000
ОтложитьЧитал
Глава 6
Услышав стук в дверь, я оторвалась от чтения и подняла голову.
– Да?
– Можно? – спросил Эмиль, протискиваясь внутрь и прикрывая за собой дверь. Я кивнула, но брат не стал дожидаться моего разрешения. Он присел в кресло рядом с моим столом и улыбнулся. В глазах горел нездоровый блеск, что заставило меня насторожиться. – Я все придумал.
Тяжело вздохнув, я откинулась на спинку кресла и сложила руки на коленях.
– Эмиль, я же сказала тебе, что это лишнее.
Всю неделю после нашей с Касимом встречи Эмиль фонтанировал идеями о том, как сорвать мой никах. Каждый раз я отвергала все его задумки, поскольку, в первую очередь, мы оба понимали, что меня найдут и вернут в течение не более, чем пары часов. А когда вернут, дадут хорошую выволочку. В лучшем случае после этого срок ожидания нашей свадьбы с Касимом значительно сократится и нас, скорее всего, поженят в тот же день. А в худшем Таймазов откажется от этого брака, и меня выдадут замуж за какого-нибудь уродливого вдовца, жена которого умерла, например, от его побоев. Или отдадут кому-то в гарем. Да, это было запрещено законом, но власть имущим на законы было наплевать, а таких в окружении отца имелось немало. Но сегодня Эм аж подскакивал, горя желанием поделиться новой идеей.
– Ты не торопись с выводами, Алсу. Ну подумай сама: какой брак тебя ждет? Он же будет издеваться над тобой!
– С чего ты взял? Касим не похож на такого человека.
Еще как похож. Я представляла себе наш брак в самых черных красках. Что я буду заперта дома, мне будет позволено только рожать детей и вести домашний быт, во всем угождая своему мужу. И я боялась этого брака так сильно, что у меня тряслись поджилки. Но еще больше страшилась альтернативной ситуации, которая могла наступить в случае моего непослушания.
– Касим как раз похож, и ты знаешь это не хуже меня. Алсу, как он мог за столько лет не обзавестись любимой женщиной? Ни один здоровый мужик этого не выдержит. Десять лет! – брат с такой горячностью произнес это, как будто сам до сих пор не мог поверить в этот факт. – Десять лет он не появлялся, а теперь вдруг вспомнил о своей невесте! Где он был все это время? Ты знаешь? – Я покачала головой. – Даже мне отец не рассказал! Я весь интернет перелопатил, но там ни крохи информации. Ты представляешь, насколько он зашифрован, Касим этот? В общем так, сестра, у меня есть план.
Я слушала Эмиля, и с каждым его словом волоски на моем теле становились дыбом. План был дерзким, по своей воле я бы никогда не поступила так просто из страха, что меня выследят и накажут. Меня одолевали смешанные чувства, когда до трясучки хочется воплотить желаемое в жизнь, но страх настолько мощный, что временами перевешивает желание. Мысленно я представляла, как все это будет происходить, и, если послушать моего брата, все должно было пройти очень гладко. План был продуман идеально, здесь Эму нужно отдать должное. Этот коварный мальчишка мог бы возглавить корпорацию подлости и захватить мир. Он знал об этом, и нагло пользовался своим талантом. Слушая его рассказ, я тяжело вздыхала, но к концу действительно начала сомневаться в том, что действовала правильно, отметая план Эмиля. Возможно, все на самом деле могло получиться. По крайней мере, у меня была поддержка и защита моего брата. И пускай он был младше, я не сомневалась, что он будет защищать меня, как никто другой. Словно молодой лев, перегрызать глотки всем, кто захочет причинить мне боль.
– А если папа найдет меня? Если выгонит из семьи?
– Я уйду вместе с тобой.
– Эмиль…
Он похлопал меня по плечу и широко улыбнулся своей невероятной улыбкой, от которой все девчонки школы – а теперь уже наверняка и университета – сходили с ума.
– Не парься, сестренка, выплывем.
– Эмиль! – послышался за дверью голос отца, а мой брат закатил глаза.
– Я пошел на каторгу.
– В смысле? – улыбнулась я, глядя на то, как брат поднимается с кресла.
– Очередная беседа отца с сыном.
– Держись, – ответила я.
– Кстати, не звонил? – спросил Эмиль у самой двери. Мы оба понимали, о ком он спрашивает, и я качнула головой.
– Нет.
– Ну, оно и к лучшему.
– Согласна с тобой.
Как только брат, послав мне воздушный поцелуй, покинул мою комнату, я снова опустила взгляд на медицинский справочник, но ни одно слово, по которому скользил взгляд, не задерживалось в голове. Мне приходилось снова и снова перечитывать предложения, чтобы хоть как-то уловить смысл написанного. Дверь в комнату снова приоткрылась, и теперь в кресло, в котором сидел Эмиль, присела мама.
– Как ты, дочка?
– Все хорошо, – ответила я с улыбкой. – А ты?
– Я тоже.
– Как Карим?
– Назначенное тобой лечение подтвердил педиатр. Температура снизилась, и малыш наконец уснул.
– Но сироп все равно надо давать по часам, независимо от температуры.
– Хорошо, буду контролировать.
– Ночью я побуду с ним.
– Тебе рано утром на работу.
– Не страшно. Я буду спать рядом, заведу себе будильники, чтобы давать лекарство, и буду снова ложиться. Тебе нужно отдохнуть, ты уже второй день возишься с ним без сна и отдыха.
Мама улыбнулась.
– Такова материнская доля.
– Но если ты можешь переложить часть ответственности на чужие плечи, то почему бы не сделать этого?
– Ты поймешь, когда сама станешь матерью. Пока твой ребенок болеет, ты все равно не сможешь нормально уснуть. Так какая разница, где балансировать на грани сна и реальности – в своей постели или в детской спальне? Там мне будет даже спокойнее, потому что я буду слышать его дыхание.
Я кивнула. Даже не имея своих детей, я понимала, о чем она говорит. Потому что, когда болел любой из братьев, мне хотелось быть с ними рядом.
– Как у тебя с работой? – спросила мама.
– Все хорошо. Мне очень нравится больница и коллектив. Уже привыкла к ним ко всем.
– Папа хочет перевести тебя в новую больницу.
– В каком смысле? – нахмурилась я.
Мама отвела взгляд и поправила тонкую ткань своего платья.
– Говорит, в другой больнице тебе будет лучше. Это частная клиника, одна из сети, которая принадлежит семье Касима.
Я нахмурилась сильнее.
– Я еще не вышла за него замуж, а он уже пытается решить за меня?
– Не кипятись, дочка. Отец с Касимом хотят как лучше. Там ты будешь под надежной защитой.
– От кого, мама? – в моем голосе сквозило отчаяние, пока я смотрела в глаза своей мамы. – Мне не грозит опасность, за мной не гонится маньяк, я не балансирую на грани жизни и смерти! От кого они хотят меня защищать?
– Тише, не так громко.
– Мама, он просто пытается посадить меня на поводок, – понизив голос, произнесла я. – Задушить мою самостоятельность.
– Не говори так. Из того, что я услышала от папы, Касим очень внимательный и уважительно относится к твоей профессии. Сказал, что после свадьбы ты вольна продолжить работать.
– Ну спасибо ему за такое одолжение. Я просто в восторге.
– Алсу, – мягко произнесла мама.
– Мамочка, это пытка: жить и знать, что за тебя все решили. Что тебе на шею накинули удавку и контролируют, насколько туго ее затягивать.
Мама вздохнула и посмотрела перед собой.
– Это я виновата, что ты у меня такая свободолюбивая. Непокорная душа, которая рвется на волю и боится малейших условностей. Брак, моя девочка, – это счастье. А с таким мужчиной, как Касим Таймазов, ты будешь как за каменной стеной. Это ли не высшая благодать для женщины – обрести мужа, который способен подарить ей безопасность и любовь?
–Ты видела его? Он не способен дарить любовь. От него веет холодом на многие километры. Он же как айсберг, мама, настоящий ледник!
Она снисходительно улыбнулась и легонько похлопала меня по руке.
– Я думаю, ты ошибаешься. По крайней мере, дай ему шанс. Познакомься с ним поближе.
– Как?! Когда?! После никаха? Будет поздно, мама.
– Никах состоится, Алсу, хочешь ты того или нет. И только от тебя зависит, как вы построите свою семейную жизнь. Ты же знаешь, что женщина правит атмосферой в семье. Если ты дашь себе шанс быть счастливой, то и твой брак станет таким.
Я смотрела на маму и понимала, что она на самом деле верила в то, что говорила. Она и правда считала, что я могу быть счастлива в браке с незнакомым мужчиной. Ужас от осознания того, что на моей стороне остался только брат, сковал мой позвоночник. Где-то под грудью я почувствовала холодный ком, который распирал внутренности и ломал ребра. Такой одинокой и брошенной я себя чувствовала впервые в жизни. Мама поднялась и поцеловала меня в макушку.
– Пойду в душ, пока Карим не проснулся.
– Хорошо, – выдохнула я.
– Ты бы ложилась отдыхать.
– Да. Сейчас только дочитаю раздел и лягу.
– Спокойной ночи, дочка.
– Спокойной, мамуля, – пожелала я и, как только за мамой закрылась дверь, откинулась на спинку кресла.
Взгляд блуждал по каждому из окружавших меня предметов, не задерживаясь надолго ни на одном из них. В голове мелькали картинки. Сбор сумки, вранье, отель, поезд, новые документы, наличные деньги, полиция, сокрытие личности, побои отца, брак со стариком в наказание, никах с Касимом… Каждая из картинок была страшнее предыдущей, от каждой сердце колотилось все сильнее. Я чувствовала себя птицей в клетке, которую раньше хотя бы изредка выпускали полетать, но теперь заперли на веки, бряцнув навесным замком, который повесили на петли дверцы. И от этого мнимого бряцанья я внезапно вздрогнула. Взгляд упал на лежащий на столе телефон. Не думая дважды, я подхватила его и написала сообщение Эмилю:
«Отвези меня утром на работу».
«Заметано, сестричка» – пришел от него ответ. Думаю Эм догадался что, отправив ему сообщение, я принимала его предложение о побеге.
Глава 7
Утром мне пришло сообщение с незнакомого номера:
«Доброе утро. Я заеду за тобой в восемь. Касим»
Вот так и ускорился бег моего сердца, вынуждая весь организм проснуться и перейти в экстренный режим работы. Точно, он же собирался отвезти меня на работу. За всеми этими переживаниями и разговорами я и забыла об этом.
Алсу: «Спасибо, меня брат отвезет»
Отправила ответ и быстро сохранила контакт себе в телефон. Мало ли, вдруг будет звонить, а я не буду знать, что это он, и случайно отвечу на звонок. Не хотелось бы.
Касим: «Мне казалось, мы договорились»
Алсу: «Вряд ли твое желание можно трактовать как договоренность»
Отправила, а потом с ужасом уставилась на экран. Это был слишком дерзкий ответ. Вряд ли Касим спустил бы мне такое на тормозах. Но он, на удивление, прислал только короткое пожелание хорошего дня. Я все еще смотрела на телефон, нахмурившись. Может, Касим собирал мои дерзости, словно монеты в копилку, чтобы потом – когда уже станет моим мужем – наказать за все разом? Я быстро перебирала в голове все наши немногочисленные диалоги, чтобы вычислить, когда еще мой неуправляемый язык побежал впереди мозга, но не отыскала ничего подобного в своей памяти и выдохнула. Возможно, для меня было еще не все потеряно? Воспоминания о том, что отец с Касимом уже приняли решение касаемо моего места работы, заставило скривиться и увериться в правильности выбранного пути.
Два часа спустя я прыгнула в машину отца и посмотрела на брата. Он поглаживал руль, словно любимую женщину.
– Пора обзаводиться собственной.
– Папа ведь обещал тебе на восемнадцатилетие.
– Ну вот я и жду, хотя мог бы уже подарить.
– Так у тебя же запросы, – со смехом сказала я. – Такую, как у меня, хоть каждую неделю покупай, а ты хочешь что-то…
– Навороченное, да. Девок буду катать, – мечтательно произнес он.
Мы отъехали от дома и полдороги говорили обо всем, кроме того, что беспокоило меня больше всего. Как будто оттягивали сложный разговор, который пугал до чертиков. Сердце то и дело сбивалось с ритма, стоило мне только начать думать о побеге. Мы остановились на красный сигнал светофора и как по команде перестали болтать о пустяках. На несколько секунд в салоне машины повисла тишина, а потом Эмиль разорвал ее самым сложным вопросом:
– Решилась?
– Мгм.
– Алсу? – позвал он меня и посмотрел, прожигая своими черными глазищами.
– Решилась, – выдохнула громче.
– Ну и молодец.
– Они с отцом решили перевести меня из той больницы, где я сейчас работаю, в клинику Таймазовых.
– Зачем? – спросил Эмиль, трогаясь с места.
– Чтобы якобы я была под защитой.
– От кого?
Я вздохнула и посмотрела в боковое окно. Понятное дело, от кого. От Виталика. Никто не говорил этого вслух, но ответ плавал на поверхности. Правда, Эм ничего не знал о наличии у меня ухажера, так что рассказывать ему я не стала.
– Не знаю, – ушла от прямого ответа.
– Ладно, план в силе, дай мне пару дней доработать нюансы, а ты пока договорись о нескольких днях отпуска. Точнее, о двух. Потом уже доберешься до места, и они не смогут тебя найти.
– Мне так страшно, – негромко произнесла я.
– Не бойся, Алсу, я буду рядом.
– В смысле? Ты собираешься сбежать вместе со мной?
– Нет, конечно. Иначе кто будет вести ищеек отца по ложному следу?
Я немного расслабилась. Мой побег и так будет расценен как предательство семьи, что уж говорить о том, если сбегут двое детей? Я не могла подвергать Эмиля такому риску.
Мы остановились у больницы, и я повернулась лицом к брату.
– Веселее, Алсу, – усмехнулся он, поддев кончик моего носа пальцем. – Через пару дней ты будешь вспоминать об этом, как о кошмаре, который больше не повторится. Надо только наличкой обзавестись. Если ты разом снимешь с карточки все деньги, отец заподозрит неладное.
– Завтра должна быть зарплата в больнице.
– Копейки. Нужна сумма повнушительнее.
– А что, если продать кое-что из моих драгоценностей?
Эмиль хмурился пару секунд, а потом кивнул.
– Только не самые очевидные, лучше те, которые ты почти не носишь и которые не являются для тебя супер-ценными. И еще с собой возьмешь украшения. На черный день, если он – не приведи Аллах – наступит.
– И я могу немного снять с карты, сказав отцу, что на шоппинг.
– Тогда нам надо после твоей работы потусить где-то пару часов и все же купить что-нибудь. Ты же знаешь, папа будет допрашивать.
Я кивнула.
– Встретимся в торговом центре в шесть?
– Ты сегодня не на двенадцать часов?
– Пока ничего не предвещает.
– Тогда договорились. На связи.
– Да. – Я перегнулась через консоль и поцеловала брата в щеку. – Спасибо тебе.
– Да брось. Прорвемся. Ну давай, мне в универ еще надо, девок шокировать папиной тачкой, – со смехом сказал Эмиль.
– Давай, покажи им всем.
– Меня на всех не хватит, но парочку прокачу.
Я скривилась.
– Избавь меня от подробностей.
Эмиль подмигнул мне, и я вышла из машины. Как только она отъехала от обочины, и я сделала шаг в сторону крыльца больницы, позади меня послышался голос:
– Доброе утро, Алсу.
– Здравствуй, Виталик, – отозвалась я, поворачиваясь лицом к нему.
– Это был твой жених? – кивнул он в сторону, куда уехала машина.
– Нет, мой брат.
– Есть минутка?
Я бросила взгляд на наручные часы. До начала рабочего дня было еще полчаса. Я радовалась, что мы так быстро доехали, потому что у меня оставалось время на кофе, а теперь приходилось пожертвовать им, чтобы поговорить с Виталиком. Я кивнула, и мы пошли в сторону скамейки под навесом. Присели, и я уставилась на вход в больницу. Я не могла смотреть в лицо парню, потому что мое сердце и без того обливалось кровью. Я была влюблена, а меня лишали возможности строить отношения именно с ним. Так хотелось избежать этого разговора, просто до дрожи. Но, с другой стороны, я не могла так поступить с парнем, который питал ко мне чувства и тешил себя призрачными надеждами на отношения со мной.
– Расскажи, почему так все изменилось, – попросил Виталик.
Я чувствовала на себе его взгляд, от него становилось неуютно и немного жарко. Я даже расстегнула пару верхних пуговиц пальто, потому что дышать стало совсем невозможно.
– Я помолвлена с тринадцати лет, – выдавила из себя горькую правду.
– Что? У вас там совсем средневековье? Как можно заручиться с ребенком? – Я пожала плечами, ответ был очевиден. – С ума сойти, – прошептал Виталик, наконец осознав всю серьезность ситуации. – И что, нельзя никак обойти этот момент?
– К сожалению. Поверь мне, если бы такая возможность была, я бы ею воспользовалась.
– Давай сбежим, – с горячностью предложил он и потянулся своей рукой к моей, но я отодвинулась, чтобы избежать запрещенного контакта. – Алсу, я люблю тебя, – севшим голосом произнес он, а из меня вырвался дрожащий выдох.
– Прости, пожалуйста. Я должна была раньше тебе рассказать об этих обстоятельствах, чтобы ты не питал напрасных надежд.
– Ну должен же быть какой-то выход! – воскликнул он, вскакивая со скамейки и начав расхаживать прямо передо мной. Я опустила глаза на свои ладони, которые снова сложила на коленях, сцепив пальцы между собой.
– Его нет.
Рассказывать Виталику о побеге я бы ни за что не стала. Это – моя ответственность, в которую я никого не могла впутывать. Эмиль шел на это добровольно, и если бы я могла справиться без него, то и брата не вовлекала бы.
– Не может быть. А если я женюсь на тебе, как и предлагал? У меня тетя работает в ЗАГСе, нас быстро распишут.
– А завтра мы уже будем разведены, и я – опозорена. Меня выдадут замуж за мужчину примерно вдвое старше меня или отдадут в гарем.
– Гарем? Да какой гарем?! – Виталик вцепился в свои волосы. – Что за ебаная сказка?!
Я вскочила на ноги. Если мужчина позволил себе так выражаться при женщине, это говорит все об уровне его уважения к ней. Так утверждала моя мама, и я склонна с ней согласиться. Только Эму позволено использовать нецензурную лексику в моем присутствии, и то только потому, что я на сто процентов уверена и в том, что он меня уважает, и в том, что произносит такие слова только лишь для эмоционального окраса.
– Мне пора, – сказала я и сделала пару шагов, но Виталик схватил меня за руку, которую я тут же одернула. – Нельзя прикасаться.
– Алсу, мне кажется, или ты сама хочешь замуж за того мужика?
– Тебе кажется.
– Тогда ты очень убедительно играешь желание.
– Похоже на то, – грустно ответила я. Интересно, что бы он сделал, если бы узнал о моих чувствах? Наверное, натворил бы глупостей, чего я ни в коем случае не могла допустить. Отец с Касимом просто сжили бы его со свету.
Виталик крепко сжал челюсти и поджал губы.
– Тогда я желаю тебе счастья с ним.
– Спасибо, – выдохнула я и, развернувшись, быстрым шагом направилась в больницу. Мне казалось, что за эти несколько ночей я выплакала все слезы по своей несбывшейся любви, но нет, они скапливались в глазах, размывая зрение. Я смахивала их, а они снова набегали, пока я неслась по ступенькам наверх, а потом по холлу больницы к лифтам. Пока поднималась и шла к ординаторской, пока снимала пальто и меняла ботильоны на удобные кроксы. Успокоилась я только тогда, когда услышала строгий голос своего руководителя:
– Тарханова, быстро к первой палате, пора на обход, дел по горло.
– Бегу, Лев Владимирович, – шмыгнув носом, отозвалась я.
– Нормально все?
– Порядок, Лев Владимирович. Новая тушь, похоже, аллергия.
– Смывай и к палате.
Услышав щелчок замка на двери, я сделала несколько спасительных вдохов. Достала мицеллярную воду, спонж и смыла старательно наведенный макияж. Подкраситься можно и позже, когда выдастся минутка, а сейчас пора было включаться в работу.
Глава 8
Эмиль позвонил, как раз когда я вышла из одного из магазинов. У меня в пакете лежали новые джинсы и толстовка, и я направлялась в магазин с верхней одеждой, чтобы купить неприметную куртку и шапку. Как бы я ни смущалась, все равно прекрасно осознавала, что сбежать в платке мне не удастся. У нас большой город, но сколько девушек здесь носили хиджаб? Не больше десяти-двадцати процентов от всего населения. Так что вычислить меня на вокзале папе не составило бы труда. Поэтому, тяжело дыша и сжимая дрожащими пальцами пакет, я уговаривала себя, что показать волосы – это не стыдно. Вон сколько девушек ходили с непокрытыми головами. Они улыбались и смеялись, жили нормальной жизнью, совершенно не обращая внимания на то, что их волосы были неприкрыты. Более того, они распускали их и позволяли локонам свободно лежать на плечах, словно наоборот пытаясь привлечь к ним внимание. Пожалуй, на такой шаг я бы вряд ли решилась, но снять хиджаб было мне по силам.
– Привет, сестренка, – бодро произнес Эмиль, как только я ответила на звонок. – Ты в ТЦ?
– Да, третий этаж. Иду в магазин с верхней одеждой.
– Буду там через пять минут, – отозвался он и отключился.
Я довольно быстро выбрала подходящую куртку темно-серого цвета. Немного скривилась, потому что не понимала, что красивого находили девушки в этом фасоне. Объемная бесформенная вещь, которая не то что не придавала женственности, а, казалось, наоборот, делала девушек похожими на парней. В сочетании с широкими джинсами и кроссовками, эта одежда скрадывала всю грациозность женской фигуры. Дольше всего я задержалась у шапок. Никогда их не носила, а потому даже не представляла, какой фасон подошел бы мне. Стало вдруг интересно узнать это, но я отбросила странную мысль. Какая разница? В конце концов, головной убор был нужен мне лишь для того, чтобы сделать меня незаметной, позволить слиться с толпой. Так что я схватила черную объемную шапку и пошла в примерочную. Накинула куртку, пару раз покрутилась перед зеркалом и снова скривилась. Главное, чтобы размер подходил. А потом наступила очередь шапки. Сначала я хотела просто купить ее, но любопытство взяло верх, поэтому я размотала хиджаб и повесила его на крючок. Тяжелая коса, не сдерживаемая тканью, упала на спину, хлестнув по позвоночнику, и я надела шапку. Я очень странно выглядела во всем этом, смотрела на себя как в Зазеркалье. Это была я и одновременно не я. Снова накинула куртку и покрутилась. Качнула головой. Нет, не мой стиль, но я могла потерпеть ради дела.
Собрав все, что примеряла, я подошла к кассе и уложила на стойку вещи, то и дело со всех сторон ощупывая хиджаб. Какой бы прогрессивной и дерзкой я ни была, все же снять покров с головы – смелый шаг, и у меня остались всего сутки на то, чтобы настроиться и сделать это. Оплатив покупки, я вышла из магазина и тут же наткнулась на Эмиля, который, стоя у перил с широкой улыбкой, что-то рассказывал девушке напротив. Она кокетливо накручивала на палец прядь волос, а потом, судя по всему, стала надиктовывать Эму свой номер телефона, а братец лихо записывал заветные цифры в свой. Я закатила глаза и с улыбкой двинулась к ближайшему кафе. Эмиль нагнал меня спустя несколько секунд.
– Не могла позвать? – спросил он, поравнявшись со мной.
– Ты был занят. – Я дернула плечом.
– Не так уж и занят. Для своей сестры я всегда свободен. – Он приобнял меня за плечи. – Как дела?
– Все хорошо.
– Сняла деньги?
– Мгм.
– На работе отпросилась?
– Да.
– В машине расскажу, что и как.
– Хорошо, – ответила я, присаживаясь в услужливо отодвинутое Эмилем кресло в кофейне. – Спасибо.
Он занял место напротив. Мы сделали заказ подошедшему официанту и, как только он отошел, Эм съехал немного вниз, широко расставляя ноги. Он крутил в руке телефон, переставляя его на грани прямо на подлокотнике.
– Как вообще день?
– Хорошо. Сегодня на операции был очень интересный случай, но я тебе не расскажу, слишком кровавые подробности.
Эм скривился.
– Не понимаю, что такую нежную девушку, как ты, может привлекать в хирургии?
– И не поймешь, потому что это просто нужно любить. Например, как ты любишь машины и цифры.
Он пожал плечами.
– Цифры – это закономерность. Считая, ты улавливаешь определенный ритм, а когда находишь ту самую закономерность… это чувство ни с чем не сравнится.
– Как и успешное окончание операции или выписка здорового пациента, – ответила я и улыбнулась, глядя на то, как кривится мой брат.
Перед нами поставили кофе с десертами, и наш разговор перетек на ничего не значащую болтовню. Я слушала, как Эмиль рассказывал о событиях в университете и горько сожалела о том, что уже послезавтра вечером окажусь вдали от своего брата. Он был моим единственным другом и человеком, который всегда и во всем занимал мою сторону. Немного сумасбродный в силу возраста, взбалмошный и такой же свободолюбивый, как и я. Но я была уверена, что девушке, которую выберет Эмиль, несказанно повезет. Потому что любить этот парень умел так, как никто другой – до последнего вдоха.
Спустя час мы сидели в машине, выезжая с парковки торгового центра.
– В общем, так. На вокзал я отвезу тебя сам. Скажем отцу, что едем к Тимуру посмотреть кино и позависать с друзьями. Типа, ты томишься дома, как Рапунцель – в башне, а потому я тебя забираю на студенческую тусу. Отвозим тебя на вокзал, там я сам договорюсь с проводником. Все сделаем без документов. Завтра надо будет еще снять денег с карты, а сегодня дашь мне украшения, о которых мы говорили, я нашел человека, которому можно их продать. В поезде выкупим целое купе, чтобы тебя никто не беспокоил. Пока не доберешься до конечного пункта, старайся не открывать дверь купе, все время сиди там. Когда будешь возвращаться с работы, купи что-нибудь поесть, потому что на вокзале будет некогда.
– А куда я еду?
– А куда поезд будет, туда и поедешь.
– То есть?
Он бросил на меня короткий взгляд и подмигнул.
– Доверься мне, я все сделаю как надо.
– Ох, Эм, что-то мне страшно.
– Не тебе одной. Но или сейчас, Алсу, или уже не дергаться, потому что совсем скоро ты будешь практически под круглосуточным надзором своего жениха. Я тут немного пробил, очень непростой этот Касим. Вроде и не преступник, а связи такие, что любой авторитет в городе позавидует.
– А кто он на самом деле? – спросила я негромко, боясь даже услышать ответ.
– Да вроде как просто бизнесмен, но очень крупный. У него офигенно влиятельная семья, связи как в нашем городе, так и во всей стране.
– А где он был все это время и почему не приезжал?
– Вот этого я пока доподлинно не знаю. Есть информация, что он учился в Европе, но она пока не подтвержденная.
– Откуда ты все это узнаешь?
– Я в процессе построения своей агентурной сети, – важным голосом заявил Эмиль.
– О, Всевышний, и ты туда же. – Я закатила глаза.
– Ну не могут же папины внушения пролетать мимо? Что-то да оседает в этой светлой голове. – Он постучал пальцем по своему виску.
– Которую пора постричь. – Я взъерошила его волосы, а Эм дернул головой в сторону.
– Эй, девочкам нравится.
В ответ на это замечание я улыбнулась.
– Дамский угодник.
– Практически. Предпочитаю, чтобы девочки выпрыгивали из штанишек, желая поразить меня.
Под смех и шутки я даже не заметила, как мы оказались у нашего дома. Дождались, пока ворота отъедут в сторону, въехали во двор, и я поперхнулась воздухом. Перед домом стояли два огромных черных автомобиля. Я совсем не разбиралась в марках, но эти казались дорогими, внушительными и статусными.
– Таймазов, – произнес негромко Эмиль, проезжая к гаражу мимо черных громадин.
Я невольно схватилась за горло. Мне как будто разом перекрыли кислород. Что он делал в нашем доме? Когда брат припарковал машину, я, как могла, тянула время, чтобы не выходить из машины, но, когда Эм начал нетерпеливо переминаться с ноги на ногу у моей открытой дверцы, я поняла, что время настало. Взяла свою сумочку и вышла, выпрямившись на трясущихся ногах. Я пожалела, что пакеты с покупками взял брат, так бы у меня оставалось хоть какое-то подобие прикрытия. Мы вошли в дом, сняли обувь и верхнюю одежду. Я бросила на себя взгляд в зеркало. Поправила хиджаб и прикусила бледные губы, чтобы они стали хоть немного розовее и не вызывали ненужных вопросов у членов семьи и моего жениха.
Мама сидела в гостиной, читая книгу, папы с Таймазовым нигде не было видно.
– Привет, мамуль, – поздоровался Эм и, перегнувшись через спинку дивана, поцеловал маму в щеку.
– Добрый вечер, дети, – радушно улыбнулась она, откладывая книгу в сторону и вставая. – Вы как раз к ужину.
– Я не голодна, мы в кафе зашли.
– Вы ходили за покупками? – мама бросила взгляд на пакеты в руках брата, пока мой метался по дому. —Что купили?
– Да так, по мелочи то мне, то Алсу, – отмахнулся Эмиль, направляясь в сторону лестницы. – Сейчас пакеты закину и спущусь!
Проводив брата взглядом, я нехотя повернулась к маме лицом. Сейчас мне тоже очень хотелось подняться наверх и спрятаться в безопасности своей комнаты. Мама все так же ласково улыбалась, только в этот раз меня это совсем не успокаивало.
– Иди мой руки и переодевайся, дождемся отца и будем садиться за стол.
– Только отца? – попыталась я разведать обстановку.
– Не только. Сегодня у нас в гостях твой жених. Они с папой сейчас в кабинете, но уже скоро должны присоединиться к нам за ужином. Давай, милая.
– А переодеваться зачем? – недоумевала я.
– Ну не встретишь же ты дорогого гостя в брюках и блузке, Алсу. Оденься как подобает. Давай.
Вот теперь я передумала, мне совсем не хотелось в свою комнату. Потому что, по мнению моей мамы, «как подобает» – это чуть ли не национальный костюм. Ну, как минимум, платье или блузка с длинной юбкой. Одежда, которая должна была сделать меня привлекательной. А я не хотела выглядеть привлекательно для Касима. Наоборот, мне хотелось, чтобы он не смотрел на меня так, как смотрел тогда во время прогулки или в ресторане. Чтобы не пожирал меня взглядом и не показывал своего желания. Но разве меня кто-то спрашивал? Удобная Алсу должна была выглядеть соответствующим образом. Поэтому, войдя в спальню, я сорвала с себя хиджаб и начала переодеваться. Разве мне оставляли выбор? Разве я имела право голоса? Все эти условности приводили к тому, что во мне крепло желание сбежать. Из принесенных Эмилем пакетов я вытащила шапку и снова примерила ее, уставившись на себя в зеркало. Да, я точно смогу это сделать. И платок сниму, каких бы душевных терзаний мне это ни доставило!