Невозможность понять происходящее. Той всё больше путался и спотыкался о собственные мысли, он боялся, что сны будут навещать его снова и снова, он не хотел этого.
Его сны пугали его каждый раз, как только он закрывал глаза. Красные огоньки, что блуждали под веками и в уголках глаз, не давали ему уснуть.
Да он и не хотел спать. Понимание того, что этот сон может быть последним, не мог позволить ему даже встать на ноги и сварить кофе. Его жизнь была сущим кошмаром.
Лишь голос в голове заглушал грязные мысли и мрачные сны. Воронёнок. Так звал его Той, и так звал Он себя.
Что для нас жизнь? Путешествие от одного конца к другому, промежуток между жизнью и смертью?
Той, как всегда, поднял своё тело после мучительной ночи. Он нехотя собрал рюкзак, закинув туда пару книг и тетрадей. Его дорога в школу лежала через грубый мороз и утреннюю тяжесть согласия с происходящим.
Щуплые порывы ветра до красна кусали щёки и нос, для южан это показалось бы пыткой, но для Тоя тяжесть была лишь в бессоннице, и не возможности показывать дорогу своим ногам.
Перейдя небольшой мостик, остановившись в лесу и скрывшись от ветра, он закурил сигарету.
Думая о сладком сне и ужасных кошмарах, он смотрел на тлеющий огонёк, который дымился, постепенно исчезая.
– Не думай.
Мысли даже не потерялись, услышав голос из вне. Страха не было, ведь это не что-то паранормальное – это Воронёнок.
– Что тебе надо?
– Мне? Ничего, просто хотел тебе сказать, что стоит уже пойти в школу, скоро урок, незачем стоять и мёрзнуть.
Той молча докурил, не проронив ни слова, и даже не думал ни о чем, так как Воронёнок ответит и на мысль.
– Ну что, пошли? Ты уже долго тут стоишь. Хочешь взбучки дома? Или ты решил полностью потерять себя?
После этих слов было понятно, что второй Я или заботится, или делает что-то для себя. Было глупо уповать и на первое и на второе, так как мысль Тоя слышал и он, и Воронёнок. Но вот мысли второго собеседника не слышал никто, что подвергало его существование сильным сомнениям.