Секс

Спустя полтора года

Привет, я вернулся, настало время написать о том, что не написано, рассказать – о чём не рассказывают и порвать нахуй этот мир с его пустыми устоями…

Глава эта неспроста так называется, я не писал полтора года, сначала не работала клавиатура на лэптопе, я её изнасиловал вдоль и поперёк, да и сам лэптоп у меня заёбаный весь, но главное, Ворд тянет и этого мне достаточно. Я бы купил себе пишущую машинку, но это как-то уже чересчур таскаться с этой тяжеленой махиной, когда компьютеры в прямом смысле уже валяются на улице, а это допотопное дерьмо ещё стоит в разы дороже. Вот, а потом я нахуй забросил писанину, разочаровался я в этом сильно, был кризис. Ну, сами посудите, денег нет, жить негде, люди вокруг меня ебанутые, всё время чего-то им от меня надо, требуют всякою хуйню, книг не читают, не то, что моих, а вообще не читают, мол, глупости – это всё. Вот я и бросил это дело, хочется, чтобы читали мои книги, хвалили их и донатили хоть маленько, так, чтобы хватало на перекус и на крышу над головой в какой-нибудь дешманской стране. Причём, чтобы хвалили-то книги, не меня, но нет ведь, хуй кто напишет положительный комментарий, напишут только если не понравится, а если понравится, то совсем с дерьмом смешают, особенно знакомые и близкие, причём, чем ближе, тем злее и завистливее. Сложно принять, что кто-то рядом с тобой, может взять и, сука, книгу написать, тут, бля, сообщение в мессенджере сформулировать не получается, и двух слов в голове связать, а потом ещё и напечатать без ошибки, и тут, на тебе, кто-то берёт и книги пишет. Ладно бы хуйню какую бездарную, типа камеди клаба или сценарии для сериальчиков про общагу или интернов, так нет ведь, это книга, где есть герои, мысли, да ещё и нервишки щекочет, за живое задевает. Короче, кризис это вот такая хуйня – ты злишься на весь мир, за то, что тебя не хотят признавать и замотивировать себя на действия очень сложно, особенно когда клавиатура не работает, а денег на новую просто нет, и конечно же, никто не поможет. Это замкнутый круг, из-за злорадства никто не поможет, а от этого ещё больше руки опускаются, и чем больше они опускаются, тем больше злорадуются окружающие; и всё, пиздец, полтора года жизни в топку, ни одной строчки, ни единой попытки даже начать писать, зато куча ненужных действий совершено, чтобы заработать денег и хоть как-то поправить своё социальное положение, и конечно всё безуспешно. Потом пришло понимание, что лучше бы писал, толку от этого было бы больше, хотя бы сам для себя написал интересную книгу, а может и не одну. Признаюсь – да, мне мои книги очень нравятся, я прям зачитываюсь, иначе не писал бы, и уж тем более не рассылал по издательствам в надежде, что ещё кому-то понравится и мои книги придадут широкой огласке…

Короче похуй на всё это. Из Ташкента мы уже давно уехали, причём ирония судьбы в том, что сейчас я сижу буквально на чемоданах, чтобы поехать обратно в Ташкент, мне этого не хочется, но там может выпасть куш и тогда решится наш понт с жильём. В свои тридцать три года у нас может появиться своё жильё – это круто, жить независимо, где я смогу писать книги, а жена рисовать, да и вообще заниматься, чем только захотим, не боясь никого напрячь, никому помешать, не угодить, вообще никого не боясь. Надоело жить в страхе, это долбанное чувство, разъедает изнутри, лишает сна, аппетита, не даёт адекватно мыслить, в общем капец полный, за многие годы вынужденного сожительства с разными людьми, я их начал ненавидеть, не конкретно тех, с которыми сожительствовал, а всех, всё человечество.

Кстати клавиатура заработала сама собой, как только прошёл мой кризис, я не вру, честно, я вообще не умею врать, даже самые небылицы в моих книгах, это правда чистой воды. С книгами ещё одна странная штука у меня в жизни связана, это постоянные переезды, как только дописываю книгу до последней главы, так срочно куда-то переезжаю, причём в другую страну и неотложно, всё так складывается, аж не успеваем за событиями, и дописать совершенно некогда. Вот и в этот раз так же вышло, что мы срочно покинули Ташкент, а глава вот эта вот осталась недописанной.

Если вкратце, то мы занялись виноделием, вернее продолжили это благородное дело. Когда мы сидели на карантине, во время пандемии в двадцатом году, то наделали кучу вина, правильнее будет море, оно всё-таки жидкое. Вино мы наделали разное, из одуванчиков, из сирени, из лепестков роз, всего и не перечислить, девять видов и из них только виноградного вина три сорта – Пино-Нуар, Зенфандель и Изабелла. И вот весной у нас появилась возможность легализовать всё это и заняться уже по-настоящему, мы собрались и мотанули обратно в Киргизию, радостные, что сейчас заработаем кучу бабла. Там такое завертелось, ни в сказке сказать, ни пером описать, бегали по кабинетам, собирали справки, получали сертификаты, открыли фирму, но всё насмарку, спустили все деньги, что удалось скопить в Ташкенте и всё, что зарабатывали на продажах вина из-под полы, мы спускали на документы, справки, взятки, лабораторию. Наше вино даже слетало в Лондон, пожалуй, эту историю я и поведаю, она странная, но забавная.

Я не помню, кто нам подсказал, что в Киргизии есть сомелье из Лондона, у него винный магазинчик, подсказал, кто-то тот, кто попробовал наше вино и оно его воткнуло, оно вообще всем нравится, мы и сами кроме него никакой алкоголь пить не можем, раз попробуешь – никогда не забудешь. Ха, лозунг сейчас придумал. Так вот, притащились мы в этот магазинчик, нас встретил толстый парень Данил, провёл через торговый зал, уставленный винными кейсами и бутылками с вином в маленькую подсобку, где стоял небольшой столик, кресло и диванчик, в кресле сидел здоровенный дед с длинными седыми волосами, седой бородой и огромными ручищами, забитыми татухами. Говорили мы на английском языке, но писать я буду на русском, чтобы избежать сносок.

– Привет – поздоровался дед. – Меня Стив зовут. Стивен Маршал.

– А нас Юля и Денис. – Ответила Юля. – И мы виноделы.

– Реально? – Удивился Стив. – Вы делаете вино? Из чего?

Мы рассказали, из чего делаем вино, его это ещё больше удивило, а потом стал допытываться, как же мы делаем напиток богов.

– Расскажите, как вы делаете вино из винограда?

– Ну, мы берём виноград, давим его.

– Как давите? – Хитро улыбнулся Стив.

– Руками. – Я вытянул руки, и как бы хватая воздух, позжимал и поразжимал пальцы.

– Отлично, а потом?

– Потом добавляем туда сахар и всё это бродит.

– Так. – Оживился Стивен. – Вы вручную давите виноград, потом добавляете туда сахар и всё? Больше ничего?

– И всё, больше ничего.

– А дрожжи?

– А дрожжи на самой ягоде. – Ответил я.

– Ну, надо же. – Удивился Стивен. – Таким способом уже никто не делает, это старинный метод, сейчас сыпят в правильных пропорциях сахар, дрожжи и серу, чтобы не превратилось в уксус, дрожжи съедают сахар, вырабатывают спирт и погибают. Сейчас все так делают вино и только пять виноделен в мире, которые делают без добавления дрожжей, только с природными дрожжами, которые на ягоде находятся.

В общем-то, на этом наш разговор закончился, вернее, его самая важная часть. Мы договорились, что привезём ему вина на пробу, а он пообещал, что хорошо очень продаст их. Ну, конечно мы рассказали ему нашу историю, что занялись этим делом во время локдауна, ему это очень понравилось, и он загорелся ещё больше попробовать. Мы вышли из магазина окрылённые, не помня себя от счастья и радости, оставалось теперь только привести ему вина на пробу, ведь это же настоящий сомелье, что может быть лучше для винодела, чем оценка его детища от профессионального алкоголика, который перепробовал несметное количество вин, как хороших, так и плохих.

Со встречей затягивать не стали, отобрали самые красивые бутылочки, залили сургучом, наклеили наклейки и повезли Стиву на пробу, с коробкой мы облажались, она была из магазина косметики, вся обклеена скотчем, а сбоку был написан номер телефона и имя – Оксана. Да и пофиг, главное это содержимое, чтобы было кладом, какашка в красивой обёртке – это не мой стиль, пусть будет злато испачканное говном, его можно отмыть, и оно будет сверкать, как ему и положено. Короче, приехали мы в магазин, у входа, прям перед самыми ступеньками, Данил ковырялся с мотороллером, что-то там подкручивал, потом заводил, глушил и снова подкручивал, стучал, затем заводил, глушил и так раз за разом.

– Привет. – Поздоровался он с нами. – Вы к Стиву?

– Здрасте, да. – Ответил я. – Нам назначено.

Мы и вправду договаривались о времени встречи.

– Вы, знаете, он сейчас занят. У него встреча с послом Англии. – С важным видом произнёс Данил, с таким, что стало отвратительно, знаете, такой вассал, хвастается своим хозяином, мировоззрение раба. – Вы будете ждать или потом приедете?

– Будем ждать. – Ответил я и поставил коробку с бутылками на ступеньки перед входом, да, я держал коробку всё это время в руках.

Прождали мы около часа, потом делегация разъехалась, вышел Стив, мы перекурили и пошли вовнутрь пробовать вина, с ним был пожилой мужчина, тоже англичанин. Стив налил в бокалы вино, для себя и своего приятеля, поболтал содержимым в бокале, покрутил, посмотрел на свет, понюхал и, наконец, отхлебнул. Всё это время мы с нетерпением следили за ним, он это понимал и от этого важничал ещё больше, театр был неприятным, но весьма интересным. Стивен побултыхал вином во рту, как мы это обычно делаем после чистки зубов, чтобы смыть зубную пасту, потом проглотил, почмокал немного и сказал:

– Отличное вино, только слишком сладкое. Зачем так много сахара?

– Нам нравится сладкое вино. – Ответила Юля.

– Цвет хороший, запах отличный и вкус превосходный. – Продолжил Стивен. – Сама ягода очень хорошая, вызревшая, но много сахара, ценятся сухие вина.

– Хорошо, мы попробуем сделать сухое вино, но оно будет только через год, а с этим нам надо что-то делать.

– Я помогу вам его продать. – Он вдруг просиял. – У меня появилась идея.

Стивен позвал Данила, дал ему денег и попросил сходить в магазин за минеральной водой. Забыл совсем написать, пока Стивен пробовал и разглядывал наши вина, а потом общался с нами, его приятель, тот, второй мужичок из Англии, который, как оказалось потом ,и был послом Англии, скакал с бокалом по всему магазину, любовался и пил наше вино, ему оно очень понравилось, он разглядывал бутылки, этикетки, сургуч.

Вернулся Данил с бутылкой воды, Стивен налил вино, разбавил водой, попробовал, добавил воды, снова попробовал, немного подлил вина, попробовал и расплылся в улыбке.

– Попробуйте. – Он протянул бокал. – Вода разбавила сахар, и проявился вкус ягоды.

Мы попробовали коктейль.

– И вправду так вкуснее. – Удивился я.

– Я помогу вам продать через рестораны вино, вы так намного больше заработаете, и я заработаю. Я сделаю вас богатыми.

Он отобрал несколько бутылок.

– Это вино я повезу в Лондон, я повезу на винодельню к своему другу, у него там лаборатория, буду держать вас в курсе. Вернусь через пару недель и продам ваше вино в рестораны.

Мы буквально выпорхнули из магазина и окрылённые полетели ждать известий из Лондона и возвращения Стивена. Это, знаете, бывает вот так в жизни, жил, мучился, парился с неудачами, а тут, раз и всё закончилось, наконец-то вырываешься из стада неудачников и становишься тем, кем никогда не должен был стать, это счастье, это эйфория, не передать словами.

Но… Как всегда, есть одно большое, НО, и здесь оно тоже притаилось. Стив попросту исчез, он не отвечал на наши сообщения, и не то, что через две недели, а по сей день он не появился, ничего из обещанного не сделал, и возил ли он вино в Лондон, тоже не известно. А самое главное, зачем он говорил нам все эти возвышенные слова, зачем обещал, а может он попросту помер. Но… Мы остались ни с чем, всё как всегда, из этого, кажется, не вырваться. Везёт кому-то, но не нам, хотя, я всегда верил, что мне должно повезти, хоть когда-то, вот хотя бы даже с вот этой книгой, но с другой стороны знаю, что не бывает везения… Короче, не стоит это даже рассуждений и траты нашего с вами времени. А отправимся-ка мы лучше обратно в Ташкент, туда, где и когда была написана книга «Блядство», потому что последняя глава этой книги была дописана там, в телефон, на работе в ресторане.

Так давно это было, что не припомнить тот вечер, в который я написал заключительную главу. Но шёл дождь, лил как из ведра, зима в Ташкенте вообще дождливая, а не снежная. Я ехал в такси на работу, по стёклам машины лили струи воды, поскрипывали дворники, еле слышно гудел кулер в печке, было тепло и сыро, как это обычно бывает в такую погоду. Мокрый асфальт отражал красные огни габаритов и стоп огней впереди едущих машин, по которым тоже струилась вода. В такую погоду особенное настроение, немного грустное, немного радостное, в меру романтичное и слегка тоскливое, но в целом приятно ощущать себя в этом состоянии.

Я расплатился с таксистом, вышел из машины, добежал до дверей, они, такие, знаете, громоздкие, деревянные с резным рисунком, причём не узбекским, а киргизским, потому что здесь находился, когда-то ресторан «Ханство Манаса», это герой одноимённого киргизского эпоса, который объединил все киргизские племена в горах Ала-Тоо. В ресторане много осталось от прошлых хозяев, которые, к слову, и есть владельцы «Стим Бара», это то заведение, куда я ходил в самом начале устраиваться на вакансию контролёра зала. В подвале, где находилась бухгалтерия и куда мы все в конце смены ходили за зарплатой, валялись маленькие войлочные юрты, в них при Манасе приносили счёт, но вот орнаменты на них были вовсе не киргизские, а греческие, такие, знаете, квадратные волны…

О, блин… Вспомнил… Там в подвале находился зиндан, прям самый настоящий, с орудиями пыток, это известное место на весь город, все ходили в «Ханство Манаса», что бы посмотреть на этот средневековый ужас, а страшно действительно было. Больше всего мне понравилась, ну, скорее запомнилась дыба, это такое кресло с шипами, в него усаживали человека и десятки острых наконечников впивались в тело, ноги прижимали дощечкой с шипами, а руки приковывали кандалами. Капец, аж яйца сжимались у меня каждый раз, когда спускался в подвал за зарплатой и разглядывал это орудие пыток, страшно представить, как человека силой усаживали, он сопротивлялся, кричал, вырывался, но всё бесполезно, правосудие та ещё машина пыток и уничтожения… Потом его приковывали, он визжал, истекал кровью, говном и мочой, а спустя какое-то время силы покидали тело и из груди вырывался лишь хриплый стон. Пиздец… Причём к зиндану это кресло никакого отношения не имеет, это испанский стул на самом деле, а дыба – это абсолютно другое, это стол, на котором человека четвертовали, растягивая за ноги и руки в разные стороны, но узбеки не разбираются даже в орудиях пыток, поэтому на кресле висела табличка с надписью – «ДЫБА»… И такую вот кровавую картину рисовало мне воображение, каждый раз, года я спускался за зарплатой, мало приятного, но это как ни что лучше выражает сущность человека… Без комментариев… Так это я созерцал реквизит, представить даже не могу настоящее орудие пыток, которому сотни лет и дерево которого пропитано всеми соками человеческого тела, у него наверняка своеобразный цвет и запах, фу, жуть, ненавижу людей, лучше бы они трахались без конца, чем вот это вот всё… Чем вот это всё… Вот это всё… Это всё… Всё это «Блядство»:

Глава 7. О чём говорят мужчины

Мужики сплетники как женщины, может и похуже, по крайней мере в своей откровенности. Когда мы собираемся сугубо мужской компанией, то обсуждаем не только машины, но ещё и женщин, причём когда кого и как трахали. Вообще среди мужиков бытует мнение, что когда мужик изменяет, то он ебёт бабу, а когда баба изменяет, то ебут всю семью, а ещё и вот это: – «секс без любви – это не измена, это просто снять стресс». Вот одну такую посиделку я в заключении всего и опишу, мужчины за это на меня обидятся, а женщины будут шокированы, но это про нас про всех, это про ваших мужей, сыновей, братьев, отцов, да и просто коллег с соседями. Это обо всём племени с хуем и яйцами, и те, кто это отрицает, у того либо яиц нет, либо он врёт.

То была обычная пьянка, которая закончилась в сауне со шлюхами, так очень часто заканчиваются сугубо мужские посиделки, мы без женщин не можем, некоторые из них это прекрасно понимают, и берут почасовую оплату, а мы готовы платить. Вот есть такие женщины, которые не дают мужьям, пиздой шантажируют, так себе манипуляция, вы понимаете, что мужик может просто заплатить другой женщине за так называемый – «супружеский долг». Вообще эта тема требует большего внимания, причём со стороны специалиста, а в книге достаточно просто упомянуть, вдруг ты дочитала до этого места, и ты не даёшь мужику своему, то прям сейчас иди, отсоси у него, пока не поздно.

Мы сидели, пили пиво, разумеется, с водкой, без неё это просто деньги на ветер. Из закуски была рыба, и кажется салаты, но к этому вернёмся чуть позже.

Встретились мы все в баре, нахерачились там изрядно, накурились, пытались списать компанию девушек, но те никак не хотели уезжать с нами, а просто крутили на бар. Мы их впустую напоили и только распалились в предвкушении вечера со знатной еблей. Нам бы дешевле вышло сразу поехать и выебать шлюх, но ведь суть игры именно в том, чтобы списать «порядочную» шкуру, которая даёт не всем и не за деньги, это охуеть как поднимает самооценку. Но с этими шкурами было что-то не то, они не хотели играть по правилам животного мира. Ну, и тут кто-то предложил поехать в сауну и от души потрахаться, в компании всегда находится кто-то, кто предлагает купить проституток. Поддержали не все, мы впятером отправились продолжать вечер, в надежде получить то, чего не получили.

Заехали в магазин, накупили салатов, рыбу, пиво, ну, и водку. Прозвонили сауны, номера всегда есть, почти у всех в телефонах, мы их обычно записываем – «Коля ходовка» или «Саня замена масла», да и подруг так же записываем. Бывает даже так, что просишь у приятеля по ходовке кого-нибудь дать, он кидает тебе номер, звонишь, а там девушка берёт трубку и, не понимая, какой Коля, какая ходовка, в недоумении шлёт тебя на хуй. Только вот не надо сразу залезать в телефон к мужу и звонить по всем СТОшкам, ты-то ему сосёшь хуй, надеюсь, но если ты из тех, кто манипулирует своей пиздой, то тогда и звонить не надо и так всё ясно. Короче, поспорили, где сауна лучше, чище и дешевле, пришли к консенсусу и поехали трахаться.

Нас встретила женщина лет пятидесяти, проводила в комнату отдыха. Мы разместились, попросили её вызвать девушек, включили огромный монитор, висевший на стене, нащёлкали музыкальный канал, выпили, разделись и пошли в парилку.

– Может банщицу выебем, а? Её походу давно никто не ебал.

– Интересно, почему это?

– Фу, бля, пиздец ты извращенец.

– Бля, мужики, я как-то списал двух баб, им за пятьдесят было, они реально мне в матери годятся.

– Нахуя ты их списал?

– Бля, у одной из них дочь была красивая, я вообще к ней шары катил, она отдыхала с мамой и тётей на море. Они меня, суки, напоили и её мамка начала ко мне лезть.

– Так это они тебя списали.

– Получается так. Бля, мне прям противно было, она говорила дочери: – «это твой новый папа», а я всё надеялся, что выебу её дочь.

– Ну ты, пиздец, папик, блядь.

– Ага, вспоминаю и самому противно. Потом поехали домой вместе с дочерью и мамашей этой, та главное, просекла всё и говорит: – «ты на мою девочку не смотри даже», но я надеялся, что мне удастся всё-таки её выебать, ну, дочь эту ебанную. Она реально ничёшка была, личико милое и сисечки такие большие, жопа ахуенная просто.

– Ну и чё? Ты выебал её?

– Да, хуй там чё! Она съебалась, оставила нас вдвоём со своей мамой. Та меня сразу в постель потащила. Я говорю: – «мне надо носик припудрить» – и пошёл посрал, душ принял, ну, думаю, похуй, хоть её выебу.

– Выебал?

– Ща, не перебивай, я же рассказываю. Захожу в спальню, полотенцем обмотанный, а та разделась и голая лежит, спит, храпит, пиздец, страшная такая, складки на животе, жопа в целлюлите вся. Но, думаю, похуй, выебу и домой поеду. Скинул полотенце, полез на кровать и тут она как пёрднет, громко так и вонюче, я чуть не блеванул, оделся и съебался оттуда.

– Нихуя ты отчаянный. Пойдёмте, накатим, что-то я запарился париться.

Мы переместились в комнату отдыха, налили по стопке.

– Давайте, за баб!

– Нехуй пить за них, лучше за то, чтобы мы поебались сегодня хорошо.

За это и выпили.

– Чёт долго едут эти шлюхи.

– Работы много. Щас приедут страхолюдины какие-нибудь. Чё делать будем? Откажем или возьмём?

– Бля, мужики, я как-то ебал горбатую шлюху, пиздец жалко было её.

– Да тебе вообще похуй, в кого хуй совать.

– Я её раком пялил и за горбик держался, он у неё небольшой такой был…

– Бля, хорош ты, не продолжай. Давайте выпьем лучше.

Мы налили ещё по стопке, и тут открылась дверь, вошли девочки, все красивые, в миниюбочках, у одной блёстки на лице.

– Опа, девочки, а мы вас заждались, ну-ка раздевайтесь, утешьте дядю… Мы вас всех покупаем.

Шлюхи переглянулись и вышли. Банщица сообщила нам, что они отказались, но она вызвала других.

– Ёбанные шмары!

– Бля, у меня первый раз такое, обычно я отказываю.

– Это всё из-за тебя, походу.

– Иди ты на хуй. Они как глянули на твою рожу кривую, так съебались.

– Ты кого нахуй послал? Я тебя сейчас ебать буду вместо шмар этих.

– Э, бля, мужики, хорош! Ща приедут девочки, будьте поделикатней и всё срастётся. Давайте бухать, пока ждём.

Мы налили, выпили, «за нас с вами и за хуй с ними», закусили, потом пошли в парилку, поддали жару и растянулись на пологе.

– Бля, мужики, думаю купить УАЗ ПАТРИОТ, чисто на рыбалку ездить, что посоветуете? Они вроде ничё так делать научились, симпатично.

– Да ведро это с болтами, дизайн вроде ничего, а так хуйня-хуйнёй. Бери крузака, вот это танк.

– Или паджерика возьми, у меня был, ахуенная машина.

– Бля, митсубиси под окном – горе в семье. Гы-гы-гы. Такая же табуретка, как и УАЗ. Лучше подкопи денег и Лексус возьми.

– Мальчики! – Раздался голос банщицы. – Девочки пожаловали.

– Пожаловали, блядь бляди… Ха-ха.

Мы всей гурьбой вывалились из парилки, обмотанные мокрыми простынями, девчонки были как на подбор красавицы, длинноногие, большегрудые, в общем, то, что надо.

– Ууу, какие красавицы, берём всех! Раздевайтесь! Хочу видеть ваши пездёнки.

– Не слушайте его, он дурак. Проходите, выпейте для начала, давайте познакомимся.

Девчонки переглянулись с растерянным видом.

– Не бойтесь, никто вас не тронет.

– Как так, не тронет, а нахуя они приехали?

– Завали хлебало, всех распугаешь.

– Да, чё ты распинаешься так перед этими шлюхами?! Эй. Бляди, вам деньги нужны? Раздевайтесь и сосите по очереди.

– Не слушайте его, говорю же, он дурак, его в детстве уронили головой об пол.

– Ага, кафельный. Ва-ха-ха. Вот тебя как зовут?

– Снежана.

– Садись, Снежана, выпей с нами, мы тут празднуем встречу одноклассников.

– Ага, мы все одноклассники.

– Что-то вы возрастом все разные. – Снежана улыбнулась.

– Говорю же, он дурак, до сих пор ещё ходит в школу. Девочки, не стесняйтесь, пейте, ешьте, сосите.

Я разлил водочку по стопкам и раздал девчонкам, они взяли, я поднял свою рюмку:

– За прекрасный пол, без вас мы становимся животными. За вас, девчонки, как хорошо, что вы скрасили наш вечер своим присутствием.

Дальше я думаю, не стоит расписывать всё в подробностях, всё происходило, как всегда, происходит в жизни, без лишнего пафоса и экстравагантных происшествий, как в романах Фердинанда Селина, вообще мир литературы и кино отличается от реального мира, возможно, именно это и притягивает зрителя и читателя. Но у меня всё иначе, я не хочу создавать пустую фантазию с припудренными поступками и заретушированными людьми, кубиков на прессе нет ни у кого и хорошо, если после тридцати хуй стоит всегда, когда этого хочется и сиськи ещё не обвисли вместе с мешками под глазами. Жизнь уродлива и воняет потом, кровью и дерьмом, как не абстрагируйся, от этого не убежать. Так, что мы просто сношались, причём даже без особых извращений, никто из шлюх как в порнухе не сквиртовал, не устраивали они так же и лесби шоу, даже за доплату, да и горловой минет это тоже слишком. Самое извращённое, это анал, двое из девчонок дали нам в попку. Вот и всё, никаких плёток, наручников, латекса, даже золотой дождь – это слишком в повседневной жизни, мы живём скучно, без права на радость как на телеэкране или в книгах, реальность не оправдывает наши желания, и представления о ней. Под утро, уже не оставалось сил пить и ебаться, кто-то уснул, кто-то покинул нас и отправился к семье, причём, шлюхи тоже. По сути, остались «живыми» только я и Снежана. Она рассказывала свою слезливую историю, как развелась с мужем алкоголиком, который её избивал, осталась с маленьким ребёнком на руках и ничего ей не оставалось, как только выйти на панель, торговать своим телом, чтобы поднять малыша, теперь она ходит в школу, да, у неё девочка и Снежана надеется, что у дочурки жизнь сложится иначе. Она рассказывала, как работала проституткой в ОАЭ, какие там щедрые мужчины, у неё было всего трое постоянных клиентов, которые задаривали её дорогими подарками и платили хорошие деньги. Ещё она рассказала, что там мужчины целуются с проститутками, а у нас брезгуют, мол, как это так целовать, она же хуи сосёт, там даже пизду лижут, бывают такие, которые только ради этого вызывают девочек…

На рассвете, мы вышли из сауны, банщица закрыла за нами массивную дверь, все погрузились в такси и разъехались, кто куда, делая вид, что ничего не было этой ночью, всем предстояло вернуться к своей обычной жизни, а девчонкам выспаться и ночью опять выйти на смену. Остались у ворот только я и Снежана.

– Может по чашечке кофе? – Предложил я.

– Пожалуй, да, только мне надо дочь в школу отправить.

Мы отправились на поиски любого открытого кафе, чтобы выпить чашечку кофе, Снежана взяла меня под руку, и я ощутил совсем другое существо рядом с собой, такую, знаете, хрупкую, нежную девочку, прям сама невинность, девочка-целочка, никогда бы не поверил, что она шлюха и мы драли её всю ночь во все дыры за умеренную плату… Мы сели за столик, заказали кофе – «Что ты делаешь?» – мелькнула у меня в голове мысль, она мило улыбалась, флиртовала, будто не сосала мой хуй ночью и не дала кончить себе на грудь. Для меня постепенно это всё начинало казаться неправдой, выдумкой, я поддавался её чарам. У неё отлично это получалось. Она предложила начать всё заново, и я согласился.

– Меня зовут Аня и я учусь в меде на втором курсе.

– Я и не знаю чему верить? – Я правда растерялся.

– Верь мне. – Она так улыбнулась, что яйца мои сжались и плеснули окситоцином в заднюю долю гипофиза. – Я настоящая.

– Полегче, женщина, я ещё не забыл, что мы делали с тобой за деньги.

– То была Снежана, а я другая. – Она снова улыбнулась и опустила глаза в смущении.

– Мать твою, как ты это делаешь?

Помимо того, что она не Снежана, у неё ещё не оказалось детей, и мужа никогда не было, да и в эмиратах она никогда не была. Не поверите, она даже из благополучной и состоятельной семьи, настолько благополучной, что её до сих пор воспитывают и наказывают, что и привело к стремлению к независимости любыми путями… Но это уже совсем другая история, в которой мы отправились к ней в съёмную квартиру и предались утехам не за деньги, а по любви, но то, во что это вылилось не имеет никакого отношения к этой книге и достойно другой, отчасти романтичной, отчасти остросюжетной книги, и возможно когда-то я поведаю эту историю, а пока это всё, вы дочитали до конца, найдите меня в соцсети, подпишитесь и оставьте отзыв.