Северянка

– Ну, как добыча? – спросил Властимир, кивая в сторону пленников.

– Неплохо – мы у них по мешку самоцветов нашли, – ответил разбойник, который был ближе к повозке.

– Чего говорят?

– А ничего. Молчат.

Властимир сам спросил у пленников:

– Кто вы такие? Куда направлялись?

Видимо, тех уже так измучили, что обоим было уже все равно что с ними сделают. Один из них ответил:

– Мы сбежали от хозяина. Направлялись в Чернигов – хотели там открыть свою мастерскую.

– Какой хозяин? Что за мастерская?

Второй тоже начал отвечать:

– Мы из Пскова. Работали на одного боярина. Последние месяцы тот стал слишком лютым и жадным до нельзя. Он не хотел платить нам за работу.

– Я и мой брат – камнерезы, – подхватил первый. – Мы делали украшения из самоцветов, занимались огранкой. Боярина уже небыло мочи выносить, мы и сбёгли. А как он нам не платил, так мы порешили сами выкручиваться: стали прятать камни, какие-то поделки продавали сами по-тихому. Так и думали накопить немного и самим начать зарабатывать. А вы отобрали все, что нам удалось отложить.

– Отложить? – спросил Властимир. – Вы только что признались, что воровали у боярина.

– Мы не воровали, а забирали то, что он нам был должен.

– Значит, говорите, вы мастера-камнерезы?

– Что с ними делать станем? – спросил коренастый разбойник с густой черной бородой.

– Сначала верните то, что сами украли из добытого, – Властимир обратился к своим людям. – Я же говорил, что все идет в общак. Что же вы своих грабите? Все делим поровну. Али забыли?

Разбойники переглянулись, но молчали. Властимир повысил голос, а глаза его недобро засверкали:

– Верните то, что украли из добычи!

Двое разбойников вытащили из запазухи и сапогов несколько горстей самоцветов и с опаской протянули их главарю.

– Наказывать не стану – я сегодня добрый, – сказал Властимир. Но в следующий раз не спущу, – он вертел в руках камушки, разглядывал огранку. – А вы и в прямь мастера своего дела, – обратился он к камнерезам. – Хорошая работа. Достойна даже стать княжескими украшениями. Убивать вас как-то не хочется.

Пленники взмолились:

– Не убивайте, пожалуйста. Забирайте все, только отпустите.

– Что с ними делать? – спросил бородатый.

– Отдайте их печенегам. Скажете от меня подарок, покажете чего умеют – возьмите несколько камней. Они уж и решат что с ними делать: убить, продать или себе оставить.

Рагнеда случайно сломала ветку. Треск услышали все. Их взгляды были сосредоточены на кустах, где княжна пряталась. Разбойники вглядывались, пытаясь рассмотреть не прячется ли кто там. Властимир отправился проверить. Куда скрыться от него? Одна княжна вряд ли со всеми расправится – оружия с собой никакого не было, а рукопашная против таких здоровяков не поможет. Вдруг, чья-то ветвистая рука прикрыла княжне рот. Леший положил свою голову девушке на плечо и шепнул чтобы молчала и не шелохнулась. В другой руке у старика барахтался пойманный за уши заяц. Как только Властимир приблизился к кусту, Леший отпустил животное, и тот пулей выскочил из зарослей.

– Всего лишь заяц, – сообщил Властимир и вернулся к разбойникам. – Добытое спрячете там, где и остальное лежит. Расходимся. А то что-то неспокойно мне – будто кто наблюдает. Увидимся через три дня у пещеры.

Он подождал пока все скроются из вида, продолжая оглядываться по сторонам. Чего это зайцы разбегались? После пошел в селение. А Рагнеда все это время сидела и думала о том, какой Властимир злой главарь, что разбойники против него пикнуть боятся. Леший же, дождавшись ухода Властимира, спросил:

– Ты зачем сюда пошла? Чего дома не сидится?

– Я уже не первый раз вижу как он украдкой в лес бегает, а возвращается иногда через несколько дней. Вот и разведала, наконец.

– Довольна? Чуть не попалась, – ворчал дед.

– Спасибо, что уберег.

– Не за что. Вечно тебя затягивает в переделки разные.

– Ну ладно тебе, не ворчи, деда.

– Не ворчи. Идем, до дому провожу. А то снова куда-нибудь занесет.

– И давно Властимир разбоем промышляет?

– Да, почитай, уже пять годков.

– А Ждана знает?

– Знает, – вздохнул Леший. – Как она его только не отговаривала… Как не упрашивала, а все без толку. Он ей твердит одно – не лезь не в свое дело. А что она еще может?

На следующее утро выпало княжне биться с Властимиром. Он бил в полсилы, но Рагнеда требовала от него не сдерживаться:

– В жизни ты никого не жалеешь: будь то воин или пленник, – она намекала, что ей все известно. А молодец все никак в толк не мог взять почему княжна груба с ним.

Закончив, Рагнеда вернулась домой. Там в это время был бортник – принес мед и прополис. Он попросил княжну отнести немного Ждане, т.к. у самого было еще много работы:

– Я хотел, было, Власа попросить – он часто к ней ходит, так еще не видал его сегодня.

– Хорошо, мне не в тяжесть, – согласилась княжна.

Пообедав, Рагнеда направилась к ведьме.

– Приветик! Тебе Будимир просил передать… – в углу у печки Рагнеда заметила ежика, – Какая прелесть! Можно погладить?

– Рискни, если иголок не боишься, – улыбнулась Ждана.

Княжна взяла зверюшку на руки. Еж совсем не боялся людей.

– А что у него с лапкой? – заметила девушка. Одна лапа была перевязяна.

– Подрался с кем-то. Я травы собирала, когда он сам ко мне подошел. Я заметила ранку, вот и забрала с собой. Уже целых семь дней вместе живем. Налей-ка ему молочка, а я пойду своего скакуна накормлю. Я быстро.

Ждана вышла, а Рагнеда осталась возиться с ежом, к своему удовольствию. Этот колючка был такой няшкой…

Ежик забавно пил молоко, водил носиком, да и вообще его так хотелось пожулькать.

Двери распахнулись и на пороге появился Властимир. Увидав княжну, он замер на секунду. Мгновение оба смотрели друг на друга, а потом девушка отвернулась. Властимир принес пару ведер с водой и поставил их на лавку.

– Колючка, – обратился он к ежу. – А я тебе вкусняшку принес, – молодец вынул из-за пояса небольшой узелок. Когда он развязал тряпицу, в ней оказались дождевые черви. Ежик быстро управился с ними.

Рагнеда же молчала и старалась не обращать на парня внимание.

– Рагнеда, ты в последнее время себя как-то странно ведешь, – обратился богатырь к девице. – Может, я тебя чем-то обидел? Ты грубо стала разговаривать со мной.

– А как разговаривать с тем, кто разбоем промышляет? Ты, видимо, очень грозный, раз подельники против тебя слова боятся сказать.

– С чего ты взяла? – его удивило откуда она знает.

– Я тебя в лесу видела, когда твои люди камнерезов схватили. Это я сидела в кустах.

Властимир молчал.

– Тебе чего-то в жизни нехватает, да? – не отставала княжна. – Зачем ты так поступаешь?

– Тебе не понять.

– Объясни мне, а я попробую. Хочешь разбогатеть, убивая и обворовывая других? Счастья такие сокровища не принесут.

– Никто обо мне не позаботится, кроме меня самого. У меня нет родителей, родственников, которые бы меня поддержали.

– Да что с тобой? О чем ты говоришь? Ты же лешач! Мы всех своих любим и ценим, как родных, никого не бросаем. Каждый поможет, только скажи. С чего ты взял, что ты один? Кто тебя только не звал к себе, когда ты совсем сиротой остался! Но ты предпочел остаться один. А теперь смеешь говорить, что никому до тебя дела нет, когда сам от всех отвернулся?! Это просто тебе никто не нужен.

– Я привык добывать все, что мне нужно, сам.

– Нет, ты хочешь, чтобы тебе доставалось только лучшее. Но так не бывает. И поэтому тебя жаба давит, если то, что ты хотел, достается другим. В этой жизни со всеми так – то пусто, то густо. Ты не исключение. По работе и награда: каждый получает то, что заслужил.

– Мне не нужны объедки, я хочу целый кусок!

– Хотеть мало. Заработай, если хочешь. А будешь сидеть и ныть, никто не принесет.

– Я и зарабатываю. И беру то, что хочу.

– Ты ничем не отличаешься от тех, от кого все лешачи сюда пришли. И до сих пор идут.

– Тебе меня не понять, – повторился Властимир. – Даже ты досталась моему лучшему другу. Ты предпочла его, хотя знаешь как я тебя люблю.

– А ты не спрашивал себя почему? Вольга не ставит из себя больше, чем есть на самом деле. Он не хнычет, как ты, когда лучшее ему не достается. Я нужна тебе потому, что я дочь лесного князя, а Вольге – потому, что он меня просто любит. Такой, какая я есть.

– А ты? Ты его любишь?

– Иначе я бы не согласилась пойти за него. Ты хороший человек, но выбрал не ту дорожку. Оставь свое разбойничье ремесло, живи как мы. Ты же леший воин, один из нас. Тебе любой поможет, только попроси. Но ты должен понимать, что сливки не всегда тебе одному будут. И не каждый раз. Жизнь вовсе не такая сладкая, да гладкая, какую ты желаешь.

– Мне уже назад дороги нет.

– Есть. У тебя здесь друзья, они тебя любят. А разбойники перед тобой выслуживаются потому, что боятся твоего гнева. И всегда найдется тот, кто тебя сильнее. Что тогда со своими ворами делать станешь?

Пока они спорили, вернулась Ждана:

– А, ты уже вернулся? Княжна, извиняй, что задержалась. Вот, возьми, – ведьма взяла с полки мешочек с травками и протянула Рагнеде, – передай Будимиру и скажи спасибо от меня.

Рагнеда взяла сбор и ушла. Властимир с тоской посмотрел ей в след.

– Что с тобой? – спросила Ждана.

– Она все знает – видела меня сегодня с разбойниками.

– Я предупреждала. Ты же меня никогда не слушаешь.

Глава 9

На следующей тренировке Рагнеда «случайно» отрезала у Властимира прядку волос. Она решила рискнуть ради непутевого друга и снова обратиться к огню. Парню и впрямь нужна была помощь – он запутался окончательно.

Север и Трезор вели себя странно весь вечер – не отходили от хозяйки, часто ластились к ней. Ночью Рагнеда пошла в лес. Псы, как обычно, шли в сопровождении. Огонь на удивление разгорелся так, как и раньше: из ладоней посыпались искры, от которых в момент вспыхнули сухие ветки. Рагнеда бросила в пламя волосы и принялась читать заклинания. Только огонь волосы совсем не сжигал – прядь лежала нетронутой. Рагнеда потрогала их палкой – не горят. Костер становился все ярче и выше, приобретая очертания женщины. Когда облик окончательно сформировался, Рагнеда ее узнала. Именно эта огненная дева подарила княжне псов, когда та маленькой потерялась и ее все в селении обыскались.

– Зорька, – улыбнулась Рагнеда.

– Здравствуй, – по лесу эхом разнесся серебристый голос.

– Что было в прошлый раз? Кто на меня напал зимой?

– В святки нельзя в лес ходить. Или ты забыла?

Псы вели себя спокойно, значит опасности сейчас нет.

– А почему локон не горит? – княжна взглянула на волосы в костре.

– Болезнь Властимира нельзя излечить. Болеет не его тело, а душа. Только он сам сможет себе помочь. Молодец загнал себя в угол, но ему по силам оттуда выйти, стоит лишь захотеть.

– Я могу снова просить огонь о помощи, как раньше?

– Нет. И сегодня я забираю обратно твоих верных друзей, – Зоря бросила взгляд на собак. – Грядут большие перемены в твоей жизни. Они будут болезненными, но ты ничего не сможет предупредить или изменить. Так надо. Незачем тратить свой дар, пытаясь исправить неизбежное – можешь навредить себе.

– Но ведь тогда я не смогу лечить людей, – Рагнеда не понимала о чем говорит Зорька.

– Зачем помогать тем, кому скоро это не понадобится?

– Что?

– Все умирают в свое время. Твой дар я не могу отнять, но вполне могу обратить в спять до лучших времен. Когда он действительно станет нужен, он проснется.

– Что за перемены в моей жизни? – не успокаивалась княжна.

– Скоро все сама поймешь. Хорты пойдут со мной – я не могу позволить им погибнуть напрасно. И они тоже вернутся к тебе в свое время.

По псам было видно, что им не нравится вид Зорьки – они на нее не рычали, не кидались, но посматривали очень недовольно. Именно это божество и было истинным хозяином собак. Зоря поняла питомцев и стала принимать свой настоящий облик. Тело ее стало покрываться черными каменными пластинами, глаза засветились голубым, голос стал булькающим, волосы свернулись в чалму на голове, черные одежды возникали из воздуха. Зорька оказалась… мужчиной. Псы радостно завиляли хвостами, заскулили.

– Я не хотел пугать тебя, – обратился он к Рагнеде на том языке, на котором она обычно читала заговоры и заклинания. – Еще увидимся.

Княжна не была испугана, но изумлена переменой внешности. А звук речи шел из груди духа. Из прожилок меж пластинами на теле исходил такой же голубой свет, как из глаз. Псы приняли такой же вид, как и их владелец. Они прыгнули к нему и все трое исчезли во вспыхнувшем синем пламени. Теперь на кострище тлели, потрескивая, угольки, а прядь волос так и лежала нетронутой.

Странно было стоять одной, без Севера и Трезора. Они стали важной частью ее жизни –почти везде и всегда были рядом. А теперь будто частички себя нехватало. Надо теперь привыкать жить без них… Кому еще так доверять можно, как им? Кто еще так понимать будет, как они?

Рагнеда хотела поскорее уйти домой, но угольки снова разгорелись так резко, что княжна испугалась. Один из языков пламени схватил девушку за запястье и подтянул к кострищу. Перед ней из огня возник красивый молодой человек: темные волосы едва спадали на плечи, синие глаза излучали мягкий свет; лицо, подернутое щетиной, украшал шрам по левой скулой, смуглая загорелая кожа… Какой он был сильный, на руках хорошо просматривался рельеф мышц. Молодец держал Рагнеду за запястье, а другой рукой касался ее щеки.

– Кто ты? – спросила княжна, взяв себя в руки – а то совсем растаяла. – Как тебя зовут?

– Когда-нибудь узаешь.

– Ты не из славян. Откуда родом?

– Я – перс. Сын царя Дастана.

Тут его глаза засветились голубым светом и парень стал исчезать:

– Увидимся, ильдарья.

(Ильдарья на персидском языке означает «княжна»).

Он рассыпался на искры и растворился в воздухе.

– Увидимся, – усмехнулась княжна. – Я в такую даль не собираюсь. Персия? Это где вообще?

Выйдя из леса, Рагнеда наткнулась на Вольгу.

– Ты что здесь делаешь? – спросила она.

– Я у тебя то же самое узнать хотел. Увидел как ты в лес пошла, вот и отправился следом – мало ли чего, – Вольга обнял невесту и оба пошли в селение. – А псов где потеряла? Ты ведь с ними пошла.

– Их забрал тот, кто и подарил.

Рагнеда размышляла о словах огненного духа: что за большие перемены грядут? И почему дар обращен в спять? Тут Рагнеду осенило – это, наверное, о ее замужестве речь. А болезненными эти перемены будут потому, что придется из воина превращаться в заботливую домовитую жену и мать оравы детишек. Что ж, раз этого не избежать, быть по сему. Надо принимать то, что есть, раз нельзя изменить. Ждана говорила плыть по течению.

– Вольга, ты… еще не передумал на мне… жениться? – робко спросила она.

– Нет. Только, видно, не дождусь когда ты согласишься, – усмехнулся молодец.

– Я серьезно, – надулась Рагнеда.

Вольга остановился и внимательно посмотрел княжне в глаза. Он ее еще не понял:

– Думаешь, мне ждать тебя не стоит? Или ты другого выбрала?

– Кроме тебя меня никто не вынесет. Но научиться готовить я обещаю.

– Это значит «да»? – Вольга боялся поверить.

– Ага, – Рагнеда улыбнулась и обняла жениха.

Ей было с ним так спокойно и легко, что, казалось, лучшего уже и не пожелаешь. С другой стороны, княжна сама себе удивлялась – как это она так легко согласилась на бабью жизнь?

Весть о свадьбе в момент облетела все селение. На Вольгу сыпались поздравления за настойчивость, терпение, целеустремленность. Влас ничего не говорил сестре, хотя он был уверен что решение Рагнеды так поспешно выйти замуж не самое лучшее.

– Теперь и ты от себя бежишь, – сказал он как-то вечером, сидя с ней в беседке.

– Я не бегу. Просто мне уже пора определиться. И помешать моему решению я никому не дам.

Влас догадался кто этот никому. Но, в конце концов, сестра сама решает с кем ей быть. Это ее жизнь.

– Ты себя в роли домозозяйки представляешь? Такое даже в самых страшных снах не увидишь, – княжич снова принялся покусывать сестру.

– Моя жизнь. Что хочу, то и делаю, – куснула в ответ Рагнеда.

– Дурочка, я тебе счастья хочу. А ты себя в темницу сажаешь добровольно. Ладно, – сказал Влас, поднимаясь на ноги, – я пойду в конюшню. С тобой без толку спорить, все одно на свой лад сделаешь.

Княжна тоже встала, но отправилась в избу.

Едва Влас скрылся в конюшне, в дом вошел Светозар. Он не ожидал увидеть Рагнеду, да еще совсем одну. Он оторопел, узрев ее за приготовлением еды: княжна крошила капусту. Кардинальные перемены.

– А Ивар где? – спросил эльф.

– Здороваться при встрече не учили? – огрызнулась Рагнеда.

– Здравствуй, – Светозару меньше всего хотелась тут сейчас быть, но Ивар был срочно нужен.

– И тебе не хворать. Брат в кузне, наверное. Еще с утра ушел, так и не возвращался.

– Я только что оттуда, его там нет.

– Тогда не знаю.

Он уже хотел уйти, но слова опередили мысли:

– Это правда, что ты за Вольгу выходишь? – он все знал, но не мог поверить, что Рагнеда сама дала добро.

– Да, правда. Ведь все этого так хотели и ждали.

– А ты?

Княжна подняла, наконец глаза и посмотрела на наставника:

– Я тебе не мешала портить твою жизнь, так? Вот и ты мне не мешай.

– Подумай хорошо – назад дороги не будет. Ты сможешь так жить? Я тебя с детства знаю: терпеть и молча сносить то, что не мило тебе, не в твоем характере. Не совершай моих ошибок.

– Что ты от меня хочешь? – Рагнеда бросила нож и оттолкнула велок.

– Чтобы ты была счастлива, – он подошел к ней сзади и обнял за талию, уткнувшись лицом в мягкие ароматные волосы.

– Я была счастлива до тех пор, пока ты… – она запнулась и не могла больше и слова вымолвить.

– Ну что замолчала? Договаривай, – Светозар смотрел на нее из-за ее плеча.

– Зачем ты так со мной? – тихо спросила княжна. – Что я для тебя?

Они смотрели друг другу в глаза. Как Светозар хотел сказать, что любит эту несносную капризную вредину такой, какая она есть, но слова застряли в горле и никак не желали быть произнесенными вслух.

– Ты меня любишь? – княжна сама за него все сказала, прервав нависшую тишину. Ему осталось только подтвердить.

Девушка развернулась к нему лицом и пристально поглядела ему в глаза. Светозар отрицательно покачал головой, хотя внутренний голос до хрипоты кричал: «Да!»

– Тогда зачем ты меня мучаешь? – на глаза княжне наворачивались слезы, но она не давала им волю. – Я понимаю: у тебя семья, и ты ее не бросишь. Но я не пойду замуж, если ты признаешься что я для тебя значу. Твои глаза и ответы совсем разное говорят. Я буду с тобой, если захочешь… Будем тайком встречаться. Только не молчи, – из глаз текли слезы, было больно и обидно. Почему он так поступает с ней?

Эльф обнял ученицу крепко-крепко, но не смог себя заставить сказать то, что чувствовал.

– Не выходи за него. Потом всю жизнь жалеть будешь, – только и выдавил.

– Когда я тебя просила о том же, ты не послушал. И ты мне не ответил, – княжна прижималась к любимому, стараясь надолго запомнить его запах, тепло, прикосновения.

– Мы не должны быть вместе – у тебя своя судьба, у меня своя, – как ей сказать, что кто-то из нас умрет, если вместе будем? Он сейчас не говорил, а седце себе вырывал.

– Уходи, – Рагнеда сделала над собой усилие и оттолкнула Светозара. – Хватит надо мной издеваться. Ты прав – у нас разные дороги. За меня не бойся, я переживу.

Светозар взял девушку за руку, но она выдернула ее из его ладони и отвернулась, боясь совсем расплакаться. Никто никогда не заставлял ее плакать. Даже в детстве, когда дралась с мальчишками и получала от них.

– Не надо, – тихо ответила она. – Уходи.

– Я не желаю смотреть, как ты себе сама жизнь ломаешь, – Светозар повысил голос. – И на похороны твои, которые свадьба, я не пойду! Я уеду отсюда!

Он никогда на нее не ругался, но тут не сдержался.

– Интересно, куда? – княжна тоже начала злиться и громко говорить. В ее глазах поблескивали недобрые огоньки.

– Неважно, лишь бы подальше!

– Скатертью дорога!

– Какая ты, все же, упрямая! С бараном и то проще договориться будет!

Он ушел и хлопнул дверью. Рагнеда же села за стол и разревелась.

– Ненавижу, – процедила она сквозь слезы и запустила пальцы в волосы.

В это время вернулся Влас. Едва княжич увидел сестру в слезах, как сразу же выскочил вслед за Светозаром.

– Светозар! – догнал он наставника. – Послушай меня очень внимательно, – Влас схватил эльфа за плечо, – я все понимаю – ты Рагнеду любишь, но у тебя обстоятельства и все такое. Но еще раз доведешь ее до того состояния, в каком ты сейчас дома ее оставил, пеняй на себя. И нечего ходить травить ей душу! Сам маешься, так ее не заставляй! Понял меня?

Эльф посмотрел на дом, где в это время плакала княжна и хотел пойти к ней, успокоить. Но Влас понимал, что сестре от этого только больнее будет. Лучше им со Светозаром сейчас переболеть по отдельности, переплакать, потом легче будет.

– Черт бы вас побрал! – княжичу обоих было жалко, но вместе голубкам уже нельзя было быть. – Иди домой, я сам ее успокою. Только не появляйся больше, – он проводил Светозара до ворот, а после побежал в дом. Увидав сестренку заплаканной, княжич сел с ней рядом и обнял. – Ты как?

Рагнеда ответила едва слышно:

– Перемелится, мука будет.

– Он больше тебе на глаза не покажется, я обещаю. Потерпи чуток – там семейная жизнь начнется, медовый месяц. Все забудешь, как страшный сон.

– Знешь, я уже, было, почти согласилась отказать Вольге, если бы Светозар сказал что любит. Но бросать все ради неизвестности я не могу. Вдруг он со мной позабавится, а потом бросит? А мне потом с этим всю жизнь жить. Вольга не скрывает, он говорит, что любит меня и хочет всегда рядом быть.

– Думаешь, Светозар так подло обошелся бы с тобой: расстроил свадьбу, поигрался и бросил?

– Я уже и не знаю что думать.

– Рагнеда, у него семья. И ради тебя он ее не бросит. Лучше забудь.

Как было больно, душа рвалась на части. Ну почему они оба раньше молчали? Почему сама первый шаг не сделала? Зачем подруге отдала любимого?

После полудня в селение приехал торговец. С ним было трое помощников, которые помогали перевезти два обоза, полных мехами. Лишь по счастливой случайности его никто не ограбил в дороге. В Чернигове он прослышал о лесном народе и отправился к ним, чтобы нанять людей для охраны товара. А там и сам Андрей рассказал как добраться.

– Мне до места еще несколько дней пути, сами понимаете – два обоза с мехами. Я казной не обижу.

– Хорошо, – ответил Ярослав. – Вы пока отдохните с дороги, а я с дружиной поговорю.

Князь отправился на побоище, оставив гостей отдыхать.

– Ну что, хлопцы? Работенка есть – наш гость просит помочь товар довезти до дома. А до Волынска дорога не близкая да опасная – разбойники промышляют. Кто возьмется?

– Я, – Светозар уцепился за работу, как за соломинку. Он уже несколько дней искал повод уехать из Лешевой Пади.

– Светозар, а как же свадьба? – Ярослав не ожидал что Светозар вызовется. – Все веселье пропустишь.

– Ничего, я постараюсь успеть. За Златой есть кому приглядеть.

– Ну, смотри. Точно не передумаешь?

– Точно.

– Тогда иди собирайся. Завтра утром выезжать.

Следом вызвались еще несколько лешачей.

– Повезло тебе, дружище, – Ярослав вернулся к гостям, – самые лучшие из воинов с тобой едут. Так что, дорога будет гладкой.

– Вот спасибо, – обрадовался купец. – Я слышал от черниговского князя, свадьба у твоей дочери на носу? У меня шубы есть златом-серебром расшитые. Ежели понравится, пусть выбирает. А нет, так шкуры пусть берет, сошьет какую хочет.

– Спасибо, добрый человек.

В это время в светлицу вошла Рагнеда.

– Вот она, моя красавица-доченька, – князь протянул руку дочери.

– Хороша, княже, хороша, – у купца глаз загорелся. – Повезло жениху. А ну, дочка, пойдем-ка подарок на свадебку выбирать, – гость повел княжну во двор к повозкам. – Не стесняйся, бери что душе угодно.

В возах оказались шубы, выделанные шкуры волков, лисиц, куниц и т.д. Больше всего Рагнеде приглянулись шкуры черного волка. Купец без тени сожаления вытащил несколько (звери были довольно крупные, ворсинки лоснились на солнце). Княжна поблагодарила и отнесла дары в дом. В избе ей на глаза попался Влас – княжич нянчил Желану. Малышке было уже полгода, она сама садилась, агукала, и вообще была такой забавной, что даже Влас (который очень недолюбливал детей), мог подолгу с ней возиться.

– О, смотри-ка, тетка пришла. Чего принесла? – спросил княжич.

– Гляди: купец на свадьбу подарил, – Рагнеда развернула шкуры.

– Кстати, Светозар с купцом ехать вызвался.

– Он же сказал, что на свадьбе не появится – уедет.

– А тебе придется за Златой приглядывать. Справишься?

– Что она маленькая, что ли? У нее есть мать, сестра. Нянек куча!

– Ты меня поняла, о чем я. Когда мужа нет рядом, Злата к тебе идет. Ведь ты ей лучшая подруга.

– Какие меха отличные, – Рагнеда не желала больше об этом говорить, – шапка теплая выйдет…

– Да, теплая, – вздохнул княжич и отступился.

Властимир как увидел меха, так сразу же и загорелся: целых два воза! Лакомый кусочек, и говорить нечего. Дождавшись вечера, он снова отправился в лес к разбойникам. Там, не очень далеко от селения, у них было свое логово, где можно было спокойно встречаться, обсуждать дела, делить добычу. И о новой они были крайне рады услышать. Решено было двинуться ночью, чтоб напасть в самом неожиданном месте. На сходку явился и печенежский воевода с парой своих людей.

– Что же ты, Властимир, молчишь? Вестей не шлешь совсем? Или передумал?

– Я же сказал – для нападения нужен удачный день, когда леший народец меньше всего будет нас ожидать. И такой день довольно близок. Через неделю княжна выходит замуж, а завтра утром лучшие из воинов отправляются в Волынск – помогают одному заезжему купцу товар в сохранности доставить.

– Купец наш человек. Нам надоело выжидать, поэтому послали его, чтоб часть мужчин покинула селение.

– А Святополк что?

– Пришлет своих людей на подмогу. Так что силы наши в разы увеличатся.

– Я думаю, нападать лучше на закате, – предложил Властимир. – Все будут заняты приготовлениями к свадьбе, так что мало кто успеет что-либо сообразить. Только я попросить хотел…

Воевода очень удивился: Властимир никогда ни о чем не просил.

– Просьба? Ну, говори.

– Не троньте княжну.

– Мы со Святополком договорились убрать всех из княжеской семьи. Оставить девку в живых значит создать для князя угрозу и нарушить договор. Если княжна так умна и сильна, как я наслышан, то она доберется до дяди и отомстит.

– Я сам о ней позабочусь. Это уже не ваша проблема.

Мурад (воевода) рассмеялся:

– Властимир, да найдешь еще себе бабу. Ты представь как княжна будет к тебе относиться, когда узнает кто привел смерть в ее деревню.

– Я же сказал – это моя забота.

– С тобой приятно иметь дело. Ты никогда не подводил и всегда держал слово. Ты у Барукхана на хорошем счету. Думаю, он согласится оставить тебе желанную игрушку. Я с ним поговорю.

– Но ведь, Барукхан ничего просто так не сделает, – припомнил Властимир. Он достал из тайника ларец, полный золота, – Передай в дар своему хану. Скажешь, что от меня. А с тобой позже сочтемся. В моей избе под полом стоят пять сундуков, полных злата, серебра, самоцветов с жемчугами. Три из них будут твоими.

– Я же говорил, с тобой приятно иметь дело. Договорились. Ждите нас через шесть дней на этом месте. Только, Властимир, скажи мне… тебе не жалко свой народ под смерть подводить? Каково это – предавать тех, среди кого ты вырос?

– Я привык брать себе только все самое лучшее. А в нашем селении все самое лучшее достается Ярославу и его семейке. Их любят и почитают. А меня это бесит. Всем лешачам на меня наплевать, а мне – на них. Только и знают, что лицемерить.

– Я слышал, что у вас все равны, живут по справедливости, – Мурад пытался понять мотивы Властимира, причину его ненависти к землякам, – К вам со всех сторон идут те, кого считают изгоями.

– Вот именно – один сброд, который не может найти себе места в жизни, поэтому весь стекается сюда. От мусора надо избавляться. Разве нет? Кого ты жалеешь, Мурад? Убийц? К нам в Лешеву Падь часто приходят те, чьи руки кровью родных запачканы.

– Наши тоже. Или ты забыл, чем промышляешь? –спросил один из разбойников.

– Но мы не убиваем братьев, сестер, отцов. Мне терять нечего – никого из родных у меня там нет.

– Смотри, а то потом поздно будет. И дома, куда всегда можно вернуться, тоже не будет.

– Я найду себе дом там, где пожелаю. За меня не волнуйся.

– Говоришь как истинный печенег.

– Я уже давно живу кочевой жизнью. Мне не привыкать.

Печенеги ушли. Разбойники посматривали на главаря с опаской. Они, если честно, его совсем не понимали почему он считал, будто у него ничего нет. Он имел все: дом, друзей, уважение, богатство (хоть и ворованное). Чего же Властимиру не хватало, никто не мог сказать. Казалось, что даже он сам не знал.

Властимир рос единственным ребенком в семье. Родители его баловали, покупали самые лучшие игрушки, сладости, любили безумно. Когда их не стало, баловать, само собой, мальчика уже никто не стал. И, конечно же, никто так больше не любил, как родители. А так как Властимир привык получать все, чего пожелает, ему не нравилось то, что теперь нужно стало выкручиваться и добиваться всего самому. Лешачи о нем старались хорошо заботиться, поддерживали как могли, но никто мальчика не жалел. Ведь жалость хуже всего ломает человека. Именно не горе, а жалость – она всегда напоминает о случившемся, не дает забыть, встать на ноги. Но Властимир решил, что заботы селян о нем ему недостаточно. Он понял, что разбоем и обманом можно легко добиться многого. Только парень не учел, что ни друзей, ни любовь за золото не купишь.

Он обвел взглядом разбойников, ожидая их мнения. Однако, никто ему не ответил, лишь отводили в сторону взгляды. Главарь тоже смолчал и вышел, исчезая в темноте.

Утром Властимир зашел за Власом. Княжеская семья еще завтракала и гостя пригласили к столу. Молодец с удовольствием присоединился. После Рагнеда собиралась пойти тренироваться, и вместе с другом они ждали княжича во дворе.

– Ты вчера опять к своим «дружинникам» хаживал? – спросила девушка.

– И все-то ты видишь. Ничего от тебя не утаить, глазастая.

Властимир с разбойниками не пошли грабить купца – небыло смысла оббирать подосланного печенегами человека. Вчера он дал отбой своим людям.

– А я тебя тоже видел несколько дней назад. Зачем снова в лес пошла? Забыла чем все закончилось, когда ты с огнем колдовать пыталась в последний раз? И где же твои собачки? Ведь ты с ними уходила.

– Собачек у меня забрали. Им велено было к настоящему хозяину воротиться. А чего это ты за мной следишь?

– Я и не слежу. Тебя же Вольга дожидался. Разве мне надо было идти за тобой?

– Я из-за тебя ходила.

– Не понял, – Властимир думал, что ему послышалось.

– Я хотела тебе помочь. Ты совсем запутался, – Рагнеда посмотрела другу в глаза.