banner
banner
banner
Название книги:

Мучитель

Автор:
Артем Милер
полная версияМучитель

000

ОтложитьЧитал

Шрифт:
-100%+

Глава первая. Трудовые Будни

Тёмный просторный подвал заброшенной швейной фабрики этой ночью был полон людей. Множество голосов сливалось в неразборчивый шум. В воздухе стоял туман сигаретного дыма. Пустую сцену, на которой стояли гитарные усилители, ударные, клавиши и стойки микрофонов, освещала пара слабых прожекторов. Когда к микрофону подошёл невысокий мужчина с длинными каштановыми волосами, собранными в хвост, одетый в рваные джинсы и футболку с названием какой-то группы, весь зал затих.

–Здравствуйте! – поприветствовал он аудиторию, взмахнув руками.

Толпа ответила радостными возгласами.

–Сегодня у нас особенная ночь. Сегодня, здесь выступят те, кого вы так любите и знаете! Встречайте! The Torturer!

Прозвучавшие сразу же, гитарные аккорды «взорвали» зал. Гитаристы, синхронно выскочившие по краям сцены, начали играть техничный агрессивный рифф. Во время этого, остальные участники группы занимали свои места. Люди в зале оживились ещё больше, когда к микрофону подошла вокалистка. Теперь играли все. Мелодия, сливаясь с мощным оперным и грубым бек-вокалом, вызывала ураган эмоций.

«In darkness of my mind, I feel sorrow and emptiness.

It consumes my light, it swallows my spirit,

It takes away my voice, leaves without a choice.

Burning cold tentacles of darkness

Pierces me to the bones

And the wounds of my soul bleed» – пела Анна, активно жестикулируя руками.

Зазвучавший после отступления припев, вызвал очередную волну шума в зале.

«Lost in fears, I can't breathe

And I can't believe, that lost in fears

I killed myself and my freedom. »

Сразу после припева, музыка изменила ритм и тон, перетекая во второй куплет.

«The Emptiness is growing, devouring everything around.

And I stand in the middle of "nowhere"

Not knowing what to do, and where I can go.

Hundreds hands of cold phantoms, torment my soul.

And to decay the possible destiny breathes to me to face.

I have buried myself…»

-Как ваши дела, друзья? – торжественно спросила солистка после окончания первой песни.

Зал засвистел и заулюлюкал в ответ.

–Вижу, что хорошо. Следующая песня называется Amputation.

Эту песню знали все, ведь именно этой песней и прославился The Torturer. В помещении ощущалась энергетика подпевающих и беснующихся фанатов. Несмотря на то, что The Torturer не была известна миру, у неё была большая известность на улицах, а значит, уже, довольно большое число поклонников, которые знали их песни по записям на кассетах, а редко, даже CD-дисках, которые участники делали в импровизированной студии. Кассеты и диски ходили по рукам, их копировали и распространяли.

Сыграв ещё шесть песен, группа закончила выступление. Некоторые фанаты просили автографы. Другие фаны не хотели отвлекать и так уставших ребят, или спешили, или по какой-то другой причине. Публика начала расходиться, а музыканты, собрав инструменты, скрылись за кулисами. Ребята не были выходцами из богатых или даже из среднестатистических семей, поэтому некоторые инструменты приходилось брать напрокат. Собственные гитары имели только братья Фитч и бас-гитарист Френсис. За ударные и клавиши приходилось платить, но аренда не стоила очень много, в связи с популярностью группы.

Администратор клуба, зайдя к музыкантам, отдал им часть выручки с продажи билетов, и сказал:

–Отлично сыграли, ребята. На следующее выступление обязательно будет больше публики. А значит, и ваша доля будет больше.

–Это хорошо, – весело ответил Ник – младший из братьев Фитч, – только нам отдохнуть бы недельку.

–Без проблем. И, желательно, сочините что-то новое.

–Посмотрим, – как всегда, без настроения, бросила вслед уходящему администратору вокалистка Анна.

–Ну что, ребята, двигаем праздновать? – громко спросил Дэнниэл Фитч, когда все члены команды собрали свои вещи.

Остальные, кроме Анны, дружно ответили «Да!». Музыканты покинули клуб, и, под покровом звёздного неба, направились в ближайший паб. Безлюдные и тёмные улицы ночного Лондона были окутаны туманом, который придавал им таинственный и мистический вид. Под лампами фонарных столбов кружились какие-то насекомые. Когда команда дошла до пивной, Френсис, шедший первым в колонне, открыл скрипучую деревянную дверь, и группа цепочкой прошла внутрь. Обстановка паба была типичной, но уютной. Полумрак, круглые лакированные столы со стульями вокруг, чистая барная стойка, за которой одинокий худощавый бармен, непрерывно протирает кружки, ну и конечно сам бар, содержащий широкий ассортимент спиртного. В это время паб обычно пустовал, и музыкантам ничего не мешало хорошо провести время и расслабиться. Как всегда улыбчивый бармен, радушно поприветствовал завсегдатаев.

–Как отыграли? – первым делом спросил он.

–Как обычно, – ответил Френсис, – море восторга, аплодисментов и немного денег.

–Проблемы с деньгами это временно. Я тут послушал кассету вашу, и мне очень понравилось. Уверен, вы скоро прославитесь, такая музыка не может оставаться без внимания.

–Надеюсь.

–Да точно, вот, по бутылке каждому за счёт заведения, – бармен нырнул под стойку и поочерёдно поставил на неё шесть бутылок холодного дорогого пива.

Бас-гитарист впал в лёгкий ступор, и потом, наконец, пожал плечами и поблагодарил хозяина заведения. Взяв бутылки, он направился к столу, где уже разместились друзья.

–Ну что, за нас? – торжественно произнёс тост Фил – клавишник группы.

–За нас! – поддержали остальные, звякнув соприкоснувшимися бутылками.

По началу, сиделось не очень весело, но настроение постепенно улучшалось с количеством выпитого пива. Со временем, тихие посиделки переросли в громкую вечеринку, с музыкой, и прочими духовными благами. Музыканты веселились и вели себя шумно, но, бармен был не против. Братья Фитч, уже в сотый раз пересказывали свои байки об уличных приключениях, Френсис, всё это слушал, медленно потягивая пиво из кружки, клавишник уже расслабился в ноль, ударник о чём-то болтал с барменом, а Анна, сидела с каменным лицом, опустив глаза, и залпом глушила мартини. Один стакан за другим. Она постоянно была такой, и все остальные члены группы уже давно привыкли. Анна была крайне сложным человеком, и, за всё то время, что она пела в The Torturer, никто практически ничего о ней не знал. Девушка мало общалась с командой, да и вообще мало говорила. Слышать её голос дольше нескольких секунд доводилось только во время концертов. Члены коллектива выдвигали самые разные гипотезы, объясняющие её поведение, но никто не знал, что на самом деле послужило причиной формирования настолько замкнутой личности. Мать Анны умерла, когда рожала её младшую сестру. Девушке тогда было три года. Отца она не помнила, да он и не объявлялся с момента рождения второго ребёнка. Тогда, двух сестёр, на воспитание взяла бабушка, по материнской линии. Девочки выросли. Когда Анне исполнилось шестнадцать, а Люсии тринадцать, бабушка умерла от сердечного приступа, и сёстры остались на улице, где каждый день приходилось бороться за выживание. Им приходилось идти на кражи и различные преступления. В восемнадцать лет, девушка многократно задерживалась за хулиганство, грабёж и оскорбление сотрудника полиции. Всё это не только закаляло Анну, но и сильно озлобило. Она принялась искать отца, бросившего их. Им оказался продажный полицейский из местного участка. Подкараулив его у квартиры, девушка нанесла ему сорок семь ударов ножом, после чего скрылась, но вскоре была поймана. Психологи обнаружили серьёзное расстройство личности, и по их рекомендации, Анну было решено отправить на лечение в психиатрическую лечебницу, где она пробыла три года, и была отпущена за примерное поведение. Пока Анна отсутствовала, её восемнадцатилетняя сестра увлеклась наркотиками. По возвращении на «родные» улицы, Анна нашла сестру, и, приковав Люсию украденными у полицейского наручниками к батарее в заброшенном доме, избавила её от зависимости. Люсию ломало несколько дней, и всё это время, Анна не отходила от неё ни на шаг. Анна любила свою сестру больше жизни, и всегда вступалась за неё. Даже когда Люсия совершала мелкие преступления, её сестра брала всю вину на себя. Сейчас, Анна поёт в группе, чтобы отдавать деньги Люсии, так как чрезмерная импульсивность не даёт ей найти работу. Никто из группы не знал правды, а спрашивать опасались. Анна, с виду, не производила впечатления воинственной амазонки. Казалось, стройная девушка, с красивым телом, чёрными, ниже плеч, слегка вьющимися волосами и ростом метр – семьдесят, не обидит и мухи. Однако она была очень сильной. И духовно и физически. Могла без страха полезть в драку с мужчиной и, главное, победить. Однажды, после одного из концертов, её товарищи по коллективу, стали свидетелями, как она сломала нос одному из особо наглых фанатов, после чего, тот долго не мог прийти в себя. В связи с этим, музыканты старались не злить Анну. Вот и сейчас, она, молча, заливала горе, время от времени поглядывая на веселившихся коллег, но не замечала пристального взгляда, откинувшегося на стуле, бас-гитариста Френсиса. Аккуратно разделённые пробором, окрашенные в чёрный цвет длинные волосы, скрывали его глаза. Френсис был самым серьёзным участником группы, рассудительным и вдумчивым. Он был высоким, крепко слажённым, и обладал хорошим чувством юмора и большой харизмой. Нет, рассмешить его было не просто, но и замкнутым он не был. Френсис мог легко общаться с людьми, и, как основатель группы, он всегда старался следить за моральным духом коллектива. За всё время существования The Torturer он изучил всех участников, их взгляды и интересы. Братья Фитч, например, всегда были вместе, и они были очень весёлыми людьми. Запросто превращали скучную попойку в праздник жизни. В общем, душа компании. Точнее души. Ударник Сайман – был очень развязным, и не стеснялся своих действий. На концертах он выкладывался по полной, что очень нравилось публике. Хотя, человек не без странностей. Клавишник Фил – спокойный и вежливый, обычно, общительный и часто предлагающий что-то новое в плане музыки, однако когда дело доходит до выпивки, его коротко стриженую голову, часто можно увидеть в тарелке с закусками или ещё где-то. Но Френсису никак не удавалось понять Анну. Он неоднократно пытался заводить с ней разговор, но вокалистка не шла на контакт. Вот и сейчас, он не мог понять, что у неё в голове. Внезапно прозвучавшая мелодия пришедшего SMS-сообщения, оборвала ход мыслей Френсиса. Анна нехотя потянула из кармана телефон. Бас-гитарист заметил недовольство, и, в какой-то мере, злобу на её лице. Это было легко понять по тому, как сжались пальцы девушки, державшие ополовиненный стакан, и нахмурились её тонкие брови после прочтения сообщения. В SMS явно содержалось что-то не хорошее. Допив мартини, девушка поднялась из-за стола и направилась к выходу из паба. Никто из музыкантов не обратил на это внимания. Кроме лидера группы. Он тоже встал и вышел из пивной следом за Анной. Только тогда участники коллектива переглянулись.

 

Небольшой телевизор, расположенный под потолком, у бара, вскоре приковал внимание веселящихся музыкантов. Не всех, а только тех, кто был в состоянии что-то воспринимать. Показывали ночные новости.

–Вчера, приблизительно в пять часов вечера, в промышленном районе Лондона, у складов металлоперерабатывающего завода была найдена очередная жертва серийного убийцы, известного как Скульптор, – сообщала симпатичная ведущая в красном, – В этот раз, жертвой маньяка стала двадцати восьми летняя Сара Хэмонд. Девушка была привязана к столбу колючей проволокой и выпотрошена. Внутренние органы не были обнаружены. Полиция заявляет, что они делают всё возможное, чтобы поймать преступника, вот уже полтора года чинящего зверства на наших улицах.

–Вот идиоты, – проговорил Сайман, – полтора года не могут какого-то психа поймать.

Ночное небо было затянуто тучами. Шёл сильный дождь. На улице стало ещё темнее, чем было, и только небольшой фонарь, выполненный в старинном стиле, висевший над дверью паба, создавал небольшой участок светлого пространства. Свежий прохладный воздух немного отрезвлял захмелённый разум. Вышедший на улицу Френсис, увидел Анну, которая безуспешно чиркала зажигалкой, пытаясь закурить. На несколько секунд задержав внимание на Френсисе, она остановилась, но потом снова вернулась к отчаянным попыткам добыть огонь. После ещё нескольких неудачных попыток, она с силой бросила бесполезную зажигалку в темноту улицы. Сигарету постигла та же участь. Сунув руки в карманы своей косухи, девушка опустила голову. Немного помедлив, Френсис вынул пачку сигарет из кармана, достал одну, и протянул Анне. Та, будто бы с опаской посмотрела на неё, но не отказалась. Взяв сигарету зубами, она подставила её конец, под горящую зажигалку басиста. Затянувшись, и выпустив дым через нос, она кивнула ему. Френсис убрал зажигалку в карман и, неожиданно для Анны, спросил:

–Проблемы?

–Нет, – резко ответила та.

–Я же помочь хочу.

–Слушай, – рассердилась Анна, тыкая во Френсиса пальцем, – я тебя знаю, тебя возбуждают девушки в беде, долбанный извращенец. Извини, не получить тебе удовольствия. Мне помощь извращенца не нужна.

Лидер The Torturer не успел и слова сказать. Анна вышла из-под пристройки-навеса, и спешно, опустив голову, направилась во тьму переулка, прочь от паба.

Френсис, молча, стоял, глядя вслед девушке, которая уже пропала из виду. Он улыбнулся в пустоту краем рта. Его тёмная, в какой-то мере готическая, сущность впервые была раскрыта. И ему это нравилось.

–Да пошло оно, – выругался он, и направился в сторону, куда ушла Анна.

Анна была в ярости. Она шла по тёмному переулку, намокшие пряди её чёрных волос то и дело падали на глаза, и каждый раз она небрежно убирала их за уши. Шум, создаваемый дождём, мешал сосредоточиться. В конце переулка, виднелась освещённая тусклым светом фонарных столбов улица. Впереди, у мусорного бака, прислонённого к стене, Анна увидела человека в капюшоне. Она насторожилась. Проходя мимо, она боковым зрением следила за незнакомцем. Опасения Анны подтвердились. Не успела она и мимо пройти, как подозрительный человек направился за ней. Она ускорила шаг. Впереди, из тени вышли ещё двое. «Дело плохо», – подумала девушка.

–Эй, детка! – окликнул её незнакомец сзади противным голосом.

Анна остановилась. Прислушалась к шагам человека за спиной, не забывая следить за подходящими спереди хулиганами.

–Не подаришь нам с друзьями чего-нибудь особенного?

Голос прозвучал совсем близко, и, тогда Анна резко развернулась, и ударила хозяина голоса в лицо. Результат был вполне ожидаемый. Тот повалился на асфальт, держась за сломанный нос.

–Так подойдет?! – закричала девушка.

В этот момент, сильные руки обхватили её сзади, лишая возможности пошевелиться.

–Ничего себе! – усмехался кто-то из оставшихся двоих, – Стив, тебя свалила баба.

–Да пошёл ты! – ответил тот, поднимаясь.

–Давай, покажи ей, – сказал хулиган, державший Анну.

Парень, которого остальные называли Стивом, не заставил себя ждать. Он кулаком ударил Анну в живот, а затем в лицо. Она сдавленно вскрикнула. Анна почувствовала солёный привкус крови. Лицо жгло. Вокалистку дезориентировало на какое-то время. Последовал ещё удар. Куда, она уже не поняла. Он был сильным. Девушка обмякла. В какой-то момент, она подумала, что здесь всё и закончится. Глаза отказывались воспринимать реальность адекватно. В ушах звенело. Вокалистка не понимала, что говорят незнакомцы. Но одну вещь она услышала отчётливо. Кто-то резко и пронзительно свистнул. Сразу же голоса хулиганов смолкли. Всё стихло. Звон в голове понемногу проходил, и Анна начала, фрагментами, понимать происходящее.

–Держи её, – сказал кто-то из вандалов.

–Тебе чего надо говнюк? – фраза была направлена на кого-то недавно появившегося.

Послышался шум драки. Раздался громкий удар о железную поверхность. Человек, державший Анну, зло прошипел:

–Ах ты тварь! Сейчас я тебе покажу.

Он отпустил девушку, и та, не устояв на ногах, упала на мокрый асфальт. Снова шум драки. В глазах начало проясняться, а удары и возня прекратились. Анна села, держась за голову. Подняв глаза, она увидела Френсиса. Хулиганы были повержены.

–Сейчас я тебе помогу, – сказал он суетливо.

Френсис, аккуратно помог ей подняться. Девушка была обессилена. Он перекинул её руку через свою шею и, придерживая Анну за пояс, спросил:

–Тебе не говорили, что шляться одной по промышленному району в такое время нельзя?

–Я и сама бы справилась, – ответила та дрожащим голосом.

–Да, я вижу, – нахмурился Френсис, разглядывая разбитую губу и кровоточащий нос вокалистки, – Куда же ты направлялась в такое время?

–Домой…

–Ну, пошли домой.

По дороге, Анна, рассказывала, как дойти до её дома, и о том, почему она так спешила туда. То сообщение прислала её сестра. Она рассталась со своим парнем, и, совершенно очевидно, напилась дома до полумёртвого состояния. Поэтому, Анна и рванула домой, чтобы не дать сестре сделать очередную глупость. Путь был не очень долгий. Постепенно к девушке вернулись силы, и дальше она шла самостоятельно. По началу, она отказалась от предложенного лидером группы сопровождения, но Френсис умел быть убедительным, и она сдалась. Перед дверью в квартиру Анны, они остановились.

–Ну что ж, спасибо, – неуверенно начала вокалистка, но тут же замолчала, и опустила взгляд.

После небольшой паузы, она достала ключи, и стала отпирать дверь.

–Пока, – тихо сказала Анна, заходя внутрь.

–Постой, – остановил её Френсис.

Девушка, молча, не оборачиваясь, замерла в проёме.

–Я понимаю, у тебя тяжёлая жизнь.

–Не представляешь на сколько, – перебила она.

–Слушай, просто…если нужна помощь, я помогу. Ты не должна справляться с этим одна. Никто тебя не осудит, если ты примешь чью-то помощь. Ты не одна в этом мире.

Только тогда она повернулась к Френсису, и ответила:

–Я подумаю.

–Доброй ночи.

Она кивнула в ответ. Закрыв дверь изнутри, Анна прислонилась к ней спиной. Убрав упавшую на лицо прядь за ухо, она опустила голову. Её взгляд бродил по прихожей. Мысли хаотично вертелись в голове. Вспоминались последние слова Френсиса. Губы девушки растянулись в улыбке. По щекам покатились слёзы. Но ей не было больно, это были слёзы радости. Утерев соленые капли, и ещё больше размазав и так расползшуюся косметику, Анна разулась, и прошла в квартиру, где и нашла Люсию, которая сидела на полу, прислонившись спиной к батарее, с почти пустой бутылкой виски в руке. Анна, подбежала к ней, взяла её под руки, и рывком поставила на ноги. Точнее попыталась, ведь сестра была не в состоянии даже двигаться. Ответом на это стало недовольное ворчание. Тогда Анна решила принять более действенные меры. Пара сильных пощёчин, и Люсия вернулась в реальный мир.

–Какого чёрта ты делаешь?! – громко спросила Анна, и потащила сестру в ванную комнату.

Уложив её в саму ванную, Анна включила холодную воду, и принялась поливать сестру из душа. Тут же квартиру заполнили крики.

–А ну замолчи! – прикрикнула на Люсию сестра, – Не надо было так нажираться.

Люсия успокоилась. После получаса купания, она окончательно пришла в себя, и теперь сидела с кружкой чая в одной руке и аспирином в другой, завернувшись в полотенце.

–Ну что? Пришла в себя? – Анна присела рядом, – Даже знать не хочу, что случилось. Ты должна понять, что жизнь не ограничивается этим козлом. И запомни, раз и навсегда, если ты не можешь быть сильной, то тебе незачем быть вообще. Пора взрослеть Люси.

–Я поняла…,– прошептала она, и выпила аспирин, – Я обещаю, больше ничего подобного не повторится.

–Лучше бы вообще глупостей никаких с твоей стороны не было.

–Хорошо…

Вода стекала по стенам и ржавым трубам заброшенного очистительного завода. Капли шумно разбивались о бетонный пол. Между стоящими повсюду бочками и коробками, прозрачным пологом тянулась паутина. В обширных залах было темно и пусто. Снаружи бушевала гроза. Отзвуки грома эхом расходились в глубинах цехов. Однако это место не пустовало. В одном из подвальных помещений тускло горела лампа, висящая без плафона под потолком. В центре комнаты, на офисном кресле сидел полуголый парень. На его голову был надет мешок. Железная дверь со скрежетом отворилась, и в комнату вошёл человек. На ногах ботинки, чёрные штаны аккуратно подвёрнуты, куртка тоже чёрная, на руках кожаные перчатки. На голове двухкомпонентная маска, состоящая из чёрного чулка или чего-то похожего и белой лицевой маской, вроде венецианской, только без украшений и каких-либо выраженных эмоций. Человек подошёл к заложнику, и рывком снял мешок с его головы. Рот парня был заклеен скотчем, и он мог только злобно мычать, дёргая головой. Человек ходил кругами около заложника, будто размышляя, что бы сделать. Он достал из кармана выкидной нож. Заложник задёргался ещё сильнее. К его удивлению, похититель срезал верёвки, которыми он был привязан к стулу. Парень сидел некоторое время в замешательстве. Похититель, молча, указал рукой на дверь. Заложник резко сдёрнул скотч с лица и вскочил со стула. Но едва он успел сделать шаг, как подрезанные сухожилия на ногах, не выдержав нагрузки, порвались. Брызнула кровь, и парень, свалившись, закричал. Судорожно перебирая руками по полу, он подтягивал себя к выходу. Вдруг перед его лицом возникли носы чёрных ботинок. Жертва подняла глаза на своего мучителя. Тот закрыл тяжёлую дверь. Теперь выхода не было. Человек поднял заложника и усадил, обратно в кресло, снова привязав. Но рот заклеивать не стал.

–Что тебе надо?! – кричал парень. – Зачем ты это делаешь?!

Но похититель не отвечал. Он прошёл куда-то в другой конец комнаты. Послышался звук передвигаемых предметов. Через некоторое время, зазвучала музыка. Классика. Йозеф Гайдн. Затем похититель встал перед пленным, держа в руке скальпель. Заложник задёргался крича. Убийца приблизился, собираясь сделать надрез. Но парень так дёргался, что это было невозможно. Тогда мучитель зло заклеил ему рот, и связал жертву туже, что почти лишало её возможности двигаться. Убийца, снова исполненный спокойствием, приблизился. Методично и аккуратно, он стал делать разрезы на рёбрах. По одному на каждом, погружая лезвие скальпеля в плоть на всю длину. Кровь, оставляя красные дорожки, стекала на пол. Глаза жертвы то и дело закатывались от боли. Утробное мычание теперь звучало протяжнее. Убийца на секунду скрылся за спиной заложника и вернулся, держа в руках клещи. Тот бешеным взглядом косился на орудие пытки. С таким же невозмутимым спокойствием, убийца присел рядом с жертвой, и аккуратно захватил клещами ноготь мизинца правой руки. Заложник закрыл глаза. В этот момент, мучитель дёрнул изо всех сил. Сразу за этим, последовало мычание и всхлипы, раскрывшей глаза жертвы. Дав заложнику небольшую передышку, убийца принялся отрывать ногти на остальных пальцах. На это раз он вытаскивал их медленно. Закончив с правой рукой, он принялся за левую. Парень едва не отключился. К тому моменту, когда мучитель закончил с левой рукой, пол был забрызган кровью. Достав длинную спицу с крючком на конце, убийца взял правую руку жертвы, и, приложив её к левому плечу парня, резким движением проткнул с обратной стороны ладони. Мученик дернулся, пытаясь кричать. Дальше, через плечо, спица проходила трудно, но вскоре вышла с обратной стороны, проткнув кожу. Таким образом, правая рука парня оказалась прибитой к его левому плечу. Убийца загнул спицу с обратной стороны, чтобы руку невозможно было освободить. Затем он пригвоздил левую руку к правому плечу, несмотря на отчаянное сопротивление. Из глаз заложника текли слёзы. Человек в маске ласково провёл рукой по его коротко стриженой голове, одновременно стаскивая со стола длинный кусок заострённой арматуры. Прислонив арматуру к креслу, убийца снял скотч с губ жертвы.

 

–Ублюдок, пошёл ты! – сразу же выкрикнул тот.

Тогда мучитель схватил его под скулы, заставив разжать зубы, и вставил в рот жертвы стоматологический расширитель. Убийца бродил из стороны в сторону, держа в руках длинный металлический прут. А потом, медленно подошёл, и начал аккуратно погружать его в рот мученика. Тот дёргался, захлёбываясь и давясь. Когда прут вошёл наполовину и пронзил внутренние органы, жертва в последний раз дёрнулась. С предсмертным хрипом вышел и поток крови. Тело не шевелилось. Убийца распустил верёвки стягивающие тело. Поставив труп на колени, он рывком просунул прут до конца. Конец арматуры вышел через низ живота и упёрся в пол, на котором становилась всё больше тёмная кровавая лужа. Затем, он шприцом ввёл в тело какое-то вещество и, после того как сфотографировал своё произведение искусства и спрятал орудия пытки, удалился. Получившуюся фотографию он встряхнул несколько раз для проявки и, присмотревшись к ней, бережно засунул её в карман.

Настенные часы, висевшие напротив кровати, показывали половину первого. Окна в комнате были зашторены, что мешало светилу освещать пространство. Только узкая полоса света, проходящая через зазор между тёмно-коричневыми шторами, оставляла на полу и стене яркий след. Анна спала лёжа на боку, обхватив рукой подушку. Грязные после дождя волосы спутались. Расползшаяся тушь, которую она так и не смыла, оставила на подушке чёрные, высохшие за ночь, кляксы. Шумно вдохнув, девушка медленно открыла глаза. Перевернувшись на спину, она некоторое время смотрела в потолок, вспоминая вчерашнюю ночь. Живот сильно болел. Челюсть тоже. Зевнув, она протёрла глаза. Стянув с себя одеяло, Анна задрала майку. На животе синела обширная гематома. С трудом поднявшись, девушка побрела в ванную комнату. Включив свет, она посмотрелась в зеркало.

–Ну и красавица, – сказала Анна своему отражению, ощупывая опухшую переносицу.

Стерев с лица тушь и расчесавшись, она аккуратно принялась чистить зубы. Закончив с этим делом, девушка обработала разбитую губу антисептическим средством. Пройдя на кухню, она увидела Люси, готовящую завтрак.

–Доброе утро, – с улыбкой сказала она, повернув голову.

–Не очень оно доброе, – ответила Анна, потирая шею.

–Я вижу, – Люси рассмотрела лицо сестры, – садись, завтрак готов.

Она положила на тарелку два жаренных яйца с беконом и пару тостов. Анна, морщась от боли, стала жадно поглощать еду, орудуя вилкой и ножом.

–Кофе остался? – спросила она, пережевывая завтрак.

–Закончился. И уже давно, – вздохнула Люси.

–Тогда воды налей, будь добра.

Люси наполнила прозрачный стакан водой из-под крана, и поставила рядом с тарелкой. Анна, молча, кивнула.

–Тебе сегодня никуда не надо? – спросила Люси.

Призадумавшись на секунду, сестра ответила:

–Да, у нас репетиция. Надеюсь можно тебя одну оставить? – покосилась Анна на младшую сестру.

–Да, я же сказала, больше никаких глупостей.

–Я надеюсь. А то мне бежать скоро. Приберись в доме.

Закончив с едой, Анна пошла одеваться. Однако так как её вчерашняя одежда была вымазана грязью и теперь выглядела так, будто её сняли с бездомного, Анне пришлось пошарить по гардеробу, чтобы найти что-то подходящее. Её выбором стали чёрные брюки, белая кофта и лёгкая джинсовая тёмно-синяя куртка. На улице не зима и даже не осень, но всё-таки Лондон – не самое тёплое место. Забросив вчерашнюю одежду в корзину для грязного белья, Анна как смогла, замазала побои пудрой.

–Постирай всё, и в прихожей прибери, – крикнула она сестре, зашнуровывая кеды.

–Хорошо, – донеслось с кухни.

Выйдя из квартиры, Анна поспешила к клубу, где они выступали вчера. Там должна была проходить репетиция. На улице было немного теплее, чем обычно. Небо было светлым. Улицы были заполнены людьми, которые спешили по своим делам. Транспорт толпился на дорогах. Лёгкий ветер играл рекламными полотнами, растянутыми над дорогой между столбами. Анна по привычке глядела по сторонам. Остановившись на переходе, она дождалась зелёного света и перешла на другую сторону улицы. Пройдя один квартал вправо, она свернула налево, и прошла мимо паба, который постоянно посещает с группой. Клуб находился дальше по улице, в трёх кварталах. Девушка достала телефон, и посмотрела на время. Она опаздывала на двадцать минут. Ей никто не позвонил, чтобы поторопить. И это не удивительно, ведь с ней иногда даже боялись говорить, тем более что-то требовать. Но все знали, что Анна своё слово держит всегда, и если говорит что придёт репетировать, то она так и сделает. Пройдя за ворота бывшей швейной фабрики, девушка вошла внутрь и спустилась в подвал. Из его глубины доносились слабые звуки гитары и ударных. Чем дальше девушка проходила по раскрашенным граффити коридорам, тем сильнее был звук. Наконец, она вышла в концертный зал. Группа уже усердно трудилась над новыми песнями. Братья гитаристы как обычно играли друг напротив друга, соревнуясь в финтах. Френсис, сидя на усилителе, перечитывал текст песни. Сайман подбирал ритм, Фила на сцене не было видно. Завидев вокалистку, ударник приветственно поднял руку вверх. Девушка кивнула. Френсис встал с усилителя, подошёл к Анне и протянул ей текст:

–Привет. Ознакомься. Фил написал.

Девушка внимательно прочла.

–Ну и хрень, – сказала Анна, приподняв брови.

–Всё предыдущее тоже хрень, – ухмыльнулся басист, – но людям нравится.

–Ладно, давай разберемся.

Пока Френсис объяснял, как и что где поётся, вернулся из уборной Фил.

–О, Анна, привет, – весело поприветствовал он вокалистку. – Как текст?

–А ты как думаешь? – отозвалась она, не отрывая взгляда от листа.

–Ну, думаю хорошо.

–Оптимист, – в том же тоне ответила девушка.

Разобрав с Анной ещё несколько новых текстов, Френсис крикнул:

–По местам! Начинаем.

Сайман отсчитал три лёгких удара по тарелке. Вступили гитары, после двух тактов, клавишные. Нежным вокалом, мягко вступила Анна. После неё стал подпевать бек-вокалист. Музыка получалась более эмоциональная, чем предыдущие произведения The Torturer. В каком-то смысле это не соответствовало стилистике группы, а значит, могло не понравиться фанатам. Но всё же получилось не плохо. Анна пела безошибочно, и как надо, будто сама писала текст, или учила его весь вечер. Девушка всегда схватывала налету, что означало только одно – она мастер своего дела. Хотя Анна никогда не училась петь в какой-либо школе, её вокал был безупречен, однако сигареты со временем начинали вредить её связкам. Но она всё равно собиралась бросать, и делала в этом успехи. Хотя это и давалось ей с трудом. Группа приступила к репетиции следующей песни, написанной Сайманом. Этот текст, напротив, был очень мрачным и местами резким. Его пришлось репетировать несколько раз, из-за сложности написания. Две следующих песни учились легко, и были более энергичными и быстрыми. Все остались довольны репетицией. Сегодня Анна была в настроении, но всё равно тщательно это скрывала за угрюмой маской. Наверное, впервые она чувствовала себя лишённой проблем. С сестрой всё хорошо. Вчера, несмотря на побои, нанесённые ей хулиганами, благодаря Френсису, день закончился хорошо. Анна ощущала лёгкость на сердце. Это было для неё ново, и она не знала как себя вести. Она считала нужным, продумать всё в одиночестве, чтобы никто не мешал. «Может, стоит прекращать отталкивать от себя людей?», – подумала она, – «Не все они, наверно, злые. Хотя, нет, расслабляться нельзя. Подпускать к себе кого-то, это дополнительные проблемы. Легче всего в одиночестве». Эта философия была для Анны пожизненной, ведь что ещё может знать о людях человек, который рос на улице? «Чем ближе к тебе друг, тем короче понадобится ему нож», – с этими словами девушка шла по жизни, и доверять людям она не привыкла. В конце концов, может это всего лишь наступила светлая полоса в жизни, и впереди будет ещё больше боли, поэтому стоит забыть об этом, чтобы не привыкать. Мысли в голове девушки перемешались, и она потерялась в них. Четыре часа в зале пролетели незаметно.


Издательство:
Автор