Фантасмограф

Продюсер снова покосился на бутылку коньяка, многозначительно кивнул, взял ложку и принялся размешивать сахар в чае.

– Я же говорил, что ты не поверишь! – воскликнул режиссёр.

Продюсер, не глядя на него, кивнул, вынул ложку из чая и облизнул.

– Если я скажу, что у тебя в руке вместо ложки ручка…

Продюсер вздохнул, опустил взгляд и едва не подпрыгнул – во рту он держал прозрачную шариковую ручку. Продюсер выдернул ручку изо рта и растерянно отряхнул её. Затем схватил стакан и принялся жадно пить, таращась на режиссёра.

– Или вместо чая в стакане – кофе, – добавил режиссёр.

Продюсер едва не подавился и принялся яростно отплёвываться – он терпеть не мог пряную горечь кофе. Стаканчик был наполнен густым чёрным напитком.

Продюсер медленно поднял взгляд на режиссёра и сдавленным голосом прошептал:

– Как ты это делаешь?

Режиссёр пожал плечами.

– И вот собираюсь я утром на работу, – сказал он, – и думаю: как? Как можно снять кино на жалкие пятьсот тысяч?

– Знаешь, что! Не нравится – попробуй найди больше, – пробурчал продюсер и, насупившись, уставился в пол.

– Ну, вот я так и подумал. И сказал. Вслух.

Продюсер хмыкнул.

– Выхожу из подъезда, – продолжал режиссёр, – и вдруг – бац! Падает мне прямо под ноги вот это.

Он достал из-под стола чёрный полиэтиленовый мешок. Покачав им в воздухе, словно показывая, какой он тяжёлый, режиссёр положил мешок на стол. Продюсер осторожно заглянул внутрь.

– Да ладно! – Он откинулся на спинку кресла, потом снова наклонился вперёд и сунул голову в мешок. – Не может быть!

Режиссёр тяжело вздохнул. Продюсер запустил руку в мешок и извлёк из него пачку новеньких купюр в банковской упаковке. Глаза у него заблестели, пульс участился, на лбу проступила испарина.

– Ты… ты понимаешь, что это значит? – прошептал он.

Режиссёр покачал головой с какой-то щемящей тоской во взгляде.

– Это значит, что мы сможем снять охренительное кино! – воскликнул продюсер.

– Нет! Это всё плохо кончится, – возразил режиссёр.