Писатель – это не профессия
– Скажите, а что означает этот заголовок «Флейта Ангела». Это что-то с музыкально-мистическим уклоном? Но тогда это не наш профиль. Мы серьезное издательство.
Его розовая лысина мягко светилась на солнце. В шелковой седой бородке застряли какие-то крошки.
– Нет, «Флейта Ангела» это аллегория. Это роман о поиске своего пути. Флейта Ангела – это голос нашей души, который мы часто не слышим и не понимаем.
Он на минуту задумался, потеребил свою бородку и только тогда сказал,– Глубоко копаете. Лишь бы, как говорится «Весь пар в гудок не ушел». Не люблю я такие мудреные названия, ну да ладно, проехали.
Моя голова под париком от напряжения взмокла. Я очень боялась разоблачения. Но все шло как надо.
– А скажите, это реальная фамилия или литературный псевдоним?
– Псевдоним.
–А настоящая фамилия?
–Автор, пока, не уполномочивал ее сообщать.
Значит так, Янина Свикур – псевдоним. Но, имечко какое-то скользкое, с двойным дном. Янина. Может просто взять Яна или на худой конец Нина. И вариант фамилии и имени какой-то славяно-еврейский.
–Вот ведь, почти угадал, – подумала я.
–И фамилия, что это, то ли испуг, то ли отрыжка.
– Фамилия как фамилия ни чем не хуже чем Толстой или Пушкин.
Мы рассмеялись. Он задумчиво теребил свою холеную бородку.
Только сидя на лавочке в сквере недалеко от издательства я пришла в себя и успокоилась. Дело в том, что я и есть этот автор. Я изображала из себя литературного агента, никакая сила на свете не заставила бы меня туда прийти напрямую. Я долго думала, как пробиться в это издательство: доверить почте свой первый роман я не решилась, действовать через литературного агента и связываться с незнакомым человеком, а потом попасть в зависимость от него я тоже не хотела. И тогда меня осенило – я буду сама себе агентом, немного изменю внешность и все. Тут срабатывал некий психологический принцип: за себя просить трудно, за другого – любую дверь ногой открою.
Автор с литературным агентом расстались, довольные друг другом. И осталась я, в миру Маша Новикова. По профессии я инженер телекоммуникационных систем. Вернее, у меня есть диплом соответствующий, а профессии нет. Я ни одного дня не работала по специальности, за что Родина должна мне быть благодарной.
Я – профессиональный дилетант. Я много разных профессий примерила к себе. Много чего изучала и читала, но, ни в одном деле не добилась успеха, потому, что я с детства хотела только одного – писать. Я понимала, что писатель это не профессия, а состояние души. И, притом, я жила в плену кем-то сказанной фразы «Если можешь не писать – не пиши». Не писать я, конечно могла. Но все-таки, понимала, что надо когда-то решиться. Я не жаждала ни славы, ни денег, мне нужно было оправдать свое существование, подвести итог своей неудавшейся жизни.
Побег
Вот ведь было у меня предчувствие, что «нельзя всуе касаться святых имен». Повелась на моду. Об ангелах сейчас говорят легко, как о погоде, часто изображают в кино. Сразу вспоминается Траволта с огромными крыльями за спиной, в черном длинном пальто…
Сама эта тема казалась мне эстетически красивой. Упоминание Ангела добавило всему повествованию моей книги некую таинственность и иносказание. Возможно, в таком названии был и некий маркетинговый ход. Я знаю, что у значительной части современной публики есть спрос на такие темы.
Вот за это видимо я и была наказана. То, что произошло со мной, даже в самом нелепом сне не увидишь.
Все началось с заметки в Интернете. Обгоревшей в ДТП девушке, в больницу принесли книгу какого-то неизвестного автора с названием «Флейта Ангела». Читать ей было трудно, она просто держала книгу на теле и дремала. На перевязке весь медперсонал был в шоке. На обожженной коже, выделялся участок прямоугольной формы с совершенно здоровой, гладкой поверхностью, как раз в месте, где лежала эта дешевая книжонка. Стали экспериментировать: привязывали книгу к разным местам. Все повторялось. Через месяц девушку отпустили домой здоровой, на ее теле не осталось ни одного рубца. Как будто и не было никаких страшных ожогов.
Слухи поползли по больнице. Все больные требовали от родственников принести эту книгу. Ее прикладывали к больному месту, ею заряжали воду и пили литрами. Помогало не всем, но были просто поразительные случаи исцеления. Весь первый тираж книги смели за считанные недели.
За статьей в Интернете, появились публикации в газетах. Когда я впервые прочитала эту чушь, я подумала, что это рекламный ход издательства по раскрутке нового автора, Я позвонила и прямо спросила об этом редактора, Он сам был озадачен,
– У нас солидная репутация и пойти на такой сомнительный шаг мы бы никогда не додумались.
Завершилась эта фантасмагория ток-шоу Андрея Малахова на центральном телевидении, куда стянули всех очевидцев и участников «чуда».
Первой представили исцеленную девушку с ожогами, Она продемонстрировала свои фотографии, сделанные сразу после аварии, и подробно рассказала всю историю лечения книгой. Затем выступили еще какие-то люди, которым книга помогла.
Я сидела у телевизора, меня била крупная дрожь. Мне казалось, что я смотрю дурной сон.
На передачу пригласили также каких-то ученых, чтобы они объяснили этот феномен с научной стороны, если таковая имеется. Помимо ученых были и литературные критики. Один из них, человек, с двойным подбородком и в очках дал развернутую характеристику моей книги.
– Понимаете, с точки зрения литературы тут не о чем и говорить. Чувствуется неопытность автора. Сюжетные линии не до конца продуманы. Общая идея невнятная. Правда, книга написана искренне, неплохим русским языком. Главные герои показаны довольно ярко. По интонации и некоторым особенностям стиля, типично женская книга. Я думаю, что автор при условии работы над собой, вполне перспективен, и мы еще увидим его произведения.
Тут из толпы, присутствующих на передаче зрителей, вскочил худой мужчина. Он начал что-то выкрикивать визгливым голосом. Когда к нему поднесли микрофон, он уже немного успокоился, хотя по его лицу пробегали нервные судороги:
– Автор этой книги я!! Я не позволю мою книгу поливать грязью и тем более говорить, что она женская. Я не для того создавал мощное средство для облегчения людских страданий, чтобы какие-то буквоеды, походя, уничтожали результат всей моей жизни…
Тут началось светопреставление, по закону жанра. Зрители, а это были в основном немолодые женщины, повскакивали со своих мест и кинулись к автору. Они его обступили со всех сторон, дергали его за одежду. Одна даже попыталась поцеловать руку. Мужчина стоял торжественно, милостиво улыбался. Затем он прошел на середину студии. Это был высокий мужчина в коричневом костюме, с коротковатыми брюками. Он все время поводил головой, как будто ему жмет ворот рубашки, руки, с худыми длинными пальцами, постоянно теребили полы пиджака.
– Разрешите представиться – Магистр эзотерических наук, почетный член международного теософского общества Яков Кнопп.
– Уважаемая публика, попытаюсь кратко объяснить, принцип воздействия моей книги на человека. Каждая буква в нашем алфавите, не просто буква, это звук. А звук имеет свою частоту. То есть буква это вибрация определенной частоты.
Слова, образуются из букв, следовательно, если определенным образом подбирать сочетание букв, их чередование, то можно получить вибрации по-разному, воздействующие на организм. Почему так велика сила молитвы, или мантры, почему так разрушительна сила проклятия?
Я, конечно не первый, кто узнал и использовал эту силу, но я первый, кто перенес эти знания в такую доступную и действенную форму. Вот тут господин что-то говорил про героев, язык и стиль. Я составлял текст таким образом, чтобы он воздействовал на человека как мощная положительная, дающая силы, продлевающая жизнь вибрация. Эта книга результат моего титанического труда на протяжении многих лет, и я не позволю, хоть как-то унизить или исказить его значение.
Он закончил и спокойно прошествовал на свое место.
Но тут поднялась женщина. Я видела ее в издательстве. Она очень волновалась и говорила тихо, но слова ее опять взорвали зал.
– Я, как представитель издательства, ответственно заявляю, что автор этой книги совсем другой человек, женщина.
Все в голос закричали: «Фамилия»!
– Настоящее имя автора, по контракту, не подлежит огласке. Но мы свяжемся с автором, и если она разрешит, мы объявим ее фамилию и имя.
Женщина села. Яков Кнопп стал малинового цвета. Он опять высочил на середину студии.
– Какая еще женщина! Предъявите нам эту женщину! Это наглая, бессовестная ложь. Вы хотите у меня украсть мою славу. Я буду подавать в суд. Я докажу всему миру, кто автор этого бессмертного произведения.
Женщина тоже не молчала.– А Вы предъявите черновики вашей рукописи.
– Вот я так и знал. Друзья мои!
В голосе звучали слезы.– Я ведь как чувствовал. Рукописи – то у меня пропали! У меня их выкрали, и какая-то аферистка воспользовалась ими.
– Не переживайте,– женщина не хотела сдавать позиции, – есть много других способов определить авторство.
Тут ведущий объявил, что передача подошла к концу, но что будет обязательно, продолжение, с автором, которого, (как он надеется), представит издательство.
Первоначальный испуг у меня прошел. Теперь я хохотала как безумная. Особенно меня достало – «это бессмертное произведение». Кнопп у меня не вызывал ни капли тревоги. Ясно же, как день, что по нем «дурка» плачет, это видно и невооруженным глазом. Но участвовать в каких бы то ни было разборках, мне совершенно не хотелось. Видимо, мой смех был истерикой, и скоро он закончился плачем.
Мне так стало жаль самое себя. Бедная маленькая девочка, за всю жизнь ни одной копейки халявной не попало в мои руки. Я, честно, как могла, зарабатывала. Я честно и искренне написала эту злосчастную книгу. За что мне все это?
Какую цепь событий я привела в действие своим робким пером. Я никогда не была религиозной, не была склонна к мистике. Я ввела в повествование ангела только для того, чтобы придать книге некую таинственность. Поверить, что некие могущественные и невидимые силы действуют через книгу, я не могла. Здесь должна быть простая и объяснимая причина, и в этом мне было просто необходимо разобраться, чтобы всю оставшуюся жизнь не прятаться от людей и не сходить с ума.
На следующий день я с самого утра напряженно ждала звонка из издательства. По идее, они должны были поговорить со мной, проинформировать, как они намерены поступить с Кноппом. Но звонка все не было. Я включила телевизор и поняла почему – им было не до меня. По всем телеканалам, по новостям показывали пикет у здания издательства.
Магистр эзотерических наук, лично, с группой поддержки, в виде нескольких старух стоял с самодельным плакатом: «Позор ворам! Отдайте нашего «Ангела». Сверху сеял небольшой дождь, Одна из старух все пыталась прикрыть Кноппа зонтом, Он же величественно отстранял ее руку, горделиво подставлял свое лицо небесной влаге (наверное, чтобы оно было хорошо открыто для видеокамер). Там же присутствовало много журналистов, они подходили к Кноппу с микрофонами, и он что-то говорил. Потом подъехала полицейская машина, и несанкционированный пикет был разогнан. Магистра куда-то увезли на машине.
Я дозвонилась сама. Павел Афанасьевич, тот самый симпатичный мужчина с бородкой сказал,– придется, Вас Мария, выводить из тени.
– Вы что хотите, чтобы я судилась с сумасшедшим? Да это просто смешно. У меня есть все рукописные черновики моего романа. У меня все сохранено на жестком диске, причем есть и первоначальные варианты. Ведь там же видны даты, когда я начала работать над своей книгой. У вас, я тоже думаю, все в порядке. Вы же зафиксировали у себя первый экземпляр рукописи, со всеми необходимыми процедурами.
– Дело не в Кноппе. Им занимается наша служба безопасности. Передо мной сейчас лежит выписка из его медицинской карты. – «Маниакально – депрессивный психоз», и сейчас я думаю, в острой фазе. Не сегодня так завтра он и без нашей помощи попадет на свою койку в больнице, соответствующего профиля. Он там частенько полеживает.
– Тогда в чем же дело?
– Вся эта шумиха на руку нашим конкурентам – издательству «Витязь». Они давно нам в спину дышат. Пытаются переманить наших авторов.
– Тем более вы должны оградить меня от всякого посягательства, тем самым всем продемонстрировать, как вы заботитесь о своих авторах, защищаете их. Тогда от вас никто не побежит, а наоборот…
– Эх, Маша, Вы многого не знаете о специфике нашей работы. Так, что Вы категорически отказываетесь, чтобы мы обнародовали Ваше имя? Хотя, возможно, в этом уже нет никакого смысла. Не хотел Вас огорчать, но ночью был взломан сервер издательства со всеми базами данных. Не сегодня, так завтра где-то вся информация всплывет. Может Вам на время куда-нибудь уехать, так, чтобы никто не знал куда? Нам так будет спокойнее, постараемся во всем разобраться.
– Хорошо я подумаю.
Я принялась думать. Уехать далеко и надолго было не на что. От полученного за роман гонорара остались крохи, при добросовестной экономии хватит месяца на два. Я давно уже подумывала о заработке. Возможно, опять придется заняться росписью тканей, чем я и занималась, до написания романа.
Вторая проблема – Пирожок. Так зовут моего кота. Уже много лет он и есть моя семья. Совсем маленьким его подобрал на улице бывший муж. Муж давно живет в другой семье, а от всего совместно нажитого мне остался только кот.
У моего кота очень не простой характер, он совершенно не переносит никакой фамильярности и сюсюканья. Он живет, полный достоинства, более десяти лет гордо просиживая на моем подоконнике. Раньше, уезжая ненадолго куда-нибудь, я оставляла ключи соседям, они приходили его кормить. Соседи давно съехали и сдают кому-то свою жилплощадь. Новых людей, которые проживали сейчас за стеной я даже в лицо плохо знаю, не оставлять же им ключи.
Родных здесь у меня нет, остаются друзья и знакомые. Но, перебрав всех мысленно, поняла, что никого не могу попросить приютить моего кота. У всех были обстоятельства: у одних проживали в доме собаки, у других маленькие дети, у третьих были свои коты или кошки. Мой кот, я знаю точно, никогда ни с кем не уживется из-за своего сволочного характера. Значит, если уезжать, то куда-то недалеко и кота брать с собой.
И тут я вспомнила свою институтскую подругу Зойку. Ей в наследство от бабушки осталась старая дача. Зойка часто жаловалась мне, что эта дача для нее только обуза, продать совесть не велит, а жить она там не любит. Этот дом чаще всего пустовал или его использовали для свиданий многочисленные друзья ее мужа. Во всяком случае, это был выход, если дача, конечно не занята.
Недолго думая, я позвонила своей подруге, и, не дав ей сесть на две свои излюбленные темы, про своего маленького сына или про свекровь, попросилась пожить на даче. Зойка вначале обрадовалась, а потом как-то замялась:
– Понимаешь, сейчас там находится один Юркин товарищ, уехал от суеты дописывать диссертацию, если он тебе не помешает, ради бога.
Потом, подумав, добавила, – собственно говоря, вы с ним и пересекаться-то не будете, разве что на общей террасе. Там ведь еще свободна целая половина дома. Если тебя это устраивает, Юрка, его предупредит, живи себе, сколько хочешь.
Я с радостью согласилась, выбирать-то мне не приходится, и решила с завтрашнего утра собираться в дорогу. Но планы мои были внезапно скорректированы.
В дверь кто-то позвонил. Я сегодня уже никого не ждала и звонок, почему-то, очень сильно меня испугал. С бьющимся сердцем, стараясь не шуметь, я на цыпочках прошла в прихожую и прильнула к дверному глазку. У дверей стояла незнакомая женщина. Она какое-то время тоже стояла, прислушиваясь, а потом опять решительно нажала на звонок. Она долго не снимала пальца с кнопки, сигнал был длительный и очень громкий. Он просто взорвал мою голову. Такое бесцеремонное поведение взбесило меня. Я резко открыла дверь.
– Что Вы так звоните, посмотрите на часы, это просто хамство, ломиться в такое время!
От неожиданности женщина резко отпрянула назад. Потом вдруг заплакала и стала валиться передо мной на колени. Я сбитая с толку смотрела на нее, ничего не понимая.
– Встаньте немедленно, что Вы хотите от меня, кто Вы такая?
Но женщина от волнения не могла отвечать, только всхлипывала и с колен вставать не собиралась. Я решила ей помочь. Стала тащить ее за руку.
– Проходите в дом, успокойтесь и скажите, наконец, что вам от меня нужно.
Кое-как успокоившись, она сказала: – Я пришла к Вам за книгой. Продайте мне книгу, я нигде не могу ее купить.
– Но как Вы нашли меня, кто Вам дал мой адрес?
Она махнула рукой, мол, не важно.
– Нет, поймите для меня это очень важно. Почему Вы не хотите сказать, откуда Вы узнали, где я живу и что вообще у меня есть книга, о которой Вы говорите?
Женщина как будто растерялась.
– А, что у Вас нет книги, ведь Вы же ее написали?
– Но откуда Вам это известно, если об этом не знает никто.
– Почему никто? Мне Ваш адрес продал один мужчина.
От неожиданности я села на диван и задумалось. Павел Афанасьевич предупреждал меня об утечке информации, но что это случится так быстро и в такой бесстыдной форме, я не ожидала.
– А если я Вам скажу, что у меня нет ни одного экземпляра этой книги, Вы мне поверите? (На самом деле у меня где-то завалялось несколько штук.)
Женщина растеряно молчала, потом опять упала на колени передо мной и начала рыдать,
– Помогите, Христом Богом молю. Если не Вы, то я и не знаю, что мне делать дальше. У меня сын умирает, от него все врачи отказались. Я видела вчера по телевизору, как Ваша книга людей с того света возвращает. Я Вам все, все отдам, Вы только скажите, я Вам всю жизнь служить буду, все что угодно для Вас сделаю, только дайте книгу. А-А-А.
Она рыдала в голос, я рыдала вместе с ней, не могла остановиться. Вид ее горя потряс меня до глубины души. Понемногу женщина успокоилась и только смотрела на меня больными, отчаянными глазами.
Я принесла ей книгу, Я понимала, что то, что я ей собираюсь сказать, она не услышит, не захочет услышать, но я должна ей это сказать
– Насчет этой книги Вы ошибаетесь, это все чья-то опасная и глупая игра. Я обычный человек, такой же, как и Вы, и не в моей власти кого-то исцелять. Поверьте. Вы только потеряете время. Нужно искать для Вашего сына другие методы, может быть других врачей, а рассчитывать на кусок напечатанного текста это безнадежное суеверие или глупость, кем-то придуманная.
Я замолчала, мне было бесконечно жаль эту женщину, но больше я, ни чем не могла ей помочь. Женщина ушла, а я все сидела опустошенная и думала, что мне в данной ситуации делать. Ведь если эти, незнакомые мне, расторопные и бессердечные люди всерьез возьмутся за свой бизнес, то завтра сюда хлынет толпа таких же женщин и мне одна дорога, только в психушку. Нужно съезжать и немедленно.
В эту ночь я не ложилась спать совсем. Собрала вещи с расчетом на месяц. Упаковала имеющиеся дома продукты: сахар, муку, крупы. На рассвете я заказала такси, до ярославского вокзала, дача находилась в том направлении. На улице было еще темно, горели фонари, когда я загрузилась в подъехавшее такси со своим скарбом и Пирожком, заточенным в перевозку.
Когда я выходила из подъезда, то мне показалось, что метнулась чья-то тень, но, сколько я не всматривалась в темноту, ничего не увидела. В тот момент, когда такси разворачивалось, выезжая со двора, луч света от фар неожиданно выхватил из темноты фигуру мужчины. Мужчина в спортивном костюме и серой кепке стоял за кустами сирени у моего подъезда. Своими широко открытыми от неожиданности глазами он смотрел прямо на меня. Мне стало очень страшно, мне показалось, что этот мужчина караулил именно меня.
На вокзале, садясь в электричку, я то и дело оглядывалась, искала его в толпе, а вдруг он проследил за мной и теперь знает, куда я направляюсь. Каждый раз, когда дверь в вагон открывалась, и входили новые люди, я внимательно всматривалась в лица, ища похожего на него.
Потихоньку страх прошел, я даже стала себя укорять за излишнюю мнительность. Но когда электричка задержалась на какой-то станции довольно долго, несколько человек выскочили на платформу покурить. Я увидела его. Он стоял совсем недалеко от моего окна в пол оборота, в мою сторону не смотрел, но мне показалось, что он знает, что я его вижу, потому, что поза у него была какой-то напряженной, как будто он наблюдал за мной боковым зрением.
Я почувствовала, что от страха у меня пересохло во рту. Я запаниковала.
– Что делать? Надо бежать.
Я не знала, зачем этот мужчина преследовал меня, но я почувствовала ужас и полную беззащитность.
На какое-то время мужчина отошел к киоску, видимо собирался что-то купить. У меня возникло мгновенное решение, бежать, пока он за мной не наблюдает.
Я теперь охотно верю, что в момент опасности силы человека удесятеряются. Дорожную сумку, три тяжелых кулька с продуктами и клетку с котом я одним махом пронесла через несколько вагонов, и выскочила прямо у подземного перехода, ведущего на другую сторону железнодорожных путей.
Выйдя за территорию станции, я оказалась в скверике, заросшем густыми деревьями и кустарником. В одном укромном уголке стояла лавочка, которую с платформы не было видно. Я решила на ней чуть-чуть перевести дух и решить, что делать дальше. Я рассчитывала, что у меня еще есть несколько минут. Из напряженного размышления меня вывел чей-то голос.
– Барышня, посмотрите, на своего кота. Ему кажется, плохо.
Передо мной стоял пожилой мужчина интеллигентной внешности. У него были седые голубовато-белые волосы и такая же аккуратная бородка.
Я взглянула на Пирожка. Он сидел всклоченный, втянув голову. Пасть его была приоткрыта, он тяжело дышал, как будто ему не хватало воздуха. Узкий язычок вяло болтался как лоскуток красной тряпочки.
– Господи! Этого мне еще недоставало!
– Попробуйте дать ему воды, может он просто пить хочет.
Действительно, в клетку я коту не поставила ни воды, ни еды, ведь все это разлилось бы и рассыпалось в дороге. Скорее всего, его мучает жажда и стресс от незнакомой обстановки, ведь за всю свою кошачью жизнь он покидал территорию моей квартиры, только пару раз для посещения ветеринара.
Я достала его мисочку, наполнила водой и поставила в клетку. Кот жадно лакал воду, брызги летели во все стороны.
Мужчина не уходил, с сочувствием, наблюдая за Пирожком, видимо был любителем животных.
– Вот теперь ему явно лучше.
Кот, напившись, спокойно уселся и вид у него был сейчас вполне обычный.
Мужчина, указав на груду моего барахла, сваленного у ног, спросил,
– А Вы все это тащили сами? Вам далеко идти? Если хотите, я помогу донести Ваши вещи.
Я не знала, что ему ответить. Возвращаться на перрон мне было страшно, а здесь оставаться еще страшнее.
– Вы знаете, я ошибочно сошла не на своей станции. А как это место называется?
– Платформа «Восьмидесятый километр», а поселок называется «Широкая Балка». А Вам, куда надо попасть?
– Я ехала в Суморьево.
– Так это совсем рядом, на электричке две остановки. А если напрямую, через лес, то километра три.
Он посмотрел на мои и вещи и добавил, – но пешком, конечно, нужно идти налегке, да и дорогу нужно знать, а так можно заблудиться. Леса здесь такие, что и местные порой блуждают.
Он посмотрел на часы. – Сейчас как раз мертвая зона. Ближайшая электричка в ту сторону будет через четыре часа. Сейчас все проходящие проскакивают без остановки, станция у нас ведь не узловая, не все поезда останавливаются.
Сказав, все это, он почему-то не уходил, внимательно всматривался в мое лицо. Видимо, видел мой страх и растерянность.
– Барышня, не примите за назойливость, но с Вами все в порядке? Может быть Вам нужна помощь?
Я задумалась. Мне нужно тихое, укромное место, где меня никто бы не достал, не жаждущие исцеления, ни мужики в спортивных костюмах. Неожиданно для самой себя я сказала,– Мне бы снять жилье в Вашем поселке на несколько дней. Вы не знаете никого, кто сдавал бы жилье недорого?
– Да, кажется, прямо рядом со мной, сдается.
Он немного замялся. – Правда, хозяйка человек не очень приятный. Если Вы готовы с этим мириться, то я Вас могу туда отвести прямо сейчас.
– Да мне нет дела до ее душевных качеств. Как сейчас выражается молодежь – «мне фиолетово»
– Тогда пошли
Я плотнее уложила сумки. Мужчина перехватил у меня из рук самые тяжелые, и мы пошли по дорожке усыпанной опавшей листвой.
Я шла позади своего помощника. Мужчина, несмотря на возраст, шел легко и быстро.
Неожиданно он остановился и повернулся ко мне.
– Забыл Вас предупредить. Здесь обычно сдают жилье по знакомству. Так, что не вздумайте хозяйке сказать, что Вы меня видите первый раз в жизни. Давайте для начала познакомимся. Меня зовут Петр Сергеевич Семибратов. А Вас как величать?
– Маша Новикова. А Вы Петр Сергеевич не боитесь давать протекцию незнакомому человеку? А вдруг я окажусь какой-нибудь преступницей или аферисткой и подпорчу Вам репутацию?