Амнистия по четвергам

Пролог

И над лесом вечереющим

Встала медная луна;

Отчего так мало музыки

И такая тишина?

Осип Мандельштам

Еще днем небо заволокло свинцовыми тучами, которые висели так низко, что, казалось, протяни руку и до них можно дотронуться. К вечеру небо разразилось мокрым снегом с порывами хлесткого ветра. Похолодало, а когда село солнце, опустилась кромешная тьма. Идя по тропинке через парк, нельзя было разглядеть даже землю под ногами. Если поначалу мрак кое-как рассеивался светом фонарей, что еще горели у входа в здание, то теперь, по мере удаления от него все глубже в парк, спасал только свет от фонарика на мобильном телефоне, создававший на земле небольшой желтый круг. Вдруг где-то слева от тропинки послышался хруст сломанной ветки. Девушка вздрогнула от неожиданности и ускорила шаг. Однако больше ничто не нарушало тишину, кроме звука ее собственных шагов, которые гулко раздавались на подмороженных лужицах. Тонкая пленка льда трескалась под ногами, разнося по тихому парку эхо. Сначала девушка подумала, что тот звук ей только почудился, но вот опять отчетливо зашуршали сухие ветки кустарника, что рос вдоль тропинки. Сердце бешено застучало от испуга.

– Кто здесь?

Но ответом была тишина. Девушка посветила мобильником туда, где ей послышался посторонний звук, но никого не увидела. Она снова двинулась вперед, поскальзываясь и боясь упасть. Ей казалось, что тот, кто затаился во тьме парка, движется параллельно тропинке. Девушка выключила мобильник, поняв, что она сама указывает свое местонахождение преследователю. Она сделала еще несколько осторожных шагов, а потом сошла с тропинки вправо и остановилась за стволом дерева. Если бы на небе взошла луна, то среди голых ветвей и стволов можно было увидеть, есть ли кто-то по ту сторону тропинки. Но сейчас она не могла разглядеть даже собственных рук, не то что своего преследователя. К счастью, и он не мог увидеть девушку.

Стало очень тихо, потому что ветер вдруг стих. Казалось, сам воздух вокруг сгустился и наполнился чем-то зловещим. В такую ночь даже птицы затаились, не издавая ни звука. Простояв так несколько минут и не услышав ни одного постороннего шороха, девушка уже была готова отправиться дальше, решив, что никто ее не преследует, просто собственное воображение и страх сыграли с ней злую шутку. Но только она сделала шаг, как услышала хруст льда под чьими-то ботинками всего в метре от нее. Девушка сорвалась с места, бросившись вперед, не разбирая дороги. Она неслась так, что ветер свистел в ушах, а сердце билось с такой силой, что, казалось, еще чуть-чуть и оно выпрыгнет у нее из груди.

Вдруг из-за туч показалась луна. Ночное светило было необычного медного цвета, из-за чего предметы вокруг казались окрашенными кровавым багрянцем. Девушка обрадовалась, поняв, что не сбилась с тропинки, а невдалеке уже виднелся выход из парка. Она с удвоенной силой бросилась вперед, но поскользнулась и упала, больно ударившись коленками о мерзлую землю. Она выставила руки вперед, чтобы уберечь лицо, а потому сильно ссадила ладони. Поднимаясь и вытирая испачканные руки о порванные джинсы, она вдруг увидела прямо перед собой чьи-то ботинки. Тотчас же раздался голос.

– Сильно ушиблась?

Увидев лицо говорящего – небо теперь полностью очистилось, и луна светила в полную мощь, – девушка облегченно вздохнула.

– Господи, как же ты меня напугал.

– Прости, я не хотел, – он протянул ей носовой платок, чтобы стереть кровь с оцарапанных ладоней.

– Спасибо. После всех этих историй нервы расшалились. Я услышала в темноте чьи-то шаги и бросилась бежать.

– От кого же ты убегала?

– Я и сама не знаю, – неуверенно улыбнулась она. – Маньяка же уже поймали. Вроде больше нечего бояться, а я вот струсила.

– Да, поймали, поймали… – как-то неуверенно произнес мужчина.

От его голоса у нее вдруг волосы на затылке встали дыбом.

– А что ты здесь делаешь так поздно? Ты же ушел еще днем? – спросила она, делая шаг назад.

– Да так…

– Ну ладно, я пойду, – она сделала еще один шаг назад, но он тут же шагнул ей навстречу.

– Куда ты? Я так долго тебя ждал… Так долго, – он нервно хихикнул, скривив рот. – Наконец-то я тебя поймал.

Она завизжала. Мужчина резким ударом отвесил ей пощечину так, что девушка упала на землю. Он нагнулся над ней и, приблизившись к самому лицу, прошептал, брызгая слюной:

– Ш-ш. Не ори. Если будешь послушной девочкой, то обещаю, что не сделаю тебе больно, – и облизав пересохшие губы, добавил: – У нас еще вся ночь впереди.

Глава 1

В каждой разлуке скрыта новая встреча.

«Мне тебя обещали»

Эльчин Сафарли

– Сегодня в Семеновско-Отрадном лесопарке найден обезображенный труп девушки. На место прибыла следственная группа. По предварительным данным, жертва была задушена. Убийца обрил девушку налысо и выколол глаза острым предметом. Личность жертвы пока установить не удалось. Предположительно, это одна из студенток местного университета. Напоминаем, что Семеновско-Отрадный лесопарк является частью одноименной дворянской усадьбы, в здании которой сегодня разместился Исторический факультет Московского историко-географического университета…

Женя сделала потише звук телевизора, услышав, как зазвонил ее мобильный телефон.

– Алло, – отстраненно пробормотала она в трубку, все еще прокручивая в голове только что услышанные новости.

– Жень, ты где? – раздался раздраженный голос Макса. – Почти все уже в сборе, через десять минут начинаем.

– Я уже подъезжаю, – соврала она. – Буду минут через двадцать.

– Хорошо, не обижайся, если мы начнем без тебя.

Макс повесил трубку, а Женя бросилась к шкафу, чтобы надеть верхнюю одежду. Она редко опаздывала, но сегодня был день рождения Макса, а потому ей хотелось выглядеть на все сто. Они недавно начали встречаться, и их отношения еще были на самом первом этапе, когда пытаешься показать только самое лучшее в себе. Вот и Жене хотелось нарядиться в свое лучшее платье, чтобы Макс по достоинству оценил и ее вкус, и красоту фигуры. Конечно, Женя не была из длинноногих костлявых моделей, расхаживающих по подиуму, и на фитоняшку с перекачанной пятой точкой она тоже не походила, но ей было чем гордиться. Женя и гордилась. Иногда. Но чаще скрывала свои волнующие мужской взгляд изгибы под строгими костюмами или обычными джинсами и свитерами. Однако сегодня был один из тех редких дней, когда она мечтала продемонстрировать и свои стройные ноги, и осиную талию, которой позавидовали бы модницы былых времен, утягивавшие себя корсетами.

Женя надела старое темно-коричневое пальто и критично осмотрела себя в зеркало: подол платья на несколько сантиметров выглядывал из-под нижнего края.

– Как совковская бабулька, – подытожила Женя.

Она бросила взгляд на новехонькое белое пальто, купленное за баснословную для нее сумму несколько дней назад. Оно было тонким и вряд ли подходило для сегодняшней погоды. Уже несколько дней лил дождь. На улице было серо и неуютно. Кругом стояли лужи, а на небе по-прежнему чернели низкие тучи. Пальто стоило бы отложить до весны, но Женя знала, что выглядела она в нем сногсшибательно. Не зря все-таки потратила на пальто всю зарплату. Ей очень хотелось предстать перед Максом и его друзьями, которых она, к слову сказать, еще не знала, во всем своем великолепии. Поэтому, отбросив все сомнения, она надела обновку. Придется чуть-чуть померзнуть!

Женя выключила телевизор, еще раз прокрутив в голове только что услышанную новость об убийстве в Семеновско-Отрадном. А ведь на месте убитой могла быть она сама. Вчера вечером Женя тоже шла через этот парк, закончив занятия на вечернем отделении. Она преподавала историю, всего полгода назад защитив докторскую, и теперь являлась самым молодым ученым на их факультете. Ей было двадцать семь, но многие новоиспеченные студенты, видя ее в коридорах университета в первые дни учебного года, думали, что она, если уже и не первокурсница, то уж точно еще не успела закончить бакалавриат. Каково же было их удивление, когда Женя входила в аудиторию, вставала за кафедру и начинала лекцию. Многие студенты делали большую ошибку, не воспринимая ее всерьез. И впрямь, глядя на ее мягкую улыбку, от которой на щеках появлялись милые ямочки, на медного цвета кудрявые волосы, небрежно раскиданные по плечам, трудно было представить себе, что Женя строга. Однако стоило кому-то нарушить тишину во время письменных работ, перебить ее на лекции или не выключить мобильный телефон, как в голосе ее слышались такие ледяные нотки, что у студентов сердце уходило в пятки. Ее боялись и уважали, а на лекциях всегда был аншлаг, потому что стоило Жене, нет уже не Жене, а Евгении Георгиевне, начать рассказывать о татаро-монгольском нашествии или Куликовской битве (она специализировалась именно в этом историческом периоде), о Чингисхане, Иване III или ее любимом Тамерлане, и она забывала обо всех вокруг, а притихшая аудитория слушала, раскрыв рты.

Однако за пределами университета Женя была обычной девушкой со всеми теми заботами и проблемами, которые могут мучить представительницу прекрасного пола ее возраста. По крайней мере, она старалась ею быть. Потому что и в кругу друзей нет-нет да мысли ее перескакивали от дел насущных к Хромому Тимуру или стоянию на Угре.

Вот и сейчас, переминаясь с ноги на ногу на остановке в ожидании автобуса, чтобы наконец-таки отправиться на день рождения к Максу, Женя подумала, что в понедельник надо сходить в деканат и попросить организовать для студентов поездку на Куликово поле, чтобы приурочить ее к лекции о Дмитрии Донском. Она уже давно там не была сама, а студентам тем более будет вдвойне интересно послушать о великом русском князе в атмосфере тех мест, где состоялась великая битва. Конечно, надо бы было устроить эту экскурсию в сентябре, в годовщину Куликовской битвы, но в начале учебного года всегда столько дел, что невозможно что-то толком организовать.

Женя так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как подошла к самому краю автобусной остановки, как и не увидела огромной лужи, плескавшейся у самых ног. Вдруг вынырнувшая откуда-то машина на полном ходу пронеслась мимо, окатив девушку грязной жижей с ног до головы. Женя не то что не успела отскочить в сторону, она даже не успела подумать об этом.

– Вот сволочь, – крикнула она вслед автомобилю, водитель которого, кажется, заметил в зеркало заднего вида, что натворил. Женя увидела, как он развернул машину и снова подъехал к остановке, но теперь уже медленно и аккуратно. Окно со стороны пассажирского сиденья опустилось, и Женя увидела мужчину, смотревшего на нее несколько обескураженно.

– Прошу прощения, девушка, я вас не заметил, – извиняющимся тоном произнес водитель.

– Не заметил он! Ты посмотри, что ты наделал! – взвилась Женя.

Выглядела она и впрямь плачевно. По белому пальто стекали серые потеки грязной воды, впитываясь в мягкую шерсть и оставляя уродливые пятна. А прическа! Она просидела в салоне три долгих часа, пока парикмахер справлялась с ее непослушными кудрями, выпрямляя волосы и укладывая их красивыми волнами. Теперь же с волос Жени, как и с одежды, стекали струи грязной воды.

– Что мне теперь прикажешь делать?! – орала Женя.

– Да не кричите вы так, – попытался успокоить ее мужчина.

– Не кричите? Посмотрела бы я на тебя, как бы ты кричал, обдай тебя грязью вот такой идиот.

– Может, обойдемся без оскорблений? – неудачливый водитель тоже начал закипать. – Я же не специально.

– Не специально он! Нужно думать головой и смотреть по сторонам, когда садишься за руль.

– А ты чем думала, когда подошла так близко к луже? – он решил тоже не церемониться, перейдя на «ты».

– Да, конечно, это я во всем виновата! Накупят дорогих тачек и думают, что им все позволено!

Она и так безбожно опаздывала, а тут еще этот идиот окатил ее грязью. Нервы Жени сдали, и она покрыла мужчину в автомобиле отборным матом. Ругалась она редко, но делала это виртуозно.

– Я же извинился. Могу заплатить за твое испорченное пальто, если в этом все дело.

– Ах он может заплатить. Кто бы сомневался! Да лучше выкинь свои права и больше никогда не садись за руль, если не видишь дальше собственного носа!

– Да пошла ты! – наконец не выдержал мужчина. – Истеричка.

Он закрыл окно и тронул машину с места. Позже Женя и сама не могла объяснить, что на нее нашло в тот миг, но как будто специально на глаза ей попался камень, который валялся тут же, у самых ее ног. Она быстро схватила его и швырнула вслед удаляющемуся автомобилю. Женя не увидела, попала ли она в машину, так как к остановке подошел нужный ей автобус, куда она тут же нырнула. Конечно, лучше было бы вернуться домой и переодеться, но она испугалась своего импульсивного поступка. Вдруг она угодила-таки камнем в машину? Что тогда делать? Поэтому она и влетела в автобус, чуть не сбив с ног стоявших в проходе пассажиров. Пригнувшись так, чтобы снаружи ее было незаметно, Женя прошла вглубь и, найдя свободное место, села, низко склонив голову. Спряталась! На нее смотрели, как на полоумную, но Жене было все равно. Ей хотелось поскорее скрыться с места преступления, хотя надежда, что камень пролетел мимо, все еще не покинула ее. А даже если и нет, не беда. Сам виноват! Вон во что он превратил ее дорогущее пальто, не говоря уже о прическе.

Минут через двадцать Женя вышла на нужной остановке, перебежала дорогу и оказалась в ресторане, где Макс праздновал день рождения, арендовав целый зал на втором этаже заведения. Женя попыталась кое-как привести себя в порядок, но у нее плохо получилось. Если пальто еще можно было снять, то стереть грязь с шелковых чулок не получилось. А укладка, которую ей делали так старательно и долго, теперь больше походила на воронье гнездо из слипшихся локонов. Запыхавшаяся, она поднялась на второй этаж ресторана, опоздав больше чем на час. Здесь веселье уже било через край. Звенела посуда, слышался громкий смех, и на всю орала музыка. Кто-то из гостей, изрядно набравшись, танцевал. Женя никого здесь не знала и обводила глазами зал в поисках Макса. Пройдя в глубину помещения, девушка вдруг заметила своего новоиспеченного ухажера. Он сидел, вальяжно откинувшись на спинку стула – в одной руке сигарета, в другой бокал шампанского. На коленях у Макса сидела какая-то девица, точнее, не сидела, а извивалась в некоем подобии танца. Бретельки ее платья были спущены полностью, обнажив грудь, которую она то и дело подставляла под жадные губы Макса, осыпавшего ее поцелуями.

– Кажется, день рождения удался, – усмехнулась Женя.

Она боялась предстать перед Максом в таком ужасном виде: слипшиеся от грязи волосы, чулки в серых разводах. Но, оказывается, Максу было плевать на ее внешний вид – он уже успел найти Жене замену.

– О, Женька, – посмотрел он на нее замутненным взором. – Приехала наконец.

Она ни слова не говоря развернулась и направилась к лестнице. Когда Женя уже сошла вниз и надела свое заляпанное грязью пальто, наконец-то появился Макс, грузно спустившийся вслед за ней. Он сильно перебрал с алкоголем и плохо держался на ногах.

– Ты куда собралась? – спросил Макс Женю.

– Домой. Мне здесь делать нечего.

– Ты же только пришла? – он то ли правда не понимал, почему она уходит, то ли прикидывался.

– Я вижу, тебе и без меня весело.

– Ты из-за Катьки, что ли? – до Макса, кажется, наконец-то дошло. – Брось, не психуй.

– Не психовать? Ты нормальный человек или нет?

– А что ты хотела? Ты не приехала, я расстроился, выпил немного, а Катька… Она просто станцевала для именинника.

– Отличный подарочек, ничего не скажешь.

Женя чувствовала, что ее начинало подташнивать от этого фарса.

– Жень, да ладно тебе, – Макс обнял ее за плечи. – Пойдем, выпьем, и я познакомлю тебя со всеми.

– Нет уж, увольте, – она сбросила его руку. – Иди и продолжай облизывать сиськи этой Кати или как ее там зовут. И не звони мне больше.

– Посмотрите, какая недотрога. Да знаешь, сколько у меня было таких, как ты?

– Наверняка сотни две, не меньше, – усмехнулась Женя. – Прощай.

– Истеричка, – крикнул Макс вслед Жене.

За один вечер два человека назвали ее истеричкой. Может, и правда с ней что-то было не так? Женя вышла на улицу, где снова начался дождь. Уже совсем стемнело. Похолодало. Ледяной ветер пробирал до костей. Женя не злилась на Макса. Она вообще ничего не чувствовала. Видимо, она выплеснула все эмоции на водителя, который окатил ее грязью из лужи, испортив не только пальто, но и весь вечер в целом. Ей совершенно не хотелось возвращаться домой, но не торчать же на улице? Куда податься? Может, к Наталье? Подруга была ее палочкой-выручалочкой уже много лет. Дружили они с детского сада, вместе росли, вместе учились, вместе влюблялись и ненавидели.

Женя достала мобильник, набрала номер Наташки. Выяснив, что подруга дома, сказала, чтобы та ждала ее в гости. Наталья по голосу поняла, что с Женей что-то произошло, и обещала к ее приходу все организовать. А это значило, что, когда Женя оказалась в тепле Наташкиной квартиры, ее уже ждал накрытый стол и бутылка коньяка.

– Отлично выглядишь, профессор Коршунова, – сказала Наталья, окидывая Женю критичным взглядом.

Подруга часто называла ее то профессором, то доцентом, в зависимости от тяжести Женькиных «грехов».

– Что с тобой стряслось?

– Лучше не спрашивай, – тяжело вздохнула Женя, усаживаясь на свое любимое место.

– Хорошо, не буду.

Наталья спокойно открыла бутылку и разлила коньяк по маленьким рюмочкам. Они выпили в тишине. Принялись за еду. Наталья отлично знала подругу. Если начать задавать вопросы, Женька будет молчать или переводить разговор на другую тему, но вот если делать вид, что тебе абсолютно неинтересно, что у той стряслось, то Евгению прорвет и она сама все расскажет. Так и произошло. Женя сделала глоток коньяка, грохнула рюмку о стол, чуть не отбив тонкую ножку, и затараторила:

– Представляешь, стою я на остановке и думаю, как бы здорово было на следующей неделе отправиться на Куликово поле. Помнишь? Я же еще в сентябре собиралась. Я и студентам уже сказала, что скоро поедем. Хоть и холодно там будет, но зато какие виды! Встанем на взгорье, а оттуда все поле как на ладони. И Непрядва вот она, прямо у ног плещется. А кругом воины Мамаевы – видимо-невидимо. А вот тут, по другую сторону, Дмитрий Донской на лихом коне. А потом – бац! – и он меня грязью окатил! Представляешь! Новое пальто! Белое! Я вокруг него три месяца ходила, думала покупать или нет. Оно ж стоит больше, чем я за месяц получаю. А потом эта девица полуголая у него на коленях скачет, а он ее целует и слюни пускает, как младенец. Меня чуть не стошнило прямо там. А, да! Я еще и камнем ему вслед запустила. Ну а что? Он мне пальто, а я ему камень.

– Подожди! Подожди! Подожди! Я ничего не поняла. Тебя Дмитрий Донской грязью облил, а потом стал целоваться с какой-то голой девицей, а ты его за это камнем огрела?

– Наташ, что за чушь ты несешь? При чем тут Дмитрий Донской? – Женя смотрела на Наталью так, будто у той и правда были не все дома.

– Так ты же сама сказала, что Дмитрий Донской на коне подскакал и окатил тебя грязью.

– Наташ, ну ты, как всегда, ничего не поняла. Да и непохож он был на князя Дмитрия. Скорее уж на Мамая. Противный такой тип, было в нем что-то от монголов…

И Женя пустилась объяснять все сначала. Когда ее переполняли эмоции, и хотелось как можно скорее поделиться с подругой тем, что накипело на душе, Женя начинала спешить, путаться, и в результате понять смысл ее рассказа было очень сложно. Спустя час Наталье наконец-то удалось разобраться в злоключениях подруги.

– Слушайте, профессор Коршунова, ну вы, однако, даете! – покачала головой Наталья. – Вот так взяла и камень в машину запустила. А если б этот Мамай догнал тебя и шею намылил?

– Да я и сама не знаю, как так получилось. Но понимаешь, я была в бешенстве, а тут этот камень прям под ногами лежал, как будто его специально кто-то туда положил.

– Ага, не иначе как сам Дмитрий Донской.

– Наташка, прекрати издеваться!

– Нет, дорогая моя профессорша, у тебя скоро крыша поедет от твоей работы. Нельзя же вот так улетать в свои мысли и ничего не замечать вокруг, а главное – не думать о последствиях.

– Да ладно тебе, – махнула рукой Женя. – Наверняка тот камень мимо пролетел. Да и в любом случае этому Мамаю ни в жизнь меня не найти. Я на ту остановку больше ни ногой.

Наталья закрыла лицо руками, еле сдерживая смех.

– Ой, Женька, и что с тобой делать?

Та тяжело вздохнула.

– А Макс сволочь! – подытожила Женя.

– Да уж. Ты этому своему Мамаю должна спасибо сказать.

– Это еще почему?

– Если бы он тебя не задержал, ты приехала бы на день рождения Макса вовремя и еще долго могла не узнать, какой он на самом деле.

– Твоя правда, – вздохнула Женя, подперев подбородок кулачком.

– Не переживай, подруга, прорвемся.

– Да я и не переживаю. Только пальто жалко.

– Сдай в химчистку.

– Сомневаюсь, что это поможет. Ты же сама видела.

– Но попробовать стоит, – Наталья широко зевнула. – Так, давай в душ. Смывай с себя всю эту Куликовскую битву, а потом спать. Ты ложись на моей кровати, а я на Настиной.

У Натальи была восьмилетняя дочка Настя, с отцом которой они хоть и развелись пару лет назад, но остались в дружеских отношениях.

– А где она сама?

– Отец забрал ее на выходные, так что завтра гуляем.

– Но сначала химчистка.

– Обязательно.