000
ОтложитьЧитал
Пролог
– Ирина, вызови ко мне в кабинет Николая Викторовича.
– Хорошо, Анна Вячеславовна.
Ну что, Максим Игнатьевич, поиграем? Сегодняшний день особенный. С сегодняшнего дня твоя жизнь превратится в ад, нескончаемый ад. Я буду бить по всем твоим уязвимым местам до тех пор, пока ты не будешь стоять на коленях: морально, финансово, физически. Я узнала про тебя всё. Я изучила тебя, изучила каждый твой шаг. Я знаю наперёд каждую твою мысль. Я могу предугадать, что ты сделаешь в следующий момент. Я знаю твоих друзей, твоих врагов, твои правила. И мне плевать на них. У меня свои законы, свои условия, своя мораль. И цель всего одна: уничтожить тебя, Максим Игнатьевич Никольский.
– Да, Ирина, – нажала кнопку на селекторе.
– Анна Вячеславовна, Николай Викторович ожидает, – раздался голос секретаря.
– Пригласи.
Игра началась…
Глава 1
«Надо прощать лишь тем, кому не можешь отомстить»
А.Давидович.
– Аня, может не нужно? Оставь это, отпусти. Прости его уже. Столько лет прошло. Тебе самой легче станет. Ведь не зря говорят, что прощение – это освобождение . Ты хоть раз подумала о том, что будет после всего этого? После того, как отомстишь?
– Думала, Ритка, думала! – снова опустила голову, обращая взгляд к документам, пытаясь понять суть написанного, что было довольно трудно из-за щебетания подруги.
– И что же ты придумала? Ты считаешь, как только ты воздашь Никольскому по заслугам, сразу солнце станет ярче светить, радуга новыми красками заиграет, птички запоют, бабочки запорхают, и счастья привалит полный самосвал? И мир тебе аплодировать будет стоя: «Да здравствует Зырянова!».
– Краснова.
– Что?
– Я – Краснова, а не Зырянова.
– Тьфу на тебя. Для меня ты как была Зыряновой, так ей и останешься. Ань, ты вообще меня слушаешь?
– Слушаю, – Рита видела, что я была поглощена документами, и мне было сейчас не до её нотаций. Возможно в чём-то она и была права . Она прекрасно видела, что я вымоталась за последний год. Уже синяки под глазами, и кофе по две кружки с утра, чтобы проснуться. Но зная мой характер, понимала, что остановить меня уже невозможно, хотя подобные попытки предпринимала регулярно.
– Ань, у Матвейки завтра праздник в школе, он стихи читает, – вот знает же, зараза, чем меня можно от работы оторвать. Сын был для меня важнее всего, и всё, что касалось Матвея, волновало в первую очередь. Пришлось всё-таки отвлечься от документов.
– Во сколько начало?
– В три, после уроков. Он спрашивал сегодня, придёшь ли ты на праздник.
– Приду, обязательно. И знаешь, может аплодировать мне никто и не будет, но легче мне станет точно.
– Помнишь, как моя бабка говорила? «Бог всё видит и накажет кого нужно».
– Только наказывать, смотрю, не спешит. Никольский, как сыр в масле, катается. Вон, жениться собрался на модели. Тендер на поставку стройматериалов и строительство одного из прибыльных объектов выиграть пытается. Контракт на полтора миллиона заключил. Мне продолжать перечислять? Или и так понятно, что просчитались там на твоих небесах. Не того наказали. Пойми уже, я не успокоюсь, пока не уничтожу его, пока не разрушу всё, что он создавал на протяжении этих восьми лет, – я резко замолчала, понимая, что уже повышаю голос. – Прости, Рит, – сделала глубокий вдох, дабы немного успокоится. Прости, я не хотела на тебя кричать, я просто…
– Я знаю всё, Ань. Тебе не нужно мне что-то объяснять. Я только хочу, чтобы ты начала жить. По-настоящему жить, а не выполнять набор функций, как робот. То, что сейчас ты имеешь по факту, это не жизнь – это её симуляция.
Аня откинулась на спинку кресла. Закрыла на секунду глаза, выдохнула и посмотрела на подругу.
– Иди спать. Уже два часа ночи, а ты тут философию разводишь. И не переживай за меня. Всё будет хорошо.
– Надеюсь, что ты знаешь, что делаешь. Спокойной ночи!
Ритка вышла за дверь, а я словно провалилась в бездну своих мыслей. Перед глазами всплывали картинки прошлого, одна за другой. Я ведь до сих пор помню ту улицу с красновато-серыми обшарпанными домами, с выцветшей краской. Штукатурка на них давно потрескалась и местами осыпалась. Старые двухэтажки. Ветхие и убогие, как и жившие в них люди, давно потерявшие надежду на более достойную жизнь. В одном из этих домов я когда-то жила и около одного из них чуть не сдохла…
Тот вечер словно въелся в мою память. Я помнила все: марку машины, точное время, их одежду. Помнила всё, вплоть до цвета штор в окне на первом этаже соседнего дома. А потом…
– Мама, мам…
– Да, Матвей, – я настолько выпала из реальности, что не заметила, как сын вошёл в кабинет. – Ты чего не спишь, солнышко?
– Хотел попить, но на кухне свет выключен. Мне страшно.
– Сейчас включим.
Напоив и уложив Матвея, сама направилась в спальню. Душ будет с утра. Сейчас сил на него просто нет.
***
– Добрый день, Виктор Николаевич!
– И вам доброго дня, Анна Вячеславовна! С какой целью пригласили к себе? Честно, я несколько удивлён. Все вопросы мы могли решить по телефону.
– Виктор Николаевич, цель вашего визита – это довольно деликатный вопрос. И по телефону мы с вами его решить ну никак не могли. А без вашей помощи его решение будет затруднительно.
– Тогда ближе к делу, Анна Вячеславовна.
– Хорошо. Меня интересует тендер на строительство бизнес-центра на Высотной.
– Меня он тоже интересует. В чём вопрос? Точнее, в чём ваше предложение?
– На этот тендер претендуют четыре крупные компании, в том числе ваша. Вы подали заявку последними, и я делаю вывод, что вы сомневались: участвовать вам в нём или нет. Плюс ко всему дела у вас идут не очень хорошо, насколько мне известно…
– Давайте по существу, я не могу понять, к чему вы клоните, – нетерпеливо перебил Зельский.
– В виду всего перечисленного, предлагаю снять вам свою кандидатуру с участия. Шансов выиграть у вас мало. Это понимаете и вы, и я. Взамен я отдам вам пару хороших договоров с небольшими частными объектами. Заметьте, довольно прибыльными объектами.
– Хм… предложение, скажем, заманчивое, не буду скрывать. И вы настолько самоуверенно мне его предлагаете. Не задумывались о том, что я могу о таком предложении доложить определенным структурам? Вас за подобные махинации по головке-то не погладят.
– Вы еле держитесь на плаву, Виктор Николаевич. Так что «мяч» не на вашей стороне, увы. Если будем тонуть, то вместе, я уж постараюсь.
– Думаете, убрав меня, вы выиграете тендер?
– Я сделаю всёвозможное для этого, – немного наклонившись над столом, я предоставила ему полный обзор на своё декольте. Раз разговоры не помогают, обратимся к древнему и давно проверенному оружию женщин.
Зельский скользнул взглядом и, сглотнув, потянулся к стакану с водой. Я готова пустить всё своё оружие в ход: шантаж, обаяние, выгодные предложения, дабы получить желаемый результат. И я определено его получу. Зельский, конечно, не дурак, и давно в этом бизнесе вертится. Чувствует, что мне этот тендер, на самом деле, нужен так же, как корове седло, только причинно-следственную связь моего интереса он не может уловить, оттого сомнения терзают, и боязнь, что его пытаются хитросделанно обмануть.
Но реальное положение дел в его компании настолько печальное, что ему сейчас выбирать не приходится. Пара небольших заказов, что я предлагаю, при правильном обращении может выправить немного финансовое положение фирмы и уберечь от полного банкротства.
– Если всё так, как вы обещаете, Анна Вячеславовна, то я согласен на ваши условия.
– Я рада, что вы всё же умеете принимать верные решения, Виктор Николаевич. Тогда жду ваших действий. Как будет официально объявлен ваш выход из конкурсной гонки, договора на стройку в Огарьева и Сухомино ваши. В качестве гарантии выполнения своих обязательств я дам вам папку с документацией по одному проекту без договоров соответственно.
– Тогда, как говорится, по рукам, Анна Вячеславовна. Надеюсь, наше сотрудничество меня не разочарует.
– Взаимно, Виктор Николаевич.
Когда Зельский ушёл, я, наконец- то, выдохнула. Итак, что мы имеем: компания Зельского уйдёт сама с конкурса. «Триумф и Ко» подали вчера заявку о выходе. Официально, конечно, это ещё никто не подтвердил, но в этой информации я была уверена на сто процентов. Очень хорошая «птичка» принесла эту благую весть. Остался «СтройИнвест» и мы.
– Ирина,− нажимаю кнопку селектора.
– Да, Анна Вячеславовна.
– Скажи Роману, пусть зайдёт ко мне.
Роман был незаменимым для меня человеком. Являясь начальником охраны в компании, по факту выполнял множество моих личных поручений и получал за это довольно внушительную премию. Пришел Роман в «ProStroi» из органов, поэтому связи и опыт позволяли невыполнимое сделать выполнимым.
– Добрый день, Анна Вячеславовна. Вызывали?
– Да, садись. У меня к тебе просьба. Завтра придёт груз компании «СтройИнвест».Мне необходимо, чтобы их груз пропал, испортился, оказался не их грузом, утонул, сгорел. В общем, выбирай сам, что больше нравится. Главное, чтобы они его в целости и сохранности не получили. Машины приходят в восемнадцать часов на склады, потом разгрузка. С двадцати до двадцати одного часа на складах уже никого не будет.
− Понял, − поднявшись с места, уже сжимал в руках телефон.
– Ром, сделай чисто.
– Как обычно.
Уже у двери Роман обернулся.
– Это его груз? Никольского?
– Его, – Роман помрачнел.
– Ясно. Сделаю.
– Спасибо.
Рома был в курсе некоторых подробностей, только главного не знал. Но и того, что было ему известно, было достаточно, чтобы мужчина оказался на моей стороне.
Глава 2
Максим рвал и метал. Ор не прекращался ни на минуту. Из кабинета то и дело слышался поток отборных матов.
– Андрюх, ну скажи, какого хрена такие дебилы работают у нас? Как можно было не заметить батарею? Как, мать твою? Её погрузчиком пропороли и, никого не предупредив, свалили. Вода всю ночь хлестала. Батарею, Андрюх!!! Весь вчерашний груз на свалку! Ты представляешь объём? Твою ж мать!
– Макс, успокойся. Скорее всего, там только то, что на полу стояло на списание. Половина, как минимум, уцелела.
– Ничего там не уцелело. Хрен с ними с деньгами, потраченными на груз. Ты представляешь, какие мы штрафы за сорванные сроки работ платить сейчас начнём? Да мы побираться пойдём с тобой на пару.
–Не паникуй, что-нибудь придумаем.
– Что ты, бл*ть, придумаешь? Придумает он! Думальщик нашёлся. Я с ума скоро сойду. День ото дня не легче. Вчера все ворота смяли, а сегодня это.
– Как смяли?
– Врезался на машине мудак какой-то. Говорит, плохо с сердцем стало. Ладно бы машина нормальная была. Можно было бы бабок стрясти, а так, − разочарованно махну рукой.− Хонда лохматого года.
– Страховка у него хоть была?
– Была, даже дополнительное соглашение к страховке было. Только, с*ка, у меня страховка ещё не сделана на дом. Всё некогда было заняться. Вот тебе и некогда. Теперь либо суд, либо отпустить с миром. А сегодня ещё вот это на складе.
– Это просто чёрная полоса. С каждым бывает.
– С каждым? Хочешь контрольный выстрел? Сегодня объявили предварительные результаты по тендеру…
– И как понимаю по тону твоего голоса, мы в пролёте.
– Правильно понимаешь. «ProStroi» получают тендер. Вчера «Триумф» объявил о выходе из конкурса, а сегодня, говорят, Зельский вышел.
– И вот нахр*на он им? Они же загородным строительством занимаются.
– Вот и я не понимаю, Андрюх, нахр*на.
– Короче, пойдём, выпьем. Завалимся к Даньке в клуб. У них новая программа. Проветрим мозги.
– Ага. А то, судя по нашим делам, может, последний раз гуляем.
– Сплюнь.
***
– Оль, ты преувеличиваешь мою благосклонность к тебе. Я не пойду в клуб, у меня работы выше крыши.
Оля – моя незаменимая палочка-выручалочка и, по совместительству, подруга. Мой незаменимый куратор с администрацией и чиновниками. Она помогала мне получать разрешения на строительство и выгодные площадки от города. Да и с документами проблем никогда не было, благодаря Ольге. Единственный минус – это её моторчик в одном месте, который нес её иногда не в том направлении.
– Отказов не принимаю, у меня сегодня день рождения! Ты забыла? Только не говори, что забыла? Краснова! Я убью тебя, слышишь! – взвилась Ларина.
Блин, я реально забыла про неё, хотя Ритка напоминала вчера.
– Не забыла, успокойся. Просто думала, заеду к тебе, поздравлю и домой, – произнесла спокойным и уверенным тоном, даже сама себе поверила.
– Аня, никаких домой. В восемь жду тебя возле клуба «Пегас». Не приедешь, я возьму такси, приеду, вытащу тебя из дома и приволоку в клуб прямо в пижаме!
Представив подобное, впервые за день улыбнулась.
– Хорошо, Оль. Как понимаю, выбора у меня нет.
– Не-а. Всё, мне пора собираться и пудрить носик. Я жду тебя. Кстати, Риту я уже предупредила, что ты задержишься. Её я тоже звала, но, к сожалению, мои угрозы и уговоры на неё не действуют.
– У неё новый босс на работе наводит свои порядки. Устаёт сильно. Да ещё я Матвея на неё скинула. Ладно, всё при встрече расскажу. Иди уже, пудри носик.
Клуб впечатлял своими размерами и интерьерами. Нас проводили в одну из VIP зон, и мы устроились за заранее заказанным столом.
– Кто-то ещё будет? – я повернулась к Ольге, отрываясь от разглядывания интерьера.
– Конечно. Сегодня у нас сугубо женская компания. Лариска уже у входа. Вот, написала, сейчас прибежит. Юлька и Женька, как всегда, опаздывают. Алка, как и ты, всё на своей работе пропадает, но написала, что уже выехала.
– Девочки, я тут! – Лариса похожа на мини-ураган, который всё сносит на своём пути. В ней столько лишней энергии, отчего иногда кажется, что ей физически сложно усидеть на месте.
Постепенно наша компания заметно увеличивается. Спустя час девочки были уже порядком захмелевшие, но безумно весёлыми. Я же сегодня ограничилась клюквенным морсом. Ольга, конечно, попыталась надуть губки, но предложение отвезти всех по домам успокоило обидчивую именинницу.
Оля с Ларкой умчались танцевать, а я не могла отделаться от ощущения, что кто-то постоянно смотрит мне в спину. Поменявшись с Женькой местами, я, словно маньячка, пыталась рассмотреть каждого человека в зале.
***
– Макс, куда ты постоянно смотришь? Я уже начинаю думать, что сам с собой тут разговариваю.
– Прости, Андрюх. Видишь, вон там компания девчонок что-то отмечает? Брюнетка в чёрном брючном костюме никого тебе не напоминает?
– Нет. А что, ты её знаешь?
– Не могу отделаться от ощущения, что да. Но только, где я её видел, вспомнить никак не могу.
Мне она казалась знакомой. Но при этом я был уверен, что я не встречался с ней. Память у меня хорошая, особенно на лица. И удивительно было то, что сейчас она впервые меня подводила.
Несколько лет назад.
Молодой человек в армейской форме стоял на перроне и разглядывал толпу людей, снующих по вагонам и путепроводам. В этой толпе пытался рассмотреть отца, который должен был его встретить. Простоял на вокзале минут пятнадцать и, решив, что дальше ждать нет смысла, отправился самостоятельно на такси домой.
***
– Привет, пап! – я вошёл в дом, в котором последние восемь лет жил отец после смерти мамы.
– Здравствуй, сын! Ты уже приехал? Прости, что не встретил. За временем не уследил. Не обижайся на своего старика. Дело тут одно срочное, – он выглядел уставшим и озадаченным. − Родион проблем устроил.
Отец за два года, что я его не видел, не слишком изменился. Только седины в волосах прибавилось да пара новых морщин.
– Опять он за старое? – мой старший брат всю жизнь был головной болью моих родителей. С пятнадцати лет наркотики, сигареты, мутные компании и друзья из мест не столь отдаленных. Сейчас ему двадцать пять, но ничего так и не изменилось. Благодаря связям, Родиона удавалось вытаскивать из большинства историй. Но глядя сейчас на измученное лицо отца, я не сомневался, что на этот раз случилось что-то очень серьёзное.
– Да, сын, и старое, и новое. Неделю назад позвонили из полиции. Полковник из отдела, мой знакомый. Сообщил… − он осёкся на полуслове, качая головой и отводя взгляд в сторону. − Даже не знаю, как слова подобрать, чтобы не так стыдно было.
– Говори, как есть.
– Ищут его. Родиона, – отец налил воды в стакан из стоящего на столе графина. Выпил почти залпом. – За изнасилование семнадцатилетней девочки.
Я на секунду потерял дар речи.
– Что? Ты серьёзно?
– Да, сын. Видео с камер сам видел. Сомнений нет.
– Под наркотой?
– Не знаю точно, но скорее всего. Он не один был. С двумя отморозками, которые стояли и смотрели на то, что вытворял этот выродок. Прости, слов других у меня нет для него.
Отец снова сел за стол, потирая лицо руками.
– Я больше его покрывать не буду, Максим. С меня хватит. Жалел сучонка, пока мать живая была. А сейчас – всё. Найдут, посадят, значит, так и надо. Поделом. Заслужил. Там помимо этой истории, ещё три ограбления тянутся за их компанией. Так что, сядет надолго.
– Тогда что решить пытаешься? – на столе были разложены какие-то бумаги, которые до моего прихода изучал отец.
– Девочку эту ищу, помочь хочу. Раз выродка такого на свет родил, хоть девчонке помогу, чем смогу. А она, как в воду канула. Нет нигде. В полиции один раз появилась и всё. Три дня назад детектива нанял, раз менты не справляются. Но тоже толку нет. Отчёт прислал почти нулевой, – небрежно бросил тонкую папку на середину стола. − Всё это я уже из уст полковника узнал. Что семья у неё неблагополучная, мать пьянствует. Всё уже слышал. Нового ничего.
Я понимал волнения и чувства отца. Хуже, наверное, ничего нет. Разрывающее нутро разочарование в собственном ребёнке такой силы, что готов сам посадить его за решётку, лишь бы стыда этого на душе не чувствовать.
– Отец, ты собери мне всю эту информацию и фото девочки, если есть. Я помогу с поисками. Только мне бы переодеться да ополоснуться. Три дня в дороге.
Приняв душ, переоделся в гражданку. Наконец-то. Прощай, армейская роба. Отца обнаружил на кухне.
– Тут Тамара наготовила всего вчера. Знала, что ты приедешь. Ждала.
Тетя Тамара работала домработницей у отца уже лет пять, а то и шесть. Хорошая, добрая женщина. Всегда заботилась и переживала за всех нас, как за свою семью.
– А сама где она?
– Отпросилась на три дня. Сестра у неё заболела. Плохо с сердцем стало.
– Ясно.
Отец протянул черную папку.
– Тут вся информация, что удалось собрать, и фото. Я поеду. Надо дела по работе решить некоторые. К ужину буду дома.
– Хорошо. Я пока ознакомлюсь.
Пролистав бумаги, выписал адрес по прописке девочки и имя. Долго всматривался в фотографию. На меня смотрела весёлая, симпатичная девчонка. На вид и не скажешь, что ей семнадцать. Больше тринадцати- четырнадцати лет я бы и не дал. Русые волосы собраны в небольшой низкий хвостик, из которого выбивались короткие прядки и обрамляли её личико. Серые глаза, летнее платье и короткая джинсовая курточка. Смотрел на фото и понимал, будь сейчас рядом со мной Родион, я бы вздернул его собственными руками. Она могла быть чьей-то сестрой и дочерью. Если бы у меня была сестра, и какой-то г*нд*н тронул бы её хоть пальцем, закопал бы живьём, не раздумывая. А так, у меня в родственниках есть только тот самый выродок. На душе стало хр*ново и мерзко. Отец на нервах весь, а это ничтожество ходит по земле и наслаждается очередной дозой. Противно.
Положив фото во внутренний карман куртки, отправился по адресу.
Глава 3
Наши дни.
– Макс, ты куда?
– Посиди немного. Я скоро.
Она отдыхала с подругами. Идеально сидящий брючный костюм подчеркивал её сексуальную фигуру. Длинные волосы были перекинуты через плечо. Красная помада, единственная яркая деталь в её образе, притягивала взгляд. Она что-то говорила сидящей напротив девушке и не замечала моего приближения.
***
Разговаривая с Женькой, боковым зрением отмечаю приближение какого-то мужика. Он останавливается у нашего столика.
– Девушки, добрый вечер! Могу я пригласить вас на танец? – поднимаю взгляд и понимаю, что обращается он ко мне, а в следующую секунду замираю, от неожиданности не в силах вымолвить ни слова. Никольский. Стоит напротив меня собственной персоной. Знаю, что, скорее всего, он не узнает меня, но внутри всё неприятно переворачивается. Поднимаюсь резко с намерением уйти, скрыться на улице или в дамской комнате, чтобы унять то, что поднялось со дна души и медленно растекалось по венам, желая его крови. Но со стороны это выглядит совершено по-иному, поэтому он расценивает это, как положительный ответ. Берёт меня за руку и ведёт в сторону танцпола. Как назло, играет медленный трек. Никольский обхватывает мою талию, притягивая к себе. Горло тут же сдавливает от нахлынувших эмоций. Не узнает, я уверена в этом. Но по телу всё равно волной проходит противная дрожь. Спина покрывается холодной испариной. Шёлковый топ под жакетом прилипает к коже. А от запаха его парфюма начинает кружиться голова. Сглатываю, прикрывая на секунду глаза. Не помогает. Твою ж мать, я не ожидала встречи с ним так скоро. Не была к этому готова. Это не входило в мои планы. Пока идет мой внутренний диалог, и я пытаюсь взять себя в руки, Никольский с интересом меня изучает.
– Я могу узнать ваше имя? – улыбка-то какая очаровательная. Глупые дурочки, наверняка, на шею пачками вешаются.
Сначала хочу солгать, представится чужим именем. Но здравый смысл напоминает мне, что осталось совсем чуть-чуть, и он всё равно узнает, кто я. Поэтому смысла как-то изворачиваться нет.
– Анна, – проговариваю, глядя ему прямо в глаза.
– Вы прекрасны, Анна,– Никольский полностью расслаблен и пытается флиртовать, в отличие от меня.
– Спасибо.
– Я – Максим, – он снова улыбается, игнорируя тот факт, что самая не проявляю интерес.
– Спасибо, Максим.
– Мы не могли с вами где-то видеться? – я внутренне съеживаюсь. Виделись, Никольский. Виделись почти десять лет назад. Только ты вряд ли чётко помнишь меня и моё лицо.
– Не думаю, – медленная мелодия заканчивается, и я отхожу на шаг от Никольского. – Мне пора,– но он останавливает меня.
– Можно попросить ваш номер телефона?
– Нет.
– Вы так категоричны, что мне становится всё больше интересно, почему?
– Меня дома ждёт любимый мужчина, – я не лгу, дома действительно меня ждет мой самый любимый на свете мужчина – мой сын. – Извините, Максим, мне нужно идти, – впервые за столько лет обращаюсь вот так к нему. Тошнота резко подкатывает к горлу, мне становится плохо. На ватных ногах подхожу к столику и забираю свою сумочку. Извинившись перед Женей, которая уже сидит не одна, а с каким-то мужчиной, выбегаю из клуба. Достаю из сумочки иммобилайзер, попадаю по кнопке только со второго раза – руки дрожат. Сажусь в машину. Ехать в таком состоянии сродни самоубийству, меня колотит. Не думала, что так буду реагировать на его появление. Считала, что отрастила достаточную броню. Ошибалась. Открываю все окна в машине. Откидываюсь спиной на сиденье в попытке успокоиться. В салон врывается холодный ночной воздух. Раз, два, три, четыре− вдох. Втягиваю его в свои лёгкие, как надежду вернуть контроль. Пять, шесть, семь восемь−выдох. Не выходит, озноб лишь сильней. Сомкнув веки, я проваливаюсь в тёмные картины своего прошлого.
Темно. Как же темно и больно. Рукой ощупываю место, где я лежу. Мокрые листья, земля влажная и холодная. Голова болит, во рту противный металлический вкус крови. Делаю попытку перевернуться, чтобы сплюнуть. Но острая боль пронзает всё тело. Падаю обратно на холодную и мокрую землю. Лежу ещё какое-то время так, периодически закрывая глаза и выпадая из реальности. Не знаю, сколько часов или минут проходит, когда моё тело наконец начинает чувствовать холод. Руки ледяные, ноги тоже замерзли. Превозмогая боль, пытаюсь сесть. Сделать это получается только раза с пятого. Нащупываю рукой ствол дерева, откидываюсь на него спиной. Голова кружится до тошноты. Волнами накатывает жар, снова и снова отступая, оставляя моё тело дрожать от холода. Пытаюсь провести руками по лицу, потому что не чувствую губ. Пальцы дрожат и не слушаются. Понимаю, что одна сторона лица опухла, глаз почти заплыл. Облизываю сухие губы. Больно, губа разбита. Холодно. Как же холодно. Порыв ветра поднимает опавшие листья. Я открываю глаза. Я в машине напротив клуба. Нащупываю кнопку и поднимаю стекла, закрывая окна машины. Надо успокоиться. Я не могу появиться дома в таком состоянии, Ритка с ума сойдет. Не хочу, чтобы Матвей испугался. Мой мальчик. Мой любимый мальчик. Достаю из бардачка пачку сигарет, прикуриваю, затягиваюсь. Никотин наполняет мои легкие, даря иллюзию тепла. Приоткрываю снова окно, на этот раз только со своей стороны, выпускаю дым. Вижу, как Никольский выходит из клуба, не один, с каким-то мужчиной. Они садятся в машину и отъезжают. Я справлюсь. Я должна. Сигарета заканчивается, выбрасываю окурок в окно, поворачиваю ключ в замке зажигания и осторожно выезжаю с парковки.
Утро встретило меня пасмурной погодой и головной болью. Выпив таблетку, провожаю Риту с Матвеем. Подруга по пути на работу отводит Матвея в школу. Принимаю душ и собираюсь уже выезжать в офис, как раздается звонок от Романа.
– Анна Вячеславовна, доброе утро!
– Доброе!
– У меня появилась информация по Никольскому, которую вы просили пару дней назад.
– Нашёл, где и когда они встречаются?
– Да. Вам выслать на почту?
– Нет, я через двадцать минут буду на месте. Оставь папку Ире.
– Хорошо.
Нажимаю отбой, отпивая из чашки горячий кофе. Вчерашняя встреча с Никольским в клубе изрядно пошатнула душевное равновесие. Я думала, что готова с ним столкнуться нос к носу, но реальность показала обратное. Спала плохо. Ничем необъяснимая тревожность сводила с ума, заставляя балансировать на тонком краю адекватности и панического приступа. Мало того, что прошлое снова тянуло свои тёмные щупальца ко мне, заставляя чувствовать себя неуверенной девчонкой, так ещё и от воспоминаний ощущений рук Никольского на моей талии меня начинало колотить. И самое противное было в том, что эта дрожь была никак не связана с моими страхами. Это ненормальная, больная реакция. Может, у меня развивается Стокгольмский синдром?
Надо прийти в себя. Допила кофе и, сполоснув кружку под краном, пошла обуваться. Рома нашёл информацию касаемо последней пассии Никольского, и я хочу её использовать в своих целях. Мелкие пакости, конечно, не красят женщину, но зато приносят немалую долю наслаждения. Даже если это выглядит недостойно в глазах общества, мне всё равно. Всё же я не женскими прокладками машину ему собралась обклеивать. Тут посерьёзней неприятности.
***
Офис «СтройИнвест». Максим.
В офисе с раннего утра. В обед должны объявить победителя по тендеру. То, что мы в пролёте, я уверен на девяносто девять процентов. Именно поэтому всё утро провёл за изучением последних финансовых отчетов, отражающих состояния нашей фирмы. И прогнозы у меня были неутешительные. К десяти часам в кабинет заглянул Андрюха.
– Привет, работяга, уже с самого утра вкалываешь? В администрацию кто поедет? Сам или отправишь кого-нибудь? – плюхнулся в кресло напротив моего стола.
– Сам. Ты со мной?
– Нет, к моему великому сожалению. Поеду на склад, посмотрю, что да как. Составлю акты и отдам распоряжение зачистить ангар от мусора. В общем, буду работать, пока ваше превосходительство будет прохлаждаться в администрации.
– Не ёрничай. Я не горю желанием туда ехать. И так понятно, что тендера нам не видать. У меня к тебе просьба созрела. Можешь одну вещь для меня сделать?
– Всё, что угодно за ваши деньги, Максим Игнатьевич.
– В кого ты такой клоун? Вроде папа у тебя серьёзный… Ладно. Вчерашнюю брюнетку в клубе помнишь?
– С которой ты танцевал?
– Именно. Пробей её: кто она, кем работает, замужем или нет. Всё, что есть на неё, хорошо?
– Окей, без проблем. Зацепила крошка?
– Не могу отделаться от ощущения, что я её уже где-то видел. Хотя и в том, что зацепила, ты тоже прав, – мысли о красивой брюнетке заставили меня улыбнуться впервые за всё утро.
– Хорошо, Ромео. Я тебя понял. Не забывай, что у тебя Инга есть, не спались, – Андрей гаденько подмигнул и вышел из кабинета, попутно флиртуя с секретаршей.
– Казанова хр*нов, − проворчал я сам себе под нос.
В администрации было душно. Небольшой зал был заполнен людьми: инвесторы, чиновники, строительные фирмы всех мастей. Кого тут только не было. Пробираясь к свободным местам, увидел уже знакомую фигуру, разговаривающую с одним из чиновников. Черные, как смоль, волосы были собраны в низкий хвост. Белые брюки и такого же цвета блуза выделяли её из серой массы строгих, безликих костюмов. Анна, вчерашняя загадочная девушка из клуба. Интересно, что она тут делает? Через всю толпу я уже не смогу к ней подойти. Придётся дожидаться конца этого официального балагана.
Когда все заняли свои места, к трибуне вышел заместитель министра градостроительного департамента и приступил к оглашению списка тех, кто допускается к работе по обсуждаемому объекту. В первую очередь, были объявлены инвесторы, следующими шли исполнители, то есть строительные фирмы.
– Тендер по строительству бизнес-центра на Высотной отдается компании «ProStroi», генеральным директором которого является Краснова Анна Вячеславовна. Все сопутствующие документы получите в отделе градостроительства завтра после обеда. А теперь далее… − набатом прозвучало на весь зал. Я повернул голову в поисках этой сучки из «ProStroi», обводя взглядом собравшихся, а когда увидел, кого поздравляют с получением тендера, на меня словно ведро холодной воды опрокинули. Этого не может быть. Твою ж мать! Сукой из «ProStroi» оказалась моя вчерашняя знакомая. Она встала со своего места и начала продвигаться к выходу из зала. Будто чувствуя, что я за ней наблюдаю, повернула голову на доли секунды, и мы встретились взглядами. Секундная заминка, и Краснова с невозмутимым выражением лица выходит за дверь. Сбежать хочет, ну уж нет. Я был уверен на все сто процентов, что вчера она прекрасно знала, с кем танцует. Оттого и реакция шла на отторжение. Знала, что именно из-под моего носа уводит тендер. Вот я дурак. Говорил же Андрюха, что надо каждого из конкурентов пробить, посмотреть, что за люди. Я тупо забил на это. Самоуверенность долбанная. Вот и оказался в дерьме по пояс. Слив Зельского и «Триумфа», скорее всего, тоже её рук дело. Встаю с места и, извинившись, покидаю зал. Оглядываюсь. В коридоре её нет. Куда пропала? Пройдя пару метров, замечаю её у выхода, накидывает пальто. Как назло, в кармане начинает вибрировать телефон. Андрей. Пока я отвлёкся на звонок, она уже исчезает с поля моей видимости. Чёрт!
– Да, Андрюх, ты не вовремя! – зло рычу в трубку.
– Твоя вчерашняя пассия из клуба – Анна Вячеславовна Краснова, генеральный директор «ProStroi»! – с какими-то истерическими нотками в голосе произносит тот, и это мне совсем не нравится.