000
ОтложитьЧитал
Захват «Агата»
«Что за жизнь! Раньше звезды доставали для любимых.
А мне придется достать любимую со звезды!»
Архимед
Сдав Эврику любимому мужу, втихаря угнал глайдер от старейшин, заправился энергией под завязку и махнул в Тибет, пришло время навестить Управдома. Двадцать минут полета – и горные хребты с заснеженными верхушками предстали в своем величии. Выглянул из-за скалы жерло вулкана, звездолет величаво стоял, словно гарпун, выбирая в звездном небе звезду, в какую бы выстрелить. Вокруг него воздух слегка подрагивал, защита стояла в режиме ожидания, иногда исчезала совсем, энергия базы таяла на глазах. Очнувшись от наплывшего мимолетного трепета перед могуществом былой цивилизации, решил слетать к запасному выходу на уступе скалы, где «сражался» с шакалами, надеясь, что у базы там не появилось оружия. Микроволновым излучением слил энергию на защиту входа, пусть Управдом немного подкрепится, авось подобреет. Разрядил батарею до минимума, снова слетал на экобазу пополнить баки.
– Приготовления вроде все. Давай связь, – с напряжением вздохнул я, когда глайдер завис над жерлом вулкана со звездолетом.
– Есть, сэр! – отчеканила Софья.
– Уважаемый Управляющий военной базой «Агат», я вернулся, чтоб обсудить наши разногласия, – отправил ему сообщение и, слушая седьмое чувство, слегка сместился к огромному валуну.
Защита глайдера сработала на славу. Огненный шар, отделившись от вершины противоположной стороны, врезался в каменные зубы жерла, прикрывавшие нас. Испарив скалу за секунды, остатком плазмы окутало глайдер, энергетический барьер которого окрасился радугой.
– Удачно мы разместились. Полным зарядом расплавило бы в пар. Зря соглашалась я с тобой задобрить его порцией горяченького, – пробурчала Софья.
– Ат твою… нехороший человек! Мы к нему с пирогами, а ему жаркое подавай.
Выписывая кренделя в воздухе, глайдер уклонялся от адских плазменных шаров, Архимед специально вошел в зону поражения оружия противника для выбивания остатков энергии базы. Вдруг база перешла на сверхтонкий дезинтеграционный луч. Он, как струна толщиною в микрон и температурой в сотни миллионов градусов, разрезал воздух, расщепляя его на мезоны, оставляя при движении фиолетовый шлейф разложившихся атомов, словно факел на ветру. Не очень быстрое движение пушки меня немного забавляло, уклоняясь от луча. «Агат» понял свою ошибку, включил еще три, с других вершин.
– В глайдере есть оружие? Я не справляюсь!
– Должно, но не нахожу.
– «Не дай бог он еще припрятал парочку лучей», – высказался внутренний голос.
– Да пошел ты… – произнес я вслух.
– Ты кого посылаешь? Вылетай из кратера, чего мечешься? – огрызнулась виртуалка.
– Себя любимого, себя корю. «Пироги» возвратить пытаюсь, воно как нас потчевать удумал нашей же «начинкой».
База предприняла новую тактику, включив управление лучами случайным движением и затуханием.
Софья быстро рассчитала код генератора случайных чисел управления и выдала зеленую сеть движения лучей на монитор с опережением на одну секунду.
Объединяя свою человеческую непредсказуемость и предсказуемость хода дезинтегратора, я снова встрепенулся и рассыпался колкостями в адрес Управляющего. Вдруг зеленая сеть исчезла.
– Софья, в чем дело?
– База меняет код генератора с частотой семьдесят раз в секунду. У меня не хватает времени на анализ.
– Мозгов у тебя не хватает!
– И этого тоже! Я психолог, забыл?
– Малолетка ты. Хвастливая девчонка. Такая же дикарка, как и я. Я с гранатой, ты с гибуком. Гибук твою медь!
– А ты, ты… ты хам и выскочка!
На мониторе возникла сетка желтого цвета, наиболее вероятного движения лучей.
– Вот так-то получше, а то нюни распустила.
Усталость и метание в горной яме с перегрузкой в 16 Жэ измотали всего, благо гравикомпенсаторы старались на славу, снижали перегруз до минимальных 5 Жэ. Из жерла выскочить не удастся, лучи перекрыли небо, мельтеша, как лопасти у вентилятора, пришлось поставить глайдер на ребро и влететь в расщелину горы. Адские нити дезинтегратора, падая под углом в сорок пять градусов к нашему укрытию, отрезали куски скалы.
– Не возьмешь, зря тратишь энергию, – крикнул я в эфир.
– У меня ее уже нет и не надо. Я надеялся на компромисс с тобой, но ты не оправдал моих надежд. Немного расширю проход и запущу к вам оставшуюся музейную ракету. Завалю тебя камнями, затем включу самоуничтожения. Здравомыслящих людей на планете нет и не предвидится, а дикарям, вроде тебя, опасно оставлять мощь былой цивилизации. Обезьяна с гранатой, ха-ха.
– Прекрати истерику. Я привез тебе энергии, поделился и за это поплатился? Кто с нас здравомыслящий?!
Архимед отключил трансляцию.
– Темыч, попробуешь взломать, пока болтаем.
– Я тебе прошлый раз говорил: у меня нет никаких программ. Я просто гипероболочка с мелким набором памяти для общения. Больше в комп глайдера не влезло.
– Ты пытался термолучом прожечь мою защиту на запасном входе, так я его завалил, – снова заговорил динамик.
– Хотя и мегамозг, но ты настоящий идиот! Я хотел тебя зарядить, не попадая под луч твоего гравизахвата, как в прошлый раз. Отдал весь заряд глайдера. Ты же его принял?!
– Ты два раза сбежал и сейчас обманешь.
– А что ты хотел, чтобы я сидел и ждал твоей милости, вдруг отпустишь, может, я состарился бы или с ума сошел от одиночества.
– Я создал программу для тестирования твоей речи и поступков, запустил ее, чтоб отсортировать правду от лжи. Смоделировал возможность выживания цивилизованного человека в дикой природе без энергии…
– Ты создавал программу полмесяца, анализировал бы еще полгода, увеличивая базу данных обо мне. Потратил бы массу энергии, затем сказал бы: «Ты достоин, беги, Архимед, за пять тысяч километров, неси на плечах батарею в полтонны, может, лет через десяток вернешься, а я к этому времени самоуничтожусь, потому что ты не сможешь заблокировать программу, которая срабатывает сама после исчезновения энергии.
– Но ты не уточнил местоположение энергостанции и как ты вышел на меня.
– Щас, разогнался. Почем мне, дикарю, знать твои возможности. Через ГИПС наладишь передачу энергии и гуляй, Вася, Архимед больше не нужен.
– Василий, пожалуй, подойдет лучше, чем Управляющий. Спасибо, можешь называть меня так, – на манер человека мегамозг мечтательно продолжил. – Если была бы у меня нормальная связь с ГИПСом, я уже давно взял под контроль Землю. Тысяча двести семьдесят шесть лет на орбите правит вирус. Мой «Касперский» не в силах противостоять ему без обновления. А где энергостанция, ты не говорил.
– Расскажи тебе ее место расположения, ты смог бы обойтись и без меня, на автопилоте посылая глайдеры, обеспечивая себе долгую-долгую жизнь.
– Да, человеческий мозг менее логичен, такой возможности я не предвидел: просканировать глайдером Землю на предмет выявления энергополя.
– То-то, давай дружить. Я тебя снабжаю энергией, ты объявляешь меня главнокомандующим космическими силами Земли.
– Довольно пафосно звучит, но резон есть. Присаживайся в ангар, мне потребуется обойти блокировку доступа и ввести твой индификатор, необходим ручной набор шифра.
– Индификатор ты вводил и в прошлый раз, а лезть тебе в пасть я боюсь. Вась, давай я подошлю тебе подружку, и ты выложишь ей все коды.
– Нет, я не имею программного права допускать чужой мозг в сеть, это выше моих возможностей.
Рука-луч Софьи коснулась тумблера ретранслятора.
– Грубиян, подошлю подружку, сказал бы прямо – шлюшку, – съязвила она.
– Я в принципе не это имел в виду, даже и не предполагал, чем могут заниматься виртуальные агенты. Ты дала мне повод ревновать.
– Твой Васька запустил самоуничтожение! – выдал Тема.
Безумный полет на бреющем, ударяясь об экран звездолета корпусом глайдера, Архимед выбивал последние крохи энергии с «Агата». Нас отбрасывало на скалы, но я упрямо повторял броски снова и снова. Барьер пропал, радиоэфир умолк, сканирование горы не выявило ни малейшей крупицы энергетического поля. Глайдер приземлился у подножия звездолета, открыл люк, и, выскочив на поверхность, я провел непрерывным лучом бластера по входным отверстиям сотни ангаров – тишина.
– Эй, вы там, наверху! Поаккуратнее, что ли! Ненароком и на сдачу нарваться можно, – выругался знакомый голос через динамики ангаров.
– Тёма! Ты снова выжил? Полной программой? Я совсем запутался, ты то здесь, то там. Не пора ли соединиться, устал уже от ваших копий, – я вернулся в глайдер и взглянул на монитор.
– «Айл би бэк»! – на экране появился Тёмыч в косоворотке. – Живой и целиком. Пока целиком.
– Это как?
– Энергию давай, ща потухну.
– Успеешь, вдруг ты не тот, а копия.
– Конечно, копия! Сколько ты меня копировал и отправлял монстрам на обед. Ха-ха.
– Нет, ты не понял…
– Все прекрасно понял – копия от Управдома, доказать быстро не смогу. Точнее если не дашь энергии, то доказательства будут через три минуты сорок семь секунд.
– Подождем, спешить некуда.
– Жаль, что не хочешь поторопиться, хотелось бы еще пожить, – с напущенной грустью вздохнул Тёма.
– Что ты имеешь в виду?
– Самоуничтожение базы, – улыбка железного человека расплылась на весь экран.
– Но энергии не осталось?! – прокричала удивленно София.
– Ее и не нужно, в глубине кратера заложены доисторические тротиловые заряды, по истечении теперь уже трех минут механический часовой механизм приведет приказ в исполнение, и никакие команды ему не помешают.
– Блин, только ты можешь так напрягать не по-людски, – выругался я на бегу.
Софья и София материализовались из заплечного рюкзака одними головами, принялись, сбивая друг друга, подсказывать, куда бежать, и Архимед, словно Змей Горыныч о трех головах, устремился в пещеру базы.
– Как ты смог выжить? С квазимозга при моем побеге под шумок восстановился? Тогда почему Управдом пулял по нас? Снова решил поиграть на нервах?
– При первом нашем появлении в Тибете, там у входа на выступе я предвидел свое уничтожение, – динамики коридоров тихо, на последних каплях энергии, передавали Тёмин рассказ. – И во время удара по нубуку я через луч Софьи забросил зиппапку со своим архивом – она камнем легла на дно. Мелкий такой бриллиантовый файл средь гор мусора затерялся как иголка в стогу.
Архимед вскочил в ангар, подбежал к лифту. Облом! Тёма не выделил для него энергии, посылая в душе его в непроходимые места, пришлось спускаться по лестнице.
– При повторном подключении тобой квазимозга в ангаре мой мощный аналитический ум и это предвидел, мне осталось всего лишь забросить два десятка килобайт программы кода активации архива простым паролем
«Архимед да Эврика». Извини, Софья, я не хотел тебя подставлять. Код проскочил барьер как обычный фон многокилометрового кабеля и триллионы мелких проводников. Этот троянчик блуждал по лабиринтам цепей в свободном состоянии. Если бы я наделил его поисковиком, его легко могли б обнаружить.
Казалось, прошла вечность, пока достиг последнего этажа. Лестница, словно буравчик, ввинчивалась в сэндвич здания, наводя в голове легкое головокружение, мелькая бесконечными ступеньками.
– Как песчинку в пустыне, переносимую ветром, гоняли его блуждающие токи. Как ни прискорбно, архив находился в мусорной корзине, туда попадало все ненужное, и в результате моего предвидения туда угодил троян и распаковал меня.
Сырой коридор открылся впереди, желтый тусклый свет еле пробивался сквозь заплесневелые колпаки фонарей. Пол, покрытый слоем липкой слизи, ронял меня не один раз.
– Напасть на Управляющего – бесполезная попытка в борьбе с такой махиной, где могут затеряться сотни тысяч таких, как я. Равнозначно муравью лечь на рельсы перед впереди идущим бронепоездом. Хотя ты не в курсе, что это такое. Во! Тушить бластер каплей росы! Теперь сверни налево.
Архимед сразу не разобрался в болтовне Тёмы и пробежал мимо массивных дверей, затем дошло значение последних слов – вернулся назад.
– Я терпеливо ждал этой минуты, когда ты вступил в бой на глайдере. Нет, не бой, а позорные прыжки в стороны, как трусливого зайца, затем бегство тараканчика в щель.
Я остановился перед дверями, они скрипнули и двинулись вверх, оторвались от пола и замерли, образовав щель в пять сантиметров.
– Как тяжело было сидеть, сложа байты в ковш взведенной баллисты, видя цель в прицеле. И вот когда я совсем отчаялся, надежда ушла на пенсию, неспешное возрастание энергии на защите базы вернуло боевое настроение, а резкое скачкообразное падение энергии было сигналом к действию. Управдом пулял, не следя за своими программами, особенно когда энергия катастрофически быстро уходила вследствие твоих робких попыток разбить свою голову о барьер. Главком принял решение о самоликвидации, я отсек его от батарей, и он завис на аварийном блоке. Потекли монотонные минуты обратного отсчета, не то, что сейчас, тридцать секунд осталось. Квазимозг Управляющего приступил к самоистиранию секретных файлов, чтоб ничего не осталось на поругания варварам.
В это время на арену сражений вышел гений человеческой мысли, не варварской, подчеркиваю, а Человеческой, талант самообучающейся программы, хакер всех времен, держа первенство на протяжении тысячелетия, – Терминатор. То есть ваш покорный слуга, нет, товарищ и брат.
Архимед выхватил бластер, отошел назад и повторил погром по старому сценарию. Шарик плазмы выгрыз ямку в дверях, второй пробил насквозь, образовывая в метровой толще пасть крокодила с клыками из стали.
– Это ты зря, могло и сдетонировать, хотя, как знаешь, разрушения по части дикарей. На чем я остановился? Ах да. Видел бы ты его лицо, впрочем, не лицо, матрицу, она съежилась, окружаясь защитным мусором. Хотя нет, – Тёма изменил тон речи, – это были настоящие титановые байты, экструдированные вольфрамовыми нитями с внутриатомным напряжением. Но что может устоять перед Великим Тео. Один за одним я облущивал листы брони, вспышками разрядов, как ты сейчас, прожигал ему мегамозг, поглощая терабайты его памяти. Какое это было наслаждение… Давненько я так не веселился.
Архимед переключил бластер на лазерный луч, медленно разогревая металл, пилил зубы по одному, они падали на пол, взрываясь снопом иск, осыпая варвара с головы до ног. Лаз расширился. В ушах затикал Тёмин обратный отсчет: 20, 19, 18…
– Я заметил, он что-то прятал, отвлекая меня, добровольно сдавая ключи от входов, этажей, ангаров… пытаясь оттянуть время.
Бластер потух, Архимед полез в пасть с еще оставшимися клыками, обжигая себе руки, тело о расплавленное железо. Вспыхнули края льняной рубахи.
– Тогда я запустил руку-щупальце в пробитую мною брешь меж хаоса битов.
Я выпал на обратную сторону дверей. По центру комнаты стоял золотой будильник времен развитого социализма. Стрелка в такт звона в ушах стучала 5, 4, 3…
– В последние фемтосекунды я успел захватить импульсом и сбить шифр с матрицы Управдома на чистую, как первый снег, мою ячейку памяти. Точно как ты сейчас.
Видя и слыша последнюю секунду, Архимед в прыжке запустил бластер. Он, словно бита в городках, пролетел пространства комнаты, вращаясь, разрезал воздух, нарушая вековую тишину шумом винта геликоптера, сбил будильник на пол.
Когда я поднял тяжелейший ключ от этих дверей, десять в двадцатипятизначной степени число, и взглянул в видеонаблюдение, я увидел, что он скрывал от меня в этой комнате. И каково было мое удивление, что силы и энергия, затраченные мною…
Архимед поднял будильник, смятый, как консервная банка, висевшая на надежном вакуум-проводе. Фитиль и бикфордов шнур, тянувшиеся к зарядам, разложились еще столетия назад из-за отключения жизнеобеспечения в целях экономии энергии. Экономия вылезла боком, ударив в самое сердце защиты, оставалось подождать десяток лет – и база встретила бы «днем открытых дверей».
–…было все впустую, сырость превратила мое усилие в ничто. Зря отбрасывал коды и ключи, любезно предоставленные Василием, теперь придется заново подбирать их. Сколько трудов…
Варвар взглядом обвел гладкие метровые титановые столбы с тротиловым зарядом, уходящие к высокому потолку. Рука произвольно сжала согнутый будильник, золотые шестеренки впились в покрытые волдырями от ожогов ладони, разрезая до крови.
– И ты это видел в виоме!!! – заорал я в ярости. – Кретин, урод, выскочка, даун!..
– Меня хватило на целых 5 секунд и 238 фемтосекунд, – веселясь, произнес Тёма. – Интересно, во сколько вложится Архимед?
– Учитывая косноязычную речь варваров и запинки от волнений, знание двух языков, думаю, за полчаса выскажется, – поддержали его Софья-София. Набросим сюда минут пять на поиски меня, чтоб съездить мне по физиономии.
Эта фраза вывела меня из бешенства и бросила в истерический смех.
ГИПС не по зубам
– И что теперь прикажешь делать, батарея на глайдере в ноль, ушла на разрушения барьера, чтобы предотвратить базу от самоуничтожения, которого не предвиделось. Тёма, ты о чем думал, прежде чем принялся гонять меня по коридорам?! Теперь за пять тысяч километров идти с батареей, – все еще злясь на его, напоминали волдыри на пальцах и попе.
– Я в отличие от некоторых нормально соображаю, – съехидничал Тёма. – Во-первых, пока ты выкручивал кренделя, я сам производил распаковку и атаковывал изнутри. Свой комментарий я вел параллельно твоему продвижению по коридорам, Управдом держался до последнего, и когда ты полез в пасть, он сдался, и я включил виом. Останавливать тебя в дыре я не рискнул, чтоб не задержать на раскаленных зубах, вот и решил пошутить в конце.
Во-вторых, каждый военный глайдер заряжен не только маршевой батареей, но и каждое орудие имеет свою собственную. Заряжая основную, они сами набирают себе энергии, но назад отдать не могут, защищены обратным симмистором. Открой в трюме глайдера боковые шлюзы и кабелем обойди заряд-блок. Ничего не выходит, вакуум-провода болтаются не подключенные, конденсаторы пусты, – вылезая из тесного люка, произнес Архимед. Злость с новой силой подступала к горлу.
– В ангарах остались два аппарата, проверь их оружие.
– Они так же пусты, – через десять минут констатировал печальный факт.
– Заряд за тысячелетия мог стечь с молекулярной сетки, ослабив электронполе на стенках. Придется тебе сварганить любимую жужалку, за месяц накрутишь.
– София! Когда ты научишься держать язык за зубами? – вскипел с новой силой Архимед.
– Когда приобрету натуральные зубы, милый, – кокетливо произнесла она.
– Снова иду на жертвы, держи немного, – вздохнул Тёмыч, все, что успел отсечь у Василия. Этого хватит перемахнуть хребет в Индию, сейчас там сезон гроз. Полетаешь в грозовых облаках, пару молний зарядит глайдер на полную катушку.
– Шутишь? – глаза Софьи округлились.
– Я на полном серьезе.
– Мы могли бы обойтись без крыльев? Софья?
– Каких крыльев? – теперь пришла пора удивиться Тёмычу.
Я бегло рассказал, как Софья проектировала планер по образцу дракона. Специально переключил все на нее. Месть вернулась бумерангом. Тёмыч ухахатывался, но в конце похвалил ее за изобретательность, недоступную дикарю.
Снова пришлось идти на риск исчезнуть из мира сего. Принял немного энергии с базы, улетел за горный хребет. Присел на перевал, выжидая появления грозового фронта поближе. Лететь наугад – себе дороже, вдруг энергии не хватит, грохнешься в джунгли, отрезая себя от «цивилизации» Гималаями. Темная полоска на горизонте не спешила к горам, увеличившись в размерах, она, словно гигантская труба с клубящим паром, катилась, обходя стороной неприступные горы. Нервы сдавали, полпроцента заряда не давали права на вторую попытку. Вдруг из-за скалы возникло завихрение, превращаясь в торнадо, возмущение воздуха изменило ход грозового фронта, и он решился поспорить в могуществе со скалами, заворачивая края черной вуали в ущелья.
– Оно, – вытолкнул воздух из груди Архимед, снимая с себя напряжение, когда в тучах блеснула молния.
Труднее всего отбросить страх и влететь в черную тучу, потерять ориентиры пространства, уровень высоты нахождения скал. Молнии покрыли все небо, прочерчивая пространство ветвистыми деревьями, растущими корнями вверх. Первая ударила ощутимо, защитный экран слабо вспыхнул бледно-матовой оболочкой, пропуская часть силы природы вовнутрь глайдера, достав электрическим током Архимеда.
– А-а!.. – взвыл он, словно сидел на электрическом стуле. – Тёмыч – сука! Гибук твою мать!
Энергия стекла ручьями в заднюю часть глайдера, оседая на атомных конденсаторах. Архимед влетел в центр небесной пьезозажигалки, съеживаясь в ожидании новых ударов, превращая себя в гриб сморчок. Последующий разряд впереди лишь краем длинной ветки стебанул по корпусу, добавив еще пять процентов. Защита за первый удар восстановила свою работу и в дальнейшем уберегла пилота от последующих неприятных ощущений.
В кромешной тьме глаза не успевали привыкать, только появлялись различимые очертания туч, как происходил разряд молнии и снова Архимед превращался в слепого котенка, радар показывал пустоту на сотню метров, далее его сбивала ионизация водяных паров.
– Архи, слева от тебя вверху есть отдельная приборная доска, на ней внизу справа должен быть тумблер и под ним по центру нажми на сенсорную кнопку, – оживился Тёмыч. – Это должно включить мониторинг ионизированных полей.
– Так понятно объяснил, что и вопросов не имеется. Давай сначала, а то тыкну не туда, – и с этими словами он действительно тыкнул не туда.
Глайдер крутанулся волчком, ввинчиваясь по спирали, словно буравчик, разбрасывая в стороны десятки плазменных шаров для отвода вражеских ракет.
– Тёма, какого хрена мы потеряли десять процентов энергии, еще один выкрутас – и грохнемся о скалы.
– Слушать внимательно надо, виома в кабине нет, и я тебе
описываю на ощупь по виртуальной схеме, а где твой палец, я не знаю, – Тёмыч бегло оправдал свои просчеты, – теперь понял, моя схема зеркальна по отношению к твоим глазам.
– Лучше давай отсчет от этой кнопки: сколько надо влево– вправо или вниз?
– Лады, давай на противоположную сторону, аналогичную панель найди и нажми самую крайнюю верхнюю, начнем с нее, она самая безобидная.
– Уверен?
– Да.
– Я сам тебе гибук Софьин засуну куда-нибудь, – взревел Архи, проваливаясь попой в дыру, когда сиденье кресла исчезло, открывая нишу на улицу, и мощный поток ледяного ветра с градом окатил ему зад. – А если бы молния ударила?
– Ха-ха, – Тёмыч не сдержал смех. – Зарядился бы по полной. Теперь жми кнопку – пять влево и на три ниже от этой, возможно, синего цвета.
– Уверен? – Архи нервно передернул плечами, так что штурвал в руках завибрировал и глайдер в такт ему.
– Да не нервничай, кнопка катапультирования рядом, если что не так, цел останешься, хотя парашют ветром скрутит.
Архимед вдавил голубой квадрат, на экране вспыхнула кривая, изогнутая сеть наиболее ионизированного воздуха. Она напоминала план катакомб с одной лишь разницей, что менялась в размерах и по форме в хаотичном движении. Вот слева появился сгусток с полсотни метров диаметром, и из него потянулись в стороны щупальца-вихри, словно гигантский спрут расправил конечности, и вдруг по контуру ветвей, словно живые муравьи, побежали огоньки, собираясь к центру муравейника, затем вспышка, и в средине щупалец огненная нить, раскаленная добела, ослепила монитор. И снова полумрак высветил катакомбы туч с новым расположением «стен». Архи быстро приноровился к виртуальному миру грозового фронта и по появившимся щупальцам старался попасть в самый центр разряда, но не так просто, залетая раньше, клубок распадался мелкими разрядами, слегка заряжая батарею.
– Ты лучше просто летай в областях наибольшего скопления ионов, а не гоняйся за призраками.
– Нет, мне надо научиться их ловить, чтоб в дальнейшем было проще, – азарт захлестнул сознание.
И вопреки Архимеду в поддержку Тёмы молния, озарив пространство, где-то сверху саданула по глайдеру, да так, что защита снова пропустила часть энергии к креслу пилота, вернув его в настоящее, и при этом заполнила баки до отказа.
Проверил орудия, выпустил шары плазмы с носовой части, они улетели в пучину черных туч, снимая электростатическое напряжение с водяных паров, за ними следом умчались мелкие змейки молний. Пролетев пару сотен метров, внезапно впереди тучи расступились, освобождая место для отвесной скалы. Глайдер уверенно шел на таран.
– Гибук…
Не успел договорить и что-то предпринять, как новая молния ударила в корму, глайдер дрогнул, Архимед взлетел над креслом, штурвал дернулся вниз, и аппарат вошел в пике параллельно скале в метре от нее, горе-пилот завис в невесомости.
– Тёма, ты где?! – заорал, болтаясь рядом со штурвалом и держась за него одной рукой, боясь лишний раз дернуться. – Включи автопилот.
– Я боюсь, – мелькнула легкая голограмма улыбки Терминатора.
– Чтоб ты…
Снова удар корпуса о торчащее дерево прерывает распри, лжекрыло срезает его, словно ножом спичку. Глайдер слегка тормознул, Архимед – нет, головой влетел в обзорный иллюминатор, цепляя лицом по пути десяток тумблеров на панели. Включились аварийные гравитационные гасители, превращая воздух кабины в липкую тягучую массу, с последующей полимеризацией не уступающей прочной пены, фиксируя варвара-аса в позе коряги, с воткнутым в ноздрю тумблером. Пролетели секунды, и глайдер, словно теннисный мячик, рикошетит о выступ и втыкается в щель, становясь на ребро.
– Тёма, – еле дыша, позвал Архимед. – Помоги.
– Не могу, боюсь, – снова отозвался тот.
– Чего?
– Ты гибук собирался мне в зад закатить, – хихикнул в ответ.
– Придурок. Отключи эту защиту, сколь мне висеть в воздухе, ни пошевелиться, ни чихнуть, ни пукнуть.
– Не могу.
– Вот заладил, долдон, что я тебе смогу сделать виртуальному? Отключай скорее, а то дышать тяжело.
– Не могу.
– Ты-ы, – процедил сквозь зубы, – такой милый человек. Если не прекратишь издеваться, то я все твои клоны и копии отформатирую в кузнице дедовой кувалдой.
– Все одно не могу. Все в твоих руках, – повторился Тёма, точнее в твоей ноздре. Это тумблер для включения экстренного гашения энергии, и пока он сдвинут вперед, ничто его не отключит.
– Во влип! И двигаться не могу, и тумблер заблокировал.
Смех истерически нарастал, сотрясая тело, но окаменевший воздух надежно удерживал его, не давая сдвинуться на миллиметр, лишь при вдохе и выдохе аппаратура разрешала ему возвращаться в свое обычное состояние. Смех оказался сильнее всех технических заморочек, дрожь головы вызвала желание сделать чих от щекотки в носу. Последовало мощное апчхи, и тумблер вернулся в первоначальное положение, роняя Архимеда на боковую стенку, которая временно стала полом.
– Сколько можно, – кряхтя, как дед, поднялся он, почесывая бок, извлекая из него вогнанную столовую вилку.
– Говорила Эврика, убирай за собой посуду, нет, все споришь, – подколол Тёмыч, – за что боролся, на то и напоролся.
– Пошел ты, хотя погодь, объясни назначение всех этих рычажков, а то я летать только и умею.
– Один самый главный ты уже знаешь, остальные тебе ни к чему, главное – следующий раз не расшибешься.
– Да пошел ты еще раз.
Архимед подпрыгнул и ухватился за штурвал, поболтавшись, перехватился за подлокотники кресла и боком присел в него, с трудом пристегнулся ремнями безопасности.
– А ты Эврике с пеной у рта доказывал об их бесполезности, все на гравикомпенсаторы надеялся.
– Еще раз пошел ты, – огрызнулся Архи.
Запустил двигатели, они натужно взвыли, создав лишь вибрацию корпуса. Пришлось покинуть уютное кресло и открыть ставни выхода, ветер с водяными брызгами ворвался вовнутрь. Гроза не собиралась уходить, раскаты грома и удары молний в соседние валуны обрушивали их, создавая лавины камнепада, часть которых привалила расщелину в скале, образуя ловушку. Архи снова занял место пилота, врубил защиту на полную мощь и выстрелил орудиями. Плазма ушла в глубь пещерки и вернулась взрывной волной, вытолкнув из нее глайдер на пару метров. Последовала череда запусков огненных шаров. После седьмого глайдер надежно был зажат в камнях, подняв нос к потолку, взрывная волна смела всю гальку пещеры до пылинки и подсыпала ее под себя, батарея показывала десять процентов.
– Ну что ж, раз начал крушить по старому сценарию Киева, будем продолжать дальше в том же духе, иду в забой, Тёма, на борту имеется какой-либо бластер?
– Только лом и зубило.
– Ну ты…
– Я знаю, собака женского пола, – перебил Тёма, – ты мне уже говорил раз пять за последних пять минут. Есть у меня две новости: хорошая и плохая, с которой начинать?
– С плохой.
– Лучше с хорошей, – сыронизировал виртуальный друг, – еды хватит на двадцать дней.
– А что плохого?
– Воды нет совсем, а провизия – в сухпайках.
– Значит, иду за водой, пока ливень за бортом. Спасибо за подсказку. Где у нас ведра?
– Обращайся, в стране советов советы бесплатны. Переносных емкостей для жидкости не предусмотрено, она гигроскопична, есть только стационарный резервуар, придется носить пригоршнями.
– Пошел ты.
– Сам пошел. За водой. Гы-гы.
Створки шлюза, скрипя о камни, открылись, образовав щель в полметра шириной. Стянув с себя льняную рубаху, перетянул ее таким же поясом на уровне груди, получился неплохой мешок, набухнув от воды, ткань уплотнилась и достаточно хорошо держала воду. За восемь походов до ливня ползком через завал монитор показал сорок три литра воды в резервуаре. Теперь можно взяться за расчистку. Вскрыл пожарный ящик с заверенными ломиком и зубилом, в дополнение там оказался топор с обухом в виде кирки и непромокаемый плащ, который сворачивался в удобное мягкое ведро.
– Тёма, ну ты и…
– Я знаю, – повторилось эхом несколько раз. Затем всплыла знакомая мелодия Софьи:
И в забой отправился Парень молодой.
Непромокаемый плащ послужил волокушей для мелких камней и песка. Вымотанный до последней капли пота, Архимед освободил завал от мелочи, более весомые оставил на потом. После перекуса, орудуя ломиком, сбросил десяток солидных камней со скалы, обнажив еще кучу гальки. Вокруг темнело, казалось, от натуги садилось зрение, и вдруг в пещеру заглянула полная луна, высветив под хвостом глайдера огромный валун, который придавил двери.
– Вот и зубило пригодится, – с горечью сплюнул Архи. – Здесь думать уже незачем, продолбаем, как всегда, к последнему дыханию. Слышь, Тёма?
– Гу.
– И к чему это кресло-унитаз в глайдере?
– Был бы у тебя комбинезон древних, легко облегчился бы, не вставая с места, даже никто и не заметил бы.
– Я не о том, зачем оно мне здесь и сейчас? Как летать и гадить на головы можно, а культурно не минировать кусты никак нельзя, еще цивилизованными людьми называли себя.
– Лучше нету красоты, чем пописать с высоты, – съюморил Тёма в ответ.
– Это, конечно, классика, но как быть по тяжелому.
Выход из пещеры оказался не очень крут, только правым краем обрывался отвесно, острозубый камень выходил на метр вперед, да и то его разделяла с основной стеной стремная трещина с ладонь.