Глава-1. По нашим следам
Как быстро летят наши годы, узнаем мы годы спустя.
Часть-1. Комсомольская стройка.
1. Моя перспектива.
Мне не хочется обсуждать ни советскую власть, ни саму коммунистическую партию. В любом политическом и экономическом направлении можно найти разного вида проколы.
Так было. Так есть и так будет всегда. Пока на планете Земля находятся обычные люди.
Мы всегда будем учиться на своих ошибках. Поэтому мне не хочется обсуждать коммунистическую партию Советского Союза.
Может быть, в эшелонах партийной власти купались в шампанском вине и ели каждый день чёрную икру, этого не знаю?
Мне там не было суждено подняться до высоких эшелонов политической власти по партийной линии.
Но могу твёрдо сказать, что нижний эшелон коммунистической партии состоял в основном из людей, преданных партии и народу.
Это мы, рядовые коммунисты, вместе с обычным народом строили города, поднимали целину, возводили гигантские предприятий и платины, запускали с планеты Земля космические корабли.
Мы искренне старались быть первыми впереди планеты всей. В этом тут нет ничего позорного перед другими народами на планете Земля. Нет в мире такого народа, который не стремился быть первым во всех отношениях среди других народов.
Поэтому не нужно хаять рядовых коммунистов, которые с кровавыми мозолями на руках вместе с обычным народом строили своё светлое будущее всему пролетариату на планете Земля.
Нас просто предали, как сверху, так и снизу. Рядовые коммунисты, также как офицеры русской армии, верные своему отечеству, дали клятву чести служить своему народу до самой смерти и всеми силами стоят на благо своего отечества Советского Союза.
Нас не только предали всем миром, к тому, же разобщили на разные территории, чтобы со стороны легче управлять в новое время нашей жизни.
Тогда, в начале семидесятых годов, все выглядело по-другому. Мы пытались построить коммунизм.
Выполняли любое поручение коммунистической партии. Когда партия говорила: «Надо!», то мы шли на ратные подвиги ради построения светлого будущего – коммунизма.
Мы, даже не задумываясь над тем, что после наших подвигов, может быть, плохо нам и нашим семьям? Главное, чтобы было хорошо коммунистической партии и всему советскому народу, который был строителем светлого будущего всего человечества.
Поэтому, рядовые коммунисты и комсомольцы, не отказывались от поручения коммунистической партии и правительства. Готовы были пойти на самые тяжёлые участки строительства коммунизма.
В то время по Советскому Союзу было множество таких тяжёлых участков строительства коммунизма. Северный Кавказ в этом не был исключением. В республиках Северного Кавказа создавались разные проекты строительства коммунизма вплоть до расселения народов по всей огромной территории Северного Кавказа.
– Мы так думаем, что тебе пора подать заявление вступить в ряды коммунистической партии. – посоветовали мне, на районном комсомольской собрании, где был частым гостем по вопросам оформления наглядной агитации. – Ты, рядовой комсомолец, фактически выполняешь партийную работу по оформлению наглядной. Всё равно, что командир без военного образования.
– Вообще-то ни против того, чтобы стать коммунистом. – скромно, согласился. – Но ни решаю.
– Вот и прекрасно! – с энтузиазмом, разом, решили за меня. – Прямо сейчас пиши своё заявление.
За год проживания в посёлке виноградарского совхоза «Бурунный» быстро продвигался вперёд в своём развитии. Занимаясь различными видами своих работ, особенно художник-оформитель по наглядной агитации, был заметной фигурой среди рядовых комсомольцев. Вскоре меня приняли кандидатом в коммунистическую партию Советского Союза. Затем поставили во главе комсомольской организации виноградарского совхоза.
Теперь мне предстояло показать себя со всех сторон, как молодого коммуниста, так руководителя комсомольской организации, которая росла с каждым днём за счёт местной молодёжи.
– Тебе, как молодому коммунисту, надо принять на себя встречный план в построении коммунизма. – посоветовали мне, на партийном собрании. – Весь Советский Союз занимается этим вопросом.
– Как научился рисовать, так с детского садик занимаюсь этим вопросом. – с юмором, ответил. – Моя наглядная агитация, это и есть встречный план в построении коммунизма в Советском Союзе.
– Заниматься наглядной агитацией, это твоя работа и прямая обязанность как коммуниста. – толком объяснил парторг. – Тебе надо письменно составить собственный встречный план и стенд совхоза.
Весь Советский Союз был словно запрограммирован встречным планом. Каждое предприятие, станица и даже районный центр хотели иметь стенд, где будет отражено выполнение встречного плана.
Вот только была одна проблемы на весь Советский Союз. На всей территории Советского Союза, чтобы не выращивать капиталистов и не эксплуатировать в раба человека человеком, каждый гражданин имел право работать на одном месте и получать только одну заработную плату.
Однако в Советском Союзе художников-оформителей было на много меньше, чем желающих иметь стенд встречного плана.
Надо было как-то решать проблему с дефицитом на художников-оформителей. Ну, прямо хоть выращивать искусственным методом творческую молодёжь способную вырастить новое поколение художников-оформителей в построении коммунизма в СССР.
– Мы, конечно, не имеем право нарушать закон по труду Советского Союза и заставлять тебя работать сверхурочно на других предприятиях. – обратились ко мне с просьбой представители райкома партии. – Но ты должен войти в наше положение. На уровне республиканского партийного комитета и выше от нас требую повсеместного принятия встречного плана с полной наглядной агитацией.
Мы подсчитали, что на выполнение этого партийного требования нам нужен как минимум художественный фонд от райкома партии. В то время как у нас всего один художник на весь район…
– Есть республиканский Художественный Фонд. Обратитесь за помощью туда. – посоветовал им.
– Обращались. – с горечью в голосе, ответил Степанов, представитель райкома партии. – Там нам сказали, что Художественный Фонд не дойная корова, чтобы обеспечить всех молоком. Обращались за помощью персонально к каждому художнику Художественного Фонда. Так они заломили такую сумму за каждый стенд встречного плана, что нам легче застрелиться, чем им платить.
– Так чего вы от меня хотите, чтобы застрелился? – с удивлением, воскликнул. – Жить хочу!
– Тебе не надо стреляться. – с надеждой в голосе, продолжил Степанов. – Закроем глаза на все нарушения закона в пользу общего дела в построении коммунизма. Мы тайно будем давать твой рабочий адрес тем, кому надо делать стенд встречного плана. По расценкам в рамках закона будешь получать наличными деньги за каждый стенд встречного плана. Остальное нам не интересно.
– Договорились! – не раздумывая, согласился. – Можете хоть сегодня присылать заказчика.
Мы ударили по рукам с представителем райкома партии и с этого момента у меня начались кошмарные дни по изготовлению стендов встречного плана всем предприятиям Шелковского района.
Буквально каждый день на мой рабочий адрес кто-то приходил или приезжал со своим заказом.
В расценках Художественного Фонда никто не разбирался. Мне тоже было не понятно, как оценить свой труд. Поэтому мою работу оценивали по кошельку заказчика и по расходными материалам.
– Мы не загремим под Фан фары за решётку с такой работой? – спросил у директора совхоза. – Ведь здесь будут крутиться большие деньги и большой расход материалов. Как мы будем породить в совхозе такую расходную бухгалтерию по материалам и по деньгам.
– Мы нет, а вот Вы можете загреметь. – полушутя, ответил Игорь Николаевич. – Лично мне всё равно, как ты будешь выкручиваться с таким поручением от райкома партии. Главное, чтобы у нас в совхоз наглядная агитация была лучшей в районе. Всё остальное будет лично на твоё усмотрение.
– Насчёт наглядной агитации у нас в совхозе не беспокойся. – утвердительно, заявил. – Всё будет на высшем уровне. Наш совхоз при мне постоянно будет первый на доске почёта по наглядной агитации в районе. Меня беспокоят деньги за мою работу в сверхурочное время. Как быть с ними?
– Это хорошее беспокойство, когда есть деньги. – смеясь, сказал директор совхоза. – Твои деньги за сверхурочную работу через нашу бухгалтерию проводить не будем. Так как мы нарушаем советское законодательство по всем параметрам. При первой же проверке мы угодим за решётку…
– Так как же мне быть с деньгами? – не унимался. – Наличными что ли брать за свою работу?
– Лично тебя за язык не дёргал. – с усмешкой, сказал Игорь. – Ты сам ответил на свой вопрос. Мне остаётся только умывать свои руки по данной проблеме. Мой совет. Ни где не ставь свою подпись.
С этого дня все дни моей жизни превратились в сплошной кошмар. С первыми петухами и до поздней ночи был у себя в художественной мастерской, которая была завалена стендами по наглядной агитации.
У меня с детства выработалось одно отношение к изобразительному искусству, это не повторяться в своей работе. Поэтому творчески подходил к своей работе по наглядной агитации.
Каждый новый стенд был непохож на другие стенды. Как работа других художников.
– Александр! Пожалуйста! Подпишитесь под документами по расходу материалов и по зарплате за вашу работу. – обратился ко мне представитель соседнего совхоза. – Нам надо отчитаться за всё…
– Подпись свою нигде ставить не буду. – решительно отказался от подписи документов. – У вас не работаю. Поэтому не имею право ставить свою подпись под вашими документами. Так как меня могут за это посадить за решётку. Мы имеем право договорённости между собой и все дела.
Больше у меня проблем с заказчиками не было. У меня появились проблемы с деньгами. Наличные деньги росли в нашей квартире как снежный ком.
Все наши ящики в квартире были заполнены наличными деньгами и подарками от заказчиков. Сдавать деньги в сберегательную кассу было равносильно посадить себя добровольно за решётку или отдать себя на растерзание ворам.
– Деньги к нам домой больше не носи. – решительно, заявила жена. – Мне некуда их складывать.
– Это честно заработанные сверхурочные деньги. – возмутился. – Если буду эти деньги сдавать в сберкассу, то закон и криминал будут интересоваться моими деньгами. Куда мне их девать?
– Не знаю? Куда хочешь? – стояла на своём Людмила. – У нас повсюду эти деньги как мусор.
– Давай купим новую мебель. – предложил выход с деньгами. – Свою мебель отдадим соседям.
– Можешь покупать что хочешь. – согласилась жена с моим предложением. – Но деньги не носи!
– Говорят, что сейчас есть в Грозном финская мебель «Хельга». – посоветовался с Людмилой. – Можно купить полный гарнитур финской мебели. Можно так же купить новый холодильник…
– Сколько это всё вместе будет нам стоить? – с беспокойством, поинтересовался Людмила.
– Ну, примерно, с перевозкой и с установкой мебели. – считая в уме, ответил. – Тысяч десять.
– Ты что! Совсем вернулся с деньгами? – закричал на меня жена. – Кто такие деньги грозит?
– Тебя вообще не поймёшь? – закричал на Людмилу. – То деньги домой не носи. То, зачем, деньги большие тратить на мебель? Определись наконец то, как поступать нам с нашими деньгами?
– Давай мы пока не будем покупать мебель. – передумала Людмила. – Найдём куда деньги тратить.
– Хорошо! Как скажешь. – согласился сам. – Можем украсить нашу квартиру, чем-то, другим?
Постепенно наш виноградарский совхоз «Бурунный» превращался в гигантский сельскохозяйственный комплекс. Целинных земель здесь было достаточно, чтобы расширять своё сельское хозяйство.
Поэтому на целинных землях красных песков создавались новые отделения и питомники виноградарского совхоза.
Совхоз стал таким громадным, что агроному Козорезовой вместе с директором совхоза не хватало светового дня, чтобы побывать на всех участках и питомникам совхоза. Теперь руководителям совхоза приходилось ездить на участки по составленному графику.
К этому времени к темпам развития коммунистическая партия придумала встречный план быстрого построения коммунизма в СССР. Так что коммунистам, комсомольцам и просто рядовым гражданам приходилось вкалывать за двоих «За себя и за того парня», который не вернулся с войны.
Вдобавок выполнят годовой встречный план. Работы в построении светлого будущего было много. На личные дела совсем не было свободного времени. Так быстро у нас пролетело время.
За два года своего существования виноградарский совхоз «Бурунный» увеличился в несколько раз не только своей территорией, но также и людьми, которые прибывали к нам в совхоз со всего Советского Союза.
Посёлку совхоза пришлось быстро расширяться. В этих целях был пересмотрен проект посёлка. Вокруг посёлка был посажен самый настоящий лесной массив.
Посёлок было решено строить ни столько вширь, сколько вверх, чтобы таким образом расширить пространство озеленения за счёт дикой природы, прижившейся на целинных землях вокруг всего совхоза.
Таким образом, в скором будущем в посёлке «Бурунный». должны были появиться многоэтажные, жилые здания со всеми условиями городской жизни.
Даже стали рассматривать вопрос о создании собственной поселковой администрации. Независимой от поселкового совета станицы Червлёной, на землях которой был заложен когда-то виноградарский опытный совхоз.
Станица была всего лишь через дорогу от нас и наравне с нашим совхозом станица Червлённая быстро раздвигала свои границы по левому берегу реки Терек. Народ прибывал к нам в виноградарский совхоз отовсюду. В основном приживались люди, прибывшие к нам из сельской местности в СССР.
2. В пионерском лагере «Горный воздух».
В такой ответственный момент моей жизни, вдруг, меня срочно вызывают райком партии Шелковского района.
В райком партии срочно вызывали только для разгона или для каких-то новых важных поручений.
С моей стороны, как молодого коммуниста и как руководителя комсомольской организации совхоза, не было никаких проколов. Так что меня могли срочно вызвать только для какого-нибудь нового партийного или комсомольского поручения.
Скорее всего, им нужен был как художник-оформитель для создания стенда встречного плана. Ведь один художник на район.
– Из ЦК КПСС пришла разнарядка во все парткомы Северного Кавказа. – с траурным лицом, сказал мне секретарь Шелковского райкома партии. – Возле аула Чири-Юрт объявлена всесоюзная комсомольская стройка цементного завода. Туда направляются самые передовые партийные и комсомольские кадры. Тебе поручено возглавить со стороны Шелковского района отряд строителей в количестве двадцати человек. Выезд завтра утром. За тобой в посёлок «Бурунный» заедет автобус с отрядом строителей, которые уже готовы к отъезду на комсомольскую стройку страны.
– В настоящее время выполняю районное партийное задание по наглядной агитации. – напомнил в райкоме партии. – К тому же на мне комсомольская работа в винсовхозе. Не могу так просто оставить всю свою работу на произвол судьбы. Пошлите вместо меня другого человека.
– Республиканское решение мы не имеем право отменять. – грустно, сказала секретарь райкома партии. – Сверху пришло письмо со списком имён и фамилий. Твоя фамилия во главе всего списка.
Поручения коммунистической партии не обсуждались. Каждому рядовому коммунисту и комсомольцу было за честь выполнить какое-то партийное или комсомольское поручение.
Здесь же поручение от самого ЦК КПСС! Мне оставалось только по-армейски быстро собраться и быть готовым к отъезду на комсомольскую стройку страны.
Это было осенью 1972 года. Сентябрь удался на редкость дождливый. Постоянно льют дожди. Виноград приходится убирать вручную под проливным дождём.
Корзины с виноградом выносим за несколько километров от плантации. Рядом с плантациями виноградников хороших дорог нет. Гружёные виноградом машины вязнут по самые борта в мокром песке.
Трактора с огромным трудом вытаскивают автомобили с виноградом на трассу. Винограда уродилось так много, что ликёроводочный завод станицы Червлённой не успевает перерабатывать виноград нового урожая.
Приходится виноград возит на другие заводы Наурского и Шелковского районов. Почти целый месяц рабочие и администрация совхоза, трудились без сна и отдыха.
Все взрослые посёлка «Бурунный». на уборке нового урожая. Трудности в моей жизни просто пустяк. Привык к подобным трудностям с самого детства.
Особенно с того времени, когда мы ушли от отца всей семьёй. Моей маме приходилось в одиночку поднимать семью из четырёх человек на одну зарплату крановщицы в восемьдесят рублей.
Тогда мы с мамой ходили вдвоём на убранные картофельные и кукурузные поля соседних совхозов, которые находились вблизи Беслана. То, что мы собирали на совхозных полях, шло нам на пропитание.
Восемьдесят рублей уходили на учёбу детей, на коммунальные расходы и на одежду. Позже нам дали за городом шесть соток земли под огород, который обрабатывали вручную и охраняли по очереди от воров.
В основном охраняли урожай на участке от городских пацанов и от птиц ворон, часто опустошающих огороды. Тогда в посёлке самыми большими трудностями в моей семье был наш маленький ребёнок.
Нашей дочери Анжелике едва исполнилось девять месяцев. В таком возрасте в детский садик станицы Червлёной детей не берут. В посёлке совхоза детского садика и яслей нет.
Хотя новорождённые дети в посёлке появляются каждый месяц. Наши молодые жены словно сговорились. Беременных женщин больше чем рабочих.
Женщины смотрят своих детей до подросткового возраста по очереди. Бабушки и дедушки, маленьких внуков и внучек, далеко за пределами нашего совхоза. Живут старики по всей территории Советского Союза. Так что молодым семьям самим приходится крутиться, чтобы вырастить здесь своё новое поколение в условиях сельской местности, где есть много проблем.
– Игорь! Не могу так просто оставить своего ребёнка без присмотра. – сказал, директору совхоза, как только приехал в наш посёлок из райкома партии. – Моя жена работает в совхозе бухгалтером. Замены нет. Поговори с заведующей детским садиком, чтобы она туда взяла мою дочку.
– Хорошо! Прямо сейчас позвоню заведующей. – согласился директор совхоза. – Детский садик постоянно пользуется нашими услугами. Пускай хотя бы нашему секретарю комсомольской организации найдут в садике место его ребёнку. В противном случае мы прекратим поставлять детям от себя в детский садик бесплатные продукты питания.
Игорь Григорьев добился, что в детском садике станицы Червлёной согласились взять мою дочь Анжелику. Теперь мог спокойно отправляться на комсомольскую стройку Северного Кавказа.
Строить цементный завод возле аула Чири-Юрт, который находился от нашего посёлка, примерно в двести километров в сторону главного кавказского хребта.
От Грозного, примерно, километров сто пятьдесят. В первый день на работу строительства цементного завода вблизи горного аула Чири-Юрт мы выехали ранним утром.
Приехали на большом автобусе в пионерский лагерь «Горный воздух» во второй половине дня. Нас сразу поселили с питанием и жильём. Мы все словно окунулись в мечту нашего детства. Когда наши родители целый учебный год добивались получить на нас путёвки в пионерский лагерь.
Чтобы хоть на один месяц отдохнуть родителям от детей, а детям от своих родителей. Теперь всё словно вернулось на круги своя. Мы взрослые вернулись в своё счастливое детство.
– Здесь вы будете работать вахтовым методом. – сказал нам представитель республики. – Месяц работы на стройке цементного завода без выезда домой или три месяца с выездом домой на выходные дни. Всё будет по договорённости между рабочими и руководителями стройки завода. Условия жизни и работы отличные. В райкоме партии обещали сохранить зарплату по месту жительства. На строительстве цементного завода обещали сдельную работу, с бесплатным питанием, местом жительства и с бесплатным рабочим обмундированием. В те годы это были самые лучшие условия жизни и работы.
Пожалуй, среди строителей не было ни одного человека, который был бы против таких шикарных условий работы и проживания вдали от дома на чистом воздухе.
В пионерском лагере «Горный воздух» было несколько благоустроенных домиков барачного типа, столовая, красный уголок с телевизором, туалеты, душевые комнаты и многие другие бытовые условия.
Вокруг пионерского лагеря «Горный воздух» огромный фруктовый лес из диких плодов яблок, груш, алычи, кизила, грецкого ореха, ореха фундук и многих других съедобных диких растений.
Таких фруктовых лесов достаточно много по всему Северному Кавказу. В нашем пионерском лагере «Горный воздух» поселились четыреста человек с разных районов и разных республик Северного Кавказа.
С каждого места по двадцать человек. Сюда приехали работать двадцать человек с Северной Осетии. Среди приезжих большая часть знакомые. Друзья времени моего проживания в Беслане.
Даже среди строителей из Дагестана встретил своих знакомых и друзей моего детства.
Когда мы жили в Избербаше в начале пятидесятых годов. Вокруг меня собрались друзья и знакомые. Образовалась одна целая группа единомышленников.
– У нас нет кандидатуры руководителя на месте вашего проживания. – сказал нам представитель республики. – Вы должны сами определить кто из вас будет контролировать ваш быт на месте.
– Этот труд будет оплачен или это общественная работа? – поинтересовался кто-то из парней.
– Вообще-то это общественная работа. – ответил представитель республики. – Но мы обязательно найдём способ материального поощрения такой работы из фонда республиканского профсоюза.
На первом собрании коллектива строителей в пионерском лагере «Горный воздух», было решено выбрать общего командира строительного отряда из двадцати командиров, прибывших с разных районов и республик Северного Кавказа.
Мои знакомые и друзья единым голосованием выдвинули мою кандидатуру командиром общего строительного отряда. Против моей кандидатуры были только двадцать человек ингушей из Назрани.
Почему, ингуши выступили против – не понятно? Чеченцы, осетины, кабардинцы, дагестанцы и другие представители разных национальностей Северного Кавказа поддержали мою кандидатуру.
На территории Северного Кавказа всегда местными народами русская нация разглядывалась как привилегированная. Так как русские ко всем нациям без исключения на Северном Кавказе относились одинаково по-братски. В то время как если на какой-то руководящий пост становили представителя другой нации, так этот представитель другой нации тут же начинал оказывать внимание представителям своей нации.
Словно других наций рядом не было. По этой причине на Северном Кавказе часто возникали различные разборки между местными национальностями, которых на Северном Кавказе более сотни.
Так что в данной ситуации было легче выбрать русского руководителя. Тем более сам был уроженцем Чечни. Проживал в разное время в населённых пунктах Чечни, Дагестана, в Северной Осетии, в Ставропольском и Краснодарском краях.
Многие коммунисты и комсомольцы знали меня с самого детства. Таких строительных отрядов, в которых парни знали меня давно, собралось больше десятка.
Все строительные отряды проживали рядом в разных пионерских лагерях, которые с начала учебного года были пустыми. По этой причине местным районным и областным образовательным организациям было выгодно иметь таких поселенцев в своих пустующих пионерских лагерях во время учебного года. Наше пребывание и содержание в пионерских лагерях финансировалось за счёт всесоюзного бюджета.
Осталось лишь вести контроль, за выполнения строительных работ, на цементном заводе, объекты которого находились в десяти километрах от пионерского лагеря «Горный воздух».
3. Цементный завод.
В народе давно ходили слухи, что в Прибалтике и в Чечне, одновременно, начали строить гигантские цементные заводы, которые должны были разгрузить дорогие зарубежные поставки цемента на строительство коммунизма в Советском Союзе.
Единственный на Северном Кавказе цементный гигантский завод в Новороссийске давно не справлялся с потребностями Северного Кавказа в поставках цемента на повсеместно растущие стройки коммунизма.
Вести цемент из различных регионов Советского Союза, а также из-за рубежа было не выгодно. Горной породы известняка под образование порошка цемента на Северном Кавказе повсюду множество.
Все горы породы известняка. Можно добывать известняк сколько угодно. Сохраняя экологию местной природы.
Поэтому было решено построить гигантский цементный завод (комбинат) в Чечено-ингушской АССР рядом с аулом Чири-Юрт в ста тридцати километрах в сторону главного кавказского хребта.
Почему, именно в этом месте? Наверно, потому, что по самой середине Северного Кавказа? Отсюда будет легче транспортировать цемент во все регионы Северного Кавказа и в соседние закавказские республики – Азербайджан, Грузия и Армения.
Может быть, были какие-то другие экономические и политические причины? Мне это совершенно неизвестно. В отношении самого сырья на цемент, так на Северном Кавказе этого добра достаточно всюду в любом месте.
Можно строить заводы повсеместно. Как бы то, не было, но со времени начала одновременного строительства цементных заводов в Прибалтике и в Чечне прошло шесть лет.
Цементный завод в Прибалтике выпускал первую продукцию, а строительство цементного завода в Чечне, почему-то, постоянно срывалось? Несколько раз сменяли руководителей строительства цементного завода в Чечне.
Многих руководителей понизили в должностях. Некоторых руководителей посадили в тюрьму за халатность. Однако строительство цементного завода возле аула Чири-Юрт никак не подходило к своему завершению.
Поэтому было решено объявить строительство цементного завода возле аула Чири-Юрт всесоюзной комсомольской стройкой.
Руками энтузиастов коммунистов и комсомольцев скоро достроить цементный завод на Северном Кавказе.
Когда на следующий день рано утром мы всем строительным отрядом в четыреста человек приехали на строящийся объект, то все были ужасно поражены увиденным. В нескольких километрах вокруг объекта цементный завод вырос целый посёлок из кирпича, досок и цемента, предназначенных на строительство цементного завода.
На месте строящегося цементного завода был один гигантский котлован под фундамент строительства цементного завода. Рядом заброшенная ржавая строительная техника, от которой не открутили только то, что нельзя было открутить или вообще никому не нужно.
Остальное было разворовано основательно. Вплоть до того, что даже колючую проволоку сняли вокруг строительного объекта, где когда-то пытались построить забор из бетонных опор торчащих повсюду.
– Мы сегодня начнём с того, что подготовим площадку под строительство. – сказал новый начальник стройки завода. – Двух бульдозеров нам сегодня хватит. Остальная техника у нас будет завтра.
За один день, строительный отряд почти в две тысячи человек, голыми руками почти всё без техники, где было тяжело, там с двумя бульдозерами, очистил территорию строительства от ржавой техники и от разного хлама.
К концу дня вокруг стройки был построен деревянный забор с колючей проволокой. Вокруг забора было установлено электрическое освещение и поставлена вооружённая охрана территории стройки, чтобы за ночь местные жители не растащили новый деревянный забор с колючей проволокой на своё строительство.
На следующий день вокруг объекта строительства цементного завода появились строительные передвижные автоколонны. Всюду были выставлены сторожевые вышки с вневедомственной вооружённой охраной и со сторожевыми собаками.
В этот же день рядом с объектом строительства цементного завода расположилась воинская часть пехоты со своими автомобилями и полевой кухней. Строительный объект цементного завода стал похож на зону с заключёнными внутри или на особый стратегический военных объект со всем необходимым видами охраны. Мало того, над всеми вышками были установлены мощные прожектора, свет которых направлен во все стороны. Так что теперь никто из местных жителей не мог приблизиться ночью к всесоюзной комсомольской стройке на Северном Кавказе.
На третий день нашего пребывания на стройке цементного завода вся армада людей и техники пришли в движение. Началось грандиозное строительство, в моем понятии.
Пожалуй, что и в понятии всех остальных людей, которые начали возводить гигантский цементный завод совершенно на пустом месте, где кроме котлована от прошлой стройки больше ничего не было. Да и не могло быть по-другому, так как стройку изначально обокрали полностью.
– Твой отряд будет возводить опорные стены под печи. – сказал мне главный инженер стройки. – Работа не сложная. Надо подавать арматуру сварщикам и готовить опалубку под заливку бетона.
Целый месяц несколько тысяч человек работали круглые сутки без выходных. У каждого отряда строителей в четыреста человек был собственный объект. Какой-то отряд строил административный корпус. Другой отряд устанавливал ремонтные мастерские.
Третий отряд взамен временного забора вокруг всей стройки укреплял новое оградительное сооружение из бетонных плит со всеми средствами охранных приборов того времени.
Какому-то отряду довелось бетонировать площадку территории всего цементного завода. Был также отряд строителей, в который входили специалисты по культуре и озеленению всей территории будущего цементного завода.
Рядом огромный дорожно-транспортный отряд строителей укладывал полотно асфальтированной дороги между цементным заводом и местом нахождения сырья к гигантскому цементному заводу.
Таким местом оказалась большая гора в ближайшем ущелье. Строительному отряду, которым руководил, достался объект первой печи на изготовление порошка цемента.
Таких печей предусматривалось установить несколько штук. Точно не помню именно сколько. Каждая печь должна была перемалывать и обжигать определённую массу породы к созданию разного вида марок цемента, который можно было употреблять во всех видах строительства того времени, а также в промышленных целях и в металлургии.
Наш строительный отряд разбили на четыре отряда по сто человек каждый. Один отряд возводил стены фундамента опор под дробильную печь. Другой отряд строил здание управления печью.
Третий отряд занимался монтажом и установкой печи. Четвёртый отряд проводил все коммуникации необходимые к запуску дробильной печи.
Лично мне выпала роль снабженца и посредника между всеми четырьмя отрядами огромного коллектива. Почти весь световой день мотался между строительными отрядами и базами снабжения по всей Чечено-ингушской республике.
Часто приходилось спать в пути, а питаться тем, что смог прихватить в столовой пионерского лагеря «Горный воздух» или в солдатской полевой кухне, которая кормила нас в рабочее время на участке стройки цементного завода.