Находка

Еще одна бронемашина стояла наискосок, поперек ворот. От нее к створке шли два металлических троса, то ли приваренные к воротам, то ли продетые в какое-то отверстие.

– Выбраться пытались, похоже, – негромко произнес Палыч.

– Ага. И оборону держали, – ответил ему низкий скрипучий голос.

– Что, Серег?

– Вон, дальше смотри. Баррикада.

Камера уже повернулась обратно. Коридор перегораживали ряды зеленых ящиков и белых мешков. Видно было, что баррикаду начали возводить с помощью погрузчика, а заканчивали в спешке, просто наваливая мешки. За укреплением пол был черным. Пятно резко обрывалось в том месте, где коридор пересекала зарешеченная дренажная канава. На темном фоне угадывались не то мешки, не то тряпки.

– Мда, бунт на корабле, – задумчиво протянул Вася.

– Гранатами закидали, – ответил Дэн.

– Вот суки. Какие же суки… – голос Палыча сорвался.

– Палыч, брось. Мы с тобой и не такое … – попытался приободрить его Серега и тоже осекся. Он вдруг вспомнил картинку, тоже снятую с дрона: Палыч, худой как вешалка и страшный как живой мертвец, бежит под пулями к воротам лагеря, сжимая в окровавленных руках пожарный топор. Когда Легион подошел к 17-му, заключенные подняли восстание – все, кто еще мог двигаться. Двадцать пять человек, вооруженных пожарным инвентарем, заточенными ложками и пластиковыми ножами из зубных щеток. Палыч был единственным, кто выжил из штурмовой группы в тот холодный осенний день. И когда топор, наконец, удалось забрать, Палыча закутанного в армейское одеяло и дрожащего, пытались усадить в грузовик. А он все так же повторял, как заведенный: “Суки. Какие же суки”.

Дрон поплыл вдоль бесконечного бетонного коридора. Одинаковые серые металлические двери с красными и белыми двузначными номерами. Тут и там попадались тела и стрелковое оружие. Перед баррикадой некоторые двери были открыты – их использовали в качестве укрытий. Через каждые девять дверей – огромные гермоворота. Похоже, в какой-то момент осажденным удалось контратаковать.

В поле зрения смотревших трансляцию появилась карта. Вокруг синей точки – она отмечала текущее положение дрона – карта была четкой. Прямой, как стрела коридор делил подземный комплекс на две части. Чем дальше от коридора, тем более размытыми становились контуры.

– Акустический датчик, – сказал одноглазый Дэн, – у нас такие еще в Легионе были. Израильские. Только у наших чувствительность меньше была.

– Пятнадцать лет прошло, что ты хотел…

Некоторые гермоворота были открыты. Дрон остановился напротив большого проема и зрителям предстала лифтовая шахта. Три из четырех грузовых платформ, видимо, находились внизу или обрушились. На четвертой стоял грузовик, кузов которого был набит ящиками. Дрон завис над ящиками и плавно опустился на один из них. Откуда-то сверху выплыла пара манипуляторов.

Дрон быстро вскрыл ящик, оторвав несколько верхних досок. Внутри были маленькие белые мешки с четким штампом, гласившим: “Сахар, высший сорт”. Во втором ящике оказались картонные коробки с надписью: “ИРП”. Дата изготовления – сентябрь 2021.

– А что за ИРП?

– Индивидуальный рацион питания, сухой паёк. Раньше они так выглядели, когда еще была …ну, натуральная еда.