Adam Online 1: Абсолютный ноль

Глава 18. Выбирай свой яд

В одной из маленьких комнаток, которая ужасно походила на некую футуристическую кладовку, мы нашли лучевой пистолет. К сожалению, к нему не было зарядов. У Эми нашлось с десяток энергопатронов, но чтобы их превратить в заряды, подходящие к этому оружию, всё равно требовалось не только соответствующее оборудование, но и необходимые навыки. Кроме пистолета в кладовке валялось несколько неизвестных предметов. И мой уровень «Знания», и уровень Эми определил их как «Загадочные ерундовины неопределённой стоимости и происхождения». Весили по-разному, от кило до десяти.

– Может, рискнуть и взять парочку? – спросила Эми. – Продам в Городе Зеро, торговцы знают, что это за ерундовины.

– Рискни, но будет обидно, когда узнаешь, что таскала с собой десятикилограммовый обломок лунного трактора, стоимостью в два злотых.

– Верно, – вздохнула Эми и отложила приглянувшийся предмет.

Двери в боковые отсеки часто были закрыты и не реагировали на браслет на руке инопланетянина. Эми уверяла, что за дверями горы лута, но я попросил не тратить время и патроны на попытки прострелить замки или открывающие механизмы. Она обозвала меня «унылым, скучным типом».

Мои навыки понизились из-за частого приёма медикаментов и действия яда. Тем не менее под дверью одного отсека «Зоркий глаз» отметил подозрительную деталь. Медленно, как пожилой человек, я опустился на колени и присмотрелся. Так и есть – бурое пятно. Навёл на него планшет:

Кровавый отпечаток.

Зоркий глаз. Судя по форме и частично заметным папиллярным узорам – это отпечаток пальца человеческой руки. Судя по степени засыхания, возраст отпечатка от года до пяти лет.

Информацию на планшете перекрыла табличка поменьше:

Навык «Зоркий глаз» повышен: +10 ХР.

Я поднялся, навёл на дверь винтовку и зажал кнопку, давая заряду накопиться. Эми отошла и спряталась за мою спину.

Луч винтовки вспорол часть двери, разбрызгивая горящий металл. Но этого оказалось недостаточно. Тогда я сделал такие же надрезы в верхней и нижней части двери. Не давая местам надреза остынуть, отогнул дверь на себя, открывая вход в каюту.

Узкая кровать и ряд причудливых статуй занимали половину комнаты. Шкафы в стенах открыты настежь, на полу валялась скомканная инопланетянская одежда. Эми присела на корточки и, нисколечко не брезгая, начала рыться в шмотье.

Я же прошёл далее. Пол был слегка наклонен, как и на всём корабле. Поэтому труп нашёл не сразу, он закатился в угол. Им оказался учёный, одетый в такой же УниКом, как и тот учёный, что в грузовике на свалке. С той разницей, что он весь изорван. В ноге торчал коготь, остриё второго выглядывало из груди. Череп отвалился от истлевшего тела и валялся поодаль, поглядывая на меня глазницами, заполненными мусором.

Эми вытащила из кучи одежды красную рубашку и отстегнула с неё металлический значок в форме звезды:

– Бинго! Ещё одна коллекционная редкость.

– Поздравляю… – Я перевернул труп на спину и снял рюкзак. Под тканью УниКома ощущались кости и остатки плоти.

Эми подошла ко мне, и мы вместе распотрошили содержимое рюкзака. Нашли контейнер энергопатронов с маркировкой на инопланетном языке и второй лучевой пистолет. Эми взяла оба пистолета и встала по-ковбойски:

– Теперь я вооружена и опасна.

– С такой меткостью ты опасна для самой себя. Не забывай, энергетическое оружие рикошетит чаще, чем огнестрельное. А от некоторых поверхностей происходит отскок заряда, равный почти четверти его исходной силы. Если попадёт в тебя – будет сильный ожог.

– Хорошо, папочка, – сказала Эми и умело провернула оба пистолета на пальцах.

– Это было круто, – сказал я. – Как научилась?

– Мои уровни «Знания» и «Ловкости» открыли умение «Трюки с пистолетом». Практической ценности нет, но выглядит классно. Даже не надо прикладывать усилий, просто начинаю крутить их, а остальное само происходит.

– Не будь легкомысленной, – посоветовал я. – Освоение новых трюков позволяет перезаряжать пистолет одной рукой. Может оказаться полезным, если ранят.

Мы продолжили мародёрствовать. Планшет учёного оказался версии «Планшет защищённый», но экран разбит, а батарея села. На нём так же не имелось ценных апгрейдов, которые можно перенести на свой.

Нашли очередной «Глок» с глушителем и фонариком. Глушак особой ценности не представлял, они продавались в «Десяточке» на развес, а вот подствольный фонарик оказался в тему. Не то, что бы он был редкостью, но именно сейчас пригодится. На дне рюкзака лежали тонкие книжки: «Новые данные о фауне паукоботов на северном входе Свалки Механодеструктов Нулевого Обвода», «Гипотетические принципы работы гипотетической установки гиперквантового скачка», и ещё парочка, я не стал читать дальше.

– Книжка про паукоботов – это для тебя, – протянул я брошюру Эми. – Если осилишь чтение, научишь своих петов проходить на запретные территории.

– То есть будут ходить за мной повсюду, даже выйдут за пределы свалки?

– Ага.

– Я стану супером, мне такой эскорт не нужен.

– Кстати, Эми, ты отдаёшь себе отчёт, что супер – это сложный персонаж? Тебе нужно не просто прокачать человека до двухсотого уровня, но прокачать по определённым веткам навыков. Только это откроет трансформацию человека в суперчеловека.

– Ты отстал от жизни, самый сложный персонаж сейчас – это бизоид. Тем не менее ты прав. У меня записано, какие ветки прокачивать. И прекращай учить меня без спросу, общение с тобой напоминает какой-то бесконечный туториал.

В боковом кармане рюкзака я нашёл две большие, укреплённые металлом колбы. В одной плескалась мутная красноватая жидкость, а на стекле маркером написано:

Тест обр. №6

Во второй колбе жидкости мало, и она была прозрачная, светло-синяя, а на пробирке ничего не написано.

Последним на дне рюкзака лежал диктофон. Такой же, как у учёного в машине. Уровень заряда в диктофоне был достаточным, чтобы прослушать сообщение.

«Нас осталось трое из всей группы… – говоривший тяжело дышал. Фоном слышались отдалённые выстрелы. – Моего коллегу ранили паукоботы, командир экспедиции приказал оставить его в машине. Мы все чувствовали себя подлецами, бросая товарища, но теперь мы получили сполна».

Учёный закашлял, послышался звук, будто он полз по полу. Послышался шипящий звук открываемой двери.

«Теперь ясно, что у коллеги в машине больше шансов выжить и дождаться спасательной операции, чем у нас…»

– Нет, мужчина, – усмехнулась Эми, – Ваш коллега не дождался спасения.

«Мы добрались до двигателя звездолёта. Мы смогли изучить его спецификации… В моём планшете содержатся все необходимые схемы не только для ремонта движка этого корабля, но и для создания подобного. Это открывает нам, человечеству, дорогу к звёздам… Но одного двигателя недостаточно. В навигационной рубке, которая находится перед главной палубой, хранятся карты всех звёздных систем, изученных внеземной расой…»

Он закашлялся. Послышался удар чем-то тяжёлым. Это сопровождалось знакомым скрежетом когтей по полу. Учёный вскрикнул, запись оборвалась. Снова продолжилась. Выстрелов уже не было слышно. Учёный говорил тихо, чувствовалось, что его покидали силы:

«Мы весь день изучали корабль инопланетян. Много времени ушло на то, чтобы разобраться в схеме коридоров, в назначении помещений. В том помещении, что являлось, по нашим догадкам, лабораторией, мы разместили и свою лабораторию. Перетащили туда трупы всех найденных инопланетян. В живых никто из них не остался, что удивляло. У всех присутствовали следы насильственной смерти. Но что же их убило? Это вынудило нас принять меры предосторожности. Мы начали тщательную проверку всего корабля, квадрат за квадратом, пока одна группа солдат не наткнулась на гнездо каких-то тварей с длинными когтями вместо ног. Мы не знаем, являются ли эти существа порождением свалки или они прибыли вместе с инопланетянами… Часть бойцов была уничтожена, двое вернулись ранеными, с когтями в теле, но другие смогли подстрелить одного и притащили на изучение в лабораторию…»

Воспользовавшись паузой, во время которой учёный снова начал кашлять, я взглянул на Эми. Девушка слушала, приоткрыв рот и затаив дыхание.

«Вот что выяснил наш биолог, – продолжил учёный. – Вместе с когтем они впрыскивают в тело жертвы яд, который не просто предназначен для того, чтобы её замедлить. Яд работает как консервант. Кровь жертвы постепенно загустевает, раненый погружается сначала в сон, а потом в кому. Через определённое время жертва умирает и превращается в желе, пригодное для поглощения системой пищеварения монстров… Кстати, мы назвали этих тварей…»

Учёный прервался на кашель.

– Ой, Леонарм, ты превратишься в консервы? – Эми неподдельно испугалась. – Как я буду одна тут ходить? Кто же мне будет читать нудные лекции?

Учёный наконец-то прокашлялся.

«Биолог смог синтезировать не только антидот, но и создал на его основе другой яд, который будет действовать на когтистую тварь так же, как его яд действует на нас, то есть моментально замедлит, а потом убьёт. Это было хорошей находкой, так как наши военные пришли к выводу, что твари сильно живучие. Для того чтобы убить одну, нужно несколько человек и много боеприпасов. А с патронами у нас уже был напряг… Мы решили нанести по тварям удар, планировали произвести побольше яда, чтобы бить их, так сказать, их же оружием… Параллельно дали инженерам задачу создать несколько ветеринарных ружей, которые стреляли бы шприцами с ядом… Но твари нас опередили. Они напали одновременно. Напали не из коридоров, где мы выстроили хорошие баррикады, а проломили стены лаборатории. Мы этого не ожидали… Мы видели подобные повреждения в коридорах, но не придали этому значения. Всё-таки корабль рухнул из космоса, мало ли что в нём сломалось? Я едва успел сбежать из лаборатории, прихватив с собой обе пробирки. Не знаю, на что я рассчитывал? Конечно, антидот помог бы, если бы меня просто задело когтем, но меня проткнуло насквозь… Я умираю… Сам не знаю, зачем я это говорю в диктофон… Будто кто-то меня услышит… Кх-кх… Передайте моей жене… и детям…»

Я поставил диктофон на паузу:

– Всё ясно. Надо выбрать, в какой пробирке антидот, а в какой ещё более сильный яд.

Эми, как это с ней часто бывало, ответила совершенно неожиданным:

– А зачем у них диктофоны? На планшет, что ли, нельзя записывать свои послания в бутылке?

Я уставился на неё:

– Ты о чём вообще? Ты понимаешь, что мне надо выбрать между жизнью и смертью, то есть – перерождением?

– А всё же, почему диктофоны? – упрямо повторила она.

– Да откуда я знаю? Может, учёные обязаны хранить логи на отдельных устройствах.

– Верно, верно. Дай дослушать послание, там что-то грустное о детях и семье.

– Эми!

– Сука-мля, вот ты всегда такой скучный. Не переживай, я сделаю выбор за тебя.

– Почему это?

Она забрала у меня пробирки:

– У меня удача выше.

– При чём тут удача? Тут нужно логически думать…

Она протянула пробирку с красной жидкостью:

– Вот эту выпей.

– Почему?

– Почему бы и нет? Шансов-то пятьдесят на пятьдесят. Но удача…

– А теперь включи логику, – прервал я. – Если красной жидкости больше, чем синей, то это значит, что именно её разрабатывали для борьбы с когтемётами. Её собирались использовать в стрельбе из ветеринарных ружей, поэтому её больше.

Эми тряхнула головой:

– Да, но на красной колбе надпись «Тестовый образец номер шесть», а это значит, что её на ком-то проверяли? Дохлый учёный ничего не говорил о проверке на когтемётах, а вот раненые и отравленные в отряде были. На них и тестировали.

Я едва сохранил бесстрастное выражение лица. Неужели яд подействовал и на мои умственные способности? Девчонка права. Чтобы сохранить образ человека, который знает, что делает, я сначала достал планшет и навёл его на пробирки. Ни «Знание», ни «Зоркий Глаз» не дали каких-то деталей. Я снова взвесил на ладонях обе колбы.

– Быстрее решай, сука-мля.

– Если я выпью яд, то ты останешься одна, – напомнил я. – Навряд ли дойдёшь до сердечника.

– А если не ошибёшься, то от второй пробирки всё равно не будет толку. Чем ты будешь стрелять в Задиру? Ружей со шприцами нет. Инженеры не успели сделать.

Я открутил крышку красной колбы и понюхал:

– У меня есть план.

– Попросишь Задиру выпить яду?

Я открутил и понюхал синюю колбу:

– Почти.

Красная колба пахла дерьмом, синяя – помоями. Невелик выбор… Ладно, пора решать. Я взял колбу с красным пойлом и поднял:

– Твоё здоровье.

– Пей уже, а то воняет сильно.

Зажмурив глаза, я поднёс колбу ко рту. Конечно, я не знал, какая доза нужна, чтобы противоядие сработало (или, если это яд, убило бы окончательно). Доверился своим инстинктам.

Сделал глоток и запоздало подумал, что со своей низкой «Удачей» лучше бы не рисковал. Не тратил бы время, а скорее нашёл бы сердечник и вернулся в Город Зеро. Там меня точно вылечили бы.

Глава 19. Больше древесины

Гриша, как обычно, проигнорировал совет брата, не вставил себя ни в танк, ни в «Еврофайтер». Просто взял себе охрану из двух соклановцев. Один был механодеструкт, танк-трансформер, второй – человек. Правда, у человека был такой навороченный УниКом, что издалека вполне напоминал небольшого трансформера.

Оплатив пошлину за каждого, они переместились на Третий Обвод, в локацию под названием «Бруклинский Лес», недалеко от городка Бруклин, названного в честь одного из районов реального Нью-Йорка, разрушенного во время войны.

Потом долго шли по дороге. Через двадцать минут пути на них напал бизоид, состоящий наполовину из дерева, наполовину из живой плоти. Кажется, таких называли «древоглот». Гриша давно не был в лесу, позабыл уже. Охрана справилась с древоглотом довольно быстро, а Гриша даже испытал острый страх, что стоит в виде беззащитного сердечника в лесу, полном чудищ.

– Ха, босс, – сказал человек, собирая лут. – Этот игрок подумал, что ты лёгкая добыча.

– Какого уровня? – спросил Гриша. – У меня нет нейрофейса.

– Сто десятый. Из клана «Лангольеры», если что. У них тут, кажись, база. Как бы нас не…

– Ничего, доберёмся до Ники, будем в безопасности.

– А обратно?

– Обратно я выйду таким, что втроём весь клан завалим. Ну, я надеюсь. У тебя есть локатор?

– Да, по его показаниям, километрах в десяти на север, что-то похожее на базу. На юге, кажись, вторая база.

– Ого, «Лангольеры» решили вырасти?

– «Чёрная Волна» выбыла из десятки, все активизировались. Все хотят быть на нашем месте.

Снова двинулись по дороге. Впереди танк. В середине Гриша, а в тылу человек. Он включил локатор УниКома на полную мощность и оставил так. Его работа сжирала много энергоединиц, зато теперь никто не подобрался бы незамеченным. Кроме бизоидов с ДНК-модификатором «Дрожь земли» или ангелов.

– Босс, а почему мы пешком тащимся?

– Ника не подпускает к границам своих владений военную технику. Вы, кстати, тоже снаружи останетесь.

– Поэтому ты голым к ней идёшь? – догадался человек.

– Не только. Она попросила меня «опроститься».

– Это чё значит?

– Побыть тем, кем я по умолчанию появился в Адаме. Голым сердечником.

– И нафига?

– Типа это сбросит мои привычки. Я перестану полагаться на свою прокачку.

– Зачем?

– Она скрафтила навороченную надстройку для механодеструкта. Но его управление настолько необычное, утверждает она, что надо забыть старые настройки и поведенческие паттерны.

– Поведенческие чо?

– Сам не знаю, она так сказала.

– Из умных?

– Да. В двенадцать лет её перевели в спецшколу. Нейросети соцраспределения предсказывали ей карьеру учёного. Проучилась в спецшколе полгода… И вернулась в нашу, обычную.

– Почему?

– Тоже неизвестно. Тогда у неё вся эта придурь и появилась. Она не рассказывает, что там было.

– Говорят, босс, в спецшколах с людьми делают то, что мы делаем с нашими персонажами. Улучшают выносливость, силу, ловкость. Только на самом деле, а не в вирте.

– Слышал такое. Ерунда.

Человек вдруг замедлил ход:

– Внимание, отмечены три цели. Двигаются от той самой базы на севере. Предположительно все трое – древоглоты. Минут через десять до нас дойдут.

Гриша недовольно дёрнулся: всё время забывал, что у него нет нейрофейса, нет доступа к чату, нет вообще ничего. У него даже зрение чёрно-белое. Чёрт бы побрал Нику с её идеями. Наверняка, под необходимостью забыть привычки нет никакой основы…

– Ладно, мы с тобой бежим до локации Ники, а танк пожертвует собой.

Танк не мог общаться голосом, а Гриша не слышал чат.

– Говорит, что неохота дохнуть, – передал слова танка человек.

– Мы всё компенсируем. Триста тысяч за одну смерть.

Танк молча развернулся и поехал по дороге, потом свернул в лес, ориентируясь на встречу с противником. Огромные деревья фантастической формы гнулись и ломались под его весом. Стаи разноцветных птиц поднялись в небо. Вместе с ними взлетели и два дрона, которые должны давать танку картинку с поля боя. Ровно до того момента, как древоглоты пустят дымовую завесу, подпалив деревья, или закидают дроны едкой смолой.

#

Человек в УниКоме мог бежать с огромной скоростью, Гриша за ним не поспевал. Человек поднял его на руки и продолжил бег. Изредка докладывал о показаниях радара:

– Так… наш танчик входит в зону соприкосновения с древоглотами. Вот жопа…

– Что?

– Двое занялись им, а один направился к нам. Уже рядом.

Но Грише не надо было локатора, чтобы увидеть, как закачались верхушки дальних деревьев. Изредка то одно, то другое дерево словно вздрагивало и медленно опускалось, исчезая в невидимой пилораме. Древоглоты перерабатывали древесину в энергию. Поэтому не могли долго существовать вне лесных локаций. Зато в родном лесу были грозными противниками, чья сила ограничивалась только доступностью питания.

Впрочем, скоро лес поредел и закончился. Дорога пошла по холмам, изрытым котлованами от взрывов и оплавленными скалами. Кое-где торчали разбитые надстройки механодеструктов, давно сгоревшие танки и скелеты бизоидов. Резко подскочил радиационный фон.

Дорогу перегородил шлагбаум и табличка «Не входить. Частные владения». Рядом прострелянный и прожжённый лазерами билборд со знаком и надписью «Измерение-Икс».

Древоглот остановился на опушке. Его деревянно-мясное тело, напоминавшее многоножку, наполовину зарылось в землю. Он как бы всасывал деревья, начиная с корней. Одно, второе, третье…

– Насыщается перед атакой, – сказал Гриша.

– Двухсотый уровень… Судя по размерам, отрастил двойное брюхо под древесину. Это даёт ему полчаса свободного действия далеко от леса, – обречённо сказал человек.

Гриша спрыгнул с его рук:

– Ну, ты уже знаешь моё предложение?

– Мне денег не надо, босс. Я ради клана на всё готов.

– Дадим Звезду Героя.

– Спасибо.

Вынув из рюкзака винтовку Селлинджера, будущий герой пристроился за оплавленным корпусом гигантского механодеструкта. Гриша покатил далее по дороге, путаясь в остатках колючей проволоки.

Наевшись древесины, бизоид покинул лесную зону. Быстро-быстро перебирая лапами, помчался вперёд. Его тело скрипело и хрустело, огибая котлованы и обломки техники.

Гриша с трудом преодолевал рытвины. Вовремя вспомнил, что Ника регулярно минировала подходы к своей локации. Успел увидеть край мины, торчавший из песка. Чуть не подорвался. Пришлось резко свернуть, теряя скорость.

Мина осталась позади, но теперь нужно ехать осторожнее…

Продолжая движение, Гриша развернул корпус назад, наблюдая, как соклановец активировал джет-пак и взлетел над древоглотом, стреляя из винтовки. Монстр, теряя щепки и кровь, бросился наугад в сторону. И угодил на мину. Взрыв его не убил, но сильно покалечил. Пытаясь уйти от обстрела, бизоид юркнул в ближайший котлован. Быстро сориентировался и ответил на стрельбу выбросом множества горящих головёшек и дыма, скрывая себя из вида. В битве с высокотехнологичным человеком бизоид проигрывал, хотя и был на пятьдесят уровней выше. Но это из-за того, что находился не в родной лесной стихии, поэтому экономил энергию.

Топливо в джет-паке человека заканчивалось. Воспользовавшись последними секундами господства в воздухе, он бросил в дым несколько гранат. Неясно, задел древоглота или нет? Ни цифр урона, ни разведданных из чата…

«Хм, – подумал Гриша. – А мир действительно выглядит иначе, если не полагаться на нейрофейс и подсказки личпома. Странным образом реалистичнее».

Гриша уезжал всё дальше и дальше.

Последнее, что увидел, это как из дымовой завесы вылетела мина. Ударилась об человека и взорвалась. Джет-паки отключились, и он упал. Древоглот умудрился использовать противопехотные мины, кидаясь ими в противника.

«Голь на выдумку хитра», – подумал Гриша.

Дорога заканчивалась перед высоченным бетонным забором, покрытым рытвинами и оплавленными дырами от лазеров. Забор, как плотина, перегораживал ущелье между двумя отвесными скалами. Перед забором шёл глубокий ров, на дне которого валялись останки тех, кто пытался прорваться в заводской комплекс, где Ника производила на продажу оружие, необычные надстройки механодеструктов и скоростные чипы для андроидов.

Из земли стремительно выросли ряды турелей «Эллен». На одной из них появилось проект-панно с лицом Ники:

– Привет, Гриша.

– Чуть не сдох, пока добрался до тебя.

– Представляешь, каково мне? Каждый день очередной охотник за удачей пытается напасть на мой заводик и сказочно разбогатеть.

– Сказочные идиоты.

Одна плита забора поднялась вверх. Из щели выдвинулся мостик. Гриша обернулся: в небе появились три «Еврофайтера». Даже если соклановец победил древоглота, то против авиации не выстоит в одиночку.

– Не бойся, – сказала Ника. – Они сюда не сунутся. У меня с лангольерами договор о ненападении. Да и аномалия прикрывает.

#

Братьям всегда было любопытно, чем именно занималась Ника на огромной территории своей локации? Если бы всё Измерение-Икс было бы занято цехами по производству оружия, то Ника должна была приблизиться по количеству произведённых единиц к корпорациям. Тогда как партии её оружия оставались относительно мелкими.

Одно время братья пытались купить разведывательную информацию от третьих лиц, чтобы узнать о тайне Измерения-Икс. Но аномалия, защищавшая локацию сверху, была непроницаемой для всех средств. А за периметр обороны никто не заходил, даже неписи. Поэтому скоро оставили попытки выведать тайну.

Месяца два назад, во время редкой беседы в реале, когда все трое готовились лечь в ванны техаррации, Гриша не вытерпел и снова спросил:

– Блин, ты когда-нибудь расскажешь нам, что ты там творишь?

Ника, сидела на краю ванны. У неё было такое же худое тело, как у её андроида, только ростом намного меньше. Как обычно ушла от ответа:

– Когда-нибудь что-нибудь расскажу.

Ни близнецы, ни она не стеснялись наготы. Совместное проживание в интернате не оставляло места для ложной скромности. Ника и Гриша уже побрили головы. Фортунадо ещё жужжал машинкой в душевой комнате.

Неожиданно Ника поднялась, подошла к Грише и шепнула:

– Но у меня есть кое-что для тебя. Приходи в Измерение-Икс, когда будет время.

Гриша скосил взгляд на дверь душевой:

– Как я понял, Фортунадо знать не должен?

Ника поджала губы:

– Я создала необыкновенную надстройку для механодеструкта. Про это и можешь рассказать.

– Ух ты, а что именно создала? Арахнида? Человекоподобного робота? Бронемашину? Навороченный «Еврофайтер»?

– Сам увидишь. Но такого ещё никто не делал.

– А тайну свою расскажешь?

– Тайна Измерения-Икс не имеет отношения ни к Адам Онлайну, ни тем более к клану.

Фортунадо перестал жужжать.

Ника быстро вернулась на край своей ванны и подставила ноги медицинскому роботу. Тот выдвинул инструменты и принялся обрабатывать ногти на её ногах. Подпиливал и покрывал защитным лаком, который предохранял от разрушительного воздействия. Почему-то диссоциатив сильно влиял на ногти людей, которые регулярно в него погружались. Если вовремя не обработать – можно было вернуться в реал и обнаружить, что твои ногти плавают рядом с тобой.

– А когда я к тебе приду, расскажешь, что ты там делаешь?

Ника помедлила с ответом, прислушиваясь, как Фортунадо возиться в душевой комнате:

– Может быть.