000
ОтложитьЧитал
Пробуждение Севастополя
Когда твое сердце защемит до боли,
Ты вспомнишь, что правда – не сказка, а быль.
И наш белокаменный город у моря
Стряхнет с себя жовто-блакитную1 пыль.
Город спал. Подобно грозному скандинавскому богу Одину, он совершил в своей жизни много эпических подвигов и уснул богатырским сном. Все понимали, что Город уснул не навсегда, но никто не знал, когда он проснется.
Город был рожден в грозное и славное время в пламени и пороховой гари. Его основали великие люди, великие воины. Это и предопределило его судьбу. Город знал, для чего рожден. Он должен стать воином, защитником и неприступным бастионом на пути врагов. И Город стал им. Его Флот, сверкая белоснежными парусами, не раз ходил бить врагов и всегда возвращался с победой.
И вот к Городу подошли враги. Флот затопил свои корабли, чтобы не пустить неприятеля в бухты, и послал моряков на бастионы, а Город ощетинился жерлами корабельных орудий. Он сражался в пламени и пороховой гари. Сильнейшие державы того времени, великие колониальные империи прислали свои армии, чтобы поставить Город на колени. Его улицы и площади были залиты кровью, земля наполнилась чугуном ядер, картечи и свинцом пуль, а балки – трупами врагов. Город уничтожал их без жалости. Он не звал этих людей в гости. Целый год Город бился в полном окружении. Но, всему есть предел. Город был разрушен, тяжело ранен, но не убит2.
Люди отстроили Город. Он помолодел и стал стройнее. Его Флот снял паруса и оделся в броню. Жизнь пошла своим чередом.
Однажды, Город стал свидетелем безумия, когда брат пошел на брата, а сын – на отца. И не было в этом чести. Он видел последние дни великой Империи. С грустью, Город провожал последних ее защитников в изгнание, из которого им не суждено было вернуться3. Но не все смогли покинуть родные берега. Многие остались, поверив обещаниям о помиловании, и дорого заплатили за это. Город опять залили кровью, тогда он с удивлением осознал, что начинает привыкать к ее запаху. Но безумие закончилось, и Город снова стал жить своей жизнью.
Но опять пришли враги. Паники не было. Он уже знал, что делать. Город опоясался рядами траншей, бетонных дотов и встретил врага огнем батарей. Рядом с городом снова был Флот. Он уже не топил свои корабли, а снабжал Город всем необходимым и крушил врагов с моря залпами корабельных орудий. Город и Флот опять вместе лили вражью кровь. Снова, в полном окружении, они сражались против сильнейшей в мире армии, в пламени и пороховой гари. Земля буквально покрылась сталью. Ни на один город в мире, до этого, не падало столько бомб и снарядов! Тогда он был разрушен во второй раз4.
Люди заново отстроили Город, разобрали руины, расчистили улицы. Он стал еще красивее, моложе и гордо сверкал под южным солнцем белокаменными зданиями. Не будет больше пламени и пороховой гари. Его Флот стал большим и могучим, он бороздил океанские просторы, гордо неся свой флаг во всех уголках мира. Казалось, врагам никогда больше не подойти к Городу. Однако удар пришелся с другой стороны.
Неожиданно появились другие люди и начали вешать чужие флаги. Эти люди раньше были своими и вдруг, как-то неожиданно, стали чужими. А может они всегда были чужими, только ждали подходящего момента? Город не находил ответа на этот вопрос. Он просто не понимал, что происходит. Не было крови и дыма, грохота снарядов и воя бомб, но чужие люди теперь распоряжались в Городе. Его что, сдали без боя? Никогда в своей жизни Город не испытывал такого позора! Он хотел драться, но руки были связаны, звал на помощь, но никто не слышал. Страна, которой Город служил веками, закрыла уши и отвернулась, стыдливо пряча глаза. Но почему? Ответа не было. Его Флот увядал, а жители впали в уныние. Город понял, что предан, и первый раз в своей жизни… уснул.
Но покой не приходил. Сквозь сон Город чувствовал, что его хотят убить. Нет, не тело, как бывало раньше, а душу. Медленно, но уверенно, с мастерством опытных палачей, ее выворачивали наизнанку, красили в чужие цвета и смеялись, наблюдая, как Город мучается во сне. Иногда приходили совсем чужие люди. Они маршировали по его улицам, оскверняли памятники и ставили виселицы. Тогда город вздрагивал во сне, а его люди выходили и прогоняли дикарей. Жаль, что не всех. Однажды, чужаки задумали осквернить его сердце – Графскую пристань. Город застонал от боли. Его люди услышали этот стон и вышли на площадь. Они смели оцепление из чужих военных, вырвали из сердца оскверняющий предмет и утопили его в море5. Город вздохнул спокойно, но продолжил спать.
Вдруг, сквозь сон он почувствовал резкий запах, идущий с севера. Город знал его лучше других. Это был запах крови. Он встревожился, понял, что опять грозит беда. Город приоткрыл глаза и увидел, как на площадях собираются люди, несущие на себе цветные ленты. Он вспомнил эти цвета. Цвета пламени и пороховой гари, в которых родился и бил врагов. Чужие люди больше не будут маршировать по его улицам! Никто не осквернит его памятники и не навяжет свою волю!
Потому что ГОРОД ПРОСНУЛСЯ.
Немного личной истории
Когда пронесешь ты мечту через годы,
Неистово веря и сильно любя,
Все сбудется, друг мой, и солнце свободы
Весенним лучом обогреет тебя.
Я родился в Севастополе в офицерской семье. Офицерами у нас были все: отец, дед, дядя, большинство их друзей и знакомых. Видимо, это и предопределило мою судьбу. Скажу сразу, эта книга не будет автобиографией или воспоминаниями очередного «отставника», которому стало скучно дома. Однако, для понимания причин, побудивших меня написать эту книгу, немного расскажу о себе. Долгое время мой отец служил на Северном флоте, но мы всегда знали, что вернемся. Север казался чем-то временным, хоть мы и провели там целых 12 лет. Родным городом всегда оставался Севастополь. Мы вернулись, когда мне исполнилось 13 лет.
В то время уже шла «перестройка», жить становилось все труднее, но это казалось временным явлением. Мы все знали, что являемся гражданами великой страны. Советский Союз казался незыблемым. Никакие трудности не могли его победить. Иногда, проходя мимо административных зданий, я видел таблички на двух языках: русском и украинском. Почему-то это вызывало непонятные чувства. Нет, в семье никогда не вели разговоры на эту тему, и у меня не было отрицательного отношения к украинскому языку. Я был воспитан в сугубо интернационалистическом духе. Однако мой детский мозг чувствовал какую-то фальшь, неправильность нахождения этих табличек в моем городе. Я хорошо знал историю Севастополя и не мог понять, причем здесь Украина, но страна была единой, и все остальное казалось незначительным.
Потом я поступил в Черноморское высшее военно-морское училище имени Павла Степановича Нахимова. Шел 1990 год, страна жила очень сложно, чувствовалось, что она накануне взрыва, но мы учились военному делу и почти не думали о политике. На это просто не было времени. Первым «тревожным звонком» стало проведение общекрымского референдума в январе 1991 года, первого в Советском Союзе. На референдум был вынесен вопрос о воссоздании Крымской АССР6. Севастополь, хоть и не входил в Крымскую область Украины, но в референдуме участвовал. Многим было непонятно, для чего надо вместо области учреждать республику. Плодить бюрократов не хотелось. Тогда организаторы референдума объяснили, что Крымская АССР входила в РСФСР7, и, в случае ее воссоздания, при отделении Украины от Советского Союза, Крым и Севастополь останутся в России. Люди четко осознали опасность развала страны, совершенно не хотели оставаться в независимой Украине и проголосовали «ЗА».
Но нас обманули. В феврале 1991 года Верховный Совет Украинской ССР объявил о создании Крымской АССР в своем составе. Результат референдума был полностью извращен. Уже тогда украинские сепаратисты готовились к развалу Советского Союза и борьбе за Крым, а Кремль проглотил это, делая вид, что ничего не происходит.
Следующим этапом стал ГКЧП8. Черноморский флот и Севастополь практически полностью поддержали «путчистов». Все понимали, что Горбачев ведет страну в пропасть и его отстранение казалось логичным. Мы, молодые курсанты, совершенно не понимали, чего хотят эти люди, возводящие в Москве баррикады. За кого они выступают, чего добиваются? Сейчас, спустя столько лет, многие жалеют, что ГКЧП не проявил твердости. Однако, было так, как было. Победил Ельцин, и страна начала распадаться. После развала СССР, крымчане и севастопольцы осознали, что их предали. Кучка проходимцев, напиваясь от страха в Беловежской пуще, ради удовлетворения своих властных и финансовых амбиций, разорвали в куски государство, занимавшее 1/6 часть суши, а руководитель этого государства наблюдал за происходящим со стороны и думал о том, чем отблагодарит его Германия за свое воссоединение. Жестко? Возможно, но таково мое видение тех событий.
Однако училище оставалось под юрисдикцией Российской Федерации. Город шумел, бурлил и возмущался, а мы продолжали свое обучение и гадали, что будет дальше. В 1992 году Украина начала активные действия по захвату Черноморского флота. В разных местах начали появляться агитаторы, и нашлись офицеры, которые переходили на их сторону. Откуда они взялись? Все же были нормальными людьми, вместе служили, ели, спали, воевали в различных локальных конфликтах по всему миру. Конечно, были те, кто переходил в украинский флот из карьерных соображений. Новый флот – это много вакантных должностей высокого ранга. Перед офицерами, неспособными по своим деловым качествам пробиться по карьерной лестнице, Украина открыла перспективы роста. А еще, служба в украинском флоте гарантированно обеспечивала проживание на берегу Черного моря. Не надо было ехать за Полярный круг или на Тихий океан. К тому же, за сам факт принятия украинской присяги сразу давали следующее воинское звание. Не повезло только полковникам (капитанам 1 ранга). Столько генералов (адмиралов) не могла «наплодить» даже Украина, но им давали высокие должности. Сколько же гадости и подлости было в то время! Вот почему у украинского военно-морского флота не может быть будущего. Здание, построенное на таком гнилом фундаменте, долго не простоит.
Но откуда взялись «идейные» украинцы в рядах советских офицеров? Откуда вообще из нашего общества всплыла эта пена украинского национализма? Тогда я не понимал этого. Сейчас понимаю. Они были всегда! Когда стало понятно, что дни бандеровского движения на Украине сочтены, Шухевич9 приказал своим последователям маскироваться под обычных советских граждан и идти во власть. Они вступали в комсомол и КПСС, стали активными общественниками и партийными деятелями. После массовой хрущевской амнистии, многие бандеровцы вышли из лагерей и влились в эту общую работу. Они тянули наверх своих друзей, потом детей и внуков, но всегда помнили, кто они и для чего живут. Многие дошли до высших эшелонов власти. Они ждали своего часа, и, когда этот час наступил, вышли из подполья. Сейчас, когда идет массовое вливание в ряды российской армии, МВД, ФСБ и других структур бывших украинских офицеров, нужно учесть этот опыт и не повторить прошлых ошибок.