000
ОтложитьЧитал
– Так что можешь смело приезжать! Марк сегодня вряд ли появится дома раньше полуночи, у него какое-то супер важное совещание, так что у нас будет достаточно времени. Потом я попрошу Вову отвезти тебя домой.
Предложение было более чем заманчивое. Я остро нуждалась в дружеской поддержке или совете, мне необходимо было высказаться и успокоиться, а для этого была нужна подруга и её надёжное понимающее плечо.
– Буду у тебя через два часа, – выдохнула я.
– Отлично! – обрадовалась Лиза. – Попробую доползти до кухни, чтобы приготовить лёд для виски.
– Планируешь напиться? – попыталась пошутить я.
– Нет, будем тебя реанимировать! – сострила мелкая Власова, а я тут же почувствовала некоторое облегчение.
***
Не знаю, как я решилась снова посетить свой бывший дом, да ещё и в подобном угнетённом душевном состоянии, но как только я увидела улыбающуюся в пол-лица Лизу, мне значительно полегчало. Подруга без лишних комментариев встретила меня, провела в гостиную и, протянув мне стакан с виски и отхлебнув из своего, выжидающе уставилась на меня.
Я начала изливать душу отрывисто и совсем не попадала в хронологию, но, казалось, Лиза понимает меня отлично. Пока я сбивчиво высказывалась о своих сомнениях и опасениях, о своей неуверенности и тревоге, маленькая сестра Власова ни разу не перебила меня, не задала ни одного вопроса и не упрекнула даже взглядом. Поток информации лился из меня словно внезапно вышедшая из берегов река при половодье, где-то в глубине души я даже испугалась такого количества слов, которые, судя по всему, накопились за определённое время.
К середине вечера бутылка была пуста наполовину, а я ощущала значительное улучшение в своём состоянии. Лиза была как раз из тех подруг, которые поддержат тебя в любой, даже самой неправильной или нестандартной ситуации, а мне сейчас как раз такая поддержка и была нужна, потому что я отлично осознавала все свои ошибки и без лишнего напоминания или указания на них со стороны.
– Я запуталась, – резюмировала я своё выступление, – честно, не знаю, чего теперь хочу и как поступить.
– Не знаю, имею ли я право давать советы, но я бы выбрала выжидательную позицию и пока бы ничего не решала. Разрывать отношения с Волковым ты не хочешь, да и не готова, но и переступить на новую ступень тоже не соглашаешься. Я тебя понимаю, ты уже была замужем, у тебя есть дочь, отличная работа, перспективы, тебе сейчас совсем не нужны новые бытовые заботы и тем более новые дети. Судя по твоему рассказу, Волков напротив жаждет этого и ждёт этого от тебя. А ты не хочешь ему признаться во всём и быть честной до конца?
– Тогда я потеряю его, а я не хочу его терять, он слишком дорог мне и слишком много для меня сделал. Но ты права, я не могу дать ему то, чего он заслуживает и желает, а давать ему надежду я не имею права, зная наперёд, что не могу сказать с уверенностью, что когда-нибудь захочу снова стать образцовой женой и новоиспечённой матерью.
– Да ты, оказывается, эгоистка, мать? – Лиза хитро улыбнулась.
– Сама в шоке, – ответила ей я, отхлебнув ещё немного крепкого напитка. – Я не готова расстаться с Сергеем, он нужен мне.
– Тогда отпусти ситуацию и посмотри, как пойдёт дальше. Мне твой Волков никогда не нравился, но это твой выбор и я его уважаю, потому что люблю тебя и желаю тебе счастья. Скажи, ты счастлива с ним?
– Если бы ты задала мне этот вопрос полгода назад, я бы даже не усомнилась в ответе, но теперь я уже ни в чём не уверена.
– Может, просто такая полоса и это пройдёт?
– Не знаю, я на это сильно надеюсь.
– Хочешь, прогуляемся на ночь? – спросила слегка опьянённая Лиза.
– Думаю, мне пора возвращаться домой. Серёжа ни разу не позвонил и я начинаю волноваться, всё ли в порядке.
– Ну так позвони сама, – наивно предложила подруга.
– Пока мне нечего ему сказать, – вздохнула я. – Мне вызвать такси или Володя всё-таки сможет меня подбросить?
– Слушай, я совсем забыла, что он тоже должен присутствовать на этом супер важном совещании, но я получила от него смс, что они уже едут сюда, да и такси до Бора обойдётся тебе в кругленькую сумму.
– Они – это кто? – от слов Лизы неприятный холодок волнения закрался в область груди.
– Марк и Вова, – спокойно ответила подруга, будто бы это было настолько буднично и привычно, как посуду помыть.
– Кажется, мне пора сматывать удочки, – засуетилась я.
– Вероника, ты что, Марка боишься встретить? – хихикнула маленькая злючка, на что я бросила в неё колкий взгляд, но ничего не ответила.
Я боялась вовсе не Марка, я реакции своего организма на его присутствие, особенно в нашем бывшем общем доме. Алкоголь подействовал на меня успокаивающе и в то же время придал мне смелости, но этой смелости явно не хватало, чтобы встретиться лицом к лицу со своей собственной слабостью. Где-то в глубине моего подсознания копошилась мысль о том, что я просто жажду увидеть Власова, жажду так, что мышцы на икрах сводит, но рассудок запрещал этой мысли обрести полноценную форму.
Не успела я сосредоточиться на своих ощущениях, как послышался шум колес по гравию подъездной дорожки, и моё сердце предательски сжалось от предвкушения встречи с бывшим мужем. Я автоматически взглянула в зеркало, висящее на противоположной стене, и убедилась, что выпитый алкоголь добавил моему всегда бледному лицу румянец и блеск в глазах.
Пока Лиза направлялась к двери, чтобы встретить прибывших, я зачем-то расстегнула верхнюю пуговку на своей наглухо застёгнутой блузке, оправила узкую юбку, прошлась пальцами по волосам и, заложив ногу на ногу, попыталась принять непринуждённую позу в кресле. Сердце снова начало жить своей собственной жизнью, разгоняясь и колотясь о мою грудную клетку, отчего в горле начал нарастать неприятный ком волнения.
Шаги троих человек раздавались по коридору, слышался звонкий голос Лизы, приближающийся к гостиной, а мои ладони постепенно увлажнялись, хотя я предпочитала списывать всё на алкоголь. Первым в комнату вошла Лиза с Володей и уже через секунду я увидела несравненного Марка. Он остановился в дверях, как всегда ослепительно красивый, удивлённо осматривая меня внимательным взглядом, от которого я бы с удовольствием сбежала, если бы смогла найти в себе сил.
– Вероника, здравствуй, – раздался глубокий голос Власова, от которого сердце пропустило несколько ударов, а во рту и вовсе пересохло.
– Привет, – ответила я как можно уверенней, сглотнув, но вышло совсем не убедительно.
– Кто хочет выпить? – вовремя разбавила напряжение Лиза.
– Ладно, мне уже пора. Спасибо, дорогая, что выручила, – обратилась я к подруге, вставая с кресла и оглядывая комнату в поисках сумочки.
– Уже уходишь? – переспросила Лиза с таким наивным выражением лица, будто бы совсем не ожидала, что я это скажу.
Вместо ответа я бросила в неё упрекающий взгляд, а она как ни в чём не бывало пожала плечами и обратилась к своему бойфренду:
– Вова, ты не сможешь отвезти Веронику в Бор?
– Э, извини, Вероника, но после совещания я немного выпил… – пролепетал Соколов, виновато почесав затылок.
– Я могу подвезти тебя, – вдруг предложил Марк, буравя меня своим изумрудным взглядом.
Слишком быстро развивались события, что я не успевала следить за крутыми поворотами их череды. Пока я пыталась понять, что предложил Марк и как мне на это реагировать, в разговор встряла Лиза:
– Братик, ты бы очень сильно выручил меня, а то я обещала Никусе доставку домой, а сама не смогла сдержать обещание.
– Брось, Лиза, я вызову такси, – очнувшись от ступора, поторопилась я осечь подругу и потянулась в сумочку за мобильным телефоном.
– Вероника, я всё равно собирался ехать в Бор сегодня, чтобы завтра рано утром встретиться с Катей. Позволь мне подвезти тебя, – медленно проговорил Марк, будто пытаясь мне внушить что-то, и надо признать, у него отлично получалось подавлять мою волю.
Я несколько секунд боролась сама с собой. Одна моя половина просто кричала о том, что не стоит провоцировать себя, заключая своё тело в столь ограниченное пространство, как автомобиль, вместе с Власовым и без свидетелей, вторая же умоляла согласиться, чтобы иметь возможность полюбоваться им исподтишка, насладиться его обществом. Алкоголь сделал своё дело, я пошла на поводу у слабой стороны своего организма, повелась на мимолётное желание и пролепетала:
– Ладно.
Бросив напоследок укоряющий взгляд в сторону довольной Лизы, я, на негнущихся от предвкушения близкого общения с Власовым ногах, вышла из дома, ощущая, как Марк провожает меня взглядом и тут же двигается следом. Он обогнал меня на крыльце и, открыв пассажирскую дверь своего БМВ, взглядом предложил сесть. Я могла бы отказаться и занять заднее сиденье его автомобиля, но я так не сделала, приняв его предложение.
Салон автомобиля был заполнен запахом Марка Власова, настолько привычным, притягательным и волшебным, что у меня закружилась голова, впрочем, я быстро попыталась взять себя в руки и выпихнуть подобные мысли из своего сознания. Некоторое время мы ехали молча, Марк смотрел на дорогу и не смотрел на меня, тогда как я время от времени бросала на него короткие взгляды.
– Ты выглядишь расстроенной, – вдруг произнёс он, повернувшись в мою сторону и застав меня врасплох за подглядыванием, из-за чего я моментально покраснела, но тут же собралась, включив режим «стервы».
– С каких пор тебя интересует моё душевное состояние? – язвительно переспросила я в ответ.
Мне хотелось дерзить, хотя я отлично осознавала, что это всего лишь защитная реакция моего организма. Я прекрасно понимала, что таким поведением я наказываю Марка за его способность так сильно влиять на меня, за его, пусть и неосознанную, но всё-таки власть надо мной. Я была уверена в том, что мне нельзя признаваться даже самой себе в этом факте, а уж демонстрировать его бывшему мужу и вовсе считалось преступлением против моей гордости и независимости.
Однако Власов и не собирался злиться в ответ или дерзить, я лишь заметила, как с силой его длинные пальцы сжали кожаный руль и как обострились скулы на его идеальном лице. Сознание совершенно не в тему подбросило мысль о том, какими горячими бывают эти длинные, тонкие, прекрасные пальцы.
– С тех самых, как впервые увидел тебя на уроке биологии, Вероника, – тихо проговорил он.
А вот это уже была нечестная игра. Власов давил на совместные воспоминания, которые были самыми запретными, но в то же время и волнующими для меня. Его слова звучали чересчур искренне, чтобы я смогла в них поверить. Реакция моего сердца на столь простую фразу разозлила меня, заставляя фыркнуть и съязвить в очередной раз.
– Я была уверена, что та пышногрудая блондинка выветрила из твоей головы подобные беспокойства.
Власов промолчал, он готов был вытерпеть всё, что я скажу, мне только было непонятно, для чего ему это. Точнее сказать, я догадывалась о причинах его поведения и они очень убедительно ласкали моё женское самолюбие, но я знала, что подобные доводы могут быть губительны для меня, поэтому старательно делала вид, что ничего не замечаю.
Признаться, у меня язык чесался спросить у Власова, что заставило его расстаться со своей пассией, но я сдерживала эти порывы любопытства, которые могли выдать мои истинные ощущения и чувства с потрохами. Я автоматически оправила задравшуюся выше положенного юбку и краем глаза заметила, как Марк скользнул взглядом по моим ногам, от чего приятная волна удовольствия прокатилась по моему телу.
Я уже знала, что он ни с кем не встречается сейчас, что он расстался с блондинкой по имени Таня, но я зачем-то ждала, когда Марк сам об этом скажет, однако он молчал и это вгоняло меня в состояние ступора. Его поведение, взгляды, жесты, движения противоречили его словам, вернее, их отсутствию. Это замечание отрезвило меня в какой-то степени, возможно, мне всё это показалось и Власов вовсе не испытывает ко мне какого-то влечения.
– Ты не ответила на вопрос, – снова заговорил Марк, выдёргивая меня из потока собственных мыслей.
– А должна? Хочешь знать, что меня так расстроило?
– Я не из вежливости спросил, если ты об этом, – ответил мой бывший муж, бросив на меня свой неотразимый взгляд.
– Марк, с некоторых пор ты не входишь в число людей, которым мне хотелось бы изливать душу, так что не жди откровенных признаний.
Я ответила ему не менее откровенным взглядом и заметила, как уже знакомая тень прошлась по его лицу.
– Я не претендую на откровенные признания, Вероника, – произнёс Марк своим бархатным голосом, и его слова слегка задели меня, – всего лишь на будничную болтовню.
– Поговорим о погоде? – с сарказмом выдала я.
Власов смотрел на дорогу, всё крепче стискивая ни в чём не повинный руль, а я пыталась найти в себе ответ на вопрос, почему я так грубо веду себя с ним. Хотя ответ был очевиден – Марк Власов был далеко не безразличен мне, как я пыталась внушить себе все последние годы после нашего расставания, он до сих пор приводил моё тело в возбуждённое состояние, а разум – в расплавленную массу, не способную думать. Но я изменилась с тех пор, сильно изменилась и могла вполне уверенно делать вид, что мне плевать. Я не знала истинных причин возвращения Власова в нашу жизнь, но его поведение давало мне какую-то болезненную надежду, которая путала все мои мысли и от которой мне хотелось избавиться, но я не могла.
– Вероника, я понимаю, что не достоин теплого общения с твоей стороны после всего, что сделал с нашей семьей, и ты имеешь полное право меня ненавидеть, но не надо думать, что мне плевать на тебя. Если тебе плохо, скажи, может быть, я смогу чем-то помочь?
Впервые за всё время я услышала от Власова слова, говорящие о том, что он признаёт свою вину, я только не могла понять, зачем ему теперь понадобилось извиняться.
– Слушай, Марк, я как-то жила без твоего участия последние два года, так что расслабься, у меня всё хорошо.
Алкоголь и пережитые отрицательные эмоции вкупе с сердечными переживаниями по поводу отношений с Серёжей не позволяли мне контролировать свои эмоции и слова. Казалось, я выплёскиваю на Власова свою злость и недоумение по поводу своей неспособности разобраться в самой себе.
– Ты никогда не умела врать, Вероника, – спокойно проговорил Марк своим чарующим голосом, а я чертыхнулась про себя, поражаясь его стойкости и способности контролировать свои эмоции.
Он бросил на меня свой неотразимый взгляд, из-за чего вся моя злость лопнула, как чрезмерно раздувшийся мыльный пузырь. Я смотрела в лицо своего бывшего мужа и гадала, что в нём есть особенного, что я не имею сил противиться этому сводящему с ума взгляду, в котором открыто читалось что-то большее, чем доброжелательность, от чего я прерывисто сглотнула.
– Хотя, знаешь, – вдруг продолжил Власов, – я думал, что хорошо тебя знаю, но теперь я не уверен в этом. Я понятия не имею, какая ты теперь, я не могу решить, с какой стороны к тебе приблизиться.
– Тогда, может, не стоит и пытаться? – уточнила я, чувствуя, как тугой обруч вновь стискивает моё сердце, не понимая, что вызывает подобные ощущения: признания Власова или его возможный ответ.
Марк смотрел прямо перед собой, сквозь лобовое стекло, а я ощущала, как мурашки бегут по моему телу.
– Мне бы хотелось найти в себе сил не пытаться, – тихо ответил Власов, продолжая смотреть вперёд, – но я не могу. Если бы у меня был хоть малейший повод вмешаться в твою идеальную личную жизнь – я бы его не упустил.
Слова Марка подействовали на меня странным образом: моё сердце зашлось галопом, ладони вспотели уже в пятый раз, а дыхание сбилось настолько, что ком стоял в горле, мешая вдохнуть полной грудью. Ему нужен был повод, а хотела ли я дать ему его, я не знала.
– С чего ты взял, что она идеальная? – зачем-то спросила я и поняла, что сделала большую ошибку.
Марк посмотрел на меня так, словно впервые увидел, и то, что я прочла в его глазах, заставило моё несчастное сердце забиться ещё быстрее. Я не могла понять, пугает меня это открытие или радует, я могла только смотреть на Марка и пытаться собрать свою волю в кулак, чтобы не расплавиться под его взглядом.
Мы уже въехали в Бор, Марк больше не произнёс ни слова, а мне оставалось только догадываться, о чём он думает, хотя меня это молчание не просто напрягало, а заставляло нервничать. Оставалось ощущение какой-то ошибочной, можно сказать, судьбоносной недосказанности, но я продолжала молчать, чувствуя, что и так сказала больше, чем следовало.
Марк припарковал машину у дома моего отца, заглушил мотор и быстро вышел, чтобы открыть мне дверь. На мой немой вопрос он тихо ответил:
– Я обещал Лизе доставить тебя до самого дома, – с этими словами он протянул мне руку, а я не отказалась, что стало для меня ещё одной большой ошибкой.
Как только длинные пальцы Марка сжали мою ладонь, я ощутила, как мощнейший электрический разряд прошёлся вдоль моего тела, охватывая каждую его клеточку и доходя до кончиков пальцев ног с такой силой, что я судорожно втянула в себя воздух, чтобы не задохнуться от нежданного наплыва ощущений. Марк не торопился выпускать мою руку, а я не могла найти в себе сил выдернуть её, продолжая смотреть в его лицо.
Спустя несколько секунд я первая собралась мыслями и высвободила свои пальцы, ощущая некоторую неловкость.
Марк же уверенно закрыл дверь БМВ и проследовал за мной до крыльца.
– Спасибо, что подвёз, – проговорила я, стараясь не выдать своего растерянного состояния и теребя в руках связку ключей.
– Спасибо, что составила мне компанию, – поблагодарил в ответ Власов, и кривоватая улыбка слегка коснулась его лица, от чего я в который раз почувствовала, как подкашиваются ноги.
– Пока, – пролепетала я.
– Пока, – ответил Марк, наблюдая, как я неловкими движениями пытаюсь открыть входную дверь.
Замок поддался моим трясущимся пальцам с третьего раза, и я, наконец, открыла дверь. Власов всё так же продолжал стоять на крыльце, ожидая, пока я скроюсь в доме. Проведённые несколько часов в его обществе не смогли пройти для меня бесследно, я чётко ощущала потребность своего организма в продолжении, я будто бы начинала ощущать ломку в преддверии расставания с Власовым, что вовсе не укладывалось в моей голове. Где-то в глубине души я мечтала, чтобы он вошёл вслед за мной в дом, хотя и понимала, что это глупое желание, родившееся во мне под действием чар моего бывшего мужа и алкоголя.
Я бросила на Марка прощальный беглый взгляд, шагнула в дом и прикрыла за собой дверь, нарочно не захлопывая до конца и оставляя небольшую щель. Если бы кто-нибудь спросил меня, зачем я это делаю, я бы не смогла чётко ответить на этот вопрос, потому что действовала не под влиянием разума, а лишь руководствуясь какими-то внутренними желаниями, от которых кружилась голова и млело всё тело.
Я, не включая свет, прошагала в гостиную, остановилась у комода и, положив на него сумочку и опершись руками, простояла так несколько минут.
Разочарование от того, что Власов не воспользовался моим немым приглашением, так резко накрыло меня с головой, что захотелось плакать. Я с силой сжала кулаки, чтобы начать мысленно обвинять себя в идиотском поведении, как вдруг услышала лёгкий скрип входной двери…
Глава 34
Я замерла, потому что и без зрительного подтверждения знала, кто вошёл. В гостиной стоял полумрак, единственным источником света была тонкая полоска лунного луча, слегка освещающая комнату. Я чувствовала спиной его близость, от которой замирало сердце и сбивалось дыхание. Он подошёл вплотную, и я почувствовала его аромат, настолько сладкий и притягательный, что голова начинала кружиться, выбрасывая из себя все мысли. Я не двигалась, не могла пошевелиться, боясь, что он отойдёт назад, хотя разум мой пытался пробиться сквозь ощущения и прокричать мне приказ бежать отсюда подальше. Моё тело застыло, замерло в ожидании продолжения, и я мысленно благодарила Бога, что не вижу сейчас лица Марка, иначе, клянусь, я бы упала в обморок от ощущений. Но мне и не нужно было видеть, я чувствовала его спиной, кожей, каждым мелким волоском на моей коже и каждой клеточкой моего тела, которые, казалось, сами тянулись в его сторону, но я не оборачивалась.
Высокий рост Марка не позволял мне чувствовать его дыхание на своём затылке, но даже на таком расстоянии я ощущала мимолётные движения воздуха на своих волосах, от которого сердце сжималось до размера горошины и раздувалось снова, трепетало и порхало, словно маленькая беззащитная птичка колибри. Через короткое мгновение я почувствовала, как длинные пальцы Марка коснулись моего правого виска и скользнули вниз к уху, захватывая за собой пряди моих волос и откидывая их за левое плечо, оголяя небольшой участок кожи на шейных позвонках. От этих прикосновений по моему телу уже во второй раз за вечер пробежался вполне ощутимый электрический разряд, заставляя меня прикрыть глаза от нахлынувших эмоций.
Движения пальцев Марка были нежными, лёгкими, робкими, но в то же время уверенными, а я продолжала молча упиваться собственными ощущениями, не в силах остановить это действие и лишь шумно выдохнула, сдерживая стон, когда почувствовала лёгкое прикосновение мягких губ к коже шеи. Этот поцелуй был мимолётным и вполне целомудренным, но даже его было достаточно, чтобы почувствовать зарождающуюся сладкую пульсацию внизу живота и ощутить, как предательски быстро стало влажно между ног.
Ни малейшей разумной мысли не влетало в мою голову в этот момент, кроме одной безумной – прояви Марк сейчас настойчивость, я сдамся ему с потрохами, растаю под его изумрудным взглядом в лунном освещении, забуду всё на свете и позволю себе наслаждаться его присутствием и сводящей с ума близостью. Скажи он сейчас хоть одно слово мне на ушко, хоть одно любое слово, подтверждающее его желание обладать моим телом – и я первая сорву с него одежду, так сильно я хотела его.
– Ты не остановила меня, – чуть слышно проговорил он в мои волосы, прерывая поток безумных мыслей в моей голове, и от звука его глубокого баритона дрожь прошла по всему моему телу, – это вселяет надежду.
Его голос сводил с ума, но его слова заставили меня осмелеть и обернуться, чтобы ответить.
– Надежду на что? – с вызовом спросила я, нарочно глядя в сторону, только бы не попасть под гипнотический взгляд его красивых глаз.
– На то, что у меня есть шанс вернуть тебя, – всё также тихо ответил он, а я почувствовала сладкий аромат его дыхания, от которого пульсация внизу живота зашлась с новой силой.
Он был так близко, что я не могла игнорировать реакцию своего тела на его присутствие. Власову достаточно было просто стоять рядом, почти не касаясь меня, а я уже была готова отдаться ему. За сильнейшими ощущениями я не смогла найти в себе силы вникнуть в его слова, я могла лишь наслаждаться моментом и успокаивать себя, что это всего лишь давняя привычка моего организма – так реагировать на присутствие Марка, усугублённая алкоголем и полумраком комнаты.
Власов не шевелился, но я знала, что он сверлит меня взглядом, и рискнула заглянуть ему в лицо. Мой взгляд не добрался до глаз, невольно задержавшись на его идеальных губах, к которым в ту секунду я жаждала прижаться и попробовать на вкус, ощутить снова их чувственность, аромат, мягкость и страстность. Марк перехватил мой взгляд, и это послужило ему разрешением к действиям.
Я не успела опомниться, как он запустил свои пальцы в мои волосы за ушами и аккуратно притянул к себе, впиваясь нежно в мои губы. В тот момент, когда его язык целеустремлённо вошёл в мой рот, я поняла, что пропала. Что все мои нагромождения в виде стен и крепостей, которые отделяли моё сердце от чувств к бывшему мужу, рухнули под одним единственным проявлением смелости и упали к ногам Власова.
Мои руки уже запутались в его волосах, взъерошивая их ещё в больший беспорядок, я прижималась к нему всем телом, пытаясь слиться с ним в единое целое. Казалось, каждая клеточка моего организма только и ждала этого момента, чтобы взорваться радостью при его наступлении, и я уже не могла сдерживать свои стоны. Отдаваясь своим ощущениям, я абсолютно точно была уверена в том, что так и должно быть, что это правильно, целовать Марка, всегда, только его. Каждый атом моего тела жаждал слиться с атомом его тела, смешаться с ними и выдавать такую энергию, от которой миллионы разрядов, блуждающие по моему телу, будут питать его бесконечно.
Я задохнулась от наплыва ощущений, чувствуя, как мой организм отвечает на поцелуй, и поняла, что люблю этого мужчину так, как никогда никого не любила и уже не полюблю. Моё тело вопреки моему разуму говорило мне о том, что любит в нём всё: аромат его кожи, его внешность, его голос, его манеру двигаться, говорить, дышать, есть, ходить, одеваться, его вечный беспорядок на голове, его привычки, плохие и хорошие, его стремления. Моё тело в отличие от моего ума верило в то, что он единственный в мире мужчина, подходящий мне идеально, и тот факт, что я задыхалась от его красоты, готова была упасть в обморок от его близости, возбуждалась от одного лёгкого прикосновения – всё подтверждало эту веру, основанную лишь на ощущениях.
Я не смогла бы ответить, сколько мы стояли в полутёмной комнате и отчаянно целовались и чем бы это закончилось, если бы вдруг из моей сумочки не раздался громкий звонок мобильника. Я быстро оторвалась от губ Марка, запоздало начиная осознавать, что только что произошло. Сердце колотилось в левой части груди, дыхания не хватало, а писк мобильника действовал на нервы.
– Не отвечай, пожалуйста, – нежно прошептал Власов, что окончательно привело меня в чувства.
Только Бог знает, каких волевых усилий мне стоило слегка упереться ладонями в его широкую грудь, отодвинуть от себя, чтобы повернуться к комоду и извлечь из сумочки телефон. Звонил Серёжа, но я была не в самом лучшем состоянии, чтобы разговаривать с ним, я всё ещё пыталась восстановить дыхание, а вместе с ним и способность думать. Протянув руку, я включила стоящую на комоде настольную лампу и снова развернулась к Власову.
– Прошу тебя, уходи, – пролепетала я, сама не веря, что говорю подобное, потому как моё сердце было категорически не согласно с моим разумом.
– Нам необходимо поговорить, Вероника, – спокойно произнёс мой бывший муж, вглядываясь в моё лицо.
– О чём нам говорить, Марк? То, что только что произошло – мимолётное помутнение рассудка, не более, обсуждать это я не хочу. Такого больше не повторится.
– Ты сама не веришь в то, что говоришь, – уверенно заявил он, отчего я почувствовала новый прилив раздражения – Марк слишком хорошо знал меня.
– Забудь об этом, ладно? И уходи. Мне нужно перезвонить Серёже, – я произнесла это как можно убедительней и строже и, казалось, Власов послушал меня.
– Я уйду, но не проси меня забыть, не получится, только не теперь.
– Это твоё дело.
Марк бросил на меня прощальный взгляд, в котором я явно прочла решительность, развернулся и вышел из дома. Оставшись наедине с самой собой, я выругалась про себя. Зачем я это сделала, зачем дала ему этот повод и что мне теперь со всем этим делать?
Отчаяние вдруг нахлынуло на моё сознание без предупреждения, я схватилась за голову и осела на пол, стискивая виски. Что происходит с моей жизнью? Зачем я всё больше запутываю этот клубок из непонятных чувств и ощущений, размотать который теперь мне не под силу. Одно я знала определённо – я всё ещё люблю Власова, он приводит моё тело в трепет одним прикосновением, я забываю саму себя, когда он рядом, но я не хочу снова впускать его в своё сердце, только не после всего того, что он с ним сделал. Несомненно, он уцепился за краешек моей души мёртвой хваткой и держится за неё, а у меня просто нет сил отпихнуть его цепкие руки. Реальность была такова, что Власов стремительно приближался к самому центру моего сердца, не прилагая, по сути, никаких усилий, но я не собиралась его впускать туда без боя, к тому же самое теплое место в первом ряду моей души уже было занято.
Я знала, что люблю Серёжу, пусть и немного другой любовью, той, от которой не сносит башню, не трепещет сердце и не потеют ладони, но Волков мне очень дорог, он предан мне и готов на всё ради моего счастья. И это было мне дороже всех сносов крыши вместе взятых, оставалось только надеяться, что я найду в себе силы отказаться от неземного счастья, которое каждый раз сулит мне моё больное воображение, стоит Марку взглянуть мне в глаза, и которое, по всем законам жанра, непременно кончится моим разбитым сердцем. Меньше всего на свете я желала снова почувствовать это непреодолимое разочарование и невыносимую боль предательства.
Моя женская натура и, как следствие, отсутствие логичности в поведении довели меня до того, что я всё усложнила до такой степени, что теперь всё будет ещё хуже. Дав Марку надежду, я дала ему все права проявлять настойчивость, и это может сгубить меня. Алкоголь выветривался из моей крови, возвращая трезвость рассудка, и я с ужасом осознавала, что натворила. Власов предал меня, он ничего не объяснял, да я и не хотела слушать эти объяснения. Находясь вдали от него, я абсолютно чётко осознавала, что не хочу снова окунуться в эту бездну чувств, в омут его очарования, чтобы в один прекрасный момент, когда ты этого совсем не ждёшь, получить удар ножом в спину. Мой инстинкт самосохранения был сильнее, чем внезапно возродившиеся чувства к Власову, он не позволял мне даже думать о том, чтобы всё вернуть, но проблема заключалась в том, что он работал только тогда, когда Марка не было рядом. Неужели я настолько им больна, что при его присутствии и малейшем проявлении симпатии, все мои инстинкты прятались, пугаясь оглушительного стука сердца? Это ненормально и я этого не хочу! Мне надоело быть слабой, надоело зависеть от чувств, я это уже проходила.
Решив так, я подняла взгляд на трубку и уже намерилась позвонить Сергею, как увидела свет фар. Сердце снова ухнуло куда-то в область живота, стоило мне подумать, что вернулся Власов, но тут же встало на место, когда я поняла, что это машина Серёжи. Я безумно обрадовалась его приезду, обрадовалась возможности избавления от ненужных наваждений, затаскивающих меня в пучину прошлого, манящих испробовать уже знакомую мне конфету, такую сладкую, в блестящей обёртке, но с привкусом боли и недоверия. Серёжа был моим спасательным жилетом, уже однажды вытащившим меня из водоворота депрессии и поддерживающим на плаву в самый нужный момент.
Я вдруг осознала, что без Серёжи не справлюсь с этим наваждением, что он нужен мне, чтобы выстоять и перешагнуть этот пройденный этап, отголоски которого постоянно маячили перед моим носом и сбивали меня с верного пути, ведущего к счастью. Пришло время поговорить с Серёжей по душам, откладывать дальше этот разговор уже не имеет смысла.