000
ОтложитьЧитал
– Это нейроимпульс Антея, который сканирует корабль на наличие Тарнитов.
Я не могу вам не рассказать об этих маленьких засранцах.
Тарниты – это первые и последние блуждающие в космическом пространстве живые организмы, которых открыли люди начав свою грандиозную экспансию в бесконечный космос и остановившись почти сразу на солнечной системе поняв, что для колонизации планет из других систем нужны совсем другие технологии.
Еще их называют живыми метеоритами, разница лишь в том, что они питаются любой органикой, для поддержания своего сложного углеродного состояния жизнеобеспечения.
Их открыли спустя 50 лет после колонизации Луны и закладки фундамента колонии на Марсе, когда парочка таких упала на Лунную колонию и устроила там свое «незабываемое шоу». Эти маленькие черти, как говорили из новостей быстро размножаются и похожи на плесень, которая быстро пожирает органику, словно огонь сухую листву. Хотя можно ли верить тому, что передают по государственным сетям? Тут каждый решает сам. Много информации о том случае было скрыто и засекречено, лишь главы совета, да военные знают правду.
Волна, что посылал Антей и была своего рода защитой от них. Земляне же использовали нейросеть подключенную к сотням микрокамер, расположенных на их кораблях. Первый и второй варианты находили тарнитов и оповещали об этом членов экипажа корабля или станции на какие они попадали.
Про нейросети это вообще отдельная история.
После того как они вышли на новый уровень «самопознания» Земля почти сразу отказалась от них вернувшись к старой версии и уничтожила все свои разработки в этой области. А Марс не стал прекращать обучения своих нейросетей и создал нейроцепи на базе кристаллов, которые не были самоосознанными, как человек, но были очень к этому близки имитируя это состояние.
На этой почве был большой скандал между Землей и Марсом, от части и послужившей началу их раскола. Марс до сих пор питает надежду найти технологии землян сумевших создать следующий уровень нейросетей, чтобы соединить свои разработки с их и создать нечто третье, возможно настоящую цифровую жизнь, которая сможет чувствовать, любить и жить.
Но вернемся к нашим засранцам тарнитам. Никто не знает откуда они взялись, просто появились однажды в нашей системе и все. Шанс на то, что они врежутся в ваш корабль ничтожно мал, но все же он есть и поэтому все соблюдают технику безопасности. На Антее это делает кристаллическая нейроцепь, которая заодно и управляет всем кораблем.
Мария подняла свои зеленые глаза и посмотрел вверх на сияющие где-то далеко звезды. Казалось она, что-то представляла, но это лишь казалось, так как нейроцепь управляющая ей не способна чувствовать, а лишь имитировать чувства подражая человеку, что сейчас она и делала, чтобы всем землянам было комфортней находиться на марсианском корабле.
На самой красной планете нам предстоит столкнуться еще с множеством андроидов и общение с Ма сейчас нарративно готовит нас к этому.
Я подошел к ней и тоже поднял голову всматриваясь в красно-зеленную туманность: – Красиво.
Девушка моргнула и, в замешательстве посмотрела на меня, переспросив – Красиво? Вы считаете пустое пространство красивым? – я представил, как внутри нее начала работать нейроцепь, для поддержания беседы с человеком.
– Конечно, космос ведь пуст на близкой дистанции, но, если, – я взял ее руку и поднял кверху, указав ее тонкой кистью на туманность и светившую где-то далеко за ней звезду, – представить все гораздо шире и дальше, то он бесконечно наполнен разными объектами начиная от звезд, планет, астероидов и комет, до кротовых нор с блуждающими тарнитами, и кометами в паре с метеоритами.
Андроид улыбнулась, а потом поджала губы, потом снова улыбнулась. Она не знала какую эмоцию вывести на свое лицо. Мне было интересно по взаимодействовать с марсианской технологией, ведь на земле нейросети совсем глупые и с ними так не развлечешься.
– Пусто? Пусто. П-п-ппусто… – видно Ма закоротило и мне стало страшно, что меня могут обвинить в порче имущества. Я огляделся, чтобы позвать кого-то на помощь, но Мария неожиданно положила свою руку на мою и, тихонько сжав искусственные пальцы на моем запястье, подняла его наведя на свое лицо, которое выражало грусть и умоляюще, прошептала: – Не пусто… Не пусто. Не пусто! – ее голос в конце сорвался на крик, и андроид отпустила мою руку, отойдя назад и закрутив головой по сторонам.
В помещение вбежали несколько марсианских служащих в бардовой форме, как и она, и взяв ее под руки, быстро скрылись в открывшемся позади них проходе. Следом из него вышла высокая девушка с короткой черной стрижкой и такими же черными глазами.
– Наша компания приносит огромные извинения за сложившуюся ситуацию. Можете быть спокойны я не андроид и теперь буду с вами до самого конца полета. Меня зовут Наталья Колочкова. Я буду рада ответить на все ваши вопросы и помочь по любому делу, но сейчас дайте мне минутку, – девушка в бордовой юбке чуть ниже колен и строгой жилетке с логотипом марсианской компании зашагала ко мне.
Подойдя ближе, она улыбнулась белоснежной улыбкой и буквально промурлыкала, натужно улыбаясь: – Сэр, Джон Смит, приносим свои глубокие сожаления, что вы столкнулись с бракованной серией наших андроидов. Это случается очень редко! Наша компания в качестве извинения освобождает вас от подачи ответной информации на сканирование нашей системы посадки пассажиров, – девушка убрала с лица натянутую улыбку и улыбнулась уже по-настоящему, – В общем, меняем ваш коралловый огонек на зеленый 1-го класса.
–А что будет с тем андроидом? – мне на секунду стало жалко марсианскую нейроцепь к которой мы все уже привыкли. Ведь из-за меня, наверное, она и впала в замыкание…
–Ее батарейный блок деактивируют и погрузят систему во фрагментацию, если это не поможет, то по прилету направят в центр переработки андроидов и там разберут на тысячу и одну часть, чтобы понять в чем была причина сбоя. – Наталья, заметив мой печальный взгляд, подняла свои аккуратные тонкие брови и продолжила, – Только не говорите, что вам ее жаль. Это всего лишь нейроцепь, обычная нейроцепь. У нас на Марсе они везде: в домах, пылесосах и чайниках. Ведь если чайник сломается вы не будите по нему грустить? Идем те, лучше я вас угощу нашим фирменным кофе с Антея, – Наталья взяла меня под руку и повела в сторону бара, где уже собрались все пассажиры, ожидая нас.
От девушки пахло лавандой и корицей, очень странное сочетание. Но на Марсе это вполне обычное явление.
Марсиане пытались создать свою культуру, пытались отделиться от Земли и своими повадками всем чем угодно, лишь бы казаться самобытными. Так как считали себя новыми людьми. Новым витком человечества. Хотя, по сути, были теми же землянами. И за пару веков толком и не поменялись, но все же смогли создать свою самобытную культуру.
Подойдя к бару, Наталью тут же завалили вопросами и буквально выдернули из моей компании.
Но я не остался скучать, ко мне тут же подошла светловолосая пара и поздоровалась:
–Джон Смит? – девушка буквально накинулась на меня своими голубыми глазами и лишь рука ее компаньона удержала даму от того, чтобы подойти ближе. Мы так рады за вас. Так рады… Я и мой супруг! Хорошо, что ваша проблема с уровнем пропуска решилась… Какое невежество, Клаус! Мы даже не представились, этому симпатичному, молодому человеку, – блондинка кокетливо улыбнулась и, приобняв своего мужа, наконец представилась, – Мы – Ингрид и Клаус Шультс, приятно познакомиться, – девушка сделала шаг вперед и взяла мою ладонь в свою, сжав ее немного и тут же, довольно вздохнув, отпустила.
Клаусу явно все это не нравилось. Не только я и не здоровый интерес его супруги ко мне, но, и все происходящее. Человеку было скучно и не интересно здесь. Он готов, наверное, был отдать сейчас половину своего состояния и оказаться где-нибудь в тихом местечке на своей родной Земле. Где-нибудь около тихого и не застроенного небоскребами и водородными фабриками океана. Но его неугомонная жена притащила их на какой-то корабль, который полетит куда-то в темную даль космоса к совершенно чужой для него планете.
Клаус зевнул и легонько потянул за собой жену, отводя ее в сторону и что-то шепнув на ушко. Она засмеялась, покраснев, и резко обернулась ко мне, подмигнув, а потом продолжая смеяться, пошла с мужем в сторону мягких кушеток, где можно было удобно устроиться и отдохнуть.
Я был немного ошеломлен этой дамой, которая если мы окажись взаперти, накинулась бы на меня без лишних слов.
Улыбнувшись, я стал около края барной стойки и принялся разглядывать напитки. Ни одно из названий мне было не знакомо.
За время существования Марсианской колонии, а затем и независимого государства марсиане создали много интересных алкогольных напитков, не встречающихся на Земле. Были здесь, конечно, и изделия, напоминавшие вино и виски, но все равно они имели другие вкусовые ощущения и конечно свой определенный градус. Это же марсиане, они хотят быть абсолютно во всем уникальны.
Я присмотрел себе одну бутылочку шарообразной формы с двумя пробками. На ней была этикетка с надписью: «Бром марсианский – 28 градусов». Этикетка была голографической и создавала объемную картинку, на которой мужчины в красном комбинезоне, наливал в кружку этот самый напиток и, улыбавшись, делал из нее глоток.
Я выбрал на панели нужный объем и сделал заказ.
Механическая рука вылезла из крыши бара и, ловко схватив бутылку, большим пальцем открыла одну из крышек откинув ее в сторону. Подбросила бутылку, взбалтывая содержимое, и принялась наливать в выехавшую из барной стойки кружку.
Здесь все было пропитано марсианским духом, а если вам, так не казалось, то на веще или каком-либо предмете была наклейка-символ. Например, на кружке куда сейчас робо-рука доливала бром, красовалась красная пятиконечная звезда с глазом посередине из которого на меня смотрел вертикальный желтый значок. Символика какого-то тайного общества или культа фанатиков, а не межпланетной компании, вот ей-богу, смотрелось это очень странно.
Я взял бокал и посмотрел внутрь красно-желтой жижи, пахнущей соломой и кислотным дождем. Качнул бокал и поднес к губам, чтобы сделать глоток.
Рядом появилась Наталья и схватила мою руку с бокалом, нежно забрала его из моей руки и поставила на бар.
– Напиваться в самом начале. Джон, я от вас такого не ожидала. Попробуйте сначала наш фирменный кофе, а уж потом пускайтесь во все тяжкие, – девушка улыбнулась, ожидая моего ответа.
– Как скажите, – она умела расположить к себе любого, ее полюбили сразу все туристы, как только она появилась, заменив собой Марию, – Вас прям завалили вопросами.
– Ой и не говорите, но это моя работа, мой долг! Сейчас не так много туристов с Земли к нам летает. Потому вы для нас очень важные гости, – она хотела что-то добавить, но оборвала предложение, закончив раньше.
–У вас удивительный корабль, – я осмотрел зал ожидания и взяв протянутый мне бокал кофе, отпил из него.
Прозрачный хрустальный сосуд был наполнен черным кофе с красно-белой пенкой. Напиток таял во рту как мороженое с приятным послевкусием свежего кофе и шоколада. Были нотки еще чего-то, но я не смог разобрать.
– Да, Антей наш дом и отец, два в одном, – девушка уселась поудобнее на высоки стул, поправив юбку и сложив стройные ноги друг на друга направив одну из них в мою сторону, покачивая туфлей.
Я чувствовал, что ко мне тут проявляют какое-то особое внимание, но пока не мог понять почему. Может они думают, что я какой-то член проверки или контрольной закупки посланный Землей или Марсом на Антей. Не знаю, но думаю со временем разберусь.
Мы болтали с Натальей добрый час, из которого я узнал, что она живет на красной половине Марса и является ярой фанаткой идеократии, которая там распространена и терпеть не может зеленых, но по долгу службы надо с ними мириться. Ведь в команду Антея входят марсиане с обеих сторон планеты.
Выросла она на границе и потом с мамой перебралась в центр красных, в Столпы. Так называли столицу ОМКИ, где располагались огромные заводы-лаборатории, занимающиеся последними открытыми технологиями и создавая новые. Здесь был технологический центр всего человеческого рода.
Поступив в школу марсианских кадетов, Наталья смогла поднять на ноги семью и перевести младших братьев с границы и тетю с дядей, которые за ними приглядывали. Братья близнецы хотели жить в зеленой части и постоянно об этом говорили, из-за чего они часто ругались.
Время в беседе с Колочковой прошло незаметно до объявления этапа погружения.
Когда свет сменился на нежно-голубой и остальные источники света в зале ожидания потускнели, все поняли, что наши криокапсулы готовы.
Наталья собрала всех землян и повела к открывшейся двери, куда несколько часов назад занесли вышедшую из строя андроида.
Мы минут десять шли по длинному узкому коридору пока в конце туннеля не показался желтый свет.
Большая шарообразная комната, была прекрасна и больше походила на галерею современного искусства, чем на помещение с криокапсулами.
Повсюду были украшения и гало-картины, рисунки на которых оживали, стоило кому-то на них посмотреть и взаимодействовали со смотрящим на них.
Наталья встала в центре зала и повернулась к нам сложив ладони друг на друга и начала говорить ровным уверенным голосом:
– Дорогие гости Антея. Дорогие земляне! Сейчас наши специалисты почти подготовили ваши капсулы и скоро начнется процесс погружения в анабиоз. Волноваться не о чем. Вы, думаю и сами знаете, ведь наши технологии самые передовые и алгоритмы совершенно отличны от земных. Прошу пройти к своим капсулам и осмотреть место вашего сна на ближайший месяц.
Я подошел к Наталье и, покашляв, спросил:
–А вы, то есть сотрудники Антея, все это время будут работать? У вас нет своих капсул?
Колочкова улыбнулась: – Нет, Джон. Технология совсем новая и предназначена только для «избранных». Последнее слово она ядовито выделила. Но вам не о чем беспокоиться у нас полно работы, да и за это нам платят колоссальные кредиты по меркам земных сумм. Вы не хотели бы прогуляться перед анабиозом? – Наташа зевнула и бросила фразу словно какую-то рядовую. Я и не сразу понял, что она сказала.
– Почему нет, – мне придется целый месяц провести во сне, а тут намечается прогулка с интересной девушкой, тем более марсианкой!
Наталья представила землянам свою коллегу с пышной кудрявой прической и передала ей туристов на время своего отсутствия.
Мы вышли через другую дверь и направились в длинный темный зал, где бледно горели красные лампы, чуть разгоняя темноту.
В центре зала были сотни столов, а по бокам располагались кухни. По-видимому, это была столовая, но совсем непохожая на земную, скорее на дорогой ресторан, который любили посещать члены земного совета. Если он, конечно, так выглядит на Земле. Я ниразу не был в них, после переезда в город. Потому и остается только представлять.
На круглых столах были черные скатерти с узорами в виде марсианской геральдики. Стулья были сделаны из материала на первый взгляд не отличимого на дереве, а лампы, которыми был усеян зал, представляли собой вытянутые полумесяцы. Вокруг которых кружили желтые шарики, создавая энергию для освещения зала. Как все это работало и взаимодействовало я не мог понять. Но мне было жутко интересно все это рассматривать.
Я и не заметил, как обстановка стала максимально интимной, моя самооценка поползла вверх. Ну еще бы, сама куратор положила на меня глаз, вот только почему… Зачем она привела меня в этот пустой полу темный зал? Думаю, не для бесед о Марсе.
Мы прошли в дальний конец зала и она, остановившись, развернулась. Посмотрела на меня уставшими глазами и начала расстегивать черные пуговицы на строгой жилетке. Затем качнула плечами, и она спала вниз. Девушка стянула с себя серую рубашку и оголила тоненькую ключицу и две черные чашечки лифа, которые отдельно друг от друга каким-то чудесным образом поддерживали грудь.
Наталья щелкуна пальцем в районе пояса и прямая, строгая юбка упала поверх жилетки обнажив и длинные ноги, показав ее черное белье.
Она чего-то ждала, но заметив мое замешательство, шепнула: – Ну?
Тяжело было не смотреть на стройную фигуру марсианки, одетой только в одно белье.
Было видно, что она тщательно следила за своим телом и питанием. Я попытался взять себя в руки. Все же мы люди, а не животные, чтобы при первом случае накидываться друг на друга. Конечно, есть понятие «страсть», но в ее глазах от него не было и следа, а лишь, казалось, мысли о работе и долге перед Марсом.
Я обошел ее и облокотился на соседний столик, усмехнувшись.
– Что, ты не любишь девушек? – она повернула свою тоненькую шею в мою сторону, – Мужчины или еще что любишь?
– Нет, все в порядке, просто по твоим глазам я вижу, что не ты этого хочешь, – она подняла глаза к верху и тяжело вздохнула. – Так что, если тебя зачем-то заставляют это сделать. Не надо… – и тут мне в голову метеоритом прилетела мысль, о том случае с Ма, когда в беседе с андроидом его закоротило и мой пропуск быстро сменили на зеленый, чтобы замять ситуацию. Но и ситуации то, по сути, не было. Меня не ударило током, на меня не напала сломанная машина. Я не получил каких-то психических или других травм, но я решил все же уточнить этот момент: -Это ведь из-за того случая, да? С андроидом… – я посмотрел на ее длинные стройные ноги, которые она сейчас гладила своими руками, о чем-то задумавшись.
Девушка встала, облизнувшись, и посмотрела на свое тело сверху вниз: – От части и поэтому… А еще, – она подошла ко мне и встала меж ног, так что теперь, я смотрел меж ее чашечек лифа, – потому что мне просто этого хочется с землянином, дурак. – Ее рука нежно взяла меня за подбородок, поднимая мое лицо к верху для поцелуя.
Спустя пол часа мы уже выходили из столовой. Сколько я не пытался уложить волосы они предательски торчали в стороны, Наталья же была точь-в-точь, в том же состоянии в котором и вышла из зала с криокамерами. Девушки они и на Марсе девушки, и на Антее.
Секс с марсианкой – это конечно отдельный вид развлечений. Если вы спросите отличается ли он от секса с землянкой? Я скажу, да. Если вы спросите, повторил бы я? Тут надо подумать, так как впечатлений у меня осталось вагон и целая тележка. Пожалуй, подробности я опущу, мне самому их надо переварить. Вот же марсиане… И тут придумали что-то свое, чтобы не быть похожими на землян.
Когда мы зашли в зал, все уже были в своих криокапсулах, кроме Ингрид. Девушка о чем-то спорила со своим мужем, у которого торчала только одна голова из желтой конструкции криокапсулы.
Женщина, девушка, бабушка, не знаю, как ее назвать, выглядела она на 25, но ей было точно больше 100 лет. Она уже переоделась в красно-зеленый костюм и, упершись руками в свои широкие бедра, блондинка развернулась и встретилась со мной взглядом.
Что я в нем увидел? Расстройство, злость, ревность? Нет, в них было что-то другое, что я не смог понять.
Девушка попрощалась с Клаусом, наклонившись и легонько, поцеловав его в губы. После чего ловко залезла в свою капсулу и кинув на прощание мне непонятный взгляд ее закрыла, опустив верхнюю часть конструкции. Марсианские специалисты сновали по комнате как муравьи, выполняя свою работу четко и без лишней суеты. Каждый точно знал, что делать.
Криокапсулы напоминали большие бананы с черными стеклами в центре и располагались полукругом по всему помещению.
Наталья подвела меня к пустой криокапсуле и объяснила, что надо делать.
Я без труда залез внутрь и в полулежем состоянии попытался устроиться по удобней.
– После того, как закроется верхняя часть, тебе подадут смесь кислорода и сонного раствора. Сны будут великолепные, поверь. Закроешь глаза, а откроешь уже около нашего дома, – она явно хотела что-то добавить, но оборвала предложение.
– Спасибо тебе, передавай пример своим братьям и маме, – я улыбнулся и подмигнул ей.
Она развернулась и посмотрела вниз, после чего обернулась и неуверенно сказала: – Я вижу ты выбрал красно-зеленую сторону… Если, конечно, захочешь, то я буду рада видеть тебя у нас в гостях, заодно покажу и Столпы, – было видно, как девушка нервничает и борется со своей гордостью.
– Конечно, Наташ, я буду очень рад, познакомиться с твоими родными.
Девушка засияла и ее строгое лицо стало в несколько раз красивее, всего лишь и надо было расслабиться.
–Тогда, до встречи, Джон Смит, – она щелкнула тумблер на капсуле и опустила верхнюю часть конструкции. С щелчком криокапсула закрылась и тут же пространство вокруг меня стало наполняться сладким кислородом.
Колочкова стояла и смотрела на меня какими-то виноватыми глазами. Я улыбался ей, наполовину уже засыпавший, но все же боровшийся с тяжелыми веками, чтобы еще раз посмотреть на молодое лицо марсианки, в ее бесконечно черные глаза.
Что-то глухо пискнуло и свет в помещении, где ходили сотрудники Антея сменился на синий. Все замерли и закрутили головами, видно был еще какой-то звук, которого я уже не слышал и мое сознание уже почти заснуло и отключилось.