Соседи

Пока твой брат ревёт, уткнувшись в пол, и обещает изрубить отца на мелкие кусочки, сам отец кричит матери, чтобы она принесла какую-нибудь верёвку. Твоя мать с бледным лицом и слезами на глазах стоит рядом с вами…

Сказать, что она в шоке – ничего не сказать.

Отец опять кричит ей, чтобы она принесла какую-нибудь верёвку…

Но минуты через две выясняется, что никаких верёвок в доме нет. Мать вбегает на кухню и дрожащим голосом сообщает вам об этом.

Ты лежишь на брате и чувствуешь, что твои руки всё больше устают сдерживать его предплечья. А пальцы его рук всё сильнее раздирают твой живот. Больно.

И откуда в этом звере вдруг столько сил?

– Тогда вызывай милицию! – кричит отец и пытается утереть кровь со своего лица. – Зови кого-нибудь из соседей!

Пока кровь с твоего живота пачкает брату руки и спину, слышишь, как мать звонит в милицию. Потом она выбегает в подъезд и дверь в квартиру оставляет открытой нараспашку.

Ты слышишь, как она со словами "сыночек, сыночек" стучит в соседские квартиры вашего крыла.

Она просто долбится в них.

Беда в том, что весь ваш этаж – это исключительно женщины. Мужчин нет. Все эти женщины, они либо матери-одиночки, либо просто в разводе.

Мужиков на восемь квартир нет совсем. Только в вашей семье трое, и всё.

Две тётки-соседки выскакивают из своих квартир и начинают беспомощно глазеть на ситуацию, не зная, что делать. А вы с отцом всё держите брата на кухонном полу. Ты уже начинаешь думать: ещё минуты две, и я не смогу его удерживать…

Руки устают.

У вашей квартиры поднимается женский взволнованный галдёж, ты слышишь это с кухни. Соседки испуганно заглядывают к вам и от увиденного прикрывают рты руками

Твоя бледная плачущая мать вспоминает, что во втором крыле, где другие четыре квартиры, есть один мужик.

Недавно в одну из тех квартир переехала семья из Перми – он, она и их сынулька.

По всей видимости, какие-то деляги – и муж, и жена обычно одеваются во всё строгое, у каждого своя неплохая иномарка…

Бабы галдят у вашей квартиры, по подъезду разносится рёв твоего брата и клятвенные обещания изрезать отца на части и закопать в лесу…

Твоя взъерошенная мать с бледным лицом и слезами на глазах подбегает к квартирным звонкам другого подъездного крыла. Перед ней кнопки четырех звонков. Она быстро выбирает нужную и нажимает.

– Сыночек… Сыночек, – испуганно шепчет она и поглядывает назад, на открытую дверь своей квартиры…

Через шум на этаже матери вдруг слышится, как в глубине отгороженного железной дверью крыла с четырьмя квартирами щёлкает дверной замок. Она слышит, как тапочки шлёпают по бетонному полу за дверью… Они направляются к ней.

Твоя мать слышит, что человек подходит к двери и останавливается. Он не спрашивает, кто там… Видимо, смотрит в глазок.

Тогда твоя мать просто начинает сбивчиво говорить в дверь:

– Помогите нам. У нас беда… Там драка. Мой сыночек… Они сейчас искалечат друг друга…

Она говорит это всё, а у самой слёзы бегут из глаз.

– Помогите, пожалуйста, – говорит твоя мать в дверь…

Позади неё в нескольких метрах у открытой двери в вашу квартиру кудахчут переполошённые тётки-соседки. По этажу разносится рёв твоего брата…

Мать через собственные слёзы и всхлипывания слышит, как тапочки шлёпают от двери. Тот человек за железной дверью…

Он возвращается к себе в квартиру.

Он уходит.

Только тапочки звонко шлёпают по бетону…

Мать, раздираемая переживаниями, бледная бежит обратно к вам.

Вам повезло, что милиция в тот раз прибыла довольно быстро. Минут через десять после звонка.

Хотя кто может ручаться за точное восприятие времени в столь критической ситуации? Вы же не роботы…

Двое милиционеров надевают на твоего брата наручники.

Его пальцы перепачканы кровью. Твоей и твоего отца…

Когда его уводят, отец смотрит им вслед и пытается утереть кровь со своего лица. Трогает свой опухающий нос.

Ты смотришь на свой раскарябанный ногтями живот и прикладываешь к нему ладонь… Щиплет…

Смотришь на свою мать.

Она хватает ртом воздух и держится за сердце. Её лицо бледное-бледное и всё перепачкано слезами.

– Выпей что-нибудь для сердца, – говоришь ты ей, а сам думаешь: наверное, это чуть ли не самое ужасное в жизни любой женщины, когда прямо у неё на глазах на её сына надевают наручники и уводят.

Когда на следующий день мать рассказывает тебе про того пермяка за дверью, про то, как эта гнида посмотрела в глазок и пошла обратно спать, ты на несколько мгновений даже теряешь дар речи.

Такого говна на своём этаже ты не ожидал.

И как эта сука смогла спать в ту ночь?

Когда почти за стеной кого-то убивают, как можно уснуть?

Но даже если гипотетически уснуть и можно, то как потом с этим жить? Или ощущать себя сукой, это нормально для такого говна, как этот пермяк?

Как этот Леонов Максим Анатольевич, пермский уроженец…

Сучий бизнесмен.

Это невыгодное вложение, наверное, думал он, глядя в дверной глазок на твою плачущую мать и слыша гам в подъезде. Чревато большими затратами вплоть до банкротства, подумал он и пошёл спать.

Но на деле же эта тварь, конечно, просто обделалась. Испугалась.

Мысли о своей собственной шкуре заботили её больше, будто это мех ондатры или чернобурой лисицы.

Для людей, вдруг решивших переменить свою жизнь, многочисленные тренинговые компании проводят так называемые курсы личностного роста. Обычно дешёвые философствования тренера перемешаны с уймой элементов из всяких бизнес-тренингов.

Тебя будут заставлять плакать. Тебя будут заставлять смеяться.

С тобой будут делать всё, что вздумается тренеру, если он решит, что это изменит твоё отношение к жизни.

Если он решит, что это сделает тебя Лидером…

Иногда там присутствует упражнение "лодка".

Всем участникам рисуют мысленную картину: пассажирский лайнер тонет, все в панике. На корабле всего одна шлюпка. Войдут – пять человек. И вот каждый участник тренинга должен решить, кого бы он посадил в эту шлюпку, если бы власть была в его руках.

Обычно все говорят, я бы посадил стариков и детей. Так говорят большинство.