то, что их губы по-прежнему соприкасались и Ми Со не вымолвила и слова, она всем своим видом говорила ему: «Не волнуйся, я рядом с тобой, всё будет хорошо».
Немного отстранившись, Ён Джун прошептал низким голосом:
– Теперь всё в порядке… Теперь всё хорошо. Я не оттолкну тебя.
Их губы снова соприкоснулись в поцелуе. Только на этот раз он стал более мягким и нежным. Словно в мире не существовало ничего, кроме их жаркого дыхания. В какой-то момент Ён Джун почувствовал, что из самых глубин его лёгких вырывается мощный вздох, который прятался там долгие годы. И когда мужчина наконец освободился от него, он осознал, что дрожь в теле прошла, а глаза спокойно сами собой сомкнулись.
Больше он не слышал и не видел ничего. Больше не чувствовал страха и боли. А лишь тепло и аромат, исходящие от Ми Со.
Бесконечные жуткие кошмары. Сцены из прошлого, повторяющиеся вновь и вновь. Голос, преследовавший его с самого детства. Всё это исчезло.
«Будь что будет. Теперь мне не страшно. Теперь я освободился оттуда раз и навсегда. Как и в тот самый день, когда вышел за порог того дома, держа её маленькую тёплую ладонь», – пронеслось в голове у Ён Джуна.
Он осторожно раскрыл губы Ми Со немного шире и углубил поцелуй. Сперва она немного испугалась такому внезапному напору, но уже через мгновение наклонила голову вбок и со страстью ответила на его порыв. Пока их губы сливались воедино, за окнами автомобиля вдруг кое-что изменилось. На улице пошёл снег. Маленькие снежинки походили на блестящую пыль, падающую с неба.
В узком переулке был слышен только монотонный шум мотора заведённой машины Ён Джуна. Казалось, что сама природа не хотела мешать первому жаркому поцелую двух влюблённых. И даже снег падал с тёмного неба совершенно беззвучно.
#Ариадна
Ю Шик зашёл в кабинет к Ён Джуну, чтобы передать ему документы и обсудить командировку, запланированную в следующем месяце. Но не прошло и минуты, как он вышел оттуда, всё ещё держа папку в руках.
– Что за сонное царство он здесь устроил?
– Что, простите?
– Я про нашего вице-президента. Зевал на протяжении всего собрания, а теперь так вообще – завалился туда и спит без задних ног.
Ми Со с беспокойством взглянула на дверь кабинета своего начальника.
– У вас двоих что-то произошло прошлой ночью?
– А что могло произойти? Ничего не произошло, – пробурчала Ми Со.
– Ага-а-а! Ну что же? Что же? Говори скорей! Можешь мне честно признаться, я никому не расскажу.
– Я же сказала, что ничего не было!
– Да ну? А что тогда с твоей шеей? Выглядит, будто тебе весьма некомфортно, знаешь ли…
Ми Со не могла этого отрицать: она сидела в неудобном положении, наклонив голову почти на тридцать градусов, и её шея отказывалась двигаться со вчерашнего вечера.
– Понятия не имею о чём вы говорите, – заикаясь, ответила она Ю Шику.
Первый снег и их первый страстный поцелуй в машине перед домом были несомненно прекрасны и незабываемы. Не считая конечно того, что руки мужчины оказались слишком настойчивыми, когда он развернул обиженную Ми Со обратно к себе. И он сделал это с таким рвением, что оставило последствия на её шее. Звук хруста собственных шейных позвонков до сих пор отдавался эхом в её ушах.
«Ну хоть шею не сломал, и на том спасибо», – подумала она.
– Похоже тебе очень больно, – цокнув, подметил Ю Шик.
Тем временем Ми Со продолжала сидеть в крайне неестественной позе, словно каменное изваяние. Ю Шик посмотрел на неё с сочувствием и спросил:
– А где Джи А?
– Она отправилась в банк по делам.
– Попроси ее зайти ко мне, когда вернётся. У меня в кабинете есть отличные пластыри, которые могут тебе помочь.
– Большое спасибо.
– Ах да, кстати, у вице-президента сегодня назначена встреча, не так ли?
– Верно. У него сегодня запланирован официальный ланч с директором Гвон из «Централ Моторс».
– Тогда пусть пока поспит, не стоит его попросту беспокоить. Ми Со, будь добра передай ему эти документы вместо меня.
Ю Шик положил на рабочий стол Ми Со папку, с которой пришёл к своему другу, а затем полез в карман, достал оттуда кое-что и протянул это девушке. Это оказалась специальная бодрящая жвачка, которая помогает прогнать сонливость.
– У нас будут проблемы, если он опять начнёт зевать на важных переговорах.
– Я обязательно передам ему, когда он проснётся.
После ухода Ю Шика, Ми Со взяла документы и тихонько зашла в кабинет Ён Джуна. Она увидела, что тот крепко спал на офисном диване. Дневной сон. Да ещё и рабочие время. Ми Со даже представить себе не могла, что однажды застанет начальника за этим.
Вчера ночью после их долгого и жаркого поцелуя Ён Джун крепко обнял Ми Со и положил голову ей на плечо. Они продолжали сидеть в таком положении некоторое время, наслаждаясь теплыми объятиями друг друга. Но в какой-то момент его руки начали сами по себе спадать с её плеч, а вес тела мужчины стал ощущаться непривычно тяжёлым. Ми Со украдкой взглянула на Ён Джуна и обнаружила, что пока они обнимались, тот крепко-накрепко уснул. Настолько крепко, что на мгновение девушка даже испугалась, что он потерял сознание. Ей пришлось даже приложить немало усилий для того, чтобы разбудить его.
И это ещё не всё.
Сегодня утром Ён Джун не услышал будильник и проспал. Что было чрезвычайно странно, ведь такого не случалось никогда, кроме тех моментов, когда ему сильно нездоровилось. Вдобавок сегодня утром он опрокинул и разбил чашку с чаем, случайно уснув на собрании. А позже, вернувшись в офис, он постоянно бил себя по щекам и тряс головой, не переставая бороться со сном. Судя по всему, борьба была с треском проиграна, раз в данный момент он крепко спал, растянувшись на диване.
Ми Со ласково погладила мужчину по щеке и осторожно взяла за руку, но Ён Джун даже не пошевелился. Он спал так крепко, словно усталый странник, вернувшийся из дальнего путешествия, который долгое время скитался без цели по разным местам и только сейчас смог спокойно спустить тяжёлый багаж с плеч и устроить небольшой привал.
Глядя на его утомлённое лицо, Ми Со с грустью подумала, что хочет заботиться о нём.
– Ему должно быть прохладно, нужно хотя бы одеялом укрыть…
Девушка решила сходить за небольшим одеялом, которое хранилось в общем кабинете секретарей, но она резко остановилась, не успев даже сделать и шага вперёд. А всё потому, что внезапно едва проснувшийся Ён Джун крепко сжал её руку.
– Вы уже проснулись?
Ён Джун медленно открыл и снова закрыл глаза, а потом бессильно прошептал:
– Который час?
– Не волнуйтесь, у вас ещё есть около тридцати свободных минут. Можете ещё немного отдохнуть.
– Хорошо…
Ми Со была готова поспорить, что сейчас Ён Джуна не разбудил бы даже оркестр. Он снова начал впадать в глубокий сон, и даже его рука, державшая её ладонь, начала потихоньку ослабевать.
– Вам не холодно?
– Да я умираю от холода.
– Я сейчас же принесу вам своё одеяло, подождите минуту.
– Не надо.
– Не переживайте. Я только вчера его постирала…
Ён Джун вдруг отпустил ладонь Ми Со, но внезапно его рука плавно обхватила её тонкую талию. Вице-президент молниеносно притянул её к себе и усадил на диван. Потеряв равновесие, девушка рухнула на него всем телом.
– Мамочки!
Ён Джун заговорил чуть более бодрым голосом, чем мгновение назад:
– В такие моменты надо звать не маму, а меня.
– Что ж, в таком случае, вице-президент, не могли бы вы меня отпустить? Вы же сами сказали, что вам холодно. Так что я быстро схожу за одеялом.
– Не нужны мне никакие одеяла. Согрей меня, Ми Со.
– Вы сошли с ума?
– Отнюдь.
– Мы в офисе, не забывайте об этом. Джи А может застать нас в любой момент.
– Она же ушла по делам.
– Но всё же…
– Если будешь и дальше отказываться, я напишу подробную жалобу о том, что ты вчера натворила и выложу её на рабочем сайте компании.
– Что-что? И что же я по-вашему вчера натворила?
– Ты осмелилась соблазнить драгоценного вице-президента «Юиль Груп» и обманным путём завлекла его в пагубное и безвыходное положение.
– Ой-ой-ой! Да что вы говорите?
– Из-за тебя моя непорочная душа загублена. И я не по своей воле встал на столь позорный путь разврата.
– Вы невыносимы, честное слово. И чем больше я с вами нахожусь, тем больше мне кажется, что я и сама становлюсь такой же, как и вы.
Но несмотря на свои недовольные вздохи, Ми Со осторожно уселась рядом с Ён Джуном. Она легла спиной к нему, уперевшись в его широкую грудь. Девушка каждой клеточкой ощущала жар его тела и аромат, исходящий от него, который был так ей знаком. Её разум начал затуманиваться.
«О нет, всё заходит слишком далеко», – подумала она. Но не успела Ми Со опомниться, как Ён Джун коснулся губами ямочки с задней стороны её шеи.
– Ой! – слегка вскрикнула она. От такой неожиданности Ми Со дёрнула головой, но вдруг в кабинете раздался громкий хруст.
– А это ещё что за звуки? – недоуменно поинтересовался Ён Джун.
– Знаете, а ваш новый вид физиотерапии оказался вполне действенным. Ох, как же мне полегчало!
Девушка не могла нарадоваться тому, что её позвонки внезапно встали на место, оттого засмеялась и начала массажировать шею лёгкими движениями.
В кабинете же наступила тишина, а они всё продолжали лежать рядом. Ми Со пристально разглядывала руку Ён Джуна, которая была прямо у неё перед глазами.
– Вы же ничем не больны?
– Нет, почему ты вдруг спрашиваешь?
– Просто вы такой уставший…
Ён Джун помолчал несколько мгновений, а затем уверенно ответил:
– У меня больше ничего не болит. Теперь.
Услышав эти слова, у Ми Со по спине пробежали мурашки. Слово «теперь» никогда не ощущалось так многозначительно и заботливо, как сейчас.
Перед тем, как отправиться на деловой обед, Ён Джун попросил Ми Со заехать к нему домой и срочно передать матери кое-какие документы. Госпожа Чхве заверила сына, что это дело необычайной важности, и попросила, чтобы Ми Со лично передала ей конверт прямо в руки.
Получив поручение, девушка подвезла Ён Джуна до места проведения встречи и направилась прямиком к дому его родителей. Она так спешила, что приехала даже немного раньше назначенного часа. Сама же госпожа Чхве даже вышла на крыльцо, чтобы лично встретить её у дверей.
– Дорогая, прости, что отнимаю у тебя время своими просьбами. Ты, наверное, была очень занята.
– Нет-нет, что вы, мне нетрудно.
– Я очень благодарна тебе.
Госпожа Чхве, утверждавшая, что документы необходимы ей сию же секунду, даже и не подумала открыть концерт и проверить его содержимое, а в её поведении прослеживалась какая-то едва уловимая неловкость.
– Рада была помочь вам, госпожа Чхве. Мне пора обратно в офис.
– Ты проделала такой путь, может, хотя бы выпьешь чашечку чая перед уходом?
– Спасибо вам за приглашение, но мне нельзя надолго оставлять рабочее место.
– Это не займёт много времени, поверь.
Ми Со наконец поняла причину странного поведения матери Ён Джуна. Документы были лишь оправданием. Настоящая причина столь срочной встречи скрывалась совсем в другом.
Крайне обеспокоенная Ми Со последовала за госпожой Чхве в гостиную. После того, как домработница поставила на стол сладости и чай, мать Ён Джуна настойчиво предупредила её, чтобы никто не мешал её беседе с девушкой. Поэтому в гостиной наступила полнейшая тишина, пока за домработницей не закрылась дверь.
– Милая, ты становишься всё краше и краше при каждой нашей встрече.
– Вы слишком добры ко мне.
– У тебя случились какие-то хорошие перемены жизни? Лицо так и светится от счастья.
– Ой, что вы! Ничего особенного!
С широкой улыбкой Ми Со отрицательно замахала руками, а госпожа Чхве безмолвно смотрела на неё взглядом, наполненным теплом. Затем, с трудом собравшись с мыслями, она наконец-то заговорила:
– Не хочу надолго задерживать столь занятого человека, как ты. Поэтому сразу перейду к делу. Я позвала тебя сегодня сюда, потому что у меня к тебе есть важный разговор.
– Я вас слушаю.
– Я слышала, ты недавно виделась с нашим Сон Ёном?
«Так и знала. Госпожа Чхве не могла позвать меня по иному поводу. Когда дело не касается Ён Джуна, значит разговор определенно пойдёт о другом сыне», – мысленно подтвердила свои догадки Ми Со.
– Эм… Да, всё верно.
– Честно говоря, я услышала от него кое-что странное.
– Вы о том, что произошло с нами в детстве?
– Да. Он сказал, что ты тоже была вместе с ним в том доме. Это правда?
– Да, чистейшая правда.
Кровь отхлынула от лица госпожи Чхве.
– Как? Как такое возможно?
Ми Со понимала, что это для неё стало весьма шокирующей новостью. Поэтому она собралась с силами и спокойно объяснила:
– Моя семья жила в том районе, когда я была маленькой. Конечно, я не очень отчётливо всё помню, так как была слишком мала. Но одно я могу сказать точно. В ту ночь я была вместе с вашим сыном в той комнате. После того, как мы оттуда выбрались, он проводил меня до дома и ушёл. До самого последнего времени я сама считала эти воспоминания сном или игрой воображения, но, прочитав книгу Сон Ёна, я окончательно убедилась в том, что это произошло с нами наяву.
Услышав это, госпожа Чхве взволновано схватила Ми Со за руку.
– А можешь рассказать поподробнее… Что именно произошло тогда?
Лицо женщины выражало неимоверную тревогу, а Ми Со прекрасно понимала, чем было вызвано это беспокойство. Ведь супруги подняли всю полицию на уши и были в курсе лишь некоторых деталей случившегося, но они понятия не имели, что именно происходило с их сыном те несколько дней.
Несомненно, у Ми Со тоже накопилось множество вопросов к госпоже Чхве, но для начала она задвинула своё рвение восполнить пробелы в памяти на задний план и решила поделиться с ней всем, что помнила:
– Это было очень холодное и крайне тесное помещение, а каждый шаг по полу отдавался ледяной дрожью по всему телу. Ваш сын сидел на корточках на каком-то куске пенопласта в одном из углов комнаты и… Я не уверена, но вроде в начале он сильно злился на меня и постоянно продолжал называть глупой. Скорее всего он ругался на меня за то, что и я оказалась в этом доме. Ещё я помню то, как мы с ним сидели рядом на всё том же куске пенопласта, а за старой дверью то и дело слышался голос какой-то женщины. И ещё… Ещё в памяти остался отвратительный скрип, издаваемый огромным жутким… Пауком…
Ми Со вздрогнула, прервав свой рассказ на мгновение, но с неимоверным трудом заставила себя продолжить:
– Я была ужасно напугана. Ваш сын даже спел мне детскую песенку, чтобы я немного успокоилась. Затем, он куда-то отошёл и вернулся в комнату с ножницами в руках. Далее я помню только как…
Перед глазами Ми Со промелькнула одна картина. В памяти пронеслась сцена того, как чёрные ножницы с рисунком голубей на ручках что-то перерезали. Вот только что? Этого Ми Со не смогла разглядеть.
– Запомни раз и навсегда, секретарь Ким. Никогда, слышишь, никогда не используй кабельные стяжки. После некомпетентных людей они стоят на втором месте в моём списке самых ненавистных вещей в мире.
– А можно узнать, почему вы их так ненавидите?
– По той же причине, по которой ты боишься пауков.
«Мне больно. Очень больно, Ми Со… Я больше не в силах терпеть эту боль…» – в голове Ми Со раздался голос того мальчика. Она очнулась от воспоминаний только тогда, когда услышала громкие всхлипывания госпожи Чхве. Жена президента плакала навзрыд, закрыв лицо обеими руками, но, взяв из рук девушки салфетки и вытерев ими слёзы, она попросила снова продолжить рассказ:
– Я… Я в порядке, не волнуйся. Рассказывай дальше… Прошу…
Но Ми Со больше нечего было добавить. Она поделилась всеми своими воспоминаниями, которые у неё остались о том событии.
– Когда ваш сын проводил меня до дома, он пообещал, что мы снова встретимся. И сильно хромая, отправился куда-то. Кажется… он был одет в клетчатую коричневую рубашку и джемпер белого цвета.
Из глаз госпожи Чхве градом полились слёзы. Она снова разрыдалась, прикрыв рот руками, словно её терзала нестерпимая боль. Затем, заставив себя улыбнуться сквозь силу, она заговорила:
– Это был не джемпер, а кардиган. Дизайнер Чон Чхве Бон лично сшил его для него. Мы даже не просили его об этом, он сам проявил инициативу, сказав, что хочет создать новый дизайн для нашего мальчика. Ой-ой… Нехорошо хвастаться своим собственным сыном, но каким же красивым ребёнком он был, ты себе даже не представляешь! Господин Чон даже не захотел брать с нас плату, сказав, что ему достаточно уже того, что такой невероятный ребёнок будет носить его одежду. Но я всё равно потом отправила ему подарок вместо денег. Наш мальчик… он… он был особенным с самого детства. Мы всегда думали, что это просто подарок свыше, а не дитя. Поначалу нам казалось, что он просто быстро развивается, но с каждым годом он всё больше и больше отличался от своих ровесников. Разница была просто колоссальной! Этот ребёнок выделялся везде, где бы ни появлялся.
Ми Со внимательно вслушивалась в каждое слово, и вдруг выражение её лица едва заметно изменилось.
– Даже не могу передать словами, каким хорошеньким он был, когда выходил тем утром в своей новой одежде и с рюкзачком в руках. Он был настолько красивым ребёнком, что мне даже жалко было выпускать его на улицу… В какой-то момент мне показалось, что на улице холодновато для такого наряда, но пока думала над тем, во что его можно переодеть, он уже вышел из дома. Я тогда ещё подумала, что ничего страшного не случится и что он не замёрзнет за пару часов в школе…
Госпожа Чхве снова заплакала, задыхаясь от нехватки воздуха.
– Мне надо было… Надо было остановить его. Вернуть домой и переодеть в тёплую одежду, не думая о каких-то там дурацких дизайнерских нарядах!
Немного успокоившись, она снова продолжила:
– Те злосчастные три дня я ни на секунду не сомкнула глаз. Я не знала, потерялся ли он или его забрал какой-то незнакомец, но я молила лишь об одном… Чтобы кто-нибудь надел на моего малыша хотя бы тонкую курточку! Мне постоянно казалось, что я слышу его голос, как он зовёт меня и плачет, что умирает от холода. Я думала, что просто сойду с ума за эти бесконечно длинные три дня.
Ми Со крепко сжала руки госпожи Чхве, которая всё продолжала громко плакать навзрыд.
– Он и сейчас ненавидит морозы. Он с самого детства плохо переносил холод, но после того случая стал мёрзнуть ещё больше. Каждый раз, когда температура на улице падает, у меня всегда так болит сердце… Так болит…
Ми Со вздохнула и ещё сильнее сжала руку жены президента, но за время их разговора её ладонь заметно похолодела.
В гостиной наступила тишина: не было слышно ничего, кроме равномерного тиканья настольных антикварных часов.
Вдруг Ми Со осторожно заговорила:
– Вице-президент никогда не говорит о семье. Поэтому я даже и не подозревала о том, что произошло с Сон Ёном.
– Ён Джун когда-нибудь рассказывал о своём детстве?
Девушка довольно надолго задумалась, но затем отрицательно покачала головой и ответила:
– Нет. Единственное, о чём он рассказал, так это своей любимой собаке, которую он воспитывал.
– Ах да. Биг-Бэн-Андромеда-Супер-Нова-Соник.
Ми Со чуть не рассмеялась, когда при такой напряжённой атмосфере услышала это имя. Она не могла поверить, что госпожа Чхве сумела произнесла его полностью, но жена президента потёрла покрасневший от слёз нос и, мягко улыбнувшись, продолжила:
– Доброе было создание. Они с Ён Джуном проводили вместе каждую свободную минуту. Между ними была особая связь.
– Я думала, что он пошутил насчёт такого замудренного прозвища. Неужели он и вправду его так назвал?
– Все в нашей семье называли его просто Счастливчик. Кроме Ён Джуна, естественно.
– Ах вот оно что. А я уж было испугалась.
– Только сохрани это втайне от него, пожалуйста.
Ми Со прикрыла рот рукой и тихонько рассмеялась, а госпожа Чхве улыбнулась вслед за ней.
– Счастливчик был собакой-терапевтом. Его привезли к нам из Швеции по личной просьбе президента Ли.
– Что-что? Собака-терапевт?
«Что-то тут не так. Ён Джун сам придумал прозвище питомцу, да и госпожа Чхве утверждает, что между ними была особая связь, значит, эта собака была привезена специально для того, чтобы утешить вице-президента. Но в этом нет никакой логики. Ведь любой скажет, что больше всего в поддержке и утешении нуждается ребёнок, пострадавший из-за похищения», – эти мысли никак не укладывались в голове Ми Со.
– Госпожа Чхве… Простите меня за бестактный вопрос, но… Вице-президент говорил, что потерял память в детстве. Каким образом это произошло?
Взгляд жены президента вдруг затуманился. Она была не в силах ответить на вопрос и лишь смотрела рассеянным взором в одну точку. Её тело пробрала внезапная дрожь, словно она вспомнила о том, о чём не хотела говорить.
– Наша семья после этого была на грани катастрофы, а беззаботные счастливые дни напрочь стерлись из памяти. Каждый день напоминал сущий ад, ведь Сон Ёна и Ён Джуна невозможно было держать вместе в одном помещении. Сон Ён сразу кидался на брата, стоило тому только попасться ему на глаза. А Ён Джун был полностью потерян и лишь смотрел на него стеклянными глазами, как дурачок. За этим невозможно было наблюдать, а сеансы с психотерапевтом не давали никакого эффекта. Мне было страшно от одной только мысли, что нам придётся провести всю жизнь в этом кошмаре. И самое страшное, что я ничего не могла с этим поделать. Мне оставалось только плакать и ждать, когда же это всё наконец закончится. И вот, однажды Ён Джун упал в обморок за завтраком, а когда очнулся, то уже ничего не помнил. Но если быть точнее – он напрочь забыл обо всём, что произошло с того дня до момента потери сознания. Словно кто-то как по волшебству стёр его воспоминания ластиком.
– Вот оно что…
– И в момент, когда Ён Джун потерял память, всё неожиданно встало на свои места. Это стало буквально чудом для нашей семьи!
Услышав эти слова, единственное, что почувствовала Ми Со, так это странное ощущение несостыковки. Что-то здесь явно было не так.
«Неужели все проблемы могли в один миг решиться из-за потери памяти всего одного члена семьи? Разве это не странно? Что же там на самом деле произошло?» – размышляла она.
– С того дня наша жизнь вновь вошла в спокойное русло. Конечно, я чувствовала что-то неладное, но я так боялась, что мы снова окажемся в том аду, что всеми силами старалась всё отрицать. Да, так и было. Возможно… Если бы… Возможно тогда бы Ён Джун…
Ми Со всё-таки решилась озвучить вопрос, который так и просился наружу из глубины души под огромным грузом сомнений.
– Госпожа Чхве… А вы уверены, что в тот день был похищен именно Сон Ён? Возможно ли, что на самом деле это был…
Взгляд жены президента нервно забегал из стороны в сторону. Она застыла на несколько мгновений, а затем резко посмотрела в глаза Ми Со и сказала:
– Если ты и вправду была тогда вместе с Сон Ёном… То что сейчас? У тебя проснулись к нему чувства? Если бы он предложил тебе встречаться, ты бы согласилась?
Ми Со покачала головой и уверенно ответила:
– Всё это было так давно. Я не могу так сразу влюбиться в человека только лишь из-за далеких воспоминаний. К тому же я уже с вице-президентом…
Ми Со вдруг замолчала, оборвав себя на полуслове и резко покраснев, и следом начала размахивать руками.
– Что… с вице-президентом?
– Нет-нет, ничего. Я не это хотела сказать…
Ми Со начала судорожно избегать взгляда жены президента, но госпожа Чхве с неожиданно с облегчением выдохнула, хотя её глаза были до сих пор мокрыми от слёз.
– Вот оно что. Слава Богу, гора с плеч.
Женщина крепко взяла Ми Со за руку, но в этот момент за дверью послышался звук шагов и громкий энергичный голос. Это был Сон Ён.
– Мама! К нам в гости пришла Ми Со?
Он без стука распахнул дверь и прямиком прошёл в гостиную с неимоверно радостным выражением лица. Несмотря на холодную погоду, похоже, он только что вернулся с пробежки, так как был одет в спортивные шорты и футболку, а все его тело покрывали капельки пота. Как только девушка его увидела, тень сомнения опять промелькнула в её глазах.
– Ого! Ты действительно пришла? Ми Со, почему ты не предупредила меня, что собралась к нам в гости?
Сон Ён мигом подскочил к ней и схватил её за руку, а затем лихорадочно затряс её ладонь вверх и вниз.
– Добрый день. Я приехала по поручению вице-президента и всего-навсего задержалась, чтобы выпить чашечку чая с госпожой Чхве.
Ми Со встала, чтобы поздороваться с Сон Ёном, и уличила момент, чтобы пристально рассмотреть его ноги. На крепких лодыжках не было ни единого следа от верёвок.
– Ты же останешься с нами на ужин?
Ми Со с улыбкой ответила на дружественный вопрос Сон Ёна:
– Мой рабочий день ещё не закончился. Мне нужно вернуться в офис как можно быстрее.
– Всё в порядке. Я позвоню Ён Джуну и предупрежу его, что ты…
Но вдруг госпожа Чхве внезапно встала с места и решительным тоном прервала речь сына:
– Разве можно так бесцеремонно отвлекать занятого человека? Ми Со надо поскорее вернуться в офис, а тебе не помешало бы отправиться в душ!
Сон Ён, цокнув языком, с досадой вздохнул, а затем повернулся к Ми Со, одарив её своей самой ослепительной улыбкой, и помахал рукой в прощальном жесте:
– Я позвоню тебе в следующий раз.
Ми Со лишь доброжелательно улыбнулась ему в ответ, и Сон Ён быстро зашагал прочь из гостиной. Девушка проводила его пристальным взглядом, и как только он испарился за широкой дверью, быстро повернулась к жене президента и сказала:
– Госпожа Чхве, мне тоже пора идти.
– Прости за сегодняшнюю встречу.
– Ну что вы! Привезти документы – моя обязанность. И мне было совсем нетрудно.
– Нет, правда прости. Я действительно хочу попросить у тебя прощения. А так же…
Ми Со растерялась, так как понятия не имела за что госпожа Чхве всё пытается извиниться. А между тем глаза матери Ён Джуна снова наполнились слезами.
– Честно говоря… причина, по которой я тебя сегодня позвала… Я просто хотела поблагодарить тебя за то, что ты была рядом с моим сыном в тот день.
Ми Со понимала, что под словами «с моим сыном» госпожа Чхве имела в виду Сон Ёна. Но это не отменяло того, что её слова прозвучали подозрительно странно.
«Разве не проще было просто назвать его по имени? Он ведь только что находился прямо в этой комнате. Зачем же так всё усложнять?» – подумала Ми Со.
Сколько бы раз девушка не размышляла о том дне, всё казалось ей крайне подозрительным. Плюс ко всему, по словам Госпожи Чхве, с момента похищения её сын стал ещё более мерзлявым. Но почему тогда Сон Ён бегает в такую морозную погоду в одних шортах и тонкой футболке?
Чем больше Ми Со пыталась разобраться в этом деле, тем больше фактов не соотносились друг с другом. Но в одном она была уверена точно – в этом сложном пазле явно потерялась одна важная деталь, которая мешала собрать картинку воедино.
Ён Джун приехал в «Центр Искусств – Юиль» для того, чтобы присутствовать на ежегодном оперном представлении, спонсируемом «Юиль Груп». Посещение мероприятий такого рода раньше было обязанностью его отца, но с тех пор, как президент Ли передал все дела компании Ён Джуну, ему пришлось взять эту ношу на себя.
В начале этого года «Центр Искусств – Юиль» была реконструирован под стиль Пражской государственной оперы, оттого интерьер здесь теперь отличался роскошным декором под стать старинным театрам Европы.
Среди всего прочего, королевская ложа, которую прямо сейчас занимали Ён Джун и Ми Со, была наилучшим местом в зрительном зале, который предоставлял отличный вид на сцену, прекрасную слышимость и максимальную приватность. К тому же красная шёлковая обивка стен и бархатные занавески придавали этому месту ещё большую романтическую атмосферу. Так что прямо сейчас Ён Джун и Ми Со сидели на стульях, выполненных в античном стиле, словно двое влюблённых, уединившихся на свидании.
Но вице-президент никак не мог сосредоточиться на постановке. Первый акт ещё не закончился, а он уже перестал следить за представлением, полностью погрузившись в свои мысли. И это было неудивительно. С самого утра он был так занят делами, что даже не успел нормально поужинать. И теперь каждая минута оперы казалась ему вечностью.
– Вы не проголодались?
Ён Джун очнулся от своих размышлений, услышав тихий вопрос Ми Со.
– Что ты сказала?
Неистово энергичная оркестровая музыка заглушала их голоса, поэтому, дождавшись подходящего момента, когда мелодия немного утихла, девушка наклонилась к вице-президенту и снова шёпотом повторила:
– Я спрашиваю: не проголодались ли вы?
– Просто умираю с голоду.
Ми Со словно ждала этих слов, так как, усмехнувшись, она укоризненно ответила:
– А я ведь вам говорила, что нужно хотя бы съесть сэндвич в машине.
– Не нужны мне твои сэндвичи. Я хочу рамён.
От удивления Ми Со уронила театральный бинокль на колени, а её глаза широко распахнулись. Она не могла поверить в услышанное.
– Рамён?! Вы уверены?!
Ён Джун вальяжно откинулся на спинку кресла и как ни в чём не бывало ответил:
– Да, рамён.
– Вы же не едите продукты быстрого приготовления.
– Та штука, что ты приготовила мне в тот раз, была неплохая. Кто там был нарисован на упаковке? Хорёк? Енот?
– Вроде барсук.
– Да-да, верно. Было довольно вкусно.
Щёки Ми Со налились румянцем.
– Да ладно вам, я же не сделала ничего особенного…
Тем временем Ён Джун устало прикрыл веки, но, немного погодя, снова открыл глаза и начал наблюдать за тем, как Фигаро и Сюзанна[3] обмениваются на сцене фразами под аккомпанемент оркестра.
– Похоже мелодрамы были популярны уже в восемнадцатом веке.
– Возможно.
Ми Со внимательно изучала взглядом профиль вице-президента, на лице которого не было ни единой эмоции.
– Вы не любите оперу? – удивлённо спросила она.
– Ну как сказать. Не ненавижу, но и особого удовольствия от просмотра тоже не испытываю.
– А я и не подозревала об этом. Мне казалось, что вы очень любите оперные представления.
– Почему?
– Вы же часто ходили в театр вместе с президентом.
– Просто потому, что отец любит оперу.
Ми Со засмеялась, словно его слова ничуть её не удивили.
– Но ведь президенту Ли может составить компанию госпожа Чхве.
– Маме больше по нраву мюзиклы, чем опера.
– Но ведь тогда президент может сходить один, разве нет? Или взять с собой кого-то другого? У него ведь много знакомых, которые согласились бы поддержать его интерес. Почему с ним обязательно должны пойти именно вы?