Оборотень по объявлению. Судьбоносный песец

Глава 1

Кира

Переулок города

Мой главный недостаток – жалостливость. С него все началось и им, похоже, закончится.

Я попала в беду, захлебнулась в болоте неприятностей. Муж на поверку оказался чемпионом среди уродов и стал бывшим, вот только это не спасло меня от последствий. По черной схеме он продал мою квартиру в центре. Навесил на меня кредиты, как жемчужины на нить бус, и торжественно оставил одну.

У меня справка, что я не дружу с головой, и даже месяц заключения в дурке. Все это виртуозно нагло провернули, чтобы забрать мой дом. Как вам? Ужасает? А вот мне до сих пор кажется, что это приключилось не со мной.

Из-за постоянных визитов коллекторов на работу меня уволили из ветеринарной клиники. Я не могу расквитаться с долгами, не могу снять квартиру, не могу толком жить. Раньше я еще перебивалась у подруг и подрабатывала на выезде к животным, но теперь, когда по пятам идут коллекторы, я не могу рисковать ничьим здоровьем.

Уже третий день я скитаюсь как бездомная. Не могу спать, не могу есть, не могу нормально дышать. Стоит мне расслабиться, меня находят. Говорят, что камеры с нейросетью теперь есть почти в каждом углу города, а у коллекторов – связи. Смеются в лицо. Отпускают, а потом снова ловят. Играют со мной, как хищник с грызуном, а я все жду момента, когда же найду ту норку, где меня не отыщут.

И вот меня снова выследили. Кажется, в этот раз я не смогу сбежать: безлюдный заснеженный городской переулок, глухая ночь, вокруг никого.

– Зачем я вам? У меня же ничего нет! – Мои ноги подворачивались на ровном месте – даже сапог слетел от испуга.

– Как это ничего нет? Есть ты! – заржали три амбала.

Их огромные фигуры смазались для меня в серые тени монстров. Рты казались большими, а зубы будто разрослись в два ряда.

Про себя я решила, что буду биться до последнего: вцеплюсь зубами, буду бить руками и ногами. Пойду на все, даже на выкалывание глаз. Так просто они меня не возьмут. В конце концов, однажды я даже с мастифом справилась в клинике, чем они хуже?

А пока постараюсь выяснить их планы.

– Вы хотите запереть меня в борделе? – Вопрос так легко звучал в голове, но с таким трудом вылетел изо рта.

– В борделе? – поморщился один, самый главный, судя по борзым повадкам. – Слишком долгая окупаемость.

– Тогда что?

– Ты молода, красива, но главное – здорова. По частям стоишь гораздо больше, чем сумма твоего долга. Ты же знаешь, что сейчас пригодится все? Пересадка лица, глаз, почти всех органов. Сумма получится немаленькая! Это будет нашей компенсацией.

Меня затрясло от ужаса. Разве может быть что-то хуже? Почему все кошмары жизни достались мне? Я же молодая, не пожила еще. Только мужики попадались козлиной породы. Неужели нет в жизни справедливости? Я не прошу принца, просто нормального мужика. Ну хоть раз!

– Не надо. Пожалуйста! Это не я брала все эти кредиты! Это мой бывший муж. Разберите лучше его на запчасти! – Я выставила перед собой сумочку, будто эта крошка имела суперсилу и могла меня спасти.

Обычно я натура жалостливая и сердобольная, никогда бы не предложила живого человека взамен себя, но бывший – настоящая свинья, которая и должна пойти на заклание. Где были мои глаза, когда я за него выходила?

Амбалы снисходительно поглядывали на меня. Ни один не замахивался, не доставал оружия, потому что не воспринимал меня всерьез. На лицах – выражения победителей.

Изо рта главного полилась заключительная речь:

– Согласен, муж у тебя урод. Но он умный урод, а ты глупая дурочка. Надо было бежать из страны, пока не поздно.

– П-п-приставы не выпускают. – Пусть не думают, что я не пробовала. Еще как!

– Вот я и говорю, что ты дурочка. Думаешь в рамках закона? Ну-ну! Недолго тебе еще думать осталось. Была бы умнее, купила бы поддельные документы и сделала ноги.

И правда надо было! Если все со мной играют не по правилам, то почему я придерживаюсь буквы закона? Что мне терять? Ни родителей, ни детей нет. Даже если бы меня поймали, в тюрьме я была бы в безопасности.

Сейчас одна надежда – на мой язык:

– Пожалуйста, отпустите меня. У вас что, нет матерей и сестер? Если бы с ними так обошлись, что бы вы сделали?

– Ничего личного, крошка. Кто-то должен выплатить долг. Мы тебе десять раз давали возможность убежать. Десять! Глупая птичка – мертвая птичка. – Самый молодой был достаточно откровенен. Ржал надо мной он тоже от души.

Огромный сугроб взорвался от хохота амбалов ледяными осколками. Из снежной пелены отделилась фигура. Вихрь пронесся между троицей, играючи раскидывая негодяев в стороны. Коллекторы сами не поняли, как оказались вверх ногами в сугробах у стены. Отряхнулись, ошалело нашли глазами противника и ощетинились ножами, кастетами и дубинами.

Защитник замер ко мне спиной, а снег все еще кружился вокруг его ног. Пепельные волосы перебирал ветер. Темное пальто нараспашку развевалось, будто плащ супермена. Широкие плечи высокого незнакомца загораживали меня от неприятностей. Хотелось поставить мир на паузу, пока враги разлетелись и я в относительной безопасности, и остаться в этом миге навсегда.

– Это вы трупы, – сказал обладатель приятного баритона, а потом обернулся ко мне и подмигнул: – Оборотня по объявлению заказывали?

***

За некоторое время до событий в переулке. Логово лис

– Что с ним? – Глава клана лис размашистым шагом вошел в подземные апартаменты командира спецвойск и споткнулся на ровном месте, глядя на происходящее.

– Разве сам не видишь? Это гон, – лениво растянулся Майконг на скамье под штангу.

– Я вижу, что Никс с петрушкой в зубах пляшет как полоумный. От этого есть лекарство?

– Ага. Смерть все лечит, – зевнул Майконг.

Майконг – не только его вторая ипостась, но и имя. Ошеломительной красоты брюнет словно выпячивал свою мелкую, но крайне редкую породу напоказ. Саванный лис – что с него взять? Но нет, он нес себя с таким достоинством, будто был царем зверей.

Не сказать, что Макс, новый глава лис, проигрывал на его фоне. Они просто были разными, как небо и земля. Лидер лис был огненным снаружи: медные, почти красные, волосы словно кричали: «Поберегись!» Однако лис имел невероятно сдержанный характер: уже два года он в поте лица разгребал накопившиеся проблемы рыжих. Его пульс бился в унисон с пульсом жизни клана.

Майконг же был полной его противоположностью: бледный, с темными дугами бровей и черными как ночь волосами, словно отпечатанный в черно-белых тонах. Холодная и неприступная внешность таила в себе неудержимый темперамент. По одному взгляду было понятно, что он живет как хочет и где хочет.

– А что, погуманней смерти есть? – Глава лис присел на сиденье велотренажера и осмотрелся.

В гостях у песца Макс бывал редко. Апартаменты Никса просто ломились от железа. Правда, временно живущий с хозяином «норы» Майконг приспособил многие гантели под подставки. Но, несмотря на старания саванного лиса, обстановка все равно больше напоминала тренировочный зал, чем дом.

– Можно его вырубить. Или в сугроб окунуть. Вчера помогло. – Майконг взял коктейль с пола и лениво потянул напиток через соломинку.

Имя песца – Никс – на латыни означало «снег». Большего и говорить не нужно. Полярный лис просто обожал зиму. На ледяные заплывы командира собирались поглазеть все виды оборотней. Чудеса: нормальные двуликие ненавидят зиму, медведи вообще в полуспячке, а этот кайфует.

Так что песец стоял особняком не только среди лис, но и среди всей братии сверхов. Наверное, поэтому Майконг чувствовал в нем родственную душу. Им обоим не давали имени при рождении, они сами называли себя именами нарицательными, понятными в каждой стране мира. Исходили весь свет, и трудно найти место, где не бывал бы их нос. Саванный лис, только услышав историю попадания Никса в клан, сразу понял, что между ними есть что-то общее. Оба выросли без родителей, заядлые одиночки, и выгрызали путь не то что к счастью – просто вперед. Песец второй год работал на лис по контракту, чтобы привести рыжих в боевой вид, и никто не знал, сколько еще он пробудет с ними. Майконг оценил его свободу духа и затесался в ряды лис сначала из чистого любопытства.

Казалось, что саванный лис безразличен к сегодняшней проблеме гона у танцующего друга. Но это только на первый взгляд. Под лавкой лежал пистолет с дротиком снотворного на крайний случай. Рядом наготове стояла коробочка холода для одной горячей головы.

Глава рыжих в это время вернулся к наблюдению за хозяином апартаментов. Все-таки лисы – одни из самых привлекательных хищников. Глядя на гибкость мускулистого тела песца, на удивительную грацию мощного оборотня, глава рыжих поражался. Было в этом природном брачном танце что-то завораживающее даже для мужчин. Теперь понятно, почему именно таким образом полярные лисы завлекали в свои сети противоположный пол: перед ними не устоял бы никто. Не зря Майконг требовал отменить все вылазки на этой неделе. Если бы на выезде песцу «поплохело танцем», оборотницы столицы сцепились бы не на жизнь, а на смерть, чтобы быть с ним.

Лидер клана оглянулся на закрытую на семь замков дверь. Надежна ли она? Молодые лисички могут спать спокойно?

Майконг заметил пристальный взгляд Макса в сторону выхода и спрятал улыбку за стаканом. А ведь глава не хотел ничего слышать об отмене операций. Теперь-то он понял всю серьезность положения!

– Как хорошо, что я не песец, – покачал головой Макс.

– Почему? Иногда я даже завидую Никсу. Он один среди лис в звании командира объединенных спецвойск оборотней. Может затормозить метаболизм, пройти пешком невероятное расстояние, ест все – от корешков до мяса. А если есть нечего, то выследит медведя и доест за ним. Уникальная живучесть! Только с гоном не повезло – природа берет верх. Зато наблюдать весело. Он всегда такой серьезный, а тут умора!

– И долго его так колбасить будет? – беспокойно заерзал на месте Макс.

– В том году неделю штормило. Надеюсь, в этом покороче будет. Все-таки не молодеет, – сочувствующе усмехнулся Майконг.

Обычно саванный лис нигде не задерживался, но клан городских рыжих оказался очень занятным. Майконг даже присоединился к спецвойскам, чтобы задержаться подольше. Правда, за неимением собственной жилплощади пришлось поселиться у командира, но скоро его собственная нора будет готова. Впервые свободный атом остановится. Майконг был уверен, что песец будет скучать по его компании, когда он съедет к себе, хотя Никс никогда в этом не признается.

– Шутишь? Ему тридцать. В самом расцвете сил, – фыркнул глава лис.

– Я бы поспорил. Иногда нудит на все сто, – в сердцах пожаловался Майконг, глядя на песца.

Они могли сколько угодно подкалывать друг друга, но лучшего понимания еще поискать. Песец был подобен цунами, Майконг – серфингисту на самой большой волне. Полярный лис – потопу, саванный лис – ковчегу. Пепельный блондин – землетрясению, а брюнет – сейсмостойкому зданию. Казалось, что этот беззаботный приятель даже гон песца контролирует, но помогает не потому, что надо, а потому, что хочет.

– Так мы ничем не можем помочь? – Макс не сводил глаз с песца.

Как не вовремя командира накрыло! Межклановый совет оборотней запрашивает все силы на помощь с восстанием Бродячих, а лисы без командира снова окажутся не у дел. Главе жуть как не хотелось вновь возвращаться к тому дню, когда и МСО, и все остальные воспринимали рыжих умными слабаками.

– Можем помочь, но Никс нас убьет, – безразлично пожал плечами Майконг.

– Чем помочь? – Рыжий Макс подобрался от любопытства, зная, что у саванного лиса самое нестандартное мышление из всех, кого он знал.

– Можно подсунуть ему молоденькую лисичку. Из рыжих по нему половина сохнет, только рады будут помочь.

– Я еще нужен клану! Только дела наладил с таким трудом, а ты меня в пекло хочешь кинуть? Никс нас не простит, если проснется женатым. А ради утехи я на это не пойду. Может, человеческую девушку ему предложим? – почесал затылок Макс.

– А девушка будет не против? – с интересом поднял голову со скамьи Майконг, удивленный легкомысленным предложением главы. От кого угодно, но от гиперответственного Макса он не ожидал подобного. Предложения мужчин сегодня друг друга стоили.

– Так мы прогоним через программу по подбору пар. Вдруг окажемся купидонами? – пояснил свою идею молодой глава.

– И что? – скептически поднял темные брови Майконг. – Итог один – с утра нас ждет смерть от рук Никса.

– Вдруг мы ему истинную найдем? Будет должен до конца жизни, – романтично усмехнулся рыжий Макс.

Майконг загорелся идеей:

– Истинную вряд ли, но чем черт не шутит. Всегда хотел посмотреть, как это это приложение работает. Тут его телефон как раз под боком. Попробуем-ка!

– А он ни разу себя не пропускал через программу, не знаешь?

Все силы новый лидер рыжих тратил на восстановление репутации и мало вдавался в дела любовные. Особенно чужие дела.

– Никогда. Говорит, что у программы слишком много недочетов и он не готов полагаться на машину. – Майконг говорил так, словно был согласен с песцом.

– Вот и посмотрим. Есть запись голоса Никса? Ага. Теперь данные заполняем, карточку рождения. Все, программа его нашла. – Пальцы Макса летали над смартфоном.

– Ого, тут и медицинские данные дамы есть! – сунул нос Майконг.

– Еще бы! Наш клан постоянно обновляет приложение, – гордо приосанился новый глава лис. – Теперь подходящего оборотню человека можно определить в два счета. Голос, отпечаток пальца, все данные из финансовых систем – тут же распознают личность. Раньше мы работали только с аудиозаписью, а теперь со всеми доступными данными. И больше ошибки, подобной той, что произошла в том году у медведей, не будет.

– А что там было? – Майконг еще многого не знал, но был очень любопытен по природе. Впрочем, как и любой лис.

– Ты не знаешь? – удивился Макс.

– Я бы не спрашивал, – фыркнул брюнет.

– Это та еще история. Знаешь Людвига из клана косолапых?

– Этого коротыша, которого так смешно назвали? Конечно помню! – поморщился Майконг, будто смешное имя доставляло ему боль.

– Так вот. Программа показала девяносто восемь процентов совместимости, представляешь? – В голосе Макса чувствовалось восхищение.

– Вот это результат. Но я чувствую подвох. – Майконг прекрасно ощущал грунтовые воды, что могли разрушить города.

– Конечно. Потому что в нем росту метр тридцать, а в девушке два пятнадцать. У них так ничего и не получилось. – Макс расстроенно почесал локоть.

– Почему? Разве размер оборотня имеет значение? – Тема размеров задевала Майконга за живое. Такой крупный в человеческой форме, в животной он был меньше шакала.

– В Людвиге дело. Он комплексовал дико, хотя стоило им заговорить, как чувствовалось – половинки.

– Она истинная? – саванный редкий экземпляр произнес это слово так, будто ставил его под большое сомнение.

– Истинная!

– Тогда не понимаю, в чем проблема? Притяжению просто невозможно сопротивляться. По крайней мере, я так слышал, – сказал Майконг таким тоном, будто ни черта не разбирался в этой теме.

– Он и не сопротивлялся. Что не мешало ему переживать из-за своего роста. В итоге парень пошел на крайние меры: ломал ноги, чтобы быть на несколько сантиметров выше. Пил всякие непонятные стимуляторы. Даже в Тибет ездил на божественную растяжку, – поделился Макс.

– И что? – захлопал глазами Майконг.

– Что-что… доэкспериментировался. На дурость пошел – позвоночник растягивать. Думал, регенерация выручит. Переборщил. Теперь ему уже ничего не поможет – калека. – Глава лис заметно погрустнел.

– Жуткая история, – скривилось прекрасное лицо Майконга.

– Теперь, если есть особенности у одного из пары, к ним обязательно подключается психолог, чтобы избежать повторения истории, – важно сообщил глава лис, явно гордый развитием.

– Бр-р-р, зачем ты мне это рассказал? Жуть. – Майконга всего передернуло.

– Сам просил.

– А зачем вообще создали это приложение? У оборотней с женщинами проблем нет.

– Это не только для мужчин оборотней, а для всех. Из-за того, что сверхи стали ограничены в выборе среди своего и ближайших кланов, началось частое кровосмешение, что почти притупило зов.

– А я слышал другую версию. Что это волки заказали программу у лис, потому что у них значительный перевес в сторону мужчин.

– Я тебе рассказал научную версию, а ты слышал народную. Можешь смиксовать, как нравится.

В этот момент загрузка завершилась. Телефон радостно известил о начале поиска, и двое таких разных лисов замерли в ожидании.

Экран сначала замигал красным, а потом раздался звук фейерверка.

– Сто процентов! – пораженно вскочили на ноги оба мужчины.

– Кто она? Можно посмотреть? – Майконг изнывал от нетерпения.

– Теперь можно многое. Ну-ка, давай-ка взглянем… – Глава лис ковырялся в данных.

– Миленькая! – оценил по достоинству появившуюся на экране фотографию Майконг.

– Послушаем ее голос? – Макс подмигнул.

– Приятный. – Саванный лис находился в раздрае. Радоваться ли за песца? Сочувствовать?

– А что с данными? – вдруг нахмурился лидер лис. – Ого… Вот и обратная сторона медали.

– Что там? Что? – засуетился Майконг.

– Ипотека, кредиты, долги. Черная метка у коллекторов. Никакой недвижимости. Никаких сбережений. Карта передвижений по городу хаотичная. Работала ветеринаром, теперь же нигде не задерживается дольше полутора часов. – Голос рыжего лиса становился все глуше.

– А сон? Она же где-то спит? – не унимался Майконг, знатный ценитель царства Морфея.

– Похоже, что нет. Ты знаешь, что значит черная метка? – поднял взгляд рыжий лис.

– Нет.

– Что ты больше не жилец. Тебя со света сживут, – пояснил Макс, который много знал о жизни обычных людей.

– Тогда чего мы ждем? Давай ему скажем! Как раз гон от задницы отойдет. В драке энергию сбросит, потом в постели…

– Подожди! Смотри внимательней медданые. Она на учете у психиатра. Даже лечение проходила, – показал пальцем в экран лис.

– Абзац, – осел на скамью для штанги Майконг.

– Еще какой.

– Что будем делать? – Саванный лис озадаченно посмотрел на песца, которого продолжало колбасить от гона.

– А что делать? Давай сотрем, пока уведомление выше не стукануло и не подключился психолог. А Никсу потом расскажем, как гон отпустит. Пусть сам решает.

– Жестоко. Может, ему лучше и не знать. Если сам решит прогнать данные – узнает. Нет, так и к лучшему? – спросил Майконг.

– Ох, не знаю. Но пока точно надо удалить результаты, – решил Макс.

Через три часа песца отпустило при помощи сугроба и едритовой матери. После ледяного заплыва Никс принял душ, переоделся и пошел на выход под дулами двух удивленных взглядов.

– Никс, нужно поговорить, – окликнул Макс.

– Я тебя найду, когда вернусь. – По одному взгляду песца стало понятно, что на торг он не пойдет. Настроение после приступа гона было воистину дерьмовым.

– Что-то срочное? – напрягся глава лис.

– Звонили по объявлению. Я и так припозднился, – слегка поморщился песец, пятерней укротив пепельные волосы. Еще мокрые после душа, они послушно легли согласно задумке хозяина. Правда, стоило тому убрать руку, как волосы снова хаотично восстали.

– Что не сказал раньше? Давай назначу замену. Тебе нельзя в таком состоянии в город.

– Там нужен я, – скромно сказал Никс, и всем стало ясно, что возникла необходимость в физической выносливости и силе песца.

– Нужна помощь? – лениво спросил Майконг, заранее зная ответ.

– Любите сугробы? – На вопрос Никса два лиса синхронно скривились. – Тем более приступ прошел, еще несколько часов спокойствия мне обеспечено.

– Так бы и сказал, что нет, – проворчал глава.

– Повышать репутацию нашего клана я предпочитаю в прекрасном одиночестве, – араписто улыбнулся песец и вышел.

Макс вздохнул, а потом попытался надавить взглядом на Майконга:

– Майконг, раз ты свободен, то у меня и для тебя есть заявка.

Саванный лис невозмутимо покачал головой:

– Я безответственный, мне нельзя даже репутацию девушки доверить, не то что клана.

– А придется. Будешь прокачивать скил защитника. Надо же когда-то начинать.

– Этот навык дается мне хуже всего. Брось неблагодарное дело. – Прекрасное лицо Майконга сморщилось от неохоты, но даже это не портило внешности саванного лиса.

– Когда-то надо начинать, Майконг. Надо. Раз лисы не отозвались на миссию от совета оборотней и не помогли с Бродячими, хотя бы на звонки по объявлению мы должны реагировать.

– Может, ты сам? – это была последняя попытка, но очень театральная.

– Я не справлюсь, – неожиданно сообщил глава лис.

Майконгу до этого момента казалось, что не существует дел, которые не были бы по плечу Максу. Все поддавалось тому рано или поздно, потому что основное качество главы – упорство.

Теперь предложение выглядело куда интересней. С каким это делом боялся не справиться глава лис?

Майконг поднял голову, ощущая странное предвкушение.

***

Никс

Сейчас. Переулок города

Я слышал дыхание девушки даже в сугробе. Странно, но я не мог отделаться от ощущения, что вылетать и захватывать мне нужно ее, а не этих трех давил. Каждое ее движение, словно шуршание мышки под слоем снега, ставило все инстинкты на уши.

Я даже выскочил сначала в сторону девушки и лишь невероятным усилием воли повернул к болтливым шкафам.

Дураки. Думают, протеиновые коктейли делают их крепче и внушительней. Только белком несет за километр, на практике лишь громче падают!

Одной левой начал игру, раскидав живые кегли, и замер.

Запах девушки дразнил ноздри. Хоть от нее и пахло всеми животными разом, отправляя обоняние в нокаут, что-то не давало мне успокоиться. Я снова и снова втягивал воздух и до зуда в руках желал смыть с нее всю эту сурикатово-кошко-собачью шерсть.

Она что, в зоопарке работает? Почему так несет зверятиной?

Длинные белокурые волосы покрылись инеем от ее частого дыхания. Светлые глаза смотрели на меня с надеждой и мольбой. Стоило мне поймать взгляд девушки, как по моим венам словно пустили кислород. Трое придурков слились для меня со стенами. Один взмах ее ресниц – и я не заметил, как спрятал ее в сугробе, а сам встретился с дубинами и кастетами врагов.

Кира

Это было фантастически быстро и завораживающе. Лучше идеально поставленной боевой сцены прославленного режиссера. Создавалось ощущение, что мой герой состоит из мышц и смелости, а противники – из пуха и трусости.

Правда, я совсем не обрадовалась сугробу и тому, как он меня закопал в нем. Но оказалось, что здесь спокойней, чем на утоптанной дорожке переулка. Интересно, во сколько мне обойдется эта защита? Мы же даже не обговорили это, когда я обратилась по объявлению.

Не иначе как от отчаяния я откликнулась на объявление, гласившее: «Необычные мужчины – хитрые лисы, найдут выход из любой критической ситуации. Звоните прямо сейчас!»

Я оставила запрос, где на эмоциях излила душу. Это был мой момент слабости, за который очень стыдно. Я даже была рада, что в ответ получила тишину. Молчание лишь подтвердило мои догадки о розыгрыше – уж слишком нестандартным было объявление. Как можно поверить листовке на улице?

И вот сюрприз: необычный мужчина действительно решал мои проблемы. Но как он меня нашел? Неужели в современном городе действительно невозможно скрыться?

Янтарные глаза защитника блеснули в темноте, словно у хищника. Небрежная улыбка победителя неожиданно быстро стерлась с лица. Ровные графитовые брови взлетели, и блондин резко втянул воздух, словно пес, и повернул ко мне голову. Я даже от снега перестала отряхиваться.

Из вытяжки в стене валил пар и доносились ароматы пищи. Неужели в такой ситуации можно испытывать голод? Он вел себя так, будто каждый день делал из негодяев оладушки.

Враги застонали, но мужчина словно не слышал их. Повернулся ко мне лицом, а к ним – незащищенной спиной.

Наши взгляды встретились, и морозный воздух стал пожаром в легких.

Защитник сделал импульсивный шаг вперед, плечи пригнул к земле, взгляд попытался сделать кротким, но он был словно у лисы из басни про сыр.

Мой взгляд зацепился за одного амбала, который достал нож и стал подниматься.

– Осторожно! – взвизгнула я и с открытым ртом наблюдала, как кинжал полетел прямо в меня.

Блондин резко выкинул руку в сторону, и лезвие вошло в его ладонь по самую рукоять. Ледяной блеск клинка был ничто по сравнению со стальным бликом глаз. Блондин странно сжал зубы, приподняв губы, будто ощерился – наверное, от боли. А тем временем на снегу расцвели красные лепестки крови. Всего три, а дальше снежный вихрь унес нападавшего и вставил головой в вытяжку в трех метрах над землей. Черные ботинки торчали словно белые флаги поражения.

Ух ты!

И тут двое других злодеев стали подниматься. Один медленно тянулся к пистолету, второй – к мощному, судя по размеру, электрошокеру.

Защитник один, а амбалов – двое, да еще вооружены до зубов. Справится? Вряд ли!

Наверное, у него адреналиновый шок после ранения в руку, вот и включил режим супергероя.

– Бежим! – Я схватила мужчину по объявлению за руку и потянула из переулка. – Успеем ускользнуть, пока эти шкафы поднимаются.

– Я никогда не сбегаю, – ловко закружил меня вокруг себя незнакомец. Руку освободил, а сам обхватил меня за плечи. Мои длинные светлые волосы обвили его шею, и он прикрыл глаза. Глубоко втянул воздух и вдруг словно подавился им. Будто что-то встало в его горле, мешая нормально дышать.

У него аллергия? Знаю, что у меня даже одежда пахнет кошатиной после последней подработки. Может, начался аллергический отек?

– Эй, вы в порядке? – спросила я, освобождая его из захвата волос. Двое амбалов приближались. – Надо бежать!

Защитник резко открыл глаза, и они были какими-то шальными. А я не могла прекратить изучать его лицо. Нос большой, ровный, с высокой переносицей. Ушки маленькие, слегка торчащие. Глаза с устремленными вверх внешними уголками казались какими-то нереальными, словно прорисованными в манге.

– Берегись! – крикнула я, когда на нас бросился с электрошокером самый молодой из троицы.

***

Логово лис

– Здравствуйте, это психолог приложения по подбору пар. Вы Максим, глава клана лис?

Приятный женский голос, располагающий такой. И кажется, лидер рыжих догадывался, по какому поводу раздался внезапный звонок. Настроение и без того было на нуле: МСО из-за неявки отряда лис требовал команду на ковер. Сегодня можно смело сказать, что песец – звезда дня.

– Да. Чем могу помочь? – Макс быстро вытер полотенцем мокрые волосы, готовый ко всему. Его жизнь – это режим «на вулкане».

– Возможно, член вашего клана находится в беде. Недавно с телефона командира Никса пришло оповещение об идеальной паре. К сожалению, его человеческая половинка с серьезным психическим заболеванием, поэтому нам поступил тревожный сигнал. Мы тут же подключились, но увидели, что все данные запроса стерты. Хотим предупредить, что тут возможны два варианта: либо ваш Никс понимает всю тяжесть ситуации и решил обрубить все на корню, либо будет бороться до конца и скрывать ото всех проблему своей пары.

– Насколько все серьезно?

– Ее болезнь погубит его. Люди могут пережить это, но не сверхи. В целях сохранения здоровья двуликих мы с вами должны разработать комплекс мер и встретиться…

– Простите, что перебиваю, но это важно. Так вышло, что Никс не видел данных о своей половинке, мы успели удалить все раньше.

– А кто запустил поиск?

– Тоже я. Понимаете, у песца был гон…

– А-а-а, как же, как же, наслышана. Он один такой… танцующий… Но это огромное облегчение! Вы даете одобрение, чтобы я составила запрос на полное удаление файла девушки из системы?

– Вы советуете поступить именно так?

– Да, ее душевная болезнь вымотает ему душу. Это будет не любовь, а мучение. Диагноз слишком серьезен для мира оборотней. Тем более с таким процентом. Это нонсенс.

– Лисы разработали это приложение, поэтому я сейчас же дам распоряжение ребятам удалить ее запись, так будет быстрее. Но не будет ли подозрительно, что ее данных вообще не будет в системе?

– Чего нет, того нет. Вероятность того, что они встретятся, крайне мала. Верно?

Макс надеялся, что так. Если песец потеряет голову, клан лис лишится боевых лап.

Никс

Переулок города 

Накрыло! Снова! И это после антистрессового комбо из танца, сугроба и ледяного душа.

Зря Никс думал, что в безопасности, а драка только поможет сбросить пар. Оборотень чувствовал, что вот-вот сорвется.

После снежного сугроба запах зверятины с девушки немного смылся, открывая ее ни с чем не сравнимый аромат. Она была будто запятнана кошатиной и псиной, словно сочная клубничка землей. Но песца уже не обмануть – он чуял эту сочную ягодку.

Девушка сдернула лассо из волос с его шеи, но уже бесполезно. Поздно. Будто пойманный хомутом желания, песец уже ничего не видел, кроме нее.

Светлые длинные волосы, такие испуганные глаза. Неженка, сразу видно. Он избегал таких как огня. Его команда всегда звала его Кремнем на девичьем фронте. Если бы не гон, если бы не эта животная страсть и потребность, от которой полыхает тело, он бы бежал отсюда, прихватив на плечах троицу давил-коллекторов. Парная жизнь не для него, только не с его работой.

Но гон диктовал свои правила. Здесь и сейчас.

– Хочу тебя! – шепнул Никс без стеснения.

Это все гон, это он говорил за него!

Кстати, о давилах… Что она кричит? Берегись?

Хрупкая, маленькая, словно цветок анютиных глазок. Красивая головка, тонкий стебелек позвоночника – стисни, и переломится. И так же, как и этот дикий цветок, появляется неожиданно в самых неподходящих местах. Песец много прошел по миру и знал о диких цветах все. В трудные времена только они да коренья составляли его рацион. А теперь он хотел съесть ее всю.

Девичьи пальчики запутались в крупном плетении его свитера, а у него создалось ощущение, что они проникли не в вязку, а в его душу. Схватили, вцепились, и теперь ему больше нет покоя. Эверест спокойствия в его душе вошел в земную породу. Теперь на этом месте был гейзер.

Всем хана. И Никсу, и девушке, и давилам.

Если раньше он игрался троицей, то, как только увидел электрошокер у второго давилы, тут же сломал руку, его державшую. Но при этом не отпустил девушку! Хруст кости врага отозвался ее сдавленным ахом, и Никс положил руку на затылок Неженки и прижал к себе.

Он так и знал, что его будни для нее слишком жестоки.

Остановиться? Песец уже не мог. Его командирское спокойствие разлетелось в щепки, стоило ему представить, как разряд пронзил бы тело Неженки. Перед глазами возникла незнакомая пелена, и через секунду второй давила уже не дышал.

А Никс все так же прижимал голову девушки к себе, чтобы еще больше не шокировать. А еще до боли желал ее, даже несмотря на хаос вокруг.

– Отпусти на секунду, – шепнул песец в голову Анютиным Глазкам, помня про оружие у третьего.