000
ОтложитьЧитал
Глава 2 Взгляд на мир глазами ребёнка
Я открыла глаза и увидела каменный потолок с рисунком розы на нём, потом повернула голову, потому что не смогла напрячь мышцы, чтобы встать, боли не было, но я ощущала своё тело очень маленьким. Я лежала в очень маленькой кроватке, у которой были высокие стенки. Потянувшись к одной из них, я увидела маленькую ручку младенца, хотела что-то сказать, сейчас уже не помню, что, но вместо голоса вырвался детский крик. Женщина склонилась ко мне, я прекратила попытки что-либо сказать и крик прекратился, значит он исходил от меня. Женщину я узнала по странному левому глазу
– Не плачь. – она взяла меня на руки.
Когда она меня поднимала, я бросила взгляд вниз и увидела голенькое тело ребёнка с торчащей пипкой. Я заорала, но получился только высокий и тонкий крик, женщина начала меня покачивать и похлопывать по боку. Я прекратила орать, поняла, что бесполезно что-либо сказать, но не успокоилась от того, что увидела.
– Не переживайте, – заговорила она, озираясь на деревянную дверь -я знаю, что это вы. Я не знаю, что произошло: мы были в палате и вдруг я оказалась на поле с вами в руках, ваше тело стало исчезать и мигать. Я увидела замок и пошла к нему, – она стала рассказывать мне, что было – когда мы пришли, я рассказал подслушанную историю про каких-то монстров, которые якобы напали на нас. Я не поняла, где мы сейчас, но не в нашем мире, в каком-то средневековье, но не в классическом нашем. Я им сказала, что на нас на главном тракте напали монстры и нас сразу проводили в тронный зал. Вас не взяли в лазарет, я поняла, что вас не видят и, когда я пришла в зал, там сидели король и королева, перед моими глазами побежали мурашки и рябь. Потом я уже оказалась стоящей в комнате, где мне дали в руки новорождённого, но тебя не было, секунду назад ты была в моих руках, и вот я держу младенца. Так что ты – и ты, и не ты. Сейчас 11 декабря, 4:00, среда, 10671 год от войны с чародеем, чуть не уничтожившим ткань мироздания.
Она положила меня в кроватку, а точнее – это была подвешенная люлька, но никаких верёвочек не было, она просто парила над полом.
– Завтра будет банкет в честь твоего рождения, – она положила меня в кровать и склонилась надо мной – хотя ты родилась двадцать второго числа того месяца. Я не знаю повезло тебе или нет, но ты родилась в семье аристократов, это семья приближена ко дворцу правителя, но только ко дворцу.
Она рассказывала мне обо всём этом и вдруг резко отошла от люльки. Я услышала звук открывающихся дверей и голоса.
– Он сейчас спит? – голос был мужским – Я слышал, что он плакал.
– Я её успокоила, сейчас он засыпает – заверила уважительно Айяно.
– А что это за «её», – вступил стервозный женский голос – он же парень!
– Ладно, – тот же мужской голос – она странная, но со своими обязанностями справляется, мы уходим, следите за моим сыном.
Они вышли, я старалась подняться, но никак не получалось, я только сучила ножками и ручками в воздухе. Над кроваткой снова появилось лицо Айяно.
– Это были здешние ваши родители, – как всегда бесстрастным тоном сказала она – они очень редко заходят. Вам вообще нужно больше спать, чтобы ваше новое маленькое тело укреплялось. Но если хотите, я могу вас поставить, чтобы вы попробовали ходить.
Я понимала уже, что сказать ничего не смогу и начала брыкать ногами. Она задумалась.
– Нет, рано, у вас не получится.
Она ушла, а я осталась лежать в кроватке. Делать мне было нечего, но спать, как маленькому ребёнку, мне не хотелось. Я начала размышлять: а что у меня с мозгом, вряд ли он сейчас как у ребёнка, я же думаю, как взрослый человек и, вообще, что же случилось с нами? Не придя ни к какому решению, я постаралась заснуть. Проснулась я, почувствовав, что кто-то берёт меня на руки, я открыла глаза —это была Айяно.
– Сейчас 12:44, к тебе пришла кормилица, твоя мама сама не хочет кормить.
Она передала меня в руки какой-то женщине. Я поела и меня снова вернули в кроватку. Жизнь ребенка очень скучна, значить, когда я была маленькой, так сказать, первый раз, то тогда было то же самое, только я этого не осознавала. Я знала, что говорить бесполезно, так что я не издавала ни звука. Ещё я уяснила, что если мне захочется в туалет, то сразу всё и происходит. Но рядом со мной всегда была Айяно и сразу убирала за мной. Я вроде бы и не хотела спать, но так и проспала до следующего дня. Утром ко мне подошла Айяно.
– Ну вот и ещё один день прошёл, сегодня уже 12 декабря, четверг, 12:00 и я вас сейчас понесу в зал. – она сейчас была одета так, как в первую нашу встречу – В честь вас проводят банкет, там будет много аристократов этого королевства.
Она вынесла меня в коридор, где вместо факелов на стенах были обычные синие кристаллы. Они были вставлены в железные подставки, которые крепились к стене, и от них исходил синий свет. Вдоль всего коридора стояли стражи с алебардами, одетые в лёгкие кольчуги. Это были стражи замка, но, наверное, кольчуги на них были не простые, раз Айяно говорила, что здесь есть маги и какие-то монстры. Меня внесли в зал, там были длинные столы и много людей. Все прекратили шуметь за столами и повернулись ко мне. Два человек встали, мужчина и женщина, как я поняла, это были мои родители. Айяно подошла к ним, но они не стали брать меня.
– Мы благодарим первого министра – мужчина заговорил громко и торжественно – за то, что он разрешил провести банкет в заповедной резиденции великого правителя нашей Клиссаи. Этот пир в честь – одной рукой он торжественно показал на меня, в то время как Айяно выставила меня на показ – нашего новорождённого сына, который по праву рождения, как и его родители, будет работать в министерстве и его уже назначили на пост низшего министра.
Все начали громко и возбуждённо шуметь, как будто это было для них новостью. Что-то подсказывало мне, что всем всё было известно, и все знали, что в этом мире и в этом королевстве так принято. Потом все повставали с мест и начали расхаживать по залу, иногда собираясь группами и не забывая подходить к столу, чтобы взять еду. Айяно стояла со мной немного в стороне, я смотрела на всех, к нам подошли родители. Через несколько минут к ним присоединилась пара, судя по виду, бедных аристократов. Муж и жена были одеты плохо, на женщине было хорошее платье, но по сравнению с маминым, оно было очень бедным, потому что на мамином платье было столько драгоценностей и бриллиантов, что почти не было видно самого платья. На мужчине был солидный сюртук, но при пристальном рассмотрении было видно, что он сильно поношен, где-то даже заштопан. Ещё об их бедности говорило то, что на этом банкете только они были без слуг, и ребёнок был на руках мужчины.
– Приветствуем вас! – подобострастно начали они – Ни у кого – они видно решили сразу перейти к делу. Айяно, пока никто не видит, хотела отойти, но я махнула ручкой и чувствительно задела её подбородок, она не стала отходить, не знаю: поняла ли она или мне просто повезло – нет дочери, подходящей по возрасту вашему сыну, – пока муж говорил жена оглядывала зал – вот мы и хотим предложить вашей семье Нохо нашу дочь.
– Ха, ничтожная – мои родители были уже пьяны – семья Зирн, у которой едва хватило средств приехать в столицу на банкет! Ну что же, вам повезло, сейчас у нас есть только более худшие варианты. Об этом будет объявлено прямо сейчас – отец отошёл, чтобы подозвать к себе камердинера, который стоял около входа.
– Благородные дамы и господа, – камердинер вышел в центр зала и хорошо поставленным голосом, который эхом раздавался по всему помещению, как будто зал был пустым, торжественно произнёс – я объявляю вам, что сегодня семья Зирн и семья Нохо объявили об объединении семей за счёт брака их детей. – он закончил говорить, поклонился и пошёл к двери.
Отец вернулся назад, улыбаясь пьяной ухмылкой. Семья Зирн были явно довольны, я увидела, что камердинер вышел в коридор, а потом вернулся, ведя за собой двух служанок. Они подошли к семье Зирн и взяли их ребёнка, а её родители пошли за стол к моей семье. Тут в дверях появились воины, впереди, как я поняла, был главный, но на нём была простая кожаная накидка с рукавами и длинный ржавый меч за поясом. Другие воины, которые шли за ним, были одеты куда лучше, но всё же ни у одного из них не было ничего, что, по моему мнению, полагается иметь средневековому рыцарю.
– На замок изволили напасть. – он просто запрыгнул на стол и, хотя был груб и не воспитан, старался изъясняться как аристократ.
– Это, наверняка, кто-то из оппозиции. – крикнул отец, глядя на его грязные сапоги на белоснежной скатерти.
Все были бы рады броситься к дверям, я видела, как они суетились, но в дверях стояли рыцари и никто не решился пойти туда. Отец начал давать указания рыцарю на столе, мне было всё слышно, но так как я всё же смотрела некоторые исторические фильмы, то поняла, что он отдаёт ему не очень объективный приказ.
– Значит, ты сейчас несёшь пост. Но мы же в столице, – он начинал сбиваться, путаться, за него говорил выпитый алкоголь – так они, значит, напали на столицу, что ли? Здесь сейчас собрались многие аристократические семьи, ты должен отвести детей через подземелье подальше от столицы. Ведь мы в столице, здесь базируется войско нашего королевства, на что же они надеются? Выполняй! – прикрикнул он на рыцаря, на ногах отец держался плохо, качался, казалось, что он вот- вот упадёт.
Рыцарь подошёл к Айяно и она отдала меня ему, другой рыцарь взял ребёнка семьи Зирн. Они вышли в коридор, который понижался и понесли нас, как я поняла, в подвал. Сейчас было, наверное, часа три, я не знала, какая погода на улице и, вообще, в какой мы климатической зоне. Я могла только радоваться, что скоро окажусь на свежем воздухе. Рыцари бежали довольно быстро, вдруг послышался удар и с потолка отлетела часть краски, но они даже не остановились. Рыцари подошли к обычной деревянной двери, мы уже спустились достаточно глубоко, так что это было уже подвальное помещение. Дверь открыли и мы вошли в полвал, где на деревянных поддонах стояли и лежали деревянные бочки – это был винный погреб.
– Да, – заговорил один из рыцарей – вот бы сейчас глотнуть немного! – он крутил головой по сторонам.
– Даже если ты только подумаешь об этом, – рыцарь-командир шёл впереди и говорил спокойным тоном – владелец, а точнее – он повернулся голову к жаждущему рыцарю – хранитель винного погреба, узнает об этом. Вообще, если ты только отопьёшь, не забывай, что это пьёт элита, вино очень дорогое, все твои потомки навечно станут рабами.
Мы подошли к дальней стене, командир сразу нажал на кирпич и часть стены отъехала. Пока мы ныряли в образовавшийся проём, я увидела, что часть рыцарей встала полукругом, защищая нас сзади, но в это помещение даже никто и не входил. Мы быстро пробежали по замкнутому узкому коридору и оказались где-то в саду, но там нас там поджидал вооружённый отряд. Командир, видно, узнал стоявшего впереди всех воина с обнажённым мечом.
– Я не ожидал тебя здесь увидеть – он замер, выбравшись из потайного лаза только наполовину, рыцари тоже молча остановились – и с ними. – он кивнул на стоявших в траве людей в тёмной кожаной одежде, вооружённых мечами, на конце которых горело пламя – Не говори мне, что у вас есть и чародей огненной стихии.
– Я даже больше скажу, – вожак противников протянул руку к рыцарю – это один из членов нашего бывшего ордена. А теперь отдай ребёнка, мои люди уже ведут бой в замке.
Мой защитник ничего не ответил, он лишь крепче прижал меня, и выпрыгнул из проёма, чтобы дать дорогу своим рыцарям; они волной вырвались из коридора, чтобы атаковать врага. Пока он приземлялся, я увидела, что клинки противников моментально скрестились и огонь с клинков людей в тёмной одежде срывался и охватывал тела рыцарей. Это, несомненно, была какая-то магия, но, что бы это не было, рыцари вспыхивали сразу, это значит, что их кольчуги, надетые поверх льняных рубах, не имели защиты от пламени или сила этого огня была очень большой. Рыцарь продолжал прижимать меня к своему плечу, его воины рванули к нему.
– Твои люди слабые, где ты их нашёл? – поддразнил он своего врага, перехватил меня другой рукой, а правой выхватил меч, резко присел и быстро закрутился, целясь им по ногам.
Но он не атаковал, а лишь хотел отогнать их от себя. Я так решила, потому что какой же дурак, привыкший сражаться на мечах, вот так пойдёт в атаку: просто кинется с мечом прямо на врага, забыв про защиту и рискуя потерять выставленную вперёд руку. Но я видела, что наши противники и правда придурки, не умеющие сражаться, потому что рыцарю удалось отрезать несколько ног по голеностопным суставам. Всё же некоторые успели отскочить, а несколько человек, опустив мечи смогли блокировать разящий меч рыцаря, с их клинков сорвался огонёк и полетел в нас. Но мой рыцарь сразу стал немного приподниматься, ведя вверх своим мечом по их и высекая искры. Искры попадали на огоньки и те гасли. Те, кто смогли отпрыгнуть, снова рванулись вперёд. Рыцарь резко развернулся на одной ноге и повалил тех, с которыми соприкасался мечами, затем он побежал вглубь сада, где было несколько деревьев.
– Да, теперь ты работаешь с такими дилетантами. – говорил он на бегу – а когда-то мы оба служили в ордене
За нами рванули оставшиеся на ногах противники, а их главарь, не торопясь, шёл следом.
Вдруг я заметила, что тела наших преследователей охватил огонь и они истошно закричали. Рыцарь остановился, прекратил движение и его знакомец.
– Ведь ты не забыл нашего чародея? – заговорил он, поправляя свои короткие рыжие волосы – Никто не приходил в замок нашего ордена, я решился вернуться, а там наш чародей закрыл свою комнату. Ведь ты знаешь, – он говорил, пока его воины корчились в огне, некоторые уже перестали кричать – что он был изгоем, за то, что он не убивал монстров, а порабощал их, используя потом для блага нашего ордена.
– Эх, – рыцарь вздохнул и вложил меч в ножны – я вижу – это ифрит. Ты сумасшедший, практически такой же как Лукаф, раз трогал его вещи. Это, должно быть, первый его ифрит, потому что он и бежал от нас благодаря этому ифриту. – они смотрели в глаза друг другу, не приближаясь, пока догорали останки людей.
Огонь начал собираться в одну точку и принимать вид человека, состоящего только из огня. Его ноги не касались почвы и трава, в том месте, где он висел, начала тлеть.
– Хар, на конецр-то я свободенр! – он расставил руки и огонь с них полился на нас.
Рыцарь даже не отпрыгнул, но огонь просто начал исчезать около него, а под его рубашкой что-то засияло синим тусклым цветом. Его же знакомый выставил на огонь свой медальон, но это не помогло, медальон стал плавится, и тогда ему пришлось отпрыгнуть.
– Ха, – рыцарь пренебрежительно усмехнулся – ты забыл, что ли – ифриты сами по себе сильны, а у тебя к магии слабая предрасположенность. У тебя была печать от того места, куда его загнали, но ты со своей слабой магией не смог сдержать его мощь.
– Хар, мнер плевать на негор, – ифрит спокойно стоял, поглядывая на нас – он слишком слабр, чтобы меня поработить рр, – он даже не глянул на него – и я не чувствую р здесь силы, чтобы меня заключить, рах. Ты тоже рр не сможешь меня заключить, у тебя силёнок не хватит. Я чувствую на твоей шее рах магию, но она принадлежит не тебе рах, это защитные чары, они скоро иссякнут, я прав, рах. – он наклонил голову к плечу.
Фигура ифрита начала рассыпаться и струи огня распространились по земле, заполняя весь небольшой садик. Кругом всё загорелось, начали гореть даже кирпичи, из которых был построен замок. Первый раз я жара даже не почувствовала, а теперь мне становилось всё жарче, хотя рыцарь уже вбежал в рощу и приближался к высокой стене, огораживающей территорию замка, но огонь преследовал нас. Рыцарь добрался до стены, что-то нажал, открылся проход, и он быстро шмыгнул туда. Мы оказались за оградой и он быстро закрыл проход. Тут поднялся ветер: над нами парил его знакомец на какой-то огромной птице.
– Пусть моя магия слаба, – говорил он в то время, как с крыльев птицы, остриём на нас, полетели перья – пусть я отпустил сильнейшего из монстров – ифрита, но мне послушны громовые монстры. Может их привязка к печатям сильна и не нужно применять мою магию, а скрепляются они магией Лукафа, – некоторые перья упали вокруг нас, а несколько проткнули рыцаря, хоть он и старался отбивать их мечом, хорошо, что он защитил меня, а то, с моим младенческим телом, я уже бы была мертва – я получу всё же камень создания, открою легендарную гробницу Хромалуса и получу власть над всем мирозданием.
Он улетел, а рыцарь бросил меня на кучку травы, и как раз вовремя, потому что из перьев стал исходить заряд и ударил по рыцарю. Сначала он устоял на ногах, но потом всё же упал, а в щель ограды начал проникать огонь, который опять собрался в фигуру ифрита у ног рыцаря.
– Всё же вы никчемные людишки, – он говорил теперь без бульканья – я тебя оставлю умирать, тебе недолго осталось, а ребёнка – он взглянул на меня и направился ко мне – его я сожгу не спеша.
Рыцарь протянул дрожащую руку к своей шее и что-то сорвал с неё. А передо мной вдруг пронеслась вся моя жизнь и тут я вспомнила, а где же второй ребёнок? В этот момент со спины ифрита раздалось шипение и повалил дым.
– Эй ты, я от этого не умру, – ифрит махнул рукой на рыцаря, но огонь его был сейчас слабым и только облизал тело лежавшего небольшим пламенем – на этой подвеске была ведь наложена магия воды, ты тварь! – это были его последние его слова, он просто собрал весь свой оставшийся огонь и куда-то направился.
Рыцарь начал медленно подниматься, его лицо было очень бледным, шаркая он подошёл ко мне, поднял и понёс.
– Сейчас около пяти часов, – еле слышно говорил он сам с собой – нам нужно где-то тебя спрятать, – он посмотрел на меня – твою невесту мы оставили в винном погребе, мне шепнула служанка семьи Нохо, теперь тебя нужно спрятать, пока я жив, так она мне шепнула, но как оно узнает, куда я спрячу тебя? – он шёл спотыкаясь, практически падая.
Он шёл, избегая крупных дорог и добрался до какого-то леса. Наверное, он всё же не очень ясно видел, куда несет меня или же ничего не понимал – в лесу ощущалась какая-то неприятная атмосфера, рядом даже не было никаких населённых пунктов. Мы провели в пути около часа, сейчас уже было около 18:00. Рыцарь вошёл в этот мрачный лес, нас никто не преследовал, но было такое чувство, что за нами кто-то наблюдает. Он углублялся в лес всё дальше и вот – мы в чаще, я сидела у него на руках и крутила головкой. Мы пришли в такое место, где не было деревьев, они окружали довольно большую поляну, в центре которой стоял лесной исполин, я задрала голову, но верхушки не увидела. В обхвате дерево тоже было здоровым, под ним зелёным ковром лежал мох, каскадом нисходивший со ствола. К корням подходило обширное озеро, на поверхности которого плавала облетевшая листва, а также росли белые лилии, лотосы и кувшинки. Рыцарь положил меня в мох, им же и прикрыв меня, и куда-то пошёл. Я лежала молча, мне было довольно тепло, мох был мягкий и бархатный, но я что-то почувствовала под собой и хотела заговорить, но опять послышался только детский крик. Я замолчала: всё равно бесполезно, никого нет и никто меня не понимает. Тут поверхность озера начала пузыриться, подниматься и я увидела над водой всплывшую, странную голову. Кожа на лице была цвета почвы после дождя, на голове было что-то вроде капюшона, вывернутого шерстью наружу, некоторые пряди торчали, как ушки на макушке. Глаза у существа были бледного цвета и как-то светились. Она, потому что лицо напоминало женское с нежными чертами и обеспокоенностью ребёнка, глядела прямо в мою сторону. Она стала подниматься и выходить, а точнее выползать из воды. Вместо ног у неё был хвост, а то, что я приняла за капюшон, было густой шерстью молочного цвета, на которой не было ни капли воды, хотя существо выползло из озера. Шерсть покрывала всю заднюю часть тела и даже хвостик, её не было только впереди. Верхние чешуйки хвостика были чёрного цвета. Вот руки её были полностью покрыты шерстью, даже ладони и пальцы. То место, где у людей обычно бывает талия, также обрамлялось тонкой полоской шерсти, у подбородка тоже виднелась шерсть, спускающаяся с головы. Она ползла по направлению ко мне, ее лицо было озабоченным, она обеспокоено озиралась по сторонам, её руки были прижаты к груди чернозёмного цвета, ну как и всё тело, в тех местах, которые не были покрыты шерстью.
– Почему старейшина говорит, – едва слышно шептала она дрожащим голосом – что вся кладка была разбита, может быть хоть одно моё яйцо уцелело?
Она подползла и начала теребить мох около корней, но я видела, что она доставала только скорлупки яиц. Её лицо погрустнело и на нём появилось какое-то сумасшедшее, меланхолическое выражение. Тут она наткнулась на меня, взяла в руки и лицо её озарилось улыбкой. Наверное, она решила, что я вылупилась из яйца, ведь я лежала прямо на скорлупе, но разве она не увидела, что у меня нет хвоста? Но лежать в её меховых руках было ещё теплее, чем среди мха.
– Ну вот, – радостно восклицала она, почти плача – сейчас же нужно ползти к старейшине, я ведь говорила, что не все яйца были уничтожены этими! – она поползла и начала мелко дрожать – Они могут только убивать, снимать с нас шерсть и уничтожать наше потомство. Надеюсь, что тебе не причинили вреда. – она взглянула на меня.
Ну теперь-то она поняла, что я не её ребёнок? Но я опасалась, что она может сделать, поняв это, ведь она не любила людей. Она же не хотела признавать очевидного и относилась ко мне, как к своему детёнышу. Мы углубились в чащу, куда не проникал свет, потому что кроны деревьев были высоко над землёй и плотно переплетались, да и времени сейчас было около восьми часов вечера. Удивительное существо хорошо ориентировалось в темноте и, прижимая меня к груди, легко находило дорогу, лавируя между кустами и выступающими из земли корнями деревьев. Наконец, мы добрались до поляны, где стояли низкие домики, больше похожие на шалаши. Нам навстречу ползли такие же существа, впереди была самка с суровым взглядом и тёмным мехом.
– Фанал, ты что, – начала она отчитывать свою соплеменницу, но вот она заметила, что та держит меня в своих руках, и лицо её искривилось от ужаса и отвращения, она даже подалась немного назад – а ну, выброси эту штуку! Где ты его взяла? Не говори мне, что ты ползала в деревню, чтобы украсть это! – она показывала на меня с ещё большим отвращением на лице.
– Мама, ты говорила, что – виновница переполоха немного развернула корпус и прижала меня крепче, желая спрятать и защитить – лю- лю- ди – она еле выговорила это слово – разбили все наши кладки, но я нашла одного нага, который вылупился из моего яичка.
– Ох ты, – суровая самка не так сильно разозлилась от этого, как я думала, только подползла вплотную к моей защитнице и начала её гладить по шёрстке – дочка, ты пойми – он человеческое дитя, у него нет хвоста, ты нам только обеспечишь новую зачистку. Нас и так мало осталось, многие – она поднялась на хвостике повыше и посмотрела куда-та вдаль – рехнулись, потеряв свои кладки, а теперь ты приносишь это.
– Я его не отдам, как ты не видишь – он мой наг! – её дочка стояла в той же позе, её грудь висела прямо передо мной, я хотела есть, ну что же, хоть она не человек, но, если есть грудь, должно и быть молоко, и я начала сосать его.
Она вскрикнула от неожиданности и ласково посмотрела на меня. Её мама тоже увидела это и они начали говорить одновременно.
– А ну, кыш отсюда, – говорила кому-то мама той, которая меня сюда принесла – уведите их от нас! – кому-то приказывала она – Ладно, с тобой говорить бесполезно, – я услышала, как она отползает – после того как он наестся, отнеси его к подрастающим. Надеюсь, что через день ты о нём забудешь.
Её дочь ничего не отвечала, она смотрела, как я попиваю молочко. Насытившись, я отвалилась и увидела, что некоторые особи её вида склонились к её рукам и разглядывают меня, а некоторые пытаются потыкать меня пальцами. Она же отворачивалась от них и даже пыталась отползти, но нас окружили плотным кольцом. Тогда она подняла свой хвостик, переместила меня туда, зажав им, и постаралась прорваться сквозь толпу. Пока я висела в её хвостике, то увидела, что многие особи ползают по территории этой небольшой деревни, держа в руках камни и как бы укачивают их. Вот значит про что говорила её мама! Их осталось, наверное, совсем мало, а тут такое несчастье с кладками, неудивительно, что многие повредились умом. Фанал, наконец-то, прорвала окружение и поползла прочь, но остальные последовали за нами. Она старалась уползти от них и мы практически ползали по кругу.
– Тьфу ты, ползут! – крикнул кто-то из толпы.
Я посмотрела по сторонам и увидела девочку с хвостиком вместо ног, всё её тело было тёмным, но не таким, как у окружающих. Её цвет, скорее, был тёмно-синим, однотонным, но некоторые чешуйки на хвостике были светлые. Но это ещё не всё: на её затылке было прикреплено что-то вроде капюшона, доходившее до лопаток; на этом распахнутом маленьком капюшоне был виден узор в виде цветка. С ней рядом полз мальчик, также имеющий хвост, но, что удивительно, у него было десять рук! К ним подползла, стоявшая вдалеке от толпы, мама Фанал и начала говорить с ними вежливым тоном.
– Мисс-госпожа, вы должны быть в детском загоне. – она опустилась на хвостике чуть ниже.
– Хватит мне указывать! – властно ответила капризница.
– Сестра! – хотел что-то сказать ползший рядом мальчик, но она ударила его в живот тыльной стороной ладони. Они оба остановились.
– Зачем – продолжала капризуля, как будто её не пытались перебить – родители нас послали в эту дыру? Ведь все знают, что ваше племя Буньип – вымирающей вид, вы остались только здесь и вам уже не так долго осталось.
– Молодая госпожа, – ещё более подобострастным тоном продолжала мама Фанал – хотя последние годы нам приходится туго, но мы держимся ещё, ваше племя Апофис предложило нам свою поддержку.
– О, я знаю! – радостно заговорил мальчик, ползший рядом с, как я тогда окрестила, злой коброй – Лулу, вот почему родители послали нас сюда: они хотят захватить эту территорию. Да и зачем нескольким ламиям такая довольно обширная территория? – я увидела, как опечалилось лицо мамы Фанал, она ничего не ответила на это.
Я хотела высказаться, забыв, что ничего не получится, раздался только детский крик. Все сразу посмотрели на меня, в приподнятом хвостике я находилась выше всех. Эти два наглеца даже слегка попятились.
– Это моя дочь – начала говорить ламия с тёмной шерстью – подобрала этого человеческого выродка. – она тяжело вздохнула – После того, как все наши кладки были уничтожены, многие никак не могут смириться с потерями.
Два наглых змеёныша даже не слушали её, а с криками уползали отсюда.
– Тут человек, они нас убьют! – громко вопили они, быстро улепётывая – Надо нашим родителям сообщить новость, что опять начались рейды! – кричал наг.
– Ну вот, что ты наделала? – подползла к нам мама Фанал – Ты не только принесла сюда человеческого поросёнка, но ещё напугала представителей Апофис и поставила под угрозу наше с ними сотрудничество.
Все начали расползаться, а Фанал снова взяла меня в свои мохнатые ручки и спокойно стояла на хвостике, в то время, как её мама зло наползала на неё.
– Мама, это же мой наг, вылупившийся из моего яйца. – видно от стресса она не желала замечать, что у меня нет хвоста и я имею всего пару рук – Я не понимаю, почему они так расстроились.
– Расстроились значит! – мама ударила её хвостиком по лицу – Почему ты никак не поймёшь, – она подползла и обняла её – что уже нет ничьих яиц, а ты принесла сюда не нага, а ребёнка тех, кто уничтожает нас и всех остальных. – дальше она, видно, продолжила уже сама с собой – Я тоже не понимаю, что эти двуногие хотят, они же уничтожают не только нас, но и себе подобных, они называют нас монстрами, а сами во много раз хуже, чем мы. Ну ладно, давай его сюда, – она взяла меня на руки, её мех был ещё приятней – я его отнесу в детский загон, а ты ползи и поспи.
Фанал хотела возразить, но её мама уже развернулась и поползла вглубь своей деревеньки. Детский загон был сделан из палочек и был похож на загон для свиней. Там было несколько молодых ламий и нагов, похожих на жителей этой деревни, а также двое выскочек из племени Апофис. Увидев меня в руках взрослой ламии, все вжались в дальней угол, а она просто проложила меня за изгородь, на травку.
– Многие ламии – сказала она молодняку – рехнулись после потери своих кладок, как и моя дочь. Когда она уснёт ночью, я сама возьму его и отнесу поближе к населённому пункту. Она его, по-видимому, украла, если люди его не найдут, они пойдут на нас, а нас уже осталось совсем мало, так что лучше всего, чтобы они нашли это. – она показала на меня и поползла обратно.
– Да уж, – злая кобра подползла ко мне, хотя другие продолжали жаться в углу – она говорит правильно. – она вдруг начала осторожно тыкать в меня кончиком хвостика.
– Лулу, не трогай его, – встрял её брат сварливым тоном – вдруг ты чем заразишься от этой грязи.
А мне стало любопытно: какие же хвостике на ощупь? Я подняла ручки и вцепилась в кончик хвостика, Лулу вскрикнула, её брат приполз на помощь, а все остальные сжались ещё больше.
– А ну пусти, тварь – он занёс надо мной хвост.
– Перестань, – его сестра вырвала хвостик из моей хватки – если ты ему навредишь, тогда точно сюда придут – её даже передёрнуло – люди, а мы с тобой сидим в этой дыре, я не хочу здесь положить свой хвостик. – она тёрла то место, за которое я её схватила.
Тут я захотела спать и заснула, что было дальше – не знаю. Проснулась я от того, что кто-то взял меня на руки, это была мама Фанал.
– Наступило 13 декабря, пятница, сейчас 02:35. – проговорила злая кобра – Мы хотим прогуляться с вами хоть только до окраин леса, проветрить хвостики, а то в загоне они загниют.
Кроме этих двух выскочек, в загоне все мирно спали: ламии свернулись клубочком, положив тела на свои мохнатые хвостики, наги же просто лежали на траве. Ламия тихо открыла калитку и вышла, два змеёныша поползли за ней. Мы уже выбрались из чащи и тут я увидела Айяно на коне в костюме куноичи, за ней ехали рыцари, закованные в доспехи. Я взглянула на старейшину: её глаза округлились от ужаса. Нас заметили, рыцари пришпорили коней и полетели на нас. Два молодых змеёныша застыли от страха в столбняке, не в силах сдвинуться с места, чтобы уползти или спрятаться. Я, хоть и находилась в теле новорожденного, но имела сознание взрослого человека и быстро соображала. Я подняла руки, схватилась за шёрстку старейшины и как можно громче загулькала по-младенчески, я надеялась, что меня услышит Айяно. И я была права, она резко дёрнула коня за узду, конь остановился, Айяно спрыгнула и встала перед рыцарями. Она выхватила свой короткий меч и немного согнулась в коленках. Из-под доспехов рыцарей стала сочиться кровь и многие попадали с коней. Другие тоже остановились, сошли с коней, встали в плотное кольцо и выставили мечи. Айяно остановилась около одного из них.