Пролог
Дух магического мира пребывал в отчаянии, страдая от глупости и жестокости своих детей. Несправедливость, что сковала когда-то прекрасный мир алчностью и безразличием, болью отдавалась в разбитом на четыре части сердце духа. Он не находил покоя, видя, как гибнет вместилище его души. Слёзы страждущих, насилие, смерть детей и бездна отчаяния стали его постоянным спутником. Дух окунулся в бесконечный кошмар и никак не мог проснуться. Все его попытки помочь, подсказать, направить на путь исправления терпели крах. Его не слышали, игнорируя муки совести. Вмешиваться напрямую в жизнь жителей мира, не нарушив и без того хрупкое равновесие, дух не мог и мучился в тщетных попытках найти выход. Он отчаялся найти того, кто сможет всё исправить.
Прошло не одно тысячелетие, прежде чем дух понял, какую большую глупость совершил, поделив своё сердце между четырьмя стихиями, отдав их магам. Тем, кто умел управлять потоками силы. На тот момент казалось правильным назначить их хранителями стихий. Ведь только в их силах было сберечь и преумножить магический потенциал жителей Стелавии. Первое время всё шло так, как было задумано. Мир процветал, и дух оставался спокоен, наслаждаясь чистотой и силой магии, окутавшей мир. Ничего не тревожило его, не было причин для переживаний и сомнений. В какой-то момент всё пошло не так, а после введения жёсткого ограничения на распределение магии не осталось ни одного мага-универсала. Да и значение этого слова потеряло былой смысл. Осталась магия в чистом виде, чего не должно было произойти. Магия оказалась во власти избранных – тех, кто называл себя хранителями.
Дух надеялся, что его дар поможет народам, проживающим в Стелавии, обрести душевный покой. Жить в гармонии. Как же он ошибался – его подарок не оценили, не поняли. Хранители стихий отгородились от тех, кому должны помогать. Они поставили себя выше жителей Стелавии. Пришло время исправить эту глобальную несправедливость. Больше тянуть нельзя, иначе мир, как и сердце духа, разделится на четыре части, неся погибель тем, кто так рассчитывает на свою силу. Спасения не будет. Мир и все живущие в нём перестанут существовать. Только элементали, единственные представители магического мира, могут жить в чистой стихии, так как они и есть сама стихия.
***
Скоро закончится самый холодный сезон из бесконечного круговорота времён года. Тот, в который природа отдыхает, готовится и набирает силы для последующего цветения. Весь снег, который мог выпасть, выпал, накрыв землю ровным плотным покровом. Дворники старательно чистили дорожки, и частенько им удавалось добраться до асфальта, по которому так приятно было идти, стуча каблучками удобных ботинок. Все морозы остались в прошлом, не оставляя сожалений об убранных в дальний угол шкафа тёплых вещах. От этого настроение, и без того прекрасное, поднималось ещё выше. Меня ждали подруги, те, с кем выросла и делала первые шаги во взрослую жизнь. Делила радость и печаль, изредка плакалась, в протянутый для этих целей платок, на несправедливость мира, но чаще мы хохотали и шалили, делая то, что раньше было нельзя. В силу возраста, воспитания или просто потому, что кто-то считал, такое поведение для юных леди не позволительно. Мы договорились встретиться в кафе и от души посплетничать, всегда найдётся, что обсудить и кому перемыть кости.
Ася – самая серьёзная и самая болтливая из нас. Она знает обо всём и обо всех, ни одно событие, произошедшее в мире, не проходит мимо неё. Все самые последние новости, которые мы просто обязаны знать, узнаём от неё.
Ириша – простая девчонка без особых запросов, без претензий к мужчинам и обществу. Она живёт под девизом: «Я могу всё сама», и это не пустые слова. Ириша многое умеет делать своими ручками, и если того потребуют обстоятельства, научится тому, что необходимо на данный момент. Она прекрасно справится с поставленной задачей.
Машуня – милая фантазёрка и мечтательница, самая безобидная из нас и верит всему, что говорят. Частенько этим пользуются всякие там неприятные личности, но на то мы и подруги, чтобы открыть ей глаза на происходящее.
Предвкушая встречу с девчонками, я бодро шагала по дорожке, что пока скрывалась под тонким слоем искристого снега, щурясь от бьющего в глаза яркого солнца. Голубое небо без единого облачка казалось бескрайним, так и хотелось окунуться в его глубину. Поднять руки, расправить незримые крылья и взлететь. Говорят: «Рождённый ползать летать не может», но это точно не о людях. Мы если захотим, сможем многое, и в таком случае имеется только один сдерживающий фактор – это сила желания. То, насколько ты этого хочешь. Знания, конечно, тоже необходимы, но многие самоучки обходятся тем, что называют жизненным опытом.
До назначенного места встречи оставалось дойти совсем немного. Оставалось перейти дорогу, и я на месте. Надеюсь, девчонки не будут ворчать, что опять опоздала. Есть у меня одна, не то чтобы черта характера, как-то так получается совершенно не по моей вине, что опаздываю я только на встречу с подругами. Перед светофором чуть замедлила шаг, внимательно отслеживая движение машин. Этот перекрёсток считается одним из самых оживлённым, здесь частенько происходят аварии, а всё из-за невнимательности водителей и пешеходов. Я посмотрела сначала налево, потом направо и почувствовала, как неожиданно мир закрутился вокруг меня в сумасшедшем ритме, вызывая тошноту и потерю ориентации. Я неловко покачнулась и сделала два мелких шага назад, стараясь отойти подальше от дороги. Ещё не хватало упасть прямо под колёса машины. В следующий момент перед глазами появилась темнота, полностью окутав меня, принимая в свои объятия. Где-то на грани сознания промелькнула мысль: «Всё. Допрыгалась. Финита ля комедия».
Больничная палата реанимационного отделения сияла белизной. Приборы чётко фиксировали бесперебойный стук сердца и помогали продлить жизнь больному. На специально оборудованной для тяжелобольных кровати лежала девушка. Белизной кожи она могла поспорить с безупречно белым цветом простыни. Тёмные, с вишнёвым оттенком волосы, заплетённые в свободную косу, ещё больше подчёркивали это. На руках, лежащих поверх простыни, укрывшей девушку по грудь, были прикреплены датчики, отмеряющие время её жизни. На правой руке от запястья до локтя расположились четыре витиеватых знака, притягивая взгляд своей необычностью.
Оригинальная татуировка органично вписалась в образ хрупкой девушки, добавляя очарования и неприступности. Мягкая улыбка на губах, наводила на мысль, что ей снится что-то приятное. Девушку привезли в больницу на машине скорой помощи два дня назад без сознания. После обследования выяснили, что вернуть к жизни её сможет только чудо. Не придумали пока лекарство, которое полностью уничтожит болезнь и при этом не навредит человеку. Это тот случай когда самое лучшее, что могут предложить врачи, это оставить всё как есть. Как не дико это звучит, но лучше дать больному умереть. Родным пациентки стоит отпустить её. Не заставлять мучиться от боли, и не потакать своему эгоистичному желанию, тая тщетные надежды на то, что их дочь – исключение из правил. Болезнь безжалостна, и это тот случай, когда конец известен и надежды в этом случае напрасны. Для больной всё закончилось, ещё до приезда скорой помощи.
Родственники девушки утверждали, что их дочь никогда ни на что не жаловалась. Чувствовала себя прекрасно и вела активный образ жизни. Рак головного мозга, последняя стадия – это приговор. Её подобрали на улице. Сердобольные прохожие не прошли мимо лежавшей на асфальте молодой женщины и вызвали врачей. Туда, куда она так спешила, девушка не придёт уже никогда. Как, скорее всего, и не откроет глаза, не порадует искренним смехом. Не обнимет родителей и сестру, не скажет, как сильно любит их и хочет, чтобы они жили вечно. Теперь она находится там, где вечность станет пристанищем для её души.
Девушка ничего не знала о том, что произошло. Она не успела осознать произошедшие с ней изменения. Ей снился невероятно красочный и такой яркий сон. Она с восхищением любовалась красотой чужого мира, проносящимся перед её глазами. Настолько живописный и сияющий – и настолько же нереальный. Потому что не могут существовать эльфы. Остроухие мужчины и женщины, наделённые особой холодной красотой. Города, которые построили эльфы, невозможно повторить. Множество многоуровневых мостов соединяют дома. Арки большие и маленькие добавляют городу помпезности. Ажурные беседки, сплетённые из веток деревьев, радуют возможностью скрыться в тени от палящего солнца. Башенки и башни дворцового замка своими шпилями устремляются в небо. В нём живёт король эльфов. Флаги, развивающие на ветру, показывают всем, чей род стоит у власти.
В отличие от эльфов гномы строили простые домики. Они предпочитали жить поближе к земле, что питала их силой. Пусть они не отличались высоким ростом и статью, но силы им было не занимать. Мощные, словно вековые дубы, крепко стоящие на ногах, гномы не строили воздушных замков. С ними было приятно общаться и вести философские беседы. Перед ним не нужно было кланяться и плести словесную паутину из высокопарных слов, а видимая простота не являлась признаком недоразвитости. Гномы славились своим умением работать и устраивать праздники. Что-что, а веселиться гномы умели и не забывали.
Водные жители этого мира не скрывали своего существования. Они являлись такими же полноправными обитателями этого сказочного мира. Города, построенные под водой, не отличались оригинальностью. Скорее удивляли использованием необычных материалов, применяемых при возведении домов и морскими растениями, что не встретишь на земле. Воздушный купол надёжно закрывает центральную часть города, защищая её от затопления и позволяя жителям моря принимать человеческий облик. Это самый малочисленный народ, но не менее могущественный и опасный.
Ещё в Стелавии живут драконы. Самые сильные повелители огня. Они, так же как и эльфы, отгородились от жителей мира, построив замки в горах. Там, куда простой смертный добраться не сможет. Долгоживущая раса со снисходительностью богов смотрела за тем, как меняются поколения людей, не вмешиваясь в их дела. Войны, голод, болезни, большие и маленькие проблемы не касались драконов. Что значит жизнь длиною в сто лет против их тысячелетия?
Это была всего лишь часть мира, его благополучная, не знающая бед, лучшая его часть. Те, кто позволил себе распоряжаться силой сердца, решали, кто достоин обладать магией, а кто нет. Оставшаяся часть мира в основном та, в которой жили люди, прозябала в нищете, в борьбе за лучшее место под солнцем. Голод, разруха, слёзы и смерть сопровождали тех, кто имел несчастье родиться в Стелавии. Мир, лишённый былой силы, разваливался на части. Слабые потоки магии, что пробивались в мир через заградительный контур, установленный хранителями, не могли вернуть равновесие. Как капля дождя в пустыне, впитываясь в песок, не могла утолить жажду высохшей земли. Так и крохи магии, что рассевались по миру, уходили на поддержание магических растений и животных. Они не могла вернуть магам былой силы. За столько столетий ограничения магии практически перестали рождаться маги.
***
Картина умирающего мира потускнела и рассыпалась мелкими осколками стекла, осыпав меня яркими искрами. Я оказалась в гулкой пустоте, озадаченно озираясь по сторонам, пыталась сообразить, что происходит. Подняла руку, чтобы убрать выбившуюся прядь волос за ухо, и зависла. Впрочем, я и так висела в пустоте. Это странным образом не беспокоило меня, а вот то, каким образом на руке могли появиться татуировки, меня очень заинтересовало. Несомненно, выглядят непонятные знаки красиво, но я этого не делала. То есть не ходила в тату-салон, не выбирала рисунок. У меня и в планах такого не было. Не потому, что не приемлю такой вид художественной росписи тела, просто дело в том, что я бы никогда не стала наносить на себя рисунок непонятного значения.
– Удивлена?
Отвела взгляд от рисунка и в очередной раз поняла, что ничего не поняла. Призрак? Полупрозрачная женщина с кожей пепельно-серого цвета выглядела так, словно ей требовалась срочная госпитализация. Разве дух может болеть? То, что это дух, сомнений у меня не возникло. Я просто знала это. Выглядит как молодая женщина, а тусклое, болезненно худое лицо покрыто сетью ранних морщин. Её лицо можно было сравнить с разбитой на осколки фарфоровой вазой, что склеили впопыхах, забыв затереть неровные швы. Своим измученным видом она вызывала только одно чувство, чувство жалости и сострадания. Меня не так просто разжалобить, а тут на глазах выступили слёзы, и пара солёных слезинок скатилось по щеке. Я не знала, кто эта несчастная, но сердце сжималось при виде того, как дух умирает. Загнав подальше на задворки сознания некстати возникшее чувство, решилась спросить.
– Кто ты?
– Я дух мира Стелавия.
– Э-э-э, Стелавия? – я не очень поняла, она дух мира или Стелавия – это её имя?
– Так называется прекрасный мир, – видя моё недоумение, пояснил дух. – Если тебе будет удобно, можешь называть меня именем мира. Я являюсь его духом, его сердцем, а значит, с полным правом могу называться Стелавией. Потому как я и есть мир.
– Ты знаешь, что это за знаки? – я протянула руку, показывая духу четыре татуировки, расположенные в ряд вдоль руки.
– Это моя метка, – спокойно пояснила Стелавия. – Четыре печати особого назначения. Они помогут исполнить возложенную на тебя миссию по спасению мира. Анаита, ты родилась в тот самый важный для нашего мира момент, когда пересеклись два мира. Границы, разделяющие их, истончились настолько, что ваш мир отозвался на мой отчаянный призыв о помощи. Мне было обещано, что по истечению четверти века я смогу получить помощь от той, кто сможет спасти Стелавию. Метка на твоей руке – это знаки основных стихий. Когда-то давно я разделила сердце на четыре части, теперь пришло время вернуть их мне. Только в тебе есть необходимая сила. Только ты сможешь собрать части стихий. Ты – дыхание добра, что вернёт в мой мир счастье. Только в твоих руках судьба мира и всех живущих в нём рас. Спаси их от самих себя, верни то, что давно утеряно. Восстанови сердце.
– Мне можно начинать паниковать? Или с радостью броситься спасать какой-то там мир? Что за бред. Я похожа на спасительницу мира?
– Ты хочешь услышать ответы на все свои вопросы?
– Нет. Зачем мне это? Я и так знаю ответы на них.
– Давай я скажу то, чего ты не знаешь. Готова слушать?
– Можно подумать, у меня есть выбор, – пробурчала я.
Дух спокойно отнёсся к моему ворчанию, но чем больше на него смотрела, тем тяжелее было на сердце. Не знаю как, но я чувствовала его боль, боль его мира. Отвратительное чувство беспомощности занозой засело в районе груди.
– Смотри, ты должна об этом знать, чтобы дать окончательный ответ.
Передо мной появилась картинка. Больничная палата в одной из городских больниц. Медсестра склонилась над лежащим больным и что-то поправляла. Как только она выпрямилась и направилась к двери, я смогла рассмотреть того, кто лежал на кровати. Ошибки быть не могло, это моё тело и даже татуировки на руке присутствуют. Не сдержалась и сделала шаг в сторону изображения.
– Этого не может быть, – потрясённо произнесла я.
– Почему ты так решила? – поинтересовался дух.
– Да потому! – не сдерживая эмоций, прокричала я. – Прекрасно помню, как шла на запланированные посиделки, и мне оставалось …
Тут я в очередной раз зависла. В принципе, помню, как шла на встречу с подругами. Ещё неделю назад договорились сходить в кино и посидеть в кафе. Похоже, я не дошла.
– Что произошло?
– Ты была обещана мне, и по истечению назначенного времени твой мир избавился от тебя.
Судорожно вздохнув, всё-таки спросила.
– Как избавился?
– Неизлечимая болезнь. Самый простой и гарантированный способ.
– Я умру?
Дух успокаивающе погладил меня по голове, чем вызвал волну протеста. Вот так запросто, сговорившись, два духа решили, как и где мне жить.
– Прости, но ты нужна мне. Если останешься здесь, умрёшь. Решишься и пойдёшь со мной, чтобы исполнить своё предназначение, получишь награду.
– Даже если пожелаю вернуться в свой мир?
– Это будет твой выбор.
– В таком случае я умру или?
– Или. После того как соберёшь сердце, вернув его мне, смогу вылечить тебя.
– Что нужно для этого сделать?
– Ты должна собрать все четыре стихии. Как только часть сердца окажется у тебя, на руке поверх знака стихии появится браслет. После того как проявятся все четыре браслета, отдашь их мне, и я восстановлю сердце, вернув в мир магию. Необходимые знания о мире будут всплывать в твоём сознании по мере необходимости. Также сможешь говорить и понимать язык всех ныне живущих в Стелавии рас.
– Я не представляю, с чего начать.
– Одна часть сердца находится у сильфов, элементалей воздуха.
– Где мне искать их?
– Они не имеют постоянного дома и предпочитают кочевать. Духи воздуха ветрены и непоседливы. Так ты согласна пойти со мной?
Вообще-то мне категорически это не нравилось. Непонятный мир, скорее всего опасная миссия. Дух наверняка что-то недоговаривает. Я не воин и работа у меня простая, работаю костюмером при кукольном театре. Моё оружие – нитки, иголки и ножницы. Опять же, не попробуешь, не узнаешь. Здесь, на Земле, со слов духа, моя жизнь закончена. Пусть всё это больше похоже на шантаж, не хочу умереть вот так банально. Я ещё побарахтаюсь.
– Согласна, веди. Быстрей начну, быстрей закончу.
– В этом ты права, времени у тебя мало.
– Почему?
– Тело без души долго не живёт. Как только мы уйдем, тело подключат к аппарату жизнеобеспечения. Дальше зависит от согласия твоих родных на его отключение. Ведь они будут понимать бесполезность поддержания организма в рабочем состоянии без надежды на выздоровление.
– Родители не дадут согласие на убийство дочери.
– Ваш мир несовершенен, а те, кто носит белые халаты, умеют уговаривать.
С этим нельзя не согласиться, но и родители у меня ещё те упрямцы и любят свою дочь. Они будут бороться за мою жизнь до конца.
– А как же я без тела справляясь с возложенной на меня миссией? Или тоже стану духом?
– Тело у тебя будет. У меня хватит сил создать твою полную копию. Только после того как ты восстановишь сердце, смогу не только вылечить тебя, но и перенести в Стелавию в твоём истинном облике. Если ты этого пожелаешь.
– Я подумаю над этим. Ещё сюрпризы будут?
– Будут, и не все приятные. Закрой глазки, спасительница.
Полупрозрачная рука духа притянула меня к себе и поглотила, втянув в себя как в желе с громким противным чмоком.
***
Меня выплюнуло на грунтовую дорогу в самый центр огромной лужи, что скопилась в одной из рытвин, окатив тучей брызг.
– Что, по-другому никак нельзя? – вытерла длинным рукавом больничного халата лицо. – Это отвратительно, – оглянулась по сторонам, опасаясь увидеть посторонних свидетелей моего позора. – Если что, то говорила про перемещение, – уточнила я.
На дороге я стояла одна, что несомненно порадовало. Выбралась из лужи и пошевелила пальцами ног. Босиком далеко не уйду. С этим нужно что-то делать, чуть позже решу, как быть. Сразу, как определюсь с порядком дальнейших действий. С интересом осмотрела место, где оказалась. Увиденное можно было описать тремя словами: лес, дорога и город. Во сне, когда я бестелесным духом летала над Стелвией, всё было ярче и красочней.
Что там говорил дух? Вроде как сначала нужно найти сильфов, элементалей воздуха. Знания о мире появились сразу, как я озадачилась этим вопросом, как и было обещано духом. Они просто возникли в голове так, как будто я знала об этом всегда. Правда, несколько неожиданным открытием стало то, что эльфы как-то подразделяются. У меня и мысли не возникало, что среди них имеются воздушники. Я отчего-то решила, что они все – дети природы. По-простому, ботаники. Варят лечебные эликсиры, занимаются селекцией и ухаживают за разными растениями. Это значит, мне нужно попасть к воздушным эльфам. Их вполне можно найти, в отличие от тех, у кого отсутствует постоянное место жительство. Сильфы сделали хранителем сердца одного из воздушников. Кому как не им, повелевающим воздушными потоками, владеть частью сердца, распоряжаясь воздушной стихией.
В связи с полученными знаниями появилась ещё одна достаточно серьёзная проблема: как-то не радуют меня огромные расстояния, что разделяют нужные для обязательного посещения места. Я так месяцами могу путешествовать по Стелавии. К сожалению, я сильно ограничена во времени и не могу позволить себе тратить его на любование красотами этого мира. Мне любым способом нужно обзавестись артефактом переноса. С этими мыслями пошагала к воротам, гостеприимно распахнутыми перед желающими окунуться в городскую суету.
Нисколько не удивилась, когда увидела двух воинов, облачённых в доспехи с мечами за спиной, перекрывающих вход через ворота. Всех входящих в город они сканировали артефактом, напоминающим звезду, вписанную в круг. Сверкающая пластина была подвешена на зачарованную цепочку и на несколько оборотов замотана на запястье стражника, что совсем не мешало ему махать рукой. В задачу воинов входило не пропустить в город запрещённые к ввозу и вносу предметы. В Стелавии мечи до сих пор считаются грозным оружием. Мне это сложно понять, ведь в этом мире существует магия. Я не говорю про сражения между двумя армиями, хотя, по моему стойкому убеждению, в этом деле магия играет решающую роль. У меня запрещённых предметов не имелось, как и разрешённых. Я очень нуждалась в местной одежде и деньгах. Я не дух, чему очень рада, а накопитель и временный хранитель чужой магии. Мне хорошо питаться надо, а может, и не надо и это я по привычке. Остановилась и прислушалась к себе. Чувство голода отсутствовало, точно так же как желание поспать и другие естественные потребности. Возможно, потому что там, где находится моё настоящее тело, его подкармливают. Витаминки колют, глюкозой снабжают, но переодеться во что-то более приличное и соответствующие моде, распространённой по всей Стелавии, просто необходимо.
У ворот стояли люди, желающие поскорей попасть в город. На меня бросали взгляды, в которых читались разные эмоции. Одни смотрели с безразличием, другие с осуждением. Дети, сидящие в повозках, просто смеялись и показывали на меня пальцем, словно я была местным клоуном. Белый больничный балахон притягивал недовольные взгляды, которые я трактовала как: «Что за хрень на ней надета?» Действительно хрень. Хочу нормальную одежду и обувь.
– Кто такая и кто разрешил?
Адресованный мне вопрос совершенно не поняла, но на первую его часть ответила честно.
– Сама по себе. А что значит, кто разрешил? – решила всё-таки уточнить я.
Страж скривил рот, не скрывая негативных эмоций, которые трактовала как брезгливость и презрение. Всем своим видом он подчёркивал своё отношение ко мне. Мы с ним не знакомы, но отчего-то страж решил, что имеет на это право.
– Кто разрешил ходить вот в этом? – он ткнул в меня неожиданно для столь мощной фигуры костлявым длинным пальцем.
