***
Звенящий Тишь гулял в стенах притона
И стон по умолчанию срывал
С несчастных уст. Молчанье краше стона,
Мир клетки проще, чем девятый вал.
Звенящий Тишь гулял в огнях Астарты,
А ночь звучаньем ветер напоил.
Гадалки черной дьявольские карты
Ряд судеб окунули в ложный ил.
Звенящий Тишь бродил и множил силы
На лоне неизбежности и тьмы,
А именно, у мраморной могилы,
Где часто, как назло, бываем мы…
***
Лишь, пожалуйста, солнце, не тлей,
Больше, нет, ничего мне не надо.
На кой черт, скажи, кучка углей
И судьба божества Эльдорадо?
Лишь, пожалуйста, солнце, гори –
Я тобою простужен смертельно.
Неизвестно мне, что впереди,
Отчего так темно там, в котельной,
Где, наверно, готовят продукт
Для пустынных блюстителей ночи,
И лишь я, недорезанный фрукт,
От готовки бегу что есть мочи…
Мы когда-нибудь, солнце, с тобой
В той котельной окажемся вместе,
А пока очень мерзкой гурьбой –
Я, ты, люди – лобзаемся в тесте…
***
Сначала будет Бог, а после иней
На землю, как плевочек, упадет.
Из строчек или, может, нотных линий,
Соткет пергамент знаний звездочет,
Положит пару знаков на бумагу,
Изложит наблюдений пересказ,
А позже, написав письмо Гулагу,
Исчезнет в бездне ночи напоказ.
Гулаг начнет стекать чуть позже студнем,
Молить «оставьте, грешники, меня»,
И в ателье далеких порностудий
Слепая мать, себя осеменя,
Начнет кричать. Ее покроет иней,