000
ОтложитьЧитал
ХРОНИКА ПЕРВАЯ
Испытание
– Венерическими заболеваниями страдаете?
– Нет, – удивился Сергей.
– Это хорошо. Трусы снимайте.
Сергей послушно снял и остался перед равнодушным доктором с холодными пальцами совсем голым.
Доктор включил лампу, опустил круглое зеркальце пониже, чтобы световой лучик упал прямо на детородный орган, ловко оттянул кожу и неожиданно больно вставил в чувствительный канал тонкую стеклянную трубочку.
Сергей ойкнул и инстинктивно дернулся назад, но доктор трубочку уже вытащил и спрятал в прозрачную колбочку.
– В детстве чем болел?
– Не знаю. Простуда там. Ангина.
– Корь? Коклюш?
– Да вроде нет.
– Переломы?
– Бог миловал как-то.
– Желтуха? Краснуха?
– Не было.
– Аллергии? На лекарства, на пищу? Шерсть, пыль? Нет? Очень хорошо. Теперь – поворачиваемся. Наклоняемся. Ниже. Руки на ягодицы. Раздвинули. Шире!
И вновь острая мгновенная боль.
– Всё.
Сергей повернулся. Доктор вставлял очередную трубочку в очередную колбочку.
– Анализы скоро будут готовы. Можете идти. Вон в ту дверь.
Сергей потянулся за одеждой.
– Не надо, – строго сказал доктор. – Так идите.
Дверь вела в узкий – двоим не разминуться – коридор, в конце которого Сергей уткнулся в железную стену. Что-то пикнуло («Камера слежения сработала», – сообразил он), и стена с грохотом поехала в сторону, открывая вход в большую комнату, где сидело несколько таких же голых людей.
После того, как он туда зашел, пикнуло еще раз, и стена поехала обратно, наглухо закрывая пространство, отрезая путь назад. Даже зазора не осталось, как будто всегда здесь стояла. «Здорово!» – подумал Сергей.
Собственно, было не очень понятно, как себя вести и что делать дальше. Пока что он осмотрелся, увидел свободный стул и сел. Ждать, так ждать, как и все тут. Правда, чего ждать – не очень понятно.
Забавно было, что все присутствующие, точно так же как Сергей, сидели на стульях совершенно голыми, отчего возникало ощущение предбанника. Деликатно старались не смотреть друг на друга, напустив на физиономии отрешенное выражение, так что и поболтать особо было не с кем. Да и не о чем. Мужики как мужики, только голые. С разными торсами и, как с любопытством, кося, отметил Сергей, с очень разными размерами, но все в пределах нормы, ничего из ряда вон выходящего. Не было тут ни слишком толстых, ни слишком тонких. Висят кое у кого по бокам излишки жира, но в принципе, ничего выдающегося, все какие-то средненькие.
Возраста они тоже были разного. Один мужик – явно за сорок, взрослый, с усталым морщинистым лицом. Еще сидел в сторонке паренек, которому явно не было и двадцати – юркий, часто сглатывал, часто менял позу, часто вертел головой без особой надобности. Остальные – Сергей насчитал четверых – где-то от двадцати пяти до тридцати пяти. Как и он сам. Самый продуктивный возраст, говорят. Пик возможностей, уж физических – это точно.
Сергей и себя поймал на том, что копирует всеобщую маску равнодушия. Стадное чувство, черт бы его побрал.
Все молчали, лишь иногда было слышно, как скрипит стул под юным и вертлявым пареньком, когда тот менял позу. Сначала все оборачивались на каждый звук, потом привыкли.
У стены стоял единственный полностью одетый человек – охранник. Весь в черном, в бронежилете, с джентльменским набором на широком ремне: пистолет, наручники, запасная обойма, фонарик, еще какие-то приспособы непонятного назначения.
«Забавно! И вся эта амуниция против голых мужиков?!» – Сергей улыбнулся, глядя на охранника. Тот продолжал стоять с каменным лицом. Мол, я профессионал, все вижу, но пока нет опасности, не реагирую. Сергей специально громко хмыкнул, не отводя от охранника глаз, чтобы тот осознал нелепость ситуации. Но каменнолицый не шелохнулся и эмоций не выказал. «Ну, надо – так надо. Человек на посту!».
Через какое-то время стена снова загремела, отъезжая в сторону, и в комнату вошел высокий молодой человек, который нес подмышкой несколько прозрачных канцелярских папок. Странно, но, в отличие от всех, с кем сегодня пришлось Сергею встретиться, молодой человек улыбался.
– Здравствуйте, господа! – громко поздоровался он, с шумом роняя папки на стол. – Итак, я вижу, что все, как говорится, в сборе, так что давайте начнем. Правила хорошего тона требуют, чтобы я сначала представился, но, к сожалению, делать я этого не буду по причинам, которые назову позже. Можете называть меня просто: господин инструктор. А теперь…
Он картинно выдержал паузу, обвел взглядом присутствующих, широко и открыто улыбнулся.
– Я вас искренне и от всей души поздравляю! Вы все успешно прошли медицинскую проверку, можно сказать, что у нас тут сидят исключительно здоровые люди, без признаков каких-либо заболеваний. И это первое, с чем я вас всех поздравляю!
Молодой человек снова сделал паузу, чтобы проверить впечатление, которое производит его юмор на сидящих в комнате мужчин. Голый юноша сделал попытку улыбнуться в ответ, но остальные сидели напряженно, ожидая дальнейшего развития событий.
– Второе, с чем я вас не менее от души поздравляю – это то, что именно вы были избраны из десятков, да что там десятков – сотен! – претендентов на участие в нашем эксперименте. Вы не просто помогаете мировой науке, вы не просто добровольцы-энтузиасты, кто делает вместе с человеческим разумом гигантский прыжок в будущее. Кое-кто из вас еще и станет миллионером! Да-да. Согласитесь: наука – это очень важно, очень благородно, но не менее важно и то, что вы все выйдете отсюда с деньгами. И немалыми. А те, кто продержится до конца, станут по-настоящему богатыми людьми.
Он вновь восторженно посмотрел на внимательно слушающих его голых мужиков. Контраст между его словами и видом будущих богатеев был настолько велик, что Сергей опять улыбнулся. Господин инструктор, решив, что Сергей радуется открывшимся перспективам, одобрительно кивнул ему.
– После этого вступления, – продолжил он, – я просто обязан спросить вас: кто из присутствующих передумал и не хочет принимать участие в эксперименте?
Тишина в комнате сгустилась и стала буквально ощутимой. Сергей впервые с того момента, как узнал о наборе участников, ощутил не стремление стать избранным, а непреодолимое желание вот прямо сейчас встать и выйти вон. Несколько тоскливых секунд он размышлял, стоит ли и дальше удовлетворять свое любопытство и жажду изменить судьбу, или лучше потом сожалеть об упущенной возможности, но ничего не менять. Но быстро успокоился. Он уже столько возможностей упустил в своей жизни, что было бы глупо делать это еще раз. Хоть какое-то приключение. Да еще, получается, неплохо оплачиваемое. Но главное – надо было забыть Анну. Уйти и забыть. Уйти он уже как-то пытался, но ничего из этого не вышло. Вернее, то, что из этого вышло, было отвратительно. Стыдно и нестерпимо больно. И к тому же не имело никакого смысла, лучше не стало и не отпустило, а только затвердело где-то внутри и постоянно мешало. Может быть, имело смысл на какое-то время просто отключиться. Глядишь и поможет. Так что остаемся, решил он, думая о себе почему-то во множественном числе. Тем более, что так – есть хоть какой-то шанс, а без этого эксперимента и вовсе нет никакого.
Господин инструктор оценил паузу и продолжил:
– Значит, желающих покинуть Великолепную Семерку – нет? Прекрасно! Я, кстати, ни секунды в этом не сомневался!
Он снова лучезарно улыбнулся.
– Но, тем не менее, я обязан дать вам еще минуту на размышление, потому что после этой минуты выйти из эксперимента будет нельзя ни при каких условиях. Вы будете обладать информацией, которую запрещено разглашать, подпишете договор, и с этого момента прервать ваше участие в нашем общем деле будет невозможно.
– Силой задержите, что ли?
Все обернулись посмотреть на того, кто первым открыл рот. Самый взрослый, немного тучный мужчина исподлобья глядел на господина инструктора, ожидая ответа. А тот вновь выдержал хорошо продуманную паузу, не переставая улыбаться.
– Ну, конечно, – ответил он, наконец. – Конечно же, силой. Ну, сами посудите, друг мой, как можно будет вас отпустить, если вы будете знать то, что другим знать не положено? Естественно, все вы подпишетесь под документом о неразглашении, но где гарантии, вы же понимаете? Поэтому до конца эксперимента отсюда никто больше не выйдет. Ну, как? Дать еще минуту на размышление?
– Не надо, – прохрипел взрослый. – Все понятно уже, давайте ваши бумажки.
– С бумажками успеется, – господин инструктор явно получал удовольствие от своей роли. – Давайте я вам все же немного расскажу о самом эксперименте, раз уж мы все так дружно решили в нем поучаствовать, несмотря на вполне понятное волнение.
Итак, это эксперимент по изучению человеческих отношений. Проводит его секретное ведомство, имеющее отношение к обороне. Единственное, что я уполномочен вам сообщить, это то, что речь идет о разработке принципиально нового вида психотропного оружия, основанного на естественности человеческих реакций в различных ситуациях. Большего сказать не могу. И даже более того – вам, друзья мои, сообщу по секрету, что и сам этого не знаю! – он снова широко расплылся, мол, вот какой я свойский парень.
– Чистая психология, ничего сложного. Вас здесь семь молодых людей. В соседней комнате точно так же томятся и переживают семь молодых женщин. Вы некоторое время проведете в обществе друг друга. Будете именно проводить время: общаться, кокетничать, распушать хвосты, рассказывать байки – на ваше усмотрение. Полная свобода действий. Если кто-то в процессе этих отношений вступит в интимную связь – не возбраняется, даже приветствуется. Хотите устроить групповой секс – пожалуйста. Хотите дать обет безбрачия – никаких проблем. Делаете, что хотите. Пять раз в день вас будут кормить – несколько блюд на выбор. Алкоголь – к вашим услугам бар, который будет постоянно пополняться по мере надобности. Так как все, кто отобран, люди некурящие, то с этой вредной привычкой проблем не будет, правда?
Господин инструктор перевел дух, чтобы проверить, какое впечатление производит на присутствующих. На него внимательно смотрели семь голых мужчин.
– Пока вопросов нет?
– А в чем эксперимент-то? – это снова взрослый.
– Именно к этому я и перехожу. Каждый день вам придется выполнять определенные задания, в которых очень важен командный, системный подход. В процессе поиска решения, естественно, предполагается совместная работа мужчин и женщин. Насколько она будет успешной, будем решать не только мы, но и вы сами. Каждую неделю вы будете выбирать, кто из женщин покинет эксперимент, а женщины – соответственно – кто уйдет из мужчин…
– Как в реалити-шоу? – это уже молодой спросил, нервно тряся коленкой.
– Похоже, но не совсем, – весело ответил господин инструктор. – Не совсем. Никаких зрительских голосований, все основано исключительно на симпатиях противоположного пола. Так может получиться, что самый галантный и обходительный дамский угодник первым вылетит вон, а хам и грубиян станет победителем. Вы же знаете женщин, господа! Насколько они непредсказуемы. Вот это-то и будет являться предметом изучения. А у мужчин – он жестом остановил молодого, который опять хотел что-то спросить. – У мужчин свои предпочтения, которые в свою очередь, не менее интересны. Как это будет происходить, я вам объясню позже. А пока давайте по одному подходим к столу, расписываемся в обязательстве сохранять секретность, в добровольности участия и отсутствии претензий к организаторам.
– Это с какой это стати? – Снова поинтересовался взрослый. – А если со мной что-нибудь случится, семья не сможет получить компенсацию?
– Конечно, сможет! Это входит в условия договора. Но сколько бы вы ни потребовали для семьи в качестве компенсации, это будет намного меньше того, что вы можете получить, участвуя в эксперименте.
Взрослый недоверчиво посмотрел на господина инструктора.
– Да-да, – поспешно заверил тот. – Намного меньше, я не оговорился. Каждый из вас застрахован нашей фирмой на значительную сумму, которая, конечно же, аннулируется в случае судебного иска. И это помимо той премии, которую вы получаете за участие в эксперименте.
Он снова обвел взглядом присутствующих. «Вот позер! – весело подумал Сергей. – И охранники у них крутые как коммандос, и сам он как будто на сцене монолог читает, а не объясняет голым мужчинам условия участия в эксперименте».
– Но так как у подавляющего большинства присутствующих нет никакой семьи, то я не думаю, что это актуально, правда?
Взрослый пожал плечами.
– С вашего разрешения, я продолжу, – широко улыбнулся господин инструктор. – Вся идея заключается в соревновательном моменте. В конце эксперимента должны остаться два человека: один мужчина и одна женщина, вот они-то и сорвут самый главный куш. Эти двое смогут жить безбедно до конца жизни – при разумном расходовании средств, разумеется. А если захотят, то могут и объединить свои капиталы. – Господин инструктор со значением подмигнул. – Но только если на то будет их воля. Нас это уже интересовать не будет. Что же касается ваших опасений, друзья мои…
Он помолчал, не переставая улыбаться, побарабанил пальцами по столу, подвигал папки и продолжил:
– Безусловно, как человек я все понимаю, и вы, скорее всего, правы, опасаясь неизведанности. Наверное, на вашем месте я чувствовал бы то же самое. Вполне вероятно! Но, согласитесь – овчинка выделки стоит, а? И не забывайте, друзья мои, откуда вы все пришли. Кстати, у девушек – точно такая же ситуация.
– А что будет с теми, кто вылетит из эксперимента на ранних этапах? – Взрослый всё пытался понять, что же их всех тут ждет. Впрочем, почему всех? Ему-то как раз и надо было волноваться, подумал Сергей. Остальные все люди молодые, бодрые, девушки таких любят, а у этого – все шансы остаться на бобах при первом же отборе. Так что правильно он делал, что выяснял.
– Они тоже получат определенный профит: в первую очередь, новые документы, им также помогут с устройством на работу в любом месте страны по их выбору. Безусловно, при условии, что они будут молчать об эксперименте. По-моему, достаточно честно, и для вас, господа, крайне заманчиво. Я ошибаюсь?
– А если не будут молчать?
Господин инструктор впервые перестал улыбаться своей уже раздражающей «отеческой» улыбкой.
– Не получат ни копейки и отправятся в сумасшедший дом. Выбор как всегда за вами.
– А что ж вы этого с самого начала не сказали?
– Потому что когда я предлагал вам уйти ДО того, как рассказал об эксперименте, вам было совершенно нечего терять. И знать вы ничего об этом не знали. Теперь вы знаете по-прежнему немного, зато примерно представляете, что терять. Мне кажется, это вполне логично. Не правда ли? Итак, кто первый, господа?
Взрослый подумал, встал и подошел к столу. Взял у господина инструктора ручку и, не глядя, размашисто расписался там, где показали.
За ним потянулись и остальные. Сергей тоже подошел, попытался разобрать мутные буквы договора, но перед глазами от волнения все плясало, смысла написанного он не понимал, так что плюнул на это дело. Какая, собственно, разница? Подписал и подписал. Даже если он не выиграет главный приз, то перспектива сменить личность и исчезнуть, начав жизнь с чистого листа, его вполне устраивала. Даже более того: в его ситуации, наверное, это был единственный выход.
В это время, грохоча и лязгая, поползла в сторону другая стена, противоположная первой. За ней открылась просторная комната, разделенная на секции. На вешалках одной из секций висела разноцветная одежда.
– Для чистоты эксперимента, – торопился господин инструктор, – у вас не остается ничего из внешнего мира. Ни одежды, ни вещей – ничего. Все заново. В том числе, и имена. У вас больше нет имен, отмеченных в этих файлах. С этого момента вашим именем становится цвет вашей одежды. Сейчас я буду показывать по очереди на каждого участника нашего проекта, и называть цвет, который с этой минуты и станет его именем. А вы будете подходить к вешалке, и надевать одежду этого цвета. Все очень просто и понятно, не так ли?
Семь костюмов. Семь цветов радуги. Удобно, конечно, не спутаешь.
Сергею достался зеленый. Длинная легкая рубаха со стоячим воротником, такие же легкие брюки, туфли наподобие теннисных – тоже зеленые. В ящичке под вешалкой лежали зеленое полотенце, зеленая зубная щетка, зеленые флаконы шампуня, геля для душа, дезодоранта.
Молодой и нервный стал Оранжевым и выглядел довольно нелепо. Взрослый – еще нелепей: желтый. Вообще, мужчины в ярких разноцветных костюмах смотрелись довольно забавно.
– Как вы обратили внимание, – продолжал господин инструктор, – здесь нет ни радио, ни телевизора, ни компьютера. Одно из условий – отсутствие всякой связи с внешним миром и отсутствие занятий, которые могли бы дать вам возможность отключиться от нашего приятного общества. Ваше единственное занятие – общение. Друг с другом и с девушками. Причем, – подмигнул он. – Девушек совершенно не обязательно подбирать по цвету! – и опять сам засмеялся. Какой неприятный тип.
– А теперь, господа, я покажу вам, как будет проходить отсев… не проигравших, не неудачников, а будем считать – тех, кому просто не повезло. Так ведь бывает в жизни, правда?
Сбоку отъехала еще одна стена. «Ничего себе, какая у них тут конструкция!» – подумал Сергей. Вообще-то придумано разумно, не отнимешь.
За стеной открылась огромная комната – гостиная, сообразил Сергей. От нее во всех направлениях расходились двери.
– Это, друзья мои, ваши спальни, мужская и женская, вон за той стеной – столовая, дверь открывается только на время приема пищи, а если захочется перекусить, – тут господин инструктор сделал широкий жест гида. – К вашим услугам небольшая кухня, чай, кофе, а вон там в углу – бар с алкогольными напитками. Все бесплатно и в неограниченных количествах.
Он опять рассмеялся. «Да что ж он ржет-то все время?» – раздраженно подумал Сергей…
– А теперь, – продолжил он. – Святая святых, самое главное, ради чего мы все тут собрались, квинтэссенция эксперимента, эпицентр нашего мироздания.
В сторону отъехала очередная стена («Ничего себе!» – подумал Сергей), за ней открылся ряд пультов, каждый из которых был оборудован семью цветными кнопками. Между пультами стояли невысокие перегородки.
– Как я и сказал, каждую неделю вы будете производить отсев тех, кому не повезло, – радостно повысил голос господин инструктор. – Для этого вам просто-напросто надо нажать на кнопку с цветом той барышни, которую вы хотите вывести из эксперимента. Та, кто наберет наибольшее количество голосов – то есть, нажатий на кнопку ее цвета – отправляется восвояси. Ну, а девушки голосуют в другом помещении, прямо напротив, и точно так же выбирают, выбрасывая из эксперимента одного из вас, так что старайтесь завоевать их расположение. Все как в жизни!
Он помолчал, чтобы слушатели оценили остроту.
– А если никто не нажмет на одну и ту же кнопку и у всех будет равное количество голосов?
– Тогда голосование переносится на будущую неделю! А за это время кто-то обязательно так достанет остальных, так будет раздражать участников эксперимента, что уж по-любому некие двое за него проголосуют! – и снова рассмеялся. Веселый какой. Так бы и убил!
– Но уверяю вас, вы сделаете свой выбор, и нам не придется неделями ждать вашего решения. Люди, которые долго находятся вместе, раздражают друг друга. Чистая психология. Чем мы и занимаемся. Осталось изучить – насколько раздражают и за какое время. Обратите внимание, я повторяю: наибольший профит получат те мужчина и женщина, что останутся в эксперименте последними. Поверьте мне, они об этом не пожалеют!
Господин инструктор был в прекрасном расположении духа.
– И, наконец, последнее. Вы не должны называть свои настоящие имена ни при каких условиях. По всему периметру помещения расставлены очень чувствительные микрофоны, которые ловят самые слабые звуки, так что поостерегитесь. Это принципиально важно. Тот, кто нарушит это правило, будет немедленно выведен из эксперимента и направлен туда, откуда пришел. Надеюсь, понятно, что это не наша прихоть, а необходимое условие сохранения полной анонимности для объективности опыта, и все осознают важность данного требования. И вовсе не хотят вернуться туда, откуда пришли, правда? Ну, вот и прекрасно. А теперь, мои радужные господа, я освобождаю вас от своего присутствия, и вы меня больше не увидите до самого финала! Только будете слышать через динамики, когда я буду выдавать вам задания. Итак – всего доброго, удачи, успехов, пока!
Стена снова отъехала, и господин инструктор удивительно быстро за ней скрылся.
А с другой стороны в комнату вошли семь женщин.
Две группы с любопытством смотрели друг на друга. Одеты девушки были в точно такие же костюмы из рубашек и брюк, и это неожиданно придавало им какой-то странно азиатский вид. Китайский, что ли. Те же цвета радуги, те же воротники стоечкой, только на их рубашках были разумно предусмотрены вытачки.
Женщины тоже были разного возраста, одна постарше – по странному стечению обстоятельств, а, может, и намеренно – одетая в такой же желтый костюм, как и «взрослый». Он-то и сделал первый шаг, направившись прямо к ней и протягивая руку.
– Привет, приятно познакомиться, меня зовут…
– Желтый тебя зовут, – оборвала его она, не протянув руки в ответ. Так он и остался стоять как дурак. «Черт, как это унизительно ждать рукопожатия, когда его нет», – думал Сергей. Сам он предпочел не двигаться, пустив процесс знакомства на самотек.
Женщин, судя по всему, отбирали по тем же критериям, что и мужчин. Одна из девушек была совсем молоденькой, и одета – опять, кстати! – в оранжевое. Сергей невольно стал искать взглядом «свою», зеленую. Симпатичная девушка, шатенка такая востроносенькая. Не совсем в его вкусе. Сергею нравились коротко стриженые брюнетки. Как вон та, в голубом. Блондинка в красном вообще-то тоже ничего. Очень даже ничего. Хотя, нельзя сказать, чтобы все они тут были уж такие красавицы – так, ничего особенного, но Сергей знал, что это дело привычки, через какое-то время все они будут казаться не только знакомыми, но и хорошенькими, так что торопиться некуда.
Неловкое молчание продлилось еще несколько секунд, пока дело не взяла в свои руки взрослая в желтом. Она, похоже, была у женщин заводилой, как и Желтый у мужчин.
– Ну, может, по рюмочке, за знакомство, а? А то жить нам вместе, похоже, долго, надо как-то устраиваться, да, девочки?
Бар, о котором упомянул господин инструктор, оказался весьма наполненным. Напитков было много и все разные, на любой вкус. Сергей выбрал коньяк, чокнулся по очереди со всеми дамами, обжег желудок: «Сколько раз говорил себе – не пить натощак!» – опьянел почти мгновенно, а дальше, как водится, понеслось. Все начали знакомиться, активно пить за это самое знакомство. Сергей знал за собой это свойство: если опьянеть с первой рюмки, то потом он остановиться уже не мог, пока не напивался до чертиков. Так вышло и на этот раз: глотнув натощак коньяка, он совершенно не помнил, как с вечера уснул. Но, судя по тому, что проснулся он значительно раньше других, вырубило его довольно рано.
Похоже, что в дополнение ко всему он в очередной раз нарушил собственный зарок не мешать разные напитки. Его сильно мутило, ставший огромным сухой язык еле помещался во рту, поднять веки мешала острая резь, а внутри глазных яблок пульсировали тяжелые молотки боли.
Сергей переселил боль, заставил себя встать и пошел искать попить. Не выпить, Боже упаси, а именно попить, желательно, холодненького. В большом прозрачном шкафу нашел бутылочку апельсинового сока – о, то, что надо! – выпил, не отрываясь. На несколько секунд стало легче, потом все ощущения вернулись. Во рту по-прежнему было сухо, а в животе жидкость разлилась холодным грузом. Поплелся в спальню – тишина, разметавшись и похрапывая, спят соратники, испуская тяжелое алкогольное дыхание.
Его зеленая постель смята, но не расправлена – значит, свалился и заснул мгновенно, как это бывает у очень пьяных людей. Зеленая постель, усмехнулся Сергей, прямо поэтическое описание лужайки, чисто Роберт Бернс! Смеяться, правда, тоже было больно. Душ принять, что ли?
Душевая представляла собой четыре кабинки, закрывающиеся непрозрачными стеклянными дверями. За одной из них слышался шум льющейся воды и угадывался женский силуэт. Надо же, кто-то тоже поднялся в такую рань! Часов у Сергея не было, не было в их помещении и окон, но как-то было понятно, что сейчас очень раннее утро. Или глубокая ночь, как посмотреть. Сергей начал медленно раздеваться, но в это время в кабинке выключили воду, и он решил погодить, да и любопытно было – кто же это там?
Запахивая на груди голубое полотенце, выскочила из кабинки та самая стриженая брюнетка, что ему понравилась. Охнула, увидев Сергея, даже подпрыгнула от неожиданности.
– Привет! – улыбнулся он.
– Предупреждать надо! – буркнула она.
– Извини, не подумал. А ты чего в такую рань поднялась? Не спится невесте на новом месте?
– Не спится. Только я не невеста.
– Да это просто поговорка такая. Я там вчера не сильно бедокурил?
– А ты ничего не помнишь, что ли?
– Нет. Видно набрался на голодный желудок. А что было-то?
– Да ничего особенного. Все как обычно, даже скучно. Традиционный кобеляж под выпивку. Неинтересно.
Сергей хмыкнул.
– Я, надеюсь, ничего себе такого не позволил?
– Не позволил. Слушай, может, дашь мне одеться, а?
– Конечно. Извини.
Сергей вышел из душевой. Там что-то долго шуршало, стукалось, брякало и даже позванивало, хотя чему там звенеть-то, в единой их униформе? Брюки да рубашка, сколько времени надо, чтобы это надеть?
Наконец, она вышла, теребя полотенцем черный ежик на голове.
– Всё, можешь заходить.
Надо же, позволила.
Он уже взялся за ручку двери.
– Приходи потом на кухню, ладно? Я тебя кофе напою.
И, уже входя в душ, он усмехнулся. Напоит она. Забавно. Хотя и волнует, конечно, не без того. И пока он стоял, подставив лицо под ледяную струю воды, набирая ее в рот и сплевывая, чтобы хоть как-то спастись от отвратительной сухости, снова вспомнил Анну, и в животе стало холодно и пусто, сердце заколотилось, и предстоящее свидание с Голубой стало совсем неинтересным.
Когда он вошел в кухню, она пыталась разобраться с кофейной машиной и, обернувшись к нему, беспомощно улыбнулась.
– Что-то не получается. Ты знаешь, как запустить этот агрегат?
Сергей засмеялся. Снова стало легко.
– Конечно, знаю!
Всего-то и надо было, что вставить капсулу и проверить уровень воды. Машина вздрогнула и задрожала, прыснув коричневым паром в чашку.
– Тебя как зовут-то? – спросил Сергей, продолжая следить за машиной.
– Что значит «как зовут»?
– Ну, до того, как ты сюда попала, тебя как звали?
– А тебе зачем?
– Интересно просто.
– Не надо этого. Нам нельзя говорить настоящие имена.
– Ну, так и нам нельзя, но мы же одни здесь. Кто узнает?
– А вдруг? Откуда ты знаешь? Вдруг у них и вправду суперчувствительные микрофоны? Да и зачем? Что нам это даст?.
– Логично.
Действительно было логично. Зачем?
– Как-то странно к тебе обращаться: «Голубая». Дурь какая-то.
– Ничего, Зеленый, привыкнешь.
Они посмеялись.
– Впрочем, можешь звать меня мисс Блю. Или фрау Блау.
– Ага. А ты меня – мистер Грин.
Они снова рассмеялись. Хорошая девчонка, похоже.
– Ну, что делать-то мы тут будем?
– Не знаю, – пожала она плечами. – Я хочу побыстрее с этим закончить и начать новую жизнь.
– То есть, выиграть главный приз?
– Нет, вовсе наоборот. Мне бы вылететь на возможно раннем этапе, получить подъемные, документы и начать жизнь заново, с чистого листа. Больших денег мне не надо, мне бы сбежать куда подальше.
– Что, так все достало? – осторожно поинтересовался Сергей.
– Не то слово, – она замолчала.
В таких случаях Сергей никогда не знал как себя вести. Продолжать расспрашивать? Но это будет навязчиво. Молчать и сделать вид, что ты весь из себя такой тактичный? Может решить, что она тебя вообще не интересует, еще обидится, не дай Бог.
– А что так? – и тут же пожалел. Что за дурацкий вопрос?
– Расскажу как-нибудь, – спокойно ответила она. – Сейчас что-то не хочется.
Практически одновременно из мужской спальни выполз Оранжевый, а из женской – Красная – красивая стройная девушка. Вышла, потянулась, зевнула – как все женщины, знающие, что нравятся мужчинам, она совершенно не стеснялась естественности движений.
– О, а вы уже не спите! – Она потянула носом. – Как хорошо пахнет! Я быстренько в душик, а ты сделаешь мне кофе, да, Зеленый?
Она подмигнула Сергею. Тот пожал плечами.
– Давай я сделаю! – подсуетился Оранжевый.
– Ну, сделай, Апельсинчик, – равнодушно согласилась Красная и скрылась в душевой.
– Понравилась? – Сергей с участием смотрел на Оранжевого.
– Ага! Красивая!
– Сильно только губу не раскатывай.
– Почему? – удивился юноша.
– Таким женщинам обычно никто не нравится. Они только самих себя любят, понимаешь? Она тебя будет использовать – подай-принеси – а сама будет перед всеми хвостом вертеть.
– Смотри-ка, – удивилась Голубая. – А ты разбираешься! Специалист прямо! Откуда такие сведения? С первого взгляда?
– Давно на свете живем, – уклончиво ответил Сергей.
– Ну-ну.
– А с чего ты решил, что она именно такая? – набычился «Апельсинчик».
– Да ни с чего. Сам решай. Я сказал – ты услышал. Вон и мисс Блю подтвердит, правда?
«Мисс Блю» засмеялась и ничего не сказала.
Постепенно стали просыпаться и другие. В какой-то момент одна из стен отъехала в сторону, за ней открылась довольно просторная столовая. Вся компания дружно проследовала туда, видно, когда Сергей вечером отрубился, они там ужинали, так что процесс был им знаком.
Хотя, какой там процесс – обычный кейтеринг, как в гостинице. Вареные яйца, творог, сыр, овощи, котелок с кашей. Сергей заглянул туда – овсянка. Овсянку он терпеть не мог. Впрочем, есть вообще не хотелось, он взял еще бутылочку сока, сел в сторонке и стал наблюдать за соратниками по эксперименту. Забавно, как по тому, как человек ест, можно определить, чего от него можно ждать.
Мужчины ели сосредоточенно, понимая, что есть надо здесь и сейчас, потому что потом иди-знай когда накормят, и накормят ли вообще. Они не ели – они питались, потребляли энергию, готовились к неожиданностям. Так ел Красный, крепкий сильный парень, который специально не застегнул рубашку, чтобы продемонстрировать «кубики» на животе. Так ели остальные – молчаливый Фиолетовый, напряженный Голубой, недовольный Желтый, который, казалось, каждую секунду ждал какой-нибудь пакости, то ли со стороны организаторов, то ли со стороны товарищей по несчастью. Свойства возраста, очевидно, чем старше мы становимся, тем скептичней относимся к окружающему миру.