000
ОтложитьЧитал
Западнославянские объединения междуречья Эльбы и Одера
В книге «Истоки славян» серии «Западные славяне Южной Балтики и средневековье Европы» рассказано о прародине славян, формировании праславянской общности, о полиэтнических формированиях готов и их войнах на землях Русской равнины. Рассказано о гуннах, отбросивших готов за Дунай, в пределы Римской империи; о том, как вандалы под давлением готов были вынуждены покинуть свои земли в бассейне Одера, а в начале 5 века под давлением событий периода Великого переселения народов мигрировать вдоль Дуная в сторону Рейна, Иберийского полуострова, Северной Африки. В Паннонии к вандалам присоединились аланы, переселившиеся с Причерноморских степей, а по пути к Рейну к миграционному потоку присоединились племена свевов бассейна Эльбы и к западу от неё.
Рассказано о славянах, которые в период Великого переселения народов мигрировали с Русской Равнины в бассейны рек Эльбы (тогда Лабы, Альбии) и Одера. Рассказано как в конце 6 века на земли Паннонии вдоль рек Днестр, Прут и Дунай вторглись полиэтнические орды, пришедшие со стороны Азии и назвавшиеся аварами (в русских летописях обрами). Под напором пришлых племен, славяне Среднего течения Дуная мигрировали в сторону междуречья Эльбы и Одера, а часть славян ушла на юг от Дуная. Славяне, которые остались в Паннонии, вошли в состав аварского каганата.
По данным археологии, в 6 веке земли бассейна среднего течения Эльбы, междуречья Эльбы и Заале были заселены славянами пражско-корчакской группы. Об этом периоде академик Седов В.В. писал следующее: «Областью становления суковско-дзедзицкой культуры были земли среднего течения Одера с бассейном Варты, прежде входившие в пшеворский ареал» [1]. Носители суковско-дзедзицкой культуры расселились на землях Южной Балтики, междуречья Эльбы и Вислы. «Самым западным крупным племенным образованием в суковско-дзедзицком ареале были ободриты» [2].
Из вывода Седова В.В., а также из записи Иордана, что вандалы жили от «бассейна реки Варта и западнее» следует, что ободриты вышли из земель вандалов. Это объясняет, почему саксонские монахи-писатели для обозначения славян-вендов, использовали термин «вандалы». У Адама Бременского: «область славян, самая обширная провинция Германии, населена винулами, которых некогда называли вандалами» [3, кн.2]. У Гельмольда из Босау: «которые в древности вандалами, теперь же винитами, или винулами, называются» [9, кн.1]. Напомним, что «виниты, винулы (winithi, winuli) – разновидности термина венды» [9]. Сказанное поясняет и версию о происхождении ранних князей оботритов от королей вандалов. О вандалах более подробно написано в книге [108]. Массовое заселение Польского Поморья и междуречья нижних течений Одера и Эльбы «относится ко второй половине 6 – началу 7 века [1].
«На рубеже 6 и 7 веков в междуречье Лабы (Эльбы – прим.) и Одера» мигрировали славяне фельдбергской археологической культуры, носителями которой были вильцы, лютичи. «Основным ареалом этой культуры стала область западнее нижнего течения Одера между побережьем Балтийского моря и поречьем Хавель—Шпрее». В начале 7 века сербы (в немецких источниках упоминаются как «сорбы») рюсенской археологической группы под давлением орд аваров мигрировали со стороны Среднего Подунавья в междуречье Эльбы и Заале. «Первоначально племя сербы (сорбы) обитало на реке Мульде» [1].
В 7 веке на землях бассейна «Шпрее – Хавеля и смежных областей бассейна Одера», которые в 6 веке уже были заселены славянами суковско-дзедзицкой и пражско-корчакской культур, расселяются новые группы славян, представленные торновскими древностями» [1]. Образовавшееся сообщество славянских племен междуречья Эльбы и Одера в их среднем течении было названо лужичанами. В 9 веке произошло политическое объединение сербского союза племен и лужичан. В историографии политический союз сербов и лужичан был назван «лужицкие сербы». Границы западнославянских объединений менялись вследствие войн, перехода части славян от одного объединения славян к другому.
Начиная с 7 века, «из междуречья Эльбы и Заале славяне относительно небольшими группами мирно расселялись на запад, оседая в Тюрингии». Не прошло и века, как земли этих славян стали частью Королевства франков, но славяне, «как свидетельствуют археологические материалы, сохранили свою материальную культуру вплоть до 7-8 веков. В 13 веке началась их культурная и этноязыковая ассимиляция». «Ещё в 20-х годах 20 века в Германии проживало около 150 тысяч серболужичан, имевших свои школы на родном языке, свою литературу и публицистику, свои культурно-просветительные учреждения» [1].
Во второй половине первого тысячелетия н.э. соседями славян по устью Эльбы и к западу от Эльбы стали языческие племена саксов, которые в 6 веке высадились на левой стороне устья Эльбы (на земли Hadeln/ Haduloha) [3, кн.1, п.4]. Земли для поселения саксов к западу от Эльбы (примерно в северо-восточной части современной Тюрингии и в Саксонии южнее Магдебурга) были выделены королем франков Теодорихом I за оказанную помощь в его войне с герцогом Тюрингии. О сплошном заселении западными славянами междуречья Эльбы и Одера, Заале и Одера свидетельствует многовековая славянская топонимика городищ, крепостей и деревень Восточной Германии.
Анналы франков [4] донесли до современного читателя сведения об объединениях славян, заселивших земли Южной Балтики, междуречья Эльбы и Одера: оботритах (другие названия: бодричи, ободриты, ререги), вильцах (другие названия: велеты, Wieleten, Wetalaben, Wieleci, Wilsen, Wilkiken), поморянах и лужицких сербах. «Славяне, обитавшие к северу от территории, заселенной сербами, образовали область, которая, если и не составляла единого целого с сербской областью, то, во всяком случае, была в значительной степени родственной как сербам, так и полякам» [6, гл.14]. Язык славян вышеуказанных объединений был настолько общим, что по выражению Л. Нидерле, «Славянская лингвистика пока еще не достигла такого уровня, чтобы внутри этой области… суметь выделить отдельные мелкие языковые области и племена».
Объединения западных славян в 10 веке н.э.[5]
В 9 веке «Баварский географ» привел список названий западнославянских общностей. Труды саксонских монахов [3, 9] 11 и 12 веков содержат уже более подробное описание объединений западных славян Южной Балтики.
Названия отдельных частей славянских объединений образовались не по этническому признаку, а, преимущественно, по характерным особенностям местности проживания славян. Например, живших за рекой Пена, назвали черезпенянами (через реку Пена); тех, кто поселился вдоль моря (по морю), назвали «поморянами»; заселивших территории бассейна Лабы назвали полабами (по Лабе/ Эльбе/ Elbe); варнами (другое название «варнавы») назвали славян, которые поселились в бассейне реки Варнов (Warnow), а тех, кто поселился у реки Укер (Ueker )– укрянами. Славян, поселившихся в бассейне реки Гавель (Хафель, Havel), назвали гавелянами. Древане жили на левом берегу Эльбы среди лесов (древ, деревьев) и т.д.
О сохранившейся многочисленной славянской топонимике Южной Балтики, бассейна Эльбы, междуречья Эльбы и Одера, Заале и Одера рассказано в книге «Истоки славян» серии «Западные славяне Южной Балтики и средневековье Европы». Книга, которую Вы держите в руках, посвящена описанию славянских городищ и крепостей Южной Балтики, междуречья Эльбы и Одера, остатки которых до нашего времени сохранились в федеральных землях Мекленбург-Передняя Померания, Бранденбург, Саксония, Нижняя Саксония, Саксония-Анхальт, Тюрингия, Шлезвиг-Гольштейн, на острове Рюген.
Средневековые источники о нравах, религии, сферах деятельности славян
Прежде, чем начать описание западнославянских городищ и крепостей, имеет смысл уделить немного внимания мировоззрению, религии, обычаям, пониманию предназначения человека их создателей, отраженных, в частности, в именах западных славян.
В скандинавских и в западноевропейских государствах имена правителей формировались наравне с прозвищами: Свен Вилобородый, Харальд I Синезубый, Альбрехт Медведь, Генрих Лев, Карл Толстый, Карл Лысый, Пипин Короткий, Пипин Горбатый, Карл Великий, Людовик Дитя, Гарольд Заячья лапа, Людовик Слепой, Оттон Рыжий, Оттон Богатый, Ричард Львиное Сердце, Генрих Птицелов, Эмунд Старый, Эрик Ягненок, Магнус Сильный и др.
В отличие от западноевропейцев и скандинавов, имена славян выражали нравственные категории и образовывались из сочетаний таких слов, как «слава», «меч», «вече», «мир», «мысль», «добро», «любовь», «свет», «мило/ милая» и др.: Драгомир (ценящий мир), Бранимир (сражающийся за мир), Светобор (борющийся за божий свет), Боримир (борющийся за мир), Боеслав (славный в боях), Бранислав (славный в сражениях), Вечеслав (славящий вече), Будислав (стремящийся к славе), Мечеслав (славный в сражениях), Волемир (стремящийся к воле и миру), Велислав (обладающий великой славой), Славомир (славящий мир), Богуслав (славящий бога), Братимир (мир среди братьев), Добролюб (несущий добро людям), Доброслав (славящий добро), Добромила, Любомир (любящий мир), Любослав (прославляющий любовь), Любомысл (любящий мыслить), Радомысл (мысли о радости), Мирослав (славящий мир, народ), Милорад, Милослав (прославляющий добро), Мирослава (славящая мир), Надёжа (дарящий надежду), Доможир (домовитый), Славомысл, Ярослав (славящий славянского бога Ярилу; яркий и славный), Ростислав (растущая слава), Творимир (творящий мир), Тихомир (смирение, тихий мир), Ненагляда (привлекательная), Миловзора (милая взору), Умила (умиляющая), Умил, Милава, Щедра (щедрая, добрая), Честимир (мир в чести), Любава (Любимая), Светозар, Краснослава, Светослав (славящий свет божий), Солнцеслав (славящий солнце), Любослава (славящая любовь), Любомысл (любящий думать), Добрыня (добрый), Лебедяна (стройная), Пригода (пригожая), Рада (радующая), Румяна (румяная), Снежана (белоликая), Услада (приятная), Пересвет (наиболее светлый), Лучезар (несущий свет), Родосвет, Русислава, Светозар, Любомудра и др. Гостеприимство славян, о которых неоднократно писали саксонские летописцы, отражалось в именах Гостемир, Гостевид, Радогость, Любогость и др.
История написана победителями и их слугами. В этой связи нельзя не привести высказывание известного немецкого историка и археолога Fred Ruchhöft: «К сожалению, славяне не оставили собственные письменные свидетельства. Таким образом, все сообщения о Рюгене и Арконе происходят от пера христианских авторов, которые формулировали свои тексты соответствующим образом тенденциозно и в соответствии с политическими целями их заказчиков». «Христианские летописцы описывали чужую религию западных славян в чернейшие цвета, хотя со славянами можно было разговаривать, договариваться и сотрудничать…»[7]. Об этом же писал и Егор Классен: «противников древние писатели старались всегда унижать» [8, с.17]. Но очевидные достижения и качества славян порой не оставляли возможности для очернения. Например, саксонский монах двенадцатого века Гельмольд из Босау написал о славянах города Волин, расположенного в устье Одры (реки Одера), как о наиболее достойных уважения: «Это действительно был самый большой город из всех имевшихся в Европе городов, населенный славянами вперемешку с другими народами, греками и варварами. И саксы, приходя сюда, тоже получали право жить в нем на том только условии, что, живя здесь, не будут слишком явно проявлять своей христианской религии. Потому что все жители этого города до самого его разрушения пребывали в языческом заблуждении. Впрочем, по нравам и гостеприимству нельзя было найти ни одного народа, более достойного уважения и более радушного, чем они. Этот город, богатый товарами различных народов, обладал всеми без исключения развлечениями и редкостями» [9, кн.1, с.155].
О нравах и добродетелях руян монах Гельмольд записал следующее: «Хотя ненависть к христианству и жар заблуждений были у ран сильнее, чем у других славян, однако они обладали и многими природными добрыми качествами. Ибо им свойственно в полной мере гостеприимство и родителям они оказывают должное почтение. Среди них нигде не найти ни одного нуждающегося или нищего потому, что тотчас же, как только кто-нибудь из них ослабеет из-за болезни или одряхлеет от возраста, его вверяют заботам кого-либо из наследников, чтобы тот со всей человечностью его поддерживал. Ибо гостеприимство и попечение о родителях занимают у славян первое место среди добродетелей» [9, кН.2, с.280].
Егор Классен писал, что «в числе древнейших славянских законов и постановлений было и то, что каждый пленник, в чьих бы он руках ни был, пользовался независимостью, ступив на Славянскую землю». Германцы же «всех покоренных ими Славян обратили в рабов» [8, с.34, 35].
До наших дней дошли сведения и о славянских святилищах дохристианского периода. Такие святилища воссозданы в музеях Германии. J. Herrman, который возглавлял археологические раскопки, писал, что стены дохристианского святилища, представленного в музее Гросс Раден, «длиной 11,5 м и шириной 7 м были отделены 100 дубовыми скульптурами примерно в человеческий рост, которые, несомненно, следует трактовать как стилизованные фигуры людей. Пятьдесят три из этих скульптур были найдены в ходе раскопок; остальные погибли, когда была разрушена постройка» [10].
Сохранилось описание западнославянского храма дохристианского бога Сварожича, которое было составлено Титмаром Мерзебургским (епископом Мерзебурга с 1009 по 1018 год): «В области редариев лежит треугольный и троевратный град Ридегост, окруженный огромным, для туземцев неприкосновенно-священным лесом. Двое его ворот открыты всем для входа. Третьи, самые малые, восточные ворота ведут к тропе, лежащего поблизости весьма мрачного озера. В граде находится лишь искуснейшим образом воздвигнутое деревянное святилище, стоящее на фундаменте из рогов различных животных. Снаружи стены его украшены, насколько можно видеть, великолепно вырезанными изображениями богов и богинь. Внутри же стоят сделанные человеческой рукой боги, каждый с вырезанным именем; устрашения ради, одеты они в шлемы и панцири; высший бог зовется Сварожич, и все язычники его особо почитают. Регалии его могут быть вынесены оттуда лишь в случае войны и только спешенным воином.
Для тщательного сбережения святилища назначают туземцы особых жрецов. Когда собираются там для жертвоприношения божкам или в искупление их ярости, жрецы могут сидеть, в то время как все остальные стоят; таинственно бормочут они все вместе и, трясясь, разгребают землю, чтобы бросанием жребия обрести уверенность в вопрошаемых вещах. Затем покрывают они жеребья зеленым дерном, крестообразно втыкают в землю два копья и со смиренной покорностью проводят над ними жеребца, который, как самый крупный из всех, почитается ими священным; получив сначала ответ в падении жребия, о том же самом они затем вопрошают божье животное. Совпадут оба раза признаки – тогда они осуществят это. Иначе же народ воспротивится. Свидетельствует также старое, многократно уже опровергнутое как ложное, известие, что поднимается из озера огромный кабан с белыми, блистающими от пены клыками, исполненный радости, ужасно валяется в болоте и предвещает этим, что предстоит тяжкая, горестная и длительная внутренняя война» [10, 16].
Интересно и то, что в приведенной записи Титмара, сообщается о наличии грамоты у западных славян первого тысячелетия: «Внутри же стоят сделанные человеческой рукой боги, каждый с вырезанным именем». Ретра была разрушена в середине 10 века армией императора Священной Римской империи Оттона I. Другим интересным фактом, говорящим о наличии у славян своей письменности еще до Кирилла и Мефодия, является запись в «Житие» св. Кирилла о том, что во время пребывания св. Кирилла в Корсуни, тот обрёл евангелие и псалтырь «Роушкими письмены писано». Наличие грамотности славян подтверждено и многочисленными берестяными грамотами, найденными на новгородской земле и написанными на различные бытовые темы. Список фактического материала, который свидетельствует о грамотности славян задолго до Кирилла и Мефодия, приведен в работе [8, с.37 – 39]. В частности, «Царь скифов (как называли греки руссов – прим.) вызывал Дария ругательным письмом на бой ещё в 513 году до Рождества Христова».
Саксон Грамматик привел описание храма Арконы, находившегося на острове Руян (Рюгене), в сакральной столице славян: «Посреди города находится ровная площадь, на которой возвышается выстроенный из дерева храм искусной работы, почитаемый не только из-за великолепия отделки, но и по святости установленных в нем изображений божков. Снаружи храм украшался тщательно изготовленными скульптурами; изукрашен он был грубыми и неуклюжими образами различного рода. Для входящих был открыт единственный вход. Само святилище заключено в две ограды. Внешняя, состоящая из стен, покрыта пурпурной кровлей; внутренняя, опиравшаяся на четыре столба, вместо стен блистала завесами; эта часть, кроме кровли и малого покрытия, не имела с внешней ничего общего. В святилище установлена огромная, превосходящая человеческий рост, фигура с четырьмя головами и столькими же затылками, вызывающими удивление, потому что две из них обращены к груди, а две за плечи. Казались как передние (головы), так и задние, одна глядящей направо, а другая налево. Бороды были изображены обритыми, волосы остриженными, так что казалось, усердие художника подражало обычаю руян в уходе за волосами. В деснице (в правой руке – прим. автора) (идол) держал рог для питья, исполненный из различных металлов, который жрец ежегодно должен был наполнять вновь, чтобы по состоянию жидкости предсказать урожай грядущего года. Левая рука, упертая в бок, образовывала дугу. Одежда была изображена такой, что достигала бедер, изготовленных из разных деревьев и так связанных в коленных суставах, что место соединения можно было разглядеть лишь при тщательном рассмотрении. Ноги покоились на почве, их основание было скрыто в земле. Неподалеку оттуда висели узда и седло и прочие "знаки власти" божества; чудодейственность его умножал меч чудовищной величины, лезвие и рукоять которого, помимо превосходной чеканной работы, выделялись серебряной поверхностью» [10].
Гельмольд, в своих воспоминаниях о поездке по земле славян-вагров вместе с Герольдом, преемником епископа Вицелина, состоявшемся в 1156 году, писал о едином боге славян, о бережном отношении славян к священным рощам, о готовности оказать приют даже тем, кому угрожала «смертельная опасность»: «И случилось, что по дороге пришли мы в рощу, единственную в этом краю, которая целиком расположена на равнине. Здесь среди очень старых деревьев мы увидали священные дубы, посвященные богу этой земли, Прове. Их окружал дворик, обнесенный деревянной, искусно сделанной оградой, имевшей двое ворот. Все города изобиловали пенатами и идолами, но это место было святыней всей земли. Здесь был и жрец, и свои празднества, и разные обряды жертвоприношений. Сюда каждый второй день недели имел обыкновение собираться весь народ с князем и жрецом на суд. Вход в дворик разрешался только жрецу и желающим принести жертву или тем, кому угрожала смертельная опасность, ибо таким здесь никогда не отказывалось в приюте. Славяне питают к своим святыням такое уважение, что место, где расположен храм, не позволяют осквернять кровью даже во время войны» [9, кн.1, п.83].
По сведениям саксонского монаха, славяне дохристианского периода «признают и единого Бога, господствующего над другими в небесах»: «У славян имеется много разных видов идолопоклонства. Ибо не все они придерживаются одних и тех же языческих обычаев. Одни прикрывают невообразимые изваяния своих идолов храмами, как, например, идол в Плуне, имя которому Подага; у других божества населяют леса и рощи, как Прове, бог ольденбургской земли, – они не имеют никаких идолов. Многих богов они вырезают с двумя, тремя и больше головами. Среди многообразных божеств, которым они посвящают поля, леса, горести и радости, они признают и единого Бога, господствующего над другими в небесах, признают, что он, всемогущий, заботится лишь о делах небесных; они (другие боги), повинуясь ему, выполняют возложенные на них обязанности, и что они от крови его происходят и каждый из них тем важнее, чем ближе он стоит к этому богу богов» [9, кн.1, п.83].
Монах Гельмольд написал и об отношении саксонских священников, генетических предков современных «толерантных» носителей «европейских ценностей», к славянским святыням: «Когда мы пришли в эту рощу и в это место безбожия, епископ стал увещевать нас, чтобы мы смело приступали к уничтожению рощи. Сам же, сойдя с коня, сбил шестом лицевые украшения с ворот. И, войдя в дворик, мы разрушили всю его ограду и свалили ее в одну кучу вокруг священных деревьев, и, подкинув огонь, устроили костер из множества бревен, однако не без страха, как бы на нас не обрушилось возмущение жителей. Но Господь покровительствовал нам».
Характерно и лицемерие саксонских священников, которые после надругательства над священной рощей славян, направились в гости к вельможе славян: «После этого мы направили путь к пригласившему нас в гости. Тешемир («могущественный человек» в Славии) принял нас с большой роскошью» [9, кн.1, с.248].
Славяне традиционно селились родственными объединениями. Следы родовых объединений сохранились в названиях сел, например, Славиборичи, Лобковичи, Гостирадичи, изначально указывающих на потомков родов Славибора, Лобка, Гостирада [11, с.9]. Селения состояли из дворов, каждый из которых включал жилой дом, мастерские, подсобные и хозяйственные постройки, амбар. Семьи славян, как правило, жили в теплых рубленых домах, мазанках с печами, кроватями, столами, скамьями, деревянной, металлической, а также из обожженной глины посудой, а также другой домашней утварью. Дома славян не запирались на замки. Обязательным атрибутом славянских селений были круглогодично отапливаемые бани. Андрей Первозванный ещё в начале нашей эры удивлялся чистоплотности славян, а исламский путешественник Ибрагим ибн Я' Кюб в 960-965 годах н.э., описывая культ гигиены тела у славян, писал, что «славяне в отдельной избе затыкают все щели мхом. В углу избы строят печь из камней. Как только становится тепло, славяне закрывают дымоход и запирают дверь. Они наливают воду на раскаленные камни печи так, что пар поднимается, а пот выходит из тела. При этом используются лечебные травы».
В 7 – 9 веках н.э. на землях западных славян происходил «беспрецедентный экономический подъем» [10]. Раскопки в Гросс-Радене показали, что в этот период рядом с крепостью находились мастерские ремесленников самых различных специальностей: металлургов, кузнецов, гончаров, ткачей, скорняков, сапожников [12] и др. Из века в век количество городищ и селений славян возрастало. В начале 9 века число городищ только у вильцев достигало более сотни.
Из исследований немецких ученых, в частности, музеев Wall Museum, Gross Raden, Украненлэнд, Бранденбурга и др. следует, что славяне носили кожаную обувь, мужчины носили длинные красочные кафтаны, перепоясанные кожаными ремнями, на которых висело оружие. Женщины носили кожаные сапожки, брюки, длинные рубахи, подпоясанные кожаными ремнями. Голова, шея и плечи покрывались платком. Вооружение женщины составлял лук, колчан со стрелами, нож.
Сопоставление традиционной одежды средневековых западных славян, экспонируемой в археологическом музее Wall Museum города Oldenburg земли Шлезвиг-Гольштейн, а также одежды, представленной во втором зале Смоленского Исторического музея, свидетельствует о высокой степени их идентичности. Более того, посещая музеи славянского быта Германии, неожиданно для себя стал свидетелем того, что уроженка Смоленской области объясняла назначение некоторых предметов быта местному историку.
Конструкции бревенчатых деревянных домов западных славян во многом схожи с жилищами славян Среднерусской равнины и отличаются от жилищ германцев. В славянских рубленых домах второй половины первого тысячелетия, восстановленных археологами музея Гросс Раден, были печи, спальные комнаты с кроватями, качалками для детей, кухни, столовые.
Археологические исследования показали, что к числу украшений, характерных для славянских женщин суковско-дзедзицкой культуры, относились височные кольца. «Это полые кольца с завершением в виде латинской буквы S . Большинство их орнаментировано растительными или геометрическими узорами. Изготавливались эти украшения из сплавов белых металлов, нередко из чистого серебра, а на территории городища «Любице» найдено и золотое кольцо. Носили кольца по одному с каждой стороны головы, в районе висков, подвешивая к налобному венчику, головным уборам или вплетая в волосы» [1]. Ремесленники западных славян переплавляли восточные монеты для изготовления височных колец из драгоценных металлов.
Спальное место славян. Музей Гросс Раден. Снимок личного архива
Следует отметить, что славяне дохристианского периода средневековья разительно отличались от культивируемого образа забитых землепашцев в лаптях с опущенной головой. По данным немецких ученых, исследовавших город-крепость Мекленбург, славяне обладали уровнем экономического и военного развития, который обеспечивал их независимость на протяжении столетий в соседстве с мощными государствами Западной Европы того времени: (Восточно-Франкским королевством, Священной Римской империей, королевством Дании). Об этом, в частности, написано на историческом информационном стенде перед входом на оборонительный вал городища Мекленбург (Велиград/ Великий град) федеральной земли Мекленбург-Передняя Померания.
Стенд при входе в крепость западных славян Мекленбург. Снимок личного архива
Археологи выявили, что западные славяне дохристианского периода обладали технологиями выплавки металлов из руд, горнорудных работ. На местах средневековых селений славян и их крепостей обнаружено большое количество плавильных печей и кузниц, предметов гончарного производства, остатков ткацких станков, различных мастерских. Ремесленники изготавливали передовое, по тем временам, оружие, военные доспехи, орудия труда, в том числе для земледелия, ведения домашнего хозяйства, охоты, крючки и сети для ловли рыбы, предметы быта, игрушки. Ювелирные изделия из серебра, бронзы, золота отличалось филигранностью. Женские украшения славянок имели художественные особенности и отличались изяществом. Мастера обладали технологиями работы по кости при изготовлении гребней, резных рогов, игл, наконечников для письма. Стеклодувы выдували изделия из цветного стекла, которые украшались орнаментами из тонкой золотой фольги. Гончары изготавливали широко известную керамическую посуду, которая повсеместно использовалась для бытовых нужд, а также для хранения зерна, мёда, воска, вин и других продуктов. Археологические находки экспонируются в музеях Германии, например, в Gross Raden, в Ольденбурге (прежде Стариград), Бранденбурге (прежде Бранибор) и др.
Удобная обувь, одежда, ремни и другие изделия из кожи, войлочные изделия, валенки имели большую распространенность среди славян. Обнаруженные археологами остатки шкурок и кожи позволили идентифицировать многочисленные мастерские дубильщиков, сапожников, шорников. Не стоить забывать, что многие века после описываемых событий, германцы все ещё использовали обувь из дерева.
По данным немецких источников [12], деревянные конструкции оборонительных валов славянских крепостей, кораблей, мостов, домов свидетельствуют о том, что славянские плотники в обращении с топором и тесом «достигли неповторимого для средневековья технического уровня изготовления судов, лодок, мостов, домов».
В Ralswiek, который расположен на острове Рюген, а также в Ольденбурге Вагрии, отрыли суда, которые были построены славянами и использовались от Вагрии до Вислы для грузоперевозок с 9 по 11 столетия н.э. Конструктивные особенности судов славян отличались от судов викингов. Например, соединение досок у славянских судов осуществлялось, преимущественно, с помощью деревянных дюбелей, а у викингов – с помощью металлического крепежа. Суда славян обладали длиной от 9 до 14 метров, шириной в средней части 3,3 метра, имели килевую конструкцию и могли ходить как под парусами, так и с помощью весел. Грузоподъемность такой типовой лодки составляла от 4 до 5 тонн. Для управления судном требовалось 8 человек при площади парусов примерно 30 квадратных метров. Такое судно могло преодолевать до 120 километров за день.
Суда и телеги предусматривали места для контейнеров одинаковых типоразмеров. В качестве контейнеров использовались бочки. Указанное решение позволяло перевозить типовые контейнеры по суше, рекам и морю. Это свидетельствует о развитом, постоянно действующем грузообороте между районами внутри материка и портами Балтийского (Варяжского) моря. По оценке немецких специалистов, воссозданные суда обладали замечательными ходовыми качествами и могли с успехом использоваться как на реках, так и в прибрежных водах Балтики. Указы Карла Великого начала 9 века о назначении привилегий оботритам в торговле с Саксонией подтверждают факты торговли ободритов с другими государствами. Западные славяне на своих судах заходили в порты прибалтийских стран, торговали с Русью, включая Новгород и Псков. Суда перемещались волоком и проходили по водным артериям Руси в Понт (Русское море) для торговли с Византией, преимущественно с Константинополем. По Волге в Прибалтику проходил торговый путь из Индии и Персии.
К находкам немецких археологов, которые подтверждают существовавшую у западных славян практику международных торговых отношений, можно отнести монеты, ювелирные изделия из Византии, Средней Азии, средиземноморских стран. Торговые отношения поддерживались и со скандинавами. В торговых центрах Менцлин и у селения Штрёмкен найдены захоронения, видимо, купцов в лодках или с надгробиями в виде лодок, которые были характерны для скандинавов того времени. Купцы из других стран были выгодны для западнославянских князей, поскольку такая торговля позволяла завозить необходимое сырье и товары, обкладывалась налогом и приносила хороший доход [12]. Наличие монет свидетельствует о том, что торговля была не меновая, а за деньги. Следовательно, славяне владели счетом и грамотой. А наличие большого количества кладов в торговых центрах западных славян свидетельствует о развитой торговле, приносящей избыток в деньгах. Говоря о славянах в целом, Саксон Грамматик писал, что «Русь еще до рождества Христова обиловала золотом», которым расплачивались за товары. О торговле до рождества Христова сообщают и римские источники (в частности, о торговле янтарем с берегов Южной Прибалтики).