Проклятые приносят несчастья
1 – Кристина и кошмары
Войдя в вагон метро, Кристина устало прислонилась к поручню.
День, что называется, не задался ещё вчера. Всё, что могло пойти не так, – пошло не так.
После провала в городе Н, когда пришлось по кускам собирать кости, сбежали пленники, и произошедшим заинтересовались службы, чьего внимания боятся даже мёртвые, Кристину разжаловали, опустив в самый низ иерархии Ордена.
Заметив её состояние, молодой человек поднялся, предложив своё место. С благодарностью ему улыбнувшись, девушка обессиленно плюхнулась на сидение. Сложив руки на сумку, она устало откинулась на спинку, на мгновение прикрыв глаза.
Свет в вагоне моргнул.
Вздрогнув от неожиданности, Кристина открыла глаза. Всё было как обычно. Уставшие люди смотрели в телефон или в пространство. На перебои никто не обратил внимания.
Поезд остановился, вбирая в себя народ, спешащий после работы домой. Стало не протолкнуться. Поджав ноги, Кристина прижала сумочку к животу.
Поезд начал движение. Народ покачивался, держась за перила.
Вновь моргнул свет.
Никто на это не отреагировал.
Свет заморгал чаще, но окружающие этого словно бы и не замечали.
Поезд ехал, хотя по времени должен был уже достичь следующей станции.
Тут Кристина заметила, что кроме шума поезда ничего не слышит. Ни разговоров, ни объявлений станций. Все стояли неподвижно, чуть покачиваясь, когда поезд сбавлял или набирал ход.
Свет погас.
Стало холодно. Несмотря на тёплую кофту, ледяные пальцы промозглого ужаса прокрались под одежду, коснувшись кожи.
Свет вновь загорелся.
Все смотрели на Кристину. В полной тишине, всё так же покачиваясь, смотрели не моргая. Зрачки расширились, затопив радужку. Озираясь и не зная, куда спрятаться от этих взглядов, Кристина сжалась, чувствуя, как холод сжимает сердце.
В момент, когда она уже была готова закричать от ужаса, свет моргнул. Она оказалась в вагоне одна. Поезд всё так же спешил неизвестно куда. Чернота за окнами порой разбавлялась техническими огнями туннелей.
Сердце билось как сумасшедшее. Озираясь, Кристина попыталась подняться, стоило пойти в другие вагоны, поискать людей, но липкий ужас, сковавший тело, сделал ноги слабыми, не позволив оторваться от сидения.
Свет погас.
– Иди со мной.
Горло сдавило.
Задыхаясь, она пыталась закричать, но не смогла выдавить из себя ни звука.
– Я помогу тебе.
Вздрогнув, Кристина проснулась. В поезде горел свет. Парень, уступивший место, испуганно и озадаченно смотрел на неё. Шевельнувшись, женщина обнаружила, что сжимает собственное горло. Смущённо кашлянув, опустила руки и вышла на ближайшей станции, едва поезд остановился.
С бешено бьющимся сердцем она вышла из метро, дрожащими пальцами, с трудом попадая, выбрала номер в контактах и прижала телефон к уху.
– Мне срочно нужно связаться с внутренним кругом, – опуская приветствия, выпалила Кристина.
– Кристина Игоревна, у вас нет допуска…
– Это касается объекта. Нужно проверить целостность клетки. Должно быть, после инцидента произошёл частичный прорыв.
– Кристина Игоревна, у вас нет допуска… – железным голосом оборвала её секретарь, но тут послышался шум и продолжил уже совсем другой голос. – Говорите.
Задыхаясь от волнения, она описала свой сон.
– Я входила с ним в контакт, когда травила проклятой энергией. Нужно связаться с остальными, узнать, были ли у них сны…
– Они все мертвы.
Сердце пропустило удар.
– Не сходите с места, через минуту за вами приедут. Вас нужно изолировать, – пауза. – Вы понимаете всю ответственность ситуации?
– Конечно, – выдохнула она севшим голосом.
Спрятав телефон в карман, Кристина отошла в сторону, чтобы не мешать потоку людей, спешащих войти или выйти в метро. Не в силах унять дрожь, она обхватила себя руками и на мгновение зажмурилась.
Не нужно бояться. Она знала на что шла.
Скорая с мигалками проехала через несколько полос и остановилась на обочине. Оттуда выскочили двое врачей и бросились к Кристине. Народ расступился, продолжая на ходу наблюдать за происходящим, рискуя свалиться с лестницы в метро.
Один из врачей тут же защёлкнул на её руке сдерживающий браслет, вместе с магией погасив часть красок; второй, осторожно придерживая за локоть, повёл к машине. Спасибо, хоть на каталку не уложили. Мужчины продолжили расспрашивать про сон, про ощущения, а после предложили укол, чтобы Кристина могла уснуть и поспать без сновидений.
– Нет, спасибо. Мне нужно ещё о многом переговорить с вашим начальством.
Дорога оказалась долгой. Стараясь принять спокойный вид, Кристина отрешённо смотрела в окно, делая вид, что не замечает напряжённых взглядов врачей. С мигалками её доставили в больницу. Тихое место, несколько удалённое от жилых кварталов промзоной и парком.
Тут её встретила целая делегация врачей, а медбрат выкатил кресло-каталку.
– Это лишнее, я отлично себя чувствую, – поспешила заверить их Кристина, которую напугало такое внимание к небольшому кошмару.
Она понимала, сон мог оказаться не просто сном. Неспроста все так переполошились. И всё же, в глубине души, надеялась, что обойдётся. Не так уж и много она контактировала с костями, по сравнению с другими.
В первую очередь Кристину вновь опросили, требуя припомнить все мелочи, виденные во сне. После дали переодеться в больничное и без очереди протащили через целую вереницу врачей и анализов. Лёжа в томографе, она мысленно удивлялась переполоху, смиренно ожидая, когда уже сможет поговорить с кем-нибудь, кто не только спрашивает, но и отвечает на её вопросы.
К вечеру Кристину поместили в специальную изолированную палату. Под мягкими панелями прятались сдерживающие знаки, погасившие магическую силу. Обойдя комнату по кругу, Кристина ощутила желание сорвать мягкую обивку и посмотреть, какими именно знаками её удерживают, но сдержалась.
– Кристина Игоревна.
Вздрогнув, она обернулась. Из-под потолка выехал небольшой экран, с которого на неё смотрел один из учёных, придумавших способ сдерживать сущность в костях, отравляя его проклятой энергией.
– Вячеслав Максимович, – не без труда припомнила она имя, – нашли? Сущность во мне?
– Нет.
От облегчения подкосились ноги. Опустившись на мягкий пол, она выдохнула, чувствуя, как на лице появляется счастливая улыбка, а за ней – нервный смех.
– Присутствия сущности мы не обнаружили, но оно сумело пустить в вашем сознании росток и будет отравлять вас, пока мы не найдём способ ослабить воздействие.
Смех как рукой смело. Чувствуя, как кровь отхлынула от лица, Кристина подняла голову и, глядя на экран, понадеялась, что ей послышалось.
– Сущность по-прежнему в костях?
– Нет. Кости инертны к какому-либо воздействию. Боюсь, наш гость сумел покинуть клетку и поселился в ком-то.
– Это невозможно, – решительно встряхнула она головой. – Мы не нарушили инструкций! Если бы сущность проникла в одного из нас, – Кристина задохнулась от нервного возбуждения, – мы бы узнали! Датчики, обереги, проверки! Два года уже прошло, оно бы… – тут она осеклась, неожиданная догадка заставила замереть от ужаса. – Оно могло поселиться в ком-то из пленников.
– Исключено, – безапелляционно заявил Вячеслав Максимович. – Они прокляты, оно не способно коснуться их разума, только если кто-нибудь не поместил его туда намеренно.
Он вопросительно уставился на Кристину, а она – возмущённо в ответ.
– Нужно найти сбежавших пленников. Мы не досчитались костей. Вдруг что-то упустили, и кость нашёл кто-то из агентов, приходивших арестовывать колдунов ковена?
– Не стоит так переживать. Теперь это не ваша забота.
– А что моя забота? – хмуро глядя в ответ, спросила Кристина.
– Мы понаблюдаем за ростком в вашем сознании. Если сумеем выяснить, как именно оно проникло через защиту и как влияет на ваш организм, то сумеем замедлить развитие.
– Ммм, – скрестив руки, отозвалась она, обходя комнату по кругу. – Будете наблюдать, как я медленно схожу с ума?
– Мне очень жаль, но вы знали, на какие риски шли, – голосом, лишённым даже намёка на жалость, ответил он.
Чувствуя, что разговор окончен и Вячеслав Максимович вот-вот отключится, она быстро спросила:
– Так что с сущностью? Где вы намерены искать?
– Это теперь не ваша забота. Отдыхайте и ни о чём не беспокойтесь.
– Проверьте пленников, – начала она было, но экран погас и втянулся в потолок.
Шумно выдохнув, Кристина обхватила голову руками и опустилась на пол.
Расклад препаршивый. Но не стоит отчаиваться. Рано или поздно, проверив всех агентов, они, хотя бы ради любопытства, проверят пленников и поймут, что она была права.
Проклятье оказывает сдерживающий эффект, именно благодаря ему сущность до сих пор никак себя не проявила. Но нет такого проклятья, что могло бы сдержать эту дрянь навсегда.
2 – Зоя и недовольные духи
В темноте послышалось рычание. Глухое, низкое, пробирающее холодом до костей. Человек против воли остановился, настигнутый этим кошмарным звуком.
“Бежать! Бежать!” – билось в голове.
Но тело застыло. Мышцы не слушались. Мысли с трудом пробивались через туман ужаса.
В темноте за кустами зашуршала палая листва, приминаясь под тяжёлыми лапами. Зверь оставался невидим. Но таиться он не пытался. Он понимал, что жертве не сбежать. Понимала это и жертва, пятясь в панике, шаря взглядом по ночному лесу.
Вдали вспыхнули фары. Сорвавшись с места, человек побежал к машине. Он кричал, махал руками, свет фар бил в глаза, он не мог рассмотреть людей, лишь слышал их голоса, которые быстро сменились криками, когда через поток света на них бросилась огромная чёрная фигура. На фару брызнула кровь.
– Всё, хватит! – вмешалась девушка, резко поднимаясь на ноги.
– А что такое? – хлопая ресницами, с деланным непониманием отозвалась Зоя.
Костёр трепетал на ветру, освещая лица туристов.
– Вы просили страшную историю, – развела руками девушка, поправляя куртку, ночью в горах было холодно. – Её я вам и рассказала. Или вы надеялись на сказку про чёрную-чёрную руку или про гроб на колёсиках?
Туристы заговорили все и сразу, разгоняя голосами липкий страх, что успел подобраться к ним из темноты.
Стоянка располагалась на живописном холме, недостаточно высоком, чтобы ветер сорвал с камней землю и глупых туристов. Вековые деревья укрывали путников от злого, ледяного ветра. Недалеко тёк ручей, рождённый ледниками, с холма можно было увидеть дикие табуны лошадей, приходивших к запруде на водопой.
На завтра планировался подъём на нагорье к ледникам, но уходить в палатки народ не торопился. Туристы шли группой, с проводником и гидом, Зоя оказалась в их рядах почти случайно. Ей нужно подняться к одному из горных духов, а для этого – дойти до Золотой долины.
Последний рубеж. Лагерь с домиками и баней, защищённый деревянными идолами. Обернувшись, Зоя помахала рукой группе деревянных истуканов и, поправив рюкзак, продолжила подъём.
Идея вернуться домой давно зрела в голове. Пришлось весь год копить, чтобы хватило на снаряжение в аренду и билеты. Туристический маршрут через Волчьи хребты – довольно популярное место среди любителей спать на голых камнях под пронизывающим ветром. Имелось тут и несколько вершин для скалолазов, погубивших ни один десяток смельчаков.
В памяти хорошо отложился случай, когда горная речка принесла к деревне туристические сумки, а самого туриста так и не нашли. Его товарищ, зацепившись за камни, сумел выбраться из горной речки, но ночью замёрз насмерть.
Бабушка поучала не ходить в лес у подножья гор в одиночку и без даров. Горные духи суровы и не прощают непочтительности. Потому Зоя несла в рюкзаке не только паёк на себя, но и гостинцы капризным горным духам.
На скалистых участках часто попадались башенки из камней, у подножья которых лежали конфеты, кусочки сала, а иногда – наполненные алкоголем стопки. Добравшись до одного из них и убедившись, что не сбилась с маршрута, Зоя достала конфету и, разломив пополам, половину оставила башенке.
Расположение духов ей сейчас необходимо даже больше, чем туристам, идущим в Золотую долину. Духи всё видят, всё помнят. Быть может, и её родителей видели и смогут дать зацепку, как снять проклятье.
День выдался погожий. Лёгкий ветерок разгонял жару. Лес остался внизу, чем выше Зоя забиралась, тем ниже становились деревья. Выйдя на плато, она села у одного из идолов отдохнуть. Тут совсем недавно прошла группа, потому деревянный истукан был завален подношениями до самой кривой ухмылки.
– Почему вас всегда делают такими страшными, а? – проводя пальцем по гримасе, полюбопытствовала девушка.
После похищения и плена у фанатиков, которые питали кости её проклятьем, Зоя уехала из посёлка. Илья, собрат по несчастью, и Кристина, психолог, которая прорабатывала с ними случившиеся, посодействовали её поступлению в техникум. В университет проклятого никто бы брать не стал, да и в техникум не хотели. Какой смысл тратить бюджетные деньги на того, кто скоро умрёт.
Илье пришлось продемонстрировать свое проклятье. Всегда есть исключение из правил. Если он столько лет прожил с проклятьем, то и лишать Зою права на бесплатное образование они не могут.
С учёбой пришла подработка, личные деньги и совершенно изменившийся мир. Никто не травил её за печать проклятья на шее, преподаватели относились ровно так же, как и к остальным студентам, а девочки в общежитии проявляли осторожное любопытство.
Обычные мелкие бытовые проклятия развеиваются сами и лечатся в больнице. Если дело обстоит серьёзнее, и проклятье может нанести серьёзный вред здоровью – за дело берётся милиция: расследовать причины и искать источник.
Дело о проклятье Зои уже много лет лежит без каких-либо подвижек. Брошенного в горах ребенка нашли туристы и принесли в деревню. Бабушка приютила. Несколько дней от роду, а на горле малышки уже чернела метка проклятья. Родителей или иных родственников отыскать не удалось.
Потому Зоя и вернулась сюда. Духи гор ничего не забывают и, если удастся их задобрить, быть может, расскажут, откуда она взялась.
Подъём давался тяжело. Её обогнало несколько групп, они звали присоединиться к ним, но Зоя едва поспевала за их темпом и быстро выбилась из сил. Всё же стоило потренироваться перед походом, хотя бы приседания поделать.
К вечеру она забралась на плато и тут же была приглашена одной из туристических групп к своему костру. В компании всегда веселее, и если во времена пансионата она отказалась бы, предпочитая поставить палатку на продуваемых всеми ветрами камнях и мёрзнуть голодной всю ночь, то теперь – с радостью приняла приглашение. Разве что ворот водолазки повыше натянула, пытаясь скрыть печать проклятья.
Утром, набрав воды у ледника и позавтракав кашей с орешками, все двинулись в путь. Туристы, пройдя чуть дальше, устроили привал и отправились на радиальные прогулки: побродить по скалам, забраться повыше и полюбоваться долиной со Стены – отвесной скалы в тридцать метров высотой.
Они звали Зою с собой и, возможно, стоило бы остаться с ними, но девушка торопилась. Каникулы у студентов большие, а вот отпуск – не резиновый. К тому же, когда она начнёт задавать вопросы Духам, лучше бы посторонним этого не слышать. Не стоит им знать о проклятье, а то станут списывать все мелкие неудачи на её присутствие.
Спускаться в Золотую долину было непросто. Путь, что показал проводник, подразумевал верёвку и некоторую подготовку, иначе она не знала, как он собрался вести свою группу по этой круче. Зоя пошла вдоль спуска и пусть медленно, долго и скучно, но спустилась в ласковые объятия цветущей долины.
Золотая долина оправдывает свое название осенью, когда лес сменяет наряд. Плошки кристально чистых озер, питаемых ледниками; небольшие туристические площадки с кострищем и заготовками для палаток – для любителей спать на земле; несколько добротных домиков, на случай непогоды; широкие, хорошо утоптанные тропы. За долиной зорко следят местные, о чём повествовала табличка, примотанная к дереву: «Не мусорить, догоню и ноги переломаю. Злые эльфы»
Улыбнувшись, Зоя поспешила дальше, на ходу жуя батончик из сухофруктов и орехов.
Домики и стоянки с туристами она намеренно обходила стороной. Еды в рюкзаке вдоволь, в компании она не нуждалась. Она здесь ради Духа горы, а не для отдыха. Взбираясь по тропе к идолам, Зоя уже жалела о решении идти без остановок. Выбившись из сил, девушка села на камни, едва замечая открывшиеся взору просторы.
С одной стороны – Золотая долина, с другой – обрыв в несколько десятков метров. В первый момент Зоя подошла к самому краю, зачарованная видом. Многовековой лес с такого расстояния превратился в мох, а реки – в тонкие синие ленты. Порыв ветра вмиг вернул её в реальность, и девушка отшатнулась от края.
– Ну нет, – пятясь и спешно садясь на камни, проговорила она. – Было бы глупо столько сюда идти, чтобы свалиться.
Белое, лишённое коры и листьев дерево стояло посреди площадки в спиральном лабиринте из камней. Сухие тонкие ветви увешаны колокольчиками и выгоревшими на солнце лентами так обильно, что заменяли дереву листву. Странно было видеть дерево на такой высоте, когда вокруг лишь камни и мох.
Легкая дрожь пробежала по телу. Глубоко вдохнув, сбрасывая оцепенение, Зоя поднялась. Душу наполнило радостное предвкушение. Что бы не ответил дух – это будет гораздо больше, чем она знает сейчас. Как знать, быть может, удастся избавиться от проклятья. От этой мысли руки задрожали, и, завязывая ленту на сухой ветке, она едва справилась с узлом.
Плеснув алкоголя на вырезанное в дереве лицо, Зоя молитвенно сцепила руки и прошептала:
– Прошу, мне больше не к кому обратиться. Дай подсказку…
Она хотела сказать о родителях, которых не знала, вознести благодарность бабушке, которая, пусть и не была роднёй, но заботилась и любила… Но не успела.
Сильный поток ветра отбросил девушку от дерева. Она едва успела зацепиться за камни, чтобы не свалиться в пропасть. Вдали загрохотал гром. Начал накрапывать дождь, который меньше чем за минуту обратился ливнем.
Ответ более чем ясный.
Схватив рюкзак, девушка бросилась назад в долину, что за мгновение из широкой и утоптанной тропы превратилась в устье бурного ручья. Кроссовки скользили, и, плюхнувшись на спину, она с потоком, собирая копчиком все камни, спустилась вниз.
Ручей выбросил её в небольшой ледяной пруд. Холод злым псом вцепился в тело, лишая мышцы сил. Оттолкнувшись от дна, Зоя с трудом выбиралась на берег. Цепляясь за траву, выползла из воды, пыталась отдышаться. Дождь больно бил по голове и спине.
– Чтоб вас, – хватаясь за голову и не находя там кепки, она обернулась.
Воды пруда бурлили под натиском ливня. Кепки и рюкзака теперь не найти. Замерев в нерешительности, Зоя раздумывала не сунуться ли в воду за своими вещами. Большая их часть взята на прокат, а денег у студентки не то, чтобы много.
Вдруг стало тихо.
В один миг исчезли все звуки. Умолк дождь. Затих водопад.
Замерла и Зоя, чувствуя, как защипало кожу. Магия. Злая и не естественная. Она растеклась в воздухе, словно смрад тухлятины. Горло перехватило, как при сильном морозе.
Прижавшись к земле, Зоя задержала дыхание. Прямо перед глазами листья на колючем кусте стали темнеть и скукоживаться. Трава под пальцами высохла и опала.
Шаги.
Кто-то медленно шёл за кустами. Прижавшись щекой к земле, Зоя с удивлением уставилась на ярко-алый плащ, что волочился по земле.
Человек остановился.
Почувствовав взгляд, Зоя подняла голову.
3 – Кристина и поиск выхода
Прошла пара дней… дней ли? Сложно судить о времени, когда не видишь солнца. Ни страшных снов, ни видений, ни шепотков и Кристина начала жалеть, что обратилась за помощью. Быть может, её сон – это всего лишь сон. Ответ подсознания на переработки и усталость.
Хотя тот факт, что все, кто вступал в контакт с сущностью до неё, – мертвы, заставлял эту теорию пошатнуться.
По просьбе Кристины, ей включали телевизор, чаще всего что-нибудь из старых передач про животных. Иногда в комнате звучала успокаивающая музыка, от которой Кристина уже через полчаса начинала скрежетать зубами, раздражаясь.
Приходили врачи проверить её состояние. Утром – анализы и опрос, вечером – температура, давление и ещё один опрос. Видела ли она что-то странное или, быть может, слышала? Как настроение? Какие мысли её посещают?
На второй день принесли тесты.
Первый на концентрацию. Ничего сложного, даже после тяжёлого рабочего дня, она умела сохранять высокий уровень внимательности и собранности.
Второй на ассоциации. Отвечая, Кристина чувствовала себя лжецом, хотя и старалась отвечать честно. Она знала, как интерпретировать ответы, и странно, что местные врачи не учитывают её профессиональный опыт при подборе тестов.
Последний – листок бумаги и карандаш.
– Пожалуйста, нарисуйте циферблат часов, а стрелки пусть показывают полтретьего.
Её рука замерла, а сердце забилось быстрее.
Тест с часами – простой и быстрый способ определить, есть ли у пациента когнитивные нарушения, выявить неврологические и психические расстройства. Проблема в том, что сама Кристина не сумеет понять правильно ли прошла тест, а местные врачи не спешат отвечать на её вопросы.
Здоровый человек нарисует часы и правильно начертит стрелки. Но у больного – форма часов, цифры и стрелки окажутся не на месте, уплывут в сторону, вытянутся или, наоборот, окажутся скучены в одном месте. Всё это благотворная почва для анализа, вот только больной этого не видит. Для него часы нарисованы правильно.
– Всё хорошо? – участливо спросил доктор.
– Да, – машинально отозвалась она и тут же поправила себя. – Нет. Мне страшно. Всегда боялась ментальных расстройств, и мысль, что эта дрянь вызвала одно из них в моей голове, меня пугает.
– Если мы сможем выяснить, как именно сущность воздействует на ваш мозг, то мы сумеем подобрать терапию и смягчить симптомы.
– Вы сказали смягчить, но не вылечить.
Она посмотрела в глаза врачу, но тот пропустил её реплику мимо ушей, продолжая мягко улыбаться, и произнёс успокаивающей интонацией:
– Не нужно переживать. Мы вам поможем.
В тот же миг, явно ещё не закончив с тестами, они стали собираться и двинулись к выходу.
– От чего умерли остальные? Те, кого коснулась сущность? – подскочила на ноги Кристина, готовая вцепиться в рукав уходящему врачу, но тот ловко увернулся.
– Прошу вас, отдыхайте и ни о чём не беспокойтесь.
– Я и не устала, – не сдержав раздражения, отозвалась она. – Почему меня изолировали? Я вправе знать, что со мной происходит!
– Не стоит беспокоиться, – повторил доктор и выскользнул за дверь.
Не беспокоиться после такого – не самая простая задача.
Следующие несколько часов Кристина провела в компании раздражающе-успокаивающей музыки, потому что персонал игнорировал её просьбы выключить эту дрянь. Отвечать на её вопросы также никто не спешил. Не спешили они и притушить свет, как делали в прошлые разы после ухода врачей.
Что-то было не так.
Или же росток безумия, прорастая, заставляет волноваться на пустом месте.
Сев в центре комнаты, Кристина некоторое время медитировала, отрешившись от всех мыслей и чувств. Это позволило успокоиться и уснуть. Свет так и не приглушили, и, отвернувшись к стене, она закрыла глаза рукой.
– Беги.
Вздрогнув, Кристина вынырнула из сна, испуганно озираясь. Всё та же белая комната, белый свет режет глаза спросонья. Раздражающая, тихая музыка.
Никого.
Повернувшись, она уже подняла руку, чтобы прикрыть глаза, с надеждой немного доспать, когда увидела на белоснежной стене надпись:
«Беги»
Написано чем-то тёмно-красным.
Она осмотрела пальцы, но не нашла следов крови. Ощупала себя – никаких ран и порезов.
Галлюцинация.
Зажмурившись Кристина досчитала до десяти. Открыла глаза.
«Беги» – кричала надпись, заставляя сердце биться чаще от подступающего страха.
– Эй? – сев, позвала она. – Меня кто-нибудь слышит? Мне плохо.
Ответа не последовало.
Обхватив себя руками, девушка поднялась на ноги и обошла комнату.
«Беги» было на месте.
– Эй, народ! Хотя бы стакан воды дайте!
Свет моргнул, мелодия на секунду запнулась. Отшатнувшись к стене, Кристина зажмурилась.
Сон. Это сон.
Раздражающе играла музыка. Резкий белый свет пробивался через закрытые веки.
– Кто-нибудь, позовите врача! – что есть силы крикнула она и, не дождавшись ответа, медленно открыла глаза.
В комнате всё так же. Свет, музыка, будь она трижды неладна.
Осторожно приблизившись к кровати, Кристина провела пальцами по абсолютно белой стене. Надписи не было.
– Лучше не становится, – покачала она головой и, надеясь вырваться из затянувшегося сна, вновь легла спать.
Бесцельное существование, пожалуй, стоит приравнять к пыткам. Врачи ходить перестали. Опрос проводили по громкой связи, на вопросы не отвечали. Если Кристина начинала бунтовать, требуя ответов, они обрывали связь, оставляя сводящую с ума музыку.
Свет и Тьма, она уже ненавидела этот навязчивый мотив!
Как-то раз после очередного опроса, Кристина сидела, привалившись к стене, мечтая хотя бы о мячике, когда услышала хлопок двери. Дверь её камеры была закрыта.
– Ты закончил? – спросил женский голос из динамика.
– Да, сейчас заполню форму и пойдём.
Стараясь не реагировать, Кристина продолжила пялиться в стену.
– Жуть. Сколько она уже там?
– Четыре дня.
Всего четыре дня?! Казалось, прошла неделя, не меньше!
– Бедная, – вздохнула женщина. – Вы бы ей хоть книжку дали.
– Не жалей её. Ты просто не видела, что тут по ночам творится.
“Что, демоны вас возьми, творится?” – холодея, вопрошала Кристина, но не посмела открыть рот и высказать вопрос вслух, надеясь, что они и дальше будут не замечать, что микрофон включён.
– Что творится? Бегает по потолку? – как-то неестественно хихикнула женщина.
Случилась небольшая пауза и звук быстро перелистываемой бумаги.
– Да, – с нажимом произнес он. – Я почти закончил, пойдём.
– Ой, прости, – смущённо буркнула она и, быстро возвращаясь к участливой манере, спросила. – Всё настолько серьёзно?
– Очень серьёзно, – с напряжением в голосе произнёс он, явно не желая продолжать разговор.
Девушка кашлянула, но её собеседник молчал. Вновь зашуршала бумага.
– А почему серьёзно… Ой, нет, не та строчка.
Кто-то резко подорвался со стула так, что тот с шумом проехался ножками по полу, и звук пропал.
Кристина продолжала сидеть у стены, глядя перед собой. На стене у кровати сохранилось едва различимое розовое пятно.
Кто-то выключил и включил свет. Хотели сымитировать перебои с электричеством, но забыли про музыку. Кукольные мелодии продолжали играть.
Подслушанный разговор звучал неестественно, словно плохо отрепетированная пьеса, где актёры переигрывают, а режиссёр запил и уснул в оркестровой яме. Странно и неестественно. Если бы они пеклись о её здоровье, не заперли бы тут. Не ограничивали общение. Выключили бы эту музыку, будь она трижды проклята.
Динамики протянули мелодию, жутко исказив её, и замолкли. Проклятье не удержали ни знаки, ни ограничивающий браслет. Посмотрев на сдерживающий браслет, Кристина сняла бесполезную железяку и отбросила в сторону.
Через несколько мгновений опустился экран, но вместо человека, камера снимала пустой стул.
– Кристина Игоревна, пожалуйста наденьте сдерживающий браслет, – раздалось из динамиков телевизора.
Для проклятья многого не нужно. Если оно злонамеренное, то нужен ритуал. Если случайное, достаточно сильных эмоций, и их в Кристине было предостаточно.
– Будь проклят замок этой двери, музыка, что сводила меня с ума, и люди, придумавшие эту изощрённую пытку, – в сердцах выкрикнула она и, не дожидаясь видимого эффекта, бросилась к двери. Та без проблем открылась.
Кто-то тронул её плечо, и, вздрогнув, Кристина проснулась.
Растерянно моргая, она села, потирая лицо. Всё та же белая палата. Музыки нет. Пожилой мужчина в белом халате поверх твидового пиджака, пытающийся скрыть беспокойство за ободряющей улыбкой. Обернувшись, она посмотрела на стену, но никаких следов надписи не обнаружила.
– Ох.
– Как вы себя чувствуете? – садясь напротив, спросил он.
С доктором пришли еще несколько врачей. Бейджиков с именами они не носили, представляться не спешили.
– Пожалуйста, скажите, что это явь, а не сон, – потирая лицо, попросила она.
– Явь, – уверенно заявил доктор. – Меня зовут Анисимов Павел Сергеевич. Вы можете назвать своё имя?
– Птичкина Кристина Игоревна.
– Хорошо, хорошо, а где вы находитесь?
– Климентьевская больница, – с готовностью отозвалась она. – Климентьев Станислав Викторович основал кафедру психологии в НГУ. Я там училась.
Судя по тому, как расправилась тревожная складка меж бровей, ответ Анисимову понравился. Простой и лёгкий тест для оценки состояния пациента.
– Это правда не сон? – сонно щурясь, спросила Кристина, с удивлением ощупывая сдерживающий браслет на руке.
– Самая что ни на есть настоящая явь.
– Мне сейчас такой отборный калейдоскоп бреда приснился, голова идёт кругом, – она потерла виски. – Спасибо, что выключили музыку. Ох, она меня с ума сводила.
– Музыку? – Анисимов бросил взгляд на коллег, те отрицательно покачали головой. – Не было никакой сущности.
– Сущности? – вмиг схватилась она за услышанное, холодея от мысли, что всё ещё во сне.
Он удивлённо посмотрел в ответ и повторил:
– Не было никакой музыки.
– Ох, – обхватив голову руками, Кристина закрыла глаза, пытаясь собрать мысли в кучу. – Понятно, почему вы так спешили забрать меня с улицы. Эта дрянь прогрессирует быстрее обычных болезней.
– К сожалению. Мы проведём новые анализы, подберём препараты.
– Что случилось с остальными? Теми, кто, как и я, вступал в контакт с сущностью?
– Те, кого нам удалось найти, убили себя. За несколько дней до трагедии их близкие отмечали ухудшение сна, тревожность, навязчивые состояние и галлюцинации. Некоторые становились агрессивными, другие, наоборот, впадали в ступор и не реагировали на раздражители. Пожалуйста, расскажите во всех подробностях, что вам приснилось.
4 – Зоя и пропавшие туристы
Свет пробивался сквозь закрытые веки. Поморщившись, Зоя с трудом разлепила глаза. Первым, что она увидела, был косой потолок крыши, обшитый утеплителем.
Пошевелившись, она едва не застонала. Каждая мышца в теле отозвалась болью, словно последние пару дней она провела не просто в зале, а на дыбе, где растянули мышцы и чуть выдернули суставы.
До её ушей донеслись голоса – громкие, резкие, испуганные.
Переборов себя, Зоя медленно поднялась.
Она оказалась в одном из путевых домиков. Она хорошо такие знала: однотипные, небольшие однокомнатные дома, без изысков, с печью по центру. На первом этаже – большой стол и лавки, на втором – спальня. Бросаешь коврик или спальный мешок – королевское ложе готово. А королевское оно, потому что спишь на ровной поверхности, защищённый от ветра и сырости, а тепло от печи, поднимаясь к чердаку, согревает воздух.