000
ОтложитьЧитал
Внешний дисбаланс и ревальвация юаня
С 1994 года Китай поддерживает «двойное положительное сальдо» – как по счету текущих операций, так и по счету движения капиталов. До 2005 года профицит по счету текущих операций был невелик, но в 2007 он составил 7,6 % ВВП, а имея серьезный профицит торгового баланса, Китай быстро накопил огромные золотовалютные резервы. В 1990 году они составляли всего 11,1 млрд долларов, их едва хватило бы на покрытие затрат на импорт в течение двух с половиной месяцев, сегодня же они превысили 3 трлн долларов и стали крупнейшими в мире [Lin, 2010].
Рост профицита торгового баланса Китая сопровождается ростом дефицита торгового баланса США, и это вызвало всеобщее беспокойство еще в период мирового финансового кризиса 2008 года. Фред Бергстен отметил: «Очень вероятно, что глобальный дисбаланс – наиболее серьезная угроза для устойчивого роста и стабильности экономик США и других государств». Когда разразился кризис, звучали мнения, что причина этого «самого серьезного экономического спада со времен Великой депрессии» заключается в дисбалансе между США и Китаем. Некоторые экономисты, например, лауреат Нобелевской премии Пол Кругман[20], полагали, что финансовый кризис, повлекший за собой огромный дефицит торгового баланса США, был вызван недооцененным курсом юаня и появлением «финансовых пузырей» на рынках ценных бумаг и недвижимости США в результате снижения процентной ставки, а это, в свою очередь, было вызвано массовой скупкой Китаем казначейских облигаций США (treasures). Другие же считали, что для восстановления мировой экономики необходимо повышение курса юаня и восстановление торгового баланса США (Goldstein, 2010).
Проблема коррупции
До начала реформ у всех слоев китайского общества был только один источник дохода, поэтому не составляло большого труда вычислять проявления коррупции и бороться с ними. Однако в дальнейшем главным средством повышения эффективности стали материальные стимулы, источники доходов отдельных людей подверглись диверсификации, а повышение деловой активности стало служить ширмой для разнообразных «серых» и «черных» схем получения доходов. Широко распространившиеся среди чиновников всех уровней разложение и коррупция неминуемо привели к еще большему разрыву между доходами различных слоев населения, что усилило общественное недовольство и снизило доверие к государству со стороны народа.
После азиатского финансового кризиса наименьшие темпы восстановления экономики отмечались в Индонезии. Одной из важных причин тому был серьезный уровень коррупции в этой стране, что привело к утрате доверия правительству. В условиях недоверия достаточно сложно добиться сплоченности общества, а это напрямую влияет на темпы развития и социально-экономическую стабильность.
Проблема образования
Поскольку образование непосредственно влияет на развитие в долгосрочной перспективе, эту проблему не так просто увидеть. Тем не менее она остается важной. Нынешняя политика Китая в области образования по-прежнему сосредоточена в большей степени на количественных, а не качественных характеристиках, в особенности в сфере высшего образования, что отрицательно сказывается в долгосрочной перспективе – как на подготовке специалистов, так и на развитии самого общества в целом. Выше отмечалась ключевая роль технологических инноваций в экономическом развитии, при этом заимствование технологий и разработка собственных требуют способных кадров, подготовка которых невозможна без поддержки образования.
Я перечислил только некоторые из проблем, с которыми столкнулся Китай. Другие – это недостаточно развитая система социальных гарантий, низкий уровень технологического развития, широко распространенный региональный протекционизм, обострение вызовов глобализации, несовершенство законодательной базы и множество прочих внутренних и внешних политических, экономических и социальных проблем, каждая из которых должна быть выявлена и устранена. Все это насущные проблемы, и если не суметь их эффективно разрешить, любая их них может вызвать серьезные социально-экономические противоречия и даже стать угрозой для политической системы, а без устойчивой политико-экономической обстановки невозможно полностью раскрыть экономический потенциал и поддерживать высокие темпы экономического развития.
Подводя итог, отмечу, что скрытого потенциала Китая достаточно для поддержания текущих темпов экономического роста на протяжении еще по меньшей мере двадцати лет, чтобы стать крупнейшей мировой экономикой к 2030 году или раньше. Но для этого Китаю необходимо преодолеть множество трудностей. В последующих лекциях я проанализирую, каким образом Китай может реализовать этот потенциал и преодолеть существующие проблемы.
Лекция вторая
«Проблема Джозефа Нидэма», взлеты и падения Китая
Достижения Китая до Нового времени
Крупнейшая мировая экономика
В предыдущей лекции уже упоминалось, что у Китая есть шансы стать крупнейшей мировой экономикой, и это не будет для него чем-то новым. Говоря о масштабных трудах, посвященных истории экономики, нельзя не отметить книгу известного британского экономиста Ангуса Мэддисона «Мировая экономика» (The World Economy), в которой представлены результаты его кропотливых статистических исследований истории экономического развития Китая, стран Европы и других государств и регионов. Согласно его анализу, Китай оставался крупнейшей экономикой мира вплоть до середины XIX века, почти два тысячелетия до XVII–XVIII веков она была самой сильной и обладала наибольшим в мире потенциалом. В начале Новой эры на европейском материке располагалась процветающая Римская империя, а Китай только стоял на пороге расцвета. Поскольку между Китаем времен династии Хань и Римской империей не было военных столкновений, то невозможно оценить, какая из двух стран обладала наибольшим могуществом. Тем не менее, опираясь на множество исторических источников, Мэддисон пришел к выводу, что подушевой доход жителей двух этих империй был фактически сопоставим.
После падения Римской империи Европа вступила в эпоху феодализма. Каждый феодал владел определенной территорией (как правило, независимой), где преобладало натуральное хозяйство, при этом регулярного обмена между ними практически не было. В соответствии с законом экономического развития Адама Смита[21] (см. его труд «Исследование о природе и причинах богатства народов» (An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations)), одной из движущих сил экономического роста является разделение труда, и чем оно глубже, тем выше уровень производительности. Но разделение труда ограничено размером рынка – чем он больше, тем шире его возможности, в противном же случае при увеличении объема производства рынок не сможет усвоить всю произведенную продукцию. Будучи единой во времена римского владычества, Европа, вступив в эпоху феодализма, распалась на многочисленные микрогосударства, что привело к стремительному сжатию рынка и деградации производства, поэтому подушевой доход в Европе резко сократился. Со времен династии Хань Китай неоднократно распадался и вновь объединялся, но в основе своей все-таки оставался единой страной. Его рынок существенно превосходил рынки раздробленных европейских стран, и благодаря этому уровень разделения труда непрестанно повышался, а экономика крепла. Таким образом, около двух тысячелетий назад экономики Европы и Китая находились примерно на одном уровне, но последовавшая вслед за распадом Римской империи эпоха феодализма нанесла экономике Европы серьезный удар, в то время как экономика Китая продолжала расти и оставалась крупнейшей.
Передовые технологии
С точки зрения долгосрочного развития экономики новые технологии важны, соответственно, главная особенность, отличающая развивающиеся страны от развитых, – их технологическая отсталость. Вплоть до XVII–XVIII века Китай обладал наиболее передовыми технологиями. Знаменитый английский общественный деятель и философ Фрэнсис Бэкон (1561–1626) полагал, что тремя открытиями, которые позволили Европе шагнуть в Новое время, были порох, компас и книгопечатание.
Благодаря пороху стало возможным не только разрушать неприступные крепости феодалов, но и создавать тем самым единый государственный рынок[22]. Начиная с XIII–XIV века отдельные вотчины феодалов сменялись едиными национальными государствами, что способствовало росту внутренних рынков, разделение труда стало глубже, а экономика вошла в стадию устойчивого развития. Таким образом, порох стал первой из значимых технологий, позволивших Европе вырваться из Темных веков.
Вторым таким изобретением стал компас. Именно благодаря ему началась эпоха Великих географических открытий, а Христофор Колумб отправился в плаванье через Атлантику и открыл Новый Свет. Появились новые сельскохозяйственные культуры, которые значительно повлияли на дальнейшую историю жителей Европы. Например, с ними связаны демографические взрывы в XVI–XVII веках. Подобное положение было и в Китае: завезенные из Америки кукуруза и картофель отличались высокой урожайностью, большой засухоустойчивостью и пригодностью для высадки даже в неподготовленный грунт, поэтому они способствовали росту благосостояния народа и рождаемости.
Пока люди не научились изготавливать бумагу, распространение знаний было чрезвычайно затруднено, потому что приходилось пользоваться куда более дорогими и неудобными ее предшественниками – деревом, шелком, пергаментом. В отсутствие же печатного станка тексты переписывались от руки в монастырях: чтобы скопировать полностью одну Библию, монаху могла потребоваться целая жизнь – то есть ценность книги равнялась человеческой жизни! С появлением книгопечатания значительно сократились издержки, ускорилось накопление и распространение знаний.
Именно эти три изобретения Поднебесной позволили Европе шагнуть из мрачного Средневековья в Новое время. Фрэнсис Бэкон понимал их важность, но не знал их происхождения. Сегодня же мы можем с уверенностью заявить, что компас, бумага и порох являются примером технологических достижений Китая, который шел тогда в авангарде всего развитого мира. И китайские изобретения не исчерпываются только этими тремя. Возьмем сталь – уровень ее производства является важным показателем индустриализации экономики, поскольку сталь позволяет изготовить машинное оборудование и вооружение. До начала Нового времени объемы производства и стали, и железа в Китае значительно превышали европейский уровень. Согласно исследованиям, во времена династии Сун в XI веке объем выплавки стали в Китае достигал 150 тыс. тонн – сегодня эта цифра кажется небольшой, но тогда это превосходило общеевропейский объем производства в пять-шесть раз. Если говорить о развитии военных технологий, то бронзовое римское оружие значительно уступало китайскому железному. Точно так же большую (по сравнению с европейскими деревянными сельскохозяйственными инструментами) производительность имели китайские железные инструменты. Таким образом, превосходство технологий Китая того времени неоспоримо.
Динамичная рыночная экономика
Лидирующее положение китайской экономики древних эпох выражалось и в динамичности развития рынка. Сейчас в основе рыночной экономики лежит частная собственность, прежде всего – частная собственность на землю. Частная собственность на землю и ее свободная продажа были зафиксированы в Китае еще в периоды Весен и Осеней (770–476/403 г. до н. э.) и Сражающихся царств (476/403-221 г. до н. э.). В Европе же на протяжении всего периода феодализма земля принадлежала горстке властителей и их вассалов, а продажа и покупка наделов фактически не велась. Кроме того, уже в период Весен и Осеней в Китае был развит рынок труда. Например, многие мыслители, подобно Конфуцию, странствовали между царствами, делились своим опытом и перенимали чужой, – как «белые воротнички», которые в наши дни уезжают за границу с той же целью. В собрании древнекитайских философских трактатов «Гуаньцзы» (название дано по имени главного министра царства Ци Гуань Чжуна, которому традиционно приписывалось авторство трактата) говорится: «Богатое царство привлекает приходящих издалека». Подразумевается, что сильная и богатая экономика страны привлекает трудовых мигрантов. Однако такая мобильность рабочей силы говорила не только о развитой экономике, но и о существовании определенной свободы перемещения. В Европе же того периода земля принадлежала феодалам, а крестьяне были прикреплены к ней. Они могли свободно передвигаться по стране только в редких случаях получения вольной или если сами становились собственниками земли. Лишь немногие могли добиться этого.
В Китае тогда были чрезвычайно развиты не только рынки факторов производства, но и товарные рынки. Уже в эпохи Весен и Осеней и Сражающихся царств существовали рынки фьючерсов[23], процветала биржевая спекуляция – их принципы были идентичны современным. Ярким тому примером может послужить история Фань Ли. Около 2500 лет назад, во время противостояния между царствами У и Юэ, он был советником Гоуцзяня, правителя царства Юэ. Поспособствовав победе родного царства на царством У, он отошел от службы при дворе и занялся торговлей, сумев «трижды скопить и трижды раздать состояние» (ему удалось трижды за очень короткое время скопить огромный капитал и раздать его простым людям для гармонизации общества, а наиболее простой способ быстрого накопления большого богатства – биржевая спекуляция). В разделе «Жизнеописание торговцев» «Исторических записок» известного китайского историографа Сыма Цяня есть параграф, посвященный Фань Ли, известному также под именем Tao Чжугун. Ему удавалось быстро накопить большой капитал, потому что он опирался на следующие закономерности: «зная об избытке и недостатке [товара], можно сказать, дорого[й он] или дешев[ый]; то, что дорожает, затем дешевеет, то, что дешевеет, – дорожает; от дорогого избавляйся как от мусора, дешевое отбирай, как нефрит». Первое изречение говорит о том, что Фань Ли понимал: стоимость устанавливается спросом и предложением. Второе – о том, что он знал, как ценовой механизм регулирует спрос и предложение: опираясь на сведения о высокой цене, производитель стремится увеличить производство, но без изменения объема спроса это приведет только к насыщению рынка и снижению стоимости продукта. При низкой стоимости, наоборот, снижаются объемы производства, что со временем вызывает дефицит и новый виток повышения цен. Третье изречение относится к спекуляции: товар необходимо сбыть, пока его цена высока, и закупаться впрок, пока она низкая. Конечно, все это идет вразрез с представлениями обычных людей об экономике – они, напротив, стремятся удержать товар в руках, когда его стоимость высока, и избавиться от него, когда она падает. Это напоминает действия сегодняшних инвесторов: они покупают акции по высокой цене, продают дешево и терпят убытки. Таким образом, Фань Ли еще в древности освоил принципы финансовой спекуляции XXI века.
Самый непростой момент для спекулянта – определить, высока ли цена сделки в текущий момент. Например, в последние годы очень популярна американская фондовая биржа NASDAQ. С начала 1990-х к 1998 году она выросла с 1000 пунктов до 2000, в 1999 году достигла уже 3000 пунктов, в 2000 перевалила за 4000, а в марте 2001 составила 5300 пунктов. Когда она достигла этой отметки, люди все еще продолжали покупать акции, так как верили, что ее индекс может подняться и до 10 000 пунктов, но оказалось, что 5300 – это пик, за которым последовал резкий обвал котировок. В 2002 году индекс упал до 3000, многие подумали, что дно уже достигнуто, и вновь стали покупать акции. Однако котировки продолжали падать вплоть до 1200 пунктов. Да, определить «качество» цены в конкретный момент – не самая простая задача!
В полном соответствии с первым изречением Фань Ли стоимость товара определяется соотношением спроса и предложения – это основной закон рыночной экономики. Но куда более важно понимание дальнейшей тенденции изменения цены, о чем гласит третье изречение. Принимая решение о дальнейших объемах производства и инвестировании, производитель опирается на рыночную стоимость своей продукции; при более высокой стоимости объем ее производства будет наращиваться. Но стоит предложению перейти определенную черту в условиях отсутствия роста спроса, как цена начнет снижаться и производитель понесет убытки. В результате многие производители перестанут инвестировать в производство и, возможно, даже свернут его, что приведет к новому сокращению предложения. В условиях роста спроса может случиться так, что возникший на рынке естественный дефицит вновь поднимет стоимость товара. Получается, уже более двух тысяч лет назад в Китае существовал «живой» рынок, который реагировал на соотношение спроса и предложения колебанием стоимости. В наши дни, во время перехода от плановой экономики к рыночной, многие китайцы с восхищением смотрят на рыночные механизмы США и стран Европы, не осознавая, что уже более двух тысяч лет назад в Китае существовали прекрасно работающие земельные рынки, рынки рабочей силы и товарные рынки. Тогда Китай опережал западные страны не только по экономическому и технологическому развитию, но и по совершенству своих государственных и экономических институтов.
Процветающие города
До вступления в Новое время Китай был более развит, чем Запад, и уровень жизни в нем был выше. Вплоть до XV–XVI веков он представлял собой самую развитую, богатую и урбанизированную страну в мире: китайские города были более процветающими, чем западные. Однако процветание подобно дыму – сейчас очень трудно представить всю красоту этих городов, а судить о них можно только по немногим сохранившихся произведениям искусства. Одним из характерных произведений такого рода является знаменитая картина «По реке в день поминовения усопших» художника эпохи Северная Сун Чжан Цзэдуаня (960-1127), на которой изображен прекрасный облик столицы северной Суй, Бяньляна (современный Кайфэн). На полотне подробнейшим образом запечатлен крупнейший на тот момент город в мире. Художественная ценность этой картины бесспорна, но еще большую ценность изображенное на ней представляет для изучения социальной истории, культуры, природы и многих других аспектов.
Еще одним примером может послужить известное произведение «Смотрю на морской прилив» [Ван хайчао] северосунского поэта Лю Юна, которое посвящено описанию столицы Северной Сун Линьани (современный Ханчжоу). И до сих пор стихотворение восхищает читателя:
В благолепии Юго-востока Китая
Расположен трех У стольный город,
С глубокой древности Цяньтан цветущий.
В ивовых веток дымке резные мосты,
Ярким пологом занавесок прикрыты
Сотни тысяч сплетенных друг с другом домов.
Оплетенных деревьями и облаками
Дамб песчаных, разрывающих бурный поток,
Не видать окончанья.
В лавках – жемчуга и атлас,
Дома пышут убранством своим,
Состязаются в роскоши все.
Товаров многие шеренги,
И осенью коричных древ плоды,
Цветущих лотосов – десятки ли.
В дневной тиши щебечут птицы,
А ночью льются песни сборщиков орехов водяных,
Улыбки рыбаков и сборщиц лотосов прекрасных.
Вокруг дворцов – тысячи стражей,
И опьяняет колокольных башен перезвон,
Возносят красоту вокруг лежащего пейзажа.
Так расскажи кому-нибудь об этом,
Домой вернувшись, похвались.
Строчка «С глубокой древности Цяньтан цветущий» говорит сама за себя. «В ивовых веток дымке резные мосты» подтверждает, что тогда Ханчжоу был очень зеленым городом с множеством рек и каналов, через которые строители перекинули резные мосты. «Ярким пологом занавесок прикрыты» – дома были украшены очень красиво, и к выбору украшений жильцы относились весьма серьезно. И хотя строчка «Сотни тысяч сплетенных друг с другом домов» может быть не вполне точным литературным описанием, стоит отметить, что в Линьане проживало около миллиона человек (во-первых, тогда не было программы контроля рождаемости; во-вторых, в те времена практиковали многоженство, поэтому в каждом доме могли проживать несколько жен с множеством детей, получить таким образом миллион и сто тысяч домов несложно). «В лавках – жемчуга и атлас, / Дома пышут убранством своим, / Состязаются в роскоши все» говорит о богатстве выбора в торговых лавках и роскошных домах, состязавшихся в оформлении. «А ночью льются песни сборщиков орехов водяных» свидетельствует, что жизнь в городе не замирала и ночью, по рекам и озерам разносилось пение сборщиков водяных орехов. «Вокруг дворцов – тысячи стражей, / И опьяняет колокольных башен перезвон» – эти строки отражают гордость обычных граждан, которые хотя и не могли полностью реализовать себя, но были причастны к атмосфере роскошной жизни и развлечений.
Однако вполне возможно, что произведение Лю Юна является литературной гиперболой. Может, описания приехавшего издалека европейца должны отличаться большей объективностью? Итальянец Марко Поло[24] прибыл в Китай во времена династии Юань (1271–1368), он не только побывал в Янчжоу и других городах с торговыми целями, но и был принят на государственную службу правителем Хубилаем. Когда он вернулся в Италию, то описал Сучжоу в своих путевых заметках «Книга чудес света» (Livres des merveilles du monde) как город в «сорок ли[25] в окружности» и отметил, что его население невозможно пересчитать. Говоря же о Ханчжоу, он признавал, что это самый красивый и процветающий город в мире, и удивлялся: «Как же один город может прокормить столько народа?»