Бесполезные мемуары

Воспоминания Карло Гоцци хороши, даже не смотря на их территориальную ограниченность и узость темы, зацикленность на себе и своей жизни – наш герой шикарно передает атмосферу и мировоззрение времени, эпохи, театральной и социальной среды. А потому нужно изначально настраиваться на мемуары, как на разговор о самом Гоцци, а уж потом экстраполировать его реакции на то, что принято в обществе именно тогда. Кто же такой Гоцци? Драматург, живший более двухсот лет назад, однако известный своими творческими удачами и сегодня. Его «Принцесса Турандот» – находка на века:И ставится на сцене до сих порАвтор же создает действительно полноценное представление о тогдашней жизни среднего класса, о сложностях, об отношении к финансовому планированию и жизненному плану вообще, о социальных потрясениях и безграмотности, о театральных победах и личных позициях. Интересны возрастные особенности, понятия чести, понятия общедозволенного, хорош и язык, велеречивые фразы, но простой и доступный смысл которых несет непердаваемое очароваение. Автор отлично дает обоснование своих литературных пристрастий, особенно комедии дель Арте, и личных предпочтений. Последние переданы в интересном сочетании романтического и приземленного, физиологического, принятого в тогдашние годы. Есть и моменты, связанные со становлением тогдашних молодых людей в обществе, с их жизненными принципами и поведением в целом. Мне же понравились рассуждения автора об актрисах, об актерстве, о комедии дель Арте, о семейных финансовых вызовах, о своем собственном характере и месте в жизни. Качественный и объемный голос эпохи, небесполезный, вопреки кокетливому названию.

В свое время запоем прочитала гоцциевские фьябы и все, что могла найти о нем самом. До сих пор трепетно люблю этого волшебника и страдаю, когда вижу настойчивость, с которой на театральных афишах появляется имя Гольдони. Естественно, я всегда мечтала прочесть его мемуары, тем более, что кусочки из них, опубликованных в хрестоматии по истории театра, манили. Но довольно быстро выяснилось, что перевода нет. И еще быстрее стало понятно, что вряд ли теперь им кто-нибудь займется. И тут захожу в магазин «Москва» и вижу… Есть в «Москве» замечательный раздел – «книги по требованию наших читателей». И вот в этом-то разделе и обнаружились вожделенные мемуары! Аж, хочется увидеть, познакомиться с теми, кто «потребовал» эту книгу!Чудо, не правда ли?Конечно, перевод – любительский. Такого же «заболевшего» человека (переводчик – Л. Чачко). Более того, перевод даже не с итальянского, поскольку переводчик им не владел. Перевод – с французского перевода, сделанного в XIX веке Поля де Мюссе (приходящегося братом любимому драматургу). Конечно, в переводе есть ошибки на уровне имен и названий, есть неточности. Но какое же счастье, что эта книга появилась. Пусть даже в таком виде. Приведу пока просто одну цитату. Гоцци все-таки был очень мудрым человеком – и в споре, и в ссоре, и в работе. Как он пишет о Гольдони! Споря с ним, ругая его, не соглашаясь с ним, но отдавая должное несомненному таланту, правда, по мнению Гоцци, растраченного впустую. Но цитата не о том – о наболевшем.Нельзя отрицать силу воздействия слова на простые умы, не способные рассуждать. В ходу было одно модное выражение, имевшее странный отрицательный смысл и предлагавшее врагам науки и любой трудной работы очень удобный механизм разрушения: это слово «предрассудок». Все, что противостояло распущенности нравов, разрушению языка, разорению искусств и литературы, называлось предрассудком. Это ужасное слово, пришедшее из недр Франции, где оно служило военным кличем для широких компаний, прибыв в Италию, изменило свое значение и стало в устах самозванцев способом заткнуть рот здравому смыслу и разуму. <…> И, невероятное дело: едва заслышав это слово, самые смелые опускают голову и пускаются в бегство.Мемуары Карло Гоцци, конечно, притягивают любителей театра, но кроме того, что это восхитительный источник подробностей о нравах театра и актеров того времени, о театральном устройстве и прочих театральных радостях, это еще и чудесная проза в духе Боккаччо. В тех страницах, где Гоцци повествует о своей жизни и двух влюбленностях…В послесловии к своему переводу Поль де Мюссе пишет:…Он умер в дни империи, и неблагодарные венецианцы настолько забыли Гоцци и его творения, что даже не знают точной даты смерти этого очаровательного поэта, который развлекал их в течение полувека. Карло Гоцци горько сожалел об упадке комедии дель арте и национального театра масок. Он испытал боль, видя свои пьесы полностью заброшенными и пьесы Гольдони вернувшимися в театр. Его друзья пытались скрыть от него эту революцию во вкусах публики, но он догадывался, что происходит, и говорил, улыбаясь: «Я всегда знал, что огромный багаж Гольдони когда-нибудь выплывет, как то старое тряпье, что выбрасывают из окон в каналы. Бывает такой мусор, что никак не желает оставаться на дне. Только большой прилив может заставить его исчезнуть»