000
ОтложитьЧитал
В Хьюстоне в управлении полетами операторы приняли идею о перехвате русской станции с большим энтузиазмом и размечтались.
–Сэм, это правда?– спросил Боб у коллеги.– На глазах разворачивается ситуация, как в фильме «Звездные войны». Мне это становится интересным.
Сэм почесал затылок и повернулся к Бобу. Его створки очков заблестели.
–Не знаю,– ответил он.– В фильмах враги виртуальные, а тут русские наяву, и нельзя их недооценивать: у них сильные мозги, и ты никогда не можешь знать, что они могут выкинуть в следующий момент. Хотя Фаурер считает, что можно будет оправдываться словами «спасение станции, терпящей бедствие»,нельзя забывать, что цели ядерных зарядов русских, направленных на нас и в первую очередь на Хьюстон, никто не изменил.
– Да, дела разворачиваются не шуточные,– сказал Боб.–Как думаешь, Сэм, физически это реально– снять с орбиты русскую махину весом 20 тонн.
–Нет, конечно,– ответил Сэм.– Мне кажется, Фаурер хочет поставить телегу впереди лошади. Он хочет запустить шаттл 20 февраля, чтобы перехватить русскую станцию. Ему, видите ли, срочно нужен проект. А как его изготовить, если даже нет фотографий этой станции, ее геометрических параметров. Также надо решить вопрос с маневрированием «Челленджера» с автоматической стрелой для забора груза, есть еще другие детали. Ерунда все это – недельная готовность к операции. Их математические расчеты, параметры, телеметрия – одно, а работа по подъему такого груза в космосе – дело другое.
–С размерами станции нет проблем, – сказал Боб.–Горячие головы решили разобрать станцию на части. Они уже просчитали весь полет и доложили президенту.
Сэм рассмеялся.
–Это уже из области Голливуда. Это серьезный просчет,– подтвердил Сэм.– Станция может пуститься в круговорот.
–Так ты ему скажешь об этом?– предложил Боб.– А то они губы раскатали.
–Скажу.
Фаурер, выслушав главного специалиста по полетам шаттла, спросил:
–А что если, пока ты рисуешь проекты, русские прилетят и заберут свою станцию?–спросил Фаурер.
–Каким образом?– задал встречный вопрос Сэм.
–А «Буран»?
–«Буран» у них на стадии испытаний и вряд ли взлетит еще полгода.
–Ладно,– согласился Фаурер.– Пусть тогда шаттл летит по плану и найдет русскую станцию. Но прошу не забыть: в июле мы должны сделать этот решительный шаг. Работайте над проектом.
–Хорошо, Сэр.
24 февраля, через 13 дней после аварии на станции, в Москве целый день шел снег. Порывистый ветер время от времени вырывал с застывшей поверхности снежных сугробов, образовавшихся вдоль тротуарных бордюров, слои снега, образовывая вьюги, которые заставляли прохожих закрывать глаза, сжиматься и подставлять спины. Рабочий день в стране только начался, и в теплом светлом кабинете на стол министра обороны СССР легла бумага с грифом «Совершенно секретно» от службы внешней разведки.
Министр вскрыл конверт, прочитал и пришел в шок. Он долго молчал, потом приказал срочно позвать на ковер руководителя ЦУПа. Рюмин, прочитав донесение советской разведки, в оцепенении поднял взгляд на министра и проронил:
–Не может быть!
–Может, еще как! Читайте вслух, – приказал Соколов.
–В состав нового экипажа космического челнока «Челленджер» включены два известных в СССР французских летчика-космонавта: Патрик Бодри,Герой Советского Союза, и Жан-Лу Кретьен, кавалер орденов Ленина,– прочитал Рюмин, опустил бумагу и уставился на маршала.
–Ну, как нравится?– грозно спросил министр Соколов.– Догадываетесь, что задумали американцы? Зачем надо было пускать французов на нашу станцию? Хороший урок на будущее.Лоботрясы. И что вы собираетесь делать?
– Комиссия приняла решение пойти на беспрецедентный шаг, товарищ маршал,– начал докладывать Рюмин,– послать на орбиту к мертвой станции экипаж для ее спасения. Ничего подобного история космонавтики не знает. Экипажу предстоит отправиться к станции, не подающей никаких сигналов. К тому же она вращается хаотично, что осложняет стыковку. Было и другое мнение: считать ситуацию неразрешимой и примириться с тем, что случилось. Баллистики подсчитали: станция будет медленно снижаться и через полгода сойдет с орбиты.
–А если упадет на детсад или АЭС, вы не подумали?– гневно спросил министр с недовольной гримасой. – Ладно, чьей жизнью решили рисковать, чтобы исправить ваши ошибки?
– Полетит Джанибеков Владимир,– ответил Рюмин.– Он в отряде космонавтов один, который может принять единственно правильное решение.
–Он же недавно только прилетел из космоса.
–У нас нет другого выхода, Сергей Леонидович.
–Вы с ним разговаривали?
–Нет еще.
–А если он не согласится?
Рюмин рассмеялся.
–Не тот человек, Сергей Леонидович,– с гордостью произнес Рюмин.– Это опытнейший советский космонавт, отважный, умный и решительный человек: за Родину он пойдет хоть в огонь, хоть в воду.
ДЖАНИБЕКОВ ВЛАДИМИР
Джанибеков Владимир Александрович родился в 1942 году в Узбекистане. В 1960 году окончил Ташкентское военное училище. Затем окончил физический факультет Ленинградского государственного университета. В 1965 году кончил Ейское военное авиационное училище. Некоторое время служил летчиком-инструктором в военно-воздушных силах, а в 1970 году был зачислен в отряд космонавтов. Он прошел полный курс подготовки и в 1974 году стал космонавтом. За полеты 1978 и 1981 гг. был дважды награжден звездой Героя Советского Союза. К середине 1980-х годов Владимир был самым известным советским космонавтом, совершив четыре полета в космос, причем каждый раз в качестве командира корабля. В июле 1984 года он вернулся с орбиты и работал в центре подготовки космонавтов.
Рюмин застал Джанибекова на работе в Центре подготовки космонавтов. Был полдень, и без конца валил снег. Не ожидавший увидеть Рюмина у себя на работе со странным выражением на лице, Джанибеков насторожился. Рюмин, поздоровавшись, взял за локоть Владимира и отвел в сторону.
–У нас серьезные проблемы, Володя,– сказал он тихим голосом. –Пропала связь со станцией «Салют»
–Не может быть! – выпалил Владимир.– Что могло случиться?
–Понятия не имеем,– среагировал Валерий.– Интересно услышать твое мнение.
Владимир отвел взгляд и задумался.
–Комиссия согласовала с министром отправку экипажа для спасения станции, – продолжил Рюмин и, наконец, выдал цель своего визита.– Он впился глазами в лицо Владимира, ожидая реакции. Владимир напрягся и наморщил брови. Его тонкие губы оставались плотно сомкнутыми. Он молчал.
– Ты почему молчишь, Володя?
Джанибеков медлил с ответом, потому что, обработав в голове суть происшедшего, он оценил будущее и догадывался, что в список созданного экипажа его имя уже занесено. Никто кроме него на сегодняшний день не имеет такого богатого опыта ручной стыковки к станции– всем это хорошо известно.
–А что мне сказать?– произнес Владимир с трагическим оттенком. Его зеленоватые глаза как всегда дружелюбно улыбнулись. – Если надо, полечу.
Эти слова привели Рюмина в восторг, и он проникся к другу полным доверием. Он всегда был таким и всегда говорил слова в тон речи, производившие сильное впечатление, как будто природа заложила в него волшебную силу. Услышав «если надо, полечу», он заглянул в душу друга и коллеги и нашел нечто общее– любовь и преданность делу, которому они посвятили себя до конца.
«Вот и все обсуждение и уговоры: человек понимает с полуслова.–Подумал Рюмин и обрадовался.– Были бы все люди были, такие как он, не было бы конфликтов, ссор. Самый небесный и человечный человек на Земле».
–Спасибо, Володя,– произнес Валерий.– Я в тебе никогда не сомневался.– Рюмин сделал паузу, чтобы получить ответ на следующий вопрос.– А ты подумал о рисках, Володя?
Володя поразмыслил, а потом медленно сказал:
–Да, Валерий,– ответил Владимир, кивнув головой. – Понятно, что это билет в один конец: остаться замурованным на станции, застоявшись в стыковочном узле, отравленным газами или сожженным пожаром. – Его голос звучал взволнованно, а глаза мягко светились на волевом лице, часть которого было затенено козырьком шапки.
Владимир четко представил отсеки станции, где жил столько времени. У него так и встали перед глазами приборы и аппаратура, в которой по регламенту службы приходилось копаться каждый день. Он вспомнил своих товарищей: Светлану Савицкую, Игоря Волка…
Рюмин опустил голову, взявшись за плечо Владимира. Он почувствовал железные мышцы натренированного тела космонавта.
«Он готов рискнуть, отдавая себе отчет в том, что есть опасность умереть без надежды на спасение, прибегнув к последней черте своих сил и возможностей – не это ли называется мужеством»?
–Спасибо, Володя и прости: у нас, к великому сожалению, нет других вариантов.
–Я понимаю,– проронил Владимир.– Риск меня преследует всю жизнь. В детстве…
–А кого возьмешь бортмехаником?
Джанибеков, не думая ни секунды, сказал:
–Виктора Савиных.
ВИКТОР САВИНЫХ
У Виктора за плечами был большой опыт работы со сложнейшей аппаратурой космических станций. Его по достоинству можно назвать«номером один» в этом деле: при неисправностях ему нет необходимости изучать инструкции и раскидывать электрические схемы, все это хранится в его голове, и он в считанные секунды способен ткнуть пальцем на узел, где «зарыта собака».С такими как Виктор можно чувствовать себя уверенно и можно идти на любое дело.
Виктор родился в 1940 году в русской деревне Кировской области. Он учился после школы в техникуме по специальности «техник-путеец», затем служил в железнодорожных войсках. Но он знал о своих способностях, и его тянуло к фундаментальным знаниям: после армии он поступил на оптико-механический факультет Московского института аэрофотосъемки. Отличные знания, полученные в стенах института, позволили ему устроиться на престижную работу в конструкторское бюро экспериментального машиностроения, которым руководил академик Борис Раушенбах. Здесь открылись все его способности и талант разработчика систем управления космических аппаратов.
«Салют-7» он знал, как свои пять пальцев. Кроме того он побывал в космосе бортинженером корабля «СоюзТ-4», и это было в марте 1981 года.
Рюмин кивнул головой:
–Я так и знал, что ты его назовешь,– признался Рюмин.– Лучше него никто не знает аппаратуру «Салюта». Могу обрадовать тебя: его кандидатуру уже обсуждали, и он согласился.
–Когда планируете вылет?
Рюмин засмеялся.
–У нас есть около полугода – мы подсчитали, столько времени станция будет находиться на орбите. Но есть одно обстоятельство, которое нас подхлестывает, а на вашу подготовку уйдет минимум три месяца,– сказал Рюмин.
–Что за обстоятельство?
–Дело в том, что американцы собираются снять нашу станцию с орбиты – совсем обнаглели. Их «Челленджер» готов к старту в любое время.
–Есть доказательства?– спросил Владимир.– Это же прямое столкновение.