Куриный бульон для души. Мы сильнее наших страхов. 101 история о людях, которые рискнули ради мечты

Спасатель, которого нужно спасти

Прежде всего полюби себя, а все остальное приложится. Ты должна по-настоящему полюбить себя, если хочешь чего-то достичь в этом мире.

Люсиль Болл

Не многие люди решают стать спасателями в тридцать пять лет, но я поступила именно так. И ни разу не пожалела об этом. Это решение пришло ко мне в фитнес-клубе, когда я потела на беговой дорожке, которая находилась как раз рядом с бассейном. Моя жизнь в точности напоминала беговую дорожку: я бежала изо всех сил, но всегда оставалась на месте. Я была в тупике – физическом и эмоциональном.

С беговой дорожки я могла разглядеть спасателей у бассейна. Большинство из них были старшеклассниками или студентами. Они выглядели такими уверенными и веселыми.

В школьные и студенческие годы я страдала расстройством пищевого поведения и в результате возненавидела свое тело. Я никогда не была толстой, но на пляже всегда надевала футболку поверх купальника и отводила глаза от посторонних – такое поведение уж точно не подходило для работы спасателем.

Я избавилась от расстройства пищевого поведения только в двадцать пять лет, когда забеременела. А о своей мечте стать спасателем не вспоминала еще десять лет – до тех пор, пока не оказалась на беговой дорожке.

Мне нужны были какие-то перемены. Я давно не работала, сидела дома с двумя детьми. Муж, стоматолог, зарабатывал достаточно, чтобы я не волновалась о деньгах. Мне не нравилась моя жизнь, хотя с виду мы казались идеальной семьей. Я чувствовала, что не готова к серьезным шагам, но стать спасателем (или, по крайней мере, попытаться) – мне по плечу.

В конце концов я кое-как собралась с силами и подошла к менеджеру фитнес-клуба (которая была гораздо моложе меня).

– Не планируете ли вы в ближайшее время проводить обучающие курсы для спасателей? – спросила я.

Оказалось, что курсы начинаются на следующей неделе, и успешно сдавших экзамены примут на работу в бассейн. Какая удача!

– Вы для себя интересуетесь? – спросила она.

– Да, – ответила я. – Я всегда хотела стать спасателем.

Вместо того чтобы усмехнуться, девушка подбодрила меня и искренне пожелала удачи.

– Даже хорошо, что у вас есть дети и жизненный опыт за плечами, – добродушно добавила она, когда я призналась, что мне уже тридцать пять.

Вечером я рассказала мужу, что записалась на курсы спасателей, и он посмотрел на меня как на чокнутую. Но я была в своем уме и сделала первый шаг к тому, чтобы вновь обрести себя.

Программа подготовки спасателей оказалась не легкой!

Самым сложным для меня было в первый раз выйти в купальнике на площадку у бассейна вместе с двадцатью другими кандидатами – все они были не старше двадцати пяти лет! С моим кругленьким животиком после двух родов я знала, что выгляжу так, будто гожусь некоторым в матери, но им, кажется, было все равно.

В бассейне возраст не имел значения. Важно было только то, насколько быстро мы можем вытащить утопающего с глубины или оказать неотложную помощь ребенку, который захлебнулся водой.

Я сдала экзамены, и меня приняли на работу в качестве спасателя и инструктора по плаванию в фитнес-клубе. Когда я начала работать в бассейне, моя самооценка и уверенность в себе резко возросли. Я еще никогда в жизни не ощущала себя такой сильной.

Каждый раз, когда я свистела в свисток или помогала ребенку, я помогала и себе тоже. Я подала на развод – мне следовало сделать это уже давно. То, что я имела свой собственный доход и стабильную работу – даже несмотря на то, что это были копейки по сравнению с зарплатой мужа, – очень сильно меня подстегивало.

Я работала спасателем два года, а потом вернулась в сферу финансов, из которой ушла, когда родила первого ребенка. Эти два года стали одним из самых важных и прекрасных периодов моей жизни.

Я хотела спасать жизни других, а в итоге спасла еще и свою.

Каури Путнэм

Начни с ресниц

Есть то, чего мы можем достигнуть, только когда прыгнем в противоположном направлении.

Франц Кафка

Я включила дворники на максимальную скорость, чтобы убрать снег с лобового стекла. Но очистительная жидкость не справлялась, становилось только хуже. Снег продолжал налипать, превращаясь в такой толстый слой каши, что я не видела дороги. Решив, что отопительная система машины вышла из строя, я направилась в ближайший сервис.

– Брызните еще разок, – крикнул механик, заняв наблюдательную позицию. Минутой позже он вынес свой вердикт.

– Мадам, вы налили летнюю жидкость. Вы разве не знаете, что в декабре нужно использовать голубую жидкость, а не розовую?

Нет, я не знала. Как оказалось, я еще много чего не знала, когда осталась одна после двадцати восьми лет брака!

Много лет я была домохозяйкой, родила и воспитала четырех детей, мой муж прекрасно зарабатывал, мы жили в огромном доме с дизайнерским интерьером. Но я была несчастна, с рождением каждого следующего ребенка отношения с Ричардом становились все хуже, а мое эмоциональное состояние – на грани с нервным срывом.

Однако, имея четырех детей и забыв, что такое работа на полный день, сложно отказаться от ощущения «защищенности», даже если ты понимаешь, что сидишь в золотой клетке. Даже моя мама, узнав, что я решилась на развод, вспеснула руками, показывая на огромные комнаты моего дома, и спросила:

– Ты точно хочешь отказаться от всего этого?

Для себя я поняла, что, даже хотя нам внушают обратное, большинство людей не могут «иметь все и сразу». Я сделала выбор и осмелилась пожертвовать своей «защищенностью», чтобы спасти себя и сохранить эмоциональное и физическое здоровье.

Мне нужно было как-то зарабатывать на жизнь. Несмотря на то, что когда-то я работала медсестрой, было страшно возвращаться в профессию после такого большого перерыва. Я боялась, что могу кому-то навредить, поэтому решила найти работу, где от моих рук точно никто не пострадает. Например, в бюро ритуальных услуг!

Я позвонила и спросила, можно ли записаться на курсы бальзамировщиков. Владелец бюро сразу начал меня отговаривать, сказав, что гробовщики обязаны поднимать и выносить тела. Покойником может оказаться мужчина весом в сто тридцать килограммов, живший на шестом этаже в доме без лифта.

Я перешла к плану «Б» и записалась на курсы переподготовки дипломированных медицинских сестер. Месяцами я корпела над толстенными учебниками с тоненькими страничками и мелким шрифтом. (Я обратила на это внимание, только когда моя подруга, которая училась на магистра делового администрирования, заметила, что в ее учебниках были толстые глянцевые страницы, крупный шрифт и много диаграмм!) Я выполнила все необходимые требования, сдала двадцать четыре экзамена и поняла, что мне, оказывается, нравится учиться. Мне очень хотелось вновь заниматься любимым делом, как в былые времена.

Теперь у меня была работа, доход, цель в жизни – и моя разбитая вдребезги самооценка постепенно начала воскресать.

К тому времени мои дети выросли и разъехались. Чтобы не встречать праздничные дни в одиночестве, я всегда вызывалась работать на Рождество, Пасху и День благодарения, чтобы молодые медсестры, у которых были маленькие дети, могли провести эти дни дома с семьей.

Я жила в гораздо более скромных условиях, чем раньше, но зато не нужно было драить четыре ванные комнаты и пылесосить восточные ковры. Хотя отучиться жить на широкую ногу не так просто, и я воспользовалась советом подруги, которой восхищалась. Ей удавалось выглядеть изящно, даже когда она убирала за собакой в парке. Как-то раз мы обсуждали финансы, и она сказала:

– Если у тебя туго с деньгами и ты в тупике, на последние деньги купи тушь. У женщины с красивыми глазами в итоге обязательно все складывается как надо.

С тех пор прошло двадцать лет, и моя жизнь более-менее наладилась. Один из самых ценных уроков, которые я вынесла, – один день, когда случается что-то приятное, может скрасить множеством одиноких, напряженных, безрадостных дней. Помимо того, какую очистительную жидкость нужно заливать в машину, мне пришлось узнать, как вызывать сантехника, стричь газон и оплачивать счета. Друзья стали для меня прекрасными учителями и помощниками, которые разделяли со мной радостные мгновения и поддерживали в трудные минуты.

Новым испытанием для меня стал переезд на другой конец страны. Вмиг я лишилась поддержки близких друзей и запаниковала, осознав, что не знала ни души из полутора миллионов жителей Джэксонвилла, куда меня занесла судьба. Когда я выселялась из отеля, где прожила две недели, пока не нашла съемное жилье, я поделилась своими переживаниями с администратором – несколько раз до этого я обращалась к ней по мелочам, и она всегда была очень любезна и отзывчива. Довольно степенная женщина примерно моего возраста посмотрела на меня поверх своих очков.

– Вот, – произнесла она. – Это мой номер телефона. Если вам будет совсем одиноко, мы можем встретиться где-нибудь и выпить по чашечке кофе.

Я позвонила Лин через пару недель. Мы встретились в кофейне неподалеку. Во время разговора мы согласились, что в нашем возрасте заводить друзей сложно, поэтому мы не будем усложнять этот процесс. Выпьем кофе. Если нам понравится проводить время вместе, можно будет повторить. А нет – значит, прекращаем общение. Никаких вопросов, давления или принуждения. На этом все. Точка!

Вскоре после того, как мы в первый раз сходили в кофейню, Лин написала мне сообщение:

– Мне понравилось. С удовольствием сходила бы еще.

Я ответила:

– Взаимно!

Мы начали обедать вместе. Я и Лин очень разные – отличаются религии, политические взгляды, круг общения. Но все это не мешает нам весело проводить время и много смеяться. Она остроумная и мудрая, я безмерно ей восхищаюсь. Я уже не живу в Джэксонвилле, но мы с Лин до сих пор поддерживаем близкие отношения. Она была рядом со мной в трудные периоды моей жизни. С годами наша дружба только окрепла. Она осмелилась дать незнакомке из Канады свой номер телефона, а я рискнула позвонить и пригласить ее на кофе.

С тех пор как много лет назад я выпорхнула из золотой клетки и отправилась в свободное плавание, я неоднократно спотыкалась, падала, поднималась, красила ресницы и начинала все сначала.

Нахожусь ли я за пределами своей зоны комфорта? Да не то слово! Я там живу! И такая жизнь намного богаче, чем жизнь среди мебели из красного дерева и восточных ковров.

Филлис МакКинли

Не сдаваться

Не сдавайся и продолжай упорно трудиться над тем, что ты любишь. Рано или поздно кто-то оценит твой труд.

Автор неизвестен

Мое детство было, мягко говоря, не самым благополучным. У моих родителей водились деньги, но они их потеряли. Сначала мы жили в уютном доме в пригороде, но потом переселились в многоэтажку в гетто.

Я была мулаткой и не могла подружиться ни с черными, ни с белыми. Первые считали, что я говорю и веду себя как белая и вообще возомнила себя лучше них. Иногда я боялась, что они меня побьют. Вторые не хотели со мной дружить потому, что я жила в «черном районе». Похоже, их мамы считали, что со мной опасно водиться.

Мой отец работал на двух работах и дома бывал нечасто. Он старался воспитать нас в христианской вере, внушал, что семья – самое главное.

У моей мамы появились признаки психического расстройства. Все началось с приступов ревности: ей казалось, что отец только прикрывается второй работой, а на самом деле завел любовницу. Потом она начала говорить, что за нами следят, что по ночам кто-то проникает в нашу квартиру, хотя никаких оснований так думать никогда не было. Однажды она, тяжело дыша, вошла в мою комнату и сообщила, что только что поборола на кухне Сатану. В тот момент я поняла, что мать серьезно больна.

Вскоре после инцидента с «Сатаной» мать нашла себе очень странных друзей, которые торчали у нас дома все время, пока отец был на работе. Они занимались каким-то шаманством, изгоняли злых духов, говорили с умершими, употребляли наркотики. Если когда-то мать бросила работу, чтобы полностью посвятить себя детям, то теперь мы ей только мешали. Тем не менее, когда отец решил развестись с ней и забрать нас к себе, она сказала на суде, что он бил нас и унижал. Каким-то образом мать настроила брата против отца, и он подтвердил ее слова, так что судья запретила отцу с нами общаться.

С годами все становилось только хуже. Вокруг меня были дети, которые жили нормальной жизнью. Они ходили в чистой одежде, занимались спортом и танцами, у них были добротные и качественные вещи, а их мамы входили в состав школьного совета. Я же всегда одевалась в обноски, дома было нечего есть, мою мать совершенно не волновало, чем я занимаюсь, а мой отчим курил крэк и поколачивал нас с братом. Это был кошмарный сон наяву, который никогда не кончался.

Постепенно я перешла на тройки и двойки, пропускала школу и до темноты ходила одна по улицам, лишь бы поменьше быть дома. Я думала, что в какой-то момент придет отец и спасет меня, увезет туда, где никто нас не знает. А потом мне сказали, что он умер…

Для меня стало очевидным: если я продолжу прогуливать школу и шататься по улицам, то рано или поздно закончу как моя мать. Я вернулась к занятиям и взяла в библиотеке книги по гимнастике. Каждый вечер я выходила на спортивную площадку и занималась на снарядах. Я понимала, что у меня не так много возможностей, поэтому каждую из них надо использовать по максимуму.

Когда мне было пятнадцать, отчим избил меня на кухне так, что я харкала кровью и умоляла его остановиться. Я звала на помощь мать, но та не вышла из спальни. Наконец отчим устал меня бить, отошел и сказал, чтобы я больше не появлялась в этом доме. Мать слышала слова отчима, но никак за меня не вступилась, и я поняла, что ей совершенно наплевать на мою судьбу. Я поднялась с пола и пошла к выходу, думая про себя: «Ну и ладно! Разве может быть где-то хуже, чем здесь».

Оказалось, что может. Переночевав на крыше школы, я на следующий день на все деньги, что были припрятаны у меня в потайном карманчике куртки, купила поддельные автомобильные права, на которых было написано, что мне уже восемнадцать, и устроилась работать танцовщицей в стрипклубе. Очень быстро я поняла, куда попала. Большинство стриптизерш торчали на наркотиках и были нелегалками. Клиенты за свои деньги могли потребовать все что угодно, и клуб никак не защищал девушек от их грубостей и извращенных желаний. Более того, наш босс постоянно штрафовал нас за любую провинность, и накопить денег практически не получалось.

Однажды на улице я встретила библиотекаршу, которая подбирала мне книги по гимнастике. Я подошла к ней и попросила помочь. Сказала, что хочу закончить школу и получить диплом о среднем образовании, что мне очень нужна любая приличная работа и что у меня поддельные документы. Думаю, по моему виду она поняла, чем я занимаюсь. Возможно, она даже предположила, что я наркоманка, хотя Господь меня от этого отвел. Но, наверное, то, что я просила не еду и не деньги, а помощь с учебой и работой (и еще мой интерес к книгам по гимнастике), убедило ее дать мне шанс.

В тот же вечер я переночевала у нее, а в клуб не вернулась. Через пару дней я уже работала официанткой в небольшом кафе, а через неделю сняла койко-место в комнате с еще двумя официантками. Осенью я пошла в специальную школу для взрослых.

Сказать, что с той поры моя жизнь наладилась, было бы ложью. На моем пути встречались жестокие и равнодушные люди, кто-то пытался меня использовать, кто-то говорил, что у меня ничего не получится. Да и сама я была плохо подготовлена к нормальной жизни. Возможно, поэтому так часто ко мне притягивались плохие люди и сомнительные возможности.

Но я не сдалась. Поступила в колледж и закончила его. Получила лицензию риелтора и доросла до должности государственного инспектора по недвижимости^[7]. Еще я пишу. И у меня есть муж и четверо детей.

Если вы не довольны своей жизнью, советую вам не терять веры и стараться преодолеть трудности. Стараться изо всех сил. Я могла бы опустить руки и начать себя жалеть. Забеременеть в подростковом возрасте и жить на пособие. Подсесть на наркотики, чтобы не чувствовать боли и отчаяния. Но я выбрала другой путь – я не сдалась и стала заниматься своей жизнью. Я уверена, что и вы сможете это сделать, если сильно захотите.

Лорен Болл

Человек-Приключение

Временами сворачивайте с проторенной дорожки и заходите в лес. Каждый раз вы точно найдете там что-то, чего никогда раньше не видели.

Александр Грейам Белл

Одним дождливым днем я посмотрела в зеркало и увидела тень с опухшими от слез глазами, которая не помнила, кто она такая, чем любила заниматься и что умела делать. Мне исполнилось пятьдесят, я недавно развелась и чувствовала себя пустым местом.

Когда мне было двадцать с небольшим, мне не терпелось отправиться в жизнь, полную приключений. Можно было бы проехать автостопом по стране, как сделали мои братья, покорить горные вершины и поплавать в ледяных реках, окруженных отвесными скалами и хвойными лесами. Но каждый раз, когда доходило до дела, я съеживалась от мыслей вроде «девочкам не подобает так рисковать» или «со мной может что-то случиться». Это продолжалось всю мою сознательную жизнь, и все мои приключения в итоге ограничивались автомобильным кемпингом.

К пятидесяти годам я так и не попробовала научиться рисовать, играть на гитаре или петь. Я не стала ни лесничим, ни геологом, ни палеонтологом, старательно избегая малейшего риска.

А потом в моей жизни появился новый мужчина и словно угадал тайные чаяния моей души.

– Как насчет пятидневного похода в Национальный парк Йосемити? – спросил он.

– Я за! – выпалила я, желая произвести на него впечатление человека, которым хотела быть. В голове снова завертелось предательское: «Я не могу пойти в поход. Я слабая. Походы – это опасно!».

Однако мне так сильно нравился этот мужчина, что я решила побороть свои страхи и целый месяц тренировалась как сумасшедшая, чтобы отправиться в Йосемити. Я еще никогда не чувствовала себя настолько неуверенной, но не переставала повторять себе, что именно этого я всегда и хотела.

Целый месяц я ходила по холмам с рюкзаком, набитым бутылками с водой, постепенно увеличивая вес, пока он по тяжести не сравнялся с тем, который мне придется нести в походе.

У меня сердце выпрыгивало из груди. Ноги дрожали, даже трекинговые палки не спасали ситуацию. В спине болел каждый позвонок. И вот настал день, когда Человек-Приключение взял меня за руку, и мы сделали первый шаг в дикий лес Йосемити.

В первый день расстояние оказалось самым коротким, но это была настоящая проверка на прочность. Я вздохнула с облегчением, когда скинула на землю рюкзак весом в 18 килограммов, как только мы пришли на место, где планировали остановиться на ночлег. Человек-Приключение сказал, что до ужина мы успеем совершить еще один маленький поход – до скалы Норт-Доум, которая находится недалеко. Я изобразила на лице улыбку и сказала:

– С превеликим удовольствием.

Я выкинула из головы все дурные мысли и наслаждалась панорамой, которая открывалась с Норт-Доум. Вдалеке виднелся Хаф-Доум, где карабкающиеся по верхнему гребню муравьи оказались людьми, которые забирались на вершину. Внизу раскинулась Йосемитская долина, на которой передо мной роскошным зеленым ковром расстелили луга и деревья. У меня перехватило дыхание от восторга.

Второй день оказался лучше, чем первый. Я уже начала думать, что этот поход на самом деле мне по плечу. Расстояние было длиннее, чем в первый день, но мое тело привыкло к нагрузке. Я перешла через широкий горный поток по длинному стволу упавшего дерева, чтобы мы могли разбить лагерь на другом берегу реки, куда редко ступала нога человека. Я вся вспотела, меня трясло, едва удавалось держать равновесие, потому что меня перевешивал рюкзак. Несколько раз я чуть не кувыркнулась в воду, но успешно добралась до другого берега и выдохнула с облегчением. Я обернулась и, осознав, что я только что сделала, расплылась в улыбке:

– Ну, надо же, это все я. Я справилась!

Мы сбросили рюкзаки на поляне, разделись почти полностью и пошли окунуться в глубокой реке. Вода, стекавшая с заснеженных горных вершин, была такой ледяной, что мы перестали чувствовать руки и ноги, постояв в ней десять секунд.

Утром третьего дня мы как раз собрались завтракать вареными яйцами и сосисками, как вдруг медведь с шерстью цвета корицы подошел прямо к нашему лагерю. Человек-Приключение начал кричать на него, но мишка и не думал уходить. Мы стали размахивать трекинговыми палками, чтобы казаться больше, чем медведь, но он по-прежнему стоял. Человек-Приключение несколько раз кинул в него камнями, я толкнула его в руку:

– Бросаться камнями в медведя? Ты что, шутишь?

Но Человек-Приключение лучше меня понимал, что нужно делать. Медведь понял, что ему тут ловить нечего, и перешел на другую сторону реки по бревну – тому самому, по которому мы шли за день до этого, а на следующий день предстояло вернуться обратно на тропу. Несколько часов, пока мы пробирались по ухабистым лесным тропинкам, я оглядывалась назад чаще, чем смотрела вперед.

К концу третьего дня мои мышцы решили, что с них хватит. Я больше не могла ступить ни шагу. Как только тело решило отключиться, мозг решил сделать то же самое. Единственное, что продолжало функционировать, – система «глазного водоснабжения»: по лицу катились слезы. Человек-Приключение ничего не заметил, потому что ушел вперед. В конце концов я решила позвать его свистком. Он вернулся и нашел меня распростертую на камне, я была не в состоянии ни подняться, ни унять свои рыдания. Он объявил:

– Ну, я думаю, самое время пообедать.

Мой друг как мог пытался разрядить обстановку. Мы начали дурачиться, фотографируя друг друга в смешных позах и корча рожицы, словно подростки. Это помогло, я снова улыбалась и могла стоять на ногах.

В конце похода мне пришлось очень тяжело. Каждый шаг давался с трудом, потому что ступни были все в мозолях. Мы уже почти дошли, но неправильно свернули, и в результате наши восемь километров превратились в тринадцать – и все время нужно было идти в гору. Мне пришлось снять свои походные ботинки и последние три километра иди в носках. Когда мы дошли до машины и в последний раз сбросили с себя рюкзаки, я почувствовала, что огромный груз упал не только у меня с плеч, но и с души. Я чувствовала себя пушинкой.

Человек-Приключение загрузил мой рюкзак в машину, я плюхнулась на пассажирское сиденье и опустила козырек, чтобы посмотреть в зеркало. Там я увидела отражение огромной скалы, которая только недавно нагоняла на меня страх. Сейчас она таяла вдалеке, словно призрак в сумерках.

В зеркале я увидела еще кое-кого – полную жизни себя, с искрящимися глазами. Это было отражение человека, готового к приключениям и благодарного за недавно обретенную мудрость. Я точно знала, что больше никогда не потеряю себя.

Сьюзан Мэдди Джонс